ой, поверила твоей лжи!  Не
желаю с тобой разговаривать!
   Я поднял вертолет так высоко, как только позволял мотор, наплевав  на
перегрузку двигателей. Час мы летели в угрюмом молчании, потом появилась
береговая линия, и я полетел вдоль нее на север к Централтауну.
   Аманда, не сказав ни слова, ушла со своими пожитками искать такси.  Я
остался с Дереком, чтобы сдать вертолет и  забрать  свой  багаж.  Поздно
вечером я проводил Дерека до шаттла, а сам отправился на окраину города,
к Аманде.
   В доме было темно. Я  несколько  раз  постучал.  И  Аманда  в  ночной
рубашке подошла к двери. Открывать не стала, лишь спросила:
   - В чем дело?
   Она заслуживала того, чтобы быть с ней честным, и,  набрав  в  легкие
воздуха, я сказал:
   - Аманда, я люблю тебя. Мы больше никогда не увидимся, и мне хотелось
бы увезти с собой самые лучшие воспоминания. Прости меня, пожалуйста.  Я
должен был сказать тебе все. Прости!
   Она вздохнула:
   - Ах, Ники, Ну почему все так складывается? - Она вышла на  крошечное
крылечко.
   - Прости, - без конца повторял я.  -  Мне  хотелось,  чтобы  ты  была
счастлива. Мне было так хорошо с тобой. В глазах у нее блеснули слезы.
   - Я буду скучать, Ник. И никогда не забуду тебя.
   -  Мне  бы  очень  хотелось  остаться,  но  я  не  могу.  И  вряд  ли
когда-нибудь вернусь сюда.
   - Я знаю. - Она попыталась улыбнуться и нежно поцеловала меня в  лоб.
- Прощай, Ники. Удачи тебе во всем. Храни тебя Бог.
   - Не представляю, как буду жить без тебя. - Глаза защипало. -  Да  не
оставит тебя Господь своей милостью.
   Я быстро ушел, боясь оглянуться, чтобы снова не броситься к ней.
 
25 
 
   Когда я вышел из Адмиралтейства, солнце уже  припекало;  по  согретой
его лучами траве я направился через дворик к стоянке для шаттлов. Голова
трещала от нескольких порций спиртного, которые  я  влил  в  себя  после
того,  как  расстался   с   Амандой.   Хорошо   бы   сейчас   проглотить
Электролитический балансер, таблетку от похмелья, но я никогда не  носил
их с собой, а попросить в Адмиралтействе не позволила гордость.
   Форби сообщил, что всего один лейтенант изъявил  желание  служить  на
"Гибернии", а еще одного они призвали с корабля, следующего  на  Боксит.
Эту планету, третью в системе "Надежда", обслуживали  межпланетные  суда
Военно-Космического Флота, не снабженные двигателями  синтеза.  Так  что
нам предстояло встретиться в космосе  с  кораблем,  где  был  офицер,  и
забрать его на борт.
   Таким образом, на  "Гибернии"  будут  три  лейтенанта,  считая  Вакса
Хольцера, два гардемарина и два  кадета,  среди  которых  опытным  можно
считать только Алекса. И если повысить его, то старшим останется  Дерек,
а он еще не готов командовать в кубрике. И я приказал Форби во что бы то
ни стало найти опытного  гардемарина.  Причем  сделать  это  немедленно.
Через три дня мы должны были отчаливать.
   Я уже подходил к шаттлу, когда из тени главного здания вышел матрос с
"Гибернии". Он отсалютовал мне у  самого  трапа  шаттла,  Я  ответил  на
приветствие.
   - Матрос Порфирио, сэр. Гм, могу я минутку поговорить с вами, сэр?  -
Он облизнул губы.
   - Думаю, да. Поднимайтесь со мной.
   - Есть, сэр. - Он не двинулся с места. - Пожалуйста, можно поговорить
здесь, внизу? Это важно, сэр. - Пилот шаттла ждал, готовый закрыть люк.
   Я вздохнул:
   - Давайте.  Только  побыстрее,  матрос.  Порфирио  как-то  беспомощно
огляделся:
   - Вы не пройдете со мной, сэр?
   Не иначе, как здесь замешана  девушка.  Младшим  офицерам  полагалось
вместе с матросами решать такого рода проблемы во время  увольнения,  но
поблизости никого не  было.  Обратиться  ко  мне  матрос  должен  был  в
последнюю очередь, но, как ни странно, искал именно меня.  Я  отошел  от
люка:
   - Ладно, что там у вас? Он отошел еще дальше:
   - Сюда, командир. Это займет не больше минуты. Такой же чокнутый, как
командир Гроун.
   - Хватит, матрос! Говорите! Нас здесь никто не слышит!
   - Я хочу показать вам кое-что, сэр. - Он сделал еще несколько  шагов.
- Около здания терминала.
   - Что за чепуха, Порфирио? - строго спросил я.
   - Ш-ш-ш, - замахал он руками. - Пожалуйста, командир. Вы должны кое с
кем встретиться.
   Значит, все-таки девушка. Небось  хочет  привести  ее  на  борт.  Ну,
сейчас я ему покажу,  клянусь  Господом  Богом.  До  конца  жизни  будет
помнить. Чтобы как можно быстрее покончить с этим, я последовал за ним к
терминальному зданию.
   К моему удивлению,  Порфирио  провел  меня  через  здание  на  другую
сторону. Еще минута, и я  пропущу  этот  чертов  шаттл,  а  когда  будет
следующий, одному Богу известно. Мы прошли подъездную  дорогу,  миновали
вывеску  с  приветствием  гостям  Централтауна,  а   он   и   не   думал
останавливаться.
   - И куда же вы меня ведете, матрос? - спросил я ледяным тоном.
   - Мы уже почти пришли, сэр. Честно. - Он указал в  сторону  поросшего
лесом холма за дорогой.
   - Что за наглость! Вы забыли о субординации! - вышел я из себя, - Она
там, в лесу? Матрос удивился:
   - Вы знаете о ней, сэр?
   - А ты думал, я идиот? Ничего не понимаю? Да как  ты  смеешь  таскать
меня по городу?
   На его лице отразились волнение и смущение.
   - Пожалуйста, командир. Не  говорите  так  громко,  а  то  кто-нибудь
услышит!
   Он чокнулся. Это здесь как эпидемия...
   Вне себя от возмущения, я пошел следом за ним.  Сразу  за  аэропортом
кустарник придвинулся почти к самой дороге и за ним не стало видно леса.
Порфирио нырнул на узкую тропинку между кустами.
   Я колебался. Меня могли ограбить, даже убить. И никто не обнаружил бы
моего тела. Я уже готов был повернуть назад, но,  чертыхнувшись,  нырнул
вслед за матросом. Все равно шаттл уже улетел.
   Через сотню футов дорога позади нас скрылась  из  виду.  Мы  шли  под
нависающими ветвями  деревьев  с  густыми  кронами,  образующими  шатер.
Наконец Порфирио остановился и, приложив пальцы  к  губам,  пронзительно
свистнул. Я мгновенно принял  стойку  карате,  уверенный,  что  попал  в
ловушку.
   В кустах послышался какой-то  шорох,  и  появился  Алекс,  грязный  и
лохматый, а за ним Паула Трэдвел и Рики Фуэнтес в  испачканной,  измятой
форме. Я вскипел от бешенства, но почувствовал облегчение.
   - Почему, во имя всего святого, вы прячетесь в лесу? - взревел  я  и,
не дав Алексу ответить, продолжал:
   - Устроили тут охоту на диких гусей, а я из-за вас  пропустил  шаттл!
Ну, мистер Тамаров, бочки  вам  не  избежать!  Десять  штрафных  баллов!
Двенадцать!
   Алекс жестом призвал меня к спокойствию:
   -  Мне  надо  было  встретиться  с  вами  наедине,  сэр.   Это   была
единственная возможность.
   Я завопил:
   - Наедине? Вы что, спятили?
   Алекс вытащил из кармана измятую бумажку:
   - Прочитайте, пожалуйста, сэр. Я выхватил у него листок:
   - Что за ерунда?
   - Постановление суда,  сэр.  Джэред  и  Ирэн  Трэдвел  подали  иск  о
попечении над кадетом Трэдвел и  заявили,  что  вы  зачислили  Паулу  на
службу против ее воли. На Окраинную колонию  они  не  поедут,  останутся
здесь. Суд постановил вернуть Паулу родителям до слушания дела,  которое
состоится через две недели, сэр.
   Пока я изучал бумагу, Порфирио переминался с ноги  на  ногу,  Рики  с
восхищением наблюдал за происходящим, а Паула стояла как потерянная.
   - Такой документ есть у пилотов на всех шаттлах, сэр, - сказал Алекс,
- а также у всех офицеров наземных служб.
   - Но... Это... Я хочу сказать...
   - Да, сэр. Вы приказали мне присматривать за кадетами и доставить  их
на  борт  в  целости  и  сохранности.  Хорошо  еще,  что   мне   вручили
распоряжение суда, сэр. Рики и Паула, то  есть  кадет  Фуэнтес  и  кадет
Трэдвел, были в это время в городе  на  экскурсии.  Я  перехватил  их  и
спрятал здесь. Нам приходилось спать под открытым небом,  а  за  едой  я
тайком бегал в город.
   Голова у меня шла кругом.
   - А мистер Порфирио...
   - Десяток моих людей дежурили по очереди, ожидая вас, сэр.  Они  дали
клятву хранить все в тайне.
   Рассудительность Алекса, его умение руководить потрясли меня.  Он  не
сомневался в своих приказах; был уверен, что решать вопрос о  том,  надо
ли кадету Трэдвел предстать перед судом, надлежит мне.  Его  же  долг  -
лишь охранять их.
   Окажись Паула под опекой родителей, нам бы ее больше не видать;  ведь
слушание дела начнется через десять дней после нашего отлета.
   Алекс блестяще справился со своей задачей.
   Я обернулся к матросу:
   - Выношу вам благодарность, мистер Порфирио.  Подумаю  над  тем,  как
вознаградить вас, когда мы  отправимся  в  рейс.  -  Моряк  расплылся  в
улыбке.
   Непременно повышу его в чине и дам премию за  проявленную  храбрость.
Шутка ли, заманить в лес командира.
   - Мистер Тамаров, штрафные баллы отменяются.  Вы  хорошо  поработали.
Просто замечательно. Я отмечу это в журнале.
   Алекс просиял.
   - Что касается вас двоих... - Я строго посмотрел на кадетов,  которые
сразу скисли. - С вами я на корабле разберусь.
   Если они настолько глупы, что приняли мою угрозу всерьез, то это  уже
их проблемы.
   Поразмыслив с минуту, я коротко бросил:
   - Ладно, я знаю, что делать. Ждите меня здесь. Через несколько  минут
я уже был в Адмиралтействе, в кабинете Форби.
   - Каково ваше мнение по этому поводу,  мистер  Форби?  -  спросил  я,
изложив ему ситуацию. Форби, казалось, был заинтригован.
   - Видите  ли,  сэр,  окружной  суд  Объединенных  Наций  представляет
Правительство Объединенных Наций на  Надежде.  Поскольку  мы  далеко  от
дома, единственная  инстанция,  к  которой  можно  апеллировать,  -  это
губернатор  и  одновременно  гражданский  бенефициарий.  Он  полномочный
представитель Объединенных Наций и обладает соответствующей властью.  Во
время рейса  вы,  как  командир  корабля,  также  являетесь  полномочным
представителем и обладаете такой же властью. Однако  на  земле  командир
подчиняется гражданскому суду.
   - Но они оспаривают решение,  принятое  мною  во  время  перелета,  -
возразил я.
   - А это за пределами их компетенции.
   - Разумеется, сэр. Но они  так  не  считают.  Я  помолчал,  обдумывая
дальнейшие шаги.
   - Дела Военно-Космического  Флота  полностью  входили  в  компетенцию
адмирала Йохансона, несмотря на то, что он базировался на  планете.  Его
приказы не подлежали суду, не так ли?
   - Да, сэр.  -  Форби  моргнул.  -  Я  старший  офицер  и  командующий
Адмиралтейства. И  хотя  ниже  Йохансона  по  рангу,  выполняю  все  его
обязанности, пока нахожусь в системе "Надежда", и  несу  ответственность
за все, что здесь происходит. А значит,  обладаю  верховной  властью  по
всем  вопросам,  касающимся  Военно-Космического  Флота,   как   главный
представитель Адмиралтейства.
   Он подумал.
   - Ваше положение должно быть утверждено, сэр.
   - Утвер... - Я вскочил как ошпаренный. - Нечего  пудрить  мне  мозги!
Паула Трэдвел была зачислена по всем правилам Военно-Космического Флота.
И вы должны подтвердить это. Вам ясно?
   - Так точно, сэр! Я спохватился и заговорил тише:
   - Ладно, подготовьте приказ, я подпишу. "В качестве старшего  офицера
подтверждаю  приказ  о  зачислении  на  службу  кадета   Паулы   Трэдвел
командиром "Гибернии" Николасом Сифортом и приказываю  всем  подчиненным
принять его к сведению".
   Форби печатал на своем головиде.
   - "Приказываю также подчиненным оградить мисс Трэдвел от попыток всех
гражданских  властей,  в  том  числе   представителей   окружного   суда
Объединенных Наций, помешать ей выполнять свои служебные обязанности".
   Я откинулся в кресле:
   - А теперь, мистер Форби, свяжитесь со всеми  местными  офицерами,  у
которых есть дети. Если не застанете их дома,  поговорите  с  супругами.
Дети всех офицеров приглашаются на экскурсию по "Гибернии" завтра  после
обеда. Проследите, чтобы приглашение было принято.  Закажите  шаттл  для
экскурсии. Вечером заедете за моими друзьями на своем электромобиле, он,
кажется, у вас есть? И пригласите их к себе на сегодняшний вечер.  Утром
они присоединятся к экскурсии в гражданской одежде, ясно?
   - Есть, сэр, - дрогнувшим голосом ответил Форби.
   Я  поправил  перед  зеркалом  галстук  и   теперь   выглядел   просто
безукоризненно с аккуратно причесанными волосами, сверкающими штиблетами
и идеальной складкой на белых брюках.
   - Пожалуйста, лейтенанта Хольцера к кормовому воздушному шлюзу.
   Я спустился на второй уровень, где у воздушного шлюза меня  уже  ждал
Вакс Хольцер.
   Прошло два дня с момента нашей встречи с Форби в  Адмиралтействе.  На
третий  "Гиберния"  должна  была  отчалить.  Члены  экипажа   продолжали
возвращаться на корабль, половина уже находилась на месте. Прибывали  на
шатглах пассажиры, следующие  на  Окраинную  колонию.  Пауле  и  Рики  я
приказал оставаться на первом уровне, пока не закончится погрузка. Паула
извинилась передо мной за беспокойство,  причиненное  ее  семьей.  Ввиду
чрезвычайных обстоятельств я принял извинения, не  обратив  внимания  на
нарушение субординации - ей не положено было обращаться  непосредственно
ко мне.
   Мы провели замечательную экскурсию по кораблю для  детей  офицеров  с
Надежды. Сразу же после их ухода на орбитальную станцию Вышинский и  его
команда закрыли оба шлюза  и  выставили  вооруженных  часовых,  Им  было
приказано  не  пускать  на  корабль  никого,  кроме  членов  экипажа   и
пассажиров, следующих до Окраинной колонии. Багаж  пассажиров  тщательно
осматривали,  опасаясь  провоза  оружия,  так  же  тщательно   проверяли
документы. В качестве еще одной меры предосторожности я выставил посты у
лестниц, ведущих на первый уровень.
   Когда пилот шаттла доложил  генералу  Хо,  армейскому  служащему,  не
принадлежавшему к Военно-Космическим  Силам,  что  детей,  улетевших  на
орбитальную станцию, больше, чем вернувшихся  с  нее,  он  все  понял  и
потребовал, чтобы я вернул мисс Трэдвел. Я отказался. Напряжение  росло,
пока я не объявил, что на  следующий  день,  то  есть  сегодня,  намерен
появиться в суде по делу кадета Трэдвел.
   Наступил решающий момент. Удастся ли мне когда-нибудь  снова  увидеть
"Гибернию"? Или следующие полгода я проведу в местной тюрьме в  ожидании
корабля, который доставит меня  в  Лунаполис  в  кандалах?  Единственное
утешение, что в этом случае меня будет навещать Аманда.
   - Мистер Хольцер, проследите, чтобы никто посторонний  не  прошел  на
корабль без моего разрешения.
   Это приказ. Если через двадцать четыре часа  я  не  вернусь,  значит,
меня задержали. И в этом случае вы принимаете командование  кораблем  на
себя. Подтвердите приказ.
   - Есть, сэр. Приказ понял. Разрешите лететь на планету с вами?
   - Разумеется, нет. Откройте, пожалуйста, люк.
   Я ждал, стоя в воздушном шлюзе, когда закроется внутренний люк позади
меня и откроется люк орбитальной станции. Выйдя на станцию, я направился
было  к  стоянке   шаттлов,   но   тут   путь   мне   преградил   солдат
Военно-Космического Флота Объединенных Наций.
   - Генерал Хо просит вас к себе, командир.
   Неужели это арест? Дело  дрянь.  Но  ничего  не  поделаешь.  Пришлось
последовать за солдатом.
   После обмена  приветствиями  генерал,  нервно  теребя  кончики  усов,
подождал, пока уйдет солдат,  и,  когда  захлопнулся  люк,  доверительно
наклонился ко мне.
   - Пора поставить на место судью Челси, - тихо произнес он. - Этот тип
просто зарвался. Удачи вам!
   Я с благодарностью пожал ему руку. Летел я один в огромном  шаттле  с
пилотом и его помощником. Лишь таким образом генерал Хо мог выразить мне
свою симпатию.
   Я впервые видел такой большой  шаттл  и  невольно  почувствовал  себя
важной персоной. Тем временем судно  пошло  на  посадку,  но  из-за  его
габаритов я ничего не почувствовал. Пилот свернул к  посадочной  полосе,
мягко направил шаттл вниз и, легко, как перышко, посадив  его,  заглушил
двигатели. Отличная работа.
   Помощник открыл люк, и я вышел.
   - Смирно! - На посадочной полосе стоял командир Форби с  офицерами  и
матросами, одетыми в белоснежную форму, как на  проверке.  Я  прямо-таки
обалдел и все еще держался за ручку люка. Вот  это  шоу!  Видимо,  Форби
хотел  продемонстрировать   мне,   как   старшему   офицеру,   поддержку
Военно-Космического Флота.
   - Вольно, джентльмены.  -  Я  с  уверенным  видом  зашагал  к  зданию
терминала, хотя на душе кошки скребли.
   - Прошу в машину, сэр, - подлетел ко мне Форби, указав  на  роскошный
электромобиль последней модели.
   Я оценил его старания и улыбнулся:
   - Отлично, мистер Форби.
   - Девять офицеров желали бы находиться вместе с вами в суде, если  не
возражаете.
   - А сколько всего офицеров сейчас на планете?
   - Девять.
   - Отлично. - Со мной сел только Форби. Остальные разместились в  двух
более  скромных  машинах.  Наша  процессия  проследовала  в   город,   к
правительственному зданию из стекла и  стали,  весьма  старомодному,  но
символизирующему могущество.
   Парад кончился. В сопровождении офицеров я вошел в здание.
   Представленное суду дело было не совсем ординарным. Судья нетерпеливо
постукивал пальцами по полированной деревянной стойке. Уже не молодой, в
своей огненно-красной мантии  и  парике,  на  фоне  бело-голубого  флага
Объединенных Наций у него за спиной,  он  выглядел  весьма  внушительно.
Джэред и Ирэн Трэдвел заняли места рядом с адвокатом.
   Офицеры Военно-Космического Флота разместились в зале,  смешавшись  с
публикой. Не обращая  внимания  на  судебных  приставов  и  офицеров,  я
прошествовал мимо полированной деревянной стойки к свободному столику.
   - Вы командир "Гибернии" Сифорт? - строго спросил судья.
   - Нет, сэр, - к немалому его удивлению, твердо ответил я. - Я Николас
Эвинг Сифорт,  старший  офицер  Военно-Космического  Флота  на  Надежде,
командующий Адмиралтейством. Я также командую судном Объединенных  Наций
"Гиберния".
   Криво усмехнувшись, судья распорядился:
   - Занести в протокол. Я ринулся в атаку:
   - Я не обвиняемый, судья Челси. И в соответствии со своим  положением
хочу заявить, что вы превышаете данные вам полномочия.
   По залу пробежал ропот. Судья стукнул молотком:
   - Как вы смеете, командир? Еще одно подобное заявление, и  я  задержу
вас по обвинению в оскорблении суда, что,  впрочем,  вы  уже  совершили,
удерживая на судне дочь Трэдвелов.
   - Еще одно подобное заявление, сэр, - парировал я, -  и  я  введу  на
Надежде военное  правление  до  тех  пор,  пока  не  будет  восстановлен
гражданский порядок!
   Я выпалил это, не подумав, и сжег за собой все мосты. Трудно описать,
что тут началось.
   Судью чуть не хватила кондрашка. А я продолжал говорить, все громче и
громче.
   - Вы, как и все находящиеся в этом зале,  прекрасно  знаете,  что  я,
пользуясь правами законного  командира  "Гибернии",  зачислил  во  время
рейса Паулу Трэдвел на службу  в  Военно-Космический  Флот  Объединенных
Наций, и данное действие не подлежит разбирательству в гражданском суде.
В этой бумажке, с позволения сказать,  постановлении  суда...  (я  вынул
скомканный клочок бумаги), говорится, что на Паулу было оказано давление
при зачислении на службу и ее следует вернуть родителям. Именно на  этом
вы настаиваете? - Я повернулся к Трэдвелам.
   Адвокат даже подскочил:
   - Совершенно верно, Ваша Честь. Девочка слишком мала, чтобы  осознать
факт...
   - Благодарю вас, - холодно прервал я его. - Пусть суд  ознакомится  с
уставом Военно-Космического Флота. Насильственное зачисление разрешается
в целях безопасности корабля. Данный случай  подходит  под  этот  пункт.
Кадет Трэдвел остается служить до истечения срока договора. Мои действия
в качестве командира "Гибернии" и старшего морского  офицера  в  системе
"Надежды" вне вашей компетенции, сэр. Странно, что  вы  этого  не  знали
или,  что  еще  хуже,  проигнорировали.  Я  потребую  от   Правительства
немедленного освобождения  вас  от  должности.  -  Я  повернулся,  чтобы
покинуть зал, но не успел сделать  и