еще много, много всего.
   За ужином в столовой было оживленно, пожалуй,  даже  весело.  Нашлись
желающие сесть за  капитанский  столик.  Но  я  предпочел  оставаться  в
компании тех,  кто  не  отвернулся  от  меня  в  трудное  время.  Аманда
держалась вежливо, иногда даже улыбалась мне, но прежней теплоты в наших
отношениях не было.
   Бедняжка. Она не могла мириться  с  несправедливостью.  Честность  не
позволяла. Поэтому и ушла от меня, а теперь вернулась  в  знак  протеста
против неблагодарности пассажиров. Ей казалось, что я спас корабль, в то
время  как  я  едва  не  угробил  его.  Вот  что  значит  стать  жертвой
несправедливости!
   Вечером, перед последним выходом из синтеза,  Аманда  дождалась  меня
неподалеку от столовой.
   - Ник, я не хочу, чтобы наши отношения... кончились вот так. - Тон  у
нее был ласковый. - Нам надо поговорить.
   От ощущения ее близости мне стало не по себе, и, немного попятившись,
я сказал:
   - Ничего не изменилось, Аманда. Ты  была  права.  Я  самый  настоящий
убийца. Последние события это подтвердили.
   Девушка покраснела:
   - Да, я это говорила и не отказываюсь  от  своих  слов.  Не  все  так
просто в жизни. Каждый поступает так, как считает нужным. Все  равно  ты
остался Ником Сифортом.
   Я холодно ответил:
   - Благодарю. Иногда я в этом очень сомневался.
   - О Ники! - Она положила мне руку на плечо. -  Представляю,  как  это
ужасно.
   - Мне было... - Я хотел отделаться общими словами, но не  выдержал  и
признался:
   - ...Очень одиноко. Иногда.
   - Прости. Дай тебе Бог удачи!
   - Только и всего? - Сердце болезненно сжалось, и  я  предпочел  уйти,
чтобы избежать ненужных страданий.
   - Я все еще неравнодушна к тебе! - крикнула она мне вслед.
   Я остановился.
   - Жаль, что все так получилось. Мне тоже не хватало тебя, Ники!
   - Увы! - Я через силу улыбнулся. - Я тоже желаю тебе всего  хорошего,
Аманда. До свидания.
   - Загляни ко мне, когда прибудем на Надежду. Ведь ты несколько недель
пробудешь в порту.
   Наш межзвездный перелет длился более шести месяцев,  и  экипажу,  так
же, как офицерам, полагалось четыре недели отпуска на берегу.  В  уставе
на этот счет не допускалось никаких отклонений, и я  не  возражал.  Наши
люди не заключенные, они только завербованы.
   Я кивнул:
   - Ладно. Загляну. Если не буду сидеть под арестом в ожидании военного
трибунала.
   На том мы и расстались.
   На следующее утро мы с  лейтенантом  Хольцером  заступили  на  вахту.
Пилот тоже был здесь.
   - Мостик - машинному отделению: приготовиться к выходу из синтеза.
   - Есть приготовиться к выходу из  синтеза,  сэр,  -  Главный  инженер
Макэндрюс был, как всегда, готов.  -  Машинное  отделение  к  выходу  из
синтеза готово, сэр. Передаю управление на мостик.
   - Управление на мостике принято. - Я  провел  пальцем  по  экрану  от
"Полного" до  "Стоп".  Навигационный  экран  ожил,  засверкав  мириадами
огней.
   -  Подтвердите  отсутствие  посторонних  объектов,  лейтенант.  -   Я
старался как можно чаше обращаться к Ваксу не по  имени,  а  по  званию,
чтобы он скорее привык к своему новому положению.
   - Помех нет, сэр.
   - Наши координаты, лейтенант. - Я заметил,  что  пилот  тоже  занялся
вычислением координат, не  желая,  видимо,  пользоваться  чужими,  когда
начнет причаливать "Гибернию". Через несколько минут  оба  сверили  свои
координаты между собой и с данными Дарлы.
   - Включить вспомогательные двигатели, шеф, - приказал я.
   - Есть, сэр. Двигатели включены.
   - Пилот Хейнц.  -  Мой  тон  был  строго  официальным.  -  Управление
передается вам.
   - Есть, сэр.
   - Руль на ноль-три-пять, вперед один-три.
   - Есть вперед один три, сэр.
 
*** 
 
   После нашего последнего скачка мы оказались в нескольких  часах  пути
от Надежды и ее орбитальной станции.  Планета  приветливо  светилась  на
наших экранах. К горлу подступил комок.
   Вахта сменилась, а я все еще  оставался  на  мостике,  прокручивая  в
голове то, что могло произойти.
   Через несколько часов мои размышления  были  прерваны  сообщением  из
рубки связи.
   - Сэр, с орбитальной станции докладывают, что причалы готовы  и  ждут
нашего прибытия.
   - Вас понял. К стыковке готовы. - Пилот был занят за своим пультом.
   - Относительная скорость двести  десять  километров  в  час,  сэр,  -
доложил Вакс пилоту.
   - Понял, двести десять. Маневровые двигатели, тормозить до десяти.
   Я взял в руки микрофон:
   - Рубка связи, свяжите меня с орбитальной станцией. Пауза.
   - Говорите, сэр. Вас соединили.
   - "Гиберния" вызывает орбитальную станцию.
   - Говорят с пульта управления полетами. Мы вас слушаем, "Гиберния".
   - Идентифицируйте себя, пожалуйста, - сказал я. - Имя, ранг и  личный
номер.
   - Что? - В голосе говорившего звучало нескрываемое удивление.
   Пилот Хейнц вопросительно посмотрел на меня, но в следующее мгновение
уголки его губ дернулись и он нехотя кивнул.
   - Вы меня слышали? Идентифицируйте себя.
   - Специалист по связи первого класса Томас Лиман,  Военно-Космический
Флот Объединенных Наций. 205-066-254.
   - Дарла, проверьте личный номер,  пожалуйста.  Последовала  небольшая
пауза.
   - Первые цифры 205 означают межзвездный рейтинг, 254 - принадлежность
к службе связи, 066 личный номер, находится в правильных пределах.
   - Имя вашего командира, мистер Лиман?
   - Генерал Дюк Тван Хо, сэр.
   - Мне хотелось бы с ним поговорить. - Я выключил микрофон.  -  Дарла,
его досье, пожалуйста. Снова пауза. И потом голос:
   - Генерал Хо на связи. В чем дело?
   - Нельзя ли поговорить с вами по видеотелефону, генерал? -  Обжегшись
на молоке, дуешь на воду.
   - Что за чепуха? - Его пылающее  от  негодования  лицо  появилось  на
экране. - Теперь вы довольны?  Изображение  совпадало  с  представленным
Дарлой.
   - Да. Спасибо. Мы скоро причалим.
   - Идентифицируйте себя, "Гиберния"! Это было его  право.  Мой  запрос
выглядел нелепым, и он платил мне той же монетой.
   -  Командир   корабля   Николас   Сифорт.   Военно-Космический   Флот
Объединенных Наций. Номер 205-387-0058.
   Помолчав, он устало произнес:
   - Я хотел бы поговорить с командиром Хагом.
   - Командир Хаг трагически погиб. Я старший офицер на корабле.
   - Ваше видеоизображение, пожалуйста. Я переключился на видео.
   - Господи, сколько вам лет?
   - Восемнадцать.
   - Вы были лейтенантом?
   - Нет, гардемарином. - Я дал ему время переварить  это.  На  том  наш
разговор закончился.
   Пилот Хейнц осторожно вел корабль к станции, пока наши шлюзы не вошли
в мягкий контакт.
   - Выключить двигатели.
   - Есть выключить двигатели, сэр.
   - Замкнуть носовые и кормовые стыковочные захваты.
   - Носовые стыковочные захваты замкнуты, сэр.
   - Кормовые захваты  замкнуты,  -  доложил  Вакс  со  своего  поста  у
кормового шлюза.
   - Начать швартовку, лейтенант. Открыть внутренние шлюзы.
   На нижней палубе матрос направил  на  пульт  управления  шлюзом  свой
кодированный ключ-передатчик. Толстые трансапексовые стенки открылись, и
у меня на пульте загорелся индикатор.
   - Открыть внешний люк. Завести страховочный линь, проверить давление.
   Пауза - матрос работал под бдительным оком Вакса.
   - Страховочный линь заведен, сэр. Давление - одна атмосфера.
   - Как общая картина, мистер Хольцер?
   - Вполне мирная, сэр.
   - Очень хорошо, откройте внутренний шлюз. - Я  расслабился.  Это  был
последний отданный мной важный приказ. Хотя формально "Гиберния" все еше
находилась  под  моим  командованием,  фактически  она  уже  перешла   в
подчинение командующему станцией.
   Я нажал на кнопку связи:
   -  Мистер  Лиман,  соедините  меня,  пожалуйста,   с   адмиралтейским
командованием на планете. И как можно  быстрее  обеспечьте  транспортным
средством.
   - Никаких проблем, командир, -  проворчал  генерал  Хо.  Он  все  еше
оставался на связи. Ничего  удивительного,  наше  прибытие  было,  мягко
говоря, не совсем ординарным.
   В трубке послышались гудки и щелчки.
   - Адмиралтейство слушает.
   - Докладывает командир судна Объединенных Наций "Гиберния". Соедините
меня, пожалуйста, со старшим дежурным офицером.
   С линии доносились слабые щелчки статики.
   - С вами будет говорить командир Форби, сэр. Одну минутку.
   Напряжение мое росло. Впереди были нелегкие испытания.
   - Форби слушает.
   - Докладывает командир Николас Сифорт, сэр. Судно Объединенных  Наций
"Гиберния".
   - На этот рейс назначался командир Жюстин Хаг, сэр.
   - Командир Хаг погиб во время рейса, сэр. Я старший офицер.
   - Вы можете прибыть в Адмиралтейство или мне прибыть к вам?
   Такое предложение от чиновника с наземной станции звучало странно. Ни
адмирал, ни его офицеры никогда не наносили визитов, а вызывали к себе.
   - Я спущусь вниз, как только станция предоставит мне  шаттл,  сэр.  И
привезу с собой журнал.
   - Договорились, командир. - На этом разговор закончился.
   Я вернулся в каюту привести себя в порядок. Вряд  ли  стоит  надевать
белую форму. Этим никого не удивишь. Порылся в чемодане, нашел так и  не
востребованный бумажник, проверил, есть ли там деньги. Надел все  медали
и убедился, что туфли сверкают.
   Пассажиры на втором уровне толпились у кормового  шлюза,  разглядывая
станцию. Наверняка их промаринуют здесь, прежде чем высадить, не  меньше
нескольких часов.  Я  направился  к  переднему  шлюзу,  где  экипаж  уже
занимался отгрузкой багажа, одернул китель и с головидом в  руке  прошел
через шлюз.
   - Сюда, командир Сифорт. - По  сверкающим  коридорам  рядовой  провел
меня в офис командующего  орбитальной  станцией.  Ее  конструкция  очень
походила на  диск  нашего  корабля,  но  значительно  больших  размеров.
Потолки выше, коридоры шире, помещения просторнее.
   В этом оживленном портовом центре жили и работали сотни людей.  Грузы
в Окраинную колонию, на Шахтер и на Землю  проходили  через  орбитальную
станцию. Здесь пассажиры пересаживались  с  корабля  на  корабль,  чтобы
продолжить свой путь. Между станцией и  планетой  курсировали  небольшие
шаттлы, средство передвижения между поверхностью планеты и  межзвездными
лайнерами.
   - Я генерал Хо. -  Маленький  человечек  с  аккуратными  усиками  над
тонкими губами и начинающейся ото лба  лысиной,  окаймленной  волнистыми
черными волосами, окинул меня критическим  взглядом.  -  Вы  командовали
"Гибернией"?
   - Да, - Мой ответ прозвучал так же коротко и сухо, как и его вопрос.
   - Ваш шаттл будет готов через несколько минут. - Немного помолчав, он
уже более мягко спросил:
   - Что случилось с вашими офицерами?
   Я вздохнул. Теперь придется без конца повторять одну и ту же историю.
   Когда я кончил говорить, он покачал головой:
   - Господи! Бывает же такое!
   -  Вот  именно.  Поэтому  я  и  хочу  как  можно  скорее  попасть   в
Адмиралтейство.
   Он не успел ответить, потому что в дверях появился капрал:
   - Шаттл готов, командир. Он только пожал плечами:
   - Поторопитесь,  командир.  Я  сначала  отправлю  вас,  а  потом  уже
пассажиров.
   - Спасибо. - Я последовал вслед за капралом в  ангар  шаттлов,  тремя
уровнями ниже. Он тоже напоминал ангар "Гибернии",  только  был  больше,
потому что  предназначался  для  аэробусов,  доставляющих  пассажиров  с
кораблей на поверхность планеты и обратно.
   Мне стало смешно: заставь  я  Вакса  полировать  этот  ангар,  он  не
раздумывая вышел бы из шлюза в  открытый  космос.  И  тут  же  от  моего
веселого настроения не осталось  и  следа.  Я  вспомнил  того,  другого,
который по моей воле вышел из корабля через шлюз, и закрыл глаза, ощутив
приступ тошноты.
   Шаттл  был  небольшим  шестиместным   судном   спортивного   типа   с
убирающимися крыльями и реактивными и вакуумными двигателями  в  носовом
отсеке. Я пригнулся и вошел внутрь.
   - Пристегнитесь, командир. - На  пилоте  был  обычный  комбинезон  со
съемным шлемом. Он тоже пристегнулся, беспокоясь больше  об  атмосферных
турбулентностях, чем о декомпрессии. Я последовал его примеру.  Судя  по
тому, как привычно он щелкал переключателями и проверял приборы, ожидая,
когда упадет в ангаре давление, он летал на этом шаттле не один год.
   - Работы хватает? - спросил я, чтобы завязать разговор.
   - Хватает. Но до эпидемии было  больше.  -  Он  включил  микрофон.  -
Диспетчер, "Альфа-Фокс-309" к старту готов.
   - Одну минуту. - Спустя немного снова раздался голос:
   - 309, можете стартовать.
   Огромные  ворота  ангара  плавно  разъехались.  И  в  черной   бездне
приветливо засияли зеленые огни Надежды.
   Струи выхлопных газов ракетных двигателей шаттла ударили по  защитным
экранам ангара. Вылетев из дока, пилот включил двигатели на  полную.  Мы
стали быстро удаляться от станции, приближаясь  под  наклонным  углом  к
Надежде, пока не вошли в верхние слои атмосферы. Напевая незнакомый  мне
мотив,  пилот  нажимал  на  рычаги,  посматривал  на  экраны  радаров  и
короткими толчками  маневровых  двигателей  разворачивал  шаттл  на  180
градусов, готовясь привести в действие тормозные ракетные двигатели.
   - Вы упомянули об эпидемии? - громко спросил  я.  стараясь  перекрыть
шум  двигателей.  При  входе  в  плотные  слои  атмосферы   шаттл   стал
вибрировать.
   Пилот удивленно взглянул на меня:
   - Вы разве не  слышали?  Эпидемия  только  что  кончилась,  и  сейчас
ситуация  под  контролем.  -  Он  установил  автоматический  счетчик   и
потянулся к рукоятке запуска двигателей  на  тот  случай,  если  откажет
компьютер.
   - Какая...
   -  Сейчас.  Подождите  немного.  -  Пилот  сосредоточил  внимание  на
показаниях компьютера. Тормозные двигатели загрохотали  как  раз  в  тот
момент, когда счетчик остановился на нуле. Рука его расслабилась. -  Эти
маленькие суда непредсказуемы. - Из-за шума ему приходилось  кричать.  -
По надежности их не сравнить с теми, на которых летаете вы.
   Пока мы опускались, Надежда постепенно теряла свою сферическую форму.
Сквозь слои облаков стали проглядывать крупные  детали  поверхности.  То
тут,  то  там  виднелись  квадратики  обработанных  полей,  но  в  целом
создавалось впечатление, что планета буквально утопает в зелени.
   Это не явилось для меня полной неожиданностью, и все же я залюбовался
планетой, находившейся на расстоянии стольких световых лет от дома,  где
основу экологии также составлял углерод. Многие растения сюда привезли с
Земли, поскольку в местных не  было  необходимых  для  нее  протеинов  и
углеводов.
   Животные здесь, разумеется, не водились. Инопланетных тоже не удалось
обнаружить, за исключением примитивных беспозвоночных рыб на Зета Пси.
   - Простите, - крикнул пилот сквозь рев двигателя. - Что вы сказали?
   - Что за эпидемия у вас была?
   - Какая-то мутация вируса. Столько людей погибло, прежде чем  удалось
разработать  вакцину.  Всем  прибывающим  в  Централтаун  сразу   делают
прививку.
   - Именно туда мы сейчас и летим?
   - Само собой. Туда доставляют всех прибывающих со  станции.  Таможня,
карантин - все это в Централтауне.
   - Что же! Все правильно. - Я просмотрел головидный фильм  о  планете,
но невозможно за какой-то час переварить целую культуру.
   - Интересно, как вам удалось в таком возрасте стать командиром?
   Я вздохнул. Похоже, мне сейчас предстоял длительный отпуск.
   Через несколько минут он ловко перевел шаттл в режим  планирования  и
полетел над плоской равниной к берегу моря навстречу  сверкающим  водам.
После обратного разворота включились реактивные двигатели, превратив наш
шаттл в реактивный самолет.
   Пилот, естественно, увидел взлетно-посадочную полосу  гораздо  раньше
меня. Ведь все здесь было ему знакомо.  Он  сбросил  скорость,  и  тупые
крылья шаттла приняли форму,  необходимую  для  вертикального  взлета  и
посадки. Пилот идеально рассчитал время. К тому моменту, когда он  мягко
опустился на бетонную полосу,  скорость  шаттла  равнялась  почти  нулю.
Направленные  под  брюхо  шаттла  струи   реактивных   турбин   смягчили
приземление.
   - Добро пожаловать на Надежду, моряк! - Он улыбнулся мне  и  выключил
двигатели. - И удачи!
   - Она мне пригодится. - Я открыл люк и спустился  по  трапу,  вдохнув
воздух другой солнечной системы, чистый и  ароматный.  На  меня  повеяло
чем-то неуловимым, похожим на запах трав в  экзотическом  блюде.  Солнце
типа G2 ярко сияло и было, пожалуй, слегка желтее, чем наше.
   Я глазел на все, как землянин, впервые очутившийся во время отпуска в
Лунаполисе. Походка стала легкой, пружинистой, поскольку  гравитация  на
Надежде составляла  ноль  девяносто  два  от  земной.  Планета  была  на
двенадцать процентов больше Земли, но имела меньшую плотность.
   Предъявив свою личную карточку служащего  Военно-Космического  Флота,
без всяких осложнений я миновал таможню. Карантинная станция  находилась
в ветхом строении сразу за посадочной полосой, между кораблями и группой
зданий. Медбрат оказался приветливым  и  действовал  профессионально.  Я
закатал рукав, он приставил к руке чуть пониже  плеча  пистолет.  Все  в
порядке! Готово!
   Проверил, на месте ли бумажник. Я был здесь  впервые,  совершенно  не
ориентировался, однако решил,  что  с  купюрами  Объединенных  Наций  не
пропаду.
   - Как добраться до Адмиралтейства?
   - До Адмиралтейства...  -  Медбрат  прищурился  под  ярким  солнечным
светом, - Дойдете до здания того  терминала,  пройдете  сквозь  него  на
другую  сторону  и  возьмете  напрокат   электромобиль.   Если   найдете
свободный. Их всего семь. В конце дороги  свернете  налево,  доедете  до
первого светофора, опять повернете налево и проедете два квартала.
   - Спасибо. - Я собрался идти.
   - А еще можете пройти через посадочную полосу вон к тому зданию.  Это
и есть Адмиралтейство. - Он махнул рукой в сторону двухэтажного здания в
семидесяти ярдах отсюда.
   - А-а. - Я чувствовал себя полным идиотом. Но не мог сдержать улыбки.
Видимо, свою дежурную шутку он отработал до  блеска  на  таких,  как  я,
новичках, - Еще раз спасибо. - Зажав в  руке  головид,  я  направился  к
посадочной полосе.
   Теперь я жалел, что не облачился в  белую  форму.  Впрочем,  вряд  ли
белая форма на заикающемся от страха экс-гардемарине произвела бы особое
впечатление  на  Стивена  Йохансона  -  адмирала,   командующего   базой
"Надежда".
   За высокой кованой оградой стояло большое блочное  здание.  Я  открыл
калитку и по дорожке, вытоптанной в траве, подошел к входной  двери.  На
латунной табличке с эмблемой Адмиралтейства - крыльями и якорем  -  была
надпись    "Военно-Космическое     ведомство     Объединенных     Наций.
Адмиралтейство".
   Интересно, табличку изготовили здесь или везли через многие  световые
годы  пустоты,  чтобы  придать  величие   фасаду   колониального   штаба
Военно-Космических Сил?
   Поднявшись по ступенькам к высоким деревянным дверям  со  стеклянными
вставками, я одернул китель и пригладил волосы. Потом  набрал  в  легкие
воздуха и вошел внутрь.
   В приемной молодой человек в белой форме диктовал что-то в компьютер.
   - Чем могу быть полезен? - спросил он, увидев меня.
   - Николас Сифорт, "Гиберния", явился к адмиралу Йохансону.
   - О да. Мы вас ждали. Нам сообщил о вас генерал  Хо.  Командир  Форби
готов принять вас.  -  Он  повел  меня  по  застеленной  красным  ковром
лестнице, затем по коридору  в  кабинет,  смотрящий  окнами  на  залитую
солнцем лужайку. - Командир Сифорт, сэр.
   Я встал по стойке "смирно":
   - Николас Сифорт, старший офицер на борту "Гибернии", прибыл, сэр.
   Молодой командир быстро  встал  из-за  стола  и  отсалютовал  мне.  В
прищуренном взгляде сквозило удивление. Совсем еще молодой, он уже начал
полнеть.
   - Может, вольно?
   Странный способ приказывать, но, возможно, в колонии свои порядки. Мы
расслабились. Он показал мне на стул.
   - Спасибо. Я должен доложить вам или напрямую адмиралу Йохансону?
   Командир печально улыбнулся:
   - Адмирал Йохансон умер во время эпидемии.