ом со мной?
   - У капитана должны быть другие друзья, не трущобники.
   Вначале я, грешным делом, подумал,  что  он  издевается,  но  вовремя
понял, что никакого сарказма в его  словах  не  было.  Эдди  говорил  от
чистого сердца.
   - Пожалуйста, - попросил я.
   Два дня спустя мы хоронили отца на невзрачном кладбище на холме. Было
холодно, ветрено, сеял мелкий дождик. В последний  путь  отца  провожала
горстка его знакомых: мясник, торговец фруктами, соседи. Священник читал
над могилой молитвы, Анни прижималась к Эдди, я дрожал от холода в белом
парадном мундире.
   Домой мы вернулись промокшие, продрогшие до костей. Я сразу развел  в
камине огонь. Анни устроилась у меня на коленях.
   - Жаль, не могу здесь остаться  надолго,  -  пробормотал  я,  блуждая
взглядом в языках пламени.
   - Куда вам надо спешить, капитан? - спросил Эдди.
   - На церемонию принятия корабля "Веллингтон".
   - Возьмете Анни с собой?
   - Нет, конечно. Вы с ней останетесь в Академии.
   - Не поеду туда! - вскрикнула Анни.
   - Почему? Там хорошая квартира, там...
   - Там все чужие!
   Чтобы не раздражать ее, я не подал виду, как огорчен  ее  отказом.  В
конце концов, она права. Офицеры и кадеты будут безукоризненно вежливы с
супругой начальника Академии, но поговорить по душам ей будет не с  кем.
С другой стороны, где же еще должна жить жена, если не с мужем?
   - Тогда оставайся здесь, - предложил я. - Теперь этот дом мой.
   - Одна я здесь не останусь! - Она схватила Эдди  за  руку.  -  Я  тут
сойду с ума!
   - Не одна, Анни. С Эдди.
   - Вы опять хотите оставить меня с ней наедине? -  всполошился  он.  -
Как тогда?!
   - Но Анни не может остаться одна, ей нужен...
   - Нет! - вскочил Эдди. - Без вас я с ней не останусь.
   - Поговорим с глазу на глаз. Мы вышли с ним на веранду.
   - Капитан, не надо оставлять меня с Анни! - сразу затараторил Эдди.
   - Кто-то же должен ее защищать, - возразил я. По правде  говоря,  тут
защищать ее было не от кого, разве что от нее самой.
   - Тогда возьмите ее в Академию! Я молчал.
   - Ладно, - согласился Эдди, зардевшись. - Клянусь, я к  ней  даже  не
прикоснусь! Клянусь, капитан! Честно!
   Я закрыл глаза. Ревнивая память тут же  подсунула  режущую  мне  душу
картинку: Анни страстно прижимается к Эдди...
   -  Позаботьтесь  о  ней,  как  следует,  мистер  Босс.  А   если   ей
понадобится... Если понадобится, - я сделал над собой усилие и  произнес
ужасные слова:
   - тогда касайтесь ее. Лишь бы моей жене было хорошо.
   Я отвернулся и поспешил в дом.
 
Часть 3 
 
Ноябрь, 2201 год от Рождества Христова 
 
16 
 
   - Не расстраивайся, главное, она нашлась, - с  мрачным  видом  утешал
меня Толливер. - Со временем выздоровеет.
   Конечно, я рассказал Толливеру не все. У меня язык  не  поворачивался
описывать грязь, из которой я вырвал Анни, весь ужас  зловонных  трущоб.
Тем более у меня не хватало духу признаться, насколько она  привязана  к
Эдди.
   - А тут что происходило? - перевел я разговор на другую тему.
   - Ничего  особенного.  Выпороли  двух  кадетов,  опять  задерживается
поставка  нового  тренажера.  Мне,  наконец,  удалось   разобраться   со
скафандрами.
   - Ты о той истории с номерами?
   - Да. Из отдела  снабжения  сообщили,  что  номера  отправленных  нам
скафандров не  совпадают  с  теми,  что  значатся  в  нашем  компьютере.
Оказалось, новые скафандры до  Академии  не  дошли,  вот  почему  номера
имеющихся у нас скафандров не совпадают с номерами в списке  компьютера.
Это просто-напросто старые скафандры.
   - Ничего не понимаю. Кто прислал нам старые скафандры?
   - Очевидно, кто-то продал  новые,  а  вместо  них  по  дешевке  купил
старые.
   - Кто?
   - Приемкой нового оборудования занимается интендант.
   - Сержант Серенко?
   - Так точно, сэр.
   - Какие он дал объяснения?
   - Я пока его не спрашивал, сэр.  Дело  щекотливое,  поэтому  я  решил
дождаться вас, чтобы разобраться вместе.
   - Раньше ты так не деликатничал, - проворчал я.
   - Ладно, разберусь с ним сам.
   - Не надо пока, дай мне время на размышления. Другие новости есть?  -
Я встал.
   - На прошлой неделе прибыл ваш дружок, мистер Торн. - Толливер даже и
не подумал вставать. Так и сидел, наглец. - И не забудьте, что церемония
с "Веллингтоном" состоится через пять дней.
   - Именно из-за нее я вернулся. Знаешь, что-то не  нравится  мне  идея
взять с собой туда кадетов. Может, не стоит?
   - Но я уже сказал им о ней. Не валяйте дурака.
   - Кто из нас начальник Академии! ? - взревел я. - Не забывайтесь!
   - Тогда  сами  скажите  им,  что  передумали,  -  развязно  парировал
Толливер, скрестив на груди руки. Не успел я  зарычать  дурным  голосом,
как этот наглец добавил:
   - Видели бы вы счастливую улыбку Кевина Арнвейла, когда я сказал, что
его возьмут на церемонию!
   - Он уже улыбается? - удивился я.
   - Редко еще, но прогресс есть. Я вздохнул, злость испарилась.
   - Но ведь эти кадеты не  заслужили  привилегий,  -  противился  я  по
инерции. - Если уж брать кого на церемонию, так самых лучших.
   - Берите. Еще один кадет не помешает.
   - В самом деле, как я сразу не сообразил.
   - И гардемарина прихватите, чтоб вправлял мозги кадетам.
   - Боже мой, целый полк. Ладно, подумаю.
   Толливер встал:
   - Примите мои соболезнования в связи с кончиной вашего  отца,  мистер
Сифорт.
   - Спасибо. Свободен.
   Я  сел  и  углубился  в  размышления.  Выдвинуть  против   интенданта
обвинение в хищении - дело серьезное, тут нужны веские  основания.  Если
подозрения не подтвердятся, отношения  с  интендантом  будут  безнадежно
испорчены. Может быть, Толливер просто чего-то не понял?
   Покумекав, я решил отложить это дело на потом и встретиться со  своим
старым знакомым Джеффом Торном. Это будет гораздо приятнее. Я  вышел  из
кабинета. В приемной резво вскочил Кевин Арнвейл, скользнул взглядом  по
моей физиономии с фингалами и отвел глаза в сторону.
   - Скоро вернусь, - бросил я, не  останавливаясь.  Кевин  изменился  в
лице. - Впрочем, пойдемте со мной, мистер Арнвейл. Представлю вас нашему
новому лейтенанту.
   - Есть, сэр! - Кевин радостно поспешил за мной.
   - Мы с мистером Торном знакомы еще с тех времен, когда я был кадетом,
- рассказывал я по пути. - А он тогда был гардемарином.
   Зачем я ему это рассказываю? Все равно он не может  представить  меня
кадетом, как и себя капитаном. Я прикусил язык.
   Слава Богу, у Толливера  хватило  ума  поселить  Джеффа  Торна  не  в
квартире Слика. Мое сердце забилось  чаще.  Прошло  столько  лет!  Какой
будет встреча? Не предложит ли  мне  Джефф  пойти  с  ним  на  очередное
"дело"? Например, поживиться в камбузе под покровом ночи!
   Я постучал в его дверь.
   - Мистер Торн! Джефф! - орал я. Никто не  открывал.  Джеффа  не  было
дома. Я вздохнул. Почему я ему не  позвонил?  Почему  решил,  что  Джефф
будет дома? - Ну что ж, представлю ему вас в  другой  раз,  -  сказал  я
кадету, разворачиваясь в обратном направлении.
   Досада не проходила. Через несколько десятков  шагов  я  сдуру  начал
делиться воспоминаниями с кадетом:
   - Ты что-нибудь слышал о гардемаринах, которые берут с собой  кадетов
на тайные ночные вылазки?
   - Кое... Не.. Не знаю, сэр, - смутился Кевин.
   - Извини, не правильно задал вопрос. Я не собираюсь тебя допрашивать,
не собираюсь заставлять  тебя  стать  моим  осведомителем,  шпионить  за
твоими товарищами. Нет, просто мне интересно, сохранились л и... Хотя, я
даже не знаю, известно ли тебе... - Я заткнулся. Что за чушь я несу?  Не
пристало капитану мямлить, как гардемарин Адам Тенер!
   - Простите, сэр,  что  не  понял  вашего  вопроса,  -  тоже  замямлил
Арнвейл.
   - Молчать!
   Всю дорогу до моего кабинета мы не произнесли ни слова. Несколько раз
я порывался объяснить бедному кадету,  чего  я  от  него  добивался,  но
всякий раз так и не решался раскрыть рот. И без того наболтал лишнего.
   - Простите, что не ответил на ваш вопрос, сэр, - выпалил  в  приемной
Кевин.
   - Ты не виноват! - Я же уже извинился перед ним, что этому щенку  еще
надо?! Я влетел в кабинет, остановился у стола как вкопанный,  выругался
и вылетел обратно в приемную. - Кевин, пошли!
   Кевин за мной едва  поспевал.  Выскочив  из  здания,  мы  неслись  по
территории Академии.
   - Сэр, что касается вашего вопроса... - снова замямлил кадет.
   - Хватит об этом! - рявкнул я.
   - Простите, сэр.
   Вскоре я устал и замедлил шаг, присмотрел подходящее  местечко,  снял
китель,  ослабил  галстук,  сел  под  дерево.  Кевин  наблюдал  все  эти
загадочные действия в оцепенении.
   - Садись! - приказал я, хлопнув рядом с собой по траве.
   Испуганный мальчонка сел.
   - Слушай, Кевин, расскажу  тебе  одну  историю.  Давно  это  было,  в
Фарсайде, когда я учился на первом курсе. У меня почти не  было  друзей,
кадет-капрал все жилы  вытянул,  к  тому  же  мне  почему-то  все  время
казалось, что меня вот-вот отчислят. Короче, я  тогда  был  запуган  еще
больше, чем ты сейчас.
   Арнвейл как-то странно на меня покосился, но перебить не решился.
   - И еще тогда был в  Академии  гардемарин,  который...  -  Я  смотрел
вдаль, вспоминая прошлое. Нужные  слова  находились  с  трудом.  Нелегко
капитану рассказывать такие вещи кадету. - Тот гардемарин  обладал  теми
качествами,   которых   так   не   хватало   мне.   Он   был   красивым,
жизнерадостным... Ничего и никому ему не надо было доказывать, его и так
все уважали. Это получалось как-то очень  естественно,  само  собой.  Ты
часто встречал таких? Не часто, наверное. Он был уже гардемарином,  а  я
всего лишь кадетом, но он не считал для себя зазорным говорить  со  мной
на равных, как с другом. Иногда поздними вечерами  он  выводил  меня  из
казармы якобы для наказания. Никто в этом не сомневался, а на самом деле
мы с ним совершали сумасшедшие рейды или, как мы выражались, ходили  "на
дело". Крали со склада походные  пайки,  влезали  в  запретные  зоны,  а
однажды ради шутки перепрограммировали компьютер в навигационном классе.
   Я покосился на  Кевина.  Он  делал  вид,  будто  внимательно  изучает
травинку.
   - Но один случай положил нашим ночным рейдам конец. Нас застукали  на
месте преступления и выпороли. Но знаешь, теперь я понимаю, что без  тех
рейдов я бы не выдержал, не удержался в Академии. Дело даже не  в  самих
рейдах... Понимаешь, мне дико не хватало друга. Трудно быть одиноким.  -
Я умолк. Развивать эту тему перед кадетом было бы неразумно.
   - Вам не следовало бы говорить мне подобные вещи,  сэр,  -  промолвил
Кевин.
   Одиночество. Анни в Кардиффе, с нею Эдди... О чем я? Я ведь о прошлом
рассказывал.
   - Видишь ли, Кевин, программа в Академии очень насыщенная, дисциплина
железная, традиция держит кадетов в  жестоких  рамках.  Такое  бремя  не
всякий выдержит. - Может быть, Анни уже никогда не будет моей. А  теперь
и отца нет. Никого у меня не осталось. Никого, кроме Господа Бога.  Одни
лишь обязанности, одна работа, но и с работой я  не  справляюсь.  -  Вот
почему мне так нужен был тот гардемарин. Все это уже в прошлом, словно в
другой жизни, но воспоминания не дают покоя.
   - Сэр...
   - Наверно, когда-нибудь это забудется... - Я вскочил, поднял  китель,
отвернулся. Глаза слезились. Проклятая пыль! - Пойдем! Пойдем обратно.
   - Есть, сэр.
   Возвращался я не спеша. Возможно, Кевин ни слова  не  понял  из  моих
путаных, излишне откровенных излияний, но я чувствовал облегчение  и  не
раскаивался. На ухоженных клумбах ласкал взоры  шафран.  Когда-нибудь  я
съезжу в Кардифф, неважно, будет Анни там или нет, вот так  же  медленно
буду прогуливаться и обрету, наконец, иллюзорный покой.
   - Я не ходил по ночам в рейды, - робко признался Кевин.
   - Не бери в голову, я рассказывал просто так.
   - Дастин Эдварде был моим другом... Еще  до  Академии.  -  Его  голос
дрожал. - А теперь у меня нет  друзей.  Среди  наших  гардемаринов  есть
очень хорошие. Мистер Кин, мистер Тенер... Но они не замечают  меня,  не
дружат так, как с вами дружил тот гардемарин. Я ведь немного соврал вам,
на самом деле гардемарины в Фарсайде и теперь ходят "на дело".  Говорят,
пытались отключить гравитроны. Не знаю, правда, берут  ли  они  с  собою
кадетов.
   Я  пялился  на  шафран.  Казалось,  цветы  становятся   ярче.   Кевин
успокоился, продолжал смелее:
   - А однажды поймали трех кадетов, когда они  пихали  желе  в  ботинки
скафандров. Они не в первый раз это делали.
   - Жуть какая!
   Мальчишка, покосившись на мою физиономию, улыбнулся.
   - Спасибо, - буркнул я.
   До административного здания мы шли молча.
   - Прикажете дежурить в приемной, сэр? - спросил Кевин.
   - Знаешь... - Стоит ли сегодня держать его в приемной? Нечего ему там
делать. - Лучше сходи постригись. И вообще, до ужина делай что хочешь.
   Неслыханно! Кадет должен быть занят  всегда,  каждую  минуту.  Что  я
наделал?!
   - Есть, сэр.
   Анни была в Кардиффе, отец умер, Господь Бог посылает мне все новые и
новые испытания, но каким-то чудесным образом я почувствовал облегчение.
   После скитаний в трущобах минула неделя. Я снова занял свое привычное
место  за  круглым  офицерским  столом  в  нашей  огромной  столовой,  а
казалось, минули годы. Я ел медленно, пытаясь сосредоточиться  на  делах
Академии, на расследовании Толливера. После Кардиффа работа  давалась  с
трудом. Кевин Арнвейл, сидевший напротив, застенчиво улыбнулся  мне,  за
что сержант Ольвиро пронзил его зверским  взглядом.  Я  хитро  подмигнул
мальчишке.
   После ужина мы с Толливером пошли в мой  кабинет.  В  приемной  перед
нами вытянулись Арнвейл и Кил Дрю. Я  плотно  прикрыл  за  собой  дверь,
предстояло обсудить серьезные вопросы.
   - Что будем делать с интендантом Серенко? - спросил я.
   - Допросим его. Пусть объяснит нам, что произошло, а там видно будет,
- предложил Толливер.
   -  Как  ты  себе   это   представляешь?   "Добрый   вечер,   сержант,
присаживайтесь. Кстати, не знаете, кто слямзил скафандры?  Случайно,  не
вы? " Так, что ли?
   -  Приблизительно  так,  -  со  своим  обычным  сарказмом  усмехнулся
Толливер. -  "Видите  ли,  мы  никак  не  можем  понять,  почему  номера
посланных  нам  скафандров  не  соответствуют  номерам  полученных  нами
скафандров. Будьте добры, объясните нам, в чем тут дело".
   Хотелось рявкнуть, но  я  сдержался.  Возможно,  Толливер  прав,  для
начала надо допросить интенданта.
   - Ладно, допросим его завтра утром, - согласился я. - Кстати,  почему
Джефф Торн не пришел на ужин? Где он?
   - С каких пор я обязан следить за дружками начальника Академии?
   - Толливер! - гавкнул я.
   - Он пошел в город. Наверно, вернется поздно.
   - Зачем?
   - Спросите у него! - Толливер вскочил,  козырнул  и  гордо  вышел  за
дверь.
   Что на него нашло? Вообще-то, наглости у  Эдгара  хоть  отбавляй,  но
такого он себе раньше не позволял. Может быть, он поругался  с  Джеффом?
Жаль, если так. Им ведь придется работать вместе.
   Боже мой, беды идут чередой! Анни в Кардиффе. Может быть,  зря  я  на
ней женился? Но это был единственный  способ  уберечь  ее  от  ссылки  в
трудовую  колонию  на  дальней  малонаселенной  планете   Окраина,   где
трущобников перевоспитывают под строгим надзором. Почему все у меня идет
наперекосяк, почему все мои близкие погибают или уходят? Я всем  приношу
несчастья. Наверно, и Слик застрелился из-за меня.
   Хорошо хоть удалось выбить в  отделе  кадров  назначение  в  Академию
Джеффа. Теперь будет с кем  поговорить  по  душам.  Поскорее  бы  с  ним
встретиться.
   Я выключил компьютер, собрался идти домой; у  двери,  выключая  свет,
услышал из приемной голос Арнвейла:
   - Тихо! Он может услышать. Я замер, приложил к двери ухо.
   - Думаешь, я не понимаю,  как  ты  переживаешь?  Думаешь,  я  чурбан?
Ничего не чувствую? - горячился Кил Дрю.
   - Я понимаю, что ты не нарочно...
   - Конечно, не нарочно, Кевин!
   - И хватит об этом! Его уже не вернешь!
   - Что ты кричишь на меня? Думаешь, мне не больно? Лучше бы я оказался
на его месте! Мне каждую ночь снится, как врезаюсь в него шлемом.
   - Мне тоже. Мы ведь с  Дастином  вместе  подавали  заявления,  вместе
поступали. Как мы  радовались,  когда  нас  поселили  в  одной  казарме!
Никогда у меня больше не будет такого друга.
   - Когда его пороли, ты ходил так, будто пострадала  не  его,  а  твоя
жопа, - хихикнул Дрю.
   - Ты, придурок! Знаешь, что я с тобой сейчас сделаю?!
   - Прости, Кевин, больше не буду. Я уже весь испереживался, измучился,
уже нервы сдают.
   - И ты прости, я понимаю, что ты не нарочно...
   Я на цыпочках отошел от двери, сел за стол. Боже  мой!  Мы  нагружаем
мозги и тело кадетов навигацией и тренировками, но не  заботимся  об  их
душах. Мне помогал Джефф Торн, а кто им поможет? Я позвонил в приемную:
   - Соедините меня с сержантом Киндерсом!
   - Есть, сэр, - ответил Арнвейл.
   Сержант отозвался всего через несколько секунд.
   - Сержант, передайте лейтенанту Торну, пусть зайдет завтра ко  мне  в
кабинет после завтрака.
   - Есть, сэр.
   Какого хрена я передаю Джеффу приказ через сержанта?  Это  подчеркнет
разницу в положениях: я начальник, а он подчиненный. На хрена это надо?
   - Отставить, сержант. Скажите, вы хорошо знаете город?
   - Неплохо, сэр, я жил там несколько...
   - Вы смогли бы найти в городе офицера? - нетерпеливо перебил я.  -  Я
имею в виду, если офицер вышел погулять в город... Вы  знаете,  куда  он
скорее всего пойдет? В какой ресторан или  паб?  -  Меня  вдруг  ударила
мысль: я еще ни разу не выбирался в город.
   - Конечно, сэр. Вы хотите, чтобы я нашел лейтенанта Торна?
   - Сам найду.
   - Тогда идите в таверну "Атения", я видел его там пару дней назад.
   - Спасибо.
   Через несколько минут я выскочил за  ворота  и  направился  к  центру
города. Можно было доехать туда на автобусе, но  мне  хотелось  пройтись
пешком, тем более что "Атения" была неподалеку: около километра.
   Над входом в таверну красовалась  огромная  голограмма,  изображавшая
Солнечную систему в искаженно-романтическом виде. Внутри винные  пары  и
табачный дым сотрясались взрывами лошадиного смеха.
   - Отдельную кабинку, капитан? - подскочил ко мне метрдотель.
   - Просто ищу приятеля, он лейтенант... - Я  обвел  взглядом  зал,  за
одним из столов приметил гардемарина  Тайера  в  компании  штатских.  Он
встретился со мной взглядом, поднялся; я махнул  ему,  мол,  садись,  не
обращай внимания. - Тут его нет. Спасибо, столик не нужен,  -  сказал  я
метрдотелю и повернулся к выходу.
   -  Один  лейтенант  сейчас  в  игровом  зале,  -  услужливо   сообщил
метрдотель.
   Вряд ли это Торн. А вдруг? На всякий случай я заглянул в игровой зал.
Перед  экраном  в  окружении  завороженных  мальчишек  сидел   в   шлеме
"виртуальная  реальность"  неопрятный  лейтенант.  От   экрана   к   его
управляющим перчаткам тянулся тоненький кабель. Рядом на  столике  стоял
стакан с коктейлем.
   - Получайте, гады! - азартно  крикнул  лейтенант,  шевеля  в  воздухе
перчатками.  Последние  три  вражеских  корабля   на   экране   эффектно
рассыпались  в  труху,  изображение  исчезло,   появилась   ярко-зеленая
надпись: "Поздравляем! Шестнадцатый уровень! " Появилась новая  картинка
со множеством вражеских кораблей. Начался новый бой.
   - Никто еще не добирался до шестнадцатого уровня! - громко восхитился
один из мальчишек. Остальные пялились на экран, как зачарованные.
   Я невольно тоже увлекся грандиозным зрелищем. Даже  на  экране  битва
выглядела  захватывающе,  а  лейтенанту  наблюдать  за  ней   было   еще
интереснее: шлем обеспечивает  круговой  обзор,  впечатление  реальности
происходящего полное, кажется, что находишься в гуще  битвы.  В  детстве
мне случалось  баловаться  такой  игрушкой,  но,  как  Джейсон  меня  ни
вдохновлял, ни разу я не поднялся выше четвертого уровня.  А  лейтенанту
вскоре удалось достичь семнадцатого, а потом и восемнадцатого.  На