Выскочил из автобуса и потерялся?
   - Нет, мы пришли к вам с батарейками.
   - Видел твои батарейки. Хорошие. Нам пригодятся. - Алвин  подозвал  к
себе тощую девку. - Зови Джозу, зови сюда всех, пусть смотрят, как  буду
резать "верхнего".
   - Ща, - пискнула та и убежала.
   - Убьем всех, кто к нам сунется, - зарычал Алвин, приближаясь ко мне.
   - Нам сказали, вы примете плату и разрешите пройти.
   - Кто сказал?
   - Торгаш. Он дал нам батарейки для вас.
   - Мы не у всех берем плату. Ты летал над трущобниками на вертолете, а
теперь трущобники тебя убьют.
   - Мы пришли к вам за помощью. Я ищу свою жену, она  когда-то  жила  в
трущобах, а теперь пропала в них. Она из мэйсов.
   - Врет! - повернулся главарь к гудящей толпе. - Врет,  что  его  сука
трущобница.
   - Жена, а не сука! - рявкнул я.
   - Слушайте, сабы! - Толпа притихла. - Есть  закон!  Никто  не  должен
соваться к сабам, если сабы не разрешат! - Толпа одобрительно  загудела.
- Они сунулись без разрешения. Хочу убить "верхнего". Кто скажет  в  его
защиту? - Толпа умолкла. - Тогда...
   - Я скажу! - крикнул Эдди. - Отпустите  его,  возьмите  меня.  Это  я
привел его к вам. Он не виноват, он не знал закона.  Убейте  меня,  если
хотите крови!
   - И тебя убьем! После "верхнего"!
   Господи! Мне надо найти Анни! Дай мне время! Помоги!
   Главарь сабов выхватил нож, поднял  руку,  призывая  соплеменников  к
тишине, и начал выкрикивать приговор:
   - "Верхний", я скажу, за что мы тебя  убьем!  Вы  живете  вверху,  мы
обитаем внизу. У вас есть дети, и у нас есть дети, но наши  дети  дохнут
быстрее ваших. Нам не дают жилья, не дают  работы,  не  учат  нас.  Весь
Манхэттен скоро станет как Бронкс. В этом виноваты вы, "верхние". Вы  не
даете нам жить, но мы все равно живем, добываем еду для себя и даже  для
наших гостей. У вас свои законы, у нас свои. Мы живем честно. Я  главный
саб, пока не найдется саб сильнее меня. Я должен принять  вызов  любого.
Мы сами решаем, кто у нас главный. Мы сами решаем, кто нам гость, а  кто
враг. Мы сами казним.
   - Вы казните людей, пришедших к  вам  за  помощью,  и  называете  это
законом?
   - Справедливость наш  главный  закон.  Вы,  "верхние",  убиваете  нас
каждый день. Если я захочу подняться в ваш небоскреб за помощью, мне  не
помогут. Вот почему ты будешь мясом, "верхний"! - Главарь пошел на  меня
с ножом.
   Погибнуть бесславно? Ни за что на свете!
   - Я хочу стать главарем! - рявкнул я. - Алвин, бросаю тебе вызов!
   У главаря отвисла челюсть.
   - "Верхний" не может...
   - Дайте мне нож! - орал я. - Где ваш закон?! Поступите с капитаном по
закону!
   - Капитан сможет  говорить  с  трущобниками?  -  Изумлелие  в  голосе
главаря смешивалось с уважением.
   - Смогу! Чем я хуже вас?! Все мы  равны  перед  Богом!  Давай  закон!
Давай драться!
   - Если победишь, я останусь с сабами?
   - Как захочу! Никто не командует сабами! Сабы решают сами!
   - Ладно, - ухмыльнулся главарь. - Джоза, дай капитану нож.
   Трущобница отдала мне свой  нож  и  отошла.  Толпа  обступила  нас  с
Алвином.
   Главарь сделал ложный выпад, я легко разгадал его финт  и  блокировал
настоящий удар. Но и Алвин оказался не лыком шит, мне никак не удавалось
подловить его и хотя бы задеть лезвием. Борьба шла на равных, порезов не
было.
   Сержант,  как  ты  учил  нас?  Нырок  с  выпадом  вверх!  Почему   не
получается?
   - Сабы! Слушайте! - загремел на весь тоннель Эдди. - Он не "верхний"!
Он другой капитан!
   Алвин отпрыгнул, поднял руку. Я кивнул, отступил на несколько  шагов.
Все повернулись к Эдди, стоящему на шатком столе.
   - Сабы, вы гикнулись! - презрительно крикнул Эдди. - Вы хоть  знаете,
почему экраны кричат о вербовке?
   - Пугают рыбами! - выкрикнул из толпы подросток. -  Брешут  все!  Нет
рыб!
   - Есть рыбы! Они вас сожрут! - гремел Эдди, перекрывая ропот толпы. -
А он спасет вас! ОН - РЫБОЛОВ!
   Толпа притихла. Алвин спрятал нож в чехол, показал мне пустые ладони.
Я кивнул ему. Он подошел, долго и пристально смотрел мне в лицо. Наконец
заговорил:
   - Правда Рыболов? Не тот мудак. что в фильме?
   - Не видел плакатов? - вспылил я, еще не остыв  от  боя.  -  Там  моя
морда! Я Ник Сифорт!
   - Ну, точно! - изумленно покачал головой Алвин. - Та же морда. -  Как
бы не веря своим глазам, он тронул меня за плечо.
   - Зачем трогаешь? - рыкнул я.
   - Чтоб хвастаться, - улыбнулся главарь. - Сколько трущобников скажут,
что трогали самого Рыболова?!
   - Сколько трущобников скажут, что хотели убить Рыболова?
   - Хотел по закону. Мир. - Он протянул мне руку.
   - Нет! - Я отбил его руку в сторону. - Нет  такого  закона.  Сделайте
новый закон или давай по старому! Давай драться!  У  сабов  будет  новый
главарь!
   - Старый закон. У сабов  будет  хороший  главарь.  -  Он  вынул  нож,
протянул его мне рукоятью вперед. - Давай! Алвин умрет хорошо.
   - Капитан! - вскрикнул Эдди, спрыгивая к нам со стола.
   - Сам знаю! -  Я  приставил  острие  к  груди  Алвина.  Тот  даже  не
шелохнулся. Я отдал ему нож. - Теперь ты.
   Алвин медленно коснулся острием моей груди и опустил руку.
   - Рыболов друг Алвина?
   - Друг. - Я протянул главарю руку. - Друг всех сабов.
   Мы обменялись рукопожатиями. Эдди вздохнул с облегчением.
   - Какой хочешь новый закон? - спросил Алвин.
   - Не убивайте того, кто приходит к вам в  гости  с  добром.  Убивайте
только того, кто на вас нападает.
   - Закон? - крикнул он толпе.
   - Да! - ответили десятки глоток.
   - Сабы одобрили закон. Проси, Рыболов, у сабов, что хочешь.
   Мне все еще не верилось в спасение, от  нежданного  успеха  кружилась
голова. На ватных ногах я подошел к лавке.
   - Мы принесли вам плату, чтобы пройти через вас на восток.
   - Зачем на восток?
   - Пройдем через юнов, будем искать мою жену.
   - Юны дерьмо, исты тоже. Не пустят.
   - Мне надо пройти. Пройду.
   - Ладно. - Алвин обратился к толпе:
   - Поможем Рыболову пройти на восток! Джоза, Ло, принесите  плату  для
юнов! И для истов!
   - Сколько?
   - Все!
   Джоза и Ло побежали вглубь тоннеля. Алвин что-то шепнул другому сабу,
и тот вскоре принес мою коробку с батарейками.
   - Бери, Рыболов, твоя, - сказал Алвин.
   - Ваша, - возразил я. - Плата.
   - От Рыболова не берем платы.
   - Тогда дар.
   - Ладно, - улыбнулся Алвин.  -  Дары  Рыболова  берем.  Пошли.  -  Он
спрыгнул на рельсы, повел меня в темную глубину  тоннеля,  освещая  путь
фонариком.  За  нами  шли  Эдди  и  несколько  сабов.  По   пути   Алвин
рассказывал:
   - Когда не было "верхних" с  их  вертолетами,  это  место  называлось
сабвей. Или метро. А потом не стало  сабвея.  Остановили,  закрыли.  Три
поколения назад это было. Поезда испорчены давно. Мы чиним.
   - Много у вас тоннелей?
   - В Манхэттене много. А дальше пути завалены, закрыты. Мы их закрыли.
Многие лезли к нам. Плохие банды. Мы отгородились.
   Мы подошли к  старому  вагону.  Алвин  прыгнул  в  кабину  машиниста,
включил фары, подал мне руку. Я поднялся  по  ржавым  ступенькам.  Эдди,
Джоза, Л о и другие сабы с радостным гиканьем забрались в  вагон.  Поезд
тронулся с места, стал медленно набирать скорость.
   - Мы накопили много батареек, и теперь поезд  ездит,  -  с  гордостью
объяснял мне Алвин. - Мы не такие дураки, смогли починить поезд.
   Поезд остановился. Алвин остался, а остальные сабы вывели нас с  Эдди
на поверхность. Джоза  начала  торговаться  с  трущобниками  из  племени
истов. Заплатив им, Джоза вернулась к нам с радостным известием:
   - Мэйсы теперь живут в двух километрах отсюда около реки. Они  выбили
эфдээров.
   - Кого?
   - Тех, кто жили у дороги. Она называется Ф.  Д.  Р.  Франклин  Делано
Рузвельт. Дорога вдоль реки.
   - Я ж говорил, мэйсы прорвутся! - возликовал Эдди.
   - А что исты слышали об Анни? - спросил я.
   - Сказали, ночью на 34-й какая-то девка убила шесть юнов.
   - Она! - воскликнул Эдди. - Анни! Она там была! А потом, ясно,  пошла
на восток. Я ужаснулся:
   - Разве Анни могла убить шесть трущобников?
   - Запросто, капитан! Она может! В  Сентралтауне  она  лопухнулась,  а
здесь трущобы ей как дом родной! Дома лучше! И юнов замочит  и  бронков.
Мы, мэйсы, такие.
   - Боже правый! - У меня волосы зашевелились.
   Шествие в сопровождении сабов и истов по солнечным улицам после  всех
ужасов  показалось  мне  сказкой,  счастливым  сном.  Слева  была  видна
Ист-Ривер, вдоль которой за высоким забором тянулась разбитая автострада
Ф. Д. Р.
   - Осталось два квартала нашей земли, - сказал один из отряда истов. -
А дальше опасно. Мэйсы нападают на нас каждую неделю. Мы всегда отбиваем
гадов.
   Эдди дернулся, но я успел схватить его за руку.
   Последний квартал территории истов  являл  собой  печальное  зрелище.
Дома, некогда украшавшие речной берег, были разгромлены.
   - Где живут мэйсы? - стал закипать Эдди.
   - Хрен их знает, - пожал плечами ист. - Где-то здесь. Может, в  реке.
Мэйсы все гикнутые. Я тут же вмешался:
   - Молчать, мистер Босс!
   У спорного квартала исты остановились.
   - Дальше идите одни, - сказал начальник  отряда.  -  Мы  будем  ждать
здесь. Когда вернетесь, проведем вас обратно.
   Мы с Эдди побрели по тротуару, заваленному щебнем и битыми кирпичами,
завернули за угол. У столба стоял пацаненок со свистком на шее.
   - Ты мэйс? - спросил его Эдди.
   - Уносите жопы, пока не мясо, - бесстрашно послал нас щенок.
   Эдди слегка хрястнул его головой о столб и дернул  свисток  так,  что
веревка на шее щенка лопнула.
   - Ты мэйс? - грозно повторил вопрос Эдди.
   -  Пошел  на...  -   Остальное   мальчишка   не   успел   произнести,
"вразумленный" ударом пудового кулака Эдди.
   - Полегче, мистер Босс, - забеспокоился я.
   - Ничего, маленько поучить не помешает.
   - Я мэйс, - сознался щенок. Эдди сунул ему в руку свисток.
   - Зови Сэма и Бонн! И Рэйфа!
   Щенок свистнул три раза. Я думал, сейчас словно из-под земли выскочит
толпа, но никого не было целую минуту. Наконец выпрыгнули  из  окна,  но
всего трое: двое с ножами, один с дубиной.
   - Назад, капитан! - крикнул Эдди, схватил мальчишку  и  выставил  его
перед собой вместо щита. - На кого прете, мэйсы?! На Эдди  Босса?  Бонн,
ты? - Эдди пристально рассматривал молодчика на пару лет младше себя.  -
Подрос, однако!
   - Прочь, ист! - зарычал тот и бросился на Эдди с дубиной.
   Эдди швырнул в него пацаном, подскочил, вырвал дубину.
   - Забыл, как я спас твою жопу от бродов?! Я Эдди Босс!
   - Стоп! - Бонн вскинул над головой руку. - Эдди забрали.
   - Я вернулся! - торжествующе объявил Босс. - Снова дома!
   - Кто этот?
   - Капитан. Ищет Анни.
   Мэйсы ошарашенно переглянулись.
   - Где она? - выпалил я.
   - Сука пришла ночью, брехала,  что  была  в  космосе  и  даже  видела
летающих рыб. Совсем нет мозгов. Добрехалась, что муж у  нее  тот  самый
капитан, что бьет рыб. В натуре гикнулась.
   - Что вы с ней сделали?!
   - Ничего, капитан. Совсем не били, просто не помогли.
   - Скажите капитану, где Анни! - приказал Эдди. - Быстро!
   - Там она, Эдди, - показал Бонн на дальний дом и схватил пацаненка за
воротник. - Живо найди Сэма, скажи: Эдди Босс вернулся!
   - Иди, капитан, - сказал Эдди. - Теперь они знают:  мы  -  мэйсы.  Не
тронут.
   Я побежал сломя голову, влетел в  дверной  проем,  из  которого  была
выбита дверь.  Внутри  валялись  обломки  мебели,  мусор,  отвратительно
воняло фекалиями. В углу сидела моя жена, зажав уши ладонями.
   - Анни... - Не слышит? Я крикнул изо всех сил:
   - Анни! Я пришел за тобой!
   Она опустила руки, долго смотрела на меня, как на привидение.
   - Никки? Что ты здесь делаешь?
   - Я пришел за тобой. Пошли домой.
   - Не, я сука мэйсов, - прошептала она.
   - Нет, ты жена моя!
   - Ты не трущобник, - покачала она головой. - Не хочу  идти  с  тобой,
Никки.
   - Чего ты хочешь, Анни? Остаться здесь? В этой грязи?
   - Сама не знаю, чего хочу.
   - Ты заболела от лекарств. - Я присел рядом  с  ней  на  корточки.  -
Пошли со мной.
   - Не пойду.
   - Хочешь, я отвезу тебя к своему отцу? Там нет трущоб, там  маленький
городок.
   - Нет, я умею жить только в большом городе с мэйсами.
   - Научишься, Анни, - веско сказал Эдди, возникший в дверном проеме. -
Я научился, ты тоже сможешь.
   - Эдди! - Анни вскочила на ноги. - Эдди!
   - Мы уже не трущобники, Анни, хотя и не "верхние". Ты не должна  жить
здесь, ты должна пойти с ним. Он любит тебя.
   - Какая это  любовь?!  Он  затащил  меня  на  ту  планету,  бросил  в
развалинах! Меня били, трахали, потом ограбили! А потом потащил обратно,
засунул в больничку, как в тюрьму!
   - Зря говоришь, капитан не виноват.
   - А кто виноват?
   - Я виноват. Я зря трахал тебя. Не имел права.
   - Как не имел?! - искренне удивилась она. - Имел! Ты  же  мэйс!  И  я
мэйс! Мы оба мэйсы!
   - Были мэйсами. Иди с капитаном, - терпеливо увещевал ее Эдди. -  Иди
с ним, так будет лучше.
   - С Никки? - Она вытаращилась на меня,  как  на  незнакомца.  -  Нет!
Нет... - Рыдая, Анни уткнулась Эдди в грудь.
   Он стоял столбом, даже не  пытаясь  ее  обнять,  а  Анни  рыдала  все
громче, все жалобнее. Эдди вопросительно смотрел на меня.
   Я кивнул ему. Он осторожно  облапил  ее  своими  огромными  ручищами,
принялся утешать:
   - Анни, ты должна пойти с капитаном. Должна. Не  плачь,  я  с  тобой.
Буду с тобой, пока капитан позволит. Я с тобой.
   - Я с тобой, - прошептал я бессильным эхом.
   Сабы, как истинные друзья, дождались нашего возвращения. Два  десятка
сабов и несколько мэйсов повели нас вдоль реки к новому анклаву ООН. Всю
дорогу Анни угрюмо молчала, цеплялась за Эдди,  снисходительно  позволяя
мне держать ее за руку.
   Наша группа благополучно добралась до высокого  забора,  ограждавшего
цивилизованную территорию. Анни, Эдди и я вошли в охраняемые  ворота,  а
наш почетный эскорт - сабы и мэйсы - отправились обратно. Я  позвонил  в
"Шератон" и приказал Адаму прилететь за нами на вертолете.
   В отеле Анни была такой же подавленной. Я  помог  ей  смыть  в  ванне
трущобную  грязь,  ласково  рассказывал  о   своих   приключениях.   Она
благосклонно внимала, но о своих похождениях помалкивала, а я не решался
спросить.
   Ужин в  ресторане  прошел  невесело.  Меня  донимали  просьбами  дать
автограф, еда казалась безвкусной,  застольная  беседа  не  клеилась.  Я
заплатил за всех, подписав чек не глядя.
   Главное - Анни нашлась. Главное - она в безопасности.
   После ужина я заказал три билета на шаттл в Лондон  и  в  изнеможении
свалился в кровать. Анни положила голову мне на грудь, но ласкать ее  не
было сил.
   - Может быть, со временем все наладится, Никки, - прошептала она.
   Я уснул, как убитый.
   Близ Кардиффа я отключил автопилот и  вел  вертолет  сам  над  шоссе,
извивающимся между холмов. Вот и кирпичный дом отца.
   Приземляться во дворе дома было нельзя,  отец  расценил  бы  это  как
показуху и хвастовство,  пришлось  сесть  на  поляне  за  дорогой.  Анни
спрыгнула на траву первой, не дожидаясь, пока Эдди подаст ей руку.
   - Никки, это твоя родная земля? - удивилась она.
   - Мой родной дом за дорогой.
   - Так я и думала, - хихикнула она. - Прикольное местечко. Улиц совсем
нет. Чем-то похоже на окраину Сентралтауна.
   - Немного лучше. - Я взял  свою  сумку,  вытащенную  Эдди  Боссом  из
вертолета. - Когда зайдем в дом, вначале я  поговорю  с  отцом  наедине,
чтобы... Он добрый человек, но ему надо кое-что объяснить.
   Мы пошли по тропинке.
   - Сколько мы здесь пробудем, Никки? - в очередной раз спросила Анни.
   - Посмотрим. Если тебе понравится, я оставлю тебя здесь  отдыхать,  а
сам вернусь в Академию.
   - Я ему не понравлюсь.
   - Напрасно ты так говоришь, Анни. Пойми, если отец  кажется  строгим,
то это не означает, что он сердится. Просто у него такие манеры, он  так
привык. Даже со мной, со своим сыном, он всегда говорит строго.
   Я молил Бога, чтобы отец оказался дома.  Неудобно  будет  заходить  в
пустой дом с чужими людьми. Если отец заведет старую волынку о  религии,
надо будет тактично его прервать.
   - Если твой отец будет меня обижать, Эдди меня защитит. Правда, Эдди?
- Она прильнула к нему, взяла под руку.
   Эдди мягко убрал ее  руку,  приостановился  и  пошел  позади  нас.  Я
мысленно благодарил его.
   Дверь, как всегда, была не заперта.  Отец  считал,  что  в  его  доме
нечего красть.
   - Отец! - кликнул я.
   Но его не было дома. Наверно, пошел в магазин.  Я  усадил  гостей  на
кухне. В раковине лежали чашка с остатками чая и блюдце. Почему отец  их
не вымыл? Такого на моей памяти не  бывало.  Отец  никогда  не  оставлял
грязной посуды, выходя в город. Я заглянул в его спальню,  кровать  была
аккуратно застелена. Что случилось?  Я  заглянул  в  ванную,  туалет,  в
кладовку, чуя недоброе, вышел на задний двор в огород.
   Отец лежал лицом вниз у поленницы. Я присел, хотел взять его за руку,
но не смог  себя  заставить...  Со  дня  смерти,  очевидно,  прошло  уже
несколько дней. Тело разлагалось, было изъедено собаками и червями. Едва
сдерживая тошноту, я  постарался  припомнить  уместную  молитву.  На  ум
почему-то пришли слова: "Ибо в смерти нет памятования о Тебе:  во  гробе
кто будет славить Тебя? "
   Какой чудовищный гротеск! Я устыдился, опустил голову. Мерещилось: из
детства на меня с укоризной  смотрит  отец.  Недостойный,  неблагодарный
сын!
   На плечо мягко легла рука Анни. Наконец вспомнился подходящий псалом,
я зашептал:
   - Всегда видел  я  пред  собою  Господа,  ибо  Он  одесную  меня;  не
поколеблюсь. Оттого возрадовалось сердце мое и  возвеселился  язык  мой;
даже и плоть моя успокоится в уповании; Ибо Ты не оставишь души  моей  в
аде. - Я поднял взгляд на Анни. - Эти слова ему понравились бы, если  бы
только он не усмотрел в них гордыни. - Я встал перед отцом на колени, не
заботясь о том, что мои белые парадные,брюки выпачкаются в земле.
   - Никки... - Анни присела рядом, обняла меня.
   Я горячо сжимал ее руки, те самые руки, которыми она  убила  шестерых
трущобников из племени юнов. Прочь поганые мысли! Анни Уэллс - моя жена!
   В доме отца не было телефона, в полицию пришлось звонить от  соседей.
Отца увезли, мы с Анни скорбно сидели на кухне. Я никак  не  мог  допить
остывший чай.
   - Не плачь, Никки, - утешала Анни.
   - Я не плачу. - Я смахнул рукавом слезы. - Где Эдди?
   - Во дворе. Подбирает чурки. Я вихрем выскочил из дома.
   - Не трожь! - заорал я на ползающего по земле Эдди.
   - Просто хотел помочь... - Он  растерянно  встал,  прижимая  к  груди
собранные дрова.
   - Не трожь! - В ярости я вырвал  дрова,  остервенело  швырнул  их  на
землю, ударил Эдди в грудь. Он не шелохнулся.
   - Зачем бьешь меня, капитан? Он от этого не оживет.
   - Как ты смеешь так говорить со мной?! Ты, трущобник!  -  Я  прикусил
язык, но поздно. Оскорбление уже вырвалось. - Иди в дом!
   Не помня себя от горя и ярости, я возился с дровами, пока не осознал,
что раскладываю их по земле так, как они лежали в  ту  страшную  минуту,
когда я увидел мертвого отца.
   Я прислонился к поленнице и долго стоял, покачиваясь. Наконец  сквозь
рассеивающийся туман в голове  пробилось  чириканье  птиц,  порхающих  в
огороде. Я пошел в дом.
   - Мистер Босс, я очень виноват перед вами. Простите меня.
   - За то, что назвали меня трущобником? Так  я  и  есть  трушобник,  -
спокойно ответил Эдди.
   - Это нехорошее слово.
   - Для нас нормальное. Мы привыкли к нему.
   - Жители трущоб имеют право называть себя как угодно, а у меня такого
права нет.
   - Разве? - тускло улыбнулся он. - Вы ж подружились с сабами.
   Анни хихикнула, погладила его по руке.
   - Видите ли, в чем дело... История с Педро Чангом научила меня... - Я
задумался, нахлынули воспоминания. - Понимаешь, Эдди, у меня не осталось
друзей. Дерек Кэрр далеко, за много световых лет, на другой  планете.  Я
даже не знаю, жив ли он. Алекс Тамаров тоже не  близко.  Хочешь  служить
ряд