ил, что может мыслить куда трезвее.
     Прежде всего он проник в открытый люк, что вел в хлорную секцию. ПВСЖ
лежал неподвижно у самой двери, и по его телу расползались серые  пятна  -
ранняя стадия рака кожи. Для  ПВСЖ  кислород  был  крайне  опасен.  Конвей
осторожно оттащил илленсанина в  глубь  секции,  к  ближайшему  складскому
помещению. Давление здесь было несколько выше, чем в кислородных  отсеках,
и для ПВСЖ воздух бы достаточно чист. СРТТ нигде не было видно.
     Прихватив с собой несколько плетеных пластиковых матов, заменявших  в
этой секции простыни, Конвей вернулся в коридор. Он поделился с  Приликлой
своим планом действий. Затем пробрался сквозь груду неподвижных  или  едва
шевелящихся тел к шестому шлюзу и открыл его. Внутри, в камере,  стояли  в
ряд баллоны с кислородом. Взяв два из них, он выбрался наружу и тут увидел
инженера, которому как-ш удалось надеть скафандр. Но инженер был  ослеплен
и, заходясь в кашле, брел по  коридору.  На  помощь  его  рассчитывать  не
приходилось.
     Приликла уже покрыл пластиковым матом одного из пострадавших.  Конвей
отвинтил кран баллона с кислородом,  сунул  его  под  мат  и  следил,  как
пластиковая простыня  раздувается  пузырем  и  подрагивает  под  давлением
воздуха. Это была самая примитивная кислородная палатка, но ничего лучше в
этот момент он придумать не мог. Конвей отправился за новыми баллонами.
     В  третий  раз  вернувшись  с  баллонами,  Конвей  заметил  тревожные
признаки. Его бросило в пот, голова раскалывалась, а перед глазами плясали
черные точки - запас воздуха в маске подходил к  концу.  Давно  пора  было
сорвать шлем, сунуть голову под простыню и ждать появления спасателей.  Он
сделал несколько шагов к покрытой простыней фигуре... и пол  метнулся  ему
навстречу. Сердце оглушительно колотилось в груди, легкие жгло, и не  было
сил сорвать шлем...
     Из глубокого обморока Конвея вывела боль: что-то с силой нажимало ему
на грудь. Стараясь превозмочь боль, он открыл глаза.
     - Слезьте с меня, черт возьми! Со  мной  все  в  порядке,  -  выдавил
Конвей.
     Могучий практикант, с энтузиазмом делавший ему искусственное дыхание,
поднялся на ноги и сказал:
     - Когда мы добрались до этого шлюза, ваш кузнечик сказал, что вы  уже
отдали концы. Я было испугался.  То  есть...  чуть-чуть  испугался.  -  Он
усмехнулся и добавил: - Если вы в состоянии двигать  ногами  и  языком,  с
вами хотел бы поговорить О'Мара.
     Что-то  пробурчав,  Конвей  поднялся.   Вентиляторы   и   фильтрующие
установки  в  коридоре  быстро  очищали  воздух  последних  следов  хлора,
пострадавших эвакуировали - некоторых на носилках, прикрытых  кислородными
палатками,  остальные  ушли  сами,  поддерживаемые   спасателями.   Конвей
потрогал ссадину на лбу - практикант слишком резко сорвал шлем, - а  потом
несколько раз глубоко втянул свежий воздух, чтобы  убедиться,  что  кошмар
позади.
     - Благодарю, доктор, - прочувствованно сказал он.
     - Не за что, доктор, - ответил практикант.


     Они нашли О'Мару в Научном секторе. Главный психолог не стал  тратить
времени на вступление. Он указал Конвею на стул, Приликле на  нечто  вроде
сюрреалистической корзины для бумаг и рявкнул:
     - Что там произошло?!
     В комнате был полумрак, только поблескивали огоньки на пульте и перед
О'Марой горела настольная лампа. Конвей  видел  лишь  сильные  кисти  рук,
высовывающиеся из темно-зеленых форменных рукавов, и серые холодные  глаза
на затененном лице. Кисти рук не шевельнулись,  и,  пока  Конвей  говорил,
О'Мара ни на миг не отвел глаз от его лица.
     Когда Конвей кончил, О'Мара вздохнул и несколько секунд молчал. Затем
произнес:
     - У шестого шлюза находились четверо из наших ведущих диагностов. Это
куда больше, чем Госпиталь  может  позволить  себе  потерять.  Решительные
действия, предпринятые вами, спасли жизнь по крайней мере  троим  из  них.
Так что вас можно считать героями. Однако я не заставлю вас краснеть и  не
стану останавливаться на этом. Более того, -  сухо  добавил  он,  -  я  не
намерен смущать вас вопросом, почему вы там вообще оказались.
     Конвей кашлянул.
     - Но что бы мне хотелось знать, - проговорил он,  -  так  это  почему
взбесился СРТТ? Проще  всего  предположить,  что  он  перепугался,  увидев
бегущих навстречу. Но ни одно разумное  существо  не  стало  бы  так  себя
вести. Сюда допускаются лишь члены правительств или специалисты - ни  тех,
ни других не испугаешь внешним видом инопланетных существ. Кстати,  почему
так много диагностов явилось его встречать?
     - Они явились потому, - ответил О'Мара, - что  им  хотелось  увидеть,
как выглядит СРТТ в тот момент, когда  не  пытается  казаться  похожим  на
что-то другое. Эта информация могла пригодиться им для  лечения  пациента,
которым они  сейчас  занимаются.  Кроме  того,  сталкиваясь  с  совершенно
неизвестной формой жизни, невозможно предугадать, как именно  поступит  то
или иное существо. И наконец, наш гость  не  относиться  к  числу  обычных
посетителей. Нам  пришлось  нарушить  правила,  потому  что  его  родитель
находится в Госпитале на излечении. И положение его безнадежно.
     - Понятно, - тихо сказал Конвей.
     Лейтенант мониторов, войдя в комнату, поспешил к О'Маре.
     - Простите, - перебил он. - Мне удалось обнаружить кое-что, что может
помочь нам в поисках. Медсестра ДБЛФ сообщила, что  видела  ПВСЖ,  который
удаляется от места происшествия как раз во время инцидента. С точки зрения
гусениц ДБЛФ, эти ПВСЖ красотой не отличаются, но сестра уверяет,  что  ей
попался на глаза просто урод. Такой урод, что сестра решила,  будто  он  -
пациент, страдающий черт знает чем...
     - Вы  проверили,  нет  ли  среди  пациентов  ПВСЖ,  пораженного  этой
болезнью?
     - Да. Такого не обнаруживалось.
     О'Мара внезапно помрачнел.
     - Хорошо, Карсон, вы знаете, что надо делать, - Он  кивнул,  отпуская
офицера.


     Во время разговора Конвей с трудом сдержался. Когда  лейтенант  ушел,
он выпалил:
     - У существа, что вышло из  шлюза,  были  щупальца...  и...  в  любом
случае он ничуть не был похож на ПВСЖ. Я знаю,  что  СРТТ  может  изменять
свою физиологическую структуру, но так радикально и с такой быстротой...
     О'Мара резко поднялся.
     - Мы в сущности ничего не знаем об этой форме жизни, - сказал  он,  -
не знаем ни его желаний, ни требований, ни возможностей, ни  эмоциональных
реакций - и нам предстоит это срочно выяснить.  Я  намерен  сесть  на  шею
Колинсону из Отдела связи. Посмотрим,  что  он  сможет  откопать.  Надеюсь
удастся узнать  что-нибудь  о  его  образе  жизни,  эволюции,  культурных,
социальных влияниях и так далее. Нельзя же, чтобы  наш  гость  носился  по
Госпиталю, - он может наделать бед, не ведая, что творят.
     - Вот чего я хочу от вас двоих, - продолжал  О'Мара.  -  Следите,  не
появятся ли странные пациенты или детеныши  в  Детском  отделении.  Карсон
только что отправился в Узел связи, чтобы объявить об этом  по  интеркому.
Если вы найдете кого-нибудь, кто напомнит вам сбежавшего СРТТ, обращайтесь
с ним нежно. Приближайтесь к нему осторожно, избегая резких  движений,  не
сбивайте его с толку, не говорите с ним все хором. И немедленно  поставьте
меня в известность.
     Выйдя от О'Мары, Конвей решил, что может отложить обход палат еще  на
час, к отправился с Приликлой в громадное  помещение,  служившее  столовой
для теплокровных, кислорододышащих сотрудников Госпиталя.



                                    3

     После обеда Конвей пригласил Приликлу в одну из палат, которая была у
него под особым наблюдением. По дороге он продолжал вводить  ассистента  в
курс дела. Госпиталь состоял из трехсот восьмидесяти четырех уровней, и  в
нем были тщательно воссозданы условия жизни шестидесяти  восьми  различных
форм  разумной  жизни,  известных  Галактической  Федерации.   Конвей   не
стремился подавить Приликлу громадой Госпиталя или хвастать своей  работой
в столь прославленном учреждении, хотя он был несказанно горд этим. Он  не
был уверен, что ассистент подготовлен к условиям, в которых ему  предстоит
работать...
     Тем временем настенные динамики периодически сообщали о ходе  поисков
пропавшего СРТТ. Его все еще не нашли, хотя уже  неоднократно  задерживали
ни в чем не повинных прохожих и все  чаще  кому-нибудь  казалось,  что  он
видел  гостя.  Совсем  было  забыв  о  СРТТ,  Конвей  теперь  все   больше
беспокоился при  мысли  о  том,  что  беглец  может  натворить  в  детском
отделении, а также о том, что могут сделать с ним  кое-кто  из  детенышей.
Если бы только побольше знать о СРТТ! Конвей решил позвонить О'Маре.
     - Мы получили  информацию,  что  СРТТ  эволюционировали  на  планете,
имеющей  эксцентрическую  орбиту,  -  сказал  ему  главный   психолог.   -
Геологические,  климатические  и  температурные  колебания  там  настолько
велики, что ее  обитатели  выработали  невероятную  приспособляемость.  До
возникновения цивилизации основным способом защиты у жителей этой  планеты
была особого рода мимикрия - способность  наводить  страж  или  копировать
внешний  вид  своих  врагов.  Постепенно  мимикрия   сделалась   настолько
привычной, что СРТТ стали менять свой внешний  вид  бессознательно.  Живут
они очень долго - вот, пожалуй, все, что удалось выяснить из доклада  тех,
кто открыл эту планету. Известно еще, что эти существа никогда не болеют.
     - Понятно, - кивнул Конвей.
     - Кстати, у них есть обычай: при смерти  родителя  непременно  должен
присутствовать  не  старший,  а  самый  младший  по  возрасту  ребенок,  -
продолжал О'Мара. - Между родителями и последним из его  детей  существует
весьма  сильная  эмоциональная  связь.  Масса  и  размеры  нашего  беглеца
указывают на то, что он очень молод. Не младенец, но и далеко не  взрослая
особь.
     После паузы О'Мара продолжал:
     - С  точки  зрения  противопоказаний,  метановая  секция  для  нашего
беглеца слишком холодна, а радиоактивные палаты слишком "горячи". Вряд  ли
он сунется и в "турецкую баню" на восемнадцатом уровне - там ему  пришлось
бы дышать перегретым паром. Зная это, вы теперь можете  предположить,  где
он скорее всего может объявиться.
     - Хорошо бы взглянуть на  родителя  СРТТ,  -  сказал  Конвей.  -  Это
возможно?
     О'Мара молчал, потом ответил:
     -  Это  нелегко  сделать.  Пациента  окружает  столько  диагностов  и
специалистов высокого класса... Заходите ко мне после обхода, я постараюсь
что-нибудь сделать.
     - Спасибо. - Конвей отключил связь.
     Он все еще ощущал беспокойство, связанное с гостем.
     Раз не удалось поймать беглеца, значит, СРТТ  не  настолько  молод  и
глуп, чтобы не знать, как открываются люки между секторами...
     Стараясь заглушить тревогу, Конвей принялся рассказывать  Приликле  о
пациентах, помещенных в  следующей  палате  и  мерах,  которые  приходится
принимать, чтобы с ними управиться.


     В палате было двадцать восемь  детенышей  ФРОБов  -  приземистых,  на
редкость мощных существ, оболочка  которых  представляла  собой  подвижную
броню. Взрослые ФРОБы из-за своей массивности двигались  медленно  и  были
неуклюжи, но малыши могли передвигаться чрезвычайно быстро. В этой  палате
требовались скафандры высокой защиты, врачи и сестры входили туда только в
случае крайней необходимости. Пациентов для осмотра  поднимали  с  помощью
крана под самый потолок, где их  анестезировали  раньше,  чем  разжимались
захваты.  Наркоз  вводился  длинной  и  очень   крепкой   иглой,   которую
приходилось втыкать в одно из немногих незащищенных мест  -  между  задней
ногой и животом.
     - Боюсь, вы переломаете немало игл, прежде чем приспособитесь  колоть
ФРОБов, - сказал Конвей. - Но не беспокойтесь об этом и не думайте, что вы
тем самым причиняете им боль. У этих  крошек  такие  крепкие  нервы,  что,
взорвись рядом бомба, они и бровью не поведут.
     Врачи быстро направились к палате ФРОБов. Казалось,  тоненькие  ножки
Приликлы заполняют все помещение, однако он умудрился ни  разу  не  задеть
Конвея. Конвей уже избавился от ощущения, будто идет по  тонкому  льду,  и
больше не боялся дотронуться до ГЛНО, опасаясь, что ассистент рассыплется,
стоит его только коснуться. Приликла уже не раз демонстрировал свое умение
избегать нежелательных  контактов  и  столкновений  и  делал  эго  не  без
известной грации.
     Все-таки человек может работать с кем угодно, подумал Конвей.
     - Вернемся к нашим толстокожим пациентам, - сказал он, - Они крепкие,
но в детстве сопротивляемость микроорганизмам и вирусным инфекциям  у  них
невысокая. С возрастом они вырабатывают необходимые антитела,  и  взрослые
ФРОБы, как правило, здоровы, но малыши...
     - ...с легкостью подхватывают любую болезнь, - вставил Приликла, -  и
стоит только открыть новую, как они тут же заболевают и ею.
     Конвей засмеялся.
     - Я совсем забыл, что вам, наверно, уже  приходилось  сталкиваться  с
ФРОБами и вы знаете - болезни у них редко приводят к смертельному  исходу,
но их лечение представляет собой столь длительный, сложный и неблагодарный
процесс, потому что они немедленно заболевают чем-нибудь еще. Здесь нет ни
одного тяжелого случая, и мы держим всех тут, а не  в  обычном  госпитале,
потому что надеемся создать сыворотку, предохраняющую их от этой инфекции,
и выработать у них иммунитет, раньше  чем...  Стойте!  -  вдруг  прошептал
Конвей. Приликла замер, широко расставив  длинные  ноги,  и  уставился  на
существо, которое появилось на перекрестке коридоров.
     На первый взгляд существо казалось илленсанином. Бесформенное  тонкое
тело  с  сухими,  шуршащими  мембранами,  соединяющими  нижние  и  верхние
конечности, без сомнения, принадлежало дышащему хлором ПВСЖ. Но при этом у
него имелись щупальца, будто пересаженные от ФГЛИ, покрытая  мехом  грудь,
как у ДБЛФ, и, подобно им, он дышал воздухом, насыщенным кислородом.
     Это мог быть только беглец.
     Вопреки всем законам физиологии Конвей почувствовал, как  его  сердце
отчаянно забилось в горле, и, вспомнив строгий наказ  О'Мары  не  испугать
беглеца, лихорадочно пытался какие-нибудь добрые успокаивающие  слова.  Но
СРТТ, заметив доктора и ассистента, бросился бежать, и  Конвею  ничего  не
оставалось, как крикнуть:
     - Скорей, за ним!
     Они кинулись к перекрестку и повернули в коридор, где  скрылся  СРТТ.
Приликла бежал по потолку, чтобы не попасться под ноги Конвею. Но, увидев,
входной люк в палату ФРОБов, последний,  забыв  о  всех  приказах  О'Мары,
закричал:
     - Стой, идиот! Не смей тупа ходить!..
     Беглец подбежал к палате ФРОБов,  и  преследователи  в  растерянности
смотрели, как он открыл внутреннюю дверь и,  подхваченный  силой  тяжести,
вчетверо превышающей  земную,  пропал  из  виду.  Затем  внутренняя  дверь
автоматически закрылась, и Конвей с Приликлой  вошли  в  шлюзовую  камеру,
чтобы переодеться.
     Конвей быстро влез в  скафандр  высокой  защиты,  который  извлек  из
шкафа, и переставил указатель на своем антигравитационном поясе.  Проверяя
клапаны на скафандре и ругаясь на чем свет стоит. Конвей взглянул в окошко
внутренней двери и содрогнулся.
     СРТТ в облике илленсанина лежал  распластанный  на  полу.  Он  слегка
вздрагивал, и один  из  малышей  ФРОБов  уже  приближался  к  нему,  чтобы
исследовать это странное существо. Широкая  ступня  малыша,  должно  быть,
задела СРТТ, потому что он дернулся и стал быстро я невероятно изменяться.
Слабые  мембранообразные  отростки  ПВСЖ  превращались  в  костлявое  тело
ящерицы, из которого высовывались заостренные щупальца  -  их  Конвей  уже
видел у шестого шлюза. Очевидно, эта была самая  страшная  форма,  которую
только мог принять СРТТ.
     Однако малыш ФРОБ был по меньшей мере впятеро  массивнее  чудовища  и
ничуть не испугался. Наклонив мощную голову, он боднул СРТТ.  Тот  отлетел
футов на двадцать и ударился о бронированную стену. Не иначе,  ФРОБ  решил
поиграть с гостем.
   Тем временем доктор с ассистентом уже успели выбраться из камеры и
забраться на галерею над залом, откуда лучше было наблюдать за
происходящим. СРТТ вновь изменялся. При четырех "же" тело ящерицы
оказалось неподходящим и не смогло противостоять юному бегемотику, и
потому СРТТ попытался изобразить что-нибудь новое.
     ФРОБ подошел поближе и как зачарованный смотрел на него.
     - Доктор, вы можете управлять захватами? - спросил Конвей. - Отлично.
Идите к пульту...



                                    4

     Пока  Приликла  пробирался  к  контрольному  пульту,  Конвей  перевел
антигравитационный пояс на нуль и крикнул:
     - Я буду подавать команды снизу!
     Оказавшись в состоянии невесомости, он оттолкнулся и поплыл  к  полу.
Но маленькие ФРОБы отлично знали Конвея, хотя не любили его, а  может,  он
им просто надоел: ведь он  мог  играть  только  в  одну  игру  -  колоться
большими иголками, пока тебя держат, чтобы ты не вырвался.  Поэтому  малыш
полностью игнорировал все крики и жесты Конвея. А вот остальные  обитатели
палаты проявили известный интерес, правда, не к Конвею, а к гостю, который
продолжал изменяться.
     - Не смей! - закричал Конвей, увидев, во  что  превращается  СРТТ.  -
Остановись! Немедленно прекрати!..
     Но было поздно. Вся палата с восторженными  воплями:  "Кукла!  Кукла!
Какая кукла!" - бросилась к СРТТ.
     Взлетев повыше, чтобы не попасть под ноги  малышам,  Конвей  взглянул
сверху на  колышущуюся  массу  ФРОБов,  и  его  затошнило  от  мысли,  что
незадачливый СРТТ теперь явно распростится с жизнью.  Но  беглец  каким-то
образом умудрился выскочить из-под топочущих ног и, прижавшись  к  стенке,
уклонился от тянущихся  к  нему  морд.  Он  выбрался  из  толпы,  помятый,
полузадушенный, все еще сохраняя принятую  форму.  Его  едва  не  погубила
мысль, что ФРОБы не нападут на як собственную уменьшенную копию.
     Конвей крикнул Приликле:
     - Хватай! Быстрее!
     Приликла не терял времени. Массивные захваты  приемника  уже  нависли
над оглушенным СРТТ; по знаку Конвея они опустились  и  схватили  беглеца.
Конвей  вцепился  в  один  из  тросов  и,  поднимаясь  вместе  с   грузом,
проговорил:
     - Спокойно. Ты в безопасности. Не волнуйся. Я хочу тебе помочь...
     В ответе СРТТ забился с такой силой, что едва не раскрыл  захваты,  и
неожиданно превратился в слизистую  мягкую  массу,  которая  проскользнула
между захватами подъемника и шлепнулась на пол. ФРОБы радостно завопили  и
снова набросились на беглеца.
     На этот раз ему не вырваться, с ужасом и  жалостью,  подумал  Конвей.
Существо, которое испугалось в момент прибытия в Госпиталь  и  с  тех  пор
находилось в бегах, обуревала такая паника, что  едва  ли  что  могло  его
спасти. Захваты не оправдали  себя,  правда,  оставалось  еще  одно.  Надо
думать, О'Мара заживо сдерет с него за это кожу, но по крайней мере Конвей
спасет беглецу жизнь, если даст ему убежать.
     Напротив входного люка в стене имелась дверь, через которую  впускали
больных ФРОБов.  Это  была  самая  простая  дверь,  поскольку  давление  в
коридоре было таким же, как и в палате. Конвей перелетел  через  палату  к
контрольному щиту и распахнул ее. СРТТ, не настолько  потерявший  рассудок
от страха, чтобы не заметить  пути  к  отступлению,  проскользнул  туда  и
исчез. Конвей захлопнул дверь,  не  дав  игривым  малышам  последовать  за
жертвой, а затем поднялся к контрольному пульту, чтобы доложить  обо  всем
О'Маре. Ситуация была гораздо хуже, чем они  полагали.  В  противоположном
конце палаты Конвей успел заметить то, что неимоверно  затрудняло  поимку,
беглеца  Конвей  понял,  почему  СРТТ  не  реагировал  на  его  уговоры  -
транслятор был разбит и приведен в негодность.
     Конвей уже занес руку, чтобы включить  интерком,  как  вдруг  услышал
голос Приликлы:
     - Простите, сэр, но вам не претит моя способность улавливать чувства?
Может, вам неприятно,