е или менее чистый участок  местности  между  бывшим
домом семейства Хьюлиттов и  зарослями  высоких  деревьев  на  краю  обрыва.
Хьюлитт смог бы и теперь, водя пальцем по главному  экрану,  провести  линию
своего пути от дома до рокового дерева.
   На  брифинг,  состоявшийся  на  медицинской  палубе  "Ргабвара"  -  самом
просторном помещении на корабле, - собрались все  медики,  капитан  Флетчер,
сам Хьюлитт и заросший косматой серой шерстью полковник Шеч-Рар, командующий
местной базой Корпуса Мониторов. Точнее говоря, его изображение  красовалось
на экране.
   Не  дав  Приликле  произнести   до   конца   неформальное   дружественное
приветствие, нетерпеливый орлигианин перебил его:
   - Вполне достаточно ваших имен и репутации "Ргабвара", доктор. Давайте не
будем тратить время зря. Главный Госпиталь Сектора попросил меня оказать вам
всемерное содействие во время вашего  пребывания  на  Этле.  Что  у  вас  за
задание, как долго вы намерены оставаться на  планете  и  какая  помощь  вам
потребуется?
   Хьюлитт, которого представили в качестве "консультанта  по  немедицинским
вопросам", гадал, как складывалась карьера орлигианина. Вероятно, тот служил
в  окружении  слишком  большого  числа  кельгиан  или   слишком   малого   -
цинрусскийцев. А может быть, его дурные манеры имели врожденный характер?
   - К сожалению, полковник, - ответствовал Приликла, почти не  отступив  от
обычной дружелюбной манеры, - я не волен подробно  разглашать  детали  нашей
миссии. Могу  лишь  сказать,  что  она  связана  с  расследованием  событий,
происшедших здесь более двадцати лет назад. От этого  расследования  зависит
осуществление  нашего  медицинского  проекта.  Проект  не   имеет   никакого
отношения к  безопасности  Федерации,  сохранению  государственной  тайны  и
вообще к чему бы то ни  было  важному.  В  настоящее  время  распространение
сведений о проекте ограничено исключительно в целях  сохранения  медицинской
тайны. Как только исследование будет завершено и его результаты подвергнутся
оценке, без сомнения, вы будете с этими результатами ознакомлены.
   - Есть ли вероятность того, что проводимое вами исследование будет  иметь
риск для здоровья персонала вверенной мне базы  или  местного  населения?  -
поинтересовался Шеч-Рар. - Если вы помните, некогда эта планета  именовалась
Этла-Больная. Много лет тому  назад  нам  удалось  ликвидировать  здесь  все
тяжелые болезни, и если местным жителям ваше исследование напомнит о мрачном
прошлом, это никак не поспособствует укреплению  культурных  контактов.  Так
что не стоит пытаться прикрыть вашу цель  медицинскими  прикрасами,  доктор.
Можете вы меня заверить в том, что никакого риска нет?
   - Могу, - отвечал Приликла. Шеч-Рар осклабился, но  была  то  улыбка  или
злобный оскал - Хьюлитт не понял.
   - Ясный односложный ответ. Отлично. И все же резонно полюбопытствовать  о
причинах прибытия такого корабля, как "Ргабвар", с миссией конфиденциальной,
но при этом не имеющей, как вы говорите, важности. Ладно, доктор. Чем я могу
вам помочь?
   Приликле  потребовалось  всего  несколько  минут,  чтобы  изложить  нужды
экспедиции. Когда Шеч-Рар снова заговорил,  стало  видно  -  его  нетерпение
сменилось мрачной подозрительностью.
   - Свою службу на Этле, - процедил он, - я начал  спустя  пять  лет  после
упоминаемых вами событий, так что я  за  это  и  не  отвечаю.  Что  касается
авиакатастрофы, в которой погибли родители  вашего  пациента,  то  она  была
полностью расследована. Причиной ее стали неблагоприятные погодные условия в
сочетании с неисправностью энергосистемы и ошибки  в  управлении  самолетом.
Ошибка заключалась в том, что пилот не дождался окончания грозы.  Вам  будет
представлена копия отчета комиссии по расследованию причин аварии. И  почему
только такие молодые люди,  у  которых  впереди  была  долгая  жизнь,  стали
рисковать в  ситуации,  где  даже  старики,  которым  жить  осталось  совсем
немного, рисковать бы не решились?
   Полковник издал непереводимый звук - казалось, он сам себя выругал за то,
что сбился на философствования, - и продолжал:
   - Невзирая на то что вы мне тут наговорили, я не могу согласиться с  тем,
что прибытие на Этлу экспедиции на "Ргабваре" - рядовое событие. Между  тем,
если  ваше  расследование   предполагает   выявить   какую-либо   допущенную
халатность со стороны кого-либо из моих нынешних подчиненных, я  не  позволю
вам допрашивать их, покуда вы не представите мне санкций Корпуса. Надеюсь, я
выражаюсь достаточно ясно, доктор?
   Хрупкое тельце эмпата и его суставчатые ножки дрогнули, словно  он  сумел
уловить эмоциональное излучение Шеч-Рара даже на таком  большом  расстоянии.
Цинрусскиец торопливо проговорил:
   - Уверяю вас, полковник, речь идет вовсе не о такого рода  расследовании.
Нам нужно разрешение на обследование  местности,  где  произошли  упомянутые
мной случаи, и  на  беседу  с  теми  существами,  которые  были  свидетелями
событий, если они еще живы и проживают на Этле.  Нас  интересуют  только  их
воспоминания о происшедшем. Нам известно приблизительное время  событий,  но
нужна ваша помощь в поиске тех, о ком рассказывает наш пациент. В  настоящее
время нам даже их имена неизвестны.
   - Эти сведения почти наверняка содержатся в файле моего  предшественника,
- буркнул Шеч-Рар. - Подождите.
   Связь не прервалась, но на экране возник символ  Корпуса  Мониторов.  Это
означало, что ожидание будет недолгим. На "Ргабваре" все молчали -  не  было
смысла начинать разговор, который мог быть прерван в любую секунду.  Хьюлитт
смотрел на экран - наконец там снова возник шерстистый полковник.
   - Имена тех, о ком идет речь, - Стиллман, Гамильтон и Тельфорд, - объявил
полковник безо всякой преамбулы. - Майор Стиллман, который в  то  время  был
хирургом-лейтенантом, в настоящее время в отставке, но  продолжает  работать
на базе в качестве консультанта по культурным контактам с  этланами,  как  и
доктор  Гамильтон,  гражданский   врач-стоматолог.   Если   вам   желательно
побеседовать с хирургом-капитаном Тельфордом, который  в  то  время  занимал
пост старшего медика базы, то он уже три года служит на Дуте.  Его  нынешний
преемник хирург-лейтенант Крак-Яр может предоставить вам больничные записи и
при желании обсудит их с вами.
   - Дело не настолько важное,  чтобы  отправляться  на  Дугу,  -  отозвался
Приликла. - В  отсутствие  медика  вполне  достаточно  записей  и  отчета  о
расследовании причин аварии флайера. Как скоро можно было  бы  получить  эти
документы, полковник?
   Шеч-Рар посмотрел на кого-то, кого на экране видно не было, и кивнул.
   - Через пятнадцать минут. Устроит?
   - Вы и вправду не  любите  терять  зря  время,  полковник,  -  воскликнул
Приликла. - Благодарю вас, нас это очень устроит.
   - А вместо того чтобы вам самим выяснять, кто, где, когда, и  возиться  с
картами, - добавил Шеч-Рар, - я вам помогу сэкономить время и отправлю вам в
помощники майора Стиллмана. Он будет  вашим  проводником  и  советником.  Он
проводит вас по окрестностям и познакомит  с  очевидцами.  Может  быть,  ему
также удастся посвятить  меня  в  то,  чем  вы  тут  на  самом  деле  будете
заниматься.
   "Определенно, - подумал Хьюлитт,  -  полковник  долгое  время  жил  среди
кельгиан".
   - Упоминаемое вами жилище, - продолжал орлигианин, -  в  настоящее  время
землянами не населено. Вы тем не менее желаете его посетить?
   На  мгновение  полет  цинрусскийца  стал  неустойчивым.  Оправившись   от
потрясения, Приликла ответил:
   - Да,  полковник.  Хотя  бы  ради  того,  чтобы  принести  хозяевам  дома
извинения за  то,  что  "Ргабвар"  без  разрешения  совершил  посадку  в  их
владениях.
   Чувствительный к чужим эмоциям Приликла всегда старался избегать говорить
что-либо такое, что могло бы вызвать у других неприятные чувства,  поскольку
тогда эмпату пришлось бы ощутить эти  чувства  на  себе.  И  хотя  полковник
находился далеко за пределами эмоционального  диапазона  Приликлы,  привычка
подбирать верные слова сработала. Однако Хьюлитт начал понимать, что  бывали
случаи, когда,  говоря  правду,  маленький  эмпат  бывал  весьма  лапидарен.
Похоже, сейчас был именно такой случай.
   - Майор Стиллман встретит вас через три часа около вашего входного  люка,
- проворчал полковник. - Что-нибудь еще вам от меня нужно, доктор?
   Но прежде чем Приликла успел ответить, изображение  Шеч-Рара  померкло  и
связь прервалась.
   - Я и без помощи Стиллмана мог отвести вас  и  к  дому,  и  к  дереву,  -
заметил Хьюлитт. - А кстати, почему вы не хотите зайти в дом?  Ну,  то  есть
какова настоящая причина, а не та, о которой вы упомянули, отвечая на вопрос
полковника, - из вежливости, дескать?
   - Если бы мы отказались от помощи местной базы  Корпуса  Мониторов,  друг
Хьюлитт, - объяснил Приликла, - полковник бы заподозрил нас в желании что-то
скрыть от него. Но мы ничего не скрываем, потому что сами не знаем, что  нам
скрывать - помимо, пожалуй, ожидающего нас разочарования.
   Особых  причин  посетить  ваш  бывший  дом  у  меня  нет,   -   продолжал
цинрусскиец, - кроме как побывать там в надежде, что  в  доме  нам  или  вам
может прийти в голову какая-либо ценная мысль. Я чувствую, что вы  излучаете
недоверие в сочетании с разочарованием. Вероятно, вы ожидали, что  я  сообщу
вам о более веской причине. Однако правда такова:  мы  сами  не  знаем,  что
можем там обнаружить. А теперь перейдем непосредственно к брифингу...
   "Может, они и не знают, что ищут, -  подумал  Хьюлитт,  -  но  между  тем
капитан  Флетчер  и  вся  медицинская  бригада   отправляется   на   поиски,
экипированная на все случаи жизни". Транслятор  Хьюлитта  был  исправен,  но
экипаж  и  медики  беседовали  на  языке,  изобиловавшем  таким  количеством
специальных терминов, что он почти ничего не понимал и включиться в разговор
не мог, поэтому молча слушал их тарабарщину до тех пор, пока вдруг беседа не
была прервана голосом из настенного динамика:
   - Докладывает инженер-связист. Поступили материалы, обещанные полковником
Шеч-Раром. Какие будут распоряжения?
   - Выведите материалы на  дублирующий  экран,  друг  Хаслам,  -  в  первую
очередь те, которые касаются аварии, - попросил Приликла.  Он  подлетел  так
близко  к  Хьюлитту,  что  легкий   ветерок,   вызванный   биением   крыльев
цинрусскийца, пошевелил волосы землянина.  -  Вы  можете  остаться,  пациент
Хьюлитт, но как только почувствуете, что сам  материал  или  наши  разговоры
расстраивают вас, возвращайтесь в постель и закройтесь защитным экраном.
   - Это случилось так давно, - возразил Хьюлитт. - Тогда я был слишком  мал
и мне не рассказали о подробностях аварии. Теперь я хочу их знать.  Спасибо,
но думаю, что я сумею справиться с собой.
   - Я это почувствую, - заверил его Приликла. - Приступайте, друг Хаслам.
   Отчет начинался с показа фотопортретов родителей Хьюлитта.  Они  поразили
его тем, что изображенные на них люди выглядели не старше его теперешнего, а
ведь в памяти Хьюлитта они  навсегда  остались  такими  большими  и  намного
старше его самого. Снимки были сделаны для удостоверений Корпуса  Мониторов,
и родители выглядели на них чересчур серьезными. "Наверное, - думал Хьюлитт,
пока на экране прокручивались  сведения  о  родителях,  -  только  в  момент
фотосъемки они мне и не  улыбались".  Воспоминания  захлестнули  его,  стали
ясными, острыми и во всех самых мельчайших подробностях совпали с  описанием
катастрофы в воспроизведении тех, кто ее расследовал.
   Отец  пытался  справиться  с  управлением  и  не  имел  возможности  даже
взглянуть на сына, а мать  улыбалась  и  уговаривала  его  не  бояться.  Она
перебралась на заднее сиденье  и  обняла  Хьюлитта  одной  рукой,  а  другой
покрепче пристегнула привязные ремни. Небо  и  поросшие  лесом  горы  бешено
вращались за стеклом кабины. Деревья были так близко, что  Хьюлитт  различал
отдельные ветки. А потом мать наклонила его голову вперед, сжала  его  двумя
руками, крепко прижала к груди. От резкого  удара  их  швырнуло  в  стороны,
послышался громкий треск. Хьюлитт ощутил на лице влагу  дождя.  Он  падал  и
чувствовал, как холоден воздух.
   Он помнил, какая резкая, сильная боль охватила его в то мгновение,  когда
он ударился о землю,  а  потом  -  провал  в  памяти,  вплоть  до  появления
спасательного отряда. Отряд примчался на место аварии по сигналу  аварийного
маяка, выброшенного  флайером  автоматически.  Один  из  спасателей  спросил
Хьюлитта, где у него болит.
   Судя по данным отчета, колпак кабины флайера сорвало верхушкой  дерева  -
он был найден повисшим на одной из верхних ветвей. Затем флайер  ударился  о
землю и  прокатился  по  склону  горы  на  сорок  пять  метров,  после  чего
развалился и загорелся. Поскольку до этого в  течение  нескольких  дней  шли
дожди, огонь не добрался по сырой траве и промокшей листве  до  того  места,
где лежал единственный оставшийся  в  живых  пассажир  флайера  -  маленький
Хьюлитт, четырехлетний мальчик. Отчет продолжался скрупулезнейшим изложением
технических данных, которые Приликла порекомендовал затем  изучить  капитану
Флетчеру,  а  заканчивался  кратким   описанием   результатов   вскрытия   и
захоронения погибших.
   Родители Хьюлитта получили тяжелейшие травмы, и  к  тому  времени,  когда
разбитый флайер вспыхнул, они уже были мертвы. Когда нашли Хьюлитта, он  был
в шоковом состоянии, но в остальном цел и невредим. На его одежде обнаружили
следы крови, но оказалось,  что  это  кровь  матери  Хьюлитта.  Несмотря  на
отсутствие травм, Хьюлитта продержали  в  больнице  под  наблюдением  врачей
девять дней - именно  столько  времени  добиралась  до  Этлы  его  ближайшая
родственница, бабушка. Прибыв на Этлу, она забрала мальчика  из  больницы  и
занялась подготовкой похорон его родителей.
   Бабушка не позволила Хьюлитту смотреть на  тела  родителей  -  теперь  он
понял почему. Кремация только завершила дело, начатое огнем.
   На мгновение в груди  у  него  воцарилась  безвоздушная,  черная  пустота
утраты - старая, но не утихшая боль. Хьюлитт изо всех сил  старался  держать
себя в руках - за ним пристально  наблюдал  Приликла,  и  полет  эмпата  уже
сильно страдал. Хьюлитт прогнал воспоминания о пережитом горе  и  постарался
сосредоточиться на следующем фрагменте отчета.
   -  Благодарю  вас,  друг  Хьюлитт,  -  сказал  эмпат  и  продолжил   свои
комментарии. - Как мы видим, эта часть  отчета  касается  общего  состояния,
лечения и поведения пациента  в  течение  его  девятидневного  пребывания  в
больнице. Уже тогда малыш Хьюлитт сумел озадачить своего лечащего врача.
   Проблемы возникли тогда, - крылья цинрусскийца задрожали, - когда главный
медик   базы   хирург-капитан   Тельфорд   прописал   мальчику   пероральное
успокоительное средство.  Несмотря  на  отсутствие  травм,  пациент  страдал
эмоционально из-за потери родителей, был физически истощен и не мог  уснуть.
В результате приема успокоительного препарата имела  место  ярко  выраженная
неспецифическая реакция, заключавшаяся  в  тошноте,  затруднении  дыхания  и
сыпи, выступившей на груди  и  спине.  Симптомы  исчезли  сами  по  себе,  и
хирург-капитан не успел в  них  толком  разобраться.  Он  назначил  мальчику
другое успокоительное, и на этот  раз  в  целях  предосторожности  ему  дали
минимальную первичную  дозу  препарата.  В  результате  произошла  остановка
сердца, продолжавшаяся две минуты и шесть секунд, в  сочетании  с  рецидивом
дыхательной   недостаточности.   Реакция   исчезла,   не   оставив   никаких
последствий.
   Как видите,  -  заметил  Приликла,  указав  на  краткое  изложение  курса
лечения, - доктор Тельфорд диагностировал аллергическую реакцию неизвестного
генеза и отменил на будущее все лекарства. Эмоциональные проблемы пытались в
дальнейшем устранять путем успокоительных бесед и  эмоциональной  поддержки.
Этим занималась медсестра-землянка пожилого возраста. Она позволяла ребенку,
который в целом был совершенно здоров, ходить по  больнице  и  беседовать  с
другими пациентами,  считая,  что  так  он  приобретет  здоровую  физическую
усталость и отвлечется от своего горя. В больнице в то  время  лежало  много
космолетчиков,   которые   могли    позабавить    мальчика    занимательными
рассказами...
   - Та сестра была так добра ко  мне,  -  вмешался  Хьюлитт,  и  грудь  его
стеснила грусть, которую он не ощущал уже много лет. - И теперь  я  понимаю,
что многие из тех историй были далеки от правды. Однако лечение мне  помогло
и.., простите, что прервал вас, доктор. Не стоило  мне  вспоминать  об  этом
вслух.
   - Зря вы просите прощения, друг Хьюлитт. Ваши воспоминания о тех временах
для нас очень ценны, - возразил  Приликла.  Мгновение  спустя  он  продолжил
комментировать отчет:
   - Вот здесь есть запись, свидетельствующая о том, что  хирурга-лейтенанта
Тельфорда просто заинтриговала ваша атипичная реакция на два простых и давно
апробированных   успокоительных   препарата.   Но   он   не   сумел   найти,
идентифицировать и перечислить потенциальные аллергены к тому  времени,  как
вас  увезли  на  Землю.  А  только  для   удовлетворения   профессионального
любопытства доктор Тельфорд не имел  права  держать  в  больнице  совершенно
здорового ребенка.
   А теперь, - заключил Приликла, - кто-нибудь желает высказаться?
   Хьюлитту  очень  хотелось  высказаться,  но  он  понял,  что  вопрос  был
адресован не ему. Первой взяла слово патофизиолог Мерчисон:
   - Хотя реакция действительно носила нетипичный характер в том смысле, что
симптомы  возникли  и   исчезли   с   необычной   быстротой,   в   возникших
обстоятельствах диагноз, поставленный  доктором  Тельфордом,  представляется
мне вполне разумным. Он решил, что имеет дело с аллергией, и поэтому отменил
все препараты до тех пор, пока бы не понял, что происходит. В  принципе  тем
же самым потом занимались медики на Земле и  в  Главном  Госпитале  Сектора.
Короче говоря - ничем.
   - Патофизиолог, - вмешалась Нэйдрад, и шерсть  ее  от  нетерпения  встала
дыбом. - Вы только лишний раз  излагаете  проблему,  но  не  предлагаете  ее
решения.
   - Скорее всего так оно и есть, -  согласилась  Мерчисон,  слишком  хорошо
знакомая с психикой кельгиан, чтобы обижаться за то, что ее прервали. - Но я
пытаюсь подчеркнуть тот факт, что симптомы аллергии появились у  пациента  в
раннем детстве и затем продолжали появляться с  некоторыми  особенностями  и
здесь, и на Земле, и в Главном Госпитале Сектора. Это заставляет  меня  пред
положить, что данное  заболевание  аллергического  характера  может  быть  у
пациента врожденным, и нам, следовательно, стоит покопаться в его  генетике.
Я не встречала в литературе упоминаний о случаях  аллергических  реакций  на
синтезированное  питание,  которым  предпочитают  пользоваться  поселенцы  с
других планет, и уж тем более на  детское  питание.  К  тому  же  вопрос  об
аллергии  можно  было  бы  вовсе  снять,  если  бы...  Хьюлитт,   мать   вас
вскармливала грудью?
   - Если и вскармливала, - ответил  Хьюлитт,  перебрав  в  уме  свои  самые
ранние воспоминания, - то я был слишком мал, чтобы это запомнить.
   Мерчисон улыбнулась.
   - Жаль. Но может быть, это и не так уж важно. Если  вы  получали  грудное
вскармливание, а затем были  переведены  на  синтезированное  питание,  этим
может объясняться то, почему впервые  аллергия  у  вас  возникла  именно  на
лекарство. Есть и другой вариант. Симптомы были впервые отмечены  в  базовом
госпитале через несколько часов после авиакатастрофы. Вы не получили  травм,
но вполне резонно предположить, что за время падения с высоты вы на какое-то
время потеряли сознание. Безусловно, шоковое состояние, в котором вас  нашли
спасатели, типично для сотрясения мозга. Но не исключено также, что во время
падения вы получили мелкие ссадины и  царапины  и  что  в  вашу  кровеносную
систему проник  какой-то  аллерген,  который  и  спр