зки Нинил задорно сверкнули.
   - Верится с трудом, - сказала она. - Мои фактологические познания  по
анатомии ДБДГ говорят мне о том, что для мужской особи  своего  вида  вы
необычайно крупны и  снабжены  могучей  мускулатурой  и  начисто  лишены
неприглядных наростов жировой ткани. Я не способна судить о красоте черт
вашего лица, но в конце концов... - Она мелодично чирикнула  и,  склонив
головку набок, любовно воззрилась на Крисика. - В конце концов,  мужчине
и не так уж обязательно быть красавцем. Наверняка  в  составе  персонала
госпиталя была или есть женская особь ДБДГ, которая...
   -  Нет!  -  проговорил  О'Мара  более  громко,  чем  намеревался,  и,
оправдываясь, добавил:
   - Как вам известно, моя работа не располагает людей, да и  не  только
людей, ко мне, а занятость почти не позволяет искать женского общества.
   - Насколько я знаком с физиологией ДБДГ, - заметил  Крисик,  -  я  бы
сказал, что происшедшая перемена в окраске кожных покровов лица О'Мары -
при том, что он в данный момент не занят физической активностью, которая
могла  бы  спровоцировать  оную  перемену,  -  указывает  на   смущение.
Перестань смущать его, милая.
   - Чепуха! -  возразила  Нинил.  -  Психологи  никогда  не  испытывают
никакого смущения, говори о сексе. Мы с тобой сначала помалкивали  -  но
только потому, что это дело личное, но при чем тут смущение? И  я  вовсе
не против того, чтобы О'Мара знал, если он уже сам не догадался, о  том,
что мои успехи в стажировке продиктованы желанием получить  квалификацию
вместе с тобой. Если мы благополучно  закончим  практику  по  межвидовой
хирургии в Главном Госпитале Сектора, в Федерации не будет  медицинского
учреждения, которое бы не мечтало принять нас на работу. Но если  бы  ты
захотел остаться здесь, я бы тоже осталась, и...
   - И мы бы стали неразлучны и вместе насиживали твои яйца, что  бы  ни
случилось...
   О'Мара очень обрадовался тому, что два голубка (он даже  мысленно  не
хотел их  оскорбить  этим  словом)  разворковались  и  избавили  его  от
смущения. Однако радость его оказалась преждевременной.
   - О'Мара, - заявила Нинил. - Я никак не  возьму  в  толк,  почему  вы
лишаете  себя  такого  великого  удовольствия,  такой  радости,   такого
эмоционального комфорта.  Однако  из  прошлого  опыта  вам  должно  быть
известно...
   - Нет,  -  прервал  ее  О'Мара  и  тут  же  пожалел  о  том,  что  на
кельгианский манер не промолчал. Что заставляло его говорить этим  двоим
правду?
   Пару мгновений влюбленные,  склонив  клювастые  головы  набок,  молча
взирали на него. Первым подал голос Крисик.
   - Удивляться нечему. Вы же психолог, стало быть, и у вас с головой не
все в порядке.
   - Не надо шутить, Крисик, - урезонила возлюбленного Нинил. - Это дело
серьезное. О'Мара, не хотите ли вы сказать, что вам никогда не хотелось,
что вы никогда не ощущали потребности  ни  в  чьей  любви  за  всю  вашу
взрослую жизнь?
   - Я этого не говорил, - ответил О'Мара, проклиная себя  на  чем  свет
стоит за то, что снова сказал правду. Да что с ним такое  творилось?  На
его совести не было черных пя-1ен, ему не за что было  себя  винить,  но
почему-то внешняя злость мешалась в его душе с беспомощной,  безнадежной
тоской.
   Нинил негромко, сочувствующе проворковала и спросила:
   - Вы кого-то любили без взаимности?
   - Нет, - отвечал О'Мара.
   - Вы сейчас питаете чувства к кому-то, - упорствовала Нинил, - но  вы
молчите о них, и потому эта особа даже не догадывается  о  том,  что  вы
влюблены?
   - Да, - ответил О'Мара.
   - О'Мара, - заявила Нинил, - вы должны поговорить с этой дамой. Каков
бы ни был ее ответ, вы должны открыть ей свое сердце. Если  ответ  будет
отрицательным.., что ж, и среди особей нашего вида безответная любовь  -
состояние тяжелое, но редко смертельное...
   - И кто из нас шутит? - поинтересовался Крисик.
   - Я говорю совершенно серьезно, -  возразила  Нинил.  -  Скажите  все
прямо и откровенно, О'Мара. Тогда вы по  крайней  мере  узнаете,  каковы
чувства вашей избранницы к вам, и тогда начнется  ваша  личная,  а  быть
может, и совместная, эмоциональная жизнь.
   - Эта особа, - сказал О'Мара, - даже не знает о моем существовании  и
живет на другом краю Галактики.
   Он раздосадованно покачал головой,  злясь  на  себя  за  то,  что  не
владеет ситуацией. То, о чем он говорил... Он и не думал,  что  способен
признаться в этом хоть одной живой душе, и уж конечно, никогда  не  стал
бы откровенничать на эту тему с Крейторном. Наверняка тот бы  немедленно
его уволил. И вот теперь он вдруг изливал душу - пусть и в  самых  общих
чертах, не называя имен и не упоминая  подробностей,  -  перед  парочкой
влюбленных эврилиан. С этим  следовало  как  можно  скорее  покончить  и
убираться отсюда.
   - Простите, - сказал он. - Я предполагал нанести вам светский  визит.
Я пришел для того, чтобы поговорить с вами, но не о том, о чем я никогда
не разговаривал ни с кем. Я,  психолог,  не  понимаю,  почему  я  говорю
сейчас об этом с вами. Вероятно, я завидую вам, потому что  у  вас  есть
то, чего нет у меня...
   Нинил и Крисик  сочувственно  защебетали,  склонили  головы  набок  и
переглянулись.
   О'Мара задержал взгляд на Крисике и продолжал:
   - Как бы то ни было, я заглянул к вам в  не  самое  удобное  время  и
теперь мне надо уйти. А вам уходить не стоит.
   - Вы чрезвычайно деликатны,  О'Мара,  -  ответил  Крисик.  -  Но  мне
действительно нужно уйти. Если я задержусь, мы с Нинил не сумеем сделать
домашнее задание.
   С этими словами он запрыгал к двери. Когда О'Мара  направился  следом
за ним, его окликнула Нинил.
   - Это не правильно, О'Мара, - сказала она. - Вы должны разыскать  эту
особу и открыться ей. Обещайте мне, что вы так и сделаете.
   О'Мара, не ответив эврилианке, вышел в коридор. Промолчал он  потому,
что не мог обещать  невозможного,  но  не  хотел  отрицательным  ответом
обидеть Нинил. Нинил производила впечатление очень  милого  и  в  данный
момент чрезвычайно счастливого создания, которому  хотелось,  чтобы  все
вокруг были так же счастливы, как  она.  С  грустью  и  завистью  О'Мара
мысленно пожелал ей и ее избраннику счастья.
   Он думал об этом разговоре с эврилианами еще целых четыре  дня,  пока
они с майором усиленно занимались решением разнообразных проблем. Заняты
оба были настолько, что все общение сводилось к  тому,  что  они  кивали
друг другу при встрече. Как-то раз, когда  О'Мара  остался  в  отделении
один,  он  ощутил  огромную  благодарность   к   эврилианской   парочке.
Виноградная лоза больничных сплетен  -  экзотическое  растение  быстрого
реагирования, чьи нервные и речевые  центры  располагались  в  столовой,
пока не плодоносило слухами о нем, о его таинственной безответной любви.
Стало быть, эврилиане не были болтунами и  сплетниками.  Пока  О'Мара  с
ними больше не виделся, но чем дальше, тем больше думал о них с теплотой
и признательностью.
   На взгляд О'Мары, из Нинил получился бы неплохой психотерапевт,  если
бы Крисик остался  работать  в  госпитале.  Он  решил  запомнить  это  и
поговорить с  Крейторном,  если  бы  тот  завел  разговор  о  еще  одном
ассистенте. И тут,  словно  услышав  мысли  О'Мары,  в  отделение  вошел
Крейторн и знаком попросил О'Мару пройти к нему в кабинет.
   - Садитесь, лейтенант, и расслабьтесь, - сказал  майор.  -  Насколько
мне известно, у вас все в порядке. Поговорить  нам  надо  о  многом,  но
никаких особо срочных дел нет. - Он на миг пристально вгляделся в  глаза
О'Мары. - Если только, судя по выражению вашего лица, у вас нет  на  уме
предложения обсудить нечто более важное и срочное.
   - Это тоже не срочно, сэр, - отозвался О'Мара. - Но  быть  может,  вы
примете это как информацию к размышлению.
   - Говорите, лейтенант.
   - На данном этапе нет нужды упоминать о конкретных лицах  и  виде,  к
которому они принадлежат, -  осторожно  начал  О'Мара,  -  но  во  время
разговоров с обитателями сто одиннадцатого уровня мне  стало  ясно,  что
среди них начался процесс формирования пар. В принципе нашему  отделению
до этого не должно быть никакого дела, но тут ситуация такая...
   - При той ситуации, которая сложилась на сто одиннадцатом  уровне,  -
сухо произнес Крейторн, - практиканты будут только рады,  что  некоторые
из них укладываются в постель, не издавая храпа. Простите,  О'Мара.  Мои
шутки  всегда  не  смешны.  А  если   серьезно,   что   вас   беспокоит?
Надвигающийся демографический взрыв?
   - Нет, сэр, - покачал головой О'Мара. - В данный момент - нет. Но  те
практиканты,  которые  после  аттестации  захотят   остаться   здесь   и
приобретут статус, как это говорится у кельгиан, пожизненных  партнеров,
в конце концов пожелают создать семьи. У нас могут возникнуть  сложности
с властями их родных планет, не говоря уже о Конституции Федерации, если
мы станем ограничивать их права. Когда госпиталь  заработает  на  полную
катушку, через несколько лет у нас будет, о чем подумать.
   Майор кивнул.
   - Вы правы. Но я искренне надеюсь,  что  это  произойдет  не  завтра.
Потолкуйте об этом с Мэнненом. Он, надо сказать, любит  разговаривать  с
вами - говорит, что вы умеете быстрее меня излагать суть дела.  Так  что
обсудите с ним эту проблему, и  пусть  он  нам  скажет,  когда  и  каких
акушеров-гинекологов подключить к записи мнемограмм. - Крейторн негромко
рассмеялся и продолжал:
   - Если на то  пошло,  первым  пациентом  госпиталя,  как  вам  хорошо
известно, был новорожденный худларианин. Вы еще что-то хотели сказать?
   - Нет, сэр.
   -  Хорошо,  -  кивнул  Крейторн.  -  Значит,  можно  обсудить   более
злободневную проблему. Через шесть месяцев в госпиталь начнут  прибывать
представители более экзотичных видов - СНЛУ, ТЛТУ, ВТХМ и так далее.  Их
обустройство - дело Эксплуатационного отдела.  Они  вызывают  инженеров,
специалистов по созданию среды обитания  соответствующих  видов.  Палата
для тельфиан станет частью нашего главного ядерного реактора. Пока я  не
способен дать ответ  на  вопрос  о  том,  как  мы  будем  справляться  с
эмоциональными  проблемами  существ,  дышащих   перегретым   паром   при
колоссальном атмосферном давлении, или  метанодышащих  кристаллоподобных
форм жизни, живущих при температуре, близкой  к  абсолютному  нулю,  или
особей,   поглощающих   жесткое   излучение   и    формирующих    единые
существа-сообщества. Для нас это означает, что нам придется углубиться в
дебри  библиотечной  базы  данных.  Естественно,  отделению  понадобится
расширение штатов. Крейторн сделал паузу. О'Мара молчал.
   - Не волнуйтесь, лейтенант, - продолжал майор. -  Новый  сотрудник  -
человек,  офицер  Корпуса  Мониторов  в  отставке,  который  добровольно
вызвался послужить на ниве межвидовой психологии. На  вас  он  не  похож
совершенно. Он стар, немощен и мягок  характером,  как  мне  сообщили  -
мягок во всем, кроме философских споров. Он прибудет через две недели.
   - С нетерпением буду ждать встречи с ним, - сказал О'Мара, вот только
особого энтузиазма в его голосе не прозвучало.
   Крейторн покачал головой:
   - Встретиться с ним сразу вам  не  удастся,  лейтенант,  потому  что,
когда он прибудет, вас не будет в госпитале.
   О'Мара, утратив дар речи, не мигая, смотрел на майора.  Он-то  думал,
что у него дела идут на лад, что он прогрессирует, что  ему  мало-помалу
удается сглаживать острые углы при общении со всеми. Но видимо,  он  все
еще был повинен в том, что порой  вел  себя  подобно  слону  в  посудной
лавке, и потому его решили заменить старым, немощным и  мягкохарактерным
отставником Корпуса Мониторов. Крейторн  взгляда  не  отводил.  Он  явно
видел горькое разочарование, отразившееся в глазах  О'Мары.  Наконец  он
снова покачал головой.
   - Не делайте поспешных выводов, лейтенант, - посоветовал майор. -  Вы
упорно и старательно трудились  в  отделении  на  протяжении  двух  лет,
однако  у  вас  отмечаются  признаки  стресса.  Не  знаю,   что   именно
сказывается на вашей психике, и понимаю, что вы ни за что не признаетесь
в собственной слабости и уж тем более не станете откровенничать с высшим
по званию о том, что  вас  гнетет,  но  вас  точно  что-то  гнетет.  Вам
предоставляется самая  удачная  возможность  на  время  отбыть  из  стен
госпиталя, поэтому я хочу, чтобы вы  расслабились,  отдохнули,  или  как
минимум позанимались чем-нибудь  менее  напряженным  некоторое  время  и
поразмыслили о жизни и о себе. У вас накопился приличный отпуск.  Вот  и
возьмите его.
   О'Мара и не догадывался, что все это  время  сидел,  затаив  дыхание.
Наконец он испустил долгий вздох облегчения.
   - Спасибо, сэр. Но у  меня  нет  родственников  и  друзей  на  других
планетах. Я никуда не хочу лететь и не хочу ничем заниматься.
   Майор нахмурился.
   - Лейтенант, - сказал он,  -  ваш  ответ  лежит  в  промежутке  между
хроническим отсутствием воображения и маниакальной преданностью  работе.
Как психотерапевт я предписываю вам шестинедельную смену  обстановки,  а
как  старший  по  званию  облекаю  это  предписание  в  форму   приказа.
Отправляйтесь куда вам вздумается, но отправляйтесь.
   До конца дня О'Мара улаживал  канцелярские  мелочи,  договаривался  с
офицером,  отвечающим  за  транспортные  проблемы,  о  наличии  мест  на
отбывающие  звездолеты  и  усиленно  пытался  придумать,  куда  бы   ему
отправиться. При этом он не переставал думать о  Нинил  и  ее  чутких  и
заботливых словах.
   "Вы должны разыскать эту особу, - сказала Нинил, - и открыть ей  свое
сердце?.

Глава 17

   О'Мара знал (хотя никогда не думал, что ему  придется  применить  эти
знания на практике) о том, что он, будучи офицером Корпуса  Мониторов  и
состоя на космической службе, имеет возможность стать пассажиром  любого
коммерческого рейса, лишь бы только на корабле имелась подходящая  каюта
и он летел в нужном направлении. Он мог лететь в  какую  угодно  даль  и
сделать сколь угодно многое число пересадок, но в том, случае,  если  бы
он решил отправиться далеко и добраться туда побыстрее, ему имело  смысл
лететь  по  накатанному  коммерческому  маршруту,  охватывающему   такие
планеты,  как  Тралта,  Орлигия,  Кельгия  и  Земля.  Он  мог,  конечно,
отправиться и на более отдаленную планету, но это означало бы, что тогда
ему пришлось бы потратить массу времени на ожидание подходящего рейса.
   Грузовой   корабль   Корпуса   Мониторов   ?Троссгэннон?   летал   по
треугольнику между Нидией, Мельфой и Главным Госпиталем Сектора. Судя по
первой букве названия звездолета, построен он был на Тралте. Именно  там
строили корабли, которые славились по всей Федерации своей  колоссальной
прочностью  и  надежностью.  Поговаривали,  будто  бы  на  Тралте   даже
автомобили собирали  часовщики.  На  ?Троссгэнноне?  имелись  каюты  для
особей    пяти    физиологических     классификаций:     тралтанов-ФГЛИ,
мельфиан-ЭЛНТ, худлариан-ФРОБ, кельгиан-ДБЛФ и ДБДГ, похожих и непохожих
на О'Мару. Для  теплокровных  кислорододышащих  каюты  на  корабле  были
одинаковые, независимо от того, кто в них размещался, хотя орлигианам  в
каютах было тесно, а нидианам мебель казалась слишком  огромной  -  ведь
высокий рост особей этого вида равнялся метру с небольшим.
   С командой землян, состоявшей из восьми офицеров  Корпуса  Мониторов,
О'Мара встречался только в кают-компании  во  время  совместных  трапез.
Люди они были вполне дружелюбные, но не скрывали  того,  что  заняты  по
уши, и всем своим поведением давали О'Маре  понять,  что  все  остальное
время, помимо совместного принятия пищи, ему было бы лучше не  болтаться
у них под ногами. Большую часть времени  своего  четырехдневного  полета
О'Мара провел в каюте - чего, собственно, больше всего и хотел. Крейторн
был прав - он действительно устал. Он сам удивился тому, что так подолгу
спал.
   К тому времени, когда ?Троссгэннон?  совершил  посадку  в  космопорте
города Ретлин на столичной планете Нидии, О'Мара чувствовал  себя  таким
отдохнувшим и бодрым, как никогда в  жизни.  Транспортный  комплекс  был
самым крупным центром космических,  воздушных  и  наземных  сообщений  в
Галактической Федерации. Кроме того, с точки зрения  местных  жителей  -
семейств с множеством детишек, заполнявших  обзорные  галереи,  это  был
также самый крупный зоопарк. Когда движущаяся дорожка  везла  О'Мару  по
туннелю к главному терминалу, ему было странно  ощущать  на  себе  такое
число любопытных взглядов и  чувствовать  себя  объектом  взволнованных,
похожих на лай, разговоров.  Для  многих  сотен  маленьких  рыжешерстных
существ,  пялящихся  на  него,   О'Мара   был   всего   лишь   очередным
инопланетянином. Хотя все пожитки О'Мары уместились в рюкзак и поэтому у
него не было нужды выстаивать очередь за получением багажа,  и  невзирая
на то, что Ретлинский комплекс  славился  как  транспортный  терминал  с
превосходной организацией и обслуживанием, тут все-таки ничего не стоило
заблудиться. Дорогу  О'Маре  подсказал  громадный  косматый  орлигианин,
обряженный  в  портупею  с  оружием  -  скорее  всего  сотрудник  службы
безопасности.
   Информационный  сервис  представлял  собой   длинный   ряд   закрытых
кабинок-кубиков, на каждой из которых красовался стилизованный значок  -
изображение особи того или иного вида из числа населяющих  Галактическую
Федерацию. О'Мара разыскал кабинку с изображением землянина, вошел в нее
и обнаружил там экран,  где  точкой  на  плане  замысловатого  интерьера
терминала было отмечено его нынешнее  местонахождение.  Кроме  того,  на
экране мигал курсор, который можно было переместить в ту точку на плане,
куда О'Мара желал попасть, после чего на  экране  загоралась  путеводная
линия. Перед экраном стоял  удобный,  самый  настоящий  земной  стул  (в
Главном Госпитале Сектора сотрудникам редко удавалось присесть на  такой
предмет мебели), а сам экран ничем не отличался от тех, что  можно  было
найти на любом уровне госпиталя.
   О'Мара без труда нашел транзитный офис Корпуса Мониторов. Стены офиса
были  плотно  завешаны  множеством  изображений  служебных  судов  -  от
крошечных курьерских кораблей до громадных,  могущественных  звездолетов
имперского  класса.   За   всеми   шестью   конторками,   кроме   одной,
располагались  сотрудники  каких  угодно  видов,  только   не   земляне.
Землянина О'Мара выбрал только потому, что все остальные в данный момент
были заняты. Седоватый сержант в безупречно чистой и  отглаженной  форме
напомнил О'Маре Крейторна при полном параде.  Сержант  поднял  голову  и
быстро окинул его взглядом с головы до ног. Берет О'Мары  был  аккуратно
подложен под правый погон, из чего явствовало, что он и  сам  не  желает
тратить время на  то,  чтобы  ему  отдавали  честь.  Сержант  дружелюбно
кивнул.
   - Сэр? - сказал он.
   О'Мара представился, назвал свой идентификационный служебный номер  и
добавил:
   - Я только что прибыл на корабле ?Троссгэннон? и хотел бы улететь  на
чем угодно на Тралту, Мельфу, Кельгию или Землю. Куда - не столь  важно,
лишь бы побыстрее. Мне бы не хотелось застрять на Нидии.
   - Честно говоря, низкие нидианские потолки и мне действуют на  нервы,
- с улыбкой признался сержант. - Но  если  вам  и  придется  задержаться
здесь, имейте в виду, что на базе  всегда  есть  свободные  комнаты  для
землян. Очень удобные.
   - Благодарю вас, - ответил сержанту улыбкой О'Мара и нарочито  окинул
взглядом безупречную форму. - Но на нидианской базе я не почувствую, что
я в отпуске. Ну как, есть у вас что-нибудь,  что  стартует  в  ближайшее
время?
   - Я понял, что вам нужно, - кивнул сержант. - Подождите минутку, сэр,
сейчас посмотрю.
   Пока он бегал пальцами по клавиатуре компьютера, О'Мара думал о  том,
что на базе небось и к форме придираются, и честь отдавать  замучаешься,
и офицеры наверняка будут проявлять дружескую  любознательность  о  том,
кто он и откуда такой взялся.  Номинально  он  был  офицером,  но  никто
никогда (в