поста ГАИ. У шлагбаума  стояли  омоновцы  в
камуфляже, с короткими десантными автоматами. Новицкому  казалось,  что  они
злобно смотрят на него из-под касок. Вспомнился совет  Мельникова:  ?Никогда
не надейся на готовый ответ, полагайся на интуицию?, и он, сделав над  собой
усилие,  заставил  себя  не  прокручивать  в  мыслях  возможный  разговор  с
вооруженными омоновцами. На посту фургон не остановили. Новицкий  облегченно
вздохнул и нервно закурил. ?Совсем немного потерпеть, и скоро я избавлюсь от
денег?, - подумал управляющий банком.
   - Вы бы, Олег Семенович,  в  кабине  не  курили,  -  пробурчал  водитель,
недолюбливавший  управляющего.  -  Все-таки  это  не  ?Жигули?,  окошка   не
откроешь, вентилятор дым выгребать не успевает.
   - Включи ?кондишен?, - посоветовал Новицкий.
   - Фреон кончился, а механик не спешит заливать, -  мстительно  проговорил
водитель.
   Новицкий, хоть уже и не получал  от  курения  удовольствия,  из  принципа
докурил сигарету до самого фильтра, сбрасывая пепел в крышечку от пачки.
   - Скажи механику, - бросил  он  водителю,  -  что  я  распорядился  фреон
залить.
   - Распорядиться-то распорядились, а вот есть ли он у него?
   - Деньги все сделают.
   - Деньги тоже разные бывают, - ухмыльнулся водитель, почесывая  волосатую
грудь. - Те, что на счетах в банках,  безналичные,  для  меня  и  не  деньги
вовсе. Я по-другому жить привык, чем вы, банкиры. Достал бумажку, сунул кому
надо, и не надо мне никаких чеков, налогов, накладных, вот это деньги, а все
остальное - одна видимость.
   - Ничего ты  в  этом  не  понимаешь.  На  территорию  аэропорта  броневик
пропустили беспрепятственно, даже не стали досматривать, хотя другие  машины
проверяли тщательно, как рабочих, выходящих после смены с мясокомбината.
   - И тут с автоматами  стоят,  -  бурчал  недовольный  водитель,  -  прямо
сумасшествие какое-то, все на  террористах  помешались.  Скоро  в  городской
сортир пойдешь, тебя тоже досматривать  станут,  не  подложил  ли  в  унитаз
бомбу. Который тут наш? - водитель осмотрелся, не зная,  к  какому  самолету
подъезжать.
   - Покажут, не суетись.
   Перед броневиком возник УАЗик с погашенной над крышей надписью: ?Следуйте
за мной?.
   - Вот за ним и едь.
   Две машины проследовали мимо стоявших на стоянке самолетов,  остановились
у крайнего. Небольшой транспортный ?АН-24? с опущенной  погрузочной  рампой.
Командир корабля  пожал  руку  Новицкому.  Инкассаторы  из  машины  пока  не
выходили.
   - Олег Семенович, весь груз уже на борту, не хватает только вашего. Как и
договаривались, сейф на борту есть. Странные вы люди,  банкиры.  Сейф-то  мы
поставили, но толку в нем я не вижу. Самолет по дороге никто  не  стопорнет.
Лишний человек в нем не появится.  А  если  и  гробанемся,  то  мне,  честно
говоря, все равно, останутся целы деньги или нет. Тогда их и сейф не спасет.
   - Так положено, - произнес Новицкий.
   - Зачем?
   - Искушения меньше,  -  Олег  Семенович  постучал  костяшками  пальцев  в
небольшое окошечко фургона.
   Открылась задняя дверца, и трое инкассаторов спрыгнули на  бетон  летного
поля.
   - Перегружайте, ребята.
   "Интересно получается, - думал Новицкий, глядя  на  то,  как  инкассаторы
несут мешки с деньгами. - За сотню баксов каждый из них готов морды бить,  с
женами ругаться, с детьми. А тут миллионы тягают, как  дрова  или  картошку,
только что ноги о мешки не вытирают."
   - Все, порядок, - доложил Борис, показывая Новицкому  лежащие  на  ладони
ключи от бортового сейфа.
   - Смотрите, в Турцию самолет не угоните.
   - Нам берег турецкий не нужен, - рассмеялся Борис.
   Он был рад, что расстается с Новицким, хотя  бы  на  несколько  дней.  Он
ощущал, что управляющий трусит, а трусы и  нерешительные  люди,  когда  дело
касается денег, - спутники нежелательные.
   - Счастливо долететь, - бросил Новицкий, вновь  забираясь  в  броневик  и
доставая сигарету. - Постоим с открытой дверцей, покурю, тогда и  поедем,  -
сказал он шоферу, тот уже и не возражал против курения в кабине.
   Инкассаторы  разлеглись  матюках,  ящиках,   затянутых   сверху   крупной
веревочной сеткой. Погрузочная рампа медленно  поднималась,  возле  самолета
колдовали механики.
   Новицкий дождался, пока ?АН-24? вырулит на дорожку. Сквозь  шум  ветра  и
гудение разгоняемых двигателей донеслось жужжание пропеллеров.
   - Пошел... - сказал водитель. Подавшись вперед, он высматривал на далекой
взлетной полосе знакомый самолет.
   Новицкий увидел ?АН-24?, когда тот оторвался от земли  и  круто  взмыл  в
небо.
   - Не завидую я ребятам, - пробормотал водитель. -  Пассажирские  самолеты
ровненько,  плавно  идут,  как  автобус,   а   летчики-транспортники   любят
покуражиться, особенно если груза немного.
   - Все, - сказал Новицкий, приподняв руку, будто прощался с самолетом.
   "Приехать, получить подтверждение, что самолет сел, деньги перегружены  в
броневик и отправлены в Абхазию, а после этого можно напиться. Все равно  от
меня уже ничего не зависит."
   Прорвав  облака,  ?АН-24?  лег  на  курс.   Солнце   нещадно   палило   в
иллюминаторы, не давая инкассаторам спать.
   - Часа четыре лететь будем,  -  проговорил  Борис,  доставая  из  кармана
куртки новенькую колоду игральных карт.
   - Зачем новую достаешь? - спросил Валерий Шишло.
   - Вчера купил. Обновим. - ответил Скачков.
   - Я к старым рисункам привык, - Валера поджал под себя ноги по-турецки  и
устроился на самом верху мягкого тюка, обтянутого брезентом.
   - Слезь, - потребовал Скачков.
   - Почему?
   - Сверху тебе мои карты видны, а новую колоду я  достал,  потому  что  на
деньги играть будем. В дурака можно и старыми перекинуться.  Ты  их  рубашки
запомнил, потому и выигрывал.
   - Ни хрена я не запомнил, просто играть умею  и  везет  мне  немножко,  -
неуверенно оправдывался Валерий. - Значит, на деньги играем?
   - Иначе неинтересно. В азарт войдем, дорога короткой покажется.
   - Черт с вами, - согласился Шишло и толкнул в бок  третьего  инкассатора,
Володю Высоцкого, немного стеснявшегося своих  имени  и  фамилии.  -  Только
договоримся: ставки не удваивать, не утраивать и повышать не больше  чем  на
три рубля за один раз.
   - Идет, - Борис Скачков был готов согласиться  на  любые  условия.  Знал,
что, войдя в раж, мужики сами откажутся от первоначальных условий  и,  когда
самолет приземлится в Адлере, все  деньги  перекочуют  в  карман  одного  из
играющих. Это и не беда, потому как тратить их придется  так  или  иначе  на
всех.
   За иллюминаторами совсем близко проплывали облака, ярко  светило  солнце,
но инкассаторов уже не интересовали эти  красоты.  Они  шлепали  картами  по
тюкам, бросали в миску, используемую как банк, деньги, нещадно матерились  и
смеялись. Нешуточные страсти разгорались из-за мелочей. Из-за трехсот рублей
Шишло чуть не набросился с кулаками на начальника, хотя заранее знал, что не
прав.
   - Как я тебя  взял?  -  хохотал  Скачков,  рассовывая  мелкие  купюры  по
карманам. - Карты у меня были дрянь, но  я  блефанул,  а  ты  побоялся  выше
лезть. Трех рублей пожалел.
   Высоцкий, оставшийся не у дел, потому  что  сразу  проиграл  все  деньги,
посмотрел на часы и искренне изумился:
   - Мужики, всего час осталось лететь. Пожалуй, я вздремну немного.
   - Ты молодой, тебе можно, - отозвался Скачков. - Небось жена каждый  раз,
когда в командировку уезжаешь, сильно тебя обхаживает.
   - Не жалуюсь,  -  осторожно  ответил  Высоцкий,  не  любивший  в  мужской
компании разговоров о женщинах, и особенно о собственной жене.
   Он отполз в сторону и устроился на тюках.
   - Молодо-зелено, - вздохнул Скачков. - В его  годы  я  тоже  засыпал  где
угодно и как угодно, а теперь уже не то.  Разучился  я,  брат,  без  женщины
спать. И не в сексе дело, живая душа рядом нужна, старею я.
   - Вы-то стареете? - глядя на крепко сложенного бригадира, возразил Шишло.
   - С виду я еще крепкий, а внутри гнильца  появилась.  Раньше  никогда  не
думал, сколько выпью, сколько  выкурю,  а  теперь  -  все  уже,  лишнего  не
принимаю. Ни сигарет, ни спирта.
   Скачков засунул колоду в футляр и разложил на веревочной сетке  газету  с
закуской. Пить на работе не полагалось,  поэтому  мужчины  ели  без  особого
аппетита.
   - Ешь траву, -  посоветовал  Скачков,  -  это  витамины,  -  и,  подцепив
скрюченными пальцами целую охапку  петрушки,  засунул  ее  в  рот  и  звучно
принялся чавкать.
   - Что вы в ней находите? - изумлялся Шишло, пожевывая зеленую веточку.  -
Трава, она и есть трава, мясо - дело другое.
   - Абхазы почему так долго живут?  Траву  едят,  кинзу,  петрушку,  зелень
потребляют.
   - По мне, зелень только одна существует, она и жизнь, если надо, удлинит,
- усмехнулся Шишло, показав пальцем на запертый сейф.
   - Переменился мир, - вздохнул Скачков,  -  некоторых  слов  раньше  и  не
знали. В прежние времена скажешь ?капуста? - и все  ясно:  качан  имеется  в
виду или бочка с квашением. Теперь первым делом  о  деньгах  подумаешь.  Пли
слово ?голубой?... Раньше на него никто не обижался, а  теперь  и  про  небо
страшно сказать, что оно голубое, непременно про пидора все подумают.
   - Мир  меняется,  меняются  и  слова,  меняемся  и  мы  сами.  Раньше  по
телевизору тишь да гладь была, теперь, как ни включишь, - трупы да кровь,  и
в кино, и в новостях. Сядешь  поужинать,  включишь  телевизор,  как  увидишь
голову очередного  банкира,  выстрелом  развороченную,  тут  же  кусок  мяса
поперек горла становится.
   - Ты о банкирах не очень-то... Не  к  ночи  будет  сказано,.  -  напомнил
Скачков и трижды сплюнул через левое плечо.
   - Нашим хозяевам пока везет, никто на них не наезжает.
   - Откуда ты знаешь?
   - По мордам вижу. Они живут и никого  не  боятся,  значит,  крыша  у  них
надежная.
   - И мы под этой крышей свой кусочек от их пирога отгрызаем.
   - Какой там кусочек, - махнул рукой Шишло, - одни крохи нам перепадают.
   - А ты,  в  отличие  от  них,  почти  ничем  не  рискуешь.  Они  могут  и
разориться, и под прицел киллера попасть. А мы что? Люди простые,  на  своем
участке несложную работу делаем.
   - Я когда в инкассаторы шел, - задумчиво произнес Шишло, - думал, опасная
работа, бандитов боялся. Поработал два года  и  понял,  что  не  закоренелых
уголовников опасаться надо.
   - Кого же? - хитро прищурившись, спросил Скачков, уже заранее зная ответ.
Каждый инкассатор приходил к нему самостоятельно.
   - Людей надо опасаться, которые с тобой в одной машине едут.
   - Правильно, - согласился Скачков. - Коллег опасаться  приходится.  Редко
такие ограбления случаются, но все же бывают.
   - Ездит человек, деньги возит, а потом у него шарики за ролики зайдут, он
своих приятелей перестреляет и...
   Скачков вздохнул:
   - Мы бригада сплоченная...
   - Признайся, Борис, - положил руку на плечо коллеге Валерий Шишло, - тебе
никогда в голову не приходила мысль банковскими деньгами  завладеть?  Я  вот
думаю, можно же взять ружье, на пилота наставить и скомандовать:  ?В  Турцию
летим!?.
   - И мне такое в голову приходит. Но  одно  дело  подумать,  другое  -  на
преступление пойти.
   - По-моему, все-таки, - Шишло посмотрел в иллюминатор,  преступниками  не
становятся, ими рождаются.
   - Кто его знает. Пока на своей шкуре не испытаешь, точно знать не будешь.
- И тут Борис ни с того ни с сего произнес:
   - Выпить бы сейчас по стаканчику. Почему  это,  когда  пить  нельзя,  так
сильно спиртного хочется, не знаешь?
   - Знаю, - с готовностью отозвался Шишло.
   - Научи старика.
   - Потому что и любви хочется, когда женщины рядом нет.
   Самолет дрогнул и осторожно пошел на снижение.
   - Скоро мы с тобой море увидим, но искупаться нам не придется.
   Самолет нырнул в облака, иллюминаторы затянула  белая  пелена,  и  вскоре
из-под облаков появилась земля.
   - Никак не могу понять, как мы заходим в аэропорт, -  Скачков  подобрался
поближе к иллюминатору и посмотрел на  открывавшийся  пейзаж.  ?Море,  линия
берега, волны, корабли, - комментировал он. -  Когда  сверху  смотришь,  все
такое спокойное, мирное, красивое. И лишь когда на земле окажешься,  видишь,
сколько вокруг проблем. Каждому хочется  иметь  больше,  чем  у  него  есть,
каждый другому завидует. Всегда кажется, что у другого и  конфета  слаще,  и
жена темпераментнее?.
   Если бы молодой человек бандитского вида с наушником в правом ухе не знал
номер банковского броневика, он бы и не подумал,  что  обыкновенный  зеленый
УАЗ, подъехавший к воротам  адлерского  аэропорта,  приспособлен  перевозить
деньги. Броневиком он назывался условно. Броневую защиту имел только сейф  в
салоне.
   Парень нервно отпил несколько глотков кока-колы и перевел взгляд на небо.
Где-то среди  облаков  кружил,  ожидая  разрешения  на  посадку,  ?АН-24?  с
деньгами на борту. Парень догадывался, что произойдет с  машиной  и  людьми,
которые вскоре окажутся в ней, но предпочитал об  этом  не  думать.  У  него
задание прослушивать телефонные разговоры, следить за теми, кто  въезжает  и
выезжает из ворот, а потом докладывать по ?мобиле? хозяину. Где сейчас Шпит,
парень не знал. Вполне могло оказаться, что его хозяин в квартале отсюда,  а
может, и в Америке.
   "АН-24? зашел на посадку со стороны моря,  серебристой  громадой  проплыв
над шашлычной. Скачков, Шишло и Высоцкий собирали свои нехитрые  пожитки,  в
ушах еще отдавался рев моторов, хотя двигатели уже были заглушены.
   - Ты на морду свою посмотри, - посоветовал Высоцкому Шишло.
   - Что такое? - забеспокоился Владимир, проводя пальцами по щеке.  Зеркала
в транспортном самолете, конечно же, не нашлось. На щеке у  Высоцкого  четко
отпечатался узел и крестом расходящиеся от него веревки.
   - Я когда учился и на  лекции  опаздывал,  всякую  хрень  придумывал,  но
однажды попался, - сказал Шишло. - Лектору наплел, будто  меня  в  военкомат
вызывали. Вся аудитория хохочет. Почему? Понять  не  могу.  Оказывается,  на
щеке у меня пуговица от наволочки отпечаталась. В общаге после пьянки дрых.
   Внутри  самолета   стало   светлее.   Рампа   медленно   поползла   вниз.
Темно-зеленый, выкрашенный в военную краску УАЗ подъехал к самому  самолету.
В машине был только водитель.
   - Здорово, Яков, - Скачков спрыгнул с не до конца  опустившейся  рампы  и
пожал водителю руку, - соскучился ты, наверное, без нас.
   - Мне скучать некогда, мотаюсь как черт, - пожаловался водитель.  -  Если
начальство слутать, то выходит, что каждое дело срочное и важнее его  ничего
в жизни нет.
   - С тобой я люблю ездить, но сменщик  твой  совсем  водить  не  умеет,  -
польстил Якову Скачков, - пока довезет, всю душу вымотает, ни одной  ямы  не
пропустит.
   - Наверное, ему ты то же самое обо мне говоришь.
   - Мужики, грузите, - Скачков бросил ключи Валерию.
   Тот ловко словил их и пошел открывать сейф.
   - Воздух у вас чудесный, -  Борис  дышал  глубоко,  наслаждаясь  ароматом
цветов, смешанным с йодистым запахом моря.
   - Когда ветер с запада, дышать в городе можно, а если штиль полный, с ума
сойдешь, - сказал водитель.
   - Ты в Москве не был, там машин  столько,  что  дышать  невозможно,  хоть
прищепку на нос вешай, как в рекламе...
   - Когда вы уже сейф нормальный в машину поставите?  -  возмутился  Шишло,
пытаясь провернуть ключ в замке. - Когда-нибудь закроете его, а  открыть  не
сумеете.
   - Вопросы не ко мне, а к начальству, я  свое  хозяйство  в  полном  ажуре
содержу, машина еще ни разу в дороге не ломалась.
   - Сплюнь трижды, - посоветовал Скачков.
   - Мне и плевать не надо, - Яков поставил ногу на приборную панель. -  Мне
моя  машина  нравится.  Не  люблю  навороченных,  когда   приборов   как   в
пассажирском лайнере и  лампочек  как  на  пульте  управления  электрической
станцией. Здесь все просто, ничего лишнего, полный  комфорт  ощущаешь,  плюй
куда хочешь, старья не жалко.
   Абсолютно  буднично  машина,  груженная  фальшивыми  долларами,  покинула
территорию аэропорта. Парень, сидевший в шашлычной,  проводил  ее  взглядом,
затем достал телефон и связался со Шпитом.
   - Все, они поехали. Я даже видел, как они загружались.
   - Спасибо, молодец. Теперь можешь отдыхать, у тебя есть два выходных дня.
   - Отдыхать не придется, теща просила на даче помочь огород копать.
   - Это уже твои проблемы, - оборвал парня Шпит.
   "И чего он такой злой" - подумал слухач, - обычно  пошутит,  подколет,  а
тут слова ему лишнего не скажи."

***

   Шпиту было от чего  нервничать:  еще  вчера  узнав  точное  время  вылета
?АН-24? из Москвы, он уже ни на шаг не отпускал от себя  Давида.  Во-первых,
боялся, что тот передумает,  а  во-вторых,  не  любил  разыскивать  людей  в
городе. Давид - единственный из всей  компании,  у  кого  не  было  с  собой
мобильной связи. К обеду, за день до прилета самолета, Шпит, Давид и еще два
сочинских бандита собрались на окраине города в доме Шпита.
   - Лебедь, - представился коротко стриженный, с идеально  круглой  головой
парень лет двадцати пяти и протянул Давиду руку.
   - А я - Садко, - назвался второй.
   - Это ничего, что кличками друг друга называть станем?
   - Нормально.
   Настоящих имен и фамилий бандитов Давид не хотел знать.
   - Присядем на дорожку, -  предложил  Шпит,  широким  жестом  указывая  на
деревянную скамейку, над которой густо вился виноград.
   - Значит, так, -  негромко  проговорил  он,  нарушая  правило  сидеть  на
дорожку в полном молчании, - с собой никакого  оружия  не  брать,  абсолютно
ничего. Границу мы должны проехать чистыми. Проверьте, документы все с собой
взяли?
   Шпит дождался, пока на стол перед ним легли три паспорта, собственноручно
пролистал страницы,  убедился,  что  все  штампы  в  порядке,  а  фотографии
соответствуют оригиналам.
   - Карманы проверять не стану, - улыбнулся он.
   - Шпит, обижаешь, - пробасил Лебедь.
   - Едем, - Шпит легко поднялся и повел компанию к гаражу.
   Давид уже привык к тому,  что  Шпит  ездит  на  открытой  машине,  но  за
воротами  обнаружился  обыкновенный  военный  УАЗ,  который   еще   называют
командирским. Не очень новый, но видно, что досмотренный.
   - Нам светиться не надо, - пояснил Шиит, поймав удивленный взгляд Давида.
   Из Адлера до Абхазии рукой подать. УАЗ с бандитами переехал длинный мост,
под которым по каменистому дну катилась река, и уперся в  очередь  машин  на
абхазской границе. Рядом с машинами растянулась другая  очередь  -  людская.
Тележки, велосипеды. Женщин было значительно больше, чем  мужчин.  Стояли  и
подростки с мрачными, сосредоточенными лицами.
   - Ускорить никак нельзя? - проворчал Шпит, оборачиваясь к Садко.
   - Не знаю, посмотрим,  какая  сегодня  смена.  Бандит  пробирался  сквозь
людей, как сквозь овечье стадо, не извиняясь. Люди, чувствуя  силу  бандита,
сами уступали ему дорогу. Знакомых в смене  не  оказалось,  но  Садко  легко
решил проблему.  Положив  в  свой  паспорт  20  долларов,  он  протянул  его
пограничнику.
   - У нас машина и еще трое людей, - сказал он.
   - Сейчас посмотрим, - пограничник развернул паспорт.
   Обычно двадцатки хватало, но острый взгляд стража границы  задержался  на
дорогих часах Садко,  золотой  цепи  на  шее,  мобильнике,  прикрепленном  к
толстому поясу джинсов.
   - Еще трое, говорите?
   Садко понял: не хватает еще одной двадцатки. - Не вопрос, командир,  -  и
деньги перешли к пограничнику.
   - Теперь порядок.
   Пограничникам   обычно   приходилось   расчищать   проезд   для   машины,
пропускаемой вне очереди. Садко легко справился с этим сам. Он  шел  впереди
УАЗа и только покрикивал:
   - Берегись!
   Лишь один  водитель  попробовал  возмутиться,  вылез  из  добитых  ржавых
?Жигулей? и встал на дороге у Садко.
   - Мужик, ты чего без очереди прешь, мы тут с самого утра торчим!
   - Заплатил бы, как я, и уехал бы уже,  -  Садко  легко  отодвинул  мужика
одной рукой. Тот проворчал:
   - Козел, - но так тихо, чтобы его никто не услышал: за т