няли дистанцию. Слышали каждый шаг, каждое слово.
     - Ну-ну. Дальше.
     - Они остановились. Выломали в нужном месте кусок. Все тихо сделали, никто на башне даже не почесался.
     - Включая и вас.
     - Нам ставили задачу только следить. Узнать, откуда возьмут вещь.
     - Хорошо. Кто-нибудь из вас видел Тельца?
     - Нет. Если бы мы увидели Тельца, эти двое увидели бы нас. Из разговора все было ясно. Один говорит: "Клади сюда", а другой отвечает типа того, что не влезет. Потом попыхтели, и первый его упрекнул:
     "А ты боялся. Все как в аптеке".
     Тут коротышка, конечно, погрешил против истины. На самом деле они плохо слышали последние реплики Никанора и Воробья. Но ни секунды не сомневались, что те забрали золотую статуэтку. Уже потом, когда операция закончилась позорным фиаско, коротышка и его напарник сообразили, что "разбор полета" предстоит тяжелый. Если они признаются, что ничего толком не поняли, то моментально окажутся крайними.
     Надо твердо стоять на своем: бычка положили в переносной ящик для инструментов. Куда еще могли деть его Никанор и Воробей? Положить за пазуху, перепрятать?
     - Разуй глаза. Он не влез бы сюда.
     На столе перед Стропилом стояли два небольших деревянных чемоданчика в раскрытом виде. В одном из них находился перфоратор фирмы "Bosch", в другом - набор слесарного инструмента.
     - По слухам, в бычке было килограммов двадцать золота плюс драгоценные камни. Допустим, камни места не занимают. А металл? Это ведь не плоский слиток, мать вашу, это статуэтка с четырьмя ногами, хвостом и рогатой мордой. Влезет она сюда, я спрашиваю?
     Все молчали.
     Перед самым вызовом "на ковер" коротышка хотел придумать, будто они с напарником видели момент укладки своими глазами. Но, посоветовавшись с товарищем, решил не зарываться во вранье. Стропило может сам отправиться на башню и убедиться, с какой именно дистанции можно вести наблюдение на лестнице. Запросто уличит во лжи...
     - Дальше! - потребовал Стропило.
     - Дальше они прошли через контроль, сели в машину.
     - Стоп. Как они прошли через контроль? Чемоданчики повторно открывались?
     - Оставили их на стойке, сами прошли через металлоискатель. Дежурный открыл один, второй не стал открывать.
     - По-вашему, они так рисковали? Авось не откроет?
     Снова возникла пауза.
     - Ты, ты и ты! Что вам было поручено? - гневный взгляд огромного младенца переместился дальше - Преследовать машину, забрать Тельца.
     - Результаты?
     - Они нас не заметили.
     - Откуда такая уверенность?
     - Ни разу не сделали попытки оторваться.
     - Дальше.
     - Вышли из машины. Мы вскрыли дверь, забрали оба чемодана.
     - Какие, на хер, чемоданы?! - взвизгнул Стропило. - Перестаньте мне называть это дерьмо чемоданами! В нормальный чемодан любого из вас уложить можно. А это ящички, футлярчики!
     Презрительно оттопырив губу, он некоторое время прожигал взглядом деревянные ящики с инструментами.
     - Допустим, вы плохо представляли себе размеры Тельца! Но дальше чем думали, каким местом? Решили, что эти два друга вышли поссать на природу, а бычка просто так оставили в машине?
     - Нам сказали, что вещь там, - обернулся к коротышке Кащей, представлявший интересы троицы.
     - Не сметь мне здесь выяснять отношения! - оборвал Стропило и перешел к последним из компании незадачливых исполнителей:
     - Ты и ты! От вас что требовалось?
     - С Никанором разобраться. Мы и разобрались.
     - А Воробей где, мать вашу? У кого теперь про Тельца спросить?
     - Так нам же велели его не трогать.
     - Вы должны были уже знать, что в машине ни хрена нет. И никто, кроме старика, нам с Тельцом не поможет.
     - Нам ничего не передали.
     - А это на хрена? - схватив со стола малогабаритную рацию, Стропило грохнул ее о стену. - Расстояние меньше ста метров. А вам ничего не передали.
     - Так мы же еще всю тачку не осмотрели, - запротестовал Кащей. - Решили, что в машине тайник. Нам ведь дали знать, что Телец в одном из.., ящичков. "Девятка" точняк нигде не останавливалась, только на перекрестках на красный свет.
     Мы и подумали: Телец где-то там внутри, больше ему негде быть.
     - Думали они. Думать вам нечем. Головой вы жрете и только, иначе вы бы в лепешку расшиблись, но сделали бы дело. Потому что вы у меня теперь на особом счету. Найдите Воробья, хоть из-под земли отройте. Если раните его, вашу кровь ему перелью, чья по группе подойдет. А если не найдете.., каждый из вас пожалеет, что мать его аборт в свое время не сделала. Вон отсюда!

Глава 18

     В следующую ночную смену вездесущий рыжий Максим прибежал к Дорогину с выпученными глазами.
     - Ну и дела. Тельца-то вроде нашли и даже вынесли благополучно через проходную. А мы, козлы, торчали тут годами и лясы точили: хорошо бы повезло. Да я бы ногтями бетон выскреб, если б только знал, что дело того стоит. Я ведь не верил, считал это байкой.
     Он выглядел ужасно расстроенным, будто завещанное ему наследство увели из-под носа.
     - Может, в самом деле байка, - попробовал утешить его Дорогин. - Очередная, свежая. А на самом деле никто ничего не находил, не выносил.
     - Ты бы видел, что здесь днем творилось! На уши всех поставили! Люди в штатском проверяли что надо и не надо: чей приход и уход зафиксирован по компьютеру, кто реально на рабочем месте.
     По оборудованию пришлось отчитываться. У кого аппаратная была закрыта, тех срочно вызванивали, угрожали, что дверь сломают, если немедленно не приедут и не откроют. В общем, шмон по полной программе. Особенно пожарникам досталось: всех увезли допрашивать, заменили новыми.
     - Сами менты спрашивали о Тельце?
     - О Тельце не спрашивали, но лично на меня смотрели как на врага народа. Может, потому, что рыжий?
     - А если им кто-то позвонил насчет возможности теракта?
     - Тогда бы все по-другому делалось. Знаю я, как оно бывает. Сидел однажды на рок-концерте, когда нагрянули фээсбэшники. Кто-то позвонил им, что в зале заложена бомба... Нет, здесь точно Тельца увели. Народ просто так болтать не будет.
     - Народ здесь, сам знаешь, каких только небылиц не рассказывает, - Дорогин продолжал изображать скептика. - Про всякое секретное оборудование...
     - А я верю. У нас в стране самая фантастическая небылица может оказаться правдой и самая очевидная вещь - миражом.
     Дорогин подумал, что сам мог бы рассказать о виденной им странной троице. Эти фигуры показались ему абсолютно реальными.
     - Дела-а, - продолжал сокрушаться Максим. - Ходишь-бродишь туда-сюда, а под ногами бешеные бабки. Занимаешься чепухой, а потом уже поздно локти кусать.
     - Так где его нашли?
     - Можно не гадать. В той части, куда сейчас доступ закрыт. Попробуй подняться по лестнице и упрешься в сержанта. Он тебя не просто завернет, он еще начнет выяснять, что тебе наверху понадобилось. Затребует пропуск и запишет на всякий случай фамилию.
     - Сам успел нарваться?
     - Два часа назад. Говорят, двое одетых пожарниками явились якобы что-то ремонтировать. Дежурный на проходной клянется, что их файлы с фотографиями раскрылись на мониторе чин-чинарем. А сейчас ничего подобного обнаружить не могут, фотки исчезли. Я беседовал с нашими программистами на фирме. Они сказали, что, в принципе, можно записать на пропуск программку, она введет нужные файлы в систему, а потом сотрет. Мы же все вставляем пропуск второй раз, чтобы отметить время ухода.
     - Если б это было так просто...
     - Кто говорит, что просто? Но теоретически это возможно.
     - Допустим, прошли, эти "пожарники". А как золото вынесли?
     - Тоже вопрос. Дежурный опять-таки божится, что оба чемоданчика с инструментами осмотрел.
     Но скорее всего было так. Оба оставили чемоданчики, прошли через металлоискатель. А он на входе инструмент осмотрел, а второй раз, на выходе, поленился. Нормальное разгильдяйство.
     Раздосадованный Максим ушел изливать душу другим. У Дорогина впервые за время работы не было клиентов. Это тоже наводило на размышления. Ясно было, что на "Эвересте" притормозили работу. По собственной инициативе или по указанию милиции?
     Вскоре в тесном служебном помещении появились двое молодых людей. Молча, не здороваясь, не предъявляя удостоверения, они стали все осматривать и открывать шкафы. Сочли, что проводник и охранник "Эвереста" сами обо всем догадаются.
     Дорогин тоже молчал, ждал, когда к нему обратятся. Воздух в помещении постепенно густел и электризовался, как перед грозой. Сотрудники милиции специально создавали напряжение, чтобы люди начинали перебирать в уме последние события в поисках своей вины. Дорогин решил, что они вряд ли знают о его контактах с куратором.
     - Кто вам дал разрешение на такую авантюру? - прозвучал наконец первый вопрос.
     - На восхождения? Спросите у начальства. Меня взяли на работу, когда все это дело уже крутилось на полную катушку.
     - Где ваш пропуск? Если все будет нормально, получите его обратно на проходной.
     - А это что такое? - второй мент извлек из выдвижного ящика устройство, которое Кашей назвал "рентгеном".
     Дорогин почувствовал себя не очень уютно, хоть и предполагал, что куратор должен его прикрыть.
     Сейчас еще личный досмотр устроят, найдут блокнот со страницами, испещренными крестиками..
     - Без понятия. Как валялось, так и валяется.
     Если будете забирать на проверку, напишите, пожалуйста, расписку.
     - Напишем, не беспокойтесь... Ну и как вы поднимаете своих клиентов?
     - Могу продемонстрировать. Но только одному. Двух человек я не имею права выводить на поверхность. Наденьте, будьте добры, шлем и сбрую, не заставляйте меня нарушать правила техники безопасности.
     - Не надо проявлять показную сознательность.
     Молодой человек в штатском обошел смотровую площадку. Поднялся чуть наверх, постоял, пружиня ногами, на страховочной сетке.
     - Мы еще разберемся, кто выдал вашей фирме разрешение. Полнейший беспредел.
     "Плохо это или хорошо, когда правая рука не ведает, что делает левая, - подумал Дорогин. - Для милиции, может, и хорошо".
     - Значит, вы работаете только в ночную смену?
     - Совершенно верно.
     - Ив неурочное время здесь не бываете?
     - Нет. За исключением первых дней, когда проходил стажировку.
     - Что-нибудь замечали подозрительное? Шумы, стуки, людей, занятых ремонтом на лестнице или здесь, снаружи?
     - Точно сказать не берусь. Громко никто при мне не молотил, на тихие стуки я внимания не обращаю.
     - А клиенты подозрительные попадались?
     - Они все со странностями. Но подозрений никто не вызывал, - Кто-нибудь интересовался подробно башней, что здесь как устроено?
     - По мелочам почти все спрашивали.
     - Ладно. Если понадобится, мы вас еще вызовем.
     "Рентген" они забрали с собой. Расписку оставили, но от этого было не легче.
     - Что за хреновина? - поинтересовался охранник "Эвереста", когда они с Дорогиным остались вдвоем. - Раньше я ее здесь не видел.
     - Может, из клиентов кто забыл, - Муму равнодушно пожал плечами.

***

     Воробей, конечно же, не стал выходить обратно к "девятке". Низко пригнувшись, нырнул дальше в березовую рощу. Время от времени оглядывался, но признаков преследования не замечал.
     Скоро ему пришлось сбавить шаг, вновь закололо в сердце. Он привалился спиной к стволу, проклиная собственную слабость. Сделал несколько глубоких вдохов-выдохов и толкнул себя вперед, как автомобиль с пустым баком. Убраться как можно дальше от дороги, от трупа с аккуратным отверстием во лбу.
     Поверит ли Алеф, что он, Воробьев, способен на подлость? Поверит под давлением фактов.
     Шеф не слишком высокого мнения о человеческой природе.
     Куда деваться? Исчезнуть - значит расписаться в своей виновности. Именно к этому подталкивал Никанор незадолго до своей гибели. Отправиться по собственной воле к шефу? Нет, на такую самоотверженность человек на рубеже шестидесяти уже не способен.
     Едва волоча ноги, Воробьев еще час плелся по лесу, пока не вышел на асфальт. Голосовать не стал.
     Машины проносились мимо, но одна женщина за рулем иномарки все же посочувствовала сутулому, с трудом переставляющему ноги пожилому человеку. Притормозила, подала чуть назад.
     - Куда вам?
     - В город, - остерегся конкретизировать Воробьев.
     - До метро могу подбросить.
     - Спасибо, - он тяжело плюхнулся в кресло.
     - Вам плохо?
     - Был приступ. Теперь прошел.
     - Хотите, отвезу вас в больницу?
     - Не надо, я уже принял лекарство.
     Участие этой благополучной женщины начинало его раздражать. Новенький серебристый "Опель", брючный костюм, явно купленный не где-нибудь, а в модном салоне, музыка в машине не какая-нибудь - симфонический оркестр. Живет себе как у Христа за пазухой, и незачем ей связываться с сомнительными делами.
     Хозяйка машины деликатно молчала, не хотела беспокоить его вопросами. Недалеко от подземного перехода Воробьев показал ей, где остановиться, и молча вышел из машины. Перед тем как хлопнуть дверью, бросил на сиденье две смятые сторублевки.
     Он собирался заехать домой, забрать самое необходимое. Машина Никаноровых помощников отстала от "девятки" на полпути. Так было запланировано с самого начала, если проблем по дороге не возникнет. Скорее всего эти двое понятия не имеют о том, что случилось. Но очень скоро ситуация может измениться.
     Приехав домой, он сделал круг возле двора, зорко посматривая по сторонам. Вошел в подъезд, долго прислушивался. Еще дольше прислушивался, прежде чем открыть ключом дверь. Зато в квартире все делал с удвоенной скоростью. Документы, остатки денег, смена белья, теплый свитер и осенние ботинки. Кажется, все. Места в сумке еще полно. Можно кинуть еще пакет молока и батон, чтобы по крайней мере до конца суток не тратиться на еду.
     Кто же все-таки замочил Никанора? Кто решил оставить его, Воробьева, в живых? Вряд ли это личные счеты, наверняка выстрел связан с их миссией в Останкино. "Хвост", который они не заметили?
     Он сделал паузу, прежде чем толкнуть дверь подъезда. Сглотнул горькую слюну и вышел со двора с фальшивой улыбкой на лице и сумкой на плече.
     Кто-то знал об их миссии, следил за ней с самого начала и намеревался перехватить золотой приз, Все было разыграно четко: один из напарников убит, второй оставлен под подозрением. Они считали, что Телец в машине, и наверняка сунулись ее обыскивать. Значит, он вовремя смылся, иначе его бы замучили в лесу, допытываясь, где Телец.
     Билеты покупать нельзя, во всяком случае по своему паспорту. Условиться с проводницей, сесть в вагон зайцем. Только вот денег - кот наплакал. Если б он был молодым, красивым, просто взял бы бутылку и, нахально улыбаясь, предложил бы скоротать время. А ему в следующем году стукнет шестьдесят. Если, конечно, ему суждено дожить до юбилея.
     Черт возьми, как он раньше не сообразил? Это ведь те самые Никаноровы подручные. Вот кто точно знал о визите на башню. -Сам Никанор не стал посвящать их в дело, но ребята, наверное, узнали обо всем помимо него. Они только сделали вид, что отстали, а на самом деле продолжали сопровождать "девятку". Потом убили старшего и собрались хватануть кусок. Не тут-то было.
     Воробей испытал мстительное удовольствие, представив их разочарованные, обескураженные лица. Получили, суки? Выгорело?
     Но стоит ли тешить себя надеждой, что против него сейчас играют только двое? Они обязаны были сообщить о несчастье. Здесь, в Москве, на Алефа еще работают люди.
     Возвращаться домой было большим риском. Совершенно неоправданным. Закрыл ли он дверцу холодильника после того, как в судорожной спешке достал оттуда пакет с молоком?
     Одиночество и отсутствие работы сказались на нем или просто возраст? Последнее время Воробей начал проверять самые простые свои действия. Перед тем как лечь спать, раза три проверял, все ли конфорки выключены на газовой плите, все ли краны на кухне и в ванной плотно закрыты. Теперь вот забеспокоился насчет холодильника. Что за маразм?
     Черт с ним, с холодильником, и с этой опостылевшей квартирой! Нужно спасать свою шкуру, и пусть весь остальной мир летит в тартарары!

Глава 19

     Эта ночная смена оказалась самой длинной. Дорогин сидел без работы, время будто остановилось.
     Только одна мысль грела душу - Тамаре стало полегче, кризис миновал. Правда, врачи пока еще не разрешали им общаться, в палату интенсивной терапии нельзя было позвонить.
     Сергея подмывало выйти на лестницу, попробовать попасть в закрытую зону. Но как? По слухам, она перекрыта сверху и снизу. После изъятия "рентгена" вдвойне опасно проявлять интерес к событиям вокруг Тельца.
     Вылезать на поверхность башни он тоже не хотел: ее могли взять под наружное наблюдение.
     Однако густеющий туман постепенно менял его намерения. Туман будто настаивался в лучах восходящего солнца, превращался из облачной взвеси в молоко, разлитое в воздухе. Со смотровой площадки уже ничего нельзя было различить - Москва пропала, сгинула. Если б не теплый воздух, можно было подумать, что башня стоит посреди снежного поля. Истинную ее высоту тоже трудно было оценить - видимость сохранялась не больше чем на пять метров во все стороны.
     "Попробовать, что ли? - подумал Сергей. - В таком тумане никто не заметит короткий рейд.
     Надо вернуться за тросом".
     - Ну как там, за бортом? - спросил охранник "Эвереста", ни разу за время своей работы не пожелавший выбраться даже на смотровую площадку.
     - Если решил полюбоваться столицей, время сейчас не самое подходящее.
     - А тебе чего на месте не сидится? Дурные предчувствия? У меня у самого кошки на душе скребут. Как начнут здесь порядок наводить, первым делом нашу фирму прикроют. Ну и черт с ней! Шарашкина контора какая-то! У меня от здешнего излучения голова постоянно чугунная.
     Махну в другое место, хоть в отделение банка, хоть куда.
     - Подожди еще спускать флаг, не все так плохо. Сам знаешь, как у нас бывает: пошустрят пару дней, а потом спустят тихонько на тормозах. Пойду еще разок проветрюсь, невмоготу тут киснуть без толку.
     Туман ничуть не ослабел, но высоту башни уже можно было оценить. Проступило бледно-розовое пятно восходящего солнца. Светило оно будто из-под земли. Только мысленно сместив невидимую линию горизонта гораздо ниже привычного уровня, можно было объяснить этот феномен.
     Дорогин обернулся назад. Другое, перламутровое пятно еще не поблекло. Луна оставалась достаточно яркой, чтобы пробить толщу тумана. Прицепив к поясу трос, Дорогин полез наверх. Не обремененный клиентом, он поднимался в несколько раз быстрее, чем обычно.
     Добравшись до нужной ему высоты, Дорогин пополз на животе по толстому кабелю, пропущенному через стальную трубу, вмурованную в стену.
     Быстро уперся в крышку люка. Еще три года назад вылезти наружу было бы не очень просто - такие люки обязательно запирались. После пожара замки заменили обычными задвижками. Дорогин нащупал в темноте такую задвижку и легко открыл люк изнутри.
     Лестница освещалась тускловатым светом. Он ступил на нее так мягко, что сам не услышал ни звука. Теперь предстояло решить, куда двигаться: вверх или вниз. Не отрывая взгляда от округлой стены, Муму двинулся наудачу вверх, но очень скоро расслышал мерное сопение - похоже, это мент терпеливо нес положенную вахту. Стоял как вкопанный, а скорее всего оборудовал себе сидячее место.
     Развернувшись, Дорогин тихо направился вниз.
     Он сделал по лестнице три полных оборота вокруг оси башни, прежде чем увидел разверстую в стене дыру и раскрытую дверцу бронированного сейфа.
     Вот где оказалось стойло бычка. Если он, Дорогин, сейчас правильно ориентируется, правильно соотносит наружную и внутреннюю поверхности мощной оболочки башни, значит, он просвечивал "рентгеном" железобетон буквально в нескольких метрах от тайника. Ничего не попишешь, невезуха.
     Он сделал еще шаг, пытаясь заглянуть внутрь сейфа. Вряд ли те, кто забрал бычка, оставили после себя сейф в так