Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Фэнтази
      Симмонс Дэн. Гипперион 1-3 -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  - 116  - 117  - 118  -
л верзила, и на скулах у него заходили желваки. Впечатление он производил самое что ни на есть зверское. Шеи у него почти не было, а борода росла под кожей, неподвластная ни эпиляторам, ни лезвию, ни бритве. Вдобавок его кулаки были вдвое больше моих. - Понимаю, - сказал я. - Эти ублюдки Бродяги сами напросились, - повторил он, решив специально для меня вновь перечислить свои основные аргументы. - Вот на Брешии они выдрючивались - и довыдрючивались. А теперь выдрючиваются на этом... как там его... - В системе Гипериона, - подсказала жена, не сводя с меня глаз. - Во-во, - подхватил ее повелитель и муж, - в системе Гипериона. Они, значит, все выдрючиваются, строят из себя деловых. И пора показать им, что с Гегемонией шутки плохи. Понимаешь? Я вспомнил, как меня, восьмилетнего, послали учиться в частную школу Джона Кларка в Энфилде, где хватало таких вот тупоумных задир с кулаками-окороками. Впервые попав в школу, я то пытался избегать их, то гнул перед ними шею. Когда умерла моя мать и мир перевернулся, я сам начал их преследовать. Зажимая в кулаках камни, даже с разбитым носом и выбитыми зубами, я поднимался с земли, чтобы продолжить бой. - Понимаю, - прошептал я. Моя тарелка между тем опустела. Подняв бокал с остатками скверного шампанского, я провозгласил последний тост за Дайану Филомель. - Нарисуйте меня, - сказала она. - Простите? - Нарисуйте меня, господин Северн. Вы же художник. - Маляр, - ответил я, выразив жестом свою полную беспомощность. - И боюсь, не захватил мое стило. Дайана Филомель покопалась в пиджачном кармане своего мужа и вручила мне световое перо: - Пожалуйста. Портрет возник в воздухе между нами. Линии взмывали вверх, ныряли и сами себя пересекали, подобно неоновым нитям накала в электроскульптуре. Вокруг собралась кучка зевак. Когда я закончил, раздались робкие аплодисменты. Рисунок и впрямь был неплох. Он точно передавал чувственный изгиб длинной шеи, очертания высокой прически, выдающиеся скулы... даже легкий двусмысленный блеск глаз. Пожалуй, это было лучшее, что я мог создать после РНК-терапии и уроков рисования, подготовивших меня к роли художника. У настоящего Джозефа Северна получалось лучше. Помню, как он рисовал меня на смертном одре. Лицо госпожи Дайаны Филомель просияло. Господин Гермунд Филомель покосился на меня. Раздался крик: - Вот они! Толпа зашумела... затаила дыхание... замерла. Осветительные шары и садовые фонари медленно потускнели, потом погасли. Тысячи гостей обратили взоры к небу. Я стер рисунок и сунул световое перо в карман Гермунду. - Это армада, - сказал представительный пожилой мужчина в черном мундире ВКС. Он поднял руку с бокалом, указывая на что-то своей молодой спутнице: - Портал только что открыли. Первыми пойдут разведчики под эскортом факельщиков. С места, где мы находились, не было видно военного нуль-портала: думаю, даже из космоса он выглядел бы всего лишь как прямоугольный участок, на котором нарушен привычный рисунок созвездий. Зато четко виднелись огненные следы кораблей-разведчиков - сначала подобно рою светлячков или кружеву лучистой паутины, потом, когда корабли включили маршевые двигатели и пронеслись по окололунному транспортному коридору системы Тау Кита, в виде ослепительных комет. Нового дружного "ах!" удостоилось появление из портала факельных звездолетов, с огненными хвостами во сто крат длиннее, чем у разведчиков. Ночное небо ТКЦ словно расчертили красно-золотыми полосами от зенита до горизонта. Кто-то первым захлопал в ладоши, и через несколько секунд площадки, лужайки и аллеи Оленьего парка захлестнула буря неистовых рукоплесканий, прямо-таки цунами хриплых "ура!". Толпа сверхэлегантных миллиардеров, правительственных чиновников, аристократов сотен миров, позабыв обо всем, отдалась патриотическому угару и жажде вражеской крови - чувствам, дремавшим почти полтора века. Я не аплодировал. Никем не замечаемый, я мысленно произнес тост - теперь не за леди Филомель, а за неистребимую глупость моих собратьев - и допил остатки шампанского, уже выдохшегося. Теперь в систему Тау Кита входили основные корабли флотилии. Из нескольких легких прикосновений к инфосфере (ее поверхность, бугристая от всплесков информации, к этому моменту уже походила на штормовое море) я узнал, что костяк космической армады ВКС составляют сто с лишним крупных спин-звездолетов: матово-черные ударные авианосцы с разведенными старт-пилонами; штабные корабли класса 3С, красивые и хрупкие, как метеоры из черного хрусталя; луковицеобразные эсминцы, напоминающие раздутые факельщики, каковыми по сути они и были; силовые заградители - скорее сгустки энергии, чем нечто материальное. В серебристом зеркале их силовых щитов, работающих сейчас в режиме полного отражения, зрители увидели саму Тау Кита и серпантин огненных шлейфов. Тут были скоростные крейсеры, шнырявшие, как акулы, среди своих медлительных собратьев, громоздкие войсковые транспортники, в чьих трюмах бултыхались в невесомости тысячи морских пехотинцев, и множество вспомогательных кораблей: сторожевики, истребители, торпедные катера, ретрансляторы мультисвязи и, наконец, корабли-"прыгуны" с мобильными порталами - огромные додекаэдры со сказочным оперением из тысяч зондов и антенн. А вдалеке, удерживаемые на безопасном расстоянии диспетчерами, порхали яхты, гелионакопители и мелкие частные корабли, ловя парусами солнечный свет и россыпи огней армады. Гости в садах и парках Дома Правительства из последних сил кричали "ура!" и аплодировали. Господин в черном мундире ВКС беззвучно плакал. Скрытые камеры и широкополосные имиджеры транслировали волнующий момент на все миры Сети и - по мультилинии - на десятки внесистемных планет. Я качал головой, не вставая со своего бревна. - Господин Северн? - надо мной стояла охранница. - Да. Она кивком указала на резиденцию правительства: - Секретарь Гладстон ждет вас. 2 В эпохи смут и потрясений на политической сцене появляются руководители, самим небом, казалось, предназначенные для этой роли и, как оказывается впоследствии, связанные неразрывными узами с судьбами своего времени. Для нашей Эпохи Конца таким руководителем стала Мейна Гладстон. Правда, в те дни никому бы и в голову не пришло, что именно мне придется писать правдивую историю ее жизни и ее времени. Гладстон так часто сравнивали с бессмертным Авраамом Линкольном, что, представ перед этой великой женщиной, я даже удивился, не увидев на ней цилиндра и черного сюртука. Секретарь Сената и председатель правительства, заботящегося о ста тридцати миллиардах граждан, была одета в костюм из тонкой шерсти: брюки и жакет, по швам и манжетам отделанные скромнейшими красными выпушками. Она не показалась мне похожей ни на Авраама Линкольна, ни на Альвареса-Темпа, второго по популярности древнего героя, именуемого в прессе "прошлым воплощением Мейны", а скорее на обычную старую даму. Да, Мейна Гладстон была высока и худа, но лицом напоминала скорее орлицу, чем Линкольна: крючковатый нос, высокие скулы, крупный выразительный рот с тонкими губами и седые, кое-как подстриженные волосы - не волосы, а перья. Но главным в ее лице были глаза: большие, карие, невыразимо печальные. Наша встреча происходила в длинной, неярко освещенной комнате, вдоль стен которой тянулись деревянные полки с сотнями печатных книг. Огромный голоэкран, стилизованный пол окно, позволял наблюдать за происходящим в садах. Совещание близилось к концу, и десятка полтора мужчин и женщин стояли и сидели, образуя неровный полукруг перед столом Гладстон. Скрестив руки на груди, она полусидела на краешке своего стола и, когда я пошел, вскинула голову: - Господин Северн? - Да, это я. - Благодарю, что согласились прийти. - Голос секретаря Сената был знаком мне по тысяче дебатов Альтинга: огрубевший с годами и в то же время вкрадчивый, как дорогой ликер. Ее манера говорить была знаменита - безупречно точный синтаксис сочетался в ней с непринужденностью земного английского, который теперь можно услышать лишь в долинах рек ее родной планеты Патофы. - Господа и дамы, позвольте представить вам Джозефа Северна, - произнесла она. Некоторые из присутствующих учтиво кивнули, очевидно, теряясь в догадках относительно причин моего появления. Гладстон никого не стала мне представлять, но, заглянув в инфосферу, я познакомился со всеми: три члена кабинета, включая министра обороны, два высоких штабных чина ВКС, два помощника Гладстон, четыре сенатора, и среди них могущественнейший Колчев, а также проекция советника Техно-Центра, известного под именем Альбедо. - Миссия господина Северна - взглянуть на нашу работу под художественным углом зрения, - объявила Гладстон. Генерал Морпурго насмешливо хрюкнул: - Художественный угол зрения? При всем моем уважении к нам, госпожа Гладстон, - что это еще за чертовщина? Гладстон улыбнулась и, не отвечая генералу, повернулась ко мне: - Что вы думаете о смотре армады, господин Северн? - Очень мило, - ответил я. Генерал Морпурго издал носом какой-то звук: - Мило? Видеть величайшую в истории галактики концентрацию космической огневой мощи и говорить, что это _м_и_л_о_?! - Повернувшись к своему соседу, он иронически покачал головой. Улыбка не покинула губ Гладстон. - А война? Как вы оцениваете нашу попытку спасти Гиперион от варварских орд? - Это глупость, - ответил я. Воцарилась полная тишина. Последнее голосование в Альтинге показало, что 98 процентов граждан Гегемонии одобряют решение секретаря Сената объявить войну Бродягам. От исхода этого конфликта зависела и участь Гладстон как политика. Люди, собравшиеся в этой комнате, определяли политическую линию и разрабатывали стратегию военных действий. Именно они должны были принять окончательное решение о высадке войск. Пауза затянулась. - Почему? - тихо спросила Гладстон. Я сделал неопределенный жест рукой. - Гегемония ни с кем не воевала семь веков, со времен своего основания. Глупо испытывать прочность ее устоев таким путем. - Как это "не воевала"?! - вскричал генерал Морпурго, упершись огромными лапищами в колени. - А как же вы назовете мятеж Гленнон-Хайта, милостивый... государь? - Мятежом, - ответил я. - Бунтом. Полицейской акцией. Сенатор Колчев раздвинул губы в зловещей улыбке. Уроженец Лузуса, он, казалось, был слеплен из одних мускулов. - Вмешательство флота, - негромко проговорил он. - Полмиллиона погибших, две дивизии ВКС, которые больше года не могли сломить противника... Значит, сынок, это была полицейская акция? Я промолчал. Ли Хент, пожилой, чахоточного вида мужчина, считавшийся правой рукой Гладстон, откашлялся: - Но господин Северн говорит интересные вещи. Скажите, сэр, в чем вы видите разницу между войной Гленнон-Хайта и этим... э-э... конфликтом? - Гленнон-Хайт был отставным офицером ВКС, - ответил я, сознавая, что повторяю общеизвестное. - Бродяги уже много веков остаются неизвестной величиной. Мы знали, какими силами располагают мятежники, их действия легко поддавались расчету, а орды же Бродяг кочуют вне досягаемости Сети со времени Хиджры. Гленнон-Хайт держался в пределах Протектората, нападая на миры, находящиеся в радиусе двух месяцев лета от Сети. От Гипериона до ближайшей базы ВКС - Парвати - целых три года. - Вы думаете, мы не знаем об этом? - вскипел генерал Морпурго. - Ну а Брешия? Там-то мы сражались с Бродягами! Какой же это мятеж? - Тише, пожалуйста, - обернулся к нему Ли Хент. - Продолжайте, господин Северн. Я снова пожал плечами. - Вся разница в том, что теперь мы имеем дело с Гиперионом. Сенатор Ришо кивнула, полагая, что я полностью объяснил свою позицию. - Вы боитесь Шрайка, - уверенно сказала она. - Вероятно, вы принадлежите к Церкви Последнего Искупления? - Нет, - ответил я. - Я не поклоняюсь Шрайку. - Кто вы? - резко спросил Морпурго. - Художник, - солгал я. Ли Хент с улыбкой обернулся к Гладстон: - Госпожа секретарь, я согласен, что это мнение должно было отрезвить наши головы, - сказал он, указывая на аплодирующие толпы в окне-экране. - Однако, пока наш друг-художник излагал свои аргументы, их уже успели проанализировать и взвесить. Раздался негромкий кашель, и сенатор Колчев произнес: - Не слишком это приятно - говорить об очевидном, когда все вокруг предпочитают это очевидное игнорировать, но обладает ли сей... господин... соответствующим разрешением службы безопасности для присутствия на подобных совещаниях? Гладстон кивнула и слегка улыбнулась той улыбкой, которую мечтали перенести на бумагу многие карикатуристы. - Министерство искусств уполномочило господина Северна сделать серию зарисовок в течение ближайших дней или недель. Предполагается, что они будут иметь некую историческую ценность и смогут послужить материалом для официального портрета. Во всяком случае, господин Северн получил от службы безопасности "золотую карту", и мы можем свободно говорить в его присутствии. Кроме того, я высоко ценю его прямоту. В определенном смысле его приход - знак того, что наше совещание завершено. Я жду вас завтра утром в Военном Комитете, в 08:00, перед переброской флота в пространство Гипериона. Все направились к дверям. Генерал Морпурго, удаляясь, наградил меня свирепым взглядом. Сенатор Колчев, проходя мимо, поглядел с некоторым любопытством. Советник Альбедо просто растаял в воздухе. Кроме Гладстон и меня, в комнате остался один Ли Хент. Он устроился поудобнее, перекинув ногу через подлокотник бесценного кресла, привезенного со Старой Земли. - Присаживайтесь, - обронил он. Я взглянул на секретаря Сената и выбрал стул с прямой спинкой, на котором только что сидел генерал Морпурго. - Вы действительно считаете оборону Гипериона глупостью? - спросила Мейна Гладстон. - Да. Она сложила пальцы в щепоть и задумчиво потеребила нижнюю губу. В окне за ее спиной беззвучно бушевал прием в честь армады. - Если вы еще надеетесь на воссоединение с вашим... э-э... двойником, - произнесла она, - то продолжение Гиперионовской кампании в ваших же интересах. Я не отозвался. Теперь в окне появилось ночное небо, в котором еще пылали следы армады. - Рисовальные принадлежности у вас с собой? - спросила Гладстон. Я извлек карандаш и небольшой блокнот, о которых предпочел не упоминать при Дайане Филомель. - Рисуйте, пока мы разговариваем, - предложила Мейна Гладстон. Я приступил к работе: быстро наметил ее опущенные плечи и занялся лицом. Меня заинтриговали глаза. Тут я ощутил на себе пристальный взгляд Ли Хента. - Джозеф Северн, - протянул он. - Интересное имя вы себе выбрали. Стремительными четкими штрихами я очертил высокий лоб и орлиный нос Мейны Гладстон. - Знаете, почему люди недолюбливают кибридов? - продолжал Хент. - Да, - ответил я. - Синдром чудовища Франкенштейна. Боязнь всего человекоподобного, но не совсем подходящего под определение "человек". Потому-то андроидов и объявили вне закона. - Угу, - согласился он. - Но ведь кибриды - самые настоящие люди, не так ли? - С точки зрения генетики - да, - ответил я и поймал себя на том, что вспоминаю мать - как читал ей вслух, когда она заболела. Подумал о моем брате Томе. - Но они часть Техно-Центра и потому подпадают под определение "не вполне человек". - А вы тоже часть Техно-Центра? - спросила Мейна Гладстон, взглянув мне в глаза. Я начал новый набросок. - Не совсем, - ответил я. - Я могу свободно путешествовать там, куда меня допускают, но это ближе к обычному подключению к инфосфере, чем к возможностям полноправных членов Техно-Центра. В три четверти ее лицо выглядело интереснее, но вся сила, заключенная в глазах, открывалась, когда они смотрели на тебя в упор. Я занялся паутинками морщинок, разбегающихся из уголков этих глаз. Мейна Гладстон, очевидно, никогда не прибегала к поульсенизации. - Если бы можно было что-то скрыть от Техно-Центра, - сказала Мейна Гладстон, - допускать вас на заседания правительства было бы безумием. Так или иначе... - она опустила руки на колени и выпрямилась. Я перевернул страницу в блокноте. - Так или иначе, - продолжала она, - вы располагаете необходимой мне информацией. Правда ли, что вы можете читать мысли вашего двойника, первой воскрешенной личности? - Нет. Перенести на бумагу сложное переплетение морщин и мускулов в уголках ее рта было непросто. Я зарисовал его как умел, переключился на волевой подбородок, положил тень под нижнюю губу. Хент, нахмурив лоб, покосился на главу правительства. Мейна Гладстон снова сложила пальцы в щепоть. - Объясните, - попросила она. Я поднял глаза от рисунка. - Я вижу сны. В них, по-видимому, отражаются события, происходящие вокруг человека, который носит в своем теле имплант предыдущей личности Китса. - Это женщина. Ее зовут Ламия Брон, - сказал Ли Хент. Гладстон кивнула. - Значит, первичная личность Китса, которая считалась убитой на Лузусе, все еще жива? Я замялся. - Она... он... все еще в сознании. Вы же знаете, что субстрат первичной личности был извлечен из Техно-Центра, очевидно, самим кибридом и имплантирован в биошунт, носимый госпожой Брон. - О да, - подтвердил Ли Хент. - Но суть дела в том, что вы поддерживаете связь с личностью Китса, а через нее - с паломниками к Шрайку. Из быстрых черных штрихов сложился темный фон, придавший портрету Гладстон глубину. - Вряд ли это можно назвать связью, - заметил я. - Я вижу сны, сны о Гиперионе. Сообщения, которые вы получаете по мультилинии, подтверждают, что мои сны адекватны происходящим там событиям. Но я не могу общаться ни с пассивной личностью Китса, ни с ее носительницей или прочими паломниками. Мейна Гладстон прищурилась: - Откуда вы узнали о передачах по мультилинии? - Консул рассказал паломникам, что может отправлять сообщения через комлог и мультипередатчик своего корабля. Они разговаривали об этом в Башне Хроноса, как раз перед спуском в долину. - И как им понравилось откровение Консула? - спросила Гладстон тоном адвоката: наследие тех лет, когда она еще не оставила юриспруденцию ради политики. - Они давно знают, что среди них есть шпион, - сказал я, убирая карандаш в карман. - Вы сами предупредили об этом каждого. Гладстон взглянула на своего помощника. Лицо Хента ничего не выражало. - Раз вы поддерживаете с ними связь, - сказала она, - вам должно быть известно, что мы не получили от них ни единой мультиграммы с тех пор, как они покинули Башню Хроноса и начали спускаться к Гробницам Времени. Я покачал головой. - Прошлой ночью сон прервался как раз на том, что они подошли к долине. Мейна Гладстон встала, прошла к окну, подняла руку, и экран погас. - Значит, вы не знаете, живы ли они? - Нет. - Каково было их положение, когда вы... видели их во сне в последний раз?

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  - 116  - 117  - 118  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору