Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Фэнтази
      Симмонс Дэн. Гипперион 1-3 -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  - 116  - 117  - 118  -
в прошлом". "Но что же тогда? Что?" Ответом было молчание. Сол, стоявший на самом солнцепеке, с трудом держался на ногах. Черная птица кружила у него над головой, а может, то была просто галлюцинация. Сол погрозил кулаком свинцово-серому небу. "Ты использовал нацистов как свое оружие. Они безумцы. Чудовища. Ты и сам чудовище, будь Ты проклят". "Нет". Земля закачалась у него под ногами, и Сол рухнул на острые камни. Он подумал, что это не так уж отличается от прикосновения к шершавой стене. Камень величиной с кулак жег ему щеку. "Авраам повиновался, и для него это был правильный выбор, - подумал Сол. - Ведь этически Авраам сам был ребенком. В те времена все люди были детьми. Правильным выбором для детей Авраама было стать взрослыми и принести в жертву себя вместо детей. Каков же правильный ответ для нас?" Ответа не было. Земля и небо перестали вращаться. Подождав немного, Сол неуверенно встал, стер кровь и грязь со щеки и медленно побрел к лежавшему внизу, в долине, городу. - Нет, - сказал он Саре, - мы не поедем на Гиперион. Это неверное решение. - Ты предпочитаешь ничего не делать. - Губы Сары побелели, когда она произносила эти слова, но голос оставался спокойным. - Я предпочитаю не совершать ошибок. Сара громко вздохнула и махнула рукой в сторону окна. Там во дворе их четырехлетняя дочка каталась на игрушечной лошадке. - Ты полагаешь, у нее осталось время, чтобы мы с тобой успели совершить какую-нибудь ошибку... или вообще что-нибудь... совершить? - Сядь, мать. Сара не шевельнулась. На ее джинсах поблескивали крупинки сахара. Солу вспомнилась обнаженная девушка, выходящая из фосфоресцирующей пены, полоса которой тянулась за плавучим островом на Мауи-Обетованной. - Мы должны что-то сделать, - сказала она. - Ее осматривало больше сотни медицинских и научных специалистов. Ее тестировали, зондировали, обследовали и мучили в двадцати научных центрах. Я посетил святилища Шрайка во всех мирах Сети; меня там совсем не хотят видеть. Мелио и другие эксперты по Гипериону из Рейхса утверждают, что в учении Церкви Шрайка нет никаких упоминаний о болезни Мерлина, а у туземцев Гипериона нет легенд ни о таком недуге, ни о способах его излечения. Исследовательская группа провела на Гиперионе целых три года и не нашла ничего. Продолжать работу им запретили. Доступ к Гробницам Времени предоставляется теперь только так называемым паломникам. Даже получить въездную визу на Гиперион практически невозможно. А если мы возьмем туда Рахиль, поездка может ее убить. Сол замолчал, переводя дыхание, и прикоснулся к руке Сары. - Извини, что я повторяю все это. Но кое-что мы с тобой все же сделали. - Этого мало, - тихо отозвалась Сара. - А что, если мы поедем как паломники? Сол понурился. - Церковь Шрайка выбирает свои ритуальные жертвы из тысяч добровольцев. В Сети полно отчаявшихся глупцов, а возвращаются единицы. - Ну вот, видишь, разве это не доказательство? - быстро прошептала Сара. - Кто-то или что-то охотится за ними. - Бандиты, - ответил Сол. Сара покачала головой. - Голем. - Ты хочешь сказать, Шрайк. - Это голем, - повторила Сара. - Тот, которого мы видим в нашем сне. - Я не вижу в своих снах никакого голема. - Сол встревожился. - А какой он? - Помнишь те красные глаза? - ответила Сара. - Это тот самый голем, которого Рахиль слышала тогда ночью в Сфинксе. - Откуда тебе известно, что она слышала? - Мне это снилось, - сказала Сара. - Мне это снится каждый раз перед тем, как мы входим туда, где нас ждет голем. - Значит, мы с тобой видим разные сны, - пробормотал Сол. - Почему ты не рассказала мне это раньше? - Я думала, что схожу с ума, - прошептала Сара. Сол вспомнил о своих тайных беседах с котом и обнял жену. - О, Сол, - Сара прижалась к нему еще крепче, - как больно видеть все это. И как здесь одиноко... Сол молчал. Они несколько раз пытались побывать дома - домом для них навсегда остался Мир Барнарда: навестить родственников, друзей, но каждый раз долгожданную встречу губило нашествие репортеров и туристов. В этом не было ничьей вины. Через мегаинфосферу новости молниеносно распространялись по ста шестидесяти мирам Сети, а чтобы удовлетворить свое любопытство, достаточно было сунуть универсальную карточку в прорезь турникета на входе в терминал и шагнуть сквозь ворота портала. Они пробовали уезжать без предварительного уведомления и путешествовать инкогнито, но хитрить они не умели, и все их уловки ни к чему не приводили. Через двадцать четыре стандартных часа после их возвращения в Сеть репортеры были тут как тут. Научно-исследовательские институты и крупные медицинские центры охотно брали их под защиту своей службы безопасности, но тогда страдали друзья и родственники. Рахиль по-прежнему оставалась сенсацией. - Может, мы могли бы снова пригласить Тету и Ричарда... - начала Сара. - У меня есть предложение получше, - сказал Сол. - Поезжай-ка ты, мать, сама. Тебе хочется повидать сестру, увидеть, услышать, вдохнуть в себя запах дома... любоваться закатом там, где нет никаких игуан... побродить по полям. Поезжай. - То есть как это - поезжай? Одна? Оставить Рахиль... - Чепуха, - возразил Сол. - Отлучиться два раза за двадцать лет... собственно, сорок, если добавить и те счастливые дни до... в общем, два раза за двадцать лет это вовсе не значит, что ребенок брошен без присмотра. Удивительная мы все же семья - так долго живем вместе и все еще не надоели друг другу. Сара в задумчивости смотрела на стол. - Ну, а эти репортеры, они меня не разыщут? - Убежден, что нет, - ответил Сол. - Им нужна Рахиль. Если они будут тебе досаждать, возвращайся. Но я готов держать пари, что ты спокойно проведешь неделю дома и успеешь навестить всех, кого хочешь, прежде чем на тебя набросятся охотники за новостями. - Неделя! - У Сары перехватило дух. - Как же я могу... - Еще как можешь! Мало того, ты просто должна поехать. Мне это даст возможность проводить больше времени с Рахилью, а потом, когда ты возвратишься, отдохнувшая, я смогу потратить несколько дней на свою книгу. - Кьеркегор и что-то там?.. - Нет. Я тут затеял некую игру, и называется она "Проблема Авраама". - Странное название, - сказала Сара. - И проблема странная, - отозвался Сол. - А теперь иди и укладывай вещи. Завтра проводим тебя в Новый Иерусалим, так что ты сможешь вылететь до субботы. - Хорошо, я подумаю, - сказала она не слишком уверенно. - Ты давай укладывайся. - Сол снова ее обнял, а затем развернул лицом к коридору и двери в спальню. - Ступай. Когда ты возвратишься, я подумаю, что можно предпринять. - Обещаешь? - спросила она, помедлив. Сол ответил, глядя ей в лицо. - Я обещаю, что сделаю это прежде, чем время уничтожит все. Я, ее отец, клянусь, что отыщу выход. Она кивнула, и Сол подумал, что за все эти месяцы не видел на ее лице такого покоя. - Пойду укладываться. Вернувшись на следующий день из Нового Иерусалима, Сол отправился поливать крохотный газон, оставив Рахиль с ее игрушками. Когда он снова вошел в дом, розовый свет заката заливал стены, вызывая ощущение тепла и покоя. Рахили не было ни в детской, ни в других ее излюбленных местах. - Рахиль! - крикнул Сол. Не получив ответа, он снова выглянул во двор, потом на улицу. Ни души. - Рахиль! - Сол кинулся было к соседям, но тут его внимание привлекли еле слышные звуки, доносившиеся из стенного шкафа, который Сара использовала как кладовку. Сол осторожно открыл дверцу. Рахиль сидела под висевшей на плечиках одеждой и копалась в принадлежащей Саре старинной деревянной шкатулке. Весь пол в шкафу был завален фотографиями и голографическими чипами: Рахиль - ученица средней школы, Рахиль в день поступления в колледж, Рахиль на Гиперионе, на фоне ажурной стены скал. На коленях четырехлетней Рахили лежал исследовательский комлог Рахили-аспирантки и что-то тихо бормотал. Сол услышал этот знакомый голос молодой, уверенной в себе женщины, и сердце его болезненно сжалось. - Папа, - сказала девочка, подняв глаза, и ее тоненький голосок был испуганным эхом голоса, звучавшего в комлоге. - Ты никогда не говорил, что у меня есть сестричка. - У тебя ее нет, малышка. Рахиль нахмурилась. - Значит, это мама, когда она была... не такая большая? Не-е, это не она. Она говорит, что ее тоже зовут Рахиль. Как же так... - Все в порядке, - сказал он. - Я тебе объясню... - Тут Сол вдруг понял, что в гостиной давно уже звонит фон. - Подожди минутку, милая. Я сейчас вернусь. В нише появилось голографическое изображение мужчины, которого Сол ни разу в жизни не видел. Сам он не включил свой собственный имиджер, торопясь скорее отделаться от незнакомца. - Да? - сказал он резко. - Господин Вайнтрауб? Господин Вайнтрауб, который жил в Мире Барнарда, а в настоящее время живет в деревне Дан на Хевроне? Сол хотел уже отключить фон, но задумался. Их кодовый номер не зарегистрирован. Иногда звонил какой-нибудь продавец из Нового Иерусалима, звонки же с других планет были весьма редки. А потом с резкой болью в сердце он понял все: сейчас суббота, солнце уже зашло. В это время разрешены только экстренные голографические вызовы. - Да? - сказал Сол. - Господин Вайнтрауб. - Незнакомец глядел мимо него. - Произошло огромное несчастье. Когда Рахиль проснулась, возле ее кровати сидел отец. Вид у него был усталый. Глаза красные, щеки потемнели от щетины. - Доброе утро, папа. - Доброе утро, милая. Рахиль огляделась и, растерянно заморгала. Вот ее куклы, вот игрушки и другие вещи, но это не ее комната. Здесь другой свет. И воздух какой-то другой. Да и отец выглядит по-другому. - Папа, где мы? - Мы с тобой отправились в путешествие, малышка. - А куда? - Сейчас это не важно. Вставай-ка, маленькая. Ванна готова, а потом мы будем одеваться. Темное платьице, которого она ни разу не видела раньше, лежало в ногах ее постели. Рахиль посмотрела на него, потом опять на отца. - Папа, что случилось? Где наша мамочка? Сол задумчиво потер щеку. Это было уже третье утро после катастрофы. Сегодня похороны. Он рассказал ей все - и вчера утром, и позавчера, - ибо не мог допустить даже мысли о том, чтобы солгать ей; это было бы верхом предательства, предательством и Рахили, и Сары. Но сейчас ему вдруг показалось, что он не сможет повторить это еще раз. - Случилась беда, Рахиль, - сказал он, и голос его дрогнул. - Мама умерла. Сегодня мы пойдем с ней попрощаться. - Сол сделал паузу. Он уже знал, что потребуется, по меньшей мере, минута, чтобы до Рахили дошел смысл произнесенных им слов. В первый день он еще не был уверен, поймет ли четырехлетний ребенок, что значит "умерла". Теперь он знал, что поймет. А потом, обнимая горько плачущую дочь, Сол снова пытался уяснить, как же произошла эта катастрофа, вместившаяся всего в несколько слов. Магнитопланы с полным правом считались самым надежным видом пассажирского транспорта из всех, когда-либо изобретенных человечеством. Их двигатели могли иногда отказать, но даже в этих случаях остаточный заряд в электромагнитных генераторах позволял машине совершить безопасную посадку с любой высоты. Надежная конструкция автоматики, предохраняющей ТМП от столкновений в воздухе, в принципе не претерпевала изменений на протяжении нескольких веков. Но ничто не помогло. Непосредственной причиной катастрофы явились двое подростков, угнавших ТМП и носившихся на нем за пределами выделенных для транспорта линий; разогнались они до полутора звуковых, а сигнальные огни и импульсный приемопередатчик просто выключили, чтобы их никто не обнаружил; это и привело к столкновению со старым "Виккеном" тети Теты, который шел к посадочной площадке оперного театра в Буссард-Сити. Помимо Теты, Сары и обоих подростков погибли еще три человека, когда обломки машин врезались в битком набитый публикой атриум театра. Сара... - А мы еще когда-нибудь увидим мамочку? - спросила Рахиль, всхлипывая. Она задавала этот вопрос и вчера, и позавчера. - Не знаю, милая, - искренне ответил Сол. Похоронили Сару в фамильном склепе в округе Кейтс на Барнарде. Репортеры сновали под деревьями и бушевали у чугунных ворот, словно кипящий прибой, но вторгнуться на кладбище все же не посмели. Ричард предложил Солу пожить вместе с дочкой несколько дней у него на ферме, но Сол по опыту знал, какие муки ожидают беднягу, если пресса не утихомирится. Он обнял Ричарда, лаконично ответил толпившимся за оградой репортерам и сбежал вместе с ошеломленной и притихшей Рахилью на Хеврон. Репортеры преследовали их до Нового Иерусалима, а затем попытались пробраться в Дан, но военная полиция, обогнав их, преградила путь взятым на прокат магнитопланом; человек десять для острастки посадили в тюрьму, а остальным аннулировали въездные нуль-визы. Вечером Сол отправился побродить по окрестным холмам, оставив спящую Рахиль на попечение Джуди. Он обнаружил, что спорит теперь с Богом вслух и с трудом сдерживает желание грозить небесам кулаком, швырять камни или выкрикивать бохогульства. Вместо этого он лишь задавал вопросы, всегда кончавшиеся одним словом: "Почему?". Ответа не было. Солнце Хеврона скрылось за далекими горами, и скалы светились розовым светом, отдавая дневное тепло. Сол сел на камень и потер ладонями виски. Сара... Они были счастливы друг с другом, даже когда на них обрушился этот ужас - болезнь Рахили. Как жестоко посмеялась над ними судьба - стоило Саре вырваться к сестре, чтобы отдохнуть... Сол застонал. Ловушка, конечно, заключалась в том, что они были полностью поглощены болезнью Рахили. Они просто не могли себе представить будущее после ее... смерти? Исчезновения? Мир сузился до одного дня, в котором жила их дочь, и им даже в голову не приходило, что безжалостная Вселенная, подчиняясь своей извращенной антилогике, может уничтожить одного из них. Сол был уверен, что Сара, как и он, подумывала о самоубийстве, но ни он, ни она никогда бы не решились покинуть друг друга. Или Рахиль. Он даже представить себе не мог, что останется с Рахилью один. Сара! И в этот миг Сол осознал, что гневный диалог, который его народ вел с Богом в течение тысячелетий, не окончился с гибелью Старой Земли и с новой диаспорой... Он все еще длится. И он, и Рахиль, и Сара были частью этого спора, участвовали в нем и сейчас. Боль не проходила. Она заполнила его целиком и принесла с собой мучительную необходимость принять решение. В сгущавшихся сумерках Сол стоял на вершине холма и плакал. Утром, когда комнату затопил солнечный свет, Сол наклонился над кроваткой Рахили. - Доброе утро, папа. - Доброе утро, милая. - Где мы, папа? - Мы путешествуем. Здесь хорошо. - А где мамочка? - Сегодня она гостит у тети Теты. - Мы увидим ее завтра? - Да, - ответил Сол. - А теперь давай-ка я тебя одену и приготовлю завтрак. Сол принялся ходатайствовать перед Церковью Шрайка о паломничестве, когда Рахили исполнилось три года. Поездки на Гиперион были строго ограничены, а доступ к Гробницам Времени стал почти невозможным. Но паломников туда пропускали. Рахиль очень огорчалась, что в день ее рождения с нею нет ее мамы, но из кибуца пришло несколько детей, и она отвлеклась. Самым лучшим подарком оказалась иллюстрированная книга сказок, которую Сара привезла из Нового Иерусалима несколько месяцев назад. Некоторые сказки Сол читал Рахили перед сном. Прошло уже семь месяцев, с тех пор как она еще могла прочесть некоторые слова. Но сказки она все еще любила - особенно "Спящую красавицу" - и заставила отца прочитать ее два раза. - Когда вернемся домой, я покажу ее мамочке, - сказала она, зевая. - Спокойной ночи, детка, - выключив свет и задержавшись у двери, негромко сказал Сол. - Папа? - А? - Счастливо, аллигатор. - Пока, крокодил. Рахиль хихикнула в подушку. Нечто похожее, не раз думал Сол в последние два года, переживают люди, у которых на глазах дряхлеет и слабеет кто-то из близких. Только это хуже. В тысячу раз хуже. С восьми лет у Рахили стали выпадать зубы, когда ей исполнилось два годика, их уже полностью заменили молочные, а еще через полгода половина из них ушла в челюсть. Волосы Рахили, которые всегда были предметом ее гордости, стали реже и короче. Ее лицо постепенно теряло знакомые очертания - младенческая пухлость сгладила скулы и твердую линию подбородка. Мало-помалу стали заметны нарушения координации движений, особенно когда Рахиль брала в руки вилку или карандаш. В день, когда она перестала ходить, Сол уложил ее пораньше в кроватку, а затем ушел в свой кабинет и тихо напился до потери сознания. Самым тяжелым было то, что она разучалась говорить. С каждым забытым словом Сол все сильнее чувствовал, как горит соединяющий их мост, рвется последняя ниточка надежды. Впервые он заметил это, когда ей исполнилось два года. Уложив ее и задержавшись в дверях, Сол как всегда сказал: - Счастливо, аллигатор. - А? - До свидания, аллигатор, говорю. Рахиль захихикала. - Ты должна мне ответить: "Пока, крокодил", - сказал Сол. Он рассказал ей и об аллигаторе, и о крокодиле. - Пока, акодил, - хихикая, сказала Рахиль. Утром она все забыла. Сол брал теперь Рахиль с собой в поездки по Сети. Уже не обращая внимания на репортеров, он ходатайствовал перед Церковью Шрайка о предоставлении ему права на паломничество, требовал от Сената визы и пропуска в закрытый район Гипериона, посещал научно-исследовательские институты и клиники, предлагавшие хоть что-то новое. Неделя шла за неделей, и все больше врачей расписывалось в своем бессилии. Когда он возвратился на Хеврон, Рахили было пятнадцать стандартных месяцев; она весила (на Хевроне пользовались старинными единицами) двадцать пять фунтов, а ее рост равнялся тридцати дюймам. Она уже не могла одеваться сама. Ее словарь состоял из двадцати пяти слов, главными из которых были "мама" и "папа". Солу нравилось носить свою дочь на руках. Ее головка у его щеки, тепло детского тельца, запах ее кожи, случалось, помогали ему забыть жестокую несправедливость происшедшего. Он как бы заключал перемирие со Вселенной, и для полного покоя не хватало лишь Сары. Тогда и в его гневных диалогах с Богом, в Которого он не верил, наступала временная передышка. "Что может быть причиной всего этого?" "А какова видимая причина любых страданий, которые претерпевало человечество?" "Верно", - подумал Сол. Неужели он впервые начал что-то понимать? Сомнительно. "Из того, что ты чего-то не видишь, еще не следует, что этого не существует". "Фу, как неуклюже. Неужели нельзя было изложить эту мысль, употребив меньше трех отрицаний? Тем более, что мыслишка-то отнюдь не глубока". "Верно, Сол. Ты начинаешь разбираться во всем этом". "В чем?" От

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  - 116  - 117  - 118  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору