Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Фэнтази
      Симмонс Дэн. Гипперион 1-3 -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  - 116  - 117  - 118  -
Тирена поднялась. Только сейчас я заметил, что на поясе из синтетической холстины у нее висит армейский нейродеструктор. Оставалось надеяться, что "жезл смерти", как и весь ее костюм, бутафорский. - Бездарь! Халтурщик! - прошипела она. - Слушай меня внимательно. Ты принадлежишь "Транслайну". Весь. От головы до жопы. А если ты и впредь будешь выкидывать фортели, мы засадим тебя строчить готические романы. Причем подписываться ты будешь "Розмари Сиссиничкинс". Все! Марш домой! Проспись как следует и завтра же принимайся за "Умирающую Землю-10". Я улыбнулся и покачал головой. Тирена прищурилась. - Не забывай, что ты должен нам миллион марок. Стоит мне шепнуть - и у тебя отберут дом. За исключением разве что этого идиотского плота, которым ты пользуешься вместо сортира. Сиди там и засирай океан хоть до краев. Я снова рассмеялся. - Там есть устройство для переработки отходов. Кроме того, я вчера продал свой дом. Деньги вам уже должны были перевести. Так что аванс я вернул. Тирена сжала пластиковую рукоятку "жезла смерти". - А ты знаешь, что все права на идею "Умирающей Земли" принадлежат "Транслайну"? Уж замену тебе мы как-нибудь подыщем, не сомневайся. - Да ради Бога! Что-то вдруг изменилось в голосе моей бывшей редактрисы. Видимо, до нее дошло, что я говорю серьезно. Я понял: ей очень хочется, чтобы я остался. - Послушай, Мартин, - сказала она, - я уверена, что псе это преодолимо. На днях я уже намекала совету директоров, что твои авансы слишком малы и "Транслайну" стоило бы заказать тебе новый сериал... - Ах, Тирена, Тирена, - вздохнул я. - Прощай навек. Прямо из ее кабинета я вышел на Возрождение Вектор, а оттуда - на Экономию, где пересел на спин-звездолет и, проведя в полете три недели, прибыл на Асквит [Герберт Генри Асквит (1852-1928) - премьер-министр Великобритании (1908-1916) от либеральной партии], в маленькое королевство Печального Короля Билли. ПЕЧАЛЬНЫЙ КОРОЛЬ БИЛЛИ (НАБРОСОК) Его Монаршее Высочество король Уильям XXIII, суверенный правитель королевства Виндзор-в-Изгнании, напоминает восковую статуэтку, которую кто-то сдуру поставил на горячую плиту, да так и забыл там. Длинные пряди волос безвольно свешиваются на покатые плечи. Глубокие морщины, залегшие у бровей, бесчисленными потоками растекаются вокруг грустных, как у таксы, глаз и бегут дальше - по всему его дряблому, вечно-хмурому лицу, теряясь в складках кожи на шее и подбородке. Говорят, взглянув на него, антрополог тут же вспоминает истуканчиков с Киншасы-на-Задворках, дзен-гностику приходит на память статуя Скорбящего Будды, уцелевшая при пожаре в храме на Тай-Цзинь, а историк масс-культуры тут же бросается к своим архивам и перетряхивает их до последнего листочка в поисках фотографий древнего актера двухмерного кино Чарльза Лоутона [Чарльз Лоутон (1899-1962), американский киноактер; снимался в исторических и драматических ролях; лауреат премии "Оскар" (1933)]. Мне лично ни одно из этих сравнений ни о чем не говорит. Глядя на короля Билли, я всякий раз вспоминаю моего наставника дона Бальтазара после недельного запоя. Печальный Король Билли слывет человеком весьма мрачным, но совершенно не заслуженно. Он любит посмеяться. Беда в том, что смех у него особый: когда он хохочет, всем кажется, что это рыдания. Понятное дело, внешность свою никто не выбирает, но, глядя на Его Высочество, каждый невольно задается вопросом: кто это? Шут гороховый или просто какой-то Богом обиженный?.. Одежда его (если здесь вообще уместно слово "одежда") находится в состоянии, близком к первозданному хаосу, вызывая сомнения в исправности его слуг-андроидов, так что порой он дисгармонирует и с самим собой, и со своим окружением одновременно. Однако не только его одеяние, но и сам он, как таковой, пребывает в перманентном беспорядке. Вечно с расстегнутой ширинкой, бархатная мантия побита молью и местами порвана, края ее подметают пол, таинственным образом притягивая к себе весь мусор. Кружевная манжета на левом рукаве вдвое длиннее, чем на правом. А последний, в свою очередь, выглядит так, словно его окунули в варенье. В общем, вы меня понимаете. При всем при том Печальный король Билли обладает поистине провидческим умом, а его страсть к искусствам и изящной словесности достойна эпохи Возрождения на Старой Земле. Чем-то король напоминает маленького сластену, пожирающего глазами недоступные сокровища, выставленные в витрине кондитерского магазина. Будучи завзятым меломаном, он начисто лишен музыкального слуха. Превосходный знаток-балета и вообще ценитель всего изящного, в жизни Его Величество являет собой образчик комичной неуклюжести; это карикатурный недотепа, который на каждом шагу спотыкается, роняет что-нибудь, а в довершение всего садится мимо стула. Страстный читатель, непогрешимый критик и покровитель ораторского искусства, сам он поразительно косноязычен, а анекдотическая застенчивость не позволяет ему показывать свои опыты в стихах и прозе кому бы то ни было. Король - убежденный холостяк, и свое шестидесятилетие он встречает в полуразвалившемся дворце посреди королевства площадью в две тысячи квадратных миль, с которыми он буквально сросся и которые прекрасно дополняют мятый и грязный королевский наряд. С этим связана масса анекдотов. Например: некий прославленный живописец, которому король Билли покровительствует, видит, как Его Величество, повесив голову и заложив руки за спину, шествует по садовой дорожке, причем на дорожку он ступает лишь одной ногой, другою же хлюпает по грязи - очевидно, погружен в глубокую задумчивость. Художник приветствует своего государя. Печальный Король Билли поднимает взор, моргает, оглядывается по сторонам, словно только что очнулся от долгого сна. "П-п-простите, - обращается Его Высочество к удивленному живописцу, - скажите, п-п-пожалуйста, я иду во дворец или из д-д-дворца?" - "Во дворец, Ваше Величество", - отвечает художник. "З-замечательно, - вздыхает король, - значит, я уже завтракал". Но вот в один прекрасный день грянул мятеж генерала Горация Гленнон-Хайта, и захолустный Асквит оказался прямо на пути его войск. Особого беспокойства на Асквите это не вызвало, ибо Гегемония обещала направить для его защиты свои ВКС. Однако вызвавший меня к себе полновластный правитель королевства Монако-в-Изгнании на этот раз больше, чем когда-либо, походил на оплывшую свечку. - Мартин, - обратился ко мне Его Величество, - вы с-с-слышали о б-битве за Фомальгаут? - Ага, - ответил я. - Но оснований для беспокойства, по-моему, нет. Гленнон-Хайт неизбежно должен был напасть на Фомальгаут... Судите сами: всего несколько тысяч колонистов, богатейшие минеральные ресурсы, тридцать, нет, двадцать стандартных месяцев лета до Сети... - Двадцать три, - поправил меня Печальный Король Билли. - Так вы п-полагаете, оп-п-пасность нам не угрожает? - Г-м-м, - произнес я. - Полет сюда прямо из Сети занимает три недели по корабельному времени, то есть меньше года... Да, получается, что ВКС Гегемонии заведомо опередят спин-звездолеты Гленнон-Хайта, взлетевшие с Фомальгаута. - Возможно и так, - задумчиво произнес король, прислонившись к глобусу (который тут же начал поворачиваться под тяжестью монаршей особы, вследствие чего Билли был вынужден отскочить и встать прямо). - Тем не-не-менее я решил начать собственную с-с-скромную Хиджру. Я даже заморгал от удивления. Билли уже почти два года изъявлял желание переселить свое королевство, но я никогда не думал, что он всерьез решится на такое дело. - Зв-зв-зв... корабли на Парвати уже готовы, - сказал он. - Асквит согласился п-п-перевезти нас в Сеть. - А как же дворец? - спросил я. - Библиотека? Фермы, постройки? - К-конечно же, я их подарил, - ответил король Билли, - но сама б-библиотека - я хочу сказать, к-книги - отправится с нами. Я сел на валик дивана, набитого конским волосом, и почесал щеку. За десять лет, проведенных мной в королевстве Билли Печального, я из объекта опеки превратился в его личного друга, конфидента и даже наставника, но при этом никогда не льстил себя надеждой, что понимаю загадочную душу этого растрепанного создания. Сразу по прилете, я был удостоен королевской аудиенции. - Так вы, значит, х-х-хотите п-п-присоединиться к нашей маленькой колонии т-т-талантов? - спросил Билли. - Да, Ваше Величество. - А вы не с-с-собираетесь п-п-писать здесь книги н-наподобие "У-у-умирающей Земли"? - Ни за что, Ваше Величество! - Знаете, а я ее ч-ч-читал, - выговорил наконец коротышка. - О-о-очень интересно. - Вы более чем любезны, сир. - Д-д-дерьмо, господин Силен. Но б-б-было интересно. П-понимаете, кто-то по ней прошелся и з-здорово п-по-кромсал ее, но оставил только п_л_о_х_и_е_ куски. Я улыбнулся во весь рот, удивленный тем внезапным открытием, что мне начинает нравиться Печальный Король Билли. - Н-н-но "Песни", - он вздохнул, - о, эт-т-то книга. Возможно, это лучшая книга с-ст-ст... поэзии, изданная в Сети за последние два столетия. Уму непостижимо, как вы протащили ее через цензуру посредственности. Я заказал для моего к-королевства двадцать тысяч экземпляров. Я склонил голову. Впервые со времен того достопамятного инсульта я потерял дар речи. - Может, вы все-таки н-н-напишете еще что-нибудь вроде "Песней"? - Для того я и приехал сюда, Ваше Величество. - В таком случае, добро пожаловать, - сказал Печальный Король Билли. - Мы поселим вас в западном крыле д-д-д... замка, рядом с моими апартаментами. Для вас мои двери всегда открыты. Сейчас я смотрел на закрытую дверь и на маленького короля, который, даже улыбаясь, выглядел так, словно готов разрыдаться. - На Гиперион? - спросил я. Он неоднократно заговаривал об этой колонии, населенной бежавшими от цивилизации дикарями. - Совершенно верно, Мартин. Корабли с поселенцами-андроидами уже несколько лет как там. Подготавливаю почву, как водится. Я приподнял бровь. Королевство приносило Билли жалкие крохи, но, удачно вкладывая средства в экономику Сети, он накопил немалое состояние. Однако, даже с учетом этого, многолетние затраты на тайную реколонизацию должны были вылиться в кругленькую сумму. - Вы п-п-помните, Мартин, почему первые колонисты назвали эту пл-пл-пл... этот мир Гиперионом? [спутник Сатурна]. - Конечно. До Хиджры они были свободными земледельцами на одной из лун Сатурна. Существовали они лишь благодаря снабжению с Земли, а когда она погибла, эмигрировали на Окраину и назвали свой новый мир в честь старого. Король Билли печально улыбнулся. - А вы знаете, почему это название сулит удачу нашему начинанию? Мне понадобилось почти десять секунд, чтобы сообразить. - Китс, - сказал я наконец. Несколько лет назад у нас был длинный спор о сущности поэзии, и под конец король Билли спросил меня, кто из живших когда-то стихотворцев в наибольшей степени соответствует идеалу поэта. - Идеалу? - переспросил я. - То есть кто самый великий? - Нет, нет, - ответил Билли, - абсурдно с-с-спорить, кто самый в_е_л_и_к_и_й_. Мне любопытно знать, кто, по вашему мнению, является идеалом... то есть олицетворением всего того, о чем вы говорили. Я обдумывал этот вопрос несколько дней и однажды вечером, когда мы с вершины ближайшего к дворцу холма любовались закатом, ответил королю. Красные и синие тени тянулись к нам через янтарную лужайку, и я сказал: - Китс. - Джон Китс, - прошептал Печальный Король Билли. - Да-да. - И через мгновение: - Но почему? Тогда я рассказал ему все, что знал об этом поэте, жившем в девятнадцатом веке на Старой Земле; о том, как он воспитывался, учился, о его ранней смерти... но в основном о жизни, почти без остатка посвященной тайнам и красоте поэтического творчества. Тогда Билли, похоже, заинтересовался, теперь же, судя по всему, этот интерес перешел в одержимость. Взмахнув рукой, он включил проектор, и в воздухе повисла голографическая модель. Чтобы лучше видеть, я отступил назад, шагая сквозь холмы, строения и пасущиеся стада. - Смотрите, смотрите! - прошептал мой покровитель. - Это Гиперион. - От волнения он даже заикаться перестал. По комнате, один за другим, поплыли голографические пейзажи: речные и морские порты, хижины в горах... город на холме, весь заставленный статуями, и, словно его продолжение, странные сооружения в соседней долине. - Это Гробницы Времени? - спросил я. - Совершенно верно. Величайшая из загадок известной нам части Вселенной. Я нахмурился: король явно преувеличивал. - Полноте, сир, - возразил я. - Нет там ни хера. Они пусты. И были пусты, когда их открыли. - Но вокруг них до сих пор существует странное антиэнтропийное поле, - заметил король. - Во Вселенной не так уж много природных феноменов, напрямую связанных со временем как таковым... Разве что сингулярности... - Ну, здесь все проще. Должно быть, антиэнтропийное поле - это нечто вроде антикоррозийного покрытия на металле. Гробницы созданы, чтобы существовать вечно, но они пусты. Да и вообще, на кой черт нам лезть в эти технические детали? - Дело не в технике, - вздохнул король Билли, и по его лицу поплыли глубокие морщины. - Здесь тайна. Некоторые люди могут творить лишь в необычном месте. А это место - идеальное. Смесь классической утопии и языческой мистерии. Я промолчал, пожав плечами. Взмахом руки король убрал голограмму. - А как ваши с-с-стихи? Улучшились? Я скрестил руки на груди и смерил взглядом этого коронованного неряху. - Нет, сир. - Ваша м-м-муза так и не вернулась? Я не ответил. Если бы взгляд мог убить, сегодня вечером нам всем пришлось бы кричать: "Король умер, да здравствует король!" - Очень х-х-хорошо, - произнес он, демонстрируя тем самым, что способен быть не только печальным, но и невыносимо самодовольным. - Тогда, мой мальчик, п-п-пакуйте чемоданы. Мы отправляемся на Гиперион. (ЗАТЕМНЕНИЕ) Пять "ковчегов" Печального короля Билли, подобно золотым одуванчикам, парят в лазурном небе. Под ними белоснежные города всех трех континентов: Китс, Эндимион, Порт-Романтик... Град Поэтов. Более восьми тысяч паломников от Искусства прибыли сюда в надежде укрыться от тирании посредственности и обрести в этом грубо сколоченном мире новое вдохновение. В первый век Хиджры Асквит и Виндзор-в-Изгнании лидировали в области биоформовки андроидов, и теперь эти синекожие друзья человека пахали, как лошади, прекрасно понимая, что, когда их труд будет завершен, они получат свободу. Белоснежные города росли. Туземцы, устав от роли дикарей, покинули свои затерянные в лесах деревушки и в меру сил помогали нам обустраивать колонию. Затем пришел черед технократов, бюрократов и экократов. Их разморозили и выпустили в этот девственный мир, даже не подозревавший об их существовании. Мечта Печального Короля Билли еще на шаг приблизилась к своему осуществлению. К тому времени генерал Гораций Гленнон-Хайт был уже мертв, его кровавый, несмотря на непродолжительность, мятеж подавлен. Но для нас дороги назад уже не существовало. Самые сильные духом - в числе таковых были и профессионалы, и дилетанты - с презрением отвергли Град Поэтов и предпочли неустроенную, но творческую жизнь в Джектауне, Порт-Романтике, а иные подались даже на границу, которая отступала все дальше и дальше. Я остался в городе. В те первые годы на Гиперионе я так и не надел свою музу. У многих увеличение расстояний из-за отсутствия транспорта (ТМП ненадежны, скиммеры наперечет) и уменьшение доли эрзацев в сознании (инфосферы нет, доступа в Альтинг нет, мультипередатчик - один-единственный на нею планету) вызвали настоящую вспышку творческой активности, заставили по новому взглянуть на место человека в мире и на предназначение художника. По крайней мере, они так говорили. Ко мне же муза не возвращалась. Мои стихи, безупречные по форме, оставались дохлыми, как кошка Гека Финна. И тогда я решил покончить с собой. Но до этого, в течение девяти примерно лет, я был всецело поглощен отправлением своих гражданских обязанностей. Я обеспечивал Гипериону то, чего он был доселе лишен: упадок нравственности. С помощью биоскульптора по имени Грауманн Хэкетт я обратился в сатира. Бока мои обросли шерстью, а ноги стали в точности как у козла. Вплоть до копыт. У меня отросла борода и удлинились уши. Грауманн произвел также весьма интересные изменения в моем половом аппарате. Обо мне стали говорить. Крестьяночки, туземки и супруги наших синеньких кормителей и поителей - все они постоянно ожидали визита единственного на Гиперионе сатира. А многие так просто сами напрашивались. Вот когда я понял, что такое "приапизм" и "сатириаз". Мои бесчисленные сексуальные подвиги (равно как и пьяные загулы) обрастали легендами, а лексикон мало-помалу возвращался к плачевному послеинсультному состоянию. Это было чертовски здорово! Ад, да и только. И вот однажды ночью, когда я уединился, дабы вышибить себе мозги, явился Грендель. ПОСЕТИВШЕЕ НАС ЧУДОВИЩЕ (НАБРОСОК) Ожили наши ночные кошмары. Какая-то нечисть прячется в темноте. Тени Морбиуса и Крелля. Мама, не гаси свечи, Грендель шастает в ночи. Поначалу мы думали, что люди просто уезжают без предупреждения. Никакой стражи на стенах нашего города не было, как не было, впрочем, и самих стен, у дверей нашего чертога не стояли воины. А потом вдруг муж заявляет, что его жена поужинала, пошла укладывать детей - и исчезла. Затем Хобан Кристус, пиротехник-абстракционист, не является на еженедельный пироспектакль в Амфитеатре Поэтов. Впервые за восемьдесят два года на подмостках! Тревога растет. Печальный Король Билли, доселе надзиравший за реставрацией Джектауна, вынужден прервать свои труды и обещает усилить меры безопасности. Вокруг города раскидывается сенсорная сеть. Сотрудники корабельной службы безопасности осматривают Гробницы Времени и сообщают, что те по-прежнему пусты. В Лабиринт через вход у основания Нефритовой Гробницы запускаются зонды и на протяжении шести тысяч километров ничего не обнаруживают. Автоматические и пилотируемые скиммеры прочесывают местность между городом и Уздечкой и обнаруживают лишь тепловой след скального угря. Целую неделю все спокойно. А потом появляются трупы. Скульптор Пит Гарсия найден в своей мастерской, в спальне... и во дворе дома. У начальника КСБ Труина Хайнса хватило глупости заявить по каналу новостей: "По всему видно, что он растерзан каким-то диким зверем. Но ни одно известное мне животное не может сделать ничего подобного". Все мы втайне испытывали эдакое приятное щекотание нервов. Спектакль, правда, не Бог весть какой - на уровне той голографической лабуды, которой мы раньше пугали друг друга, но ведь теперь мы сами стали участниками этого шоу. Первая и самая очевидная версия: среди нас бродит психопат, вооруженный импульсным но

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  - 116  - 117  - 118  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору