и  и
зубы. Интрига в том, что лишь один из паломников получит от Шрайка то, о чем
попросит, остальные погибнут. Из их историй мы  узнаем  о  Техно-Центре,  об
Искусственном Интеллекте, вышедшем из-под контроля людей с разрушенной  (или
похищенной) Старой Земли о войне между  Гегемонией  и  адаптировавшимися  к
космосу Бродягами, некогда бывшими людьми, об  открытии  -  и  отвержении  -
отцом  иезуитом  гибрида-симбионта,  называемого  крестоформом,   симбионта,
способного производить воскрешения. Книга завершается прибытием паломников в
Долину Гробниц Времени.
   "Падение Гипериона" начинается там, где закончился "Гиперион", но техника
повествования и структура текста уже иные: они следуют  Джону  Китсу  в  его
темах личностей - и видов, - которые не хотят уступать  свое  место  в  ходе
вещей, когда эволюция говорит им, что  пора  уходить  Паломники  из  первой
книги выясняют, что судьбы их не  так  просты,  как  им  думалось:  Гробницы
Времени открылись, таинственные послания и посланцы из  будущего  показывают
им, что битва за душу  человека  продолжается  много  столетий  Шрайк  сеет
опустошение, но никого не убивает и не  выполняет  ничьей  просьбы  сложное
межзвездное сообщество Гегемонии с Великой  Сетью  рассыпается  под  ударами
межзвездной войны, как муравьиная куча, - хотя так и неясно, идет эта  война
между Гегемонией и Бродягами или  Человечеством  и  Техно-Центром.  Одна  из
паломниц, Ламия Брон, беременна от своего любовника - кибрида  Джона  Китса,
сотворенного  Техно-Центром,  и  ходят  слухи,   что   родить   она   должна
Ту-Кто-Учит, грядущую мессию. Другой паломник, воин Федман Кассад, уходит  в
будущее, чтобы в  битве  со  Шрайком  встретить  свою  судьбу.  Третий,  Сол
Вайнтрауб, спас свою дочь, но должен  теперь  идти  с  ней  сквозь  Гробницы
Времени  к  их  общей  судьбе,  вплетенной  в  мозаику  будущего.  Четвертый
паломник, Консул Гегемонии, улетает на  своем  корабле,  в  ИскИне  которого
живет сущность Джона Китса, чтобы исследовать  развалины  Гегемонии.  Пятый,
священник,  умирает,  и  вместо   него   крестоформ   воскрешает   погибшего
отца-иезуита, который  становится  папой  обновленной  католической  церкви.
Последний выживший паломник, семисотлетний поэт Мартин  Силен,  рассказавший
всю эту историю, нисколько не изменился - он все так же похабен и язвителен.
   Действие "Эндимиона" начинается через 274 года  после  падения  Порталов.
Все пошло к чертям, как это обычно и бывает в так  называемых  Темных  Веках
между  эпохами  империй,  но  Империя  Пасема  -  империя   так   называемой
возрожденной католической церкви - простирает свое господство почти  на  все
миры бывшей Гегемонии. Церковь - и Империя - управляют гражданами,  сохраняя
за собой монополию на воскрешение. Мало кто знает, что  Церковь  вступила  в
Фаустову сделку с глубоко скрывшимся ныне  Техно-Центром,  чтобы  с  помощью
симбионтов-крестоформов возвращать своих чад к жизни и послушанию. И тут  на
сцене появляется мессия одиннадцати лет от роду - девочка Энея,  дочь  Ламии
Брон, сбежавшая на три столетия вперед сквозь Гробницы  Времен.  Теперь  вся
Священная Империя Пасема охотится за ней, а Церкви и Техно-Центру  абсолютно
необходимо ее уничтожить. Все еще живой - и столь же похабный и  язвительный
-  поэт  Мартин  Силен  поручает  Раулю   Эндимиону   -   бывшему   солдату,
приговоренному к казни, - спасти девочку  и  доставить  ее  туда,  куда  она
пожелает, на корабле Консула. Почти весь "Эндимион" - сплошная погоня сквозь
человеческую вселенную. Пасем преследует беглецов, Рауль, Энея  и  синекожий
андроид А. Беттик спасают свою жизнь, а заодно и  будущее  человечества.  Их
преследует созданная Техно-Центром, выпущенная на волю  Церковью  чудовищная
женщина Радаманта Немез, рядом с которой Шрайк смотрится учителем воскресной
школы. В финале "Эндимиона" Рауль, Энея и раненый А.  Беттик  добираются  до
Старой Земли - не погибшей, как выяснилось,  а  похищенной,  перемещенной  в
Малое Магелланово Облако теми, кого знают лишь под  именами  Львы,  Тигры  и
Медведи.  Итак,  все  трое  -  Энея,  Рауль  и  А.  Беттик  -   остались   в
Таллиесин-Уэсте у Фрэнка Ллойда Райта - старого  архитектора,  и  юная  Энея
сделалась его ученицей.
   События "Восхода Эндимиона" начинаются четыре года спустя.  Энея  которой
исполнилось шестнадцать, знает, что должна  вернуться  в  Империю  Пасема  и
стать там Той-Кто-Учит. Рауль, ее друг и  защитник,  этого  не  хочет.  Идея
мученической гибели - особенно для его  любимой  Энеи  -  абсолютно  его  не
привлекает. Энея посылает  Рауля  первым  через  Портал,  но  за  время  его
путешествия, занявшего для Рауля чуть больше месяца, Энея  стала  старше  на
пять лет - следствие эффекта  сокращения  времени  для  Рауля,  проделавшего
часть пути на старом корабле Консула. Когда Рауль вновь встречает Энею,  она
уже взрослая женщина, которая вполне свыклась с ролью Той-Кто-Учит.  За  ней
по-прежнему охотится Империя Пасема. По-прежнему  ищет  ее  смерти  Церковь.
Кроме страшной Радаманты Немез, еще три столь же неимоверно могущественных и
чудовищных создания рвутся убить ее. А Рауль и Энея, встретившись на планете
Тянь-Шань, становятся любовниками. Но Раулю, повествователю  последних  двух
книг, это не приносит безмятежного счастья: его преследует мысль о том,  что
Энея, его возлюбленная, как и было предсказано, должна стать мессией.  Рауль
- не самый умный персонаж в этом повествовании, но он непоколебимо  верен  и
постоянен в любви, и ему хватает ума понять, какова бывает судьба мессий.
   "Восход Эндимиона" завершается трагедией, пыткой, смертью и разлукой,  за
которыми - не  чудом,  но  неизбежно  -  наступает  великое  просветление  и
воссоединение Рауля с Энеей. Империя Пасема убила ее - но  невольно  вызвала
собственное падение в Момент Сопричастности Энеи, когда  все  люди  на  всех
планетах увидели  проблеск  истинной  сущности  Священной  Империи,  Церкви,
крестоформа и паразитического Техно-Центра но за "пять пропавших лет", пока
Рауль странствовал, Энея с помощью Шрайка ушла во времени вперед  и  провела
год одиннадцать месяцев неделю и шесть часов на Старой Земле с Раулем. Земля
была эвакуирована, вычищена, обновлена и возвращена на свое законное место в
Солнечной системе Львами, Тиграми и Медведями.
   Мартин Силен,  поэт  и  постоянный  персонаж  всех  книг,  умирает  через
несколько часов после венчания Рауля и Энеи. Последние слова поэта  обращены
к кораблю Консула, который тоже прошел через тысячу  лет  и  четыре  толстые
книги:
   "До встречи в аду, Корабль".
   В финале "Восхода Эндимиона" все тот же загадочный Шрайк стоит на  страже
над могилой Мартина Силена на Старой Земле. Благодаря самопожертвованию Энеи
люди освободились,  чтобы  "постичь  язык  мертвых",  и  обрели  способность
странствовать, то есть телепортироваться самостоятельно куда угодно. Рауль с
Энеей улетают на древнем  ковре-самолете  -  улетают,  чтобы  провести  свой
медовый месяц  на  пустой  и  девственной  Старой  Земле  -  "нашей  древней
планете.., нашей новой планете.., нашей первой и будущей  и  чудеснейшей  из
планет".
   Дэн Симмонс ***

   Огромный спин-корабль транслировался  из  пространства  Хоукинга  в  море
переливов  красно-белого  сияния  двойной  звезды.  684   300   человек   из
Спектральной Спирали  Амуа  находились  в  криогенной  фуге,  пять  ИскИнов,
командующих кораблем, держали совет. Они столкнулись с  необычным  явлением,
четверо из пяти решили, что  необходимо  вывести  огромный  спин-корабль  из
пространства Хоукинга, и  теперь  оживленные  дебаты  -  занявшие  несколько
микросекунд - шли о том, что делать дальше.
   Спин-корабль  был  изумительно  красив  в  дальнем  свете   двух   звезд,
окрасивших в красные и белые цвета  километровый  корпус.  На  трех  тысячах
модулей глубокого сна, собранных по тридцать на сотне осей,  сливавшихся  во
вращении, словно лопасти гигантского вентилятора, играли яркие блики, и  все
три тысячи модулей казались огромным драгоценным камнем, сверкающим красными
и белыми блестками. Энейцы сконструировали корабль так, что оси  колес  были
слегка  наклонены  вдоль  длинного  центрального  корпуса  корабля:   первые
тридцать осей назад, а вторая группа осей выносила  тридцатимодульные  плечи
вперед, так что модули глубокого сна миновали друг  друга  с  микросекундным
зазором, сливаясь в сплошные круги, и корабль на полном вращении  был  похож
именно на то,  о  чем  говорило  его  название,  -  на  борту.  Наблюдатель,
удаленный на сотни километров,  увидел  бы  что-то  похожее  на  вращающуюся
двойную спираль ДНК сверкающую в свете двойного солнца.
   Все пятеро ИскИнов решили, что лучше всего обратиться к модулям.  Сначала
сменили ориентацию ступицы огромных колес, и постепенно  сверкающая  спираль
превратилась в три тысячи замедляющихся углерод-углеродных связей, на  конце
каждой  из  которых  постепенно  показывался  модуль.  Потом  плечи  модулей
остановились, притянулись к длинному кораблю, и каждый лег  в  свое  гнездо,
как яйцо в контейнер для перевозки.
   "Спираль", похожая уже не на свое имя,  а  на  длинную  тонкую  стрелу  с
выступающим треугольным наконечником центра управления и хвостовым оперением
двигателей  Хоукинга  и  термоядерных  реакторов,  накрыла  вошедшие  модули
восемью слоями защиты. Все ИскИны согласились, что надо продвигаться к белой
звезде G8, замедляясь на четырехстах  g  и  выставив  защитное  поле  класса
двадцать. Видимой угрозы в системах двойной звезды обнаружено  не  было,  но
красный  гигант,  расположенный  поблизости,  испускал,  как  и   полагалось
гиганту, большое количество пыли.  Тот  из  ИскИнов,  который  более  других
гордился своими навигационными навыками и  осторожностью,  предупредил,  что
траектория подхода к звезде G8 не должна  касаться  лепестка  L  Роша  из-за
наличия  там  массивных  ударных  волн  гелиосферы,  и  все   пятеро   стали
рассчитывать кривую торможения, обходящую основные возмущения гелиосферы.  С
ударными волнами излучения вполне справились бы даже  защитные  поля  класса
три, но имея на борту 684 300 человеческих душ, никто из  ИскИнов  не  хотел
идти даже на малейший риск.
   Следующее  решение  было  единодушным  и  неизбежным:  учитывая   причину
отклонения от курса и приближения к системе G8, придется будить людей. Сайге
-   ИскИн,   занимавшийся   штатным    расписанием,    списками    дежурств,
психологическими профилями и в силу этого хорошо знавший всех 684300 мужчин,
женщин и детей, - несколько секунд проглядывал списки, выбирая девятерых.

***

   Дем  Лиа  проснулась  без  унылой  одури,  как  обычно  бывало  в  старых
криогенных устройствах. Чувствуя себя отдохнувшей и посвежевшей, она села  в
колыбели глубокого  сна,  и  манипулятор  протянул  ел  традиционный  стакан
апельсинового сока.
   - Что-то срочное? - спросила она, и голос ее был так же свеж,  как  после
обычного утреннего пробуждения.
   - Ничего, что угрожало бы кораблю или нашей цели, - ответил Сайге, ИскИн.
- Некоторая любопытная аномалия. Старая радиопередача  из  системы,  которая
может  послужить  источником  пополнения  запасов.   Системы   навигации   и
жизнеобеспечения функционируют нормально.  Все  люди  в  хорошем  состоянии.
Опасности для корабля нет.
   - Как далеко мы переместились от последней изученной системы? -  спросила
Дем Лиа, допивая сок и натягивая костюм с изумрудной полосой на рукаве, а за
ним тюрбан. Традиционно ее народ носил  халаты  жителей  пустыни,  и  каждый
халат был того из цветов Спирали Амуа, который выбирала себе семья, но халат
- неудобная одежда для спин-корабля, где невесомость - частое явление.
   - Шесть тысяч триста световых лет. Дем Лиа моргнула.
   - Сколько лет с последнего пробуждения? - тихо спросила  она.  -  Сколько
лет полного времени полета корабля? Сколько лет реального времени?
   - Девять лет корабельного и сто два  года  реального  времени  с  момента
последнего пробуждения, - ответил Сайге. - Полного времени полета - тридцать
шесть лет. Полное реальное время полета по отношению к пространству людей  -
четыреста один год три месяца неделя и пять дней.
   Дем Лиа поскребла себе шею.
   - Скольких из нас вы пробуждаете?
   - Девятерых.
   Она кивнула, завершая  разговор,  бросила  беглый  взгляд  на  две  сотни
саркофагов,  где  спали  ее  друзья  и  родственники,   и   направилась   по
центральному движущемуся тротуару на  центральный  пост,  куда  должны  были
подойти остальные восемь.

***

   Энеане выполнили заказ народа Спектральной Спирали Амуа и сконструировали
центральный пост в виде мостика древнего морского корабля Старой Земли эпохи
до Хиджры. Дем Лиа с удовольствием отметила,  что  защитное  поле  постоянно
держится на уровне одного g. Сам мостик двадцати пяти метров  в  ширину  был
уставлен  различными  пультами  управления,  а  в  середине  стоял  стол   -
разумеется, круглый,  -  где  и  собирались  пробужденные,  попивая  кофе  и
обмениваясь привычными шутками по поводу сновидений глубокого сна. По  всему
периметру  мостика  открывались  в  космос  большие  иллюминаторы.  Дем  Лиа
постояла немного, разглядывая незнакомые  узоры  созвездий.  Просветы  между
бесконечными завитками "Спирали" чернели  фильтрами,  озаренными  плазменным
факелом  термоядерного  двигателя  и,  конечно,  самой  двойной  звездой   -
отчетливо различимыми белым карликом и красным гигантом. Окна, конечно, были
ненастоящие - всего лишь голографические изображения, которые можно менять -
увеличивать, уменьшать, затемнять, - но сейчас иллюзия была полной.
   Дем Лиа повернулась к восьмерым собравшимся. Она познакомилась  со  всеми
за два года обучения у энейцев, но близко не знала никого. Все они входили в
группу из тысячи человек, избранную  для  возможного  пробуждения  в  момент
перехода. Сидевшие за столом представились, и Дем Лиа поглядела  на  цветные
ленты у каждого.
   Четверо мужчин, пять женщин. У одной из женщин тоже изумрудная ленточка -
а значит, неизвестно, кто будет командовать: Лиа или она. Конечно,  так  или
иначе это определит голосование,  но  поскольку  изумрудная  лента  -  лента
поэзии - означает  для  людей  Спектральной  Спирали  созвучие  с  природой,
способность командовать, контакт с техникой и сохранение вымирающих видов (а
все 684 300 беженцев Амуа в  такой  дали  от  человеческой  вселенной  могли
считаться вымирающим видом), предполагалось, что при экстренном  пробуждении
командующего выбирают из зеленых.
   Кроме еще одной изумрудно-зеленой -  рыжеволосой  женщины  по  имени  Рес
Сандре, - присутствовали: мужчина с красной лентой,  Патек  Георг  Дем  Мио
молодая женщина с белой лентой по имени Ден Соа, которую Дем Лиа помнила  по
дипломатическим имитационным тренировкам мужчина  с  угольно-черной  лентой
Джон Микайл Дем Алем, женщина постарше с желтой лентой Оам  Раи,  выдающийся
оператор систем корабля, седоволосый мужчина с синей лентой по  имени  Петер
Делен Дем Тае, специалист  по  психологии,  приятная  женщина  с  фиолетовой
лентой - кажется, астроном - по имени Кем Лои, и мужчина с оранжевой  лентой
- врач, с которым Дем Лиа случалось несколько раз говорить. Его звали  Самел
Риа Кем Али, и все называли его доктор Сэм.
   После представлений наступила пауза. Люди залюбовались видом из окон, где
белый карлик G8 почти пропадал в сиянии величественного  плазменного  хвоста
"Спирали".
   Наконец Патек - красный - произнес:
   -  Хорошо.  Корабль,  объяснение.  Из  вездесущих  динамиков   послышался
спокойный голос Сайге:
   - Приближалось время начала поиска планет земного типа, когда  датчики  и
астрономическая система заинтересовались этой двойной звездой.
   - Двойной звездой? - переспросила фиолетовая. - Разумеется,  не  системой
красного гиганта?
   Пассажиры "Спектральной Спирали Амуа" очень четко задали параметры  мира,
который корабль должен был отыскать  для  них:  солнце  класса  G2,  планета
земного типа, не менее девяти баллов по старой шкале Сольмева, синие океаны,
приятный климат - словом, рай. Поиск был рассчитан на тысячи лет  и  десятки
тысяч парсеков. И люди были уверены, что найдут.
   - В системе красного гиганта нет планет, - достаточно  охотно  согласился
ИскИн. - Мы считаем, что прежде в качестве центральной звезды у системы  был
желто-белый карлик класса G2.
   - Солнце, - тихо заметил Петер Делен, синий, сидящий справа от Дем Лиа.
   - Да, - согласился Сайге. - Очень похоже на Солнце Старой Земли. По нашей
оценке, оно стало нестабильным по основной реакции горения  водорода  где-то
около трех с половиной  миллионов  стандартных  лет  назад,  расширилось  до
красного гиганта и поглотило все планеты в системе.
   - Каков диаметр красного гиганта? - спросила Рес Сандре, вторая женщина с
зеленой лентой.
   - Примерно одна и три десятых астрономической единицы, - ответил ИскИн.
   - А внешних планет нет? - задала вопрос Кем Лои. В ведении фиолетовых  на
"Спирали"  были  сложные  системы,   шахматы,   самые   запутанные   аспекты
человеческих взаимоотношений  и  астрономия.  -  Теоретически,  должны  быть
какие-то газовые гиганты или каменные планеты, если звезда расширилась  лишь
ненамного дальше орбиты Старой Земли или Гипериона.
   - Возможно, имелись только  малые  планетоиды,  и  их  унесло  постоянным
потоком излучаемых тяжелых частиц, - предположил Патек  Георг,  прагматик  с
красной лентой.
   - Здесь, наверное, не образовывались планеты, -  печально  возразила  Ден
Соа, дипломат с белой лентой.  -  Зато  при  расширении  солнца  не  погибла
никакая жизнь.
   - Сайге, - спросила Дем Лиа, - почему мы  приближаемся  к  белой  звезде?
Покажи нам ее параметры, будь добр.
   Над столом повисли картинки, диаграммы, траектории и столбцы данных.
   - Что это? - удивилась Оам Раи, пожилая женщина с желтой лентой.
   - Орбитальный лес Бродяг, - ответил ей Джон Микайл Дем  Алем.  -  Столько
времени...  Такой  долгий  путь...   И   нас   опередил   какой-то   древний
корабль-сеятель Бродяг времен их Хиджры.
   - Опередил нас - в чем? - уточнила Рес Сандра, вторая зеленая. - Сайге, в
этой системе нет планет?
   - Нет, мэм, - ответил ИскИн.
   -  Вы  собираетесь  пополнить   запасы   в   их   орбитальном   лесу?   -
поинтересовалась Дем Лиа. Согласно плану, они  должны  были  избегать  любые
планеты или поселения энейцев, Священной Империи или Бродяг, обнаруженные на
долгом пути от пределов человеческой вселенной.
   - Этот орбитальный лес исключительно богат, - сообщил ИскИн Сайге,  -  но
истинной  причиной,  заставившей  экипаж  разбудить  вас  и   приступить   к
торможению, было то, что кто-то, живущий в этом орбитальном лесу или  вблизи
него, передал сигнал бедствия на  полосе  частот  ранней  Гегемонии.  Сигнал
очень слаб, но мы засекли его за двести двадцать восемь световых лет.
   Все смолкли. "Спираль" отправилась в  странствие  через  восемьдесят  лет
после Момента Сопричастности  Энеи  -  поворотного  события  в  человеческой
истории, обозначившего для многих и многих  начало  новой  эры.  До  Момента
Сопричастности почти три столетия человеческой вселенной  правила  Священная
Империя Пасема. Власть принадлежала Церкви. Гегемония, триста  лет  Империи,
четыреста лет реального времени полета... Если эти Бродяги были  участниками
первой Хиджры со Старой Земли, они уже не менее полутора тысяч лет не  имели
контакта с человечеством.
   - Интересно, - протянул Петер Делен Дем Тае. Синий цвет его ленты означал
глубокие знания в области психологии и антропологии. - Сайге,  воспроизведи,
пожалуйста, сигнал бедствия.
   Послышалась серия щелчков, свистов и бульканий и среди них, кажется,  два
отфильтрованных электроникой слова. Древний акцент - английский язык Великой
Сети времен ранней Гегемонии.
   - Что он сказал? - спросила Дем Лиа. - Я не смогла разобрать.
   - На помощь, - пояснил Сайге. Голос ИскИна с  легким  азиатским  акценто