ку, спасая жизнь  своим  товарищам,  -  уверенно  произнес
Андрей. - И, поверь мне, ни один из тех, кто был сегодня вместе  с  тобой  в
бою, никогда этого не забудет.
   - Спасибо, сержант,  -  опустив  взгляд,  совсем  тихо  произнес  рядовой
Хатшак.
   - Все в порядке, парень, - снова потрепал его по плечу  Андрей.  -  Когда
вернемся в часть, я попрошу майора Приста включить тебя в наградной список.
   - Мне не нужны награды, - покачал головой Хатшак.
   - Брось, - вставил свое слово Шагадди. - Серебряная Пирамида  никому  еще
внешний вид не испортила. Если бы мне предложили, я бы отказываться не стал.
   - Займись костром, Шагадди,  -  велел  не  в  меру  разговорчивому  бойцу
Андрей.
   - А  Драмса  в  подчинение  взять  можно?  -  насмешливо  поинтересовался
Шагадди.
   - Действуй, - махнул на него рукой Андрей. - Рядовой  Драмс!  Слушай  мою
команду!..
   Вскочив на ноги, Шагадди живо  принялся  изображать  из  себя  командира,
очень похоже имитируя замашки лейтенанта Манна.
   - Иди ты к лешаку, Шагадди,  -  отмахнулся  от  него,  как  от  назойливо
жужжащего кровососа, Драмс.
   Схватив Драмса за протянутую руку, Шагадди поднял  приятеля  на  ноги,  и
вместе они отправились собирать дрова для костра.
   Открыв с десяток консервных банок, Снаттер воткнул нож в землю и, взяв  в
руку автомат, поднялся на ноги.
   - Джагг! - негромко окликнул он Андрея. И, когда тот посмотрел  на  него,
спросил:
   - Не составишь мне компанию?
   - В чем? - удивленно приподнял бровь Андрей. Снаттер взглядом  указал  на
кусты, за которыми был оставлен труп  рядового  Кайселя,  и,  не  говоря  ни
слова, направился в ту сторону.
   Так и не поняв, в чем, собственно, дело, Андрей пошел следом за ним.
   Обойдя кусты, Снаттер остановился и откинул в сторону плащ, которым  было
накрыто тело рядового Кайселя. На  левой  стороне  груди  трупа  зияла  дыра
размером с кулак. Плоть по краям ее была все еще влажной от крови.
   Снаттер присел на корточки рядом с телом и взял в руку тоненький  прутик,
валявшийся неподалеку.
   - Посмотри внимательно на рану, - сказал он, когда Андрей встал  от  него
по левую руку и наклонился, упершись руками  в  колени.  В  качестве  указки
Снаттер использовал подобранный с земли прутик.  -  Обрати  внимание  на  ее
форму. Она совершенно ровная и полностью соответствует  размеру  того  шара,
который ее проделал. Края раны  не  рваные,  а,  я  бы  сказал,  удивительно
аккуратные, словно мышечные  ткани  были  удалены  с  помощью  хирургических
инструментов. Посмотри на края сломанных  ребер,  Джагг.  Я  не  вижу  здесь
следов зубов или чего-то подобного. Похоже, что ребра были  не  сломаны,  а,
так же как и плоть, аккуратно срезаны. Причем срез кости едва ли не идеально
отполирован. По ходу раны полностью отсутствуют  мышечные  ткани,  фрагменты
соответствующих ребер и часть легкого. Такое впечатление, что, входя в тело,
шар либо съедал, либо выбрасывал наружу все, что встречалось на его пути. Но
при этом задняя стенка грудной клетки цела.  Как  по-твоему,  Джагг,  почему
шар, за долю секунды проделавший такую дыру в теле человека, не  пробил  его
насквозь?
   Постукивая кончиком прутика по краю отверстия  на  груди  трупа,  Снаттер
вопросительно посмотрел на Андрея.
   - Объяснений может быть сколько угодно, -  пожал  плечами  Андрей;  -  Но
какое это имеет значение, если Кайсель мертв?
   - Если он  действительно  мертв,  то  абсолютно  никакого,  -  согласился
Снаттер.
   -  У  тебя  есть  какие-то  сомнения?  -  осторожно   поинтересовался   у
собеседника Андрей.
   - Нет, - едва заметно улыбнувшись, покачал головой Снатр  -  В  том,  что
рядовой Кайсель мертв, у меня нет никаких  сомнений.  Но  что  касается  его
тела... Потрогай его, Джагг.
   - Зачем? - удивился такому странному предложению Андрей.
   - Оно до сих пор теплое. И нет никаких признаков трупного окоченения.
   - В самом деле? - еще больше удивился Андрей.
   - Можешь убедиться в этом сам.
   Андрей коснулся пальцами шеи  трупа.  Пульс  не  прощупывался,  что  было
вполне нормально, учитывая то, что рядовой Кайсель вот уже  несколько  часов
как был мертв. Но кожа и в самом деле оставалась теплой, как у живого.
   Потрогав мышцы на руках покойника, Андрей смог удостовериться  и  в  том,
что они расслаблены.
   - Есть еще кое-что интересное, -  взглянув  на  крайне  озадаченное  лицо
Андрея, сказал Снаттер.
   - Ну давай выкладывай все до конца, - Мрачно кивнул Андрей.
   Снаттер достал из кармана носовой платок и сильно, с  нажимом  провел  им
несколько раз по краю раны, зияющей в груди Кайселя, снимая с  нее  засохшую
кровь и лимфу. К удивлению Андрея, его  взгляду  открылась  не  кровоточащая
плоть, а розоватая зернистая поверхность.
   -  Это  грануляция,  -  объяснил  Андрею  Снаттер.  -  Молодая,   богатая
клеточными элементами соединительная ткань, заполняющая раны при заживлении.
   - Ты хочешь сказать, что эта рана затягивается? - В полнейшем  недоумении
Андрей ткнул пальцем в дыру на груди мертвеца, в которую без  труда  мог  бы
пройти и весь кулак.
   - Точно, - кивнул Снаттер. - Если хорошенько присмотреться, то можно и на
спилах ребер заметить разрастание хрящевой  ткани,  но  процесс  регенерации
костной ткани идет медленнее.
   - Я слышал, что у покойников какое-то время еще растут ногти и волосы. Но
чтобы раны у них затягивались... - Андрей с  сомнением  покачал  головой.  -
Что-то я такого не припомню.
   - Я тоже об этом не слышал, - согласился с ним Снаттер. - Но тем не менее
факт налицо. В  мертвом  теле  Кайселя  продолжается  некий  непонятный  нам
биологический процесс.
   Снаттер поднялся на ноги и  снова  накрыл  тело  Кайселя  плащом.  Теперь
из-под него были видны только ноги, обутые в тяжелые армейские ботинки.
   Повесив автомат на плечо, Снаттер заложил руки за спину и встал  напротив
Андрея. Их разделяло расстояние меньше метра.
   - Дело в том, что и у меня, и у Хатшака характер ранений точно такой  же,
- медленно произнес Снаттер. - На своей ране я уже обнаружил грануляцию.
   - Ты считаешь, что это связано с шарами, нанесшими раны?
   Снаттер молча кивнул.
   Он достал из кармана смятый алюминиевый портсигар с  рельефной  пирамидой
на крышке, вытянул из него папиросу и не спеша раскурил ее от зажигалки.
   Невольно Андрей обратил внимание, насколько уверенными  и  твердыми  были
все движения Снаттера. Даже кончики пальцев у него не дрожали.
   - И это еще не все. - Зная, что сержант не курит, Снаттер выпустил  струю
дыма  в  сторону  от  стоявшего  перед  ним  Андрея.  -  Когда  я  попытался
расспросить Хатшака о том, как он потерял руку, я не смог добиться  от  него
ничего вразумительного. Но сам я прекрасно помню, что произошло со  мной.  Я
выстрелил в летящий на меня шар дважды, но  он  все  же  добрался  до  моего
плеча. Я почувствовал несильный толчок в том месте, где  он  коснулся  моего
тела, после чего шар исчез.
   - Как исчез? - удивленно переспросил Андрей.
   - Не знаю, -  пожал  плечами  Снаттер.  -  Он  не  взорвался,  как  после
выстрелов. Просто в один миг его вдруг не стало. Я видел только кровоточащую
рану на своем плече. Но боли я не чувствовал. Как не чувствую ее до сих пор.
   - Ты разве не сделал себе анестезию?
   - Нет, - отрицательно качнул  головой  Снаттер.  -  И  Хатшаку  я  сделал
инъекцию слабенького транквилизатора, а вовсе не обезболивающего. У него  не
болевой шок, а нервный. А про сенедроновую блокаду я сказал только для того,
чтобы успокоить парня... - Зажав  папиросу  между  двумя  пальцами,  Снаттер
поднес ее ко рту и глубоко затянулся. - Да и чтобы остальных  не  беспокоить
понапрасну.
   - А как же Шагадди? - вспомнил вдруг Андрей. - У него  ведь  тоже  ранена
рука!
   - С Шагадди все в порядке, - ответил Снаттер  и  резким  щелчком  откинул
докуренную папиросу в сторону. - Во-первых, у него совершенно иной  характер
ранения. Во-вторых, он рассказал мне, что шар, о который он поранил руку, не
исчез сам по себе. Шагадди еще пришлось стрелять в него из  автомата.  Ну  а
в-третьих, как мы могли видеть во время экспериментов Шагадди с  золой,  его
раненая рука не потеряла болевую чувствительность.
   Андрей медленно качнулся с носков на пятки.
   - Ну и какой из всего этого можно сделать вывод? - спросил  он,  наклонив
голову к плечу.
   - Ты, наверное, знаешь,  что  есть  мушки,  которые  откладывают  яйца  в
разлагающиеся трупы, - сказал  Снаттер.  -  Личинки,  появляющиеся  из  яиц,
используют гниющую плоть в качестве источника питания. Мне  кажется,  Джагг,
мы столкнулись с существом,  похожим  на  такую  мушку,  только  значительно
крупнее. И оно не  ищет  падаль,  а  убивает  подходящих  по  размеру  живых
существ, превращая их в инкубаторы для своего потомства.
   - Ты считаешь, что летающие оранжевые  шары  были  яйцами  того  большого
разноцветного пузыря, который явился нам вначале?
   - Не яйцами, а  некой  промежуточной  стадией  между  взрослой  особью  и
будущим потомством. Большой шар исчез, превратившись  в  стаю  маленьких.  И
произошло  это  после  того,  как  он  приблизился  к  нам  на   расстояние,
достаточное для того, чтобы опознать в нас потенциальные источники  питания.
Поведение маленьких шаров нельзя объяснить ни проявлением  разума,  ни  даже
просто инстинктами. Погибая под выстрелами наших автоматов, они тем не менее
продолжали снова и снова с идиотской упертостью кидаться на нас.
   - Они подчинялись жесткой природной программе, - подхватил мысль Снаттера
Андрей. - Перед ними находился источник питания, и они должны были во что бы
то ни стало добраться до него.
   - Точно, - кивнул Снаттер. - Кроме того,  вполне  возможно,  что  и  срок
жизни оранжевых шаров недостаточно  велик  для  того,  чтобы  отказаться  от
начатого и заняться поисками менее агрессивной добычи.
   - Значит, тот шар, который убил Кайселя, осеменил его тело? - Сказав это,
Андрей озадаченно прикусил нижнюю губу.
   - К сожалению, мы не знаем, скольким новым особям может дать  жизнь  один
шар, - ответил Снаттер. - Возможно, что один оранжевый шар - это одна  новая
тварь. В таком случае шар должен полностью внедриться в тело жертвы, как это
произошло с Кайселем. Но если при контакте с плотью шар выбрасывает  большое
число яиц, икры, спор или каких-то иных  зародышей  будущей  жизни,  то  для
некоторых из нас перспектива вырисовывается весьма мрачная.
   - Ты хочешь сказать?..
   Андрей умолк, не решаясь высказать свое предположение до конца.
   Снаттер посмотрел ему в глаза и молча кивнул.
   - Да нет же,  -  растерянно  взмахнув  руками,  попытался  возразить  ему
Андрей. - Это всего лишь наши домыслы...
   - Конечно, - не стал  спорить  с  ним  Снаттер.  -  Я  тоже  считаю,  что
поднимать  панику  преждевременно.  Но  если  проявить   определенную   долю
пессимизма, то можно  предположить,  что  мы  с  Хатшаком  в  данный  момент
представляем собой ходячие инкубаторы для неизвестных тварей. Поэтому кто-то
должен проявить бдительность. Хорошо,  если  личинки,  которые  начнут  свою
жизнь в моем теле, на определенном  этапе  просто  убьют  меня.  Но...  Черт
возьми, Джагг, мы ведь не имеем ни малейшего  представления  о  том,  с  чем
столкнулись... И мне совсем не нравится  то,  что  в  мертвом  теле  Кайселя
происходит регенерационный процесс... Я не  боюсь  умереть,  Джагг,  но  мне
страшно превратиться в живого мертвеца.
   - Мы и без того кейзи, - попытался пошутить Андрей.
   - Джагг, я хочу, чтобы ты дал слово, что не позволишь мне превратиться  в
настоящего кейзи. - Снаттер смотрел  Андрею  в  глаза,  требуя  немедленного
ответа.
   Андрей не знал, что делать. Но просто отвести взгляд в сторону он не мог.
   - Послушай, Снаттер. - Андрей положил руку приятелю  на  плечо.  -  Я  не
собираюсь тебя успокаивать - ты в этом не нуждаешься. Завтра мы выберемся из
этого проклятого леса. А до тех пор давай просто обо всем забудем.
   - Знаешь, Джагг, - Снаттер натянуто улыбнулся и быстро  провел  рукой  по
волосам от лба к затылку, - мне, признаться, страшно не хочется превращаться
в банку тушенки для каких-то там инопланетных тварей.
   - Инопланетных? - удивленно вскинул бровь Андрей.
   - А ты слышал, чтобы что-то подобное водилось в Кедлмаре? -  вопросом  на
вопрос ответил Снаттер. - Ничего похожего нет  даже  в  сказках.  А  значит,
таких существ просто не может быть на нашей планете. И если каким-то образом
они попали на Дошт, так только оттуда.
   Указательный  палец  Снаттера  обратился  в  сторону  переплетенных  крон
деревьев, за которыми должны были находиться небо и два солнца,  неторопливо
движущиеся от одного  края  горизонта  к  другому  в  строгой  и  неизменной
последовательности, заведенной неизвестно кем и когда.
   - В свое время в районе Гиблого бора произошел атомный  взрыв,  -  сказал
Андрей. - Возможно, то, что мы видели, результат мутации.
   - Мутация может изуродовать внешний вид живого существа, но  не  изменить
его до полной неузнаваемости, - покачал головой Снаттер. - Никакое облучение
не сможет превратить  рекина  или  слада  в  летающий  шар.  Кроме  того,  в
большинстве случаев мутанты нежизнеспособны и не могут оставить  после  себя
потомство.
   Андрей прислушался к своему внутреннему голосу, надеясь, что  по  данному
вопросу Дейл выскажет собственное мнение. Но напарник молчал.
   - Джагг, если ты заметишь, что со мной явно что-то не так...
   - Все! - Андрей решительно взмахнул перед  собой  руками.  -  Хватит!  Ты
правильно сделал, что предупредил меня о возможной опасности... И хватит  об
этом! Если мы выберемся из этого леса, так только все вместе. Поэтому,  даже
если ты попросишь меня пристрелить тебя  прямо  сейчас,  я  не  стану  этого
делать из чисто эгоистических побуждений.
   - Эй! Командир! - раздался от костра голос Шагадди. - Долго вы еще там?..
Ужин готов!
   - Вот что нам непременно  нужно  сделать  до  еды,  так  это  сжечь  тело
Кайселя, - заметил в ответ на реплику Шагадди Андрей. - Так, я думаю, и  для
него самого будет лучше.

Глава 8
НОЧНЫЕ ГОСТИ

   - Андрей, - осторожно позвал Дейл.
   - О господи!..
   Дернувшись от неожиданности, Андрей одним  движением  откинул  в  сторону
полу плаща и сел. Сна как не бывало.
   - Не спится? - глянул в сторону  Андрея  сидевший  возле  ярко  горевшего
костра Эллик.
   Чуть в стороне от него, положив автомат на колени, сидел рядовой Зунни.
   Остальные спали, накрывшись плащами. Хатшак  едва  слышно  постанывал  во
сне. А из-под плаща  Шагадди  доносился  могучий  храп,  который,  казалось,
должен был поднять на ноги всех обитателей Гиблого бора.
   - Шагадди тебя разбудил?  -  проследив  за  взглядом  Андрея,  усмехнулся
Эллик.
   - Да нет, - тряхнул головой Андрей. - Так что-то...
   Отдернув рукав, Андрей повернулся к огню и посмотрел на  часы,  циферблат
которых был разделен на 15 часовых отметок. Половина пятого ночи.
   Безлунные ночи на Доште и сами  по  себе  были  темными.  А  под  пологом
Гиблого бора темнота сгущалась едва ли не до осязаемой плотности.  Глядя  на
ярко  горящий  костер,  можно  было  подумать,  что  за   пределами   круга,
очерченного всполохами пламени, вообще ничего не существует -  ни  леса,  ни
огибающей его дороги, ни гарнизона, который день  назад  покинул  взвод,  ни
всего остального Кедлмара. Мир был затоплен мраком. Кто  сказал,  что  через
несколько часов должен наступить рассвет? Что  из-за  горизонта  сначала  не
спеша выползет огромный ослепительно белый Борх-1,  а  следом  за  ним,  уже
незаметный для простого глаза, выскользнет маленький тусклый  Борх-2?..  Все
это могло быть верным где-то за границей мрака, но  здесь,  в  чаще  Гиблого
бора, привычные истины превращались в далекие воспоминания,  не  стоившие  и
стреляной гильзы. Если ночь наступила на два  часа  раньше,  то  кто  мог  с
уверенностью сказать, когда она закончится? Время, самое незыблемое из  всех
необъяснимых, воспринимаемых чисто интуитивно понятий,  с  которым  человеку
приходится жить от рождения до смерти, вело себя здесь не так, как всегда.
   На Земле Андрею доводилось слышать истории об  авиалайнерах,  которые  на
несколько минут по непонятной причине исчезали с экранов  радаров,  а  после
приземления все часы, находившиеся на борту, показывали  одно  и  то  же  не
правильное время. Тогда в эти истории не очень-то верилось. Но сейчас Андрей
отнесся бы к ним иначе.
   Пытаясь объяснить раннее наступление ночи, можно  было  высказать  два  в
равной степени невероятных предположения: либо оба светила в  небесах  Дошта
почему-то именно сегодня решили ускорить свой бег и закатиться  за  горизонт
на два часа раньше установленного срока, либо Гиблый бор находился  в  некой
зоне, где время текло по-другому. Андрею больше нравилась  вторая  гипотеза.
Не потому, что она была более изящной, а потому, что, приняв ее  за  основу,
можно было рассчитывать на то, что с остальным миром все  в  порядке  и  для
того, чтобы вернуться к нормальной жизни,  достаточно  только  выбраться  из
этого проклятого леса.
   - Все тихо? - спросил Андрей у Эллика.
   - Ну, если не считать Шагадди, - усмехнулся тот. - Я нарочно его не бужу.
Во-первых, его храп нам с Зунни заснуть не дает, а во-вторых,  диких  зверей
от лагеря отпугивает.
   Андрей вяло улыбнулся и, натянув на плечи плащ, снова улегся на землю.
   - Ты куда запропастился? - мысленно обратился он к объявившемуся  наконец
Дейлу.
   - А куда, по-твоему, я могу деться без твоего на то ведома? -  усмехнулся
в ответ Дейл. -  Просто  хотел  дать  тебе  возможно  самому  разобраться  в
происходящем.
   - У тебя имеются какие-нибудь соображения?
   - Если бы были, ты бы о них уже знал.  О  Гиблом  боре  мне  известно  не
больше, чем любому другому жителю Кедлмара.
   - Ты хочешь сказать, что Статус никогда  не  проявлял  интереса  к  этому
месту?
   - Ас чего бы вдруг Статусу проявлять интерес к какому-то лесу?
   - Ну, как видишь, он вовсе не "какой-то".
   - Да, но прежде об этом никто не  знал.  На  Земле  тоже  есть  места,  о
которых на протяжении веков рассказывают сказки.
   - Про озеро Лох-Несс я уже слышал.
   - К тому,  что  происходит  в  Гиблом  бору,  Статус  не  имеет  никакого
отношения.
   - Ты в этом уверен?
   - На сто процентов.
   - Тогда в чем причина?.. Инопланетяне?
   - Не говори глупостей, Андрей! Инопланетяне на Доште - это мы с тобой!
   - В таком случае что здесь происходит?  Почему  не  работает  рация?  Кто
напал на меня, а потом убил рядового Гусса? Что за чертов шар высыпал на нас
груду летающих апельсинов? Что происходит со временем?..
   - Это все, что ты хочешь знать? - с сарказмом поинтересовался Дейл.
   - Для начала достаточно.
   - А почему ты не спросишь у меня, куда подевался лейтенант Манн?
   - А тебе что-нибудь известно о нем?
   - Черт возьми, Андрей, откуда? Откуда, по-твоему, я могу все это знать?
   - Но ты ведь предупредил меня об опасности незадолго до того как радужный
пузырь рассыпался на кучу бешеных шаров!
   - Я?!
   - Ну а кто же еще!
   - Послушай, Андрей, если бы мне было  известно  о  том,  какую  опасность
представляет собой радужный пузырь, я бы предупредил тебя об этом заранее, а
не тянул с этим до самой последней секунды. Я, как и ты, впервые оказался  в
Гиблом  бору  и  не  имею  ни  малейшего  представления  о  том,  что  здесь
происходит.
   - В таком случае я вообще ничего не понимаю, - сказал после паузы Андрей.
- Кто-то ведь предупредил меня, что опасность представляет не сам пузырь,  а
оранжевые шары, которые он вот-вот должен был из себя извергнуть.
   - Как именно это произошло?
   - Сейчас я уже не могу точно вспомнить...
   - Это были слова?.. Телепатическое послание?..
   - Нет. Я просто вдруг понял, что  именно  должно  случиться  в  следующую
секунду. Радужный пузырь  перестал  быть  для  меня  незнакомым  объектом...
Словно ко мне вернулась потерянная когда-