нно  эта улыбка, мелькнувшая на лице известного
целителя  за  секунду до смерти, когда он, казалось,  понял,
что  смерти  нет вообще, окончательно убедила  Гудри-хана  в
том, что в Сфере Вечной Мудрости содержатся ответы именно на
те  вопросы, которые не дают ему спокойно заснуть вечером  и
начинают, подобно червям-древоточцам, буравить его стареющий
мозг сразу же после пробуждения. Гудри-хану нужен был секрет
вечной  жизни, и он готов был заплатить за него любую  цену,
какой  бы  непомерной  она ни казалась другим.  И  Гудри-хан
отдал приказ об уничтожении рода Волчатников - всех, включая
стариков,  женщин  и  детей, кроме последнего  представителя
рода, которого следовало доставить во дворец.
       Никто  не  посмел  возразить  Всемогущему,  и  приказ
императора был выполнен, как всегда, безукоризненно.  Прошло
чуть  больше  месяца, и последний из рода Волчатников  стоял
перед  Гудри-ханом.  Это  был  восемнадцатилетний  парень  с
длинными   светло-русыми  волосами  и  слегка   кудрявящейся
бородкой, которая только недавно начала пробиваться  у  него
на  лице. Стоя перед императором Подлунной со связанными  за
a/(-.)  руками, Волчатник, казалось, не испытывал ни страха,
ни  трепета. Только ненависть горела в его широко раскрытых,
глубоких, как колодцы в пустыне, голубых глазах.
      -  Ты знаешь, для чего тебя пригласили в Императорский
дворец? - спросил у Волчатника Гудри-хан.
     - Пригласили, - криво усмехнулся парень. - Ты убил всех
моих родичей!
      -  Сейчас  это  не  имеет уже ровным  счетом  никакого
значения.  -  Подняв  руку  с  открытой  ладонью,  Гудри-хан
медленно провел ею перед лицом, словно стирая некую надпись,
начертанную прямо в воздухе.
     - Если ты так считаешь, то, значит, ты не только трус и
подлец,  но  к  тому же еще и самый большой  дурак  во  всем
Бескрайнем  мире,  - снова усмехнулся Волчатник.  -  Пока  в
жилах моих течет кровь, я буду искать способ убить тебя.
      Стоявший рядом с парнем сотник наотмашь ударил его  по
лицу.  Не устояв на ногах, Волчатник упал на колени,  но  он
снова  поднялся на ноги и выплюнул в направлении  императора
красную от крови слюну.
      Сотник  снова замахнулся на него кулаком, но Гудри-хан
поднял руку, повелевая ему остановиться.
      -  Он  нужен  мне живым, - тихо произнес император.  -
Поэтому не стоит его бить. Просто выколи ему глаз.
      Сотник  с  готовностью выдернул  из  ножен  кинжал  и,
подбежав к Волчатнику, схватил его за волосы. Взглянув парню
в глаза, янычар вдруг почувствовал сомнение.
      -  Какой  глаз я должен ему выколоть, о Всемогущий?  -
обратился он с вопросом к императору.
       Гудри-хан  приложил  указательный  палец  к  щеке   и
задумчиво посмотрел на Волчатника.
     - Левый, - сказал он, приняв решение.
       Острие   кинжала  сотника  вошло  в  глазное   яблоко
Волчатника.  Крик  ужаса и боли пронесся по  тронному  залу.
Ноги  парня  подогнулись, и он вновь упал на  колени.  Когда
сотник  отошел  в сторону, Волчатник поднял залитое  кровью,
искаженное жуткой гримасой боли лицо и посмотрел  на  Гудри-
хана.  В  единственном оставшемся у него  глазу  по-прежнему
горела  только жгучая ненависть. Волчатник ничего не сказал,
но  Гудри-хан  почувствовал, как по спине  у  него  пробежал
холодок неуверенности и страха.
     - Выколи ему второй глаз! - крикнул император, указывая
на Волчатника вытянутой рукой.
      Ослепленного Волчатника подвели к треноге, на  которой
была установлена Сфера Вечной Мудрости. Стоявший позади него
янычар  разрезал веревку на руках пленника и, ухватив  парня
за  запястья,  заставил  его  вытянуть  руки  вперед.  Молча
наблюдавший за происходящим Гудри-хан коротко кивнул. Янычар
надавил  на  запястья  Волчатника и  заставил  его  положить
ладони  на  хрустальный шар. Он почувствовал,  как  по  телу
парня  пробежала волна судороги. Пленник сдавленно застонал,
и его безжизненное тело повисло в руках янычара.
      -  Он  мертв,  -  посмотрев  на  залитое  кровью  лицо
Волчатника, сообщил императору сотник.
      -  Я  вижу,  -  с  мрачным видом Гудри-хан  наклонился
"/%`%$.
     Взгляд его скользнул по залу, заполненному придворными,
слугами, солдатами, учеными и магами, словно выискивая того,
кто  должен  был поплатиться за очередную неудачу.  Каждому,
кого касался взгляд императора, мерещился в нем отблеск ножа
вестника смерти, пришедшего по его душу.
      -  Что  ты  мне скажешь? - холодно спросил  Гудри-хан,
остановив  свой  взгляд на самом удачливом предсказателе  по
имени Мерк Карадос, прибывшем во дворец императора Подлунной
из   страны,  расположенной  по  ту  сторону  Темного  моря,
именуемой Спейл.
      Сохраняя видимость хладнокровия, высокий и худой,  как
жердь, Карадос поднял руку и ущипнул себя двумя пальцами  за
короткую  черную бородку. Он всегда поступал  так  в  минуты
затруднения.
     - Я жду ответа, - напомнил о себе Гудри-хан.
      -  Существуют  два  возможных  ответа,  -  медленно  и
рассудительно  произнес  Карадос.  -  Первый:   предсказание
Великого Кариллиона относительно возможностей последнего  из
рода Волчатников было неверным. Но, исходя из того, что  все
остальные предсказания Кариллиона рано или поздно сбылись, я
не  склонен  так  считать.  Второе объяснение  случившегося,
которое лично мне представляется куда более основательным  и
веским,  сводится к тому факту, что человек, смерть которого
мы   только  что  наблюдали,  не  был  последним   из   рода
Волчатников.
       Гудри-хан   перевел  тяжелый  взгляд  на   Урзама   -
полководца,  непосредственно  командовавшего  операцией   по
уничтожению рода Волчатников.
      - Клянусь тебе, о Всемогущий! - преданно глядя в глаза
императору,  Урзам  упал  на  одно  колено.  -  Ни  один  из
находившихся в селении Волчатников не ушел живым!
      - Прости, о Всемогущий, - снова дернул себя за бородку
Карадос,  - но ты, по-видимому, несколько неверно истолковал
мои  слова. Я не сомневаюсь в том, что полководец в точности
выполнил   полученное  от  тебя  приказание.  Но  существует
вероятность,  что  во время проведения операции  кого-то  из
Волчатников могло не оказаться в селении.
     - Я оставил в засаде сотню янычар, которые прождали еще
десять  дней  и убивали всякого, кто выходил  к  селению  из
леса, - возразил Карадосу Урзам.
      -  Но это не исключает возможности того, что кто-то из
Волчатников  мог  находиться вдали от селения,  -  стоял  на
своем Карадос. - Быть может, даже в другой стране.
      -  И  как  же  мне  его отыскать? - поинтересовался  у
предсказателя Гудри-хан.
     - Для этого и существуют ясновидящие и предсказатели, -
самодовольно улыбнулся Карадос.
      В  душе  он уже надеялся на то, что теперь  еще  долго
сможет  морочить  голову  императору,  рассказывая   ему   о
перемещениях   по  Бескрайнему  миру  последнего   из   рода
Волчатников. Профессионального предсказателя ни  в  малейшей
степени  не  смущал  тот факт, что выдуманного  им  человека
могло и вовсе не существовать, - это ни в коей мере не могло
/."+(obl  на качество его работы. А о том, что есть человек,
именующий  себя  Хорном Волчатником,  в  то  время  не  имел
представления  не только Мерк Карадос, но и никто  другой  в
Бескрайнем  мире. Хорну еще только предстояло  появиться  на
месте предстоящих событий.

                          ГЛАВА 10

      На холмах и в лесу еще лежал снег, но по тому, что дни
стали длиннее, а солнце сделалось настолько теплым, что днем
можно  было выходить из дома без шапки и тулупа, становилось
ясно,  что  весна  не  за  горами.  Ясная  солнечная  погода
простояла  всего  пару  дней,  после  чего  небо  неожиданно
нахмурилось  и  на укрытую снежным покровом землю  обрушился
проливной дождь. Да не просто дождь, а ливень, такой, что  и
представить себе трудно. Не было ни грома, ни молний, но  на
землю  низвергались  сплошные потоки воды,  за  которыми  на
расстоянии  двух  шагов ничего не было  видно.  Пробежав  не
более  десяти  шагов до поленницы, Антип возвратился  в  дом
промокшим до нитки.
      Дождь лил, не переставая, пять дней, смывая нападавший
за  зиму  снег. А на утро шестого дня тучи разошлись,  и  на
небе  снова  засияло солнце. Два последующих дня над  землей
поднималась тяжелая испарина. Все вокруг казалось  затянутым
легкой   пеленой  серого  тумана.  Когда  же  земля  наконец
просохла,  то  оказалось, что вся  она  уже  покрыта  густой
зеленой травой. Сменив незаметно прошедшую весну, вокруг уже
вовсю  буйствовало  лето.  На холмах  цвели  кусты,  в  лесу
зеленели деревья, птицы заливались с таким усердием,  словно
хотели убедиться, что не забыли свои песни за долгую зиму.
     Хорн помог Антипу перекопать огород, который уже начали
обживать сорняки, и поправить покосившуюся за зиму изгородь,
после чего начал собираться в дорогу.
      Достав  из чулана свои вещи, Хорн вынес их во  двор  и
начал  перебирать, откидывая ненужное в сторону, а  то,  что
нужно, укладывая в мешок. Вместе с прочей мелочью Хорн решил
оставить   свою  совсем  новую  меховую  доху   и   плетеные
снегоступы, которые тоже могли бы послужить еще не один год.
      -  Никак вознамерился в теплые края податься? - лукаво
прищурившись, полюбопытствовал дед.
     - Посмотрим, - уклончиво ответил Хорн.
      -  Ты  по-прежнему  собираешься идти  в  Тартаканд?  -
спросил у него Антип.
     - Не идти, а ехать, - поправил его Хорн. - Дойду только
до ближайшего селения, а там куплю себе лошадь.
     - В селении тебе лошадь никто не продаст, - с сомнением
покачал головой старик. - Тем более сейчас, когда пахать  да
сеять нужно.
     - Значит, дойду до города, - ответил Хорн.
      -  Ближайший город Уртан, - сказал дед. - До него пять
суток пути.
      -  А  если  через  лес напрямик, то можно  и  за  трое
добраться, - возразил ему Хорн.
      -  Ты  хорошо  знаешь здешние места? - поинтересовался
$%$.
     - Волк знает, - Хорн потрепал по загривку своего серого
приятеля,  который, как всегда, сидел неподалеку.  -  С  ним
меня в лесу ни один зверь не тронет.
      -  Это верно, - согласился дед. - От диких зверей Волк
тебя защитит, а спасет ли он тебя от янычар Гудри-хана?
     - С ними я и сам разберусь, - усмехнулся Хорн.
     - Надеюсь, ты не собираешься затевать драку в первом же
городе? - спросил дед.
      -  А что это тебя так беспокоит? - удивленно посмотрел
на него Хорн.
     - Да вот хочу с тобой Антипа отправить.
      Старик  произнес  это  совершенно  обыденным  голосом,
словно  речь шла о чем-то, давно уже обговоренном и в  общих
чертах согласованном.
     - Меня?! - изумленно посмотрел на деда Антип.
      -  А  что,  у  нас есть другой Антип? - Дед  посмотрел
сначала на Хорна, словно рассчитывал получить от него ответ,
а  затем  снова  перевел  взгляд на Антипа.  -  Если  никого
другого нет, выходит, что я о тебе говорю.
      -  Но  разве мне уже пора уходить? - Вид у Антипа  был
совершенно   растерянный  и  даже  немного,  самую   малость
испуганный.
      - А ты, что же, собирался всю жизнь у меня прожить?  -
Дед по-птичьи склонил голову к плечу, как будто ему так было
удобнее наблюдать за Антипом.
     - Нет, но...
      Антип  умолк, не зная, что сказать. Да, собственно,  у
него  и  не  было никаких доводов. Просто решение,  принятое
дедом,  оказалось  для  него  полнейшей  неожиданностью.  Он
помнил  о  том, что был всего лишь гостем в доме  старика  и
рано  или  поздно ему придется его покинуть. Но с  некоторых
пор  он  перестал  думать о каких-либо реальных  сроках.  Он
привык  к  уединенной  жизни  в доме  старого  отшельника  и
ежедневным   занятиям,  из  которых  он  узнавал   множество
удивительных  вещей,  что сами по  себе  скорее  всего  были
совершенно  бесполезны в повседневной жизни,  но  их  знание
давало    Антипу   возможность   почувствовать   собственную
значимость. Чем больше Антип узнавал, тем больше убеждался в
том,  что  он не просто представитель своего вида,  которому
суждено прожить свою жизнь и уйти в небытие, как и всем тем,
кто  жил до него и кто будет жить после, а человек, которому
принадлежит весь мир. С помощью знаний, хранящихся в книгах,
он  по собственному желанию мог прикоснуться к любой из  его
тайн или побывать в неведомых странах, которые вряд ли когда-
либо  ему  удастся  посетить в реальности,  познакомиться  с
мыслями  древних  мудрецов, чьи голоса  все  еще  продолжали
звучать   с  книжных  страниц,  хотя  сами  они  давно   уже
обратились  в прах. И вот теперь весь этот огромный  мир,  к
которому  он  только начал приобщаться,  у  него  собирались
отнять.    Решение    это    казалось    Антипу    настолько
несправедливым,   что  он  даже  не  знал,   как   на   него
реагировать.
      Старик  едва  заметно улыбнулся,  словно  ему  удалось
/`.-(*-cbl  в мысли Антипа. Впрочем, догадаться,  о  чем  он
сейчас  думает, было несложно - лицо у парня  вытянулось,  а
глаза заблестели, как будто он собирался заплакать.
     - Нельзя узнать мир, все время оставаясь на одном месте
и  общаясь  только с книгами да со старым  ворчуном,  -  дед
ободряюще  похлопал Антипа по плечу. -  Эдак  ты  скоро  все
станешь  видеть моими глазами, а я ведь уже стар,  и  многое
мне  видится совсем не так, как должно. Вот, к примеру, Хорн
рассказывает мне о новых научных подходах к решению тех  или
иных  проблем, а мне бывает трудно понять его, потому что  я
мыслю устаревшими понятиями и категориями.
      -  Но  ты еще многому мог бы меня научить, - с  укором
произнес Антип.
       -   Я   научил   тебя  главному  -   умению   мыслить
самостоятельно, - ответил старик. - Теперь  тебе  больше  не
нужен   проводник.   Ты   сам   способен   продолжить   свое
образование,  если,  конечно, на то у  тебя  будет  желание.
Летом  у меня редко бывают гости, а одному тебе отправляться
в  путь  не стоит, - ты хоть язык и выучил, но все же обычаи
Подлунной  пока  еще  знаешь плохо. Да  и  много  опасностей
подстерегает  в  пути одинокого странника. А  задержишься  у
меня до осени, так снова зимовать останешься - еще один  год
потеряешь. Так что не стоит упускать подвернувшийся случай -
отправляйся-ка ты в Тартаканд вместе с Хорном.
      - Эй, послушайте-ка! - чтобы привлечь к себе внимание,
Хорн  постучал  ладонью по доске, на которой  сидел.  -  По-
моему, этот вопрос со мной никто еще не обсуждал.
      - А разве у тебя есть какие-то возражения? - удивленно
посмотрел на Хорна старик.
      -  Есть! - Хорн кинул на землю свой заплечный мешок  и
поднялся  на ноги. - Я ведь не просто так путешествую.  Тебе
прекрасно известно, с какой целью я иду в Тартаканд.
      -  Антип не станет вмешиваться в твои дела, -  заверил
Хорна  дед.  -  Ему  всего-то  и  нужно,  что  добраться  до
Тартаканда. Путь не близкий, а вдвоем любая дорога короче.
      -  Я привык путешествовать в одиночестве, - привел еще
один аргумент Хорн.
      -  Никогда не поздно менять свои вкусы и убеждения,  -
улыбнулся старик.
      -  Ну, дед! - с восхищением покачал головой Хорн. - На
любой вопрос у тебя найдется ответ.
      -  Если  бы  это было так, я не жил бы в  этом  убогом
домишке, - с деланной скромностью ответил старик.
      -  Ты  считаешь,  что  убедил  меня?  -  прищурившись,
посмотрел на старика Хорн.
     - Я считаю, что человек не вправе отказывать ближнему в
той услуге, оказать которую не составляет большого труда,  -
ответил старик. - Тебе ведь не было отказано в крове,  когда
зимней ночью ты постучался в мою дверь.
     - А ты что молчишь? - посмотрел на Антипа Хорн.
     - А что мне сказать? - растерянно развел руками Антип.
     - Что за нужда у тебя в Тартаканде?
     - Я хочу вернуться домой, - сказал Антип.
     - Через Тартаканд? - Хорн с сомнением цокнул языком.
       -  Я  дам  Антипу  письмо  к  одному  моему  хорошему
знакомому,  живущему  в  Тартаканде,  -  ответил  за  Антипа
старик.  - Он поможет парню пристроиться к каравану, идущему
через Великие Степи.
     Хорн оценивающе посмотрел на Антипа.
      - Имей в виду, я иду в Тартаканд не прямой дорогой,  -
сказал он. - Возможно, помимо Уртана, мне придется заглянуть
еще и в другие места.
      - Это даже к лучшему, - снова ответил за Антипа дед. -
У  Антипа будет возможность попривыкнуть к местным обычаям и
нравам.
      -  Тебе  не кажется, что стоящий перед нами отрок  уже
достаточно  взрослый, чтобы самому отвечать на заданные  ему
вопросы? - строго глянул на старика Хорн.
     Дед смущенно улыбнулся и посмотрел на Антипа.
     - Ну, что скажешь, отрок?
     - Я не знаю, - с каким-то безнадежным отчаянием покачал
головой Антип.
      -  Ты хотел вернуться домой, - напомнил Антипу дед.  -
Теперь  ты  можешь это сделать. Происшествие, что  заставило
тебя покинуть дом, за год, почитай, забылось.
     - Я хочу вернуться домой, но...
      Антип не знал, как выразить свои чувства. Конечно  же,
он  часто вспоминал своих родных, друзей и просто соседей из
Устыни. Но теперь село, прежде представлявшееся Антипу целым
миром,  было  для него всего лишь точкой на  огромной  карте
Бескрайнего мира, который, как он теперь знал, действительно
не  имел границ. Антипа тянуло вдаль, к неведомым странам  и
чужим  городам.  Он  хотел поглядеть  на  Великий  океан,  -
говорят,  он так огромен, что с одного его берега  не  видно
другого,   пройти   по   пескам   Мертвой   пустыни,   чтобы
собственными  глазами  увидеть выстроенные  рабами  фараонов
пирамиды. Он хотел побывать в Констане, который дед  называл
самым красивым городом на земле. Он хотел посетить Восточную
Империю,   об   удивительных  обычаях  которой   так   много
рассказывал Хорн.
      А кроме того, было и еще кое-что, о чем Антип пока что
никому не хотел говорить. Он уже неплохо управлялся с  ножом
вестника  смерти, и ему до жути хотелось наконец-то испытать
его  в  настоящем  деле. Правда, пока он  и  сам  еще  плохо
представлял,  что  бы  это мог быть  за  случай,  когда  ему
пришлось  бы пустить в дело нож. Хорн казался ему человеком,
который  не ищет приключений, потому что вся его жизнь  была
одним бесконечным приключением. А потому Антип полагал,  что
во   время   путешествия   с  Волчатником   ему   непременно
подвернется случай испытать все возможности ножа.
     - Ну, так что? - обратился к задумавшемуся Антипу Хорн.
      Антип  только  молча головой кивнул. Прав  был  дед  -
нечего  ему  в  глуши  сидеть. Пока есть такая  возможность,
нужно  идти  с Хорном в Тартаканд. А там видно будет,  какой
дорогой двигаться дальше.
      -  Я так понимаю, что мы обо всем договорились? -  Дед
посмотрел сначала на Антипа, а затем на Хорна.
     Хорн в ответ снова рассмеялся.
      - Можно подумать, старик, ты оставил мне хоть какой-то
выбор,  -  сказал он. - Я перед тобой в долгу, а  Волчатник,
даже  если он последний в роду, всегда помнит о чести. Скажи
прямо, старик, ты ведь знал, что по законам моего рода я  не
мог тебе отказать?
      -  Я  догадывался об этом, - ответил дед. -  Но  я  не
хотел,    чтобы   ты   считал,   будто   я   пытаюсь    этим
воспользоваться.
      -  Ну  что, Волк, - Хорн обхватил за шею своего серого
приятеля, - возьмем с собой Антипа?
      Волк  повернул  голову  и посмотрел  на  парня  долгим
оценивающим  взглядом.  Антипу даже  несколько  не  по  себе
сделалось, настолько осмысленным показался ему взгляд желтых
волчьих глаз.
     - Только имей в виду, парень, - строго глянул на Антипа
Хорн.  - Если решил идти со мной, то тебе придется строго  и
неукоснительно следовать трем правилам. Первое: ты всегда  и
во всем беспрекословно подчиняешься мне. Сначала делаешь то,
что  я  тебе  велю, и только после задаешь вопросы.  Второе:
если на какие-то из твоих вопросов я не пожелаю отвечать, то
тебе  следует просто забыть о них. И, наконец,  третье...  -
Хорн  задумчиво  погладил пальцем шрам  на  щеке.  -  Треть