землю
седло  и  две вьючные сумки. - Пусть ждут. А мы не пойдем  в
Тартаканд.
      -  Куда  же  мы в таком случае направляемся?  -  Голос
Антипа слегка вибрировал от напряжения.
      -  Смотри-ка, что мы прихватили вместе с  лошадьми!  -
радостно  воскликнул  Хорн, словно и  не  услышал  последний
вопрос Антипа.
     В руке у него был небольшой полотняный мешочек, который
он  достал из снятой с лошади вьючной сумки. Внутри  мешочка
находилась  плотная  темно-коричневая, почти  черная  масса,
спрессованная между сложенным вдвое большим зеленым листом.
     - Это конопляная тянучка, - объяснил Антипу Хорн. - И у
нас  две  полные  сумки  этого добра. Должно  быть,  янычары
готовили груз к отправке.
      -  А  нам-то  что  с ней делать? - безразлично  дернул
плечом  Антип.  -  Разве  что только  вернуть  Гудри-хану  с
('"(-%-(o,(.
      -  Узко  мыслишь, - усмехнулся Хорн, пряча  мешочек  с
наркотиком обратно в сумку. - С конопляной тянучкой мы будем
желанными гостями в Суразе.
     - Так, значит, мы направляемся в Сураз?
      - Если ты не имеешь ничего против, - насмешливо глянул
на Антипа Хорн.
      Антип  сдвинул брови и обиженно засопел. Он злился  не
столько на Хорна, сколько на себя самого, что до сих пор  не
мог  понять натуру Волчатника. Кто он был для него, друг или
просто случайный попутчик? Можно ли было безоговорочно и  во
всем  доверять  Хорну?  Временами Волчатник  разговаривал  с
Антипом  как  с равным, а временами, как, например,  сейчас,
насмехался  над ним, как над неразумным мальчишкой,  который
стерпит  щелчок  по  лбу, потому что  не  имеет  возможности
ответить на него.
      Выдернув из вещевого мешка одеяло, Антип расстелил его
на траве и, улегшись на одну его половину, накрылся другой.
      -  Так  ты едешь со мной в Сураз? - услышал он  вопрос
Хорна.
      -  Не  знаю, - даже не взглянув на Волчатника, буркнул
Антип. - Сейчас я хочу спать. Потом подумаю.
     - Ну-ну, - усмехнулся Хорн.
      Антипу казалось, что он только успел сомкнуть глаза, а
Хорн уже принялся расталкивать его.
     - Поднимайся! Пора отправляться!
      Антип  откинул одеяло, сел и растерянно  посмотрел  по
сторонам.  Место,  которое он видел только в  предрассветных
сумерках, казалось незнакомым.
     - Сколько времени? - спросил он у Хорна.
      -  Скоро полдень, - ответил тот и сунул Антипу в  руки
кружку  горячего  чая  и  ломоть  хлеба  с  огромным  куском
вяленого мяса. - У нас мало времени. Если не поторопимся, то
янычары  догадаются перекрыть юго-восточное  направление,  и
тогда,  чтобы  добраться  до  Сураза,  нам  придется  делать
огромный  крюк. Напрямую до Сураза три дня пути, в  обход  -
все десять.
      Сказано  это  было  таким  тоном,  словно  Хорн  и  не
сомневался в том, какое решение принял его спутник.
     По чести сказать, Антип даже и не думал о том, стоит ли
ему   продолжать   путь  в  компании   Волчатника   или   же
благоразумнее оставить его, узнав дорогу на Тартаканд. О чем
тут  было  думать,  если  он и сам был  замешан  в  драке  с
янычарами, и лошадь у него была отмечена клеймом императора.
      Быстро  проглотив поздний завтрак, Антип  поднялся  на
ноги.  Недобро  покосившись на сидевшего чуть  в  стороне  и
внимательно наблюдавшего за ним Волка, Антип собрал  вещи  и
начал седлать лошадь.
      Хорн,  уже  занявший место в седле, время  от  времени
посматривал   на  Антипа  искоса,  словно  пытаясь   угадать
настроение парня, но ни о чем его не спрашивал.
     - Вперед, Волк, - скомандовал он, когда Антип запрыгнул
в седло. - Едем в Сураз.
      - Можно подумать, он понимает то, что ты ему говоришь,
- скептически усмехнулся Антип.
      Ничего  не  ответив,  Хорн тронул  поводья,  направляя
лошадь в ту сторону, где скрылся среди кустов Волк.
      Двинув свою лошадь следом за лошадью Хорна, Антип  все
же   счел  нужным  демонстративно  хмыкнуть,  выражая   свое
пренебрежительное    отношение   к    способностям    серого
проводника.
      Часа  два  они  ехали молча. Антип видел  перед  собой
только  прямую спину Хорна да хвост его лошади, которым  она
схлестывала себя по бокам, отгоняя слепней и мух. Парню было
скучно и грустно. Неизвестно зачем он ехал в какой-то Сураз,
скрываясь  от  янычар Всемогущего Гудри-хана.  И  все  из-за
того,  что  его  спутник - последний из рода  Волчатников  -
вынашивал  план мести императору Подлунной.  Антип  не  имел
ничего  против  мести,  но не понимал,  каким  образом  Хорн
собирается осуществить ее. Что и говорить, мечом Хорн владел
виртуозно, но для того, чтобы пустить его в дело, нужно было
сначала подобраться к своему противнику на такое расстояние,
чтобы  острие меча могло достать его. Не мог же Хорн всерьез
рассчитывать  на  то,  что  император  Подлунной  согласится
встретиться с ним в честном поединке?
      И  еще  был  Морок.  Ночной  призрак,  властелин  всей
нечисти, который потребовал от Антипа... Да, собственно,  он
ничего и не требовал. И это было наиболее странным из всего,
что  произошло с Антипом за последние дни. Уже в который раз
Антип мысленно прокручивал разговор с Мороком и так и не мог
взять  в  толк,  что  именно  хотел  от  него  призрак.   Он
предоставил Антипу определенную информацию в расчете на  то,
что  парень сам поймет, как ему следует поступать. Антип  же
все  больше склонялся к мнению, что Морок ошибся, приняв его
за   кого-то  другого.  У  него  не  было  никакого  желания
встревать  в  конфликт,  имеющий  место  между  нечистью   и
вестниками  смерти, а сама по себе судьба  нечисти,  которая
никак  не  могла  найти  свое место в  Бескрайнем  мире,  не
вызывала у него ни малейшего сочувствия.
      -  Скоро  мы выйдем из леса, - обернувшись  к  Антипу,
сказал Хорн. - Тогда дорога станет повеселее.
      Антип,  занятый собственными мыслями, в  ответ  только
молча кивнул.
      Хорн  еще  раз обернулся, бросив на парня  озабоченный
взгляд.
     - С тобой все в порядке? - спросил он.
     - Абсолютно, - ответил Антип, глядя куда-то в сторону.
     Выждав пару минут, Хорн снова обратился к Антипу:
     - В Суразе у меня назначена встреча.
     - И ты только что об этом узнал.
      По-прежнему не глядя на Хорна, Антип криво усмехнулся,
так, словно разговаривал сам с собой.
      -  Я  узнал  об  этом день назад,  -  сказал  Хорн.  -
Незадолго до того, как мы вошли в Уртан.
      Антип  наконец-то взглянул на своего спутника.  Но  во
взгляде его был вовсе не интерес к тому, что рассказывал ему
Хорн, а откровенное недоверие.
      -  Тебе  эту  новость  сорока на  хвосте  принесла?  -
- a,%h+(". поинтересовался он.
      -  Мне  сообщил об этом Волк, - ответил Хорн, сохраняя
спокойствие.
     - Волки не умеют говорить.
     - Мы с Волком понимаем друг друга без слов.
      -  Пусть  так. Откуда Волку стало известно о том,  что
тебя ждут в Суразе?
     - Этого я тебе не могу объяснить.
      - Конечно, - Антип вновь не смог удержаться от ехидной
усмешки. - Я бы очень удивился, если бы у тебя нашлось какое-
нибудь  разумное объяснение сверхъестественным способностям,
которые ты приписываешь своему Волку.
      -  Я  не  сказал,  что не знаю, как это  объяснить,  -
возразил ему Хорн. - Я сказал, что не могу этого сделать.
     - Почему?
      -  Потому  что, отправляясь в дорогу, мы договорились,
что ты не станешь требовать ответа на вопросы, на которые  я
не  пожелаю отвечать. - Каждое слово в произнесенной  Хорном
фразе  звякало,  словно медная монета, упавшая  на  каменную
плиту.
      -  Но  тогда  не было никакого разговора о  поездке  в
Сураз, - напомнил Антип.
     - Теперь прямая дорога в Тартаканд для нас закрыта.
     - Естественно, - с показным равнодушием кивнул Антип. -
Для этого всего-то и потребовалось, что только затеять драку
с  янычарами,  а  потом, прежде чем угнать  у  них  лошадей,
заявить  во всеуслышание, что в Подлунную вернулся последний
из рода Волчатников, который намерен отомстить Гудри-хану за
убийство  своих  родичей. Ничего не скажешь,  блестящий  был
ход!
     Придержав лошадь, Хорн дождался, когда Антип поравнялся
с ним.
      -  Ты  берешься судить о том, чего не знаешь, - сказал
он, пронзив парня взглядом колючим, как осколки льда.
      Антип  даже  поежился невольно -  такой  потусторонний
холод и мрак мелькнули, как ему показалось, в глазах Хорна.
      -  Да  ладно, - произнес он так, словно хотел,  но  не
находил   в  себе  смелости  попросить  извинения  за   свои
язвительные и скорее всего совершенно неуместные  замечания.
- В Сураз - значит, в Сураз. Мне, в общем-то, без разницы.
      Хорн легонько тронул повод, заставив свою лошадь  идти
вровень с лошадью Антипа.
      -  Не  считай  меня  сумасбродом,  который  действует,
повинуясь  сиюминутному настроению, -  сказал  он  уже  куда
более спокойным тоном.
     - Я так не думаю, - буркнул Антип.
      Он полагал, что на этом их разговор окажется закончен,
но Хорн, похоже, считал иначе.
     - Я затеял свару с янычарами, потому что к тому времени
уже  знал, что мы пойдем в Тартаканд через Сураз,  -  сказал
он.  - А назвав себя, я тем самым, во-первых, обеспечил нашу
безопасность на все время пути, потому что последний из рода
Волчатников  нужен  Гудри-хану  живым;  а  во-вторых,  можно
сказать,  договорился  с императором о  встрече.  Теперь  он
!c$%b ждать меня.
     - И двери Императорского дворца будут раскрыты для тебя
настежь, - не смог-таки удержаться от язвительного замечания
Антип.
      Хорн удивленно посмотрел на Антипа - таких интонаций в
его голосе он никогда прежде не слышал.
     - Ты за что-то сердишься на меня? - спросил Хорн.
     - Нет, - коротко ответил Антип и отвернулся в сторону.
     Антип солгал.
      Но  если бы Хорн знал, о чем сейчас думал его спутник,
он  пришел  бы  в ужас, настолько черны были  мысли  Антипа,
который до сих пор не мог простить Хорну, что тот не дал ему
убить янычара на постоялом дворе в Уртане.

                          ГЛАВА 16

      Город  Сураз,  расположившийся  в  широкой  лагуне  на
побережье Темного моря, являлся если и не самым красивым, то
уж,  вне  всяких  сомнений,  наиболее  удивительным  городом
Бескрайнего мира. Сто двадцать больших и малых островов,  на
которых  стоял город, разделяли сто восемьдесят два  канала,
через  которые были переброшены более четырехсот  мостов.  С
материком  Сураз связывали три огромных каменных  моста,  на
которых  стояли  хорошо укрепленные заставы. Иным  способом,
чем  минуя  мосты, в город попасть было невозможно.  Большое
военное  судно не могло войти в окружающую Сураз протоку,  а
небольшие  лодки, движущиеся по открытой воде,  представляли
собой прекрасные мишени для каждого, кто хотел поупражняться
в  стрельбе  из лука. Со стороны же моря город  был  защищен
неприступной стеной, сложенной из огромных валунов,  которые
в незапамятные времена прикатил на берег ледник.
       Крупный   торговый  порт,  каковым   являлся   Сураз,
представлял  собой  лакомый кусочек, на который  не  однажды
зарились   правители   Подлунной,  включая   и   Гудри-хана,
мечтавшие  присоединить вольный город к  своей  Империи.  Но
мечтам   их  не  суждено  было  сбыться.  Население  города,
возникшего  на  берегу  Темного моря еще  в  начале  Третьей
эпохи,  к  середине Четвертой состояло по большей  части  из
отъявленных   головорезов,   промышляющих   на   море    кто
контрабандой,  а кто и пиратством. Сураз был для  них  зоной
свободной  торговли и местом, где они могли  отсидеться,  не
опасаясь  быть схваченными представителями власти. В  городе
правила  анархия,  которая,  несмотря  на  все  присущие  ей
издержки,  в данных условиях, как ни странно, способствовала
поддержанию  законности и порядка. А  уж  на  защиту  своего
города каждый из суразцев готов был встать по первому  зову.
Не  было еще случая, чтобы кто-нибудь из капитанов увел свой
корабль  из  Сураза, когда угроза приближалась  к  городу  с
моря.  Кто-то из историков подсчитал, что Сураз  подвергался
осаде  в  среднем  раз  в три года. Помимо  войск  Подлунной
Империи Сураз неоднократно пытались захватить и объединенные
силы  других  государств,  чьи границы  выходили  к  берегам
Темного   моря,   когда   нелегальная   торговля   суразских
контрабандистов  и дерзкие налеты морских  пиратов  начинали
a%`l%'-. подрывать их экономику. Но ни одна из этих осад  не
была  успешной.  Запасов еды в Суразе  было  достаточно  для
того,  чтобы  выдержать  самую долгую  осаду,  а  доблестных
воинов  -  и  того  больше.  Рассказывают,  что  как-то  раз
королевства  Рамонас и Волейн, решив наконец-то покончить  с
контрабандой   и  пиратством  в  Темном  море,   предприняли
беспрецедентную по своей продолжительности осаду Сураза  как
с   суши,  так  и  с  моря.  Осада,  длившаяся  более  года,
закончилась бунтом на кораблях Рамонаса и Волейна,  стоявших
под  стенами Сураза. Королевские моряки были до глубины души
возмущены  тем,  что,  в то время как защитники  осажденного
города,  которых  они  могли видеть  на  крепостных  стенах,
уплетали  жареную  индейку и запеченную на  углях  баранину,
барманские  колбасы и пиранские сыры, заедая все это  свежим
виноградом  и  запивая  пивом, они  сами  получали  на  обед
солонину с душком и жидкую овсянку.
      Архитектура  Сураза  отличалась нарядной,  живописной,
порою  чрезмерно  вычурной декоративностью. Каждый  капитан,
совершивший  удачный рейс, вернувшись в Сураз, считал  своим
долгом  сделать  подарок городу, поэтому как фасады  зданий,
так   и   мосты  Сураза  были  ярко  разукрашены   мраморной
инкрустацией   и   мозаикой.  Над  внешним  обликом   города
потрудился не один выдающийся художник, оставивший свое  имя
в   истории  Бескрайнего  мира.  Достаточно  назвать  только
Вертена-ла-Тора,  расписавшего  огромный  свод  собора  Всех
Святых   картинами   создания  мира.   По   сию   пору   эта
величественная   по   своему  замыслу,   восхитительная   по
мастерству  воплощения и непревзойденная по размерам  фреска
считается    лучшим    произведением,   созданным    великим
живописцем.
      Антип  и  Хорн  въехали в Сураз  по  западному  мосту,
украшенному   скульптурными  изображениями  сидящих   львов.
Стражники,  собиравшие пошлину за въезд в город, получив  от
Хорна   деньги,  хотели  было  что-то  сказать   по   поводу
сопровождавшего всадников Волка. Но тот так  злобно  на  них
оскалился, что стражи моста почли за лучшее промолчать.
      Низкорослый  стражник с рыжими волосами и  маленькими,
юркими глазенками похлопал ладонью по клейму на крупе лошади
Хорна.
      -  Хорошая лошадка, - улыбнулся он. - А если что в ней
не  так, то всегда можно исправить. На Мусорном канале живет
мастер  своего дела. Спросите Каруна, вам его любой покажет.
Он  вам из этих имперских кружков хоть портрет самого Гудри-
хана сделает. А если хотите лошадок продать, то обратитесь к
Вейзелю, что живет на Закрытом канале. Он хорошую цену даст.
     - Спасибо за совет, - поблагодарил деловитого стражника
Хорн и дернул поводья.
     Всадники спустились с моста. Копыта лошадей зацокали по
булыжной мостовой.
     - Куда мы теперь? - спросил Антип.
      -  У  меня  назначена  встреча в  таверне  "Бутылочное
горлышко", - ответил Хорн. - Там мы и остановимся.
     - Это далеко?
      -  Почти  в самом центре города, на острове Джа.  Если
/+kbl по Большому каналу, то можно добраться за полчаса.
     - А если верхом?
      - По городу запрещено передвигаться на лошадях. Только
пешком  или в лодках. Для гостей, прибывших в Сураз  верхом,
существуют  специальные конюшни, где за  умеренную  плату  о
твоей  лошади  позаботятся,  пока  ты  будешь  находиться  в
городе.
      Ближайшая конюшня располагалась неподалеку  от  моста.
Отдав лошадей конюху и заплатив ему за три дня вперед,  Хорн
перекинул  через плечо вьючные сумки, наполненные конопляной
тянучкой,  и  зашагал  в  сторону  моста,  переброшенного  к
соседнему  острову  через  узкий,  покрытый  зеленой  ряской
канал.  Глядя  на  то,  как уверенно  ориентируется  Хорн  в
хаотичном переплетении каналов Сураза и тянущихся вдоль  них
узких  улочек,  никто бы не подумал, что он впервые  посетил
вольный  город,  знакомый ему только по картам  и  описаниям
тех, кому довелось в нем побывать.
     Вскоре они вышли к Большому каналу, и Хорн взмахом руки
подозвал к себе лодочника, сидевшего в длинной и узкой лодке
с  причудливо  изогнутым высоким носом. Лодочник  тотчас  же
вскочил на ноги, занял место на корме лодки и, ловко  орудуя
одним  непомерно длинным веслом, быстро подплыл  к  желающим
прокатиться.
      -  К  таверне  "Бутылочное горлышко", -  сказал  Хорн,
садясь в лодку.
      Следом  за  ним  прыгнул  в  лодку  и  Волк,  заставив
лодочника схватиться за длинный кривой нож, торчавший у него
за  поясом.  Он  снова положил руку на весло  только  тогда,
когда Волк улегся в ногах своего хозяина.
     Антип взялся рукой за борт лодки и осторожно поставил в
нее  левую  ногу.  Лодка тотчас же начала отходить  от  края
мостовой.   Не   зная,  в  какую  сторону  податься,   Антип
всполошенно   взмахнул  руками  и,  не  удержав  равновесие,
плюхнулся в зеленоватую воду канала.
       Вода   была   теплой  и  пахла  тиной.  Вынырнув   на
поверхность, Антип ухватился за край мостовой и выбрался  на
сушу.  Глядя на то, как с одежды парня ручьями стекает вода,
Хорн  не  смог удержаться от улыбки. Лодочник же так  просто
заходился  от смеха. Чтобы при этом и самому не свалиться  в
воду,  он обеими руками крепко держался за весло. Насмешливо
поглядывали на Антипа и проходившие мимо горожане.
      -  Давай  помогу, - наклонившись вперед, Хорн протянул
Антипу руку.
     - Я сам, - угрюмо буркнул парень и снова взялся за борт
лодки.
      На этот раз ему удалось-таки перебраться с мостовой  в
лодку.  Правда, при этом лодка качнулась так, что чуть  было
не  зачерпнула  бортом  воду,  и  только  опытный  лодочник,
вовремя наклонившийся в другую сторону, сумел удержать ее на
плаву.
      -  Желаете  добраться поскорее или хотите полюбоваться
городом? - спросил лодочник у Хорна.
      Волчатник  посмотрел на солнце, которое всего  полчаса
назад  миновало зенит, а затем на Антипа, жавшегося в  своих
,.*`ke  одеждах  к борту лодки, - не потому,  что  ему  было
холодно,  а  чтобы  избежать насмешливых взглядов  следующих
вдоль канала прохожих.
      -  Давай не спеша, - велел лодочнику Хорн. - Посмотрим
местные достопримечательности.
       -  Оплата  повременная,  -  предупредил  лодочник  и,
оттолкнувшись веслом от мостовой, начал грести, ведя судно в
указанном направлении.
     Мимо проплывали булыжные мостовые, вдоль которых стояли
огромные  роскошные дома, похожие на дворцы. Никогда  прежде
Антипу  не  доводилось видеть ничего подобного. Завороженный
удивительной  красотой незнакомого города, он даже  забыл  о
том,  как  свалился  в  канал. Боясь  пропустить  мельчайшие
детали, парень с восторгом смотрел на фасады со стрельчатыми
окнами  и  высокими  ступенями, ведущими к  резным  парадным
дверям, на остроконечные башенки, выстроенные ровными рядами
на  крышах,  на арки и порталы, изгибающиеся,  точно  стебли
речных  лилий,  на  стройные колонны,  на  балконы,  которые
держали  на  своих  плечах мраморные колоссы  с  обнаженными
торсами,  на изображения удивительных зверей, вырезанных  на
мраморных  плитах,  -  на все, что  казалось  ему  в  высшей
степени  необычным  и диковинным. Для деревенского  паренька
это  был  не просто великолепный город, а новый мир, который
открыл  для  него  свои  двери, приглашая  войти.  Искушение
принять  приглашение было огромно, но все же где-то в  самой
глубине Антиповой души таилось опасение: а куда заведет  его
этот путь?
      Временами  навстречу лодке, в которой  плыли  Антип  и
Хорн,  попадались  другие  точно  такие  же  длинные  лодки