плевать на все эти бумажки. Но на
кассете  есть  мое лицо. Это единственная моя запись на пленке.
Если  это  всплывет,  жизнь  может  усложниться.  А  те люди, с
которыми  я  работаю  очень  волнуются	о  документах.	Так что
принеси их тоже, иначе я убью женщину. Вот по таким правилам мы
и будем играть. А теперь запоминай, что надо сделать.
      Ник внимательно слушал план полковника. В заключение Шрек
протянул  ему  карту  -  геодезический вариант гор Уошито, - на
которой  была  отмечена  точка,  где  должен  находиться  Боб в
исходное время. На расстоянии часа ходьбы в любом направлении и
будет  выпущена сигнальная ракета. Затем полковник передал Нику
40-миллиметровую ракетницу.
      -  Нам  не  хочется, чтобы Боб перестрелял нас как щенят.
Поэтому  нам  надо  видеть  его идущим, чтобы мы были уверены в
том,  что  он  не  сидит  где-нибудь  в засаде на какой- нибудь
вершине.  Он  может  спокойно убить муху с расстояния восемьсот
ярдов.
      -  Может	быть,  вы тоже кого-то приготовили, чтобы убить
его, - возразил Ник.
      -  У  нас  никого нет. Кроме того, мы не можем его убить,
потому	что  с	ним  может не оказаться кассеты и Приложения Б.
Здесь и он застрахован, и я. Обоюдные сдерживающие условия. Мир
держался  на  этом  более  пятидесяти  лет.  Я	сделаю так, что
окончательный	 обмен	 произойдет   на   достаточно	большом
пространстве,  где  ни	до  вас,  ни  до  нас не добьет никакая
винтовка.
      -  Гм-м-м...  -  Ник  явно сомневался. - Как только обмен
состоится,  мы	с  вами  расходимся, - завершил изложение плана
полковник.  - игра на этом заканчивается. Он получает женщину и
свободу.  ФБР  считает его мертвым. Захочет - может прожить еще
одну  жизнь. Да, он умеет воевать, но теперь война окончательно
для  него закончится. Ему пора найти себе укромненькое местечко
где  нибудь  в	Монтане,  где  полным-полно  оленей и антилоп и
наслаждаться  стрельбой и любовью со своей женщиной сколько его
душе угодно.
      Ближе  к	вечеру	в  этот  же день от отеля в направлении
небольшого  аэропорта,	находящегося  в  двадцати  милях  южнее
Литл-Рока, отъехал маленький фургон. В нем сидели трое: один из
них был Эдда Никло, второй - странного вида человек с головой и
плечами  греческого  бога  и  скрюченным  телом калеки; он тихо
сидел  в  глубине  фургона  в инвалидном кресле вместе со своей
знаменитой винтовкой не промолвив пока что ни слова. Никлса это
раздражало.  Если  Боб его просто пугал, то этот снайпер внушал
ему   ужас,  потому  что  от  него  осталась  как  бы  половина
человека.   Казалось,  что  от	него  исходит  дух  смерти.  Он
напоминал Эдди мясника или палача.
      -  Что-то  меня здорово пугает эта чертова туша, - сказал
шепотом  Никлс	своему приятелю, третьему в их компании, такому
же,  как  и  он  сам,  молодому  парню,  случайно  уцелевшему в
перестрелке  на  Боун-Хилл  только  потому,  что  вовремя успел
добежать до дороги.
      В  ангаре  они  подъехали к блестящему серебряной краской
ДС-3,  у  которого  под  иллюминаторами  зелеными  буквами было
написано:   "УПРАВЛЕНИЕ   ВОЗДУШНЫХ  СООБЩЕНИИ	АРКАНЗАСА".  На
фюзеляже,  ближе  к хвосту, виднелись раскрытые на три четверти
дверцы грузового люка.
      Никлс вышел из машины, подошел к самолету и переговорил с
пилотом.  Заглянув  в  грузовой  отсек, он увидел там небольшой
вездеход,   смонтированный   на   базе	трехколесной  "хонды" и
оборудованный	специальными   пружинящими   устройствами   под
сиденьем   и   дополнительными	амортизаторами.  Все  это  было
предназначено  для того, чтобы максимально уменьшить силу удара
при  приземлении,  а  потом  обеспечить  плавность  движения по
пересеченной  горной местности. Вездеход был закреплен толстыми
желтыми  веревками,  сверху  лежал огромный брезентовый мешок с
тщательно уложенным парашютом.
      -  Ну как, командир, все в порядке? - спросил он техника,
который проверял снаряжение и крепление.
      - Высший класс, - ответил тот. Никлс вернулся к фургону.
      - Сэр, я должен вас погрузить на...
      - Не мешайся. Опусти борт и можешь идти.
      - Есть, сэр.
      Никлс опустил заднюю стенку и выкатил трап.
      Отойдя в сторону, он наблюдал за тем, как пожилой человек
наклонился,  вынул  упоры  из-под  колес  инвалидной  коляски и
съехал вниз. Потом он медленно приблизился к самолету.
      На Скотте была черная бейсбольная шапочка, из-под которой
виднелось  разукрашенное  черной и зеленой краской лицо. Он был
одет  в  темную  камуфляжную  форму и тяжелые черные ботинки. В
специальном  жестком пластиковом чехле, прикрепленном к внешней
стороне  кресла,  лежала его винтовка. В наплечной кобуре висел
браунинг "Хай Пауэр".
      - 0'кей, - прокричал Никлс технику, - давай ремни.
      Сверху  спустилось специальное приспособление, которое он
продел	под  кресло.  Потом  опустился	большой крючок. Все это
управлялось по проводам, небрежно свисавшим из люка.
      - Вот эта сетка для вас, сэр, - сказал Никлс, обращаясь к
Скотту.
      Скотт  посмотрел	на  Никлса, и тот понял, какое унижение
испытывает  сейчас  этот  беспомощный  мужчина. Как мучительно,
наверное,  находиться среди здоровых сильных молодых парней! Но
он  без  всяких  признаков  жалости к себе залез в эту упряжку,
пристегнул ремни и приготовился к подъему. Сжав губы и прищурив
глаза,	Скотт  терпеливо  ждал,  пока  его  поднимали  на  борт
самолета,  как	кусок  говядины.  Наконец  Лон был свободен. Он
падал в темноту, чувствуя, как его насквозь продувает ветер. На
какое-то время он снова стал крепким и здоровым юношей, который
гулял  по  холмам  Коннектикута в Двадцати милях от Нью-Хейвена
вместе со своим отцом. Солнце напоминало мазок бронзовой краски
на черном холсте.
      Земля    стремительно   приближалась   навстречу.   Скотт
посмотрел  на  часы.  Уже  почти  пять. А если Никло разбился о
камни  или деревья? Может быть у него не раскрылся парашют и он
врезался в землю на скорости восемьсот футов в секунду?
      Лон рассмеялся. Черт побери, неплохое приключение в конце
жизни!
      Немного  освоившись,  он	обнаружил,  что  лежит в полном
одиночестве  посреди  живописной  долины.  На востоке виднелись
заросшие  растительностью горы. На западе, насколько можно было
различить,  были  леса. За ними слабо просвечивали горы. Вокруг
была  первозданная  тишина,  и	только	парашют  вездехода тихо
похлопывал на ветру.
      -Сэр!
      Лон повернулся на голос. К нему приближался Никлс. В руке
он держал винтовку.
      - Где ты, черт побери, лазишь?! - рассердился Лон Скотт.
      -  Мой  парашют  раскрылся немного раньше, и меня отнесло
почти на целую милю в сторону.
      Лон  понял,  что парень просто испугался высоты и раскрыл
парашют раньше времени. Но теперь это уже было не важно.
      -  Ладно.  Заводи  вездеход,  складывай  парашюты и давай
быстрее подниматься.
      - Есть, сэр.
      Пайн  разбудил  спящую  в  глубине  фургона  Джули  около
четырех  утра.	Несмотря  на  ранний час, улицы города уже были
полны народу.
      В  первый  день  охотничьего  сезона  на	оленей животные
должны	 были,	 по   общему  мнению,  быть  глу  пее  и  менее
осторожными.  Поэтому охотники заранее уходили в лес, чтобы еще
до восхода солнца приготовиться к первому выстрелу.
      -  Держи	свой  рот  на  запоре  -  вот  все, что от тебя
требуется,  - приказал Пайн. - Тебе осталось потерпеть еще один
день, а потом для тебя все кончится и ты вернешься домой.
      Он,  конечно, лгал. Она видела их лица и понимала, что ее
ждет.  В  их глазах мелькала с трудом скрываемая ненависть. Они
могли  разговаривать  с  ней,  успокаивать  ее	и в то же время
планировать  ее  убийство.  Все  эти  дни  Джули никак не могла
собраться  с мыслями. Она не понимала, что за наркотик ей дают.
Наверное,   что-то   типа  амобарбитала-Б,  побочным  действием
которого  является  подавление	воли. Ей постепенно увеличивали
дозы,  и  она  боялась,  что  в  один прекрасный день просто не
вспомнит, кто она и что с ней произошло.
      Джули  все  время чувствовала себя такой уставшей, что ей
хотелось только заснуть и проснуться свободной дома в Аризоне -
и  ничего больше. Иногда, очень редко, у нее появлялось желание
найти хоть какое-нибудь оружие, чтобы убить их. Но они отняли у
нее последнее - ее волю.
      Они  ехали  куда-то  далеко  в  горы,  мимо  других машин
охотников,   пылящих   по   узким   дорогам,   и   мимо  людей,
расходящихся  в  разные стороны в поисках оленей. Джули видела,
как белым облачком пара тает их дыхание и длинные ружья блестят
в слабых лучах восходящего солнца.
      Спустя	 некоторое     время	количество    охотников
поуменьшилось,	 а   потом  их	вообще	не  стало.  Они  же  не
останавливались  ни на минуту. Джули сонно глядела на дорогу, и
ее  голова касалась прохладной поверхности бокового стекла. Еще
не исчезнувшие звезды напоминали ей фейерверк. Воздух был сухой
и  морозный. Веяло какой-то тайной. Она могла бы Раствориться в
этом чудесном мире, но то и дело попадавшиеся на дороге ухабы и
выбоины возвращали ее к действительности. Собрав все свои силы,
Джули  пыталась  сосредоточиться. Ей хотелось их убить, увидеть
их  мертвыми.  Но думать об этом долго было для нее мучительно.
Она  чувствовала,  что мысли плавно ускользают из ее сознания и
растворяются  в  бесконечности,  чтобы уже никогда не вернуться
назад.
      Перед   тем   как   совсем   отключиться,  Джули	вдруг с
необычайной ясностью услышала собственный голос:
      -  Я  надеюсь,  что  ты  здесь. Боб. Я надеюсь, что ты им
отомстишь.
      -  Все, приехали, - сказал Пайн. - К первому контрольному
пункту	на  матине  ближе  не подъедешь. Надо будет пройти пару
миль.  У  нас  в запасе есть еще несколько часов. Так что можно
особо не торопиться.
      - Пожалуй, - согласился Шрек. - Давай одеваться.
      Они  вышли  из  машины  и  подошли  к заднему люку. Джули
сидела	неподвижно  уставившись  в  одну точку. Пайн достал два
бронежилета  особой  конструкции фирмы "Кевлар" и протянул один
из них полковнику.
      -  Спасибо,  -  поблагодарил  Шрек.  Они	скинули плащи и
куртки и надели бронежилеты.
      - Тяжелый, зараза, - заметил Пайн.
      -  Зато его не пробьет никакая пуля, даже 308-го калибра,
-  отозвался  Шрек.  Он застегнул последний ремешок и сказал: -
Бери женщину.
      Пайн  забрался  внутрь.  Джули сидела не шевелясь, совсем
отключившись, с каким-то отсутствующим выражением на лице.
      -  Пошли,  милочка!  Пришел  и  твой черед. Потянув ее за
руку,  он  с удивлением обнаружил, что она стала еще легче, чем
была,  и  вела	себя  намного  уступчивее  и  послушнее,  чем в
Аризоне.  Казалось,  что  она ничего не весит или что на нее не
действует  земное  притяжение.	Ее  можно было толкнуть в любом
направлении - и она бы послушно пошла, пока не столкнулась бы с
какой-либо  преградой  или не упала в яму. Господи, если бы Боб
Снайпер  знал,	что с ней сделал Шрек! Но через несколько часов
Боб уже ни о чем вообще не узнает.
      - Можно идти, полковник, - сказал Пайн.
      -  Отлично.  -  Шрек  достал  свою  маленькую  "марлин" с
рычажным   механизмом  затвора	и  оптическим  прицелом,  потом
натянул бейсбольную шапочку, дорогую камуфляжную форму и теперь
на  любой посторонний взгляд казался самым настоящим охотником.
Все  это  делалось  на	случай,  если они столкнутся со службой
охраны	лесов,	хотя  это  было маловероятно. Обычно инспектора
службы не ходили в глубь леса в первый день охотничьего сезона.
      Шрек  пошел  первым. Хотя жилеты и были тяжелыми, но идти
было не так трудно, пока под ногами была твердая почва. Женщину
приходилось  изредка  подталкивать  сзади,  когда  она начинала
отставать.  Постепенно небо окрасилось в нежно-оранжевый цвет и
солнце	засветило в полную силу. Безоблачное утро обещало ясный
и солнечный день. Дул свежий, ровный ветерок.
      "Первый день охотничьего сезона, - подумал Пайн.
      - Хороший день для того, чтобы убивать".
      Далеко  вдали  прозвучал выстрел, и эхо сразу же разнесло
его  по  всей округе. Кто-то уже пролил кровь. Это было хорошее
предзнаменование.

      -  Итак,	- сказал Боб. - Последний раз спрашиваю: у кого
какие  вопросы? Нет вопросов? Вчера мы все с вами повторили уже
тысячу раз. Не забыли?
      - Доктор Добблер, что у вас?
      - Нет вопросов.
      - Мемфис?..
      - Выбора нет. Я еще...
      - Ясно. У тебя есть идея получше?
      - Ты должен быть при винтовке. Не...
      - За это не беспокойся, Ник.
      -  Боб,  ты  же  знаешь,	что  у меня получилось, когда я
стрелял из снайперской винтовки в последний раз...
      - Я знаю, что у тебя должно получиться в этот раз.
      - Все потом оборачивается против меня...
      -  Приложение  Б	нашел  именно  ты.  И  ты, черт бы тебя
побрал, один из лучших агентов ФБР. Поэтому ты все сможешь.
      - Герой у нас ты, а не я.
      -  Здесь	не  идет  речь	ни  о  каком героизме. Забудь о
героях,  Ник.  Думай  только  о том, что тебе надо сделать свою
работу и вернуться домой. Вот и все.
      - Но ты...
      -  Обо мне не беспокойся. Тебя это не должно волновать. Я
получу то, что заслужил, 0'кей?
      -  0'кей,  -  угрюмо  ответил  Ник. Доктор тоже попытался
что-то сказать, но слова застряли у него в горле.
      -  Послушайте, док, - обратился к нему Боб, - во Вьетнаме
я  бывал  и  не  в  таких  переделках,	поэтому нечего пугаться
какого-то дерьма.
      Добблер попытался изобразить улыбку.
      -   Видел  бы  меня  сейчас  Расселл-Айсендлуан!	наконец
вымолвил он.
      -  Не знаю, кто это такой, но в штаны бы он наложил - это
точно! - улыбнулся Боб.
      Он подмигнул Добблеру, и они все втроем вышли из хижины.

      - Договорились, - сказал Шрек. - Ровно в десять, Пайн, ты
готов?
      - Да, сэр.
      - День, похоже, будет длинным. Давай первую ракету.
      Пайн поднял ракетницу и нажал курок. Прозвучал выстрел, и
над  их  головами,  оставляя  за  собой шлейф красновато-бурого
дыма,  взметнулась вверх пакета. Двадцать секунд красный огонек
плавно	падал  вниз.  Через  тридцать  секунд  он  уже лежал на
земле.
      Не  торопясь,  Шрек и Пайн подошли к маленькому шелковому
парашютику с обгоревшей, черной от копоти гильзой.
      - Оставь здесь одну ракету, - приказал Шрек. - Зеленую.
      Пайн бросил ракету на складки парашюта.
      -  Теперь  идем  к следующему пункту. Им придется сделать
приличный  крюк,  чтобы  добраться  до этого места, поэтому нам
нечего торопиться. В принципе мы даже можем посмотреть, как они
будут к нему подходить.
      Мужчины  пустили	женщину  вперед  и стали подниматься на
склон  горы.  Подниматься  было легко: почва была каменистой, а
воздух	-  свежим  и прохладным. Они покрыли милю за пятнадцать
минут, а потом быстро спустились по другой стороне ската где-то
на  полмили.  Там  несколько  дней  назад Пайн спрятал в кустах
небольшое каноэ. Сейчас он вытащил его оттуда, спустил на воду,
и  каное  понеслось  вниз  по  течению. За оставшееся время они
проплыли  около  трех  миль.  Затем,  уже высадившись, все трое
поднялись  на  скалу.  Пайн  забрался  в кусты и вытащил оттуда
целый  ворох  веревок.	Немного  повозившись, он разложил их на
самом  краю  обрыва. Со стороны веревки напоминали клубок змей.
Одна веревка уже была привязана где-то высоко. Пайн подергал ее
и убедился, что держится она прочно.
      -  Вот,  миссис  Фенн.  Вам  надо просто подтягивать себя
вверх.	Мы  должны подняться с этой скалы чуть повыше. Увидите,
что это намного легче, чем идти самой по такому скату.
      На  каждом  этапе, когда заканчивалась очередная веревка,
Пайн  скручивал  ее  и	прятал.  Когда они добрались до вершины
хребта, все трое едва дышали.
      -  Телескоп,  срочно!  - крикнул Шрек. - Они скоро должны
появиться  на  перевале. Пайн вытащил из своего ранца коробку и
достал	оттуда	телескоп "Редфилд Ригл VI", обеспечивающий чуть
не  шестидесятикратное	увеличение.  Потом  раздвинул треногу и
закрепил  телескоп  под  нужным  углом,  установив максимальную
дальность  и  максимальное  увеличение.  В телескопе четко была
видна дорога через перевал.
      - Готово, полковник, - сказал он.
      -  Что-то  их  долго нет. Игра только началась, а они уже
опаздывают. Не хорошо.
      -  Им  надо  сделать  большой крюк. Всего у них получится
четыре	мили;  два  перевала,  и  плюс	ко  всему им надо будет
преодолеть  реку.  Сейчас  они	уже,  наверно, в пути. Наконец,
спустя	минуты	три  после  установленного  времени,  в  воздух
взметнулась зеленая ракета.
      -  Отлично,  стреляй  быстрее.  Не  давай  им времени для
отдыха!
      Пайн  пустил  голубую  ракету.  В  тот  момент, когда она
догорела,   он	увидел	в  телескоп  какую-то  фигуру,	которая
пыталась сориентироваться по компасу на след ракеты.
      - Это же так просто, малыш, - прошептал Пайн.
      Через  три минуты на перевале появились трое. До них было
около  двух миль. Увеличенные в шестьдесят раз, они походили на
муравьев,  правда  все-таки  вполне  различимых. И тут им вдруг
стало понятно, почему у Боба возникли трудности.
      Первым  шел Боб. Он выглядел так, как будто ему ничего не
стоит пройти еще тысячу миль.
      "Жаль,  что  еще	не  придумали  двухмильную  снайперскую
винтовку,   ублюдок,   -  подумал  Пайн,  -  а	то  бы	я  тебя
прихлопнул прямо сейчас своими руками".
      Посредине  шел  Мемфис.  Пайн  помнил Ника. Одет он был в
форменную  черную  куртку,  на	которой даже на расстоянии Пайн
смог  прочитать:  "СВИТ ФБР". Выражения его лица не было видно,
потому	что  все  оно было покрыто какой-то темной краской. Но,
судя  по  походке  и  по  молодой,  крепкой  фигуре, Ник хорошо
держался и был полон сил. Вся проблема была в третьем.
      Третьим был Добблер! Лицо доктора было сплошь разрисовано
краской,  как  у  настоящего коммандос! Но его легко можно было
узнать по сутулой фигуре и характерной вялой походке.
      - Это же Добблер! - закричал Пайн. - Полковник Шрек, черт
возьми, они взяли с собой Добблера, а он уже совсем сдал!
      Добблер  упал  на колени и так и стоял на коленях, тяжело
дыша  и  с  открытым ртом. Пайну казалось, что его хрипы слышны
даже здесь. Он смачно выругался:
      -  Слюнтяй!  Сопля  ходячая!  Я  вижу, как он скулит. Мне
кажется,  даже	могу  разобрать,  как  он говорит: "Я больше не
могу, я не могу идти, и зачем я только это сделал?"
      -   Ну-ка   дай	посмотреть,  -	попросил  Шрек.  Пайн с
готовностью уступил ему телескоп.
      -  Ну  и	дурак  же  ты,	Суэггер! - процедил полковник с
презрением. - Тебе бы надо было его пристрелить.
      В  конце	концов	те  двое  поставили  Добблера на ноги и
двинулись дальше.
      - Интересно, сколько он протянет? - прикинул вслух Шрек.
      Пайн  на месте Суэггера уже давно бы пристрелил Добблера,
в  этом  он был целиком солидарен со Шреком. Если у вас нет сил
идти,  считайте,  вы погибли. Это было железное правило. Он сам
однажды  был  вынужден	пристрелить  капитана роты А, когда тот
забился  в  бункер  и  жалобно плакал. Пайн мог поспорить с кем
угодно, что Шрек поступил бы точно так же.
      Но  не  Суэггер. Тот был совсем другой. Он не мог сделать
то,  что  могли  сделать  Пайн	и Шрек, - принять окончательное
решение. Он не мог заставить других делать невозможное.
      Вот  почему  сейчас,  когда  дело  дошло	до развязки, он
проиграл.  Теперь-то уж он точно проиграл! Добблер окончательно
сломался где-то к часу. Было удивительно, что он вообще столько
продержался.  Шрек  с  Пайном  видели,	как  все  произошло. то
случилось как раз напротив них, на противоположном хребте.
      Посмотрите, полковник, посмотрите! - закричал Пайн.
      Шрек  наклонился к трубе и увидел то, что так взволновало
Пайна.	Где-то	на  расстоянии	мили  от них Добблер сдался. Он
лежал  в  высокой  траве  моля о пощаде. Мемфис был вне себя от
ярости.   Они	видели,  как  Ник  пытался  поднять  Добблера и