сятикратный  оптический прицел "Уперта".
Винтовки   должны   быть   заряжены   7,62  мм	патронами  "Мач
Экью-рэси  Лейк-Сити  Арсенал  М852", принятыми на вооружение в
НАТО.  Это  должно  быть  сделано  на  случай, если им придется
открыть  огонь	по  советско-иракской  группе  (мне бы хотелось
возглавить  одно из снайперских подразделений). Считаю наиболее
удобной позицией место, обозначенное на карте звездочкой. Если,
учитывая  слишком  большой  риск,  которому  будет подвергаться
Президент,    руководство    сочтет    необходимым   дать   мне
соответствующие   указания,   я   могу	вывести  из  строя  всю
советско-иракскую группу до того, как она сможет причинить хоть
какой-нибудь вред. Даже в толпе я смогу попасть тому, кто будет
стрелять,  и его корректировщику (при наличии такового) в левую
часть  груди;  после  этого группа быстрого реагирования должна
сразу  же  оказаться  рядом с террористом и нейтрализовать его,
чтобы  тот,  придя  в  себя  после ударного шока, не покончил с
собой (он является весьма ценным источником информации).
      7)  Обработка  захваченного  группой  БР	русского  и/или
группы	по  обеспечению  выстрела должна начаться немедленно, с
тем  чтобы  мы	могли  сразу же начать осуществлять оперативное
воздействие  на  их  разведку;	во Вьетнаме полученная во время
допросов информация  зачастую  теряла свою ценность потому, что
мы действовали слишком медленно.
      Он закончил и оторвался от машинки.
      Теперь все.
      Вроде бы ничего не забыл.
      Естественно,  существовала  еще  одна особенность, но это
была  такая  вещь, которую не мог предугадать ни один человек в
мире.  Это  была удача. На нее можно только надеяться, и, может
быть,  она  тебе  улыбнется...	а может, и нет. Боб взглянул на
часы.  Пора  спать;  завтра  утром он отошлет доклад тем людям,
которые,  как  он  теперь  был уверен, представляли Центральное
Разведывательное  Управление.  Боб  устало  встал и потащился к
кровати.  Майка он уже привязал, потому что эта огромная глупая
лохматая  собака частенько любила прийти и улечься с ним рядом,
мешая ему спать.
      В  четыре  часа  утра  он  проснулся, снова сел за стол и
перечитал  весь  документ.  Вроде  бы неплохо. Сон почему-то не
шел.  Он понимал, что это глупо, но у него было такое ощущение,
что  за  ним  наблюдают,  что  он все время у кого-то на мушке.
Откинувшись  на стуле, он еще раз попытался разобраться в своем
отношении  к  новым "работодателям". Он просто не доверял им. И
это все. Других улик у него против них не было.
      А потом ему вдруг пришла в голову мысль, что не мешало бы
как-то подстраховаться самому, оставить и себе запасной шанс на
случай,  если  произойдет  что-то  непредвиденное  и  эти  люди
захотят  просто  убрать  его с дороги. Он попытался что- нибудь
придумать, но в голову ничего подходящего не приходило.

			     Глава 11

      Это    было   оскорбительно.   Сплошное	унижение.   Ник
превратился  в	самого	настоящего  мальчика  на  побегушках, в
клерка	и идиота. Он носился по коридорам с кассетами, дисками,
кофе   и   пончиками,  как  образцовая	прислуга.  Хауди  Дьюти
практически  не  предоставлял ему возможности общаться с людьми
из  Секретной  Службы,	взяв эту деликатную миссию полностью на
себя.  Ник  фактически	оказался  в  роли  выполняющего  мелкие
поручения  самого  Хауди  Дьюти. - Эй, Мемфис, ты стал похож на
загнанную  лошадь, не рви так себе жопу, - заорал Нику вдогонку
его   бывший   напарник  Мики  Сонтаг,	когда  тот  вылетел  из
файлотеки  и  помчался	в  архивную  комнату, на дверях которой
теперь красовалась новая табличка: "Совместная группа Секретной
Службы	и  ФБР".  В ней федеральные телохранители и лицемерный.
Ютей устроили себе координационный центр.
      -  Да  ладно,  отстань,  -  огрызнулся Ник, чувствуя, что
безнадежно   опаздывает.  Он  ужасно  злился  на  Джинни  Финн,
работницу  файлотеки, которая не смогла достаточно быстро найти
досье на некоего Кларка Кларксона, известного под кличкой Белый
Рыцарь, из местного отделения ку-клукс-клана в округе Лафайетт.
      - Как они над тобой издеваются, старый, добрый Ник!
      Нику было всего лишь тридцать четыре, и за слово "старый"
это дерьмо стоило бы поставить на место. Но "да ладно вам..." -
это все, что он мог ответить в данной ситуации.
      В  комнате главный представитель Разведслужбы Фил Мюллер,
как  всегда, орал на всех, как генерал Паттон на свои войска, в
том числе и на Хауди.
      - Это наконец последний?
      - Он говорит, что да, - ответил Ютей за Ника еще до того,
как тот успел рот открыть.
      -  Все,  даже  недействующие,  завязавшие,  находящиеся в
заключении и мертвые?
      - Да, все, Фил.
      -  Итак,	в соответствии с вашими файлами, согласно вашей
информации  и  информации  алфавитного	указателя  Отдела учета
преступлений,  что  же	мы  имеем?  Что  там у нас, всего около
двухсот пятидесяти человек? Все они для меньшего риска в работе
и   лучшего   контроля	сведены  в  три  группы  по  категориям
преступлений:	Альфа,	Бета  и  Чарли.  Как  идет  работа?  Вы
проработали группу Альфа?
      -  Э-э, Фил, - начал один из представителей Разведслужбы,
-  мы  очень много над ними работаем, но... Я бросил на них три
группы,  то  есть  по  шесть  человек на каждые пятьдесят шесть
преступников.  Мы  уже подключили и группу Бета - это на вторую
категорию преступников. В ней сто двадцать четыре человека. Все
остальные в Чарли.
      - Как распределено время и когда будет закончена работа?
      -  Я  думаю,  что  с Альфой можно было бы разобраться без
проблем,  если	бы  мы подбросили туда еще несколько человек. С
большей  частью  из  тех,  кто	попал  в группу Бета, мы сможем
справиться  своими  силами.  Мы работаем почти без перерыва. Но
вот эта проклятая группа Чарли, она беспокоит нас больше всего.
Я  даже  не  знаю,  что  делать,  у  меня  нет	лишних людей, а
остальные так быстро освободиться не смогут.
      - Э-э... - задумчиво протянул Мюллер.
      - Есть идея, Фил, - прервал его Хауди  Дьюти. - С группой
Чарли  вполне  мог  бы поработать и Ник. Он мог бы позвонить по
всем номерам, проверить наличие...
      - Гм-м... - снова промычал тот.
      - Он просто горит желанием, не так ли, Ник?
      Ник  от  неожиданности  чуть на задницу не шлепнулся. Вот
это новость! То, что делали люди из группы Чарли - а они делали
это всегда перед прибытием Самого, - заключалось в том, что они
в   тесном   контакте	с   федеральными  службами  и  местными
подразделениями по обеспечению законности скрупулезно проверяли
весь   список  чокнутых,  сдвинутых,  умственно  неполноценных,
всяких	 право-   и   левоцентристских	 мудозвонов   и  прочих
эгоцентричных   элементов,  представляющих потенциальную угрозу
спокойствию.   Специальные   группы   занимались   их  поиском,
определяли  местоположение  на	настоящий  момент и то, как они
живут.	Если поступали хоть какие-нибудь сигналы об отклонениях
от  нормы  или о дестабилизирующих элементах в поведении, то за
ними  устанавливалось  наблюдение.  Но	чаще  всего  этих людей
просто	 бесцеремонно	хватали,   запугивали  до  полусмерти и
отпускали  на  все  четыре стороны. Это была очень кропотливая,
невыносимо скучная и к тому же никому не нужная работа. В этом,
собственно,  и	заключался  стиль работы Секретной Службы перед
прибытием Самого: знать, как гово- рится, в каком лукошке какие
орешки лежат.
      - Но материалы... - начал было Ник.
      -  Могут	подождать,  -  грубо закончил за него Мюллер. -
Приступаешь к обработке группы Чарли. Все ясно, Мемфис?
      -  Да,  ему  все ясно, - подтвердил Ютей. - Ник, ты же не
против того, чтобы поработать побольше, а?
      О  чем  тут говорить? Настоящий фэбээровец, даже если ему
что-то	не  нравится, никогда ничего не скажет против. Он никак
не  проявит  своих  чувств, просто кивнет головой, подчинится и
вольется в команду, чтобы выполнять поручение.
      Именно   так   Ник   и  поступил,  сдержав  раздражение и
недовольство  тем,  что никто не спросил его мнения. Однако эти
люди   действительно   были  профессионалами,  и  ему  хотелось
посмотреть,  как они работают, ведь о них ходили целые легенды.
Они  всегда  отвечали  за обеспечение безопасности в том месте,
где  собирался	выступать  президент,  и когда дело доходило до
проверки  близлежащих  районов,  то можно было не сомневаться в
том,  что  там	будет  наведен	идеальный  порядок  и  ни  один
подозрительный предмет не останется незамеченным. Десятки собак
будут	вынюхивать   все  закоулки  в  поисках	взрывчатки  или
электронных   наружных	 приборов,  спектрометры  проверят  все
радиосигналы,  чтобы не было зафиксировано каких-либо необычных
радиоволн,  при  помощи  которых  можно  было  бы  инициировать
детонацию  капсюля дистанционного взрывателя, и уж тем более ни
одна   замаскированная	 снайперская  площадка	или  "нора"  не
укроется от внимательного взгляда сотрудников Разведслужбы.
      В  конце	концов,  это  была работа не в скучном кабинете
мрачного  здания,  и  если бы он смог принять в ней участие, то
это  позволило	бы  ему  снова	вернуться  к  нормальной жизни,
лишенной всякой политической чепухи, и стать опять человеком, а
не  мальчиком  на  побегушках.	Дело  в том, что Ник страшно не
любил сидеть в Управлении и вообще терпеть не мог любую работу,
связанную  с  необходимостью  долго  находиться  в  этом унылом
здании.  Он  знал, что порой допускает небольшие ошибки, но все
это  из-за  того,  что	он недостаточно скрупулезен и дотошен в
бумажной  работе.  Он проклинал себя за тот неудачный выстрел в
Талсе,	в  результате  которого его жизнь так резко изменилась,
стала скучной и однообразной. Все эти мысли быстро пронеслись в
голове	Ника,  в  то  время как лицо его по-прежнему оставалось
спокойным и непроницаемым.
      Когда  совещание	закончилось,  Херм  Слоан,  в  принципе
неплохой парень, подошел к нему и сказал:
      - Да, влип ты. Небось собирался завтра куда-то слинять, а
теперь по уши завяз в этом дерьме.
      -  Ничего  страшного,  - ответил Ник, пытаясь скрыть свое
раздражение  и	сохранить  видимость  хорошего	настроения.  Он
всегда	так  поступал,	когда  ему  приходилось  сталкиваться с
неприятностями.
      Слоан  подошел  к  полке	с  дискетами,  которые стояли в
отсеке,   предназначенном   для  группы  Чарли.  Ник  обвел  их
печальным  взглядом.  Впереди  были  долгие  часы изнурительной
работы.  Теперь  он понимал, что его надежда заняться убийством
Эдуарде Ланцмана погибла окончательно и бесповоротно.
      Перед  ним  мелькали  какие-то  безликие имена и фамилии;
проглядывая досье, он видел одни и те же признаки безысходности
и  ненависти, одинаковые скупые данные и характеристики. В этих
маленьких  людях было слишком много ненависти и злобы, они были
зажаты	в  тиски  повседневной реальности, и с ними приходилось
иметь  дело  только  лишь  потому,  что они могли или уже имели
оружие.
      И тут Ник увидел имя своего героя: "БОБ ЛИ СУЭГГЕР".
      "Боб Снайпер, - подумал он,- о Господи!"
      Работая  по  четырнадцать  часов	в  день, Ник за три дня
умудрился  обработать  всю  группу Чарли. Из семидесяти человек
пятьдесят  шесть  он  полностью  отбросил.  Работа  была ужасно
утомительной  и  мучительно  нудной. Ему приходилось не сходя с
места звонить то в одно управление, то в другое, разыскивать то
одного,  то другого служащего, искать в телефонных справочниках
номера,    обзванивать	  все	 тюрьмы   штата,   беседовать с
полицейскими,  юристами  и  служащими  многочисленных  окружных
моргов.  Из  этих  пятидесяти  шести  ровно половина - двадцать
восемь	- были уже на том свете. По непонятно какой причине они
все-таки   попали   в  составленный  Секретной	Службой  список
подозреваемых. У Ника закралось подозрение, что этот список был
составлен  слишком  давно. Уж очень много в нем было мертвецов.
Еще  шестнадцать  человек  мотали  свой  срок в тюрьмах. Пятеро
находились в клиниках для умалишенных. Это были самые настоящие
сумасшедшие,  чьи  постоянные  нелады  с законом в конце концов
сделали  их  неизлечимыми.  Теперь они наслаждались живописными
видами	   новоорлеанского    байю,    где    находились    эти
специализированные  заведения.	Еще  шесть  куда-то испарились,
покинув   город  и  штат,  где	до  этого  жили,  и  исчезнув в
неизвестном   направлении.  Создавалось  впечатление,  что  они
вообще	исчезли  с  лица  Земли.  К  счастью,  теперь  они были
головной  болью  для  кого-то  другого. Оставалось четырнадцать
человек,   которых   надо   было   вычислить,	определить   их
местоположение	и  поведение.  Это была нелегкая работа, но Ник
принялся за нее с огромным упорством.
      Плюс еще оставался Боб Снайпер. Впервые Ник узнал о самом
знаменитом  снайпере Корпуса морской пехоты США где-то в начале
восьмидесятых,	прочитав  в  каком- то журнале типа "Солджер оф
форчун"  целую	статью, посвященную его службе. Ему запомнилось
суровое    молодое   лицо   на	 глянцевой   обложке   журнала,
камуфляжная  форма  и  внимательные глаза, а также великолепный
ремингтон  и  надпись внизу страницы: "САМЫЙ ОПАСНЫЙ ИЗ ЖИВУЩИХ
НА ЗЕМЛЕ ЛЮДЕЙ".
      Истории были одна невероятней другой. Рассказывали, будто
стрелял  он  без  промаха  на  любые расстояния и всегда убивал
наповал.  Сообщалось,  что,  по  официальным данным, он убил во
Вьетнаме  восемьдесят  семь человек - кое-что говорилось о том,
что  там же он выполнял некоторые задания и для ЦРУ; венцом его
снайперского искусства был случай, когда он в течение двух дней
сдерживал  батальон  северных вьетнамцев, пытавшихся уничтожить
окруженный  лагерь  "зеленых  беретов".  За эти два дня он убил
более	тридцати  человек  и  спас  жизнь  нескольким  "зеленым
беретам",  принадлежащим  к  войскам  специального  назначения.
Все  это  было	тогда, когда Ник сам еще  горел  желанием стать
первоклассным  стрелком, когда он служил в подразделении СВИТ и
когда  еще не произошел тот несчастный случай с Майрой в Талсе.
Вспоминая прошлое, он думал, что оно, пожалуй, было безоблачным
и   безмятежным.  Натренированный,  сильный  и	выносливый,  он
сражался  с  преступниками в лишь по причине того, что сам был,
как  он  считал,  таким  хорошим,  а  они  - такими плохими, не
задумываясь  выпускал  в  них  пулю  за  пулей.  Это  было в те
времена,  когда  он  душой  и  телом был предан своей винтовке,
когда,	если  можно  так  выразиться,  был настоящим служителем
культа	винтовки,  хоть  и  недолго...	Ник  даже передернулся,
вспомнив  собственное  тщеславие  тех дней и то, к чему привела
его непомерная гордыня в Талсе. Тем не менее на протяжении всех
этих  лет  он хранил в своей душе глубокое уважение к Бобу. Боб
никогда  не  колебался	и  никогда не отступал от уже принятого
решения.  Он  проверил	себя  в  тяжелых  и  суровых испытаниях
Вьетнама.  Ник же один только раз попытался совершить настоящий
поступок  -  и так позорно промахнулся. Он послал свою пулю как
раз туда, куда меньше всего хотел, чтобы она попала.
      Теперь,  столкнувшись  с	необходимостью	выследить  Боба
Снайпера,  Ник	чувствовал  себя  так,	как  будто к нему снова
вернулась  молодость,  с  ее  ошибками,  надеждами  и чаяниями.
Воспоминания  прошлого	всплыли из глубин памяти и растревожили
Душу.
      Найти  Боба,  то	есть  его следы, оказалось несложно. Он
зарегистрировался   в  отеле  "Роберт  Оливер"	во  Французском
квартале третьего февраля, а выехал оттуда четвертого. Два дня.
Никто его особенно и не запомнил. Единственное, что он понял из
туманных   рассказов,	так   это  то,	что  Боб  был  высоким,
европейского   типа   мужчиной,   очень  поджарый  и  жилистый,
который  никогда  ни  с  кем  не  разговаривал,  все  время был
погружен  в  себя,  целый  день  отсутствовал  в  отеле и потом
выехал	без  всякого  шума  и  суеты.  У  него	был  прекрасный
фотоаппарат,  скорее  всего,  какой-нибудь  японский последнего
выпуска.
      "Наверное,   какие-то   дела,  связанные	с  бизнесом", -
подумал  Ник.  Он  слышал,  что  Боб  вынужден был уволиться из
морской  пехоты  по инвалидности после тяжелого ранения. Может,
теперь он стал коммивояжером или кем-нибудь в этом роде, может,
стал   арканзасским   фермером	 и   приехал  в  большой  город
повеселиться,  погулять  несколько  дней на всю катушку, купить
пару картин, как это делают все туристы, и потом укатить к себе
домой, за 40-ю параллель? Но тут Ника неожиданно осенила совсем
другая	 мысль:  почему  этот  человек	вдруг  попал  в  список
подозреваемых?	Кто  его  туда	внес?  По  каким  причинам?  Он
запросил  данные по Суэггеру в компьютерной сети ФБР, но там на
него   не   было   никаких  ссылок,  по  крайней  мере	никаких
преступлений  он  не  совершал. Потом Ник запросил Национальный
каталог  учета	всех  преступлений  и  снова  остался ни с чем.
Позвонив  в  министерство военно-морских сил, он узнал, что Боб
уволился   в  звании  командер-сержанта;  причина  увольнения -
физическая   неспособность;   срок   службы  -	двенадцать  лет
действительной	 и   около  трех  лет  госпиталей  и  усиленной
физиотерапии.  Никаких	негативных  замечаний  в  его послужном
списке	не  было.  В  УПДБВ  ему  сообщили,  что Боб никогда не
обращался  за  советом	и  ни разу не проходил психологического
тестирования. Казалось, что за ним ничего не водится. Но почему
же  тогда  он  оказался  в  этом  списке?  И кто осуществлял за
Суэггером наблюдение, когда тот был в Новом Орлеане?
      Ник позвонил Херму Слоану.
      - Эй, Херм, - начал он.
      - Ник, у нас тут работы невпроворот, это срочно? Что там?
      -  Всего	лишь один вопрос. Вот эти, из группы Чарли, где
вы их берете? Как они вообще попадают в этот список?
      -  Короче,  Альфа - это обычно те, что числятся в списках
ЦРУ,  те, что проходят по группам чрезвычайной опасности в ФБР,
некоторые  -  из каталогов министерства юстиции, досье УБН и из
разведисточников.  Э-э...  Бета  -  как  правило,  те, у кого в
прошлом   было	несколько  несерьезных	преступлений,  те,  что
представляют  вероятную  угрозу общественному порядку, страдают
комплексами   неполноценности	и  стремятся  привлечь	к  себе
внимание  других.  А  твои Чарли - это письмописцы. Мы собираем
все  письма,  которые получает президент и в которых содержится
хоть какая-то угроза или намек на угрозу. Понятно?
      - Тут есть один человек... Меня удивило, что он попал...
      -  Послушай,  Ник,  позвони Тому Марбелле из министерства
финансов.  Он  составляет  все	эти файлы и, наверное, объяснит
тебе что к чему.
      Через  несколько	минут Ник сумел пробиться к Марбелле, и
тот   ответил,	что,  когда  разберется  с  этим  вопросом,  то
непременно  позвонит ему. И действительно через некоторое время
-  в  конце  следующего  дня - Марбелла позвонил Нику. - 0'кей,
сейчас	 у  меня  на  экране  компьютера  как  раз  этот  файл.
Интересующий  тебя  человек,  по  всей видимости, возомнил, что
заслужил орден Почета конгресса США, - сказал Марбелла.
      -  Гм-м-м...  -  протянул  Нив, показывая этим, что он не
бросил	трубку,  но  тем  не  менее сказать ему по этому поводу
нечего.
      -  Три  недели  назад  он  написал  президенту  письмо, в
котором  заявил,  что в Корпусе морской пехоты его не наградили
орденом Почета, который он по праву заслужил во Вьетнаме. Точно
такой  же орден был вручен его отцу. Теперь он хочет, чтобы ему
вручили его награду, и просит президента сделать это.
      -  И  поэтому  он  попал в список подозреваемых Секретной
Службы?
      -  Послушай,  дружище,  за  всю  твою жизнь что-нибудь да
найдется,  что	позволит  занести  тебя  в  такой список. Мы не
рискуем. Мы никогда не рискуем.
      - В письме содержится какая-то угроза?
      -  Ну,  в  принципе наш штатный психиатр говорит, что да.
Это  не явная угроза, а скорее тон угрозы. Вот, послушай: "Сэр,
единственное,  чего я прошу, - это чтобы нация дала мне то, ч