скую,
унизительную  ситуацию,   в   которой  я  оказался.  Возобладали   рефлексы,
выработанные за годы тренировок.  Игорь стоял совсем рядом, и пинок в колено
заставил  его  опуститься  до  моего уровня.  Пока он  падал,  удар локтем в
солнечное сплетение  оборвал ему дыхание. У него явно пропала  охота  махать
кулаками. Он лежал пластом и очумело таращился на меня.
     Тут бы  и  оставить  его  в  покое, но  моя ярость  едва  не  привела к
трагедии. Не отдавая себе отчета, я обхватил его шею  левой рукой, а  правой
сжал  запястье. Удушающий захват. Продолжительное  давление  на  дыхательное
горло,  остановка  тока крови в сонной артерии. Сначала  -- потеря сознания,
потом  -- смерть.  А если  вы  куда-нибудь  торопитесь,  рваните как следует
корпусом,  и сломаете  жертве  позвоночник. Летальный исход не заставит себя
ждать.
     Но тут в моих глазах растаял красный туман. В считанных дюймах от моего
носа находилась лицо Игоря -- глаза  выпучены, высунут язык. Еще секунда,  и
ему  бы  конец. Понадобилось  чудовищное усилие воли,  чтобы его пощадить. Я
выронил  Игоря  и, тяжело дыша, встал.  Его  глаза  были закрыты,  но  он по
крайней  мере хватал  ртом  воздух.  Я дождался, когда он разлепит  веки,  и
двинул  ногой по ребрам  -- уже  не со зла, а  только чтобы привлечь  к себе
внимание.  И  сказал,  почти  сомкнув  подушечки  большого  и  указательного
пальцев:
     -- Ты был на волосок от  смерти.  Вот на такой. Еще раз  дотронешься до
меня, и тебе крышка.
     Я собрал покупки и отошел. Снова навалилась усталость. Последний выброс
адреналина   в  кровь  довел  меня  почти  до  изнеможения.   Сказывалось  и
злоупотребление стимуляторами.  Я свалил все на кровать и едва нашел в  себе
силы, чтобы не повалиться сверху. Не хотелось заснуть к тому  времени, когда
Игорь очухается и в  его студенистых синапсах забрезжит мысль о возмездии. Я
накормил лицо и огляделся.
     Впервые  я  разведывал складские недра.  Кругом  -- хаотичные залежи  и
грязь,  а  в  задней  стене  дверь,  полузаваленная  пустыми  металлическими
бочками. Я их откатил  и обнаружил бронированный мотоцикл --  несомненно, из
тех,  что  участвовали в ограблении банка.  Я отодвинул его, отворил дверь и
увидел маленькое  конторское  помещение.  Свет проникал  через  единственное
оконце, зарешеченное и затянутое паутиной. Мне все это показалось очень даже
привлекательным. Отражая натиски слабости,  я придвинул  к стене обшарпанный
стол и  вернулся за своей койкой. Игорь  куда-то  скрылся, но я  по нему  не
скучал.  Тратя  последние  крохи энергии,  я перетащил  койку  в комнатушку;
казалось,  это   отняло  часы.  Дверь   отворялась  внутрь,  замок   на  ней
отсутствовал,  и  нечего  было  подставить  под  ручку.  Опираясь  на нее, я
огляделся.  Стол!  Он   достаточно  тяжелый  --  задержит,  если  кто-нибудь
попытается войти.  За это  время  я  успею проснуться. Выбиваясь  из сил,  я
придвинул стол  к  двери. Как только дерево ударилось о дерево, я рухнул  на
койку, прямо на свертки. Я выдохся.
     Когда проснулся, свет за окном мерк. Во рту пересохло, губы спеклись. Я
вспомнил, что купил самоохлаждающееся  пиво,  и торопливо содрал крышечку  с
одной из банок. Заклокотал  фриз, стенки  запотели.  Изрядный глоток  вернул
меня к  жизни.  Я  в один миг осушил банку.  Несравненное  облегчение! Почал
вторую  банку  и  едва  успел  пригубить,  как  снова  навалилась усталость.
Потянуло в сон.
     Громкий стук в дверь ничуть меня не взбодрил. К Я внимал ему сквозь сон
и не реагировал. Очнулся, лишь услышав шум отодвигаемого стола.
     --  Стой!  --  вскричал я и  сразу  об  этом  пожалел -- череп  сдавило
стальным обручем. Но полегчало, едва прекратился скрежет.
     -- Босс зовет.
     -- Передай, что иду, -- ответил я хриплым шепотом.
     Я сунул голову под струю холодной воды. Помогло, но лишь самую малость.
Вытершись  полотенцем и  прилепив накладную  физиономию, я  пошел  встречать
босса.  Он  внимательно меня  осмотрел, но воздержался  от колкости.  Только
скривил губу. А затем подошел к столу, хранящему многочисленные жирные следы
Игоревой кормежки. Решительно смахнул объедки на пол.
     -- Игорь, наведи здесь порядок.
     Кайзи сел в кресло и подождал, пока скудоумный ворчун распинает мусор в
стороны. Стало ненамного чище. Игорь улегся на койку и вперился в телевизор.
Кайзи  поманил меня пальцем. Я обошел кресло, чтобы не поворачиваться спиной
к Игорю, сел.
     -- Что вам известно об облигациях на предъявителя? -- спросил Кайзи.
     -- Это что, от слова "облегать"? Прозрачная дамская одежда?
     --  Или  вы  имбецил  под  стать  Игорю,  или  решили отточить  на  мне
остроумие. Ни то ни другое до добра не доведет. Я говорю о ценных бумагах.
     -- А-а, ценные  бумаги.  Так  бы  сразу и сказали.  Ничего мне о них не
известно.
     На самом деле я знал, что такое облигации. Но видел, что Кайзи собрался
прочитать лекцию, и решил не лишать его этого удовольствия.
     -- Так вот, облигации, о которых вы почему-то,  дожив до почтенных лет,
не  знаете,  -- это  сертификаты,  удостоверяющие,  что  их  владелец  может
претендовать на некоторую долю государственного дохода, или дохода того  или
иного предприятия,  например  авиакомпании, или  какой-либо корпорации,  или
даже физического лица. Как правило,  на облигации указан  подлежащий выплате
фиксированный процент. Он должным образом регистрируется при факте выпуска и
продажи, а сведения о покупателе и продавце в дальнейшем тщательно хранятся.
При  перепродаже  эта процедура  обязательно  повторяется.  Но облигации  на
предъявителя -- совсем другое дело. Никаких имен. Эти бумаги легко  покупать
и продавать, для их владельца они  удобны почти как наличные. Представляете,
о чем я говорю?
     -- О бумажке, которая для ее хозяина равнозначна куче денег.
     -- В сущности, да.
     -- Держу  пари, вы знаете, где этих облигаций куры не клюют, и хотите с
моей помощью наложить на них лапу.
     -- Грубо говоря, это так.
     -- Хорошо. Но прежде, чем об этом зайдет речь, я  хочу узнать последние
новости об Анжелине.
     --  Она прекрасно  себя чувствует  и  шлет  вам  воздушные  поцелуи, --
ответил Кайзи с потрясающе омерзительной улыбкой.
     -- Хватит зубы скалить, аферист несчастный! Мне нужны не тупые шуточки,
а  твердое  доказательство.  -- Я  огляделся  и  увидел  в  мусоре  на  полу
принесенные им распечатки с заголовками о нападении на бронированный фургон.
Схватил, стряхнул пыль с верхнего листка и сунул его Кайзи под нос.
     --  Берите. И принесете мне видеозапись, как вы вручаете этот лист моей
жене. Пускай она его прочитает и подержит перед  камерой.  А потом  скажет о
чем-нибудь,  известном  только мне и  ей.  Я должен  убедиться,  что это  не
монтаж, ясно? Так и передайте. Она что-нибудь придумает.
     Он задумчиво пожевал нижнюю губу, затем отрицательно покачал головой.
     -- Предвижу затруднения и напрасную трату времени. Это невозможно.
     --  Позаботьтесь,  чтобы  это стало  возможным.  Не  дождетесь от  меня
никаких преступлений, пока не докажете, что она жива и здорова.
     Он  и над  этим поразмыслил  и наконец сообразил, что  я  не шучу. Я  и
правда не испытывал желания помогать ему без достаточных гарантий.
     --  Так  и  быть,  устрою. Но  вы  в  качестве  ответной услуги  должны
тщательно изучить планировку одного здания. Настолько тщательно, чтобы потом
не заблудились в нем даже впотьмах.
     Почему бы и нет? Терять мне было нечего.
     -- Ладно. Что тут у вас?
     Он достал из "дипломата" компьютер-пальмтоп, поставил его на стол между
нами.
     --  У меня есть  "крот".  Несколько лет назад  я  запустил  его  в  эту
лавочку, и он  зарылся очень глубоко. И постоянно фотографировал.  --  Кайзи
напечатал  команду, и  перед нами появилось голоизображение огромного белого
здания.  Исполинский  цоколь  поддерживал  множество  колонн.  За  колоннами
лестница  вела  к  парадному  входу,  и,  когда  пошел  наплыв,  я  прочитал
высеченные на мраморе слова над дверью:
     "Центральная планетарная сокровищница".
     -- Так-так.  Позвольте-ка мне  самому догадаться. Где-то  в чреве этого
монетаристского  мавзолея  кроется  комната,  битком набитая облигациями  на
предъявителя.
     -- Верно, -- сказал Кайзи.
     -- Парадный вход, -- изрек компьютер густым мужским басом.
     --  Когда  мы расстанемся,  погуляйте  по  этому  зданию.  Вам  поможет
программа виртуальной симуляции. Хорошенько  все  запомните.  Поотворяйте  и
позатворяйте двери.  Надеюсь, к  моему  возвращению научитесь вполне  сносно
ориентироваться. Когда управитесь с этим, я скажу, что мне от вас надо.
     Я подумал секунду-другую и кивнул.
     --  Согласен.  Езжайте, я  никуда  не  денусь. Он хотел  встать,  но  я
удержал.
     -- Игорь примет в этом участие?
     -- Думаю, примет. Да, пожалуй, он пригодится.
     -- Тогда  хорошенько припугните его.  Он посмел меня  ударить и получил
сдачи. Хорошей сдачи.  Попробуйте  втолковать придурку, что  ему конец, если
еще раз поднимет на меня руку.
     --  Игорь! -- вскричал хозяин. Наш неотесанный  компаньон  оторвался от
телевизора. Встал и, шаркая, приблизился.
     -- Кажется, у вас с Джимом возникли разногласия?
     -- Не нравится он мне.
     --  Мне  тоже.  Но  мы  вынуждены работать  вместе.  Ты  будешь  за ним
присматривать, охранять. Если с ним что-нибудь случится,  то же случится и с
тобой. А попытаешься сбежать, я тебя найду, не сомневайся. Помнишь, что было
в прошлый раз?
     На физиономии Игоря нарисовалось глубокое раскаяние. Он теребил штаны и
нервно озирался. Наконец прошептал:
     -- Помню...
     -- Вот то-то.  Давай постараемся,  чтобы  это не повторилось. --  Кайзи
повернулся  ко мне.  -- С ним у  вас больше не  возникнет  хлопот. Даю  одни
сутки. К моему  возвращению вы  должны  изучить  это  здание как  свои  пять
пальцев.
     -- Изучу, только принесите видеозапись. И вот еще что.  Мне  нужен ключ
от двери. Не могу питаться теми же помоями, что и ваш любимчик.
     Кайзи,  не  колеблясь,  уронил  на  стол ключ и вышел. Я  повернулся  к
компьютеру.
     Здание  меня  заинтересовало. А почему бы  и  нет, если  учесть,  какие
ценности  там  хранятся? Прогулявшись по всем  легкодоступным  помещениям  и
научившись  без труда  ориентироваться,  я  начал  заглядывать  в  некоторые
любопытные  хранилища.  Банкноты,  новенькие   монеты,  залежи  пряностей  и
бульона. Экскурсия успокаивала.
     Часа  через  два   я  узнал  достаточно,  чтобы   удовлетворить  своего
нанимателя. Я зевнул и потянулся. Пора хлебнуть пивка. Или позавтракать. Или
совместить эти приятные занятия. А главное, пора поговорить с близнецами.
     Когда  я  пошел  к  двери, Игорь поднял голову,  но тут же  съежился  и
уставился на  экран. Мне  его  было почти  жаль. Ящик издавал тонкие стоны и
вопли, и  я поспешил отвести глаза,  потому что не желал  углубленно изучать
Игоревы вкусы.
     Я бродил в  дебрях  механомаркета, пока не  наткнулся  на ресторанчик с
настоящим  метрдотелем. Впрочем,  возможно,  это был  хорошо замаскированный
робот.
     -- Добрый день, сударь.  Вы как  раз к  ленчу.  Сегодня у нас фирменное
блюдо  -- бифштекс из настоящего,  генетически  восстановленного бронтозавра
юрского периода. Мясо очень  постное, сами  скажете,  как прожарить. Обычная
порция  -- ровно килограмм,  но  для серьезно проголодавшихся -- любой  вес.
Десять, двадцать, тридцать кило...
     Я остановил его взмахом руки, боясь окончательно потерять аппетит.
     Но готовили роботы хорошо, быстро обслуживали, наливали вкусные напитки
и  носили  вкусные  закуски. Я  хорошенько подкрепился и  пошел к  знакомому
прилавку. На  этот  раз я купил самую дешевую модель телефона, затем нашел в
переулке укромное местечко. Но прежде чем звонить, бросил  на землю "жучков"
и отошел подальше.
     -- Папа!  Как я рад тебя слышать! Мы проследили  за Кайзи от склада, но
потеряли его на платной трассе.
     -- Он едет на север?
     -- Точно.
     -- Так я и думал.
     Я рассказал о  том, какое  условие поставил перед  Кайзи, и о том,  что
готовлю новое преступление.
     --  Думаю,  он поехал  в  Санкист-у-Моря.  Как пить  дать,  там у  него
резиденция.  Когда  он сказал,  что  не  скоро  сможет  привезти  запись,  я
убедился: Анжелина не здесь, не в этом городе.
     -- И что же нам делать?
     --  То же, что и сейчас. Действуйте быстро и присматривайте  за ним. Но
не допускайте, чтобы он вас заметил.
     --  Мы  можем  предложить  кое-что  получше.  За этой суперсвиньей буду
следить я, Боливар. Что позволит нашему компьютерному  гению  Джеймсу слегка
пошарить  по  базам  данных  Санкиста-у-Моря.  Поглядим,  вдруг  да  удастся
что-нибудь выяснить об имуществе твоего босса.
     --  Блестящая  мысль.  Позвоню  завтра,  когда  узнаю побольше  о новой
ступеньке моей преступной карьеры.
     Я бросил телефон в урну, подобрал "жучки" и сунул в карман.
     Мальчики  меня ободрили  -- я позарез  нуждался в их помощи и убедился,
что  они  не  подведут.  Но  угнетала  мысль,  что  Анжелина  по-прежнему  в
опасности. С  другой  стороны, я славно подкрепился, по кровеносной  системе
мигрировали  животные  белки. Впрочем,  огорчало, что  надо  возвращаться на
склад,  в общество дебила. Такой теплый солнечный денек, гулять бы  и гулять
по аллеям. На глаза попался бар на  открытом воздухе  -- самое то. Несколько
кружек пива мне никак не повредят.
     У входа стояла газетная машина  -- не так уж часто встречается подобный
реликт в нашей галактике высоких технологий. Я попытался вообразить бедняка,
которому не по карману компьютер с функцией распечатки новостей, и не сумел.
Но здесь,  на Феторре, таких бедняков хватало -- вещественное доказательство
тому я получил, бросив в щель машины монетку.
     Я  потягивал  пиво и  читал газету.  Новый всплеск  истерии  по  поводу
преступлений одиночки,  а  также  совершенно мифическая  биография  Стальной
Крысы.  Оказывается, на моей  совести  -- все  крупные  злодеяния  последних
сорока лет. В середине таблоида я нашел статью под заголовком: "Седьмой день
забастовки" и  понял, что Гар Гуйль времени зря не теряет. Пьюссанто тоже не
сидел сложа руки: "Налоговый скандал бьет по видным  банкирам". Увы, все это
не имело отношения к Кайзи.
     Упоминание о банкирах  побудило  меня заглянуть  на  финансовую полосу.
"Репутация  банков  катастрофически падает".  "Феторрская  валюта  на  грани
коллапса". "Стремительный рост муниципальных долгов".
     Я  зевнул.  Все-таки  хорошо, что в нашей семье банкир не я, а  Джеймс.
Читать такие заголовки  --  тоска зеленая.  Я  нашел трехмерный кроссворд  и
достал стило.

        ГЛАВА 18

     Это  было чем-то  вроде отгула. Можно отдохнуть душой  и телом, чего со
мной не бывало со дня катастрофического выезда на пикник. С  того дня, когда
в  мою жизнь с возмутительной наглостью вторгся Кайзи.  Увы, памятуя о  том,
что Анжелина все  еще узница, я так и не сумел  расслабиться как следует. Но
пытался.  Сколько мог, просидел  над  газетой.  Потом  отбросил ее  и крайне
неохотно  вернулся на  склад.  Унес  компьютер Кайзи  в  свою  келью  и  там
несколько раз от начала  до конца прогнал  программу виртуальной  симуляции,
чтобы зарубить на своем носу планировку сокровищницы. После  чего переключил
компьютер в телевизионный  режим и  выяснил, что к моим услугам свыше тысячи
телестанций. Вскоре выяснилось, что показывают в основном  всякую дребедень.
Кому  из  великих  принадлежит  мысль, что в нашей вселенной  гораздо больше
мусорщиков, чем университетских профессоров? Не надо быть семи пядей во лбу,
чтобы угадать,  кто  сляпал  большую  часть этих телеопусов. Братья Игоря по
разуму. Но я не сдавался, сорил  деньгами Кайзи и наконец нашел исторический
канал. Со  всякой всячиной о  заселении планеты  и уничтожении туземных форм
жизни.  Все это я просмотрел с откровенным любопытством, поскольку знавал не
так уж много форм жизни, которые заслуживали бы уничтожения.
     На следующее утро появился Кайзи, в руке он держал "дипломат".
     -- Наш план меняется..
     --  Еще бы  он не менялся. Никаких разговоров,  пока я не посмотрю ваше
домашнее видео. Давайте сюда.
     Он  достал  диск,  я вставил его в  компьютер. Засветился экран. И я  с
облегчением улыбнулся. До сей минуты я и не подозревал, как  туго натянулись
мои нервы.
     --  Здравствуй, Джон, -- сказала Анжелина.  -- Как видишь, у меня все в
порядке. У Глорианы тоже.
     Я услышал тихое хрюканье -- свинка отозвалась на кличку.
     -- Правда, кажется, я тут без гимнастики набираю вес...
     -- Ты выглядишь шикарно! -- вскричал я.
     -- Вот заметка, которую ты хотел увидеть. Об успешном преступлении века
-- ни больше  ни  меньше. Поздравлять не  буду.  Как я понимаю, всю  прибыль
загреб этот мерзкий тип,  который держит камеру. А  ну, выключи! -- добавила
она.  Изображение  пропало.  В следующий  миг  Анжелина  снова  появилась на
экране. -- Прошу прощения за эту паузу. Надо было убедиться, что некие  лица
не  сфальсифицировали  предыдущую  часть   моего   интервью.  В  нашу  эпоху
технологических  чудес это пара пустяков.  А о том, чего  нельзя  подделать,
известно только нам с тобой. Поэтому вернись мыслями на многие годы, к нашей
первой встрече. Я всегда носила на шее медальон. Ты помнишь, что в нем было?
     Да разве ее  забудешь? Фотографию, увиденную мной мельком за секунду до
того, как ее уничтожила  Анжелина?  На этой  фотографии была она, вернее, ее
предыдущая, скажем так, инкарнация. Не красавица  и даже  не хорошенькая.  И
тогда я с легкостью понял, почему ее глубоко уязвленное прежнее "я" вступило
на стезю преступлений. Пластическая операция требовала огромных денег. С тех
пор и до сего дня мы больше никогда не говорили  об  этом  снимке. И  сейчас
Анжелина упомянула о нем далеко не случайно.
     В ее словах есть скрытый смысл. Нетрудно представить, что она чувствует
в своем узилище.
     -- Моя фотография. Будь осторожен, милый. И она исчезла.
     -- За работу, -- опечаленно произнес я.
     -- Как  я уже  сказал, наша стратегия требует  корректив.  Облигации на
предъявителя прождали долго, могут и еще подождать. Сначала выполните другое
задание.
     --  Секундочку, секундочку!  Когда  же это кончится? Сколько еще  будет
подобных заданий до конца нашего плодотворного сотрудничества?
     Кайзи почесал подбородок.
     -- Справедливый  вопрос. Не хочу вас расстраивать намеками, что намерен
бесконечно  держать  кое-кого  в  рабстве, а кое-кого в  плену. Мои  деловые
операции близятся к благополучному завершению. Если четко исполните приказы,
гарантирую, что изъятие облигаций -- ваша  последняя  миссия. Затем получите
свободу. И я буду настаивать, чтобы вы покинули эту планету.
     -- Один?
     --  Ну,  что  вы. Вместе с  супругой  подниметесь на  борт космического
лайнера, и я помашу вам ручкой.
     Я не поверил ни единому слову. Но выбирать  было особо не  из чего. Как
говорится, довольствуйся тем, что дают.
     -- Ладно. Что теперь?
     -- Атомная энергия  и выработка электричества. Сила, вращающая колесики
нашего технологического общества. Что вы о ней знаете?
     -- Ничего. Кроме того, что нажимаешь на кнопочку и зажигается...
     -- Взгляните. -- Он раскрыл "дипломат" и достал кипу чертежей и  карту.
-- Это атомная электростанция на острове Сикузоте.  Вот он на карте.  Совсем
рядом с южным берегом материка, за одноименным проливом. Доберетесь туда...
     -- На чем?
     --  На  магнитолевитационном  поезде.  Сядете  на  центральном вокзале,
пересадок  не будет. Я  дам  новый  паспорт  с фотографией вашего накладного
лица. Прибудете под  видом туриста. Южный берег славится  галечными пляжами,
незамысловатыми развлечениями,  а также игорными  домами курорта Шварцлеген.
Эти места очень популярны среди рабочих, они там проводят отпуска.
     --  А  ра