господин мой,  -  подошла  начальница стражи,  -  я
уснула.
   - Ты выполняла приказ, - рассмеялся правитель. - Как там Джарита?
   - Пошла проверять, не пропало ли что-нибудь из вещей.
   - Рад  видеть тебя,  Нефтис,  -  обратился к  стражнице паук.  -  Нам
предстоит трудный путь. Запомни: что бы ни случилось, какие отношения ни
сложились бы между людьми и смертоносца-ми,  ты всегда можешь обратиться
ко мне за помощью, а я всегда буду готов тебе помочь.
   - Спасибо  тебе,  Шабр,  -  узнала  восьмилапого заметно  смутившаяся
девушка.
   - И прости,  -  добавил Найл. - Нужно посмотреть, не отстал ли кто на
бездорожье.
   Как и ожидал правитель, перегруженные повозки засели по самую ось, не
проехав по  песку  и  сотни  шагов.  Мерлью  уже  поняла  свою  ошибку и
руководила разгрузкой:  несколько женщин,  скинув котомки, перетаскивали
узлы с первой повозки на коляску принцессы. Похоже, дальнейший путь дочь
Каззака тоже собиралась преодолеть пешком.
   - Не  поможет,  -  хладнокровно  прокомментировал правитель,  подойдя
ближе.
   - Что не поможет? - не поняла принцесса.
   - Нужно  облегчить коляски,  как  минимум,  на  две  трети.  То  есть
раскидать груз с одной на все три повозки.
   - А остальное мясо куда? Бросить?
   - У тебя столько мяса? - поразился Найл. - Однако ты запаслива...
   - В дороге лишней провизии не бывает, - отрезала Мерлью.
   - Это  точно,  -  согласился правитель и  повернулся к  стражнице:  -
Нефтис,  к нам присоединилось довольно много народу налегке. Собери их и
приведи сюда. Принцесса Мерлью обеспечит им поклажу.
   - Может,  твою коляску тоже нагрузим?  -  предложила принцесса. - Все
равно пустая.
   - Так и сделаем. А где Симеон?
   - Вперед побежал.  Подожди,  я сейчас.  Мерлью перепоручила хлопоты с
узлами Са-витре, вернулась к Найлу и взяла его под руку.
   - Я  уже  забыла,  когда в  последний раз гуляла по  песку.  Словно в
детство вернулась.
   - Завидую, - усмехнулся Найл. - Я бы предпочел другие воспоминания.
   - Почему? - удивленно приподняла брови девушка.
   Найл промолчал и ускорил шаг, нагоняя уходящую вперед колонну.
   - А мои... служанки... нас... догонят? - начала задыхаться принцесса,
изящные туфли которой вязли в сыпучем песке.
   - К вечеру,  - кивнул правитель. - Следы от нас остаются заметные, не
заблудятся.
   - Постой секунду, - взмолилась принцесса, - дай передохнуть!
   - У тебя очень красивые туфельки,  -  похвалил Найл,  - впервые такие
вижу.
   - Да-а? - кокетливо, несмотря на усталость, улыбнулась Мерлью.
   - Да, - кивнул Найл. - Ты бы сняла их да пошла босиком.
   - А долго еще идти?
   - Дней десять.
   - Великая Богиня! - охнула принцесса и села на песок.

x x x

   Все-таки Найл не  устоял и  позволил Мерлью до  вечера ехать в  своей
коляске.  Правда,  утром эта  красавица надела уже не  туфли,  а  низкие
мягкие  сапожки,  красное  же  платье  сменилось  ярко-белой  блузкой  и
бирюзовой плиссированной юбкой.  В  ушах  сверкали  жемчужные серьги,  в
волосах - заколка из яшмы.
   - Ты что, весь гардероб с собой забрала? - съехидничал Найл.
   - Что же я его -  врагам брошу? - поджала губы принцесса, и правитель
махнул на нее рукой.
   Правда,  нужно отдать ей должное, Мерлью поднялась на ноги без единой
жалобы.   Повторить  ее   подвиг   смогли  только  гужевые,   охранни-цы
Смертоносца-Повелителя,  Нефтис и еще несколько стражниц. Остальные люди
валялись на песке, держались за ноги и тихонько стонали.
   Не  мудрствуя лукаво,  Найл попросил помощи у  Дравига.  Через минуту
несколько пауков пробежалось по лагерю,  и вскоре все "болящие" вскочили
и расхватали котомки.  Правда,  порядок движения немного изменился: рабы
теперь шли позади свиты принцессы,  а  паучихи с  детьми переместились в
хвост колонны, хотя смертоносцы по-прежнему держались впереди.
   Теперь уже ни у  кого не появлялось желания переброситься парой слов,
обогнать  впереди  идущего  или  оглянуться  на  тех,  кто  следом.  Все
сосредоточенно наблюдали за  собственными ступнями,  загребающими песок.
Легче стало только гужевым:  ввечеру правитель позаботился о том,  чтобы
воду и  еду все брали с  повозок,  а  не  из  собственных котомок,  да и
принцессу утром в  коляску уже не пустил.  Та,  конечно,  обиделась,  но
спорить не стала.
   Первой -  часа через три после выхода -  свалилась одна из  охранниц.
Раньше всех на месте происшествия оказался Дравиг.  Замер на секунду над
женщиной, потом позвал Найла.
   - Она жива, Посланник Богини. Ее никто не трогал, сама упала.
   - Я знаю,  -  ответил правитель.  -  Приведи Симеона,  мне его искать
долго.
   - Слушаюсь, Посланник Богини.
   Найл  дошел  до  своей  коляски,  послал  гужевых вперед и  запрыгнул
напоследок на мягкие сиденья.
   Симеон добежал до охранницы, сел рядом. Пощупал лоб, пульс. Открыл ей
рот и осмотрел язык.
   - Все ясно. Прохладный компресс, тень, покой.
   - Клади ее в повозку,  - спрыгнул рядом правитель. - Сам тоже садись.
Поедешь позади, будешь подбирать упавших.
   - Думаешь, еще будут? - выпрямился медик.
   - Наверняка.  Солнце так  печет...  У  нас больше пяти сотен человек,
обязательно несколько сомлеют.  - Найл безнадежно вздохнул. - По пустыне
ночью ходить нужно! Да вот пауки не могут...
   К  вечеру свалились еще  пятеро женщин,  все  -  из  свиты принцессы.
Правитель подозревал, что они, имея собственные бурдючки с водой, просто
опились на жаре и  "поплыли".  Симеон подобрал всех и  к следующему утру
поставил на ноги.
   На  третий день колонна поднималась еще  труднее,  среди людей царило
уныние.  Большинство проклинали тот  день,  когда решились отправиться в
путь. Бодрыми казались только Симеон и принцесса Мерлью, которая считала
ниже  своего  достоинства выглядеть  плохо.  Даже  постоянно находящаяся
рядом Нефтис начала спотыкаться.  А Найл думал о том,  что пока еще хоть
воды и продуктов в достатке. Настанет день, когда их станет не хватать.
   В  середине дня  по  небу поползли все  более и  более пухлые кучевые
облака,  подул ветерок. Найл начал всерьез надеяться на грозу, но вскоре
облака рассеялись -  так же  быстро,  как и  появились,  а  ветер вместо
капель кидал на пересохшие губы мелкие невесомые песчинки,  не ощущаемые
языком,  но  постоянно  скрипящие  на  зубах.  Противно,  но  ничего  не
поделаешь, их даже сплевывать нельзя - пользы никакой, а пропадающую зря
влагу жалко.
   К  вечеру Симеон подобрал уже  три десятка выдохшихся,  среди которых
оказалось шестеро  мужчин.  Гужевые  еле  волокли перегруженные повозки,
колеса опять стали зарываться глубоко в песок.
   Вечером  Симеон  тяжело  уселся  рядом  с  блаженно  вытянувшим  ноги
правителем и предупредил:
   - Ты должен дать людям отдых.
   - Нельзя,  -  устало  покачал головой Найл.  -  Провианта впритык.  И
так-то, похоже, не хватит.
   - Завтра сможет идти только половина из  тех,  кого я  подобрал.  Еще
кое-кто просто не встанет. Выдохлись люди, устали, можешь ты понять?! Не
привыкли они  сутки  напролет песок месить!  Они  к  городу привыкли,  к
ровным улицам,  хорошей еде,  воде вдоволь. Передохнет ведь половина, не
дойдут до твоего Счастливого Края!
   - Нам десять дней пути,  Симеон.  Дать отдых -  получится двенадцать.
Потом ты еще отдыха попросишь.  Будет четырнадцать.  Воды у  нас дней на
десять,  еда -  копченая да соленая.  Значит,  считай, и того меньше. На
четырнадцатый день в пустыне без воды сдохнут все.
   - Ты  не поднимешь утром три-четыре десятка людей,  -  стоял на своем
медик. - Им нужен отдых.
   - Давай  спать,  -  миролюбиво предложил Найл.  -  Может,  утром  все
образуется.
   Однако действительность превзошла самые смелые предположения Симеона:
утром не встал никто,  кроме гужевых.  Впервые за все время пребывания в
городе Найл испытал к  этим туповатым молчаливым людям чувство уважения.
После грозных окриков правителя на  ноги поднялась Нефтис.  Точнее,  это
правитель поднял ее  под мышки и  поставил на ноги.  Следом,  совершенно
самостоятельно,  встала принцесса Мерлью. Немного постояла, закрыв глаза
стиснув зубы, потом небрежно отряхнула с короткого зеленого платья песок
и даже нашла в себе силы улыбнуться:
   - С добрым утром, Найл!
   - Ну,  что я  тебе говорил?  -  не без злорадства припомнил медик.  -
Людям нужен отдых!
   - Сам-то вставай,  -  грубовато предложил правитель. - Ты-то, чай, не
ножками шел, а в повозке ехал.
   - А что это изменит?  -  хмыкнул Симеон,  широко зевнул,  но все-таки
поднялся.
   Поле,  окруженное серыми, суровыми смертоносцами, устилали тела слабо
шевелящихся людей.  Никто из них не мог даже подняться к  поставленным в
центре лагеря кувшинам с водой.  Так и валялись, время от времени устало
проводя сухим языком по  потрескавшимся губам.  Найл дошел до принцессы,
взял из  ее запасов ломоть розового вяленого мяса,  стал его неторопливо
разжевывать, запивая еще прохладной с ночи водой.
   - Может, привал на денек сделаем? - с надеждой спросила Мерлью.
   Найл недовольно буркнул,  проглотил недожеванный кусок и направился к
гужевым:
   - Мужики,  поставьте две коляски рядом одна с  другой.  Кто не сможет
встать - сносите их под повозки, в тень.
   А затем обратился к Дравигу с просьбой еще раз помочь поднять людей в
дорогу.
   Смертоносцы двинулись через  лагерь,  кого  просто  нахлестывая своей
волей,  кого пиная жесткими суставчатыми лапами,  над  кем грозно шевеля
хелицерами.  Путники  зашевелились,  издавая жалобные стоны,  но  крепко
вбитая  в  сознание обязанность подчиняться приказам пауков  делала свое
дело.
   В тень колясок гужевые принесли от силы два десятка человек, которые,
зажмурившись,  терпели и угрозы,  и удары,  и легкие покусывания,  но не
двигались.  В  одном из  сдавшихся перед трудной дорогой Найл с  грустью
узнал того самого паренька,  что увязался следом из-за любви к  одной из
стражниц.
   - Как тебя зовут? - спросил правитель, присев рядом.
   - Рион, - с трудом просипел бедолага.
   - Я слышал, тебе нравится какая-то из моих служанок?
   - Да. - Рион приподнялся на одном локте. - Ее зовут Юккула.
   - Помню такую,  -  кивнул Найл; кажется, это была та самая стражница,
что встретила его на дороге,  когда он возвращался в  город из плена.  -
Симпатичная девушка.
   Посланник Богини выпрямился.
   - Слушайте  меня  внимательно:  я  приказал  оставить в  колясках три
кувшина с водой. Вы можете отдохнуть, набраться сил и потом нагнать нашу
колонну.  Чем дольше будете валяться, тем труднее будет нас догнать. Все
ясно?
   Сваленные под колясками полутрупы никак не реагировали.
   - Значит, ясно, - сделал вывод Найл, отвернулся и громко скомандовал:
- Тронулись!
   Выстроившаяся колонна медленно двинулась вперед.
   - Да что же ты делаешь?!  - громко зашептал семенящий рядом Симеон. -
Они же все погибнут!
   - Я оставил им воды, - отмахнулся Найл. - Не пропадут.
   - Но они не смогут нас нагнать!
   - Захотят жить - догонят.
   - Да что же ты делаешь!  -  чуть не закричал, остановившись, медик. -
Мы не можем их тут бросить! Они умрут!
   - Не  ори,  -  зашипел правитель.  -  Оглянись вокруг.  Люди еле ноги
переставляют.  Тут не то что за десять, дай Богиня за двенадцать дней до
воды добрести.
   - Но они погибнут!
   - У меня пятьсот человек на шее.  - Найл тоже начал повышать голос. -
Ты хочешь, чтобы я угробил их всех ради двадцати слабаков?
   - Они тоже люди, тоже хотят жить!
   - Хотят жить -  пусть встают,  -  отрезал правитель.  - Их жизнь в их
ногах.
   - Тогда я тоже остаюсь, - заявил Симеон и развернулся назад.
   - Я тебе дам, остаюсь! - поймал Найл его за плечо. - Хочешь людей без
врача оставить?
   - Отстань.
   - Еще шаг,  и я прикажу тебя связать и кинуть в повозку.  -  В голосе
Найла звучала неприкрытая ненависть.
   - Ты  стал  негодяем,   Найл,  -  зло  ответил  Симеон,  но  все-таки
остановился.
   - Можешь считать меня выродком,  мерзавцем,  сволочью,  ублюдком,  но
загробить людей  я  не  дам.  Иди  в  свою  коляску и  подбирай упавших.
Понятно?
   - Тварь ты,  Найл,  -  процедил Симеон сквозь зубы и  пошел к  пустой
коляске, которую теперь поддерживали за оглоблю вдвое больше гужевых.
   - Рад  видеть  тебя,   Посланник  Богини,   -  поздоровался  неслышно
возникший рядом Дравиг.
   - Я  тоже  рад  видеть  тебя,  -  кивнул Найл,  удивившись вкрадчивым
интонациям в мыслях паука.
   - Скажи,  Посланник Богини, а те люди, что вы оставили возле повозок,
они ведь все равно умрут?
   - Эти  люди?   -  Правитель  задумался,  оглянулся  на  коляски  и  с
удивлением увидел Риона, полусогнувшись ковылявшего вперед. Нашел ведь в
себе  силы,  мальчишка!  Ну,  а  что  касается остальных...  Найл тяжело
вздохнул и кивнул смертоносцу: - Да. Они все равно умрут...
   Старый  паук  почтительно полуприсел и  радостно устремился назад,  а
Посланник Богини стал нагонять уходящую колонну.
   Постепенно он  поравнялся со  своими служанками,  стражницами,  нашел
среди них Юккулу:
   - Скажи, ты знаешь Риона?
   - Да, - кивнула девушка. - Он мне не нравится. Маленький какой-то.
   - А мне показалось, что парень ничего. Упорный. Молодец.
   Некоторое время стражница молчала, потом призналась:
   - Кажется, он пошел вместе с нами.
   Найл  в  ответ  только  пожал  плечами.  Продолжать  разговор  он  не
собирался.  Хотя Юккула и держалась молодцом,  но сбивать дыхание ей все
равно ни к чему.
   Когда вечером Найл увидел Риона и стражницу сидящими рядом, то ощутил
некоторое удовлетворение.  А  еще у него появилась уверенность,  что эти
двое до Дельты дойдут точно.
   К удивлению правителя,  на шестое утро люди поднялись сами.  И хотя к
вечеру Симеон подобрал четырнадцать упавших,  стало ясно,  что произошел
перелом - путники втянулись в тяжелый ритм жарких дневных переходов.
   К  сожалению,  скорость непривычных к  путешествиям горожан оставляла
желать лучшего.  Найл начал понимать,  что за  четыре ходки добраться до
реки  вряд  ли   удастся.   Между  тем  кувшинов  с   водой  за  плечами
"неголосующих граждан" оставалось дня на три.  Хорошо хоть,  самих рабов
стало на три четверти меньше.
   Правитель оглянулся. Поморщился.
   Если  люди  заметят,  что  численность безмозглых носильщиков тает  с
каждым днем,  то  могут подумать,  что их  тоже ведут на  убой.  Правда,
путники слишком устали,  чтобы смотреть по  сторонам и  задумываться над
увиденным.  Только четыре с  лишним десятка пустых кувшинов оставалось в
песке на каждой стоянке, как память о бесследно исчезнувших хозяевах.
   - Джарита,  -  оглянулся правитель на  служанку.  -  На стоянке давай
кувшин на двенадцать человек, а не на десять.
   Девушка в  знак согласия прикрыла глаза -  даже кивнуть сил у  нее не
было.
   Найл отступил в  сторону и  остановился.  Мимо него медленно и тяжело
волокли  ноги  серые  тени,  в  которые  превратились всегда  упитанные,
розовощекие жители города пауков. Теперь, впрочем, бывшие горожане.
   Наконец с  ним  поравнялась свита  принцессы.  Неизвестно,  насколько
темные туники спасали ее слуг ночью, но днем смотреть на них было жалко.
Мало того, что плотная ткань нагревалась на солнце, так она еще насквозь
пропитывалась потом и становилась вдвое тяжелее.
   - Ты,  наверное,  деревянный,  Найл,  - тяжело выдохнула, увидев его,
Мерлью. - Еще и туда-сюда гулять ухитряешься.
   - Ну, ты тоже костюмы менять не забываешь.
   Мерлью опять нарядилась в  красное платье при соответствующих серьгах
и диадеме.
   - Я принцесса,  а не служанка,  -  сумела сохранить гордость в голосе
дочь Каззака.
   - Тогда скажи, принцесса, ты воду с собой
   брала?
   - Только в поясных бурдючках...  -  Мерлью запнулась, несколько шагов
молчала,  стараясь отдышаться, потом продолжила: - Приказала первый день
не пить. Думала, день потерпят, второй попьют, потом еще денек потерпят.
А там и придем. Долго еще?
   - Полпути позади.
   - Только половина? Лучше бы не спрашивала.
   Найл  опять  отступил  в  сторону  и  дождался Симеона.  Посмотрел на
лежащих в повозках женщин, поднял глаза на медика:
   - Подними их к утру на ноги. Иначе придется бросить...
   - Ты совсем озверел, Найл.
   - А  куда класть тех,  кто  упадет завтра?  Полежали,  пусть уступают
место другим.
   Вместо ответа Симеон спрыгнул с коляски и пошел пешком.
   Правитель  некоторое  время   двигался  рядом,   глядя  на   гужевых,
вцепившихся в оглобли,  на их мокрые от пота спины,  вспученные мышцы, -
передернул плечами  и  стал  медленно  обгонять колонну.  Поравнявшись с
Джаритой, попросил:
   - Гужевым продолжай давать воду по прежней норме.
   Однако всей экономии хватило только на четыре дня. Если бы Найл шел с
отцом или братьями,  они уже в Ближней купались бы,  а так...  Очередной
вечер среди опостылевшего песка,  только на  этот раз  без  глотка воды.
Причем  правитель,  привыкший  мерить  расстояние дневными  переходами -
своими  дневными переходами,  теперь и  не  знал,  сколько еще  до  реки
осталось...
   Правитель лихорадочно вспоминал известные ему  способы добычи  влаги:
песок сухой,  как горячий пепел;  камней для пирамиды нет. Они попали не
просто в пустыню,  а в мертвую пустыню. Единственный шанс в ней выжить -
это уйти из нее.
   Утро принесло очередную жару и острую резь в горле.  Зная, что кашель
только усилит перше-ние,  Найл сдерживался и  старался дышать носом,  но
надсадное кхеканье доносилось со всех сторон.  День обещал быть тяжелым.
Оставалось надеяться, что кончится он у берега реки.
   Люди поднялись без понуканий. Силы еще оставались.
   Опять солнце,  спины смертоносцев впереди,  барханы, пологие склоны -
вверх, вниз, вверх, вниз. И так до полного отключения мозгов.
   Найл  на  секунду  закрыл  глаза  и  мгновенно  провалился  в  черный
беспросветный мрак. Пропал воздух, утихомирилось огненное пекло, исчезла
тяжесть,  а  навстречу неслась,  кружась вокруг  своей  оси,  светящаяся
изумрудная фраза: "Вот он какой, вакуум".
   _ Что с вами, господин мой? - склонилась над ним Нефтис.
   - Ерунда,  споткнулся.  - Правитель отвел руку стражницы и встал сам.
Оглядел с вершины бархана растянувшуюся колонну.
   Если уж  даже он  отключился,  то  там,  позади,  наверное,  половина
попадала.
   - Дравиг! Нам нужна помощь...
   _ Я слушаю тебя, Посланник Богини.
   _ Хотя бы тех, кто падает... Донести до привала...
   _ Второй день у нас едят только матери. Извини.
   Почему смертоносцы не нуждаются в воде,  для Найла оставалось тайной,
но, не поев, нести груз они не могли.
   Просить бесполезно.
   - Иди  вперед,  я  догоню,  -  сказал  правитель Нефтис и  отступил в
сторону.
   Опять мимо потянулись измученные люди.  Сознания их были пусты, как у
подземных хищников.  Даже принцесса Мер  лью не  повернула головы в  его
сторону.
   Наконец показался Симеон.
   - Много сегодня? - спросил правитель.
   - Десять.  Но это,  похоже,  только начало,  - прохрипел медик. - Что
будешь делать? Опять бросишь?
   _ Когда наберется столько,  что будет не увезти, выгрузи всех и пошли
повозки вперед.  Дождетесь ночи и пойдете сами. По холодку станет легче.
Поднимешь заодно тех, кого найдешь ночью.
   - А кто не встанет?
   _ Проси потерпеть. Мы за ними вернемся.
   - Врешь ты, Найл. Сдохнем все.
   - Сдохнем,  если  остановимся.  Хоть  кто-то  должен дойти до  реки и
вернуться с водой. Это единственный шанс.
   - Скажи честно, Найл. Ты заблудился?
   - Нас ведет Дравиг. Он не сомневается, направление верное.
   Сам того не зная, Симеон ударил в самое больное место. Правитель тоже
начал бояться того,  что старый паук просто-напросто ошибся и ведет всех
к смерти.
   Найл отвернул лицо от слепящих лучей и начал нагонять своих стражниц.
   К воде они до вечера так и не вышли.
   Разбудил Найла  жар.  Такой  жар,  будто  он  лежал  в  самом  центре
огромного костра.  Правитель сел.  Открыл рот,  закрыл. У него появилось
ощущение,   будто  уголки  губ  засохли  и  сейчас  сломаются.  Вдоба