пахивающее  водорослями,   но  совершенно
неузнаваемое на  вкус.  Круглые кусочки были  грибными шляпками.  Больше
всего понравился напиток -  прохладный,  чуть  кисловатый,  щекочущий во
рту.
   Отставив стакан,  Найл внезапно понял,  что не может встать. Приятная
тяжесть согревала живот, а к векам словно привесили по тяжелой сандалии.
Нефтис уже закрыла глаза и ровно задышала.
   - А ну вставай! - пнул ее под столом правитель.
   - А?! - испуганно встрепенулась девушка.
   - Встали, - Найл поднялся, подавая пример, - и пошли.
   Как и  хищники,  они бросили грязные подносы в специальный контейнер,
вышли обратно в коридор.
   "Надо выбираться,  надо выбираться", - твердил себе Найл, но на плечи
навалилась страшная усталость,  глаза слипались,  а ноги едва отрывались
от пола. Казалось, он выпил несколько бутылок вина зараз.
   - Давайте  постоим,   -   предложила  Нефтис,   неудержимо  зевая,  -
осмотримся...
   - Я  те  осмотрюсь!   -   огрызнулся  правитель,  безуспешно  пытаясь
стряхнуть охватившую слабость. - А ну пошла!
   Как и  предполагал Найл,  вход на лестницу обнаружился в другом конце
коридора.
   - Там народа много,  -  опять зевнула стражница, - нужно переждеть. -
Она привалилась к косяку и сомкнула веки.
   Найл  посмотрел на  спутницу,  задумчиво протянул  руку,  ухватил  ее
розовое ушко и повернул на девяносто градусов. Нефтис испуганно пискнула
и распялила голубые глазки.
   - Встряхнулась? Тогда за мной!
   Неизвестно,  что было бы, если бы Найл ошибся. Но на седьмом этаже он
точно вышел в пыльный холл с металлическими прутьями и кадкой а углу.
   Здесь правитель позволил себе расслабиться, опустившись на корточки и
привалившись спиной к  стене.  Душа его немедленно взмахнула стеклянными
стрекозиными крыльями и вспорхнула в заоблачную высь.
   Почти  чистое,   с  редкими  перистыми  хлопьями,  голубое  небо  над
рыжеватыми барханами,  белые  отроги гор  слева,  темная полоса джунглей
Дельты далеко впереди.  Найл не  чувствовал палящего солнца,  но  жара в
полной мере обрушивалась на бредущих далеко внизу людей и  смертоносцев.
Несмотря на  высоту,  он  четко  различал облепленных детенышами паучьих
самок, рядом - опирающихся на копья охотников, он различил даже Нефтис с
младенцем в  руках и  себя,  шагающего рядом!  Почему они не  в  городе?
Почему идут из Дельты к горной долине Мага, почему их так мало?
   - Почему? - Найл дернулся, открыл глаза, вскинул руку к затекшей шее.
Встал, застонав от боли в коленях.
   Нефтис спала  у  кадки  с  пеньком,  уютно свернувшись калачиком.  Он
замер,  вспоминая лицо младенца у  нее на руках.  Что-то знакомое было в
чертах малыша...  Ведь у Нефтис действительно будет .ребенок. Так что он
видел? Будущее? Или просто сон?
   - Нефтис! - окликнул он стражницу. Та даже не шелохнулась. Правитель,
болезненно морщась,  сделал два шага,  наклонился, потряс ее за плечо: -
Вставай.
   - Где я? - вскинулась девушка.
   - Мы рано расслабились. Нужно уходить, пока никто из хищников сюда не
заглянул.
   - Ох,  - простонала, вставая, Нефтис, - такое ощущение, что все кости
ссохлись.
   - Осталось совсем немного, и можно будет отдохнуть. Пойдем.
   Он распахнул дверь рядом с лифтом, миновал белый коридор. После ярких
помещений жилого комплекса показалось, что в зале с мусорной кучей царит
совершенный мрак.  Правитель не стал дожидаться,  пока глаза привыкнут к
сумеркам, и пошел вперед, осторожно ставя ноги. Когда колотых изоляторов
стало  слишком  много,   он  опустился  на  четвереньки.   Руки  и  ноги
переставлялись чисто механически.  Найл совершенно не представлял себе в
темноте, ползет он верх, или вниз, или вообще вверх ногами.
   Внезапно послышался треск,  и  невидимая пчела ужалила его  чуть выше
копчика.  От неожиданности правитель вскинулся, получил укол в макушку и
только тогда залег.
   "Как там Нефтис?" - подумал он.
   Словно в ответ звонко протрещала искра совсем рядом, коротко высветив
все  вокруг.  Послышалась  тихая  ругань.  Успокоенный правитель  пополз
дальше. Теперь огоньки вокруг стали заметны, и он увидел, что склон кучи
пошел вниз.
   Спустились  они  без  всяких  приключений,   быстро  нашли  "спящего"
Дравига.
   - Вот теперь можно спокойно отдохнуть, - опустился на пол Найл.
   - Подождите,  мой господин.  -  Нефтис вытащила мешок из-под передних
лап паука,  извлекла кожаный рулон,  развернула. Это оказалась выворотка
листовки:  шкура,  чулком  стянутая с  гусеницы и  вывернутая наизнанку.
Упругий мех  внутри придавал ей  качества идеальной походной подстилки -
выворотка хорошо  защищала от  холода земли  и  не  давала острым камням
впиться в бок.
   - Ложитесь сюда, мой господин.
   - Тогда  и  ты  ложись рядом,  -  нельзя же  бросать девушку спать на
камнях, если сам нежишься на мягенькой подстилке!
   Нефтис не заставила себя долго упрашивать и устроилась на самом краю.
Найл усмехнулся,  укладываясь,  обнял ее,  прижал к себе. Он ощутил, как
кокон,  ютящийся внизу ее живота, расширился, окутал их обоих. Правитель
погладил чистые,  пушистые волосы девушки, поцеловал ее в кончик носа, в
глаза,  чувствуя,  как ресницы щекочут губы, улыбнулся... и провалился в
глубокий сон.
   Проснулся Найл от нежных прикосновений к  лицу.  Он улыбнулся во сне,
поймал  губами  пальцы  девушки.  Нефтис задышала в  самое  лицо,  стала
целовать его  щеки.  Рука  ее  скользнула вниз,  сквозь ткань  коснулась
упругой плоти,  опустилась еще  ниже,  откинула подол туники.  Правитель
почувствовал,  как  его  член  коснулся  горячего  бедра  девушки.  Найл
приподнялся на локте...
   - Ох,  мама...  - Боль, пронзившая все тело, сказалась способна убить
самое  чувственное  желание.  Правитель  без  сил  откинулся  на  мягкую
подстилку. - Какая ты молодец, Нефтис, что догадалась взять выворотку.
   - Это не я. Это охранницы взяли, смертоносцев на них вытаскивать.
   - Ох, Великая Богиня... У нас еды много?
   - Да, мой господин. Вы хотите кушать?
   Первым   желанием  правителя  было   объявить  длительный  привал   и
отлежаться.  Однако первые желания далеко не самые верные.  Опыт жизни в
пустыне подсказывал,  что  подобные боли  в  мышцах не  проходят дней по
десять.  А  вот  если взять себя в  руки и  начать двигаться,  то  через
час-другой станет легче.
   - Да,  нужно перекусить и трогаться в путь.  -  Сдерживая стоны, Найл
встал, медленно потянулся. - Ох, надеюсь, это мое последнее приключение.
   После  недавнего обеда  в  столовой хищников вяленое мясо  показалось
противным на вкус.  Но Найл заставил себя прожевать мясо,  запил завтрак
водой.  Потом,  стеная на  два голоса,  они с  девушкой подняли паука на
руки, переложили на мягкую выворотку. Нефтис разожгла фонарь, после чего
они взялись за углы подстилки и дружно потянули вперед.
   После первого разворота из черноты тоннеля докатился грохот.
   - Скоро первый сюрприз, - сказал Найл.
   Нефтис промолчала.  Для нее, выросшей среди городских удобств, тяготы
пути оказались втрое страшнее, нежели для правителя.
   - Ты как себя чувствуешь? - участливо спросил ее Найл.
   - Может, отдохнем? - попросила она.
   - Рано...
   На  глазах  девушки  блеснули слезы.  А  может,  просто  показалось в
темноте.
   - Отпусти,  я  один  потащу,  -  приказал правитель.  Девушка  упрямо
замотала головой.
   Разворот,  другой,  и в темноте загорелся голубой огонек. Правитель и
стражница  невольно  потянули  быстрее.  Шагах  в  десяти  от  пляшущего
светлячка они  остановились,  с  облегчением уселись на  пол.  Хочешь не
хочешь, а здесь нужно ждать.
   - Смотри, Нефтис, охранница исчезла! - вытянул руку правитель.
   - Может, ее сожрали? - предположила стражница.
   - И костей не оставили? Да как-то и некому здесь...
   Огонек постепенно набирал яркость.
   - Отвернись, - приказал правитель. - А то молния ослепит.
   Девушка  опустила  голову,  закрыла  глаза  ладонью.  Найл  предпочел
пересесть  спиной  вперед.  Рявкнул  гром  и,  отражаясь эхом  от  стен,
помчался  вниз.   В  наступившей  темноте  правитель  и  стражница,   не
сговариваясь,  вскочили,  бегом проволокли Дравига под висящим проводом,
дотащили до  разворота.  Остановились отдышаться,  а  потом  неторопливо
двинулись дальше.
   Боль постепенно отступила.  Найл не разрешал останавливаться,  боясь,
что  снова стронуться с  места у  них не  хватит силы воли.  Он  тянул и
тянул,  лихорадочно  пытаясь  вспомнить,  сколько  же  было  этих  самых
поворотов.  Получалось  много.  И  когда  в  свете  фонаря  обрисовалась
уложенная на пол решетка,  упирающиеся в  стену рельсы и  две охранницы,
протирающие глаза,  он  даже  не  поверил собственным глазам.  Дошел  до
стены,  ощупал ее пальцами,  согнал охранниц с их подстилки,  вытянулся,
кряхтя, на ней во весь рост и только после этого коротко объявил:
   - Привал.
   Охранницы,  старательно суетясь,  перенесли  Дравига  через  решетку,
расстелили выворотку для Нефтис,  достали еду, красиво разложили. А Найл
чувствовал,  что даже для еды у него не осталось сил. Он поманил пальцем
Торину, негромко спросил:
   - Как ты тут очутилась?
   - Я помню только,  -  опустилась охранница на колени,  -  как шагнула
вперед,  под огонь...  Потом пришла в себя...  Вижу: огонек над головой,
никого вокруг.  Одна совсем осталась.  Я отползла.  Я не знала,  куда вы
пошли...  И я решила вернуться. На ощупь добралась сюда. А тут мы решили
ждать вместе. Я что-нибудь не так сделала, Посланник Богини?
   - Да нет,  все правильно. Придвинься ближе. - Он присмотрелся к плечу
охранницы. Оно было покрыто спекшейся коркой. - Не болит?
   - Нет, Посланник Богини.
   - Хорошо. Суйда! А как твоя нога?
   - Немного болит,  но двигаться могу. - немедленно откликнулась другая
охранница. - Мы уходим?
   - Нет,  -  откинулся правитель на  выворотку.  -  Нам с  Нефтис нужно
отдохнуть.
   Тронулись в  путь  они  следующим утром.  Точнее,  когда  проснулись.
Охранницы,  успевшие  отлежать  бока  в  ожидании возвращения Дравига  и
Посланника Богини, поднялись первыми, приготовили завтрак. Потом уложили
смертоносца на выворотку и поволокли через чавкающий от влаги лаз.
   Паутина  благополучно висела  там,  где  прилепил  ее  паук.  Первыми
забрались наверх Нефтис и  Суйда.  Затем Найл обвязал паутиной основание
брюха у  Дравига,  и  женщины затащили его  к  себе.  Спустя пару  минут
паутина,  ставшая короче на полметра, спустилась обратно - узел на пауке
так слипся, что развязать его не удалось, и пришлось отрезать...
   Пожалуй, это было единственной неприятностью за всю дорогу домой. Две
охранницы тащили паука без малейшего труда;  воды и  порошка для фонарей
хватало в  достатке;  встречные хищники внимания на  путешественников не
обращали,  а  доставшиеся Найлу и Нефтис мешки стали к концу пути совсем
легкими.
   На станции они сделали привал, подкрепились, отдохнули часок и больше
не останавливались уже до самого конца.
   * * *

   Когда выбрались на поверхность,  там,  к счастью, царила ночь. Трудно
угадать, как отреагировали бы на яркое солнце привыкшие к сумраку глаза.
Хватило и  того,  что от  первых же  глотков прохладного свежего воздуха
закружилась голова,  -  Нефтис даже  пришлось сесть на  землю,  чтобы не
потерять равновесия.
   - Суйда, Торина, - окликнул он стражниц.
   - Слушаем, Посланник Богини, - хором ответили охранницы.
   - Передайте  Смертоносцу-Повелителю,   что  я  приглашаю  его  завтра
вечером встретиться со мной у Хозяина.
   Охранницы склонили головы,  потом взялись за  края подстилки и  бодро
поволокли Дравига по слипшейся от росы пыли.
   - Нефтис,  вставай, - повернулся правитель к стражнице, - отправляйся
в квартал жуков-бомбардиров,  в дом Доггинза.  Пусть найдет все пленки с
ядерными взрывами и приготовит к показу завтра вечером.
   - А что такое "ядерный взрыв"?
   - Если они есть на пленке, то он знает. Отправляйся.
   Нефтис поднялась и  пьяной походкой двинулась вдоль стены.  Правитель
проводил ее взглядом и отправился в Белую Башню.
   * * *

   Найл  оказался в  высоком сводчатом храме  с  рядами  темных  дубовых
скамей,  кафедрой и  органом.  В  нишах стен  стояли раскрашенные статуи
святых с  поникшими печальными лицами.  Перед алтарем и  статуями горело
множество свечей, отчего воздух наполнялся тяжелым липким запахом. Перед
распятием  в  полтора  человеческих роста  стоял  на  коленях  старик  в
отпаренной черной сутане и истово крестился.
   - Эка невидаль,  -  хмыкнул Найл,  -  собор Нотр-Дам в Париже. Шедевр
средневековой готической архитектуры.  Я за последние дни еще и не такое
видел.
   - Это Кельнский собор,  -  поправил Стииг,  повернув к нему голову. -
Хотя архитектурный стиль и эпоху ты угадал правильно.  А собор Нотр-Дам,
к сожалению, до нашего времени не сохранился.
   - А Кельнский собор сохранился?
   - А что ты видел за последние дни? - увильнул от ответа Стигмастер.
   - Пока твоя умиротворяющая машина не  выгонит из  меня усталость,  ни
слова не скажу.
   Старец хмыкнул.  Силуэт собора стал стекать вниз,  и вскоре правитель
смог  разглядеть контуры  истинного  внутреннего убранства Белой  Башни.
Найл  направился прямиком к  умиротворяющей машине,  забрался на  стол и
закрыл глаза.
   Тело  обволокло  нежным,   ласковым  теплом,   снимающим  напряжение,
расслабляющим мышцы.  Найл мгновенно заснул, но тем не менее ощутил, как
в  мозгу  появилась  точка  чистого  белого  света.   Она  разрасталась,
превращаясь в пятнышко,  в круг, захватывая в свою власть сперва голову,
потом плечи,  грудь,  руки,  и  так до  тех пор,  пока в  белом свете не
оказался весь  человек.  В  этом  чистом круге  не  было  места грусти и
страху,   боли  и  усталости,   а  потому  правитель  сладко  потянулся,
повернулся на бок и открыл глаза.
   - Уже все?
   - А разве ты чувствуешь себя разбитым?
   - Нет. - Найл зевнул, опустил ноги на пол, тряхнул головой. - Хорошо.
   - Так где ты был?
   - Подожди, сейчас мороженого возьму.
   - Однако ты становишься бесцеремонным!
   - Рассказ  долгий  будет.  Боюсь  проголодаться.  -  Он  взял  порцию
фруктового,  порцию  апельсинового и  половинку шоколадного.  Уселся  на
выступ перед прозрачной стеной.  -  Пожалуй,  я  начну с  самого начала.
Спустились в метро мы на станции "Музей искусств"...

   - Значит,  они  не  заглушили  реактор...  -  задумчиво  подвел  итог
рассказу старец, подергивая себя за бороду.
   - Так   под  нами  действительно  работает  самый  настоящий  атомный
реактор? - все не мог поверить Найл.
   - Точнее,  лучевой промышленный реактор типа ПЛДА-95.  Они  стоят под
каждым пятым достаточно крупным городом.  А откуда еще, по-твоему, могли
получать электроэнергию местные заводы и лаборатории синтеза?
   - И он работает до сих пор?
   - Эти реакторы рассчитаны на семьдесят лет эксплуатации. Учитывая то,
что он работает в холостом режиме, эту цифру можно смело умножить на сто
пятьдесят.
   - И  все это время хищники живут под землей?  Неудивительно,  что они
стали мертвецами!
   - Тут ты  не  прав,  -  покачал головой Стииг.  -  Рядом с  реактором
построен   настоящий   жилой   комплекс   со   столовыми,   медицинскими
стационарами,  учебными классами.  Весь обслуживающий персонал,  все три
смены -  почти шестьсот человек -  могли провести там всю жизнь в полном
комфорте.
   - Ты хочешь сказать, работников замуровывали вместе с реактором?!
   - Нет,  все не так.  - Стииг уселся рядом с Найлом. - Дело в том, что
многие люди  раньше испытывали почти  патологический страх перед атомной
промышленностью. Поэтому проектировщики предусмотрели самые жесткие меры
безопасности.  Так,  например,  управляющий компьютер  не  просто  имеет
инстинкт самосохранения, он способен даже убить человека для обеспечения
собственной работоспособности.  Кроме того, в случае неисправностей весь
энергетический  сектор  можно  было  загерметизировать  вместе  с  жилым
комплексом на неограниченный срок.
   - Вместе с людьми?!
   - Что ты так за них беспокоишься?  - почему-то обиделся старец. - Эта
система предусмотрена только на  самый крайний случай и  только на время
ликвидации последствий аварии.  Лучше  рискнуть шестьюстами людьми,  чем
пятимиллионным городом.  Да и условия жизни там совсем неплохие.  Ты сам
убедился:  работники станции  предпочли под  землей  комету  пересидеть,
вместо того чтобы улететь вместе с остальными.
   - А как же радиация?
   - Ну, как раз радиации бояться им ни к чему. Разве что своей.
   - Значит, под землей им совсем хорошо?
   - Согласно принятым нормативам.
   - Совсем хорошо...  -  Найл  встал,  отнес чашку к  синтезатору пищи,
поставил в  мусорный отсек,  подумал,  достал  обратно,  заказал  порцию
ананасового пломбира,  вернулся на свое место и закончил:  -  Вот только
мертвецами они стали все поголовно.
   - Да какие же они мертвецы!  -  встопорщил седенькую бороду Стииг.  -
Обычные люди.
   - Ха,  обычные.  Ни малейшей искры сознания.  -  Найл облизал ложку и
постучал ею себе по лбу. - Пусто в голове-то.
   - Ну, нет у них сознания, - согласился старец, - ну и что?
   - Как это что?!  -  поперхнулся Найл мороженым.  -  Да  даже порифиды
имеют хоть мизерное,  но  сознание,  а  хищники пустые -  как  воздушный
шарик!
   - В том-то и дело, что мизерное! - повысил голос Стииг. - Их сознание
является частью организма!  Человек значительно выше по уровню развития,
у него подобной связи нет.
   Правитель задумчиво съел несколько ложек мороженого, затем повернул к
старцу голову:
   - Не понял.
   - Подожди.  -  Стииг несколько минут смотрел прямо перед собой, потом
сказал:  -  Попробую объяснить.  Представь себе камень. Его можно просто
бросить с места на место. Если сделать тачку, то можно переместить много
камней,  но  тачку  нужно  везти  за  ручки.  Если  сделать тележку,  то
нагрузить можно еще больше, но везти сложнее. Если поставить мотор, силу
прилагать уже не нужно,  но управлять станет сложнее. Если делать машину
мощнее  и  сложнее,  то  и  управлять становится труднее.  Но  только до
некоторого предела.  Потом  часть  управляющих функций  машина  начинает
брать на  себя.  И  при  дальнейшем усложнении она  все меньше и  меньше
нуждается в водителе. Достаточно общих указаний о точке назначения.
   - А при чем тут люди?
   - Люди этот путь развития уже очень давно прошли.  Сознание выполняет
только  внешние  функции:  контакты  людей  между  собой,  корректировка
совместных   усилий.   Определение  направления  действий.   Абстрактное
мышление не нужно организму, эти сложнейшие функции выполняются для нужд
социума.   Ты  задумываешься  о  том,   как  двигать  рукой?   Она  сама
отдергивается  от  горячего  предмета.   Ты  задумываешься  о  том,  как
переставлять ноги?  Ты  лишь  решаешь,  куда идти.  Причем описано много
случаев,  когда  задумавшийся человек  долго  совершает  весьма  сложные
действия.  И чаще всего без ошибок.  Ты когда-нибудь слышал о сошедших с
ума животных? Нет. Они неизменно погибают. А вот психически больные люди
годами жили как  в  обществе,  так  и  вне,  без помощи сознания.  И  не
погибали.   Юродивые,  отшельники,  одичавшие.  Все  -  без  нормального
человеческого сознания.  Если сравнить человека с океанским кораблем, то
сознание,  скорее всего,  даже не капитан, оно - вымпел на мачте. С ним,
конечно, лучше, но и без вымпела корабль не потонет.
   - Хищники не похожи на психически больных.
   - А как ты это определил?
   - Не могут же сумасшедшие охотиться на пауков!
   - Головоноги тоже охотятся.  Будь у  них такой же  развитый организм,
как у человека, они вполне могли бы стать куда опасней хищников.
   - Допустим. Но ты сам говоришь, что сознание нужно для общения людей.
Разве хищники составляют исключение?
   - А почему ты решил, что они общаются между собой?
   Правитель замер с открытым ртом.
   - Ты слышал хоть одну фразу?  -  добавил Стииг,  вроде даже довольный
произведенным эффектом.
   - Этог