. Пушкин/

  Этот "некий свет" расшифрует через несколько лет Егорка Златов.
  А пока... Пока при всякой попытке взлететь Иоанна оказывалась спел„натой
узами необходимости, как кокон, и все это при соприкосновении с кожей
болело, угнетало, мучило. Вся е„ прошлая жизнь, живые и неживые идолы...
  Крутые монахи... Они тоже жили в коконе постоянного послушания, но
непрестанная молитва и пост делали их непроницаемыми для хищников. Они как
бы законсервировались в жертвенном отдании "ветхого" в себе человека на
заклание, на топливо новой бессмертной жизни, зреющей в них и в других
спасающихся, за кого они пламенно молились. Прислушиваясь с восторгом, как
рождается в спел„нутом жалком покорном черве их новое волшебно-прекрасное
естество, зачатая светом бабочка; как формируются е„ мощные радужные
крылья, которые она расправит, едва услышав: "Пора!". И как паутину
разорв„т узы, навсегда покидая гибнущий во зле мир...
  Иоанна же, особенно с отъездом Гани, едва высунувшись из кокона,
чувствовала вслед за тревогой и беспокойством - бессильное отчаяние. И,
наконец, вс„ заполнила ненависть - и к оборотням, и к покорному стаду, не
понимающему, что не "вклады", а души они теряют, соучаствуя в зловещем
кровавом пиршестве... И снова спряталась Иоанна. Одолевали муки совести.
Что надо что-то делать, что "молчанием преда„тся Бог", что "с молчаливого
согласия равнодушных делаются все преступления на земле".
  Прежде она такого никогда не испытывала. Вот он, пресловутый разлад с
действительностью! Душа посылала сигналы бедствия. "Бывали хуже времена,
но не было подлей"... Она начала понимать революционеров. "Чудище обло,
огромно, озорно, стозевно и лаяй..." "Звери алчные, пиявицы
ненасытные!"... Кто мог выдумать, что этот чудовищный миропорядок,
ежеминутно порождающий погибель и грех, нельзя менять? В отношении личных
врагов - любить, прощать, пусть. Но возлюбить армию князя тьмы - призыв
самого сатаны, ничего больше. Наглая ложь, которой пользуется
человекоубийца со времен прародителей. "Но кто ударит тебя в правую щеку
твою, обрати к нему и другую". Ударит "Тебя", а не твоего ближнего! - "А Я
говорю вам: любите врагов ВАШИХ, благословляйте проклинающих ВАС и
молитесь за обижающих ВАС и гонящих ВАС." "ВАС", а не ближнего! Не
"других"!
  "Ваш отец диавол, и вы хотите исполнять похоти отца вашего; он был
человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в н„м истины; когда
говорит он ложь, говорит сво„, ибо он лжец и отец лжи".
  Она побежала в смятении к отцу Тихону. Тот твердо подтвердил, что да,
именно к личным врагам нам заповедана любовь и всепрощение. Чураться
врагов Христовых, а к врагам отечества - святая ненависть. Как у Дмитрия
Донского, Александра Невского и православной церкви в годы войны,
собравшей деньги на танк.
  - Ненависть, это как? - ошеломл„нно спросит Иоанна, - Воевать?
  - Это вс„ бесы мутят. Бесы вражды, национализма, наживы, блуда. Ещ„ Сергий
Преподобный сказал, что наше спасение - в единении, благословил русские
войска на брань. Силы тьмы - вот подлинные враги. Ракета летит, к примеру,
она выпущена супостатом, чтобы убивать. И если мы не можем уничтожить
врага, он далеко, недосягаем, то ракету-то сбить можем! Эти разрушители -
ракеты сатаны!
  - Значит, сбивать? - Иоанна была потрясена воинственностью батюшки.
  - Скажем иначе - обезвреживать. Держать активную оборону.
  - Но как, батюшка?
  - Молись, Иоанна. Господь укажет.
  Бесы. Филиппом, например, овладел бес стяжания. Перепродажа видеотехники,
затем компьютеров, и вот он уже зарегистрировал фирму, открыл собственный
магазин радиотехники и электроники, потом пошли филиалы, иномарки... Филя
мотался по этим точкам и филиалам, ошалев от баксов, вояжей, контактов и
контрактов... Пить он, правда, начисто бросил, но Лиза недолго радовалась
- появился новый постоянный страх, что его убьют из-за денег, похитят
детей - угрозы от всевозможных рэкетиров, и письменные, и телефонные,
следовали одна за другой. Пару раз Филиппу пришлось участвовать в
разборках, пока к счастью, кулачных, он ходил в тир и спортзал, изучал
каратэ и восточные единоборства, а однажды был ранен в ногу. Пару раз
пытались поджечь дверь квартиры.
  Но Филипп от этих испытаний только борзел, стал разговаривать на
"новорусском", зав„л "крышу" из братвы и телохранителей бывшей "девятки",
накачал мышцы, начал строить виллу в престижном пос„лке - с бассейном и
двухметровым кирпичным забором, настоящую крепость. Иоанне не верилось,
что этот арийского вида, фирменно упакованный "качок" с ледяной сталью в
глазах, жвачкой в зубах и пачкой баксов в бумажнике - е„ сын. Он был похож
на отца, и внешне, и фанатичной страстью к "делу". И на бабку, е„ мать -
каким-то всепожирающим внутренним огн„м, до поры до времени едва тлеющим
где-то в полешках души в ожидании чуда - будто в один прекрасный миг
количество баксов оберн„тся неким качественным свершением - венцом
изнурительной самосжигающей игры, в которую он вс„ больше втягивался.
  Сталкивались они теперь обычно в дверях.
  - Привет, мать, отлично выглядишь. Извини, спешу. Ты как, в порядке? -
торопливый поцелуй, аромат дорогого лосьона, - Погоди, на вот тебе...
Появляйся, мать... Ты там молись за меня...
  Последние слова доносились уже из лифта. Тревожно замирало сердце. Баксы
она обычно возвращала Лизе, она боялась этих шальных денег. Что-то ей в
них чудилось нехорошее, от Воланда, но и становиться в позу, не брать,
отстраняться - нет, тоже нехорошо. Взяв их, она будто снимала с него часть
вины, делила грех, если таковой был. Дурная мать... "Я не воспитывала его,
как надо, - сокрушалась Иоанна, - не покрестила вовремя, не водила на
исповеди. Моя вина. Господи..."
Потом стала отдавать деньги Филиппа в разные благотворительные фонды,
беженцам, на строительство храма, хотя и знала, что Господь не примет
неправедной жертвы.
  "Накажи меня, только не их..." - молилась она в страхе.
  Пару раз она отлавливала сына, пыталась поговорить всерь„з. Задавала
толстовский вопрос: "Ну представь, что все на свете компьютеры, рестораны,
банки, тачки, Канары и Лас-Вегасы - твои. Ну и что?"
Он отшучивался: "Луну купим. Марс, "черных дыр" - парочку"...
  - Дома не бываешь, ешь наспех, ночуешь в кресле... Ты - свихнувшийся
игрок, Филька, ты проматываешь свою жизнь. Ч„рное, ч„т, зеро... Так и
подохнешь среди фишек, мордой в сукно. На что разменял ты свои золотые?
  - На тв„рдую валюту, мать. Тебе не угодишь. Пил - плохо, вкалываю - плохо.
Проиграть жизнь - это даже романтично! Выиграть ведь вс„ равно невозможно.
Во всяком случае лучше, чем влачить. Или, может, опять вкалывать на
светлое будущее? Некоторые уже вкалывали однажды, а потом пришли
номенклатурные дяди, поставили это их будущее на кон и разыграли на троих.
Кусок Кравчуку, Ельцину, Шушкевичу... Ну там Шеварнадзе, Назарбаевым
разным по ломтю, чтоб не плакали... Лихо, да? А те чудики в тайге м„рзли.
Днепрогэсы строили, кровь проливали... Ну и что, где их выигрыш, куда твой
Бог смотрит? Ты ещ„ о народе обобранном вспомни...
  - И вспомню.
  - Да народ твой за этих паханов сам и проголосовал, народу надоели ваши
проповеди. Он хочет жрать водку, трахаться и пялиться в ящик. Ему ваши
патриоты с коммуняками хуже чумы - ещ„ вернутся и заставят вкалывать,
сериалы прикроют, голубых со шлюхами отправят к медведям... Эротические
массажистки-комсомолочки, - вон они, целая полоса... Народ ваш, мать,
скурвился.
  Разговор происходил на семейном ужине в честь пятилетия Катюши. Утром
приходили дети, а вечером Лиза велела Иоанне непременно быть, потому что
папа /Денис/ в отъезде, а бабуля со всеми в ссоре. Подруги е„ по бриджу
как-то сразу вымерли, в доме теперь горничная - бывшая медсестра, беженка.
Ухаживает за детьми и за бабулей, которой и инвалидное кресло специально
из-за границы выписали, и необходимые лекарства, - вс„ самое лучшее. И
ящик у нее со спутниковой антенной, и видак - живи не хочу. Но у бабули,
как поведала Лиза, поехал чердак. Она проклинает перестройку, "продавшихся
Западу Иуд", пенсию свою отсылает Зюганову, пишет статьи в "Правду" и
частушки в "Совраску", а недавно приехали какие-то шустрые т„тки и
торжественно вручили ей новый партбилет. Бабуля у них теперь активистка,
печатает на принте призывы и прокламации, вместо бриджисток у не„ теперь
вечно торчат какие-то пролетарии, гоняют чаи с бутербродами, митингуют,
проводят среди горничной революционную агитацию, а Лизу презрительно
обзывают "барыней". И детей - "барчуками".
  - Какая я им барыня? - чуть не со слезами жаловалась Лиза, - Вы же знаете,
мама, мою жизнь...
  Ей действительно доставалось - тянула весь дом, терпела филипповы и
бабулины закидоны, сводила концы с концами, растила детей и ещ„ как-то
ухитрялась сниматься, озвучивать... А теперь получила приличную роль в
театре, и передачу вед„т по телевидению, пусть пятнадцатиминутную, но для
начала это очень много, и рейтинг у зрителей неплохой... Ну, да, пусть
есть горничная, так без не„ пришлось бы вообще ставить на карьере крест...
Арт„м в лицее, хорошо учится. Катюша дома занимается с преподавателями,
старательная... Какие ж они барчуки?


  ПРЕДДВЕРИЕ

  ПОВТОРЕНИЕ ПРОЙДЕННОГО.

  Россия - сфинкс. Ликуя и скорбя,
И, обливаясь черной кровью,
Она глядит, глядит в тебя,
И с ненавистью, и с любовью.

  /А. Блок/

  "В последнее время русское общество выделило из себя нечто на манер
буржуазии, то есть новый культурный слой, состоящий из кабатчиков,
процентщиков, железнодорожников, банковских дельцов и прочих казнокрадов и
мироедов. В короткий срок эта праздношатающаяся тля успела опутать все
наши Палестины: в каждом углу она сос„т, точит, разоряет и, вдобавок,
нахальничает... Это - ублюдки крепостного права, выбивающиеся изо всех
сил, чтобы восстановить оное в свою пользу, в форме менее разбойнической,
но несомненно более воровской... Повторяю: это совсем не тот буржуа,
которому удалось неслыханным трудолюбием и пристальным изучением профессии
/хотя и не без участия кровопивства/ завоевать себе положение в обществе;
это просто праздный, невежественный и притом ленивый забулдыга, которому,
благодаря слепой случайности, удалось уйти от каторги и затем слопать
нищающие вокруг массы "рохлей", "ротозеев" и "дураков". /Салтыков-Щедрин/



  "Юноша бледный со взором горящим" вечными вопросами больше не озабочен.
  Кто виноват, ему неинтересно, а что делать, он знает сам. Купить дешевле -
продать дороже, так много раз - и станешь миллионером". /В. Войнович.
"Василий Чонкин"/

  Вихорь злобы и бешенства носится
Над тобою, страна безответная,
Вс„ живое, вс„ доброе косится...
  Слышно только, о ночь безрассветная,
Среди мрака, тобою разлитого,
Как враги, торжествуя, скликаются,
Как на труп великана убитого
Кровожадные птицы слетаются,
Ядовитые гады сползаются!

  Дни идут... вс„ так же воздух душен,
Дряхлый мир - на роковом пути
Человек до ужаса бездушен,
Слабому спасенья не найти!

  Где вы, певцы любви, свободы, мира
И доблести?.. Век "крови и меча"!
  На трон земли ты посадил банкира,
Провозгласил героем палача...
  О, кто ж теперь напомнит человеку
Высокое призвание его?..

  /Н. Некрасов/

  "Наведи, Господи, страх на них; да знают народы, что человеку они". /Пс.

                                9:21/


  - Горе им, всерь„з полагающим, что в смертельной вселенской схватке добра
со злом Господь призвал их из небытия, чтобы угостить обедом.
  Им, полагающим, что Спаситель был распят, чтобы они на земле могли
несколько десятков лет помусорить, поблудить, покоптить небо и погубить
вокруг как можно больше природы, тел и душ человеческих... Что именно это
"право" Творец оплатил на кресте Своей Кровью и мукой смертной...
  Страна Пушкина, Толстого, Достоевского, Сергия Радонежского и Серафима
Саровского вдруг к концу 20-го века приходит как к откровению, что то
самое "фараоново рабство" за сытную жратву и есть истина!..
  - "Ха-ха-ха!" - как писал Иосиф на полях библиотечных книг.

  Можно быть зрителем жизненной игры, можно - участником. Можно выйти из
игры - уйти спать или застрелиться. Жизнь по Замыслу - принципиально НЕ
ИГРА!
  Спор между двумя цивилизациями - спор о смысле жизни. Есть ли он? Или
просто "жить, чтоб жить"?

  Совков погубила ненависть к цепям и реш„ткам вместо ненависти к
собственному звероподобию. Ибо "приказывают тому, кто не может
повиноваться самому себе".

  В дружбе гоголевского Ивана Ивановича с Иваном Никифоровичем уже была
заложена возможность ссоры, равно как и в любви князя Андрея и Наташи
Ростовой - возможность измены. При разделе наследства любящие родственники
становятся заклятыми врагами. "Воловьи лужки - мои!" /А. Чехов/

  Все против всех - плод "свободы". "Все за одного, один - за всех" - плод
"тюрьмы народов".

  Да здравствуют цепи, реш„тки и жезлы железные, данные нам во спасение!

  ДЕМОКРАТАМ НА ЗАМЕТКУ:

  "Не следуй за большинством на зло, и не решай тяжбы, отступая по
большинству от правды". /Исх.. 23:2/
"Даров не принимай; ибо дары слепыми делают зрячих и извращают дело
правых." /Исх. 23: 8/
"И возвратился Моисей к Господу, и сказал: о, народ сей сделал великий
грех; сделал себе золотого бога.
  Господь сказал Моисею: того, кто согрешил предо Мною, изглажу из книги
Моей". /Исх. 32:31,33/
"И прош„л Господь пред лицом его, и возгласил Господь: Господь Бог
человеколюбивый и милосердый, долготерпеливый и многомилостивый и истинный,
Сохраняющий милость в тысячи родов, прощающий вину и преступление и грех,
но не оставляющий без наказания, наказывающий вину отцов в детях и в детях
детей до третьего и четв„ртого рода". /Исх. 34:6-7/
"Землю не должно продавать навсегда; ибо Моя земля; вы пришельцы и
поселенцы у меня". /Лев. 25:23/
"Если брат твой обеднеет и прид„т в упадок у тебя, то поддержи его,
пришлец он, или поселенец, чтоб он жил с тобою.
  Серебра твоего не отдавай ему в рост, и хлеба твоего не отдавай ему для
прибыли". /Лев. 25:35, 37/
"Приближаются ко Мне люди сии устами своими и чтут Меня языком; сердце же
их отстоит далеко от Меня;
Но тщетно чтут Меня, уча учениям, заповедям человеческим". /Мф. 15:8/

  Народ в массе своей всегда кричит о праведнике: "Распни Его!", а Пилаты
умывают руки.

  Величие Руси не в нападении, а в ПРОТИВОСТОЯНИИ. ВЕЛИКОМ ПРОТИВОСТОЯНИИ.

  Всякий сильный мира сего, пытающийся властвовать над кем-то, бер„т на себя
ответственность за него перед Богом. Как государство употребило свою
власть над подданными - узнаем по плодам на Суде.
  "Не ем, потому что повинуюсь из страха и послушания", - говорит раб. "Не
ем, потому что не хочу," - говорит тот, кто избавился от страстей и
желаний, неугодных Творцу. Он - сын и наследник. То есть СВОБОДНЫЙ.
  "Если кто праведен и творит суд и правду,
...жены ближнего своего не оскверняет... Никого не притесняет, должнику
возвращает залог его, хищения не производит, хлеб свой да„т голодному и
нагого покрывает одеждою,
В рост не отдает и лихвы не берет, от неправды удерживает руку свою, суд
человеку с человеком производит правильный,
Поступает по заповедям Моим и соблюдает постановления Мои искренно, то он
- праведник, он непременно будет жив, говорит Господь Бог". /Иез. 18:5-9/
"Взятки берут у тебя, чтобы проливать кровь; ты берешь рост и лихву и
насилием вымогаешь корысть у ближнего твоего, а Меня забыл, говорит
Господь Бог.
  И вот, Я всплеснул руками моими о корыстолюбии тво„м, какое обнаруживается
у тебя, и о кровопролитии, которое совершается среди тебя". /Иез. 22: 12,

                                13/

  "Князья у не„ как волки, похищающие добычу; проливают кровь, губят души,
чтобы приобрести корысть.
  А пророки е„ вс„ замазывают грязью, видят пустое и предсказывают им
ложное, говоря: "так говорит Господь Бог", тогда как не говорил Господь.
  А в народе угнетают друг друга, грабят и притесняют бедного и нищего и
пришельца угнетают несправедливо.
  Искал я у них человека, который поставил бы стену и стал бы предо Мною в
проломе за сию землю, чтоб Я не погубил е„, но не нашел.
  Итак, изолью на них негодование Мо„, огн„м ярости Моей истреблю их,
поведение их обращу им на голову, говорит Господь Бог." /Иез. 22: 27-31/

  СЛОВО АХА К ПАСТЫРЯМ:

  Если бы вы действительно радели о властях страны, о сильных мира сего, то
после вознесения молитв об их здравии, читали бы ежедневно перед
высокопоставленными исповедниками главу о богаче и нищем Лазаре и другие
поучительные места из Евангелия, вразумляя властителей, что "хищники",
пользующиеся на земле благами несчетными, в то время как у их ног сидят
голодные нищие, лишаются Царствия. Что "кому много дано, с того больше
спросится". Что вверенное им стадо принадлежит Господину. То есть его надо
заботливо сохранить и приумножить, а не тащить к себе на кухню.
  Рыба тухнет с головы. Каков пастырь, таково и стадо. Но оборотничество, к
счастью, обратимо, ибо нельзя убить Закон в сердце. Поэтому Господь
сказал: "В ч„м застану, в том и судить буду". Многое зависит от Головы,
пастыря, не может быть здоров организм, у которого больна голова. На не„ и
снизойд„т прежде всего гнев Неба. Гильотина - лучшее лечение для
неизлечимо больной головы.
  Вс„ встанет на свои места, когда вы пойм„те, что Антивампирия Иосифа была
всего лишь средством, а не самоцелью.
  Коммунизм - следующая ступень восхождения, он достижим для избранников
Неба. Он уже ближе к Царствию, но тоже средство. Цель - вечное восхождение
к недостижимой Истине.

  Душно стало на Руси - пахнет замусоленными купюрами, спермой, тленом и
кровью...

  "Господа" - над кем? Народ Великой Руси по призванию должен подчиняться
лишь Господу и Его священству. И мирской власти, если она не требует
отдавать Божье. Вс„ прочее - грех человекоугодия, идолопоклонства,
каковыми являются служение чужой похоти.
  "Служить бы рад - прислуживаться тошно"...

  Святой говорит: возьми вс„. Гуманисты и социалисты: возьми лишнее. Вампир:
ничего не отдам и тебя сожру при первой возможности.

  Бог был бы бесконечно одинок, если бы не был Троицей. Человек "по образу и
подобию" одинок, пока единица не станет ЕДИННИЦЕЙ - единое
Богочеловечество в Доме Отца.

  Иосиф - укротитель мирового зла, а СССР - осажд„нная крепость, жившая по
законам военного времени.

  "И какой же русский не любит быстрой езды?" - Тот, на котором едут.
  Например, Хома Брут под ведьмой.

  "Есть такая сказочная фраза из восточных легенд: "Я раб лампы". Так вот,
эти слова я с полным правом могу отнести к себе. И точно так же, как и
джинн, я, действительно, всемогущ. Я могу вс„". /Телеведущий Дм. Дибров,
"раб лампы"./
  - Наш человек, - кивнул АГ ч„рной головкой в белой панамке.

  Что вы будете делать, когда на ваших глазах прежде милые, добрые,
интеллигентные и порядочные люди вдруг превратятся в зверей? Одни
оцепенеют от ужаса, ну а некоторые тоже начнут потихоньку звереть,
огрызаться и кусаться.

  За великий Советский Союз!
  За святейшее братство людское!
  О Господь, Всеблагой Иисус!
  Воскреси наше счастье земное.
  О, Господь, наклонись надо мной.
  Задичали мы в прорве кромешной.
  Окропи Ты нас вербной водой,
Осени голосистой скворешней.
  Не держи ты всевышнего зла
За срамные мои вавилоны, -
Что срывал я Твои купола,
Что кромсал я святые иконы!
  Огради! Упаси! Защити!
  Подними из кровавых узилищ!
  Что за гной в моей старой кости,
Что за смрад от бесовских блудилищ!
  О Господь, Всеблагой Иисус!
  Воскреси мо„ счастье земное.
  Подними Ты мой красный Союз
До Креста Своего аналоя.

  /Ник. Тряпкин/

  Последнее десятилетие века и тысячелетия - триумфально-показательный
процесс в защиту Иосифа. Кто теперь посмеет всерь„з говорить о каких-то
сфабрикованных процессах, несуществовавших врагах и о Сталинской паранойе?
Откуда же сейчас, полвека спустя, взялась, полезла изо всех щелей эта
нечисть - имя им легион? В одночасье вс„ на куски разодравших. Этот
нынешний апокалипсис мы могли бы иметь