иногда
готовила брошюрки.
  Он опасался лишь их встреч с Ганей - "смотри, Иоанна, враг сил„н!.." Но в
том священном благоговении, с которым она смиренно, как все,
прикладывалась к руке отца Андрея, подходя под благословение, не
оставалось места для плоти - вс„ сгорело тогда, в лужинском саду, смыло
ливнем. В толпе атакующих прихожан ей удавалось перекинуться с ним лишь
несколькими словами. Его караулили часами, как какую-нибудь эстрадную диву
- обожали, ревновали, ссорились, интриговали. Чего тут было больше,
неосознанного греха, религиозной экзальтации, жажды чуда, тайны? Кто
знает... Но ничего не поделаешь, на земле где огонь, там и чад. Они
боготворили батюшку, ловили каждое слово, потому что именно через него
действовал Господь. И ждали от него чуда, спасения, помощи...
  Иоанна смотрела, как он подолгу стоит в тоненькой, развевающейся на
ледяном ветру рясе посреди двора, окруж„нный этой жаждущей толпой, не
внемлющей увещеваниям послушниц: "Отпустите, окаянные, батюшку, вы вон все
в польтах, а он окоченел поди..." И однажды собственноручно, в первый и
последний раз, связала под руководством знакомой цветочницы толстенный
длиннющий свитер из мягкой т„мносерой шерсти горной козы, который едва
поместился в сумке. Она побыстрей всучила ему сумку и удрала трусливо,
сославшись на занятость. И когда в следующий приезд увидала его в
окружении прихожан на морозном ветру уже в е„ свитере под рясой - просто в
меру упитанный батюшка, высокий воротник над„жно защищает шею, кожа уже не
напоминает некондиционного цыпл„нка по рубль шестьдесят за килограмм...
Вот оно, счастье. Отстоять службу, перекинуться несколькими словами и
пожеланиями, приложиться, как все, к благословляющей руке. Бесконечно мало
и бесконечно много.
  Однажды довелось им вдво„м служить удивительную панихиду. Это было в день
смерти матери. Иоанна не помнила, в какую годовщину, в будний день /отец
Тихон служил только по воскресеньям и праздникам/ она решила помянуть мать
в ганиной церкви. У поминального креста, где обычно лежала стопка записок,
белела всего одна с крупно написанным именем: "Юрий". Не было и певчих,
догорал одиноко свечной огарок. Иоанна положила рядом с "Юрием" свою
записку и стала ждать Ганю, которому уже сказала насч„т матери. Появилась
знакомая прихожанка-художница, спросила испуганно:
  - А ты чего тут?
  - Да вот, батюшку жду, у мамы годовщина. Куда-то все делись...
  - Ты что, не знаешь? - Татьяна кивнула на записку, - Новопреставленный
Юрий.
  - Ну и что?
  - Это же Андропов, по всем церквам ведено поминать... Вот и разбежались.
  - Почему?
  Татьяна понесла какую-то ахинею про космическое зло, про ч„рную ауру,
окружающую всех безбожных политиков, чьи грешные души отсасывают у
молящихся за них всю энергию, так что можно даже помереть. Чем за большего
грешника мы молимся, тем больше требуется духовной энергии. А этим,
вершащим судьбы целых народов, не помогут и святые, так что лучше в такие
дни вообще сидеть дома.
  Появился Ганя, и Татьяна спешно ретировалась.
  Иоанна в двух словах изложила татьянину версию. Отец Андрей отмахнулся,
сказав, что мы лишь проводники, просители, а энергия - у Господа,
неисчерпаемая для самого страшного грешника. И тогда она запишет в
поминание кроме Юрия и Софии, Леонида и Иосифа, она помянула бы вс„
усопшее Политбюро, если б вспомнила их имена. Иосиф и София с Аркадием,
она с детства поминала их вместе в молитве перед сном, о здравии и
упокоении и сказала об этом отцу Андрею. Он ответил, что да, вс„
правильно. Ибо не может быть неправедной молитва реб„нка.
  - А как же "нельзя молиться за царя Ирода"?
  - Ирод искал гибели младенца Христа, он был богоборцем. Но скорее по
неведению. Вообще я бы тут поспорил с Пушкиным. Молиться за всех можно...
  Отец Андрей отслужил потрясающую, на одном дыхании, панихиду, Иоанна была
и прихожанами, и хором. Он был приятно удивл„н е„ знанием заупокойной
службы. Она стояла за его спиной, полузакрыв глаза, но ощущая каждой
клеткой хлынувший откуда-то поток любви и жалости к тем, когда-то великим
и могущественным, которым толпы кричали "Осанна!", а теперь боялись даже
поминать... Кто уже ничего не может изменить в своей судьбе, оста„тся лишь
уповать на эту лукавую толпу, которая жаждет кумиров, выбирает жертву,
возносит на высоту поднебесную, чтобы затем низвергнуть в пропасть,
отказав даже в ходатайстве пред Богом за ею же учин„нный соблазн.
  А ведь сказано: "Не сотвори себе кумира"!
  Она вспоминала и отца - за столом с зел„ной лампой; маму, ту, юную, в
шляпке с короткими полями и сером пыльнике, бабку Ксеню с е„ сундучком,
кашлем и горячим тельцем, и вечно пьяненького оператора Л„нечку.
  И всех их, праведных материалистов-аскетов, лиш„нных церковных таинств,
без веры в чудо, в личное бессмертие, или в "такого бога", противоречащего
вписанному в сердце закону Неба.
  Вслед за отцом Андреем, открыв все силы души, нервы, сосуды, по которым
нескончаемо и жарко текли в вечность потоки всепрощения, защиты и
нездешней любви к ним, ушедшим, она осознала, что все они живы в ней...
Так же как в Иоанне нынешней, молящейся сейчас за всех, "помощи и
заступления требующих" - жива Иоанна-маленькая - Яна мамы, отца и бабки
Ксении, и Иоанна-пионерка верующая, и Иоанна-юная, убитая - врем„н
погибшего Л„нечки... Что во всякой живой формирующейся душе живы все,
ближние и дальние, живы минувшие миры и поколения - Пушкины, Рубл„вы,
Блаженные Августины, Рембрандты, Чайковские и Шекспиры, равно как и дающие
телу "хлеб насущный". И дававшие когда-то этот хлеб телу и душе жившим до
не„ поколениям; и Каин и Авель, и Адам и Ева - всех вмещает она, Иоанна,
на стыке тысячелетий, как клетка - генетический код Целого. Как эта
шумящая на церковном дворе береза - все свои листопады, а заодно и
солнечное тепло, снега, ветры и дожди многих лет.
  Она поймет, что каждый - лишь промежуточное состояние, ступень некоей
стадии развития возрастающего и формирующегося в непреходящем будущем
бессмертного Целого, осуществляющейся Полноты Бытия, которая преодолевает
все травмы, опухоли, болезни отсеивает вс„ препятствующее этому
всепобеждающему прорыву в вечность, где лишь несущее жизнь получает Жизнь.
И лишь вмещающий вс„ получает Вс„.
  Вечно идти рука об руку с Ганей по тропинке лужинского леса, зная, что
солнце никогда не закатится за горизонт, и тропа никогда не кончится.
  И никаких "завтра".
  "Завтра" - это был страшный зверь с одной из ганиных ранних картин. Иоанна
молилась с отцом Андреем, и зверь тонул в море. Отцепились от скал его
лапы, провалилась за горизонт голова в ржавых прутьях, освобожд„нный от
когтей кораблик закачался на волнах...
  Смотреть на ганины картины того периода Иоанна вообще боялась, а от этой
просто позорно спаслась бегством, придумав какой-то нелепый предлог. Но
поздно - картина отпечаталась намертво в памяти как некий грядущий
апокалипсис, как призрак отца Гамлета - предвестник роковых перемен.
  Вместо солнца над морем вставало чудовище. Оно уже уцепилось за прибрежные
скалы огромными ручищами со звериными когтями - на одном из когтей
болтался пронз„нный насквозь кораблик...
  Уже показалась на горизонте поросшая острыми ржавыми прутьями голова,
низкий гориллий лоб - отвратительный, волосатый, бугристый. И на вс„м - на
лбу этом, на скалах и облаках, на море - зловещие кровавые сполохи от глаз
чудища. Самих глаз не видно, они ещ„ не показались из-за горизонта, но
совершенно ясно, что страшнее них нет ничего на свете.
  И вс„ живое - фигурки людей, горные козлы на скалах, чайки, крабы, собаки,
змеи - в панике бегут, летят, ползут прочь.
  А Регина сказала, что картину купила фигуристка из ФРГ за фантастическую
по тем временам сумму. В подарок своему жениху.


  ПРЕДДВЕРИЕ

  СТАРЫЕ И НОВЫЕ МЫСЛИ О ГЛАВНОМ

  Имение каждого - дары Божий. Заставлять кого-то служить тебе этими дарами
- кража не только у личности, но и у Творца.
  Душа - ездок, ум - кучер, страсти - лошади, тело - телега. Тело и страсти
- подчинить Разуму, Разум - Духу, Дух - Богу.
  Для Бога необходима свобода. Значит, понятие СВОБОДЫ не исключает
НЕОБХОДИМОСТИ. СВОБОДА - осознанная необходимость свободы В БОГЕ, а не ОТ
БОГА.

  Коммунизм построен на ОБЩИНЕ, социал-демократия - на ОБЩЕСТВЕ. Социальный
- общественный. Коммунистический - общинный. Социализм - более-менее
справедливые правила совместного проживания в гостинице. Коммунизм -
неписаные законы любящей и дружной семьи. Целого, основанные на Замысле.
Устроение родного дома.
  Иосиф стремился сделать неписаные законы общины, семьи законами своего
общества и отбрасывал вс„, мешающее, несоответствующее этой цели.
"Пережитки прошлого", "чуждые элементы", "паразиты и кровососы".

  * * *

  Хочешь убедиться в присутствии Истины - начни жить по Ее Замыслу - ведь
даже наличие соли в супе определяется пробой!
  Жизнь не по Истине безвкусна и тошнотворна, какие бы ценные компоненты в
не„ не входили.
  Получая от Истины и Жизни жизнь, каждая отдельная душа должна нести в
себе, вернуть Целому тоже жизнь. БОРОДАВКИ Целому не нужны.
  Творец говорит: дерзни жить по Истине - и получишь Жизнь. Жизнь с большой
буквы в обмен на земную. Вечную в Царствии в обмен на временную в "лежащем
во зле" мире. Можно ли отказаться? Вера в человеческую личность "по Образу
и Подобию" означает: "Я сказал: вы боги и сыны Вышнего все вы."
Человеческое "Я" безусловно в возможности и ничтожно в действительности. В
этом противоречии - несвобода, зло и страдание, разрешаемые лишь
РЕВОЛЮЦИЕЙ СОЗНАНИЯ. Познайте Истину, и Истина сделает вас свободными.
  Человеки... В детстве - в рабстве у родителей, в юности - у собственной
плоти, в зрелости - у Мамоны, в старости - у немощи и болезней.
  И в довершение всего - у вечной смерти. Не безумие ли мириться с такой
судьбой?

  Религиозная Истина имеет многочисленные ветви и листья, но единый корень.

  Вечные ценности остаются. Все предыдущие поколения Руси и Союза, все
"братья, друзья, товарищи" сейчас снова встали в строй и сражаются против
Вампирии прошлой своей жизнью - делом, словом, помышлением - вместе с ныне
живущими. Они воины, сеятели - пусть взошло через несколько поколений, но
отлилось в оружие духа и снова сражается на баррикадах.

  Церковь должна быть отделена от государства. Православие - свободное
избранничество, основа его - СВОБОДА. Принудительное исповедание ПУТИ,
ИСТИНЫ И ЖИЗНИ, равно как и ущемление на этой основе гражданских прав
иноверцев - кощунство.
  Но кесарь, желающий исполнить сво„ предназначение в сценарии Божьего
Замысла, должен заботиться обо всех вверенных ему Небом подданных. Во
всяком случае, об ограждении их "от лукавого".
  Была эпоха, когда идеология правящих классов, включая и социальную
церковную проповедь, представила Христа если не защитником и покровителем
Вампирии, то, во всяком случае, непротивленцем. В доказательство приводят
обычно слова: "Не противься злому", хотя они относятся к прощению каждым
"злого человека", своего личного врага и обидчика. Однако, не защищать от
обидчика слабых - немилосердие и грех:
  "Никто не возвышает голоса за правду, и никто не вступается за истину;
надеются на пустое и говорят ложь, зачинают зло и рождают злодейство.
  Потому-то и дал„к от нас суд, и правосудие не достигает до нас; жд„м
света, и вот тьма - озарения, и ходим во мраке.
  Осязаем как слепые стену, и, как без глаз, ходим ощупью; спотыкаемся в
полдень, как в сумерки, между живыми - как м„ртвые". /Ис. 59:4, 9-10/
Непротивление Христа во время казни - не непротивление злу, а победа над
злом, искупление грешного падшего мира Божественной Жертвой, Послушание
Воле Отца и Замыслу. Мученический ореол Спасителя - не "непротивленца
злу", а идущего на смерть крестную во имя победы над злом. "Молчанием
преда„тся Бог". Христовым пут„м шли Матросовы, а не толстовцы,
подставляющие шеи вампирам и вводящие в соблазн одновременно и жертву, и
хищника, умножая зло на земле.
  За это искажение Замысла ищущая Истину российская элита, а затем и народ
соблазнились атеизмом.
  Церкви было недопустимо отдано КЕСАРЕВО. Роль кесаря - пасти ВСЕ народы
многонационального государства. Духовенство таким образом оказалось в
зависимости от кесаря и правящих классов, использовавших авторитет Церкви
как средство давления на народ и оправдания насилия над ним и беззакония.
БОГОВО было отдано кесарю.

  ВАМПИРИЯ пожирает своих детей, ввергает их в "смерть вторую" и
окончательную. Это - ложная шкала ценностей, ложный образ жизни, а не
какое-либо конкретное государство, страна, общество, берущие время от
времени или постоянно Вампирию на вооружение. "Ешь, солгал Бог"...
"ЗАПРЕЩАЕТСЯ ЗАПРЕЩАТЬ" - табу сатаны, губящее народы, поколения, нации и
отдельные личности. Использование даров Божиих, наследства Отца на
обслуживание Вампирии...
  Кредо большинства: "Жить, чтобы жить", "жить, чтобы есть", "жить, чтобы
сделать карьеру" и т. д. вместо - "жить, есть, трудиться, чтобы СОСТОЯТЬСЯ
В ОБРАЗЕ И ЗАМЫСЛЕ, ИСПОЛНИТЬ СВО‚ ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ, умножив жатву Господню."

  Где, на каком этапе "товарищи" вс„ растеряли? "Страшнее Врангеля
обывательский быт", - писал Маяковский. Антивампирию съедали лозунги
обывателей, их образ мыслей, их правила игры. Вернее, игры без правил.
"Догнать и перегнать Америку"... - зачем перегонять "Царство Мамоны",
безудержного потребления?.. Неуклюжие попытки найти новые стимулы
производительности труда типа соцсоревнования, основанного на грехе
тщеславия, несовместимого с новой моралью. Ну и всякие прямые
идеологические диверсии.
  Исторической миссией новой культуры должно было бы стать проложение пути к
Небу, "напомнить человеку высокое призвание его". Возвращение крыльев, без
которых вс„ постепенно погружалось в болото обыденности.

  СЛОВА-ОБОРОТНИ: СВОБОДА - вседозволенность, распущенность. ЛЮБОВЬ - секс.
СОБОРНОСТЬ - стадность, ИСТИНА - правдоподобие, ВЕЧНОСТЬ - время.

  Частная собственность - химера, в этом мире существует лишь прокат,
аренда. Отвергая мещанскую буржуазность, разнузданность, тщеславие, эгоизм
- мы начинаем различать Зов Неба.
  Мир задыхается в железных тисках безумцев - упырей, влекомый
нагло-призрачным волшебством "Вавилонской блудницы". Цель - заставить всех
жить по законам зла и тьмы, из которых не вырваться, как из кошмара
американских "ужастиков", совершенно однотипных: загнанный до полусмерти
каким-либо человекоподобным чудищем человечек мечется среди торжествующего
мертвящего царства материи - нагромождения стальных конструкций,
трубопроводов, котлов, тоннелей, ящиков, прилавков, складов...

  "Идеал - в тебе самом. Препятствие к достижению его - в тебе же". /Т.
Карлейль, английский историк/

  "Спасение прид„т от обновл„нного соборного духа". /Вячеслав Иванов/
"Собором и ч„рта поборем". /Пословица/

  Была "тюрьма народов". Затем народы были "освобождены", и начались между
ними кровавые разборки, прежние "товарищи, друзья и братья" превратились
во враждующие звериные стаи. Для пробуждения в человеке зверя первородного
греха нужны определ„нные условия, называемые на языке духовном
"соблазнами". В данном случае свобода обернулась "отвязанностью".
  Апостол Павел предостерегал первых христиан:
  "К свободе призваны вы, братия, только бы свобода (ваша) не была поводом к
угождению плоти; но любовью служите друг другу". /Гал. 5:13/
Слова эти обращены к верующим. Даже для них апостол видит в свободе
определ„нную опасность. Что уж говорить о всех прочих...
  Дружная семья жив„т в хорошей многокомнатной квартире. Затем, в результате
развода и раздела, у каждого оказывается по комнате. И получается
враждующая друг с другом коммуналка "суверенитетов" с вечными сварами
из-за мест общего пользования.

  Важен не только профессионализм шоф„ра, но и в нужном ли он едет
направлении.

  Тело - не только "темница для души", но и защитная камера от падших духов,
пронизывающих весь космос. Но падшие ум, душа и тело, по сути лиш„нные
животворящего, мобилизующего и возвышающего ДУХА, уже не составляют Целое,
не слушаются друг друга и вообще напоминают дом с распахнутыми дверями и
разбитыми ст„клами.
  - Заходи, прохожий, выпей с нами тоже, - кивнул АГ ч„рной головкой в белой
панамке.

  Больному и страждущему миру нужна великая исцеляющая сила Божией Любви. Но
мир свободной волей "лежит во зле" и предан князю тьмы, который "правит
бал". Творец действует, влияет на мир через "сынов света", святых,
сумевших монашеским подвигом преодолеть падшую природу и ставших
проницаемыми для Божьей благодати, ее проводниками в мир.
  Господь спасает больных детей своих через святых. Для этих послушных
Творцу избранников уже настало Царствие, которое "внутри нас есть". Они
уже живут по законам иного мира.
  На одре болезни надо представлять себя распятым рядом со Спасителем, но, в
отличие от Него, страдающим заслуженно и молящим, подобно "благоразумному
разбойнику":
  "Помяни, мя. Господи, во Царствии Тво„м!"


  СЛОВО АХА В ЗАЩИТУ ИОСИФА

  "Хоти, хоти! Ограбь, но получи! Изнасилуй, но получи! Убей, но получи!
Взорви весь мир, но получи! Загуби душу, но получи!"
Кредиты, реклама... Отовсюду - похотливая улыбка роскошно разодетой
Вавилонской блудницы, сулящей немыслимые наслаждения телу, максимальное
удовлетворение самых изысканных похотей. Получил сегодня - завтра опять
желай, один раз жив„м! Ещ„ больше, ещ„ изысканнее или развратней - какая
разница... Да ещ„ объявим, что Бог благоволит равно ко всем и приветствует
любое наслаждение, любое непотребство. Будто и не слыхали о Содоме и
Гоморре!
  Даже слово "любить" сюда приспособили... Любить Бога и ближнего. Любить
блондинок, любить креветки - вс„ едино. Ближнего - тоже в суп. Бога -
служить "на посылках", иконы - часть интерьера.
  Безудержное "хочу" - мать всем преступлениям, убийствам и войнам на земле.
Почему кто-то имеет, а я - нет?
  Это не просто беда той или иной страны, это - установка тьмы. Есть
установка - весело встретить новый год... И есть установка вс„ время
побуждать граждан к безудержно возрастающему вожделению тленных земных
благ. Совершать нравственные и уголовные преступления и на этом
наживаться. Тратить на грех лучшие силы души, таланты, драгоценное время
жизни - такое можно творить, лишь игнорируя Бога и Его откровение.
  Порочная сатанинская установка современной цивилизации является, по широко
распростран„нному мнению, стимулом некоего мифического "прогресса".
Зомбирование, обольщение, волшебство рекламы... Всевозможные "права",
"свободы" и "демократии" обслуживают и защищают эту установку - право не
слушаться Бога.
  Установка Антивампирии Иосифа, если отвлечься от красивых призывов к
построению "Светлого Будущего", - самоотверженный труд на общее благо,
понимаемое не как излишки, а как накормить голодного, одеть, дать крышу
над головой, учить, лечить и воспитать в рамке заповедей. Подтянуть пояс и
быть "готовым к труду и обороне" в условиях внутренней и внешней Вампирии.
Сражаться словом и делом с "пережитками прошлого", то есть с грехами и
страстями человеческими, а проще говоря - против власти самого князя тьмы,
в которого большевики, кстати, не верили. И строили прекраснодушные
долгосрочные планы, будто его нет. Не Бога, а именно дьявола нет! Отменили
частную собственность, осуждали вещизм, мещанство, эгоизм, разврат.
Перерожденцев-номенклатурщиков время от времени клеймила печать, их
подвергали репрессиям. Коммунистам остро не хватало Неба, Его тайны и
таинств, без которых советский коллективизм приобретал постепенно внешний
характер, превращаясь не в СОБОРНОСТЬ, а в социалистический муравейник.
  Кто-то из святых сказал, что величайшей хитростью сатаны стало то, что ему
удалось заставить людей забыть о его существовании.
  Человечество вс„ более скатывалось в бездну, лежащий во зле мир
проглатывал великую духовную культуру. Последняя попытка удержать этот
процесс искусственно - Антивампирия Иосифа, Советский Союз.
  Но советская куль