селенной. Я плыву на охоту!
    Звуки... Недалеко от меня, в конце светящейся пентаграммы
планктона возникает движение. Я слышу характерные звуки
выдыхаемого воздуха. Дельфины...
    Я никогда не охочусь на тех, кто дышит воздухом. Океан
принадлежит мне. Подводные горы принадлежат мне. Лунная дорожка
принадлежит мне, музыка волн принадлежит мне. Тьма принадлежит
мне, я принадлежу тьме. Жизнь на воздухе мне не принадлежит.
    Чувствую их взгляды. Они всегда знают, когда я поднимаюсь на
поверхность. Не знаю как, но всегда. Они называют меня Великим
Змеем, и не боятся. Они знают, что не принадлежат мне.
    Плыву мимо дельфинов, впитывая запахи жертв. Чувствую биение
могучих сердец, проталкивающих синюю кровь по прозрачным сосудам.
Всем телом ощущаю стаю огромных кальмаров, которые охотятся на
рыбу. Я впитываю их запах, слушаю мелодию, присущую этим
существам. Я готовлюсь к охоте.
    -Сегодня ты избрал кальмаров? - спрашивает ближайший ко мне
дельфин.
    -Да.
    -Скажи, встречал ли ты хоть раз кого-нибудь, сравнимого с тобой?
Я медленно закрываю глаза, отдаваясь звукам, ощущениям, запахам,
полям...
    -Нет. Я одинок.
    -Но почему бы тебе не отправится на поиски друзей?
    -Не знаю. Я не верю, что найду.
    -Если надежды нет - зачем тогда жизнь? - тихо спрашивает дельфин,
и мне нечего ему ответить. Я уплываю от ответа, ныряя за добычей.
Дельфины смотрят мне вслед, и я ощущаю их настроение. Они жалеют
меня. Не понимаю, почему в душе я соглашаюсь с ними?...
    Нежно сжимаю кальмара челюстями, принимая в себя его жизнь.
Синяя кровь заполняет воду, искажая запахи, придавая симфонии Тьмы
тревожные ноты. Я принадлежу тьме, я принадлежу смерти. Мне жаль
мои жертвы.
    Сьедаю четыр„х кальмаров, чувствуя ускорение пульса и повышение
энергии, ощущая как кровь начинает бурлить в жилах. Я не знаю, какого
цвета у меня кровь. Никогда не видел.
    Волны звука разносят весть о моей охоте, и сразу океан оживает.
Тысячи рыб вспыхивают красками, достойными вечного любования, я
слышу торопливые разговоры акул и неспешные беседы громадных
осьминогов. Оставшиеся в живых кальмары обсуждают мо„ сегодняшнее
появление из тьмы глубин. Я не понимаю их языка, и это меня печалит.
Кто знает, возможно я убиваю великих поэтов или учителей, музыкантов
или вождей?...
    -Почему ты всегда печален? - тот самый дельфин парит в лучах
лунного сияния.
    -Потому что моя судьба - прерывать судьбы других. - я пытаюсь
обьяснить ему причины своей печали.
    -Это не только твоя судьба. - дельфин спокойно парит рядом с моей
головой. Он меньше моего глаза.
    -Сознание того что я не единственный, не делает мою судьбу легче.
    -Тем не менее, прекратив охоту ты погибнешь, и тем самым лишишь
мир единственного Великого Змея под луной... - он пытается меня
утешить.
    -Так ли уж важен этот Змей? - я лежу на поверхности не двигаясь, и
смотрю на зв„зды.
    -Это можешь решить только ты.
    -Я ни в ч„м не уверен.
    -Тогда ты должен спросить, и получить ответ.
    -У кого?
    -Если ты неспособен спросить сам себя - найди равного себе, и задай
вопрос.
Я улыбаюсь, потоком фосфоресцирующей воды дельфина
переворачивает.
    -А почему ты так уверен, что не равен мне?
    -Я смертный. - просто отвечает дельфин.
    И я ничего не могу возразить. Я плыву прочь от вопросов, скрываясь
среди волн. Надо узнать имя этого дельфина. Сверкающая луна
посылает холодный свет на воды принадлежащего мне океана,
окрашивая их в цвет моей чешуи. Симфония Тьмы гремит в моей душе,
наполняя сердце ликованием, заставляя всю мою сущность трепетать от
радости бытия. И я понимаю, что не в силах лишить себя подобного
великолепия.
И я понимаю, что цена за наслаждение жизнью - смерть.
Завтра я отправлюсь на поиски равного, чтобы спросить.
Сегодня я плавал на охоту.


                                3-И


      Сегодня я лечу на охоту. Бледный диск луны светит с небес,
посылая м„ртвенный свет на горы, принадлежащие мне. Ветры несут
мириады миазмов, творя ароматный букет запахов, расправляющий
столь непохожие на мои крылья. Сегодня я лечу на охоту.
    Я редко летаю на охоту по ночам. Я предпочитаю делать это ранним
утром, когда восходящее Солнце заставляет забыть обо вс„м кроме
красоты, и мир замирает, встречая владыку Света, простирающего свою
ослепительную длань над Вселенной. Я люблю смотреть на бушующий
огонь Солнца, безжалостно разрывающий нежное тело Тьмы копьями
своих лучей, подобно тому как я разрываю нежные тела жертв
кинжалами своих когтей. Но Тьму я люблю не меньше - я дитя Тьмы.
Лишь огонь люблю я сильнее ночи.
    Когда я лечу на охоту, Тьма встречает меня огн„м, и навстречу мне
поднимаются блистающие деревья зв„зд, горные пики лунных лучей,
вулканы комет и метеоров. Я знаю, что такое звезда.
    Я выхожу из своей пещеры, расправляя многометровые крылья, всей
поверхностью перепонки ощущая ветры в ночи. Странные, тревожные
мелодии рождают горы под бичом ветра, они стонут, миллионы лет
изнывая под пыткой. Иногда горы приходят в ярость, и тогда
содрогается земля, и вздымаются крутые пики, рождаясь в огне
наперекор холоду ветра. Но ветер терпелив. Он сильнее гор, ибо
владеет вечностью. И горы всегда терпят поражение, год за годом
лишаясь острых граней и гордых вершин. Ветер - владыка земли, дитя
небес. Я - повелитель неба.
    Взмахиваю крыльями, рождая вихри. Каждым взмахом я пополняю
семью ветров, я - их отец. Небо кидается навстречу, воздух стонет,
пронзаемый трезубцем моего сверкающего тела. Небо принадлежит мне,
я его владыка в ночи.
    Часто в такие минуты я думаю, кто я такой. Я знаю, как меня
называют все остальные. Дракон. Это слово не обьясняет мне, почему в
мире нет других драконов. Логика твердит, что я не могу быть
единственным в роду, и я очень хочу ей верить. Если очень желать,
событие может исполниться. По крайней мере, я в это верю. И мечтаю о
друге.
    Я называю себя Вулкан, потому что это самое верное воплощение
моего характера из всех, которые я знаю. Я похож на вулкан своей
необузданной, первобытной натурой, своей неспособностью
контролировать ярость и гнев. Меня боятся все. Порой я и сам себя
боюсь. Не уверен, что смогу сформулировать определение, кто же я
такой. Некогда человек по имени Вольтер назвал сам себя "двуногим,
без перьев". Я тоже без перьев, хотя имею четыре ноги и крылья.
Называть себя "четвероногим, без перьев" я не хочу. Поэтому оставлю
определение понятия "дракон" тому, кто захочет. Меня устраивает и это
название.
    Когда я взмываю навстречу серебру, льющемуся с небосвода, моя
чешуя начинает сверкать подобно мириадам бриллиантов. Я похож на
отблеск луны в океане, паря над земл„й, пронзая ч„рные тучи сиянием
своих крыльев. Я - повелитеть неба. Я одинок.
    Рассекаю тьму над скалами. Воздух полон музыки сфер, симфония
Тьмы гремит над миром, и я - дириж„р вечного оркестра. Я лечу на
охоту!
    Замечаю с высоты стадо горных антилоп. Они спят на каменистой
площадке, несколько дозорных внимательно глядят по сторонам. Эта
мера может спасти их от хищников. От меня спасения нет. Я - т„мная
молния гор.
    Хватаю двух антилоп, набираю высоту. Животные кричат и пытаются
вырваться. Сдавливаю их когтями, ощущаю смерть своей добычи. Ничто
не может сравниться с этим ощущением. Только тот, кто вонзал свои
когти в нежное, полное жизни, трепещущее тело, и ощущал весь
процесс ухода жизни, способен меня понять. Я очень люблю охотится.
    Сажусь на уступе, вдыхаю сол„ный запах крови. Он смешивается с
миллионами запахов гор, он вплетает свой непередаваемый аромат в
венок по имени Жизнь. Ем.
    -Доброй охоты, брат. - большой и очень т„мный ор„л сидит на уступе
рядом со мной. Я протягиваю ему нетронутое тело.
    -Угощайся.
Он качает головой.
    -Ты знаешь, я ем только свою добычу.
    Я киваю, втягивая сладко-воздушный запах птицы. Я никогда не
охочусь на имеющих крылья. Все жители неба - мои братья и с„стры. Но
только орлы меня не боятся.
    -В таком случае, я могу указать тебе место где много пищи.
Ор„л долго не отвечает.
    -Ты самый могущественный из крылатых, Вулкан. - наконец говорит
птица.
    -Да, это так.
    -Почему же ты вед„шь столь одинокую жизнь?
Теперь я долго не отвечаю. Ветер ласкает мои крылья, шевеля перья
орла.
    -Потому что таких как я больше нет.
Ор„л поворачивает ко мне голову.
    -Так не может быть. - спокойно замечает он.
    -Знаю. Но тем не менее, это так.
    -А ты искал?
Я долго смотрю на небо, где начинает заниматься заря.
    -Я просто знаю.
    -Откуда?
    -Откуда ты знаешь, где поймать восходящий поток? Ведь они
невидимы.
Ор„л не отвечает. Я опускаюсь на скалы рядом, мы молча смотрим на
восход Солнца.
    -Никакой восходящий поток не удержит тебя в воздухе, если ты не
желаешь махать крыльями. - неожиданно произносит птица. Я молчу.
    Ор„л расправляет свои коричневые крылья, готовясь взлететь.
Поворачивается ко мне, долго смотрит.
    -Ты просто боишся найти равного, Вулкан.
Я закрываю глаза. Он слишком ум„н.
    -Ты не прав. - глухо.
    -Нет, я прав. Сейчас ты - повелитель неба. Владыка ночи. Отец
ветров. С появлением второго дракона, трон прид„тся делить.
Резко встаю, стараясь не смотреть на орла.
    -Доброй охоты.
    -Тебе тоже, друг. Особенно тебе. Ибо скоро ты отправишся на самую
большую охоту в жизни.
Он молчит.
    -На охоту за своими страхами.
    Я долго провожаю орла взглядом. Надо было узнать его имя. Завтра
узнаю, перед тем как вылететь на поиски.
Сегодня я был на охоте. Но при этом оказался жертвой.


                               1-В


      Он медленно, равномерно шагал по асфальту, и звук его шагов
одиноко раздавался на пустынной дороге. На километры вокруг не было
никого кроме ночи, и е„ созданий.
    Он ш„л много дней, не останавливаясь ни на миг. Он никуда не
спешил, и ш„л медленно. Впереди у него была вечность.
    Длинный ч„рный плащ развевался за плечами высокого, бледного
человека с гладкими антрацитовыми волосами. Человек был одет в
ч„рный костюм, и сжимал в руке тонкую трость. В глазах человека
светился покой.
    Шоссе поднималось на холм, царила полная тишина. Лишь ветер
шевелил траву, словно советуясь с ней по поводу странного прохожего.
Светила луна, холодно сияли дал„кие зв„зды. Человек продолжал
спокойно идти.
    Он поднялся на холм, и впервые за много дней остановился.
Медленно осмотрел грандиозные горы, клыками вонзающиеся в плоть
неба, пьющие тьму из ночи, словно кровь из сердца. Тишина ощутимо
сгущалась.
    Впереди, у подножия клыкастых гор, лежал небольшой человеческий
городок. Шоссе пронзало его насквозь, выходя за пределы, и впиваясь в
плоть гор язвой туннеля. Немногочисленые деревья бесшумно
раскачивались под луной. Ветер понемногу усиливался.
    Человек долго смотрел на город, закрыв глаза. Зрение было далеко
не основным его чувством. Он впитывал ауры жителей, их запахи, он
слушал пение мрака, танцующего вокруг пятен света из окон домов. Он
смотрел.
    Час спустя, он медленно тронулся с места, и в тихую мелодию ветра
впл„лся равномерный стук шагов, подарив музыканту метроном трости.
Человек никогда не спешил.
    Он прошел мимо крайних домов, не повернув головы. Его провожали
внимательные взгляды собак и кошек, но никто не посмел издать ни
звука. Человек, равномерно шагая, двигался по улице, и тьма с
уважением расступалась перед своим повелителем. Ни один звук не
нарушал великолепие холода.
    Он приблизился к парку. Звук шагов изменился, под лакированными
ч„рными туфлями теперь похрустывал красный песок. Человек спокойно
ш„л меж деревьев, оставляя за собой страх и тишину.
    Несколько минут спустя человек остановился перед скамейкой, на
которой спал пьяный горожанин. Ночной гость долго смотрел на
спящего, не делая попыток его разбудить. Но человек, очевидно,
почувствовал холодный взгляд, и поднял голову. Ночной прохожий
улыбнулся, садясь на край скамьи.
    -Прекрасная ночь, не так ли?
    -Кому как... - горожанин приподнялся, стряхнув с помятого костюма
осенние листья. Он был невысок, коренаст. На лице виднелись следы
буйной молодости, теперь лишь уродовавшие черты их обладателя.
Горожанин был небрит, его волосы цвета соломы растрепались. Туфли
не раз ремонтировались, а костюм был во многих местах неумело
заштопан. Ночной прохожий видел во тьме всю жизнь этого человека.
Жалкие планы, не выходящие за пределы городка, попытки сколотить
состояние, борьба с самим собой, желающим пить, поражение. Он видел
холодные ночи в забегаловках, деш„вую водку, хмурые взгляды бармена
и ревность жены. Он слышал скандалы в давно желавшей ремонта
квартире, ядовитые реплики соседей, презрение брата. Он знал о том
случае, когда горожанин наш„л упавшего в обморок старика, и украл
его кошел„к. Старик не дождался "Скорой" и умер на улице, а
горожанин три дня пил на его деньги. Ночной гость видел всю жизнь
своих жертв.
    -Меня зовут Аорт. - он мягко коснулся человека, и тот внезапно
ощутил холод. Встряхнулся, шмыгнул носом.
    -Рад видеть вас, мистер. Не найд„тся ли у вас пары центов для
несчастного пьяницы? - голос слегка задрожал.
    -Я не ношу с собой деньги, друг мой. - Аорт печально следил за
эмоциями человека. Он видел, как тот последовательно сменял надежду
на безразличие, безразличие на слабый интерес, интерес на вялое
желание спросить. Дождавшись этого, ночной прохожий ответил на
незаданный вопрос.
    -Я вампир.
    Пьяница тупо смотрел на Аорта, пока слова хищника проникали в
сознание жертвы. Хищник не удивился, встретив типичную реакцию.
    -Ну да, конечно. Мистер, если вам надо поспать, скамеек много. Не
мешайте старому человеку.
    Аорт улыбнулся, касаясь губами запястья горожанина. Минутой
спустя он поднял сверкающие глаза.
    -Вы вс„ ещ„ не верите мне?...
    Человек в ужасе смотрел на тонкий руче„к крови, струившийся на
землю. Аорт чувствовал его ужас, непонимание, неверие и отчаяное
нежелание верить.
    -Господи, мистер, вы...
    -Я отведал твоей крови, Питер Донован.
Он отшатнулся.
    -Откуда вы знаете мо„ имя?...
    -Я знаю вс„ о своих жертвах.
    -Жертвах?!
    Теперь он поверил. Аорт всегда с наслаждением ждал этого момента.
Он медленно придвинулся к Питеру.
    -Смерть от клыков вампира - самая приятная смерть под луной, Пит.
    Человек попытался вскочить, но взгляд Аорта усадил его обратно. По
грязным щекам катились сл„зы страха, руки тряслись.
    -О господи, спаси меня... Мистер, не надо, молю!
    -Почему ты отказываешся от дара, что я предлагаю тебе?
Он дрожал, пытаясь рухнуть на колени.
    -Не убивайте меня, прошу вас!
    -Зачем тебе жизнь, человек? Хочешь, я скажу что будет, если я уйду?
Ты прожив„шь ещ„ три года, скитаясь в подворотнях, обыскивая свалки
в поисках куска ткани. Ты будешь просить милостыню, и тебя изгонят из
этого города - в маленьких городках не любят нищих. Ты будешь идти
по дорогам, дрожа от холода и кашляя от дождя, а мимо будут
проносится машины, окатывая тебя холодной водой и безразличием.
Два года спустя тебя посадят в тюрьму за бродяжничество, и там тебя
будут пытать. Затем тебя вышвырнут на улицу, приказав идти в приют
для бездомных. Но к тому времени у тебя уже будет поздняя стадия
туберкул„за, и ты умр„шь под забором роскошной загородной виллы
начальника тюрьмы. Охотничьи псы обнаружат твой труп, они притащат
тебя к порогу дома, и их отхлестают пл„ткой за это. Приедет старая
ч„рная машина, и горбатый старик крючьями затащит тебя в кузов.
Тело тво„ отвезут в морг, и студенты ближайшего коледжа разрежут
тебя, изучая медицину на тво„м дряблом трупе. Остатки сожгут, и ветер
развеет зловонный дым, прибавив тебя к списку экологически вредных
продуктов. Вот что жд„т тебя, Питер Донован, и вот от чего я хочу тебя
спасти.
    Пьяница стал совершенно белым, слушая мягкий голос Аорта. Вампир
ждал, не делая попыток ускорить события. Он никогда и никуда не
спешил.
    -Мистер... Мистер, вы дьявол?
    -Да.
Человек пал на колени.
    -Я верующий, о господи, защити меня!
    -Богов не существует, о смертный.
    -Но как тогда можешь существовать ты?!
    -Я не то, что вы знаете под именем дьявола. Я близок этому образу.
    -Так кто же ты?
    -Я вампир. Хищник. Хищники охотятся на жертвы, освобождая их род
от больных и слабых, способных принести вред в сво„м потомстве. Я
избираю своими жертвами только тех, кто не способен принести
окружающим и себе ничего, кроме горя. Ты согласен, что неспособен
вырваться за пределы порочного круга своих ограничений?
Питер рухнул на красный песок, содрогаясь от рыданий.
    -Я исправлюсь, о господи, клянусь тебе! Я брошу пить, я найду
работу, я стану образцовым мужем!
    -Я не бог. Я дьявол.
Человек молча дрожал. Аорт долго смотрел на смертного у своих ног.
    -Веришь ли ты моим словам, смертный?
    -Да, да!
    -Тогда знай, что я сказал тебе истину о тво„м будущем. И ты не
сможешь изменить ничего в своей судьбе.
Питер поднял белое от ужаса лицо. Аорт продолжил.
    -Смотри, человек. Я вовсе не обязан убить тебя. Я предложил тебе
дар сладкой смерти, и ведь если ты верующий, то должен верить в
лучшую жизнь на том свете... - тонкие губы вампира тронула усмешка.
    -Но помни. Если я повернусь сейчас, и уйду искать другую жертву -
то вс„, что я говорил, сбудется. Ты умр„шь всего через три года, а за
эти годы познаешь ад. Смерть твоя будет такой мучительной, что меня
пробирает жалость даже сегодня. Итак, выбор за тобой.
    Аорт молча вдыхал морозный ночной воздух. Зв„зды тихо звенели
над его головой, ветер ласкал холодную кожу. Глаза сверкали ледяным
блеском.
    -Ты... ты уйд„шь, если я скажу?... - человек дрожал.
    -Да.
    -А... а если я не скажу?...
    -Тогда ты познаешь величайшее из доступных смертному
наслаждений.
    Час спустя высокий человек в ч„рном плаще вош„л в фойе
небольшой гостиницы, посмотрев прямо в глаза швейцару. Тот молча
протянул человеку ключи. Холодный голос разорвал ледяной покой
пустого помещения.
    -На один день.
    За стенами человеческого дома тихо пел свою вечную песню ветер,
не первый миллиард лет пытаясь подобрать достойные слова к
симфонии Тьмы.



                               2-В


      Он плыл в ч„рных глубинах океана, рассекая холодные воды
могучей грудью. В океане никогда не бывает тихо, но даже вечный
гомон колыбели всей жизни стихал, когда гигантский морской змей
плавно скользил над скалами дна.
    Он был огромен и сверкал всеми оттенками золота. Мощное тело,
казалось, способно победить любые глубины - так оно и было. Красивая
голова с острыми серповидными рогами равномерно двигалась сквозь
тьму ночного моря, громадные глаза, похожие на драгоценные камни,
не мигая смотрели впер„д.
    Он плыл много дней, ни на миг не останавливаясь. Усталость была
ему незнакома. Змей не спешил - его ждала вечность.
    Подводные ветры, которые люди зовут течениями, ласкали его
чувствительную кожу. По чешуе пробегали волны, гасящие
турбулентные завихрения, свет фосфоресцирующих рыб отражался в
каждой чешуйке, как в зеркале. Он был властелином океана.
    Впереди, в едва заметном свете луны, грозно вздымались пики
подводных гор. Длинное тело змея скользило между ними, время от
времени задевая скользкие склоны, вызывая камнепады. Горы знали о
сво„м повелителе.
    Змей поднялся ближе к поверхности, возн„сшись над скальным
лабиринтом, словно лунная радуга над океаном. Под ним простирался
затонувший материк, известный людям как Гондвана. Вокруг огромной
пирамиды, вздымавшей ровные грани к зеркалу поверхности, струились
потоки жизни и ощущались тысячи запахов. Впервые за много дней,
змей прервал сво„ равномерное движение к югу.
    Он долго парил в струях фосфорного света, и видевшие его
трепетали от счастья - столь величественное зрелище представлял
собой Великий Змей в лучах лунного света, под ч„рным зеркалом вод.
Но наконец могучий повелитель глубин двинулся впер„д, обратившись в
беззвучно