.. Впрочем, на самом-то деле никто как
    будто  тогда не родился, хотя, конечно, никогда так не было, чтобы никто
    не рождался, кто-нибудь несомненно должен был родиться и в тот год...

    -  Так  у нас ничего не получится, - прервал меня гость. - Лет ас беттер
    ускоритель. Маяк! Бен Муса? Чандрагупта? Петушков?

    - Ближе всего Эйнштейн, - сказал я. - А вообще-то Королев!

    Васино лицо стало еще круглей.

    - Спутник? Гагарин? Лунник?..

    Я  только  успевал  кивать  головой. Вася замолчал, втянул в рот верхнюю
    губу и наморщил лоб. И через некоторое время сказал:

    - Ты энергетик, ты должен знать инверсор...

    -  Инверсор?  Первый  раз слышу, - честно признался я. - И вообще у меня
    по приборам незачет.

    Вася  снова  замолчал,  снова пожевал верхнюю губу и снова наморщил лоб.
    Но  на  этот  раз  молчание было совсем недолгим. Вася отчаянно взмахнул
    руками и сказал:

    - Показывай все, что имеешь! Омнеа!

    Мы  пошли  по  квартире  -  я,  за  мной Вася, за Васей Тэр - и время от
    времени  гость тыкал в какую-нибудь вещь пальцем и спрашивал: "Можно?" Я
    говорил  великодушно:  "О  чем  речь?"  И  он  брал эту вещь и относил к
    своему подоконнику.

    Минут  через  десять  там, на полу, рядышком стояли: электрический утюг,
    телевизор,   пачка   соли,   четыре   ведра   (два  оцинкованных  и  два
    пластмассовых), пылесос и фотоувеличитель.

    Вася, потирая руки, внимательно рассматривал эту кучу.

    - Все? - спросил я.

    - Паяльник бы еще! - сказал Вася. Я пошел в кладовку.

    У парня даже руки задрожали, когда он увидел паяльник.

    - Теперь все?

    -   Не   совсем,  -  замялся  Вася.  -  Предписан  четырехкратный  запас
    прочности, вот в чем беда! Нужны еще вот такие механизмы.

    Он ткнул тапочкой в пылесос.

    - Сколько?

    Вася устремил глаза в потолок.

    - Пять. Или лучше десять...

    По-видимому, ему еще долго предстояло гулять с молочным именем.

    Когда  я  выгружался  из  лифта с последней партией пылесосов, добытых в
    соседнем  подъезде,  до  меня донесся странный гул и надсадный лай Тэра.
    Едва  я  отпер  дверь,  как  он  бросился  ко  мне  -  с таким волнением
    бросился, что чуть меня не свалил.

    Я  заглянул  в  комнату,  Васи  нет. В кухню. Нет. В ванную, в туалет, в
    кладовку. Нет нигде.

    Тогда  я  снова  заглянул  в  комнату.  Вася  потрудился  на  славу! Все
    принесенные  ранее пылесосы были соединены шлангами в одну гудящую змею,
    к  голове  которой  через  нагревательный  элемент  от электроутюга были
    подсоединены  ведра,  а  к  хвосту припаяны фотоувеличитель и посыпанный
    солью кинескоп.

    На подоконнике, рядом с моим тренировочным костюмом, лежали его трусы.

    Первое,  что  пришло  мне  на  ум, - это телекинез. Кто-то усилием мысли
    перенес  Васю  ко  мне в комнату. А потом - обратно, с помощью кой-какой
    электронно-пылесосной аппаратуры.

    Крепким  орешком  оказались для меня оставленные Васей трусы. Почему они
    остались?  Не хватило телекинетической силы? Пылесосов? Или какой-нибудь
    детали?

    Несмотря  на  незавершенность концепции, она представлялась мне наиболее
    правдоподобной.  И  все же полностью исключить возможность такого, пусть
    отвергнутого  самим  Васей,  варианта, как его прибытие из иных миров, я
    не имел права.

    В конце концов я пришел к двум выводам.

    Первый.  Что  бы  там  ни  было,  а  к  следующей подобной встрече нужно
    подготовиться.

    Второй.  Надо  предупредить соседей по дому - а то вдруг в следующий раз
    Вася  попадет  не  ко  мне, а куда-либо по соседству. (Будущее показало,
    что тут я как в воду глядел...)

    Придя  к  таким выводам, я начал составлять вопросник, или, если угодно,
    анкету  - на случай новой встречи. А составив, размножил ее под копирку.
    И  возвращая  пылесосы  владельцам, вкратце уведомлял их о случившемся и
    вручал  им  вопросник.  И  просил  о  всех необычных событиях немедленно
    ставить меня в известность.

    Следующие  четыре  дня  прошли без каких-либо происшествий. Васины трусы
    лежали  себе  на  прежнем месте, а соседи при встречах глядели на меня с
    участием.

    Продолжение последовало на пятый день.

    Я   как   раз   возвращался   из   института  и  в  лифте  столкнулся  с
    кинооператором  Игорем  Голицыным из сто тридцать шестой квартиры, одним
    из тех, у кого я одалживал пылесосы.

    -  На  ловца  и зверь бежит! - обрадовался Игорь. - Не буду подниматься.
    Извини, что не сообщил сразу...

    - Он?! -испугался я.

    -  Ни  боже мой! - заверил меня Игорь. - Но вот уже три дня подряд у нас
    дома  происходит  странная  история.  Ровно  в  семь  часов,  секунда  в
    секунду... В общем, жду!

    С этими словами Голицын покинул кабинку лифта.

    До  семи  оставалось  минут  двадцать.  Я  едва  успел  вывести  Тэра на
    прогулку. О том, чтобы отвести его домой, не могло быть и разговора.

    Без одной минуты семь мы прибыли к Голицыну.

    -  Сейчас  начнется,  -  предупредил  Игорь, подводя меня к креслу возле
    телефона.

    И  в  то  же  мгновение телефон зазвонил - нет, не зазвонил, а тихо-тихо
    звякнул.

    Я  взял трубку. Там явно что-то происходило, какое-то странное ритмичное
    движение. Оно шло волнами.

    - Слышишь? - прошептал Игорь.

    Я кивнул.

    Волны  набегали  все  быстрей  и быстрей И вдруг Тэр, до той поры смирно
    лежавший  возле  моего  кресла,  бросился через всю комнату к "Рубину" и
    сделал стойку.

    Я передал трубку Игорю и включил телевизор.

    И  тотчас  комнату наполнили те же самые волны. Они отражались от стен и
    от  потолка,  заставляя  звучать  все находившиеся в комнате предметы; я
    слышал  скрип,  и шелест, и дребезжанье, и легчайшее потрескивание - как
    будто кто-то гладил кошку.

    А   потом  появилось  изображение:  экран  замерцал  лучащимися  мелкими
    звездами.  Они  вспыхивали  то  в  одном,  то  в  другом  месте, образуя
    причудливые узоры, которые тут же распадались.

    Пляска  звезд  на  экране и биенье волн в комнате шли синхронно и притом
    несомненно   по   нарастающей.   Казалось,  еще  немного  -  и  вырастет
    какой-нибудь девятый вал.

    Но  никакого  девятого  вала  не  выросло  -  наоборот,  внезапно звезды
    остановились.

    - Человек! - крикнул Игорь и вскинул киноаппарат.

    И  верно  -  остановившиеся  звезды довольно отчетливо обрисовали контур
    человеческого   лица.   Только   как   бы  обратный  контур:  два  белых
    продолговатых  пятна  -  глаза, над ними - белые щетки бровей, а внизу -
    рот, даже зубы были видны - черные зубы, обрамленные голубоватыми искрами.

    Черные губы на экране задвигались, и раздался знакомый мне голос:

    - Толик, это я - Вася! Что ты сделал с моими трусами?

    - Ничего, - сказал я. - Они лежат на подоконнике.

    Из экрана раздался громкий вздох облегчения.

    -  Принеси  их  сюда!  Рэпид!  Бегом!  Ну  что  ты  будешь делать с этим
    растяпой?   Через  минуту  или  две  я  уже  стоял  около  своей  двери,
    обхлопывая  себя  со всех сторон и с ужасом думая, что же я буду делать,
    если не найду ключа.

    Но  ключ довольно быстро нашелся в футляре от очков, и на редкость легко
    я  всадил его в замочную щель, и ворвался в квартиру, и схватил трусы, и
    вылетел обратно на лестницу.

    - Наконец-то! - раздался из голицынского "Рубина" рыдающий Васин всхлип.

    И  тут  же  я почувствовал, что кто-то тянет у меня из рук Васино добро.
    Но Тэр стоял от меня шагах в трех, а Игорь еще дальше.

    Трусы  дернулись  сильней.  Тогда  я  разжал  руку  -  и  они  поплыли к
    телевизору. Спокойно так поплыли. И коснувшись экрана, исчезли.

    И  тотчас  исчезли  звезды.  И  волны,  только  что наполнявшие комнату,
    исчезли тоже.

    И я спросил у Игоря, деловито вытаскивавшего из аппарата кассету:

    - Что тут без меня происходило?

    - А ничего особенного, - пожал плечами Игорь. - Так, поговорили немного.

    - О чем?

    -  Личный  листок  заполняли.  Он  протянул  мне анкету. Ту самую, что я
    вручил  ему  четыре  дня  назад.  Только  тогда там были одни вопросы. А
    теперь появились и ответы... Вот они.


    1. Имя (номер, личный знак)
    |
    ВАСЯ
    |

    2 Национальность (биологический вид, кинематико-энергетическая схема)
    |
    ГОМО САПИЕНС
    |

    3. Пол (функция в воспроизводстве себе подобных)
    |
    МУЖСКОЙ
    |

    4. Масса (сила взаимодействия с каким-либо полем)
    |
    820 НЬЮТОНОВ
    |

    5. Откуда явились (страна, звездная система, галактика, другое
    пространство - ненужное зачеркнуть)
    |
    ИЗ БУДУЩЕГО
    |

    6. Цель явления (причина прибытия)
    |
    ЗАБРАТЬ ТРУСЫ
    |

    7. Как с вами связываться в дальнейшем
    |
    НИКАК
    |


    Я прочел анкету десять раз подряд. И впал в полное отчаяние.

    Да  и кто бы не отчаялся? Дважды встретить ЧЕЛОВЕКА ИЗ БУДУЩЕГО и так ни
    про что у него толком не разузнать!

    Ни  про  красное  смещение  -  отчего оно есть, сменится ли фиолетовым и
    если сменится, то когда?

    Ни про кварки - отыскали их в конце концов или не отыскали?

    Ни отчего вымерли мамонты?

    Ни - на каких других планетах есть люди?

    Да мало ли чего еще!..

    Одно  лишь  было  мне  утешение - что знал я теперь совершенно точно: не
    сменят  человека никакие роботы, а во веки веков пребудут на Земле самые
    обыкновенные люди. Совсем такие же, как мы...

    С  тех  пор  прошло шесть лет. Я окончил институт. Защитил кандидатскую.
    Стал отцом семейства.

    Но  анкету  совершенствовать  не  перестаю.  Сейчас в ней уже две тысячи
    пятьсот сорок семь пунктов.

    Эх, Вася!..

    "Химия и жизнь", 1972, ‘ 1.
























    Валентин Рич
    ГОРЕ ОТ УМА



    Не  знаем,  как  в  других  мирах,-  но у нас на Кассиопее главной бедой
    цивилизации  всегда  были преждевременные открытия. Джек Соколиный глаз,
    впервые  добывший огонь трением, спалил вигвам своего дяди с материнской
    стороны.  Джон  Купферникель,  впервые  обнаруживший  цепную  реакцию  в
    уране,  разрушил  весь  свой город. Но все это были невинные цветочки по
    сравнению с тем, что натворил профессор Смит.

    Как  это  чаще всего бывает, сам по себе профессор Смит отличался редким
    благородством,  добродушием  и  даже сентиментальностью. Знай он, к чему
    приведут  его  педагогические  исследования,  такие безвредные на первый
    взгляд,  он  сжег  бы  свои  рукописи  по  крайней  мере на двадцать лет
    раньше. Но увы, вначале он этого не знал, а когда узнал - было поздно...

    Все  началось с методики преподавания. В двух словах, проблема сводилась
    к   тому,   что   рост   объема  знаний  стал  резко  обгонять  скорость
    совершенствования  методов  их  усвоения.  Оно  и  понятно:  накоплением
    знаний  кассиопейцы  занимались  всем  скопом,  а  усваивать приходилось
    индивидуально.

    Если  на заре цивилизации кассиопеец становился полноценным охотником за
    скальпами  уже в шестнадцать лет, то, скажем, в миллион тысяча девятьсот
    двадцатом  году  кассиопейцу,  прежде  чем он мог по всем правилам снять
    скальп,  надо  было  десять лет учиться в колледже, да потом еще столько
    же  в  специализированном скальпоснимательном учебном заведении. Так что
    практически  полжизни  он вбирал знания, а уж только потом испускал их с
    тем или иным технико-экономическим эффектом.

    К  моменту,  когда  Смит  получил профессорскую кафедру, это соотношение
    стало   еще   менее   благоприятным.   Сам   Смит,   например,   получил
    семиступенчатое  образование:  детский  сад  с  математическим  уклоном,
    колледж    общего   типа,   подготовительный   факультет   университета,
    университет,   магистратура,  докторантура,  краткосрочные  (шесть  лет)
    курсы  профессоров.  И  хотя средняя продолжительность жизни кассиопейца
    достигла  к  тому  времени  ста  девяноста  трех  лет, профессору Смиту,
    начавшему  испускать  знания  в  возрасте  семидесяти трех, было над чем
    задуматься.

    С   детства   питая   склонность  к  математике,  профессор  Смит  купил
    портативную  электронную  машину  и  с  ее  помощью быстро сосчитал, что
    примерно  через  полтора  века кассиопейцу придется расходовать всю свою
    жизнь  на  впитывание знаний, необходимых для поддержания цивилизации на
    достигнутом  уровне.  А  на  испускание  у  него не останется ни минуты.
    Произойдет  своего  рода  короткое замыкание, результаты которого трудно
    предусмотреть.

    Надо было что-то делать. И притом срочно.

    Тогда-то  профессор  Смит и сделал свое изобретение, напоминающее о себе
    кассиопейцам и по сей день...

    Выглядело  это  просто и даже, по мнению некоторых, глупо: диета. До сих
    пор   не   могут  разобраться,  из  чего  эта  диета  состояла,  но,  по
    утверждению  большинства  участников  эксперимента,  главным  продуктом,
    который   они   потребляли,  был  пчелиный  мед  с  добавкой  небольшого
    количества муравьиных яиц.

    ...В  положенный  срок в семьях участников эксперимента начали рождаться
    мальчики  и  девочки.  Примерно  до года они ничем особенно не проявляли
    себя,  если  не считать того любопытного факта, что первыми словами этих
    младенцев  были  не  "мама"  и  "папа",  а  "дважды два четыре" и "сумма
    квадратов катетов равна квадрату гипотенузы". Но затем...

    Вот  зауряднейший  протокол,  составленный  дежурным полицейским сектора
    невинного детства в четверг 32 числа десятого месяца 1 202 964 года:

    "Задержанный  по  обвинению  в  похищении  большого синхротрона Академии
    наук  Аллан  Роллан  Макфарлан четырех лет шести месяцев, проживающий по
    улице  Изоспинов,  242,  заявил, что вышеуказанный синхротрон обменян им
    на  говорящего скворца по имени Ив, каковой скворец третьего дня вылетел
    в  форточку  и скрылся в неизвестном направлении. Имя и фамилия, а также
    место   пребывания   бывшего   владельца  вышепоименованного  говорящего
    скворца,   а  ныне  владельца  похищенного  синхротрона  Аллану  Роллану
    Макфарлану неизвестны..."

    В  другой  раз из центрального космопорта исчезли два трансгалактических
    корабля.  Их  случайно  обнаружили  сорок  тысяч  лет спустя в галактике
    М-124. В третий раз...

    Но  все это - чепуха! Самое худшее произошло в тот день, когда профессор
    Смит собирался отпраздновать пятую годовщину эксперимента.

    На  рассвете  кассиопейцы  услышали оглушающий грохот. Выскочив из своих
    домиков,  они  обнаружили, что солнце, едва показавшись из-за горизонта,
    медленно  уходит  обратно за горизонт. А те, кто не успел выскочить, уже
    никогда  ничего  не  смогли обнаружить, - потому что через мгновенье все
    домики на поверхности Кассиопеи срезало, словно бритвой.

    Эти   сорванцы   стали  раскручивать  планету  в  обратном  направлении!
    Громадных  трудов  стоило  кассиопейцам  навести  порядок.  До  сих  пор
    кассиопейские  сутки  никак  не  придут в норму - то длятся на полминуты
    дольше, то становятся короче положенного на семьдесят девять секунд...

    Больше   всех  огорчен  случившимся  сам  профессор  Смит.  Он  подал  в
    отставку,  сжег свои рукописи и сейчас работает сторожем в кооперативном
    пансионате  для  потомков  участников эксперимента. Встречая кого-нибудь
    из знакомых кассиопейцев, он каждый раз повторяет одну и ту же фразу:

    - И кто бы мог подумать?..

    "Химия и жизнь", 1966, ‘ 11.























    Я. РОМАНОВ
    ПЕРВАЯ ПРЕМИЯ
    (Фантастическая юмореска)



    Машина  стояла  на  плоской  крыше  550-этажного здания конструкторского
    комбината.  С  одной стороны в широчайший раструб ее втягивались облака,
    с  другой  -  выходили  надписи  "Высочайшие достижения ума! Невероятный
    полет фантазии! Всегалактическая выставка-конкурс космолетов!.. "

    Шел  заключительный  день  выставки. Публика заполнила огромную площадь,
    над  которой  расположились космолеты. Внизу стояли аппараты с ионными и
    реактивными   двигателями,   на   высоте   сотого   этажа   покачивались
    гравитолеты. Еще выше, в волнах солнечного света плавали фотонолеты.

    Ровно  в двенадцать председатель жюри - Главный Конструктор межпланетных
    и  межзвездных  летательных  аппаратов  - поднялся на антигравитационную
    платформу,  пришвартовавшуюся к специальному выступу на крыше здания. За
    ним   последовали   члены   жюри:   популярный   гонщик-  гравитолетчик,
    неоднократный   победитель   соревнований   на  Всегалактическом  корте,
    знаменитый  зоопсихолог,  поставивший  целью  своей жизни научить хищных
    млекопитающих    работать    напильником    и    отверткой,   монтажник,
    прославившийся   мгновенной   сборкой  трубопроводов  в  космосе,  завуч
    школы-интерната  по  совместному  обучению детей и дельфинят и, наконец,
    переводчица.

    Осмотр    начался.    Первым    члены   жюри   осмотрели   фотонолет   с
    позитронно-мюонным   блоком,   позволяющим  благополучно  миновать  поля
    плазменного   водорода.   Но,   вопреки  замыслу  конструкторов,  машина
    оказалась   чрезвычайно   сложной   в   изготовлении,   что   сразу   же
    зафиксировало строгое жюри.

    Платформа  опустилась  ниже  -  к  гравитолетам. Старый гонщик несколько
    оживился.   Ряд   открывался  интереснейшим  историческим  экспонатом  -
    машиной,  в конструкции которой были использованы кристаллы марсианского
    боразона.

    -  Молодой  человек,  подвиньтесь,  пожалуйста,  -  вежливо  попросил он
    молодого  человека,  находящегося рядом с гравитолетом - Нам хотелось бы
    осмотреть эту машину.

    - Да, но я тоже прибыл на конкурс.

    - А где же ваша конструкция?

    -  Вот  она  -  И  юноша  указал  на  прижавшееся к его ногам животное с
    волнистой спиной. Оно было чуть больше собаки - Встань, пожалуйста.

    Животное  послушно поднялось и посмотрело на членов жюри большими умными
    глазами. Голова зверя несколько напоминала лошадиную.

    Гонщик-гравитолетчик  протиснулся  вперед.  Человек  серьезный,  не  раз
    рисковавший жизнью, он не признавал шуток.

    - Как зовут? -спросил он резко.

    - Онфим, -робея, ответил юноша.

    - Откуда прибыл?

    -  Из  спиральной  Галактики  в созвездии Волопаса. Старый гравитолетчик
    отвел  глаза,  и  впервые  многие  увидели  на  его  лице  не  суровую и
    непреклонную решимость, а сомнение. Все замолчали, наступила тишина.

    -  Вспомнил!  -  воскликнул председатель жюри. Много лет назад туда была
    отправлена  большая  экспедиция - с мужчинами, женщинами, детьми. Ушли -
    и никаких следов. Многие годы их считали погибшими, а район опасным.

    - Они не погибли, - сказал Онфим - Их спасли ноки.

    И он погладил животное между ушей. Нок дружелюбно повел головой.

    - Домашние животные?

    -  Нет,  разумные  существа.  Когда  обломки  ракет  упали  на  планету,
    оставшиеся  в  живых  исстрадавшиеся  земляне  сами  искали избавления в
    смерти. Но их встретили друзья и помогли.

    - Почему же люди не подали сигнала на Землю?

    -  Была повреждена аппаратура. Мы пытались связаться с помощью ноков, но
    те  почему-то  отказались.  Правда, люди не особенно и настаивали. Никто
    не  хотел  испытать  все ужасы заново. И лишь я не мог жить спокойно, не
    думать о Земле.

    - Где же ваш космолет?

    -  Но  я  же  объясняю,