от  всей  души,  даже  одной  нижней  конечностью
    пристукивал  об пол. - Хррр! Джаглей-то существует! Джаглей очень сильно
    существует!  Это  человек скоро не будет существовать! И опасная игрушка
    человека не будет существовать! Тррр...

    -  Моя Машина не игрушка и работает прекрасно! - отчеканил хронофизик. -
    У меня нет причин сомневаться в благополучном исходе опыта...

    -  Никакого  опыта  не  будет! - перебила Ральфа агрессивная тварь. - Я,
    Джаглей из параллельного потока реальности, не допущу! Проклятый убийца!

    -  Видимо,  сэр,  вы  не  отдаете  отчета  своим  словам! Ральф Уолдсмит
    никогда  никого не убивал! - заявил изобретатель и повернулся к существу
    спиной, тем самым давая понять, что разговор окончен.

    Но  существо не было джентльменом. Затылок физика ожег мимолетный жар, а
    в  бетонной  стене за Машиной появилась дыра с детский кулачок - Джаглей
    шарахнул из своего "карандаша".

    -  Стой!  -  завизжал монстр. - Джаглей не все успел высказать человеку!
    Ты  слушай  и  не  пытайся  улизнуть! Иначе "огненная трубка" сделает из
    человека пусто!

    Внутри  Ральфа  все  кипело.  Мало  того,  что незваный гость откровенно
    угрожает  диковинным оружием в его собственном доме, так еще и испытание
    Машины  откладывается  на неопределенный срок. Похоже на то, что Джаглей
    способен  пустить  в  дело свою "огненную трубку", если не выслушать его
    претензий.

    -   Я   вас  слушаю,  сэр,  -  с  язвительностью  настоящего  выпускника
    Тринити-колледжа произнес Ральф, вновь поворачиваясь лицом к опасности.

    -  Я  все-таки скажу человеку! Но не пытайся перебивать Джаглея! Джаглей
    долго  ждал этого часа. Как ни обидны эти сравнения, Джаглей и человек -
    коллеги,   хотя  средство  передвижения  Джаглея  не  похоже  на  Машину
    человека.  Но Джаглей прибыл сюда не из "КОГДА", а из "ГДЕ". Мир устроен
    гораздо  сложнее,  нежели представляет себе человек. И планета наша одна
    и  та  же,  но  со  сдвигом  во времени. Между секундами бытия умещаются
    совсем  другие отрезки времени, в которых существуют иные реальности. На
    наших,  как  и  на  твоей Машине, можно путешествовать не только в своем
    времени,  но  и  перескакивать  на  параллельные витки. Джаглей построил
    свою  Машину  раньше человека и успел побывать на множестве чужих миров,
    и  в  каждом из них - одна и та же Земля. Но, странное дело, в каждом из
    них  главенствующая раса - потомки мерзких млекопитающих. Люди. Только в
    одной  реальности,  моей,  реальности  Джаглея,  планета  в распоряжении
    разумных  динозавров.  Никто  из  наших  ученых  не  мог  понять, почему
    мерзкие   теплокровные  повсюду  вытеснили  братских  Джаглею  рептилий.
    Джаглей  долго  выяснял  причины  и наконец обнаружил, что все произошло
    из-за  человека  по  фамилии  Уолдсмит  в вашей реальности. Из-за твоего
    дьявольского  изобретения,  Ральф  Уолдсмит, во всех параллельных витках
    мироздания  погибли  мои  двоюродные  родственники,  так  и не достигнув
    стадии разума!

    -  Помилуйте,  - нервически хохотнул физик. - Какое отношение к эволюции
    могу иметь я и моя Машина?

    -  Джаглей не волен миловать! - отрезало существо из параллельного мира,
    и  человек  понял,  что  время шуток прошло. - Проанализировав тенденции
    развития   цивилизаций,  Джаглей  обнаружил,  что  расцвет  теплокровных
    приходится  на  период  непонятного  вымирания  предков  моих двоюродных
    родичей.  Но  непонятным  это  явление  было для Джаглея недолго: машины
    времени  -  вот  где  таилась  разгадка!  Успешно уничтожив естественную
    среду  обитания  в  каждом  из  параллельных  миров,  люди встанут перед
    призраком  чудовищного  голода.  Перенаселенность городов, усиливающееся
    загрязнение  атмосферы  и  Мирового океана, постоянная нехватка сырьевых
    ресурсов  и  энергии  приведут  к  тому,  что  предприимчивые наследники
    млекопитающих  ринутся  на  изобретенных  тобою машинах в прошлое, чтобы
    воспользоваться  чужими  плодами с мирных пастбищ мезозоя! Джаглей так и
    видит  жуткие  картины,  встающие  перед  глазами  в параллельных мирах:
    колоссальные   гекатомбы   из   останков   диплодоков   и  бронтозавров,
    освежеванных  на  автоматических  бойнях,  уничтожение  флоры и закладка
    плантаций  под  ваши  так  называемые  "культурные  растения",  избиение
    хищных  тираннозавров,  которые  могут помешать человечеству развиться в
    далеком  прошлом, пиршество на костях разной рептильей мелочи, которая и
    жить-то  осталась  потому,  что  не  удостоилась  человеческого взгляда!
    Конечно,  проще  завалить  из  гранатомета  сразу сто тонн динозаврового
    мяса,  чем  совершенствовать технологию в собственном времени! А в вашем
    времени  в  каждом  ресторане, в каждой закусочной, в каждой забегаловке
    станут подавать на стол фрикасе из мезозоя!

    -  Не  может  быть!  -  Картина,  нарисованная  Джагеем,  была похожа на
    правду,  но  Ральф  Уолдсмит,  человек  XX  века,  не  мог принять такой
    правды.  И  Ральф,  и  Джой  были  исправно  платящими членские взносы в
    Обществе  Экологического  Спасения.  Хоть  газеты  постоянно  писали и о
    нарушении  естественной  среды  обитания, и о том, что на Земле голодает
    половина  населения,  но все это было где-то далеко, там, в экзотических
    странах третьего мира...

    -  Может!  -  Джаглей  вывернул  карманы  и вытащил несколько консервных
    банок  с  красочными  этикетками.  Уолдсмит наклонился и прочел надписи:
    "Трицератопс   в   собственном   соку",  "Аллозавр  в  ломтиках",  "Филе
    игуанодона  в  винном  уксусе"... На каждой этикетке щерился во весь рот
    белозубый  малый  в  стетсоне,  держа  в отставленной руке многозарядную
    винтовку на крупную дичь - фирменный знак корпорации "Аппетит вне времени"!

    -   Если  бы  Машина  не  была  изобретена,  никто  не  посягнул  бы  на
    безмятежную  жизнь  динозавров в прошлом и они, постепенно прогрессируя,
    как  предки  Джаглея,  стали бы разумными! Машину изобрел Ральф Уолдсмит
    либо  его  параллельные  аналоги,  следовательно,  Ральф Уолдсмит должен
    исчезнуть! Но сперва должно исчезнуть его дьявольское изобретение!

    Джаглей   провел   "огненной  трубкой"  крест-накрест,  словно  навсегда
    зачеркивал   самое   идею   путешествия  по  времени.  Машина  беззвучно
    принялась  таять  в  ярком  сиянии,  словно  была сделана не из металла,
    стекла и пластмассы, а из пчелиного воска.

    Физик   зачарованно   наблюдал,   как   его   мечта   дематериализуется,
    превращаясь в лужицу расплавленного вещества.

    -  А  сейчас  за  Машиной  отправится  человек,  а  вместе  с  ним и эти
    консервированные  останки!  -  хрипло  рявкнул  Джаглей, бросая банки на
    пол.  -  Неужели  Джаглей  дождался торжественного момента и последствия
    несуществующего  отныне изобретения сгинут без следа?! Джаглей привез их
    из  вашего  будущего,  которого  теперь  нет!  Исчезнет  Ральф Уолдсмит,
    исчезнут  и  консервные  банки!  Все  исчезнет, ибо будущее всех миров и
    вашего, в том числе, - за разумными рептилиями!

    Уолдсмит  бросился  врукопашную  на  мстителя  из параллельного мира, но
    излучение  "огненной  трубки"  без  видимых  усилий  со  стороны Джаглея
    перечеркнуло  его  жизнь  и  превратило в ничто. Несколько мгновений - и
    все   было   кончено.   От  двух  лужиц  дематериализованного  субстрата
    поднимался пар.

    Джаглей  опустил  оружие  и  позволил  себе расслабиться. Столько усилий
    затрачено  на  это  деяние, столько средств пришлось вложить в хроноход!
    Но  все  оправдано  высшей целью, ради которой не жалко и целой жизни...
    Но что это?!

    На   полу  сиротливо  сгрудились  консервные  банки.  Они  и  не  думали
    исчезать!!!   С   глянцевых  этикеток  продолжал  утверждающе  улыбаться
    молодец в стетсоне.

    -  Нет!  - выдохнул Джаглей с трудом. Ему не хватало воздуха. - Этого не
    может быть, я все просчитал, все возможные варианты последствий!

    "Огненная  трубка"  развеяла  в пепел улыбку джентльмена с многозарядной
    винтовкой.

    -  Нет! Нет! - Джаглей направил "карандаш" на себя и чиркнул энерголучом
    по животу.

    Покончив  с  хозяином,  "огненная  трубка" упала на пол и растворилась в
    собственном пламени...

    Несчастный  спасатель разумных динозавров не знал и даже не догадывался,
    что  на  следующее  утро  заплаканная,  но  верная слову Джой Макфарленд
    отнесет  чертежи  Машины  профессору  Найкриджу,  который по достоинству
    оценит  вклад  ее жениха в хронофизику и приложит максимум усилий, чтобы
    погрузиться  в пучины пространственно-временного континуума. А еще через
    несколько   лет   благодарное   и   сытое   человечество   поставит   на
    Трафальгарской  площади памятник Ральфу Уолдсмиту как первопроходцу, так
    и не вернувшемуся из первого путешествия по времени..."

    -  Отец!  Взгляни,  какую  гадость читает наш младший! Фантастика самого
    низшего  пошиба,  да  еще  с разными заумностями! - Мать протянула главе
    семейства  книжку  из  пальмовых  листьев,  прошитых  по  корешку тонкой
    лиановой  нитью.  На  титульном листе были изображены прогулочный двор с
    араукариями  на  переднем плане и фабрикой принудительного потепления на
    горизонте.  Все  было  изображено,  как в реальной жизни, за исключением
    одной-единственной  детали  - за стволом араукарии то ли прячется, то ли
    подглядывает  за  детишками на лужайке омерзительное существо в странном
    одеянии. Существо было без хвоста!

    Отец  рассеянно  полистал  трехпалой лапой книжонку, постучал хвостом об
    пол, что выдавало крайнюю степень раздражения, и наконец изрек:

    -   Похоже,   Мать,   малышу   не   дотянуть   до  очередной  линьки,  я
    собственноручно  спущу  с  него  шкуру,  когда  он вернется с Полуденной
    отмели!   Подобная   дребедень,   -  книжонка  полетела  в  угол,  -  не
    способствует  нормальному  восприятию  реальности. Теперь мне становится
    понятно,  зачем  он  завел  в  доме  клетку  с  такой  дрянью,  -  и  он
    немигающими  глазами  с  вертикальным  зрачком  неприязненно посмотрел в
    сторону  детской  пещеры, где у самого порога, отгороженное примитивными
    прутьями,   на   подстилке   из  прелых  листьев,  часто  дыша,  дремала
    теплокровная  дрянь,  покрытая  густой  шерстью...  Если  бы  дрянь была
    способна  принимать  направленную  телепатию  отца,  на ней бы давно вся
    шерсть стала дыбом.

    "Фантакрим-MEGA", 1991, ‘ 1.



   Подборка рассказов из журнала "Техника молодежи


АЛЕКСАНДР ЗИВЕРОВ. Хлопковое дерево

 Ист. Техника-молодежи (N 11, год неизвестен)
 OCR / spellechecking by Wesha the Leopard, wesha@iname.com

                       Фантастическая юмореска

                    АЛЕКСАНДР ЗИВЕРОВ, г. Душанбе


   Разобиделся старый Рахим-бобо, и весьма сильно. Мимо нас проходит и
слова не молвит, только обидчиво сжимает губы. А  что  мы  ему  такого
сказали?   Намекнули  на  его  настырность.  Пенсионер,  мог  бы  дома
отдыхать, но все в поле ходит: советует, учит, словно малых детей. Вот
бригадир  Сайд  и  сказал,  что  мы используем современную технологию,
генетику, селекцию,  биоэнергетику,  а  он  нам  предлагает  дедовские
методы. Примитив!
   Вот  и  обиделся  Рахим-бобо.  Грознее  тучи   ходит.   Пристал   к
председателю:  дай,  мол,  участок  земли,  тогда  и  поглядим, у кого
"дедовские методы". А тот ему показал на заброшенный пустырь,  который
вовсе  не  использовался.  "Вот на нем, - говорит, - и делай, что душе
твоей угодно".
   С  того  дня Рахим-бобо там и пропадает. И до чего усерден! Пригнал
быка и омачом вспахал участок, кетменем  взрыхлил  вдобавок,  а  потом
навоза привез и еще что-то. Затем посеял хлопок.
   Через неделю прибегает ошарашенный Джамшед и говорит, что  на  поле
Рахима-бобо  уже  есть  всходы.  Мы  пошли поглядеть, а там посередине
участка  растет  куст,  всего  один,  но  уже  нам  по  пояс  вымахал.
Удивились, а после нам пришлось чуть ли не каждый день удивляться. Рос
он с необыкновенной быстротой. Через несколько дней  стал  деревом,  а
затем  и  того  выше.  Чтобы  поглядеть  на  него,  приходилось голову
задирать.
   О  нем  газеты  написали, ученые приезжали, все пытали Рахима-бобо:
как ему это удалось? А он, предовольный,  скосил  глаза  на  нас  и  с
улыбочкой произнес:
   - Как, как... Дедовскими методами...
   Не только ехидным, но и злопамятным оказался.
   К лету хлопковое дерево верхушкой доставало облака, а чтобы  обойти
его  ствол, не менее часа требовалось. Но оно все росло и росло. Скоро
все окрестные кишлаки оказались в тени. Все радовались, ведь солнце  в
наших краях жгучее, а так прохладно.
   Ребятишки повадились лазить на хлопковое дерево  и  целыми  сутками
бродили  там.  Мы  на  это  сквозь пальцы смотрели, пока не заблудился
маленький Алишер, сын тракториста Азиза. До самого вечера его  искали,
организовали  специальные  отряды,  вызвали  на подмогу милицию, потом
наконец нашли. Стали вниз спускаться - не можем. Дерево  за  день  так
выросло, что мы оказались высоко над землей. Кишлак еле видно, а людей
и не разглядеть.
   Сидим,  ждем.  А дерево растет. Верхушку его уже снега покрыли и не
тают, несмотря на жаркое июльское лето. У нас стало дыхание спирать  -
воздуха не хватает. Высота же! Боимся, что дерево до космоса дорастет.
Тут смотрим: самолеты, вертолеты меж ветвей  летают.  Несомненно,  нас
ищут. Мы костер разожгли, только тогда нас заметили и сняли.
   В  народе  это  дерево  прозвали  "шайтан-дерево".   Действительно,
необыкновенное!  Полностью  его  и  не  разглядеть, даже не пытайтесь.
Хорошо, если ветку какую полностью видно. И теперь, чтобы ствол вокруг
объехать на машине, целый день требуется.
   В конце августа раскрылись коробочки, а хлопка в них!.. Словами  не
описать:  преогромная  ватная  гора. Сдай одну такую - весь район план
выполнит, полностью дерево обери - республика несколько годовых планов
перевыполнит. Но как это сделать?!
   Принялись  мы  обсуждать:  как  вести  уборку?   Кто-то   предложил
использовать  альпинистов,  другие  -  местную авиацию, а для этого на
каком-нибудь листе соорудить аэродром с поселком для  хлопкосборщиков.
А    Азиз    и    того   более   -   говорит:   надо   построить   там
хлопкоперерабатывающий комбинат да заодно и текстильную  фабрику.  Ему
возражают:  построить можно, но сколько времени на это уйдет, а хлопок
на  днях  нужно  убирать.  Горячие  головы  о   будущем   мечтают:   о
высокогорных  курортах,  горнолыжных  базах  с канатной дорогой и всем
прочим.
   ...Сегодня  мы сидим всей бригадой в сельской чайхане и размышляем:
как собрать хлопок, не дать ему пропасть? Как?
   Вместе  с  нами  и  Рахим-бобо.  Вот  он отхлебнул из пиалы терпкий
кок-чай, огладил седую бороду и задрал голову вверх. Долго смотрел  на
свое шайтан-дерево. Вздохнул, а после тихо произнес:
   - Да, перестарался... Учил же меня дед Мирзо: "Полегче,  внучек,  с
этими гиббереллинами..."


АНДРЕЙ МИХАЛОВСКИЙ. Давным-давно

 Ист. Техника-молодежи (N 5, год неизвестен)
 OCR / spellechecking by Wesha the Leopard, wesha@iname.com

                  (Научно - фантастическии рассказ)

                    АНДРЕЙ МИХАЛОВСКИЙ, г. Москва


   - Ильма Кир, готов?
   - Готов, - отозвался историк.- Уже целых пятнадцать минут.
   -  Не  язви! - возмутился Стью Холл, дежурный. - Напоминаю второй и
третий параграфы инструкции "К исследованиям во времени".
   Ильма  усмехнулся,  он смог бы, наверное, пересказать инструкцию по
памяти даже задом наперед.
   -  Параграф второй. Ни при каких обстоятельствах не открывать своей
личности   обитателям   временного   отрезка,   являющегося   объектом
исследования.
   Параграф третий. Ни при каких обстоятельствах не снимать  с  головы
обруча   с   энергетической   спиралью.   При  малейшей  неисправности
немедленно  возвращаться  в  нулевое  время.  Примечание:  при   утере
контакта  с  энергетической  спиралью  возможна  полная  или частичная
амнезия. Чаще всего забывается будущее - по отношению  ко  времени,  в
котором находится человек. Ильма Кир, ты готов?
   - Готов.
   Легкий щелчок и секундное жужжание аппарата.
   Струйки серой мглы скользнули по извилинам мозга. "Время", -  успел
подумать историк, и чувства канули в темный колодец.
   Бездна мрака и гулкий хаос во мраке. Поблескивающие слюдяные  мушки
вьются  вокруг,  кружатся в танце. На губах горький привкус пыли. Мрак
колышется, свивается в жгуты, отползает; на зыбких  границах  белесого
света   вздрагивают   угрожающие  иглы  голубых  огней.  Ослепительная
вспышка. С окаменелых век срывается завеса.
   - Контакт!
   Ильма ощутил резкий запах снега и с усилием открыл плаза.
   Вокруг  вздымается  к звездному небу черный ночной лес; тьма в упор
смотрит на человека.
   -  Не  двигайся!  -  ясно услышал он предостерегающий голос Стью. -
Сейчас выровняю статус.
   Ильма  поднял руку и увидел на ладони меняющиеся красноватые блики.
Голова светилась, как ночник у кровати.
   -  Скорее!  -  раздраженно  прошипел  он,  услышав отдаленный хруст
ветки: - Сюда идут.
   - Все в порядке. Желаю удачи.
   Ильма зябко, со свистом втянул  в  себя  воздух  и  встряхнулся;  о
кольчугу звякнул наплечный плат.
   Ночь. Три часа ноль-ноль минут. Пятое апреля  тысяча  двести  сорок
второго года. Окрестности восточного побережья Чудского озера.
   Историк рассчитывал захватить и вчерашний день; в планы его входило
проследить  ход  событий  с  самого  начала: глубокая разведка отрядов
Домаша и Кербета,  столкновение  их  с  передовыми  силами  Ливонского
ордена,  смерть  Домаша,  отход  русского  войска  на боевые позиции -
восточный берег узмени Чудского озера...
   Но  ему  отказали:  немного  отличались  от  нормы  показатели  его
психодинамического  баланса.   Этого   оказалось   достаточно,   чтобы
ограничить  срок  его  пребывания  во  времени. Историк подумал, что в
конце концов он сможет провести добавочную экспедицию, и покорился.
   Сейчас, стоя в темноте, он еще раз проверил снаряжение: поправил на
голове помятый остроконечный шлем, оглядел старую иссеченную кольчугу,
вытащил  и  засунул  обратно  в  ножны  длинный  меч с простой крепкой
рукоятью; щитом он не пользовался, щит только мешал ему, как, впрочем,
многим  опытным  бойцам  древности,  в  руках которых меч становился и
лучшим из щитов.
   Ильма  Кир  придал  лицу угрюмое и усталое выражение и, не прячась,
пошел  в  ту  сторону,  где  слышал  звук  сломавшейся  ветки.  Черные
безлистые скелеты деревьев торчали из белеющего рыхлого снега, и среди
них порой гулко  разносилось  карканье  одинокого  бессонного  ворона.
Дыхание еле заметным вьющимся облачком вырывалось изо рта.
   Впереди внезапно раздалось удивленное "эй!", и молодой голос громко
окликнул:
   - Кто? Остановися!
   Ильма  замер  и  вытянул  шею,  оглядывая лес. Меж стволов мелькнул
колеблющийся свет.
   -  Я!  - крикнул он охрипшим от быстрой смены температур голосом. -
Хто тамо?
   Из  тьмы  появились две настороженные фигуры, одна из них поднимала
над головой пылающий факел.
   Перед Ильма стояли русские воины, снаряженные так же, как он сам, с
той разницей, что доспехи младшего из  них,  юноши  лет  восемнадцати,
выглядели  новее, были лучше и дороже. Его спутник, огромный бородач с
факелом в руке, остановился немного позади.
   Юноша, не снимая ладони с рукояти меча, надменно оглядел историка с
головы до ног.
   -  Што  зде  дееши?  Кой  еси?  - властно и резко спросил он. Ильма
удовлетворенно хмыкнул про себя: контакт состоялся.
   - Савва есмь воин, с Копорья, - свободно ответил о