- так, деревня.
   Марго только наморщила нос.
   Как она и предсказывала, никому так и не удалось найти ни следа фальшивых
банкнот, ни свидетеля, опознавшего Армстро, Катлина или  Маркуса.  В  общем,
опуская измученные ноги в лохань с блаженно горячей водой у себя в  спальне,
Скитер испытывал сильнейшее разочарование. Может,  они  просто  не  покупали
одежды в Сохо? Или им повезло, и они расплачивались до  сих  пор  настоящими
банкнотами? Что еще такого могут они покупать, чтобы расплачиваться  за  это
Голдиными фальшивками? Пищу, разумеется, и уголь для плиты и камина.  Но  за
это не обязательно платить пяти- и десятифунтовыми бумажками...
   - Ну, - вслух произнес он, - должны же они жить где-то, верно? -  Сколько
у них было с собой денег: достаточно, чтобы купить дом,  или  им  приходится
снимать квартиру? Скорее  последнее,  если  только  Армстро  не  нашел  себе
прибыльной работы. Судя по записям Голди, она поменяла  "Бенни  Катлину"  не
так уж много денег, так что на дом в Лондоне у них хватить не  должно,  даже
на самую что на есть развалюху. Но если они  снимают  жилье,  им  приходится
расплачиваться, и не медяками. - Интересно, как снять дом в Лондоне?
   Он озвучил этот вопрос за обедом - Кедермен объявил, что будет питаться у
себя в комнате. Малькольм задумчиво поболтал ложкой в  тарелке  черепахового
супа - не из настоящей черепахи, разумеется. Никто в Сполдергейте не покупал
черепаховое мясо для супа, хотя как виду черепахам ничего  не  угрожало  еще
как минимум лет сто.
   - Мы не предпринимали расследований в этом  направлении,  Скитер,  потому
что искать человека в Лондоне, обходя агентства по сдаче жилья в аренду, еще
дольше, чем проверять все больницы и лазареты. Но теперь мы ищем  не  одного
Бенни Катлина, а целую законспирированную группу, не так  ли?  Да,  пожалуй,
искать группу уже можно. Снять  жилье  можно  разнообразными  способами,  но
обычно все же с помощью агентства. У некоторых таких фирм уже есть телефоны.
Надо посадить кого-нибудь в Сполдергейте на телефон, пусть обзвонит их, пока
мы будем искать по другим направлениям. В большую часть,  конечно,  придется
наведаться лично.
   Мисс Теней, помощница администратора Сполдергейта,  предложила  составить
список.
   - Я начну обзванивать их, как только они откроются завтра утром.
   - Спасибо, - благодарно улыбнулся ей Скитер. Когда он наконец плюхнулся в
постель, ему  снились  бесконечные  магазины,  по  витринам  которых  стекал
грязный серый дождь, бесконечные ряды лиц, глупо моргающих в  ответ  на  его
бесконечные расспросы. Когда же он проснулся, все вернулось: и ноющая боль в
ногах, и серый свет из окна, и бесконечный плеск дождя на улице, и невеселое
сознание того, что он должен снова волочить свои распухшие ноги по лабиринту
лондонских  магазинов.  Он  вздохнул,  со  стоном  выполз  из-под  одеяла  и
приготовился к новому дню поисков.
   Может, есть какой-нибудь менее хлопотный способ быть хорошим?

***

   Очнувшись на полу Общего зала, Шахди Фероз поняла, как  ей  повезло.  Она
была жива. Честно говоря, она вообще не ожидала, что  очнется.  Она  сделала
попытку пошевелиться и тут же прикусила губу, чтобы не охнуть от  боли.  Она
решила полежать  еще  немного.  Насколько  она  могла  разглядеть  заплывшим
взглядом, на площади продолжала бушевать  драка.  Судя  по  тому,  как  было
избито все ее тело, по ней прошлась толпа перепуганных туристов, и  не  один
раз. Даже единственный, хотя и сокрушительный удар Джона Лахли,  пришедшийся
ей в висок, не шел ни в какое сравнение с тем,  как  болели  ее  непослушные
руки и ноги, не говоря уже о спине.
   И все равно, в то мгновение она была благодарна уже тому, что Джон  Лахли
уронил ее. Что бы он с ней сделал...  Она  вздрогнула,  вспомнив  отрезанную
голову Доминики Нозетт у него в руке. Бедная, глупенькая Доминика. Остальная
часть ее лежала в подвале Нового Скотленд-Ярда в Уайтхолле;  они  видели  на
экране, как Лахли бросил ее изувеченный торс и игриво сделал  ей  ручкой  на
прощание. Шахди сжала и разжала на пробу пальцы, пытаясь понять,  согласится
ли ее тело встать на четвереньки, когда кто-то рывком поставил ее  на  ноги.
Ослепительный свет ударил ей прямо в глаза, и весь мир взорвался бьющими  по
нервам криками:
   - Доктор Фероз!
   - Расскажите!
   - Это правда Джек-Потрошитель?
   - Как вы позволили этому монстру...
   Она пошатнулась и упала бы, если бы  не  столкнулась  с  кем-то  выше  ее
ростом. И гораздо тяжелее. Этот "кто-то" схватил ее  за  плечи,  удержав  на
ногах, и тут в ее затуманенное от боли сознание прорвался новый голос:
   - Видит Бог, вы ответите за это!
   Прежде чем зрение ее успело проясниться, ее  потащили  вперед,  буквально
тараня ею толпу, добавляя новые синяки ее избитому телу. Еще не оправившаяся
от удара Лахли, она даже не могла отбиваться. Ко  времени,  когда  в  голове
прояснилось настолько, чтобы понять, что на нее напали - снова! - и  что  ее
похитил какой-то  новый  маньяк,  в  поле  зрения  не  оказалось  ни  одного
охранника.
   Шахди уперлась каблуками в пол.
   - Пустите меня!
   Она не представляла себе, чье лицо увидит, обернувшись.
   Сенатор  Джон  Кеддрик,  во  всяком  случае,  даже  не  входил  в  список
претендентов. Она ахнула и выдернула руку.
   - Что вы себе позволяете! А ну уберите от меня руки!
   - Черта с два! - рявкнул Кеддрик, волоча  ее  дальше.  -  У  нас  с  вами
разговор в администрации. Я жду ответа на кое-какие вопросы!
   Она вырвалась еще раз, на этот раз готовая драться.
   - Дотроньтесь до меня еще раз, и я засажу вас  в  тюрьму  за  оскорбление
действием!
   Прежде чем Кеддрик успел ответить - или снова схватить ее за руку,  -  на
них снова навалилась толпа репортеров, крича наперебой  и  тыча  им  в  лица
микрофонами и объективами. Откуда-то возник агент ДВВ в мундире.
   - Слава Богу! Вы ее нашли! - крикнул агент и заговорил в  свою  рацию.  -
Отбой коду "Восемь-Дельта", доктор Фероз у меня, цела.
   - Вас понял, ведите ее сюда.
   - Доктор Фероз, немедленно идите со мной. Ваша жизнь в опасности.
   Еще один патруль Безопасности устремился к ним, загородив Шахди телами  и
оттолкнув репортеров с внезапной решительностью, поразившей ее.
   - Что происходит? - спросил Кеддрик.
   - Доктор Фероз находится под защитой службы Безопасности. Мы отведем ее в
безопасное место. Слуги Потрошителя ищут ее, чтобы убить.
   Пока смысл этого шокирующего заявления доходил до нее, охранники чуть  не
бегом  протащили  ее  через  всю  станцию  и  втолкнули   в   двери   отдела
Безопасности,  оставив  на  пороге  взбешенного  сенатора   и   с   полсотни
репортеров, выкрикивавших вопросы, на которые никто не отвечал. В  вестибюле
царил форменный хаос.  Выбегали  в  Общий  агенты,  чертыхаясь,  расшвыривая
журналистов и не обращая внимания  на  попорченное  съемочное  оборудование.
Телефоны надрывались, но  их  почти  не  было  слышно  сквозь  периодическое
взревывание сирен. Диспетчеры выкрикивали в микрофоны распоряжения патрулям,
а под потолком извергали потоки свежей информации громкоговорители служебной
связи.
   Разъяренный Джон Кеддрик  пробился-таки  в  вестибюль,  постоял  немного,
глядя на царившее в нем смятение, и, сжав рот  до  такой  степени,  что  тот
почти исчез, шагнул к стойке дежурного. Растрепанная дама за стойкой кричала
что-то в микрофон. Дальнейшего Шахди не  увидела,  поскольку  ее  пропихнули
дальше, в коридор с рядом закрытых дверей.
   -  Сюда,  доктор,  -  сказал  ее  провожатый.  Они  свернули  за  угол  и
столкнулись с кем-то фута на два выше Шахди. Она  пошатнулась,  врезалась  в
стену, выпрямилась и увидела -  снизу  вверх  -  Ронишу  Аззан,  заместителя
управляющего станцией Шангри-Ла.
   - Доктор Фероз?  -  вскинула  брови  Рониша  Аззан.  -  Слава  Богу.  Мне
сообщили,  что  вас  нашли.  Будьте  добры,  идите  со  мной.  Я  специально
спустилась за вами.
   За спиной мисс Аззан замаячила  чья-то  массивная  фигура,  стремительной
торпедой надвигавшаяся на них.  Шахди  удивленно  зажмурилась.  Булл  Морган
вышел из  заключения.  Вылетевший  из-за  угла  Кеддрик  застыл,  онемев  от
изумления.
   - Почему он не в камере? - выпалил он наконец, брызгаясь слюной.
   - Почему он здесь, черт побери? - рявкнул управляющий, сильно напоминая в
этот момент Шахди злобного питбуля.
   Кеддрик вспыхнул, раздув ноздри в почти неконтролируемом бешенстве.
   - Аззан, вы ответите за это головой! Как вы  смели  выпустить  из  тюрьмы
этого преступника?
   Булл Морган просто отодвинул его плечом.
   - Вон из помещений моей службы. Вы мешаете моим сотрудникам действовать в
режиме чрезвычайного  положения.  Убирайтесь  отсюда  или  займите  место  в
изоляторе. Та камера, в которой я сидел, как раз освободилась.
   - Да как вы смеете...
   В руках  у  агентов  Безопасности,  сопровождавших  Шахди,  как-то  сразу
появились наручники, а на лицах - зловещие ухмылки.
   - Мистер Морган никогда не бросает слов на ветер, сенатор, -  с  усмешкой
сообщил ближний из них. - И ДВВ - тоже.
   Еще мгновение Кеддрик  брызгал  слюной,  потом  повернулся  и  устремился
прочь. Булл движением фокусника извлек из кармана сигару и откусил конец.
   - Лучше проводите этого говнюка до гостиницы. Видит Бог,  нам  не  нужно,
чтобы с ним что-нибудь случилось.
   Пара ребят из Безопасности поспешили за сенатором, а  Булл  тем  временем
взял у своего заместителя рацию.
   - Бенсон! Докладывай, мать твою! - Он отошел  прежде,  чем  Шахди  успела
услышать ответ. Рониша Аззан зашагала следом, увлекая за собой Шахди.
   - Мисс Аззан, - сказала Шахди, морщась от боли при быстрой ходьбе. - Я не
знаю, что означает этот ваш код "Семь-Красный",  но  мне  известно,  что  на
станции находится Джек-Потрошитель, и в  настоящий  момент  мне  известно  о
докторе Джоне Лахли больше, чем кому-либо другому в Шангри-Ла.
   Ее высокая спутница благодарно кивнула:
   - Что ж, доктор, вот вам и занятие.
   Еще через пару минут Шахди оказалась в эпицентре грандиознейшего  кризиса
за всю историю туризма во времени и  думала,  с  чего  начать  свой  рассказ
побледневшим от волнения сотрудникам станции.

***

   К концу первой недели в Лондоне Скитеру  Джексону  начало  казаться,  что
Джина Кеддрик и Ноа Армстро сами шьют себе одежду. Или что  Ноа  купил  весь
гардероб еще в Штатах и привез его сюда пароходом.  Обойдя  несколько  сотен
портных и магазинов готового платья в Сохо,  они  так  и  не  обнаружили  ни
малейшего следа пропавшей дочери сенатора и ее спутников. Опросы агентов  по
продаже и аренде недвижимости тоже не дали ничего. Никто из них не  нашел  у
себя фальшивых ассигнаций, не узнали они и никого  на  фотографиях,  которые
показывали им Скитер и его помощники.
   По предложению  Малькольма  зону  поисков  распространили  на  Ист-Энд  -
гораздо более опасные для работы районы города.  Здесь  поисковые  группы  в
целях безопасности состояли как минимум из трех человек. Кроме  того,  также
по  предложению  Малькольма,  Сид   Кедермен   оставался   в   Сполдергейте,
контролируя работу групп, опрашивавших  частных  врачей  и  фельдшеров.  Сам
опрос,  как  и  прежде,  проводили  сотрудники  Сполдергейта  и   носильщики
"Путешествий во Времени".
   В первую  экскурсию  по  Ист-Энду  Скитера  сопровождали  два  закаленных
профессионала: Малькольм и Марго - они желали удостовериться, что он владеет
ситуацией достаточно, чтобы отпускать его с парой конюхов. Они углубились  в
лабиринт грязных, зловонных улиц Уайтчепла за час до рассвета, но жизнь  там
уже била ключом. Обитатели  этого  печально  известного  района  завтракали,
опрокидывая  в  глотку  галлоны  дешевого  джина  и  пива  и  закусывая  это
значительно меньшими количествами жареной рыбы с  хлебом.  Женщины,  кряхтя,
ковыляли по улицам, словно им не удалось прилечь за  ночь.  Собственно,  так
оно и было - если речь шла о проститутках, которым не удалось набрать  денег
на ночлежку. Спившиеся - а  Скитер  успел  услышать  достаточно  разговоров,
чтобы понять, что многие из этих женщин пьют  горькую,  -  спустили  свои  с
таким трудом заработанные гроши на пойло. Похоже, в здешней социальной среде
это было обычным явлением.
   Доверху   груженные   телеги   и   фургоны   громыхали   по    Хаундсдич,
Олдгейт-Хай-стрит и Коммершл-стрит; запряженные в них битюги обросли шерстью
к зиме. На юг, к порту, тянулись фургоны с добром на экспорт  во  все  концы
мира, а навстречу им везли строевой лес, мешки хлопка, стопки шкур и  мехов,
слитки чугуна и меди для литейных мануфактур, вонючий дым  из  труб  которых
окрашивал небо над Уайтчеплом в черный  цвет.  Из  открытых  фабричных  окон
несся визг пил и лязг молотов.
   И люди, люди повсюду: со въевшейся в  кожу  угольной  пылью  и  фабричной
копотью, которые не смыть  дешевым  щелочным  мылом.  Женщины  в  неряшливых
платьях, несколько лет как вышедших из моды, пекли хлеб,  тащили  корзины  с
цветами, резали мясо за витринами  мясных  лавок,  задние  комнатки  которых
часто хранили страшную тайну подпольных абортов. Мужчины  тащили  на  плечах
мясные туши или корзины с потрошеной рыбой, направляясь на зловонные  рынки,
где бездомные кошки и жирные крысы дрались из-за потрохов или рыбьих  голов.
Другие толкали перед собой тачки с кирпичом или строительным камнем,  тащили
на  кожаных  ремнях  точильные  станки,  переходя  от  порога  к  порогу   с
предложением поточить ножи. Мальчишки-посыльные тащили  корзины  овощей  или
тяжелые охапки газет. Некоторые торговали с  тачек  ржаво-красной  кирпичной
пылью, расфасованной в маленькие кульки. Какой-то мальчишка держал  в  руках
настоящего хорька, а на потертом кожаном поводке - рыжего спаниеля.
   - Боже праведный, он что,  продает  этого  хорька?  -  изумленно  спросил
Скитер.
   Малькольм проследил направление его взгляда.
   - Нет, не продает. Этот мальчишка - крысолов. Чтобы  крыс  извести,  надо
хорька завести, - добавил он, явно цитируя  народную  мудрость.  -  Впрочем,
большую часть дня он проводит в лучшей части города. Выводит  крыс  в  домах
богатых леди. Хорек выискивает их и выгоняет, а спаниель убивает.
   - А мальчишка  получает  звонкую  монету  от  пожилой  леди,  которая  до
истерики боится крыс, - предположил Скитер.
   Марго покачала головой:
   - Скорее от горничной или экономки, которая боится потерять  место  из-за
того, что крысы прогрызли ход в кладовую или устроили гнездо в лучшем белье.
   - Что ж, ясно, - вздохнул Скитер, когда мальчишка  прошмыгнул  мимо  них,
держа путь на запад. Тут он  заметил  длинный,  узкий  деревянный  стол,  на
котором несколько  девушек  раскладывали  для  просушки  какую-то  странную,
темную массу. - А эти-то что делают?
   - Сушат спитой чай, - улыбнулся Малькольм.
   - Сушат? Это еще зачем?
   Марго хихикнула.
   - На торговле спитым чаем наживают целые состояния. Экономки или  кухарки
в богатых домах продают за гроши спитой чай, потом вот эти девицы сушат его,
придают ему товарный вид и продают в бедных кварталах.
   - Спасибо, буду знать. Ни за что не буду покупать чай в этих  краях.  Что
это за порошок они туда подсыпают? Вонь жуткая.
   - Лучше не спрашивай, - успокоил его Малькольм.
   - Пожалуй, ты не захотел бы знать и того,  что  здесь  едят,  -  добавила
Марго. - Здесь до сих пор нарушаются законы, запрещающие  добавлять  в  пищу
самую уж гадость. Ну, например, кирпичную пыль в колбасу - для цвета.
   - И без ленча обойдусь. Я вообще не великий едок. - И правда, прожив пять
лет в юрте  Есугэя  Доблестного,  научишься  затягивать  пояс,  если  хочешь
выжить. Впрочем, есть кирпичную пыль ему еще не приходилось, это точно.  Тем
временем они миновали "Десять Колоколов"  -  кабак,  занявший  стратегически
выгодную точку на  углу  оживленных  Коммершл-стрит  и  Фурнье,  откуда  уже
виднелся блестящий шпиль церкви в Спитафилдз. Убого одетые мужчины  у  входа
глазели на неспешно разгуливающих мимо усталых женщин.  Те  в  свою  очередь
бросали на них оценивающие взгляды. Оборванная старуха, торговавшая у  входа
жареными каштанами, не обращала на проституток  внимания,  сосредоточив  его
исключительно  на  покупателях.  Одна  из  женщин  остановилась   отдохнуть,
прислонившись к стене, но ее тут же согнал с места констебль.
   - Давай двигай, покуда не забрал тебя в участок! Женщина отвечала ему  не
на чистом английском - Скитер  так  и  не  понял  этих  выпаленных  очередью
неразборчивых слогов, -  но  послушно  двинулась  дальше  по  улице.  Скитер
почесал в затылке.
   - Что это они, а?
   - Им не разрешается занимать какое-то определенное место, - тихо  ответил
Малькольм. - Им положено все время ходить. Они переходят от паба к пабу  или
просто кружат вокруг таких зданий, как церковь Святого  Ботольфа.  Ее  здесь
так и называют: "потаскушья церковь". Иногда они циркулируют по определенным
участкам, но не останавливаются надолго, чтобы их не арестовали.  Так,  Мэри
Келли патрулирует участок, прилегающий к "Десяти  Колоколам"  -  вот  здесь.
Говорят, она очень ревниво охраняет свою территорию. Но, конечно, это  может
быть просто выдумка завистниц. Она очень хороша собой и  живого  нрава.  Она
любит петь, а мужчинам это нравится.
   - Женщины вроде Лиз Страйд, - вмешалась в их разговор Марго, -  наверняка
терпеть ее не могут за это.
   Скитер видел фотографии Длинной Лиз -  мужеподобной  шведки  с  лошадиным
лицом и ртом, в котором недоставало половины зубов. Не повезло с  внешностью
бедняге. Говорили, ее сожитель был совершенно раздавлен ее смертью.
   - Ладно, - прокашлялся Скитер. - Откуда мы начнем? Я  и  не  представлял,
что Ист-Энд так велик.
   - Тьфу, это еще что, - ухмыльнулась Марго. - Видел бы  ты  доки.  Причалы
тянутся до бесконечности. Малькольм искоса посмотрел на свою невесту.
   - Боюсь, мистер Джексон еще более  чем  успеет  прогуляться  по  портовым
кварталам до окончания этой истории. Что ж, мистер Джексон, вы познакомились
немного с Уайтчеплом,  так  что  имеете  представление  об  этих  местах.  Я
предложил бы начать с Миддлсекс-стрит. Если они  покупали  свой  гардероб  в
Ист-Энде, это наиболее вероятное место.
   - Что ж, ведите, - покорно вздохнул Скитер. Малькольм повел их мимо храма
Христа, выделявшегося ярким белым  пятном  на  фоне  окружающей  закопченной
застройки, и свернул к расположенной в квартале  к  западу  Миддлсекс-стрит.
Воскресный  платяной  рынок,  давший  улице  ее  знаменитое  прозвище,  был,
разумеется, закрыт, но магазины, торговавшие недорогой готовой одеждой,  уже
работали. Малькольм распахнул дверь ближнего к ним, пропуская внутрь Скитера
и Марго. Стоило двери с тяжелым стуком закрыться за ними, как бедно  одетая,
но чисто умытая девушка за прилавком с подозрением уставилась на их  дорогие
костюмы.
   - Чего нужно? - не самым любезным тоном поинтересовалась  она.  -  Уж  не
покупать ли чего? Свое-то платье, поди, не здесь брали, а?
   Малькольм снял цилиндр.
   - Доброе утро, мисс. Конечно, нет, вы  весьма  наблюдательны.  Мы  только
надеялись, что вы смогли бы нам помочь. Мы кое-кого ищем.
   - Голову-то мне не дурите, я сроду  никого  не  закладывала,  -  буркнула
девица.
   Малькольм как бы невзначай извлек из кармана блестящий шиллинг.
   - Джентльмены, которых мы разыскиваем, мисс,  -  иностранцы.  Иностранные
воры и мошенники. Они обманули вот эту молодую леди  на  значительную  сумму
денег, расплатившись фальшивыми банкнотами, да и меня изрядно подвели, отдав
своими фальшивками выигрыш в карты неделю назад.
   - Сделайте, грит, одолжение, мисс, - заговорила  вдруг  Марго  совершенно
незнакомым Скитеру голосом, - у меня, грит, мельче ничего не найдется, так я
ему цельных четыре квида сдачи дала  -  больше,  чем  та  бумага  стоит,  на
которой он сам их напечатал, поганец.
   Девица удивленно округлила глаза. То ли ист-эндский говор  Марго,  то  ли
правдоподобность поведанного ею рассказа, то ли обе эти причины вместе ст