, Тит, - усмехнулся Черепанов.
   Толстяк пристально посмотрел на Геннадия, потом ухмыльнулся:
   - Верю, Череп! Давай за это и выпьем!
   - Эй, Феррат! А не послать ли нам за девками? -  хрипло  провозгласил
Плавт. - Что-то мой приап зашевелился!
   - Дело, Аптус! Счас  организуем!  Эй,  Пондус!  Слыхал,  что  старший
кентурион говорит? Приказываю - исполнять!
   -  Нажрался  примипил,  -  констатировал  непосредственный  начальник
Геннадия. - Все. Теперь до завтрашнего утра гулять будут. Пошли,  Череп,
за девками, составь компанию.
   Но когда они вышли из палатки, Черепанову неожиданно пришла в  голову
более интересная мысль.
   - Слышь, Пондус, а что если я исчезну до завтрашнего утра?
   - Куда это ты нацелился? - сразу насторожился кентурион.
   - В Скаремий, -  честно  признался  подполковник.  -  Там  неподалеку
гостиница есть, а в гостинице кое-кто лично мне очень симпатичный...
   - Гостиница? Это у Парсия, что ли? Знаю,  знаю!  Ну-ка,  кто  из  его
девок тебе приглянулся, а? Ладно, молчу! Понимаю.  Свободен,  Череп!  До
завтрашней четвертой стражи. Пароль "пилум", отзыв "ворона". Не  забудь,
а то из ворот не выпустят. Счастливо повеселиться!
 
Глава тринадцатая 
ПЕРВЫЙ УРОК, ПРЕПОДАННЫЙ КЕНТУРИОНУ ЧЕРЕПУ 
 
   Черепанов возвратился в лагерь сразу после полудня.  Ехал  по  дороге
через поле, на котором упражнялась пехота. На это стоило  посмотреть,  и
Черепанов смотрел. А чем больше смотрел, тем большие сомнения испытывал.
Слаженная  машина,  называвшаяся  римским  войском,  состояла  из  тысяч
шестеренок, каждая из которых знала свое место. Так же,  как  знали  его
те, кто этими шестеренками управлял: от легата  до  последнего  опциона.
Каждый знал свое место, потому что начинал с самого низа:  с  деревянных
мечей и простейших построений. Медленно,  постепенно  поднимаясь  вверх,
новобранец превращался в легионера, легионер - в  опциона,  опцион  -  в
кентуриона. Черепанов знал примерно, как должна работать военная  машина
кентурии. Но он не знал деталей, маленьких бытовых деталей,  из  которых
состоит жизнь любого солдата любой армии.  Кое-что  он,  конечно,  знал.
Например, что шарф нужен легионеру не для красоты, а чтобы край  доспеха
не натирал шею. Но не  знал,  как  правильно  этот  шарф  повязывать.  А
следовательно,  не  мог  проверить,  правильно   ли   повязан   шарф   у
подчиненного. Проблема.  И  ее  следовало  решить.  Причем  раньше,  чем
будущие подчиненные узнают о невежестве командира. Едва они выяснят, что
тот понятия не имеет, как здесь  "подшивают  воротнички"  и  "наматывают
портянки", авторитету конец. Будь у Черепанова в подчинении  толковый  и
лояльный младший офицер - другое дело. Тогда подобные мелочи можно  было
бы доверить ему. Но младшие  офицеры  у  него  в  когорте,  если  верить
Пондусу, - отъявленные негодяи. А как тут, кстати,  насчет  материальной
ответственности? Черепанов уже знал, что каждый легионер  имеет  чертову
уйму барахла, которую должен таскать с собой: от кремня  с  кресалом  до
"поленьев", из которых в конце марша будет построен лагерный частокол. В
нормально организованной армии (а римская  армия  была  именно  таковой)
должен существовать четкий регламент на ношение, хранение и профилактику
каждой единицы  оружия,  обмундирования  и  т.д.  Тот  самый  регламент,
который накрепко вколачивается сержантом в новобранцев в  первые  недели
службы. Командир, не зна ющий, как должна быть  застелена  койка,  -  не
командир, а недоразумение. Командир, у которого часть не обеспечена  как
следует, будет иметь серьезные неприятности. И  если,  например,  в  его
подразделении сопрут, скажем, палатку, кто за это отвечает? В  армии,  к
которой некогда принадлежал подполковник Черепанов, существовали  разные
уставы и инструкции, из которых  можно  было  хоть  частично  восполнить
пробелы в знаниях. Здесь, естественно, никаких печатных уставов не было.
   Зато был Гонорий Плавт Аптус, прошедший все местные "университеты"  и
у которого можно было узнать все. Если знать, что спрашивать.  Черепанов
знал. Армия есть армия. Базовая основа всегда одинакова. Пусть  старшего
по званию в разных странах приветствуют по-разному.  Но  приветствуют  -
всегда.  И  всегда  первым  здоровается  младший.   Базовая   основа   у
Черепанова,  профессионального  военного,  была.   Оставалось   уточнить
детали.
   Поэтому, когда Черепанов вернулся в лагерь и отыскал (не  без  труда)
своего друга, он с ходу его озадачил.
   - Гонорий, у меня проблема! -  объявил  подполковник.  -  Я  не  могу
командовать вашей кентурией.
   - Почему? - удивился Плавт. - Ты  же  прирожденный  командир.  Я  это
вижу.
   - Согласен. Командовать я могу.  Я  не  могу  командовать  кентурией.
Качественно. Потому что никогда не был простым легионером, понимаешь?  А
командир, я считаю, должен уметь и знать все, что умеет и знает любой из
его подчиненных. Только лучше. Или он - собачье дерьмо, а не командир.
   - Ха! - воскликнул Плавт. - Клянусь кудрями  Бахуса  и  дрыном  моего
покровителя Приапа! Твои слова вложить бы в уши  патрицианских  неженок,
мнящих себя военными трибунами! Откуда ты взялся, такой правильный?
   Черепанов промолчал.
   Разумеется, и в той армии, где  когда-то  служил  подполковник,  было
полно генералов, которые  могли  только  жратву  на  дерьмо  переводить.
Которые командовали учениями, сидя,  можно  сказать,  верхом  на  танке.
Потому что брюхо в люк не пролезает. Но то - на земле. В боевой  авиации
не так. В боевой  авиации  генерал-полковник,  который  сам  садится  за
штурвал, - это нормально. Потому что летать - это... Эх!
   - Вообще-то ты прав, - уже серьезным тоном произнес Плавт.  -  Чем  я
могу помочь?
   - Гонорий, мне нужен толковый десятник, как это у  вас  называется...
декурион, да? Чтобы объяснил мне все,  вплоть  до  того,  как  правильно
шнурки на сандалиях завязывать.
   - Всего-то? - усмехнулся Плавт. - А пряжку нормально застегнуть ты не
хочешь? Или шарф повязать как следует? Я же тебе вчера его завязывал...
   - Ты полагаешь, я должен теперь с ним спать? Из уважения к тебе?
   - Ладно, прощаю. - Гонорий сдернул злополучный шарф с шеи Черепанова.
- Гляди, как это делается... А! Вижу, ты этой ночью не скучал!
   - Пондус меня отпустил.
   - Ну, ясное дело.  Кстати,  имей  в  виду,  что  кентуриону,  который
отпускает подчиненного прогуляться,  полагается  подарок.  Скажем,  пара
динариев, если речь идет о легионере. Но упаси тебя Марс брать отступные
у солдат, которые отлынивают от учений. Узнает Фракиец - шкуру  спустит.
Ну вот, теперь твой шарф не похож на ослиный хомут. Ясное дело, Череп, я
научу тебя, как завязывать калиги. Все равно  собирался  этим  заняться,
перед тем как приводить тебя к присяге.
   - К присяге? - удивился Геннадий. - А почему мне никто не сказал?
   - Ну, брат! - Плавт даже удивился. -  Даже  у  вас,  варваров,  и  то
клятву вождю приносят! Или ты думал, что тебе доверят кентурию без того,
чтобы ты поклялся в верности императору? Хотя, скажу тебе, будешь ли  ты
верен этому императору, Максимину плевать. Главное, чтобы ты  был  верен
ему.  И  выполнял  приказы.  Вот  в  этом  ты,  друг   мой,   непременно
поклянешься: и нашими богами, и своими. И с этого, Геннадий, как  раз  и
начинается служба каждого  легионера:  с  клятвы.  Сначала  он  клянется
выполнять приказы командиров. А уж затем - и обрати на  это  внимание  -
клянется быть верным императору.
   - То  есть,  если  командир  отдаст  приказ,  который  не  понравится
императору...
   - Правильно! - одобрил Плавт. - В корень  смотришь!  Пункт  второй  -
жалованье...
   Ну да, естественно!
   - Каждый легионер, и  ты  в  том  числе,  получает  деньги  у  своего
сигнифера. Сигниферы кентурий получают положенное у  сигнифера  когорты.
Сигниферы когорт - у квестора-казначея <Квестор  собственно  и  означало
"казначей".  Здесь  -  военный  квестор.  Не  следует  путать   квестора
гражданского и военного. Многие римские гражданские и военные  должности
назывались одинаково. Иногда, чтобы отделить одних от других,  к  званию
добавлялось слово "военный". Например: "военный трибун" или указание  на
определенное воинское подразделение "префект претория" (командир когорты
преторианцев),  или  субпрефект   конницы   (командир   вспомогательного
кавалерийского  соединения,  например  алы).>,  а  уж   он   подчиняется
непосредственно легату. Ты должен это знать, потому  что  жалованье  для
легионера - первое дело. Если что не так,  твои  люди  придут  со  своим
недовольством к тебе. И ты должен четко знать, кому крутить  яйца,  если
денег нет.
   - А кто дает деньги казначею? - спросил Черепанов.
   - Легату. Казначей их  только  хранит.  Деньги  на  содержание  войск
отпускает государство, считай - император.  Размер  жалованья  легионера
также назначает император. Но жалованье легионеру платит, имей  в  виду,
его легат. Не сам лично, конечно, но из  казны  легиона.  Хороший  легат
жалованья не задерживает и выплачивает его до, а не после битвы.
   - А в чем разница?
   - В том, что после битвы кандидатов на получение жалованья становится
меньше. И разницу легат может спокойно положить себе в мешок.
   - А если государство, скажем, не внесет деньги  в  казну  легиона?  -
поинтересовался Черепанов, который, будучи  офицером  российской  армии,
был не понаслышке знаком с подобной ситуацией.
   - Вот это тоже от легата зависит, - кивнул Плавт. - Бывает  и  такое.
Например,  нет  денег  в  казне  у  императора.  Или  они   "потеряются"
где-нибудь по дороге, потому  что  какой-нибудь  квестор  <Квестор  -  в
данном случае гражданская административная  должность.  Обычно  помощник
наместника  провинции  (если  провинция  была  в  ведении  сената)   или
прокуратора, если император  лично  контролировал  провинцию.  Поскольку
провинции, о которых идет речь, считались пограничными, а следовательно,
особо  опасным  районом,  то  они  гарантированно  были  под   контролем
императора. И скорее всего, верховными правителями таких  территорий  на
местах  были  командующие  пограничными  армиями.  В  данном  случае   -
Максимин. И он же должен был руководить,  по  крайней  мере  номинально,
аппаратом  гражданских  чиновников,  старшими  из  которых  были  именно
квесторы, ведавшие финансовыми делами, сбором налогов  и  т.  п.  Должен
отметить,  что  римская  государственная  машина  была  весьма  сложной,
тщательно разработанной и довольно  эффективной.  Несмотря  на  нынешнее
презрительное отношение к "бюрократии", я уверен, что  именно  благодаря
римской государственной инфраструктуре (а равно римской  армии)  Римская
империя так долго сопротивлялась распаду, несмотря на полное  безобразие
на уровне верховной власти. И еще должен отметить,  что  именно  римская
система  управления  впоследствии  была  положена  в  основу  управления
европейскими государствами, унаследовавшими не только ее достоинства, но
и недостатки.> захочет погреть руки  на  солдатских  денежках.  Но  если
какой-нибудь нарумяненный чинуша посмеет задержать наше  жалованье...  -
Гонорий негромко рассмеялся. - Максимин зашьет его  в  ослиную  шкуру  и
утопит в нужнике. И все они  это  знают.  А  если  у  самого  императора
проблемы с деньгами,  то  это  тоже  можно  решить.  Например,  за  счет
налогов, которые собираются в провинциях. Фракиец так и делает.
   - И нравится это императору, ты думаешь? - спросил Черепанов.
   - Пусть он засунет свое "не нравится" в "ножны"  <Ножны  по-латыни  -
"вагина".> своей мамаше! - рявкнул Плавт. - Или император  платит  своей
армии - или армия  находит  себе  другого  императора!  Который  платит.
Кстати, годовое жалованье легионера в Первом Фракийском, чтоб  ты  знал,
составляет восемьсот пятьдесят динариев в год.
   - Неплохо!
   - Ерунда. Половина уйдет на жратву <Римский легионер либо сам покупал
продукты, либо их стоимость  вычиталась  из  его  жалованья.>,  половина
оставшегося - на одежду и оружие. И то  если  брать  самое  дрянное.  Но
хороший легионер не останется с пустыми карманами,  понятно?  Хотя  твоя
задача, кентурион, следить, чтобы твои парни не были слишком шустрыми  и
не хватали все, что плохо лежит. По крайней мере, на  своей  территории.
Восемьсот с половиной сотен нынешних динариев, Череп, это сущая  ерунда,
потому что в десятке их серебра меньше, чем в трех монетах времен  Марка
Аврелия. Младшие командиры получают двойное или полуторное. Лично ты - в
шесть раз больше.  У  либрария  вашей  когорты  спросишь,  кому  сколько
причитается.
   У него все записано.  А  теперь  пойдем-ка,  прогуляемся  по  лагерю.
Теперь он - твой дом, и ты должен знать в нем все: от спален до нужника.
Глава четырнадцатая ПЕРВЫЙ УРОК, ПРЕПОДАННЫЙ КЕНТУРИОНОМ ЧЕРЕПОМ
 
   - Шестая кентурия десятой  когорты  Первого  Фракийского  легиона  на
службе Августа Александра Антония Севера!  Семьдесят  девять  легионеров
согласно списку. Трое - в карауле. Больных  нет.  Отсутствуют  двое:  по
распоряжению  первого  кентуриона  когорты   переданы   в   распоряжение
квестора. В отсутствие кентуриона докладывает опцион Гай Ингенс!
   Ражий детина, чья физиономия формой и цветом больше всего  напоминала
кирпич,  молодцевато  вытянулся  перед  старшими  командирами  и  бухнул
кулаком в грудь. Кираса звякнула. Тотчас вся кентурия, выстроившаяся  за
спиной декуриона, слаженно и внушительно грохнула щитами.
   Черепанов  медленно  оглядел  строй.  Физиономии,  суженные  широкими
наланитниками шлемов, выглядели очень похожими. Вполне бравые ребята  на
первый взгляд. А опцион - просто орел. На первый взгляд. Совсем не похож
на описание, данное ему толстяком Пондусом. Ага,  а  это  наверняка  его
братишка.
   Правофланговый - точная копия декуриона. Только поверх шлема у  этого
детинушки была наброшена медвежья шкура с головой и  когтистыми  лапами,
свешивавшимися почти до пояса. А на плече - штандарт  кентурии:  длинный
шест с железным наконечником снизу. Сверху шест был украшен изображением
открытой ладони в обрамлении  венка.  С  перекладины  свешивались  витые
кисти, а пониже к шесту были  прикреплены  железный  полумесяц,  красная
бахрома и разные другие финтифлюшки.  Впрочем,  назови  Черепанов  вслух
финтифлюшками то, что украшало сигнум -  боевой  штандарт  подразделения
римской армии, - не миновать ему неприятностей. Особенно после того  как
введенный в святая святых Первого Фракийского, он принес клятву Золотому
Орлу легиона.
   Черепанов мельком глянул на  палец,  украшенный  золотым  перстнем  -
знаком его ранга. Перстень ему вручил лично Максимин. После  присяги.  А
Плавт чуть позже разъяснил, что кольца  из  чистого  золота  разрешается
носить только сословию всадников. То есть Черепанова, можно  сказать,  в
местные дворяне посвятили.  Или  вроде  того.  Хотя,  не  без  огорчения
отметил Плавт, теперь это уже не имеет такого значения, как еще лет  сто
назад.
   Ага, вот и третий брат опциона  Ингенса!  Во  главе  второй  шеренги.
Тессерарий. А на третью шеренгу братьев уже не хватило. И на  ее  правом
фланге стоял длинный парень с черными усиками и  физиономией  форменного
пройдохи.
   - Стань в строй, опцион, - недовольно буркнул Пондус.
   Он стоял на полшага впереди  Геннадия.  Это  по  его  приказу  шестая
кентурия выстроилась сейчас перед  линией  палаток,  вместо  того  чтобы
потеть на полевых занятиях.
   - В строй, опцион!
   Ингенс еще раз грохнул кулаком по кирасе, четко развернулся  и  занял
место во главе первой шеренги, рядом с братом-сигнифером.
   Толстяк-кентурион прочистил горло, задрал подбородок.
   - Слушай меня,  бездельники!  -  гаркнул  он.  -  Наш  славный  легат
Максимин пожаловал вас в последний раз. Вот этот доблестный воин,  -  он
положил руку на  плечо  Геннадия,  -  ваш  новый  кентурион.  Зовут  его
Геннадий Череп, а почему его  так  зовут,  вы  все,  бездельники,  скоро
узнаете! - Он сделал многозначительную паузу.
   - Должно быть, в голове у него - сплошная  кость,  -  вполголоса,  но
вполне отчетливо произнес кто-то.
   - Тогда ему здорово повезло, -  это  процедил  сквозь  зубы  один  из
братьев Ингенсов. Сигнифер.
   - Сам видишь, дисциплина в  этой  кентурии  неважная,  -  неторопливо
произнес Пондус. И тут же рявкнул:
   - Дерьмовая дисциплина! И ты, кентурион, должен вбить своей палкой  в
их тупые бошки, что когда говорит  командир,  шелупонь  должна  откусить
языки! На! - Он сунул в руку Черепанова витис,  дубинку  из  виноградной
лозы. - Пускай ее в ход почаще. Можешь начинать прямо  сейчас!  Я  вижу,
кто-то еще хочет высказаться?
   Кентурия молчала.
   - Сочувствую тебе, Череп, - с презрением бросил первый  кентурион.  -
Все они - трусы. Все как  один.  Шавки,  которые  только  и  умеют,  что
брехать из-за угла да поджимать  хвост,  когда  им  покажут  палку.  Мне
стыдно, что они - в моей когорте. Бери их,  кентурион,  учи  их,  владей
ими, бей их... Можешь даже прикончить половину  -  никто  не  огорчится!
Все, Череп, они - твои!
   И первый кентурион отбыл,  оставив  Черепанова  одного  против  сотни
легионеров, никто из  которых  изначально  не  питал  к  нему  дружеских
чувств. И вряд ли они появились после выступления Пондуса.
   Геннадий неторопливо  прошелся  вдоль  строя.  Головы  в  стандартных
шлемах, стандартные щиты, свернутые на манер  скаток  плащи...  Все  они
казались одинаковыми, почти неотличимыми, но Черепанов знал,  что  через
месяц каждый из них будет знаком ему лично - со всем набором  достоинств
и недостатков, амбиций и слабостей. Но пока они безлики. Кроме четверых.
Трех братьев и парня, возглавлявшего третью шеренгу.
   Геннадий остановился около старшего из Ингенсов, легонько  ткнул  его
палкой в кирасу.
   - Уверен, ты считаешь, что стал бы лучшим кентурионом для этих ребят,
чем я, - сказал он с добродушной улыбкой. - Верно?
   Гай Ингенс молчал, выпятив квадратный подбородок, подчеркнутый  узкой
полоской ремня.
   - Отвечай, опцион, когда  командир  задает  вопрос,  -  негромко,  но
жестко произнес Черепанов.
   - Да, - бухнул Ингенс. - Да! Я так считаю!
   - Очень  хорошо,  -  кивнул  Черепанов  и  хлопнул  палкой  по  плечу
сигнифера:
   - Ты - его брат?
   - Мелантий Ингенс, кентурион!
   - Отдай сигнум соседу, Мелантий  Ингенс!  -  Сигнифер  замешкался.  -
Быстрей! Ты получишь его обратно, если я сочту тебя подходящим.
   Черепанов знал, что сигнифера может сместить только первый  кентурион
когорты. Но не сомневался, что  Пондус  уважит  его  просьбу.  Очевидно,
Мелантий тоже в этом не сомневался, потому что  беспрекословно  выполнил
приказ.
   - Вот так! - одобрил Черепанов. -  Теперь  ты.  -  Он  пихнул  палкой
третьего брата.
   - Тессерарий Луций Ингенс!
   - Выйди из строя, тессерарий.
   - Очень хорошо! - Геннадий оглядел всех троих, потом  перевел  взгляд
на остальных легионеров.
   - Бравые ребята, верно? - произнес он весело.  -  Приятно  поглядеть.
Они думают, что лучше вас всех. Потому что их жалованье  больше  вашего.
Потому что их поставили командовать вами. Они имеют  право  так  думать.
Верно? Не слышу?
   - Верно, верно... - вразброд ответили в строю.
   - Эй, Мелантий! Оказывается, ты умеешь думать!  -  Насмешливый  голос
принадлежал правофланговому третьей шеренги. И это он высказался  насчет
"головы из костей", Черепанов узнал голос. - Вот это новость!
   Кое-кто засмеялся. Мелантий Ингенс набрал в грудь воздуху, но старший
брат пихнул его плечом, и тот промолчал.
   - Ну да, - продолжал подполковник. - Каждый из них думает, что  лучше
других. И это возможно. Но я почти уверен: каждый из них думает, что  он
- лучше меня. Так, опцион?
   Гай Ингенс ухмыльнулся. Достаточно нагло.
   - Да, они так думают, - произнес Геннадий. - Но они ошибаются. Потому
что я лучше их троих, вместе взятых. И докажу это прямо сейчас. Эй,  ты!
- Он ударил витисом по плечу правофлангового третьей шеренги. - Как тебя
зовут?
   - Декурион Тевд