риятные сюрпризы, как правило, являются следствием собственных  усилий.
Сюрпризы, возникающие самостоятельно, относятся к другой категории.  Что
ж,  будем  ждать  неприятностей.  Не  впервой.  Кто  предупрежден,   тот
вооружен, как говорится. Хотя бы морально...
 
Глава двадцать четвертая 
КВЕМАН И ВАНДАЛ 
 
   Полог шатра откинули, и яркий солнечный свет ударил в лицо.  Геннадий
зажмурился.
   Вошли четверо вандалов. Пленников подняли и  потащили  наружу.  Перед
шатром стояли оседланные кони  и  запряженная  парой  лошадей  телега  с
высокими бортами и колесами в половину человеческого роста.  Геннадия  и
Гонория зашвырнули  внутрь.  Один  из  вандалов  взобрался  на  передок,
подхватил вожжи.  Остальные  вскочили  в  седла,  и  телега,  трясясь  и
подпрыгивая, покатилась по дороге.  Лежа  на  колкой  соломе,  Черепанов
созерцал прозрачное синее небо и черный  силуэт  хищной  птицы,  парящей
прямо над ними. Внезапно жуткая тоска накатила на  Геннадия.  Нестерпимо
захотелось, чтобы мир перевернулся, чтобы небо было  вокруг,  чтобы  все
это:  телега,  всадники,  домики,  дорога  -  оказалось   внизу,   стало
маленьким, игрушечным. Чтобы каждой жилкой чувствовать дрожь серебристых
крыльев, разрезающих прозрачную пустоту. Чтобы с бешеным криком  нырнуть
вниз и ощутить, как такая крохотная и такая могучая машина  рвет  пленку
звукового барьера, и как внезапно наступает тишина, и земной пегий ковер
беззвучно летит навстречу, а где-то позади, безнадежно отставая, терзает
пространство непереносимый для человеческих ушей рев.
   Обычному человеку этого не понять. Разве что вспомнить  те  ощущения,
когда нажимаешь на педаль газа,  и  сотня  лошадиных  сил  бросает  тебя
вперед. А потом умножить это чувство в сто, в тысячу раз, во столько, во
сколько  мощь  двигателей  "сушки"  превышает  мощность  самого  крутого
автомобильного движка. А ведь есть еще небо...
   Вернее, было. И теперь... Теперь небо есть у  этой  маленькой  хищной
птицы. А летчику-космонавту Геннадию Черепанову осталась только земля...
Но он все же был там, наверху. Там, где нет ни птиц,  ни  атмосферы,  на
такой вершине, выше которой быть  невозможно.  И  если  Геннадий  сейчас
умрет, то он все равно будет знать, что прожил круто. Круче не бывает.
   Подполковник улыбнулся. Тоска пришла  и  ушла.  Осталась  реальность,
которую следует принять такой, какая она есть.
   "Dura lex, sed lex",  как  говорят  соотечественники  кентуриона  Гонория.  И  еще  они
говорят: "Tempora mutantur et nos mutamur in illis",   что как  нельзя  более  подходит  к  тому  положению,  в  котором
оказался подполковник Геннадий Черепанов
   Плавт заворочался рядом. Он был не прочь поболтать, но его спутник  и
собрат по несчастью молчал, и кентурион  из  уважения  к  нему  тоже  не
нарушил молчания. Возможно, их сейчас убьют, и это  время  -  последнее,
отпущенное им. А коли так, то лучше не тратить его на пустые  разговоры,
а подумать о прожитом. А еще лучше -  помолиться  богам,  чтобы  ножницы
Атропос <Атропос - одна из трех парок. Парки - Клото, Лахесис и  Атропос
- согласно верованиям римлян плели ткань из нитей человеческих жизней, и
если нить жизни перерезалась или обрывалась, то человек, соответственно,
умирал.> не пресекли сегодня нити их жизней.
 
*** 
 
   Их путешествие закончилось.
   На обширном лугу собралась приличная толпа.
   Местная гвардия во главе с седым хитрованом-риксом.
   Вандалы под предводительством рыжего, лохматого громилы,  нацепившего
поверх куртки золоченую кирасу с причудливыми узорами.
   Серая толпа простонародья из окрестных поселений...
   И пестрая компания квеманов во главе со старым знакомцем  Черепанова.
Тем самым вождем, что командовал  ночным  налетом  на  приютивший  их  с
Коршуновым поселок. Тем самым, который захватил Геннадия в плен. Рядом с
вождем имелись парочка увешанных оберегами и талисманами шаманов (ну как
же без них?) и дюжины две воинов с топорами и копьями.
   Когда пленников без особых  церемоний  выкинули  из  телеги,  квеманы
заметно оживились.
   Рыжий вандал шагнул к квеманскому лидеру:
   - Золото привез?
   Квеман надменно оглядел рыжего, уронил: "Да".
   Несмотря на приличный рост и здоровенный "рогатый" шлем, прибавлявший
квеману еще четверть метра, рядом с рыжим он смотрелся так себе. Никакая
надменность не могла скрыть того, что прикид у вандала  намного  богаче,
оружие - лучше, а природного куража - существенно больше.
   - Покажи, что привез!
   Квеман полез за пазуху, вытянул мешочек, развязал,  продемонстрировал
содержимое.
   Вандал кивнул.
   Квеман, в свою очередь, кивнул  шаманам.  Те  двинулись  к  пленникам
(вандалы-сторожа посторонились), оглядели "товар",  кивнули:  те  самые,
мол. Можно брать.
   "Вот попали!" - подумал  Черепанов.  И  очень  серьезно  усомнился  в
благосклонности к нему дамы Удачи.
   Мешок с деньгами перекочевал к рыжему. Тот встряхнул его  на  ладони,
кивнул в ответ на вопросительный  взгляд  местного  рикса,  сделал  знак
своим, и те подтолкнули пленников ко квеманам.
   Квеманский вождь ухватил Геннадия за волосы, наклонился к его уху.
   - Ты понимаешь меня, чужак, - прошептал он. - Ты и  твой  дружок,  вы
будете умирать медленно, так медленно, что...
   - Все, кто слышит меня! - выкрикнул вдруг римлянин. - Все, кто слышит
меня! Кто сможет: передайте моему другу легату Максимину,  что  стало  с
его послом  примипил-кентурионом  Гонорием  Плавтом  Аптусом!  Передайте
ему!..
   Рыжий  вождь  вандалов,  все  еще  державший  мешочек  с  деньгами  и
намеревавшийся вытряхнуть его содержимое на мозолистую ладонь,  внезапно
остановился и уставился на римлянина.
   - Ты сказал: ты - старший  кентурион?  -  спросил  рыжий  на  ломаной
латыни.
   - Я - первый кентурион первой  когорты  Первого  Фракийского  легиона
Гонорий  Плавт  Аптус!  -  с  неподобающей  пленнику  гордостью  ответил
римлянин и вздернул подбородок.
   - Он уже  мой!  -  вмешался  квеманский  вождь.  -  Ты  взял  деньги.
Забирайте их! - скомандовал он своим.
   - Нет, постой! - рявкнул рыжий.
   Одним плавным  движением  он  преодолел  разделявшее  их  расстояние,
смахнул со своего пути  едва  не  упавшего  квеманского  воина,  схватил
Плавта за плечо и развернул к себе. - Ты точно первый кентурион, дружок?
Если ты врешь, то, клянусь секирой Доннара, я заставлю тебя раскаяться!
   - Я примипил Первого Фракийского легиона легата Максимина Фракийца! -
отчеканил Плавт, глядя снизу вверх  на  рыжебородого.  -  Или  ты  глух,
варвар-вандал?
   Рыжий отпустил римлянина, широко разинул мохнатую пасть.
   - Доннар услышал меня! - провозгласил  он  и  расхохотался.  А  потом
швырнул квеманское золото квеманскому вождю.
   Мешочек, звякнув, упал к ногам "рогатого". Несколько монет выкатились
на траву.
   - Я передумал! - заявил рыжий. - Забери свои деньги!
   - Подними! - злобно прошипел квеман. - Сделка совершена. Эти  негодяи
- мои! Мои! - яростно выкрикнул он. - Ты их не получишь!
   - Ты так думаешь? - Вандал осклабился. - Почему ты так думаешь?
   На первый взгляд казалось, что вандалу  очень  весело,  но  Черепанов
знал этот тип "веселья". На месте "рогатого"  он  не  стал  бы  искушать
судьбу.
   Но квеманский вожак сам был в ярости. И не собирался уступать.
   - Потому что они осквернили богов! - закричал он. - Потому что на них
кровь моих родичей! Я их не отдам!
   Одной рукой он выдернул секиру, второй вцепился в волосы  Черепанова.
И Геннадий, черт возьми, ничего не мог сделать: со спутанными  ногами  и
руками, скрученными за спиной.
   Квеманы схватились за оружие. А вандалы... Вандалы тут же без  лишних
слов, молча ринулись на противника... Рыжий остановил  их  пронзительным
выкриком.
   Затем выдержал небольшую паузу, чтобы квеманы прочувствовали ситуацию
и ощутили жадную готовность его людей  расчленять  и  усекать.  А  потом
осведомился подчеркнуто мягко:
   - Значит, они - твои кровники, лесовик? И они оскорбили твоих  богов,
да?
   -  Да!  -  Ледяное  спокойствие  рыжего  в  сочетании  с  кровожадной
пылкостью  остальных  вандалов  произвело  нужное  впечатление.   Понял,
дурилка, что этой драки он может не пережить.
   - В таком случае они стоят намного дороже, чем  ты  мне  дал,  -  еще
мягче произнес рыжий. - Выходит, ты хотел  обмануть  меня,  человече.  Я
огорчен, - вандал демонстративно вздохнул, - я очень огорчен. И  поэтому
я  забираю  их  обратно.  Хочешь  мне  помешать?  -  В  высоком   голосе
вандальского вожака проскользнула вдруг тоскливая  нотка.  Что-то  вроде
скулежа бойцовой собаки, которой очень хочется вырвать врагу глотку,  но
нельзя. Пока тот не преступил некой черты...
   - Сколько тебе нужно? - отрывисто бросил квеман. - Назови свою цену!
   Вандал покачал головой.
   - Ты такой хитрый. - Рыжий усмехнулся. -  Боюсь,  ты  снова  захочешь
обмануть меня. Мой ответ: нет.
   Черепанов чувствовал, что  квеманский  вождь  дрожит  от  ярости.  Но
квеманов было человек двадцать, а вандалов - вдвое больше.  И  вооружены
они были лучше, и выглядели более суровыми вояками.
   Но  здесь  присутствовали  местные.  И  похоже,   они   не   очень-то
симпатизировали вандалам.
   Узкое хищное лезвие секиры маячило у Геннадия перед носом, и это было
довольно неприятно. Если квеман захочет смахнуть  подполковнику  голову,
даже сотня вандалов не успеет ему помешать. Тем более что местный  рикс,
выразивший лицом полное одобрение, когда речь шла  об  увеличении  суммы
выкупа (в доле, небось?), при категорическом отказе рыжего нахмурился.
   - И мой ответ: нет! - рявкнул квеман. - Ты...
   В этот момент хватка его пальцев, вцепившихся  в  волосы  Черепанова,
несколько ослабла, да и сами волосы, хотя и  отросли  за  пару  месяцев,
были все еще довольно короткими...
   Черепанов резко присел - и освободился. Затем снизу, плечом, с  силой
пихнул квемана в грудь, оттолкнулся двумя ногами и по-лягушачьи  прыгнул
вперед.
   Потерявший равновесие квеман запоздал на мгновение, а когда его топор
метнулся вслед пленнику, между оружием  и  пленником  как-то  неожиданно
образовался круглый щит одного из вандалов.
   И в этот же миг весь вандальский отряд  одновременно,  словно  единое
живое существо, разом вскинул щиты и  ощетинился  железом.  Весь  отряд,
кроме рыжего.
   Тот  продолжал  подчеркнуто  игнорировать  манипуляции   с   топором,
совершаемые вожаком квеманов.
   Но Черепанов видел, что и рыжий начеку. Просто уверен, что  наверняка
успеет  опередить  квеманов.  И  Геннадий  склонен  был   считать,   что
уверенность рыжебородого имеет основания.
   Квеманский вождь не полез в  драку.  Вместо  этого  он  повернулся  к
местному "коменданту".
   - Рикс! - воскликнул "рогатый". - Неужели ты допустишь, чтобы  чужаки
оскорбляли тех, кто с тобой одной крови?
   Зря он это сказал.
   Рикс явно был на его стороне... До последней фразы.
   После  заявления  о  родстве  расположение  рикса  к  нему  мгновенно
испарилось. Вероятно, тут были затронуты какие-то старые заморочки.
   - Ты мне не родич! - холодно произнес рикс. - Ты - квеман!
   И Черепанов вдруг  сообразил,  что  "квеманы"  -  вовсе  не  название
народа. Квеман означает - пришелец. Иными словами, чужак.
   Поняв, что поддержки не будет, квеман заметно огорчился. И,  учитывая
явное преимущество противника, решил пойти на уступки.
   - Тебе нужен ромлянин? Забирай. А мне отдай этого! - Вождь указал  на
Геннадия. - За цену двоих.
   Вандал повернулся к подполковнику.
   - Ты тоже - римский вожак? - спросил он Черепанова по-латыни.
   - Да, -  соврал  Геннадий  и,  вспомнив  недавний  рассказ  Плавта  о
трепанации черепа, добавил:
   - Опцион.
   - В таком случае ты не получишь и этого, лесовик, - отрезал рыжий.
   И повернулся к собеседнику спиной: для него разговор был закончен.
   - Грузите их в телегу, - распорядился он. - И на корабль. Сегодня  мы
отплываем.
   - Ты пожалеешь... - с угрозой  прошипел  в  прикрытую  кирасой  спину
квеманский вожак. Рыжий мгновенно развернулся.
   - Да? - почти дружелюбно осведомился он и положил ладонь  на  рукоять
секиры. - Я готов пожалеть прямо сейчас. Что скажешь?
   Квеман в рогатом шлеме ничего не сказал.
   Удивительно, но  ярость  квеманского  вождя  угасла,  как  упавший  в
колодец уголек.
   Ничего не ответив, он повернулся и пошел прочь. Остальные -  за  ним.
Только шаман постарше на мгновение  задержался,  поднял  одну  из  своих
побрякушек, направил на рыжего...
   -  Давай   попробуй,   -   предложил   вандальский   вождь   тем   же
равнодушно-спокойным голосом. - Проверь, насколько  мое  железо  быстрее
твоей волшбы!
   Шаман проверять не стал. Молча потрусил за своими.
   Нет, этот лохматый громила определенно  начинал  нравиться  Геннадию.
Несмотря на распухшее ухо.
 
Глава двадиать пятая, 
В КОТОРОЙ РЫЖИЙ РИКС ЖАЛУЕТСЯ НА СЛАБЫЕ МЕСТА ВАНДАЛЬСКОЙ ВОЕННОЙ ТАКТИКИ И ДЕЛАЕТ СВОИМ ПЛЕННИКАМ КОНКРЕТНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ 
 
   Рыжего звали Дидогал. И он был "родовой" вождь.  Независимый,  но  на
службе у рикса,  возглавлявшего  тех  вандалов,  которые  называли  себя
асдингами. Рикс Дидогала уважал. И прочие асдинги -  тоже.  Дидогалу  же
одного уважения было маловато. Он тоже  хотел  стать  риксом.  Но  чтобы
стать риксом, надо было воевать. Причем -  успешно.  Успех  же,  в  свою
очередь, исчислялся размерами добычи. Дидогал воевать любил. И  умел.  И
побеждал нередко. Но проблема была в том, что побеждал он  исключительно
в локальных конфликтах с соседями - такими же  варварами.  Настоящую  же
добычу можно было взять только по ту сторону Дуная. В империи. А  вот  с
империей у Дидогала не ладилось. Первой проблемой  были  расположившиеся
западнее чужеплеменники,  которые  предпочитали  грабить  империю  сами.
Иногда - с союзниками, но Дидогала в союзники не приглашали. А  ближе  к
востоку берега Дуная осели  готы.  Готских  племен  здесь  было  великое
множество. Не имея общего руководства, они  тем  не  менее  имели  общие
традиции  и  говорили  примерно  на  одном  языке.  Язык  этот  немногим
отличался от вандальского, но ни вандалы, ни готы никогда  не  забывали,
что принадлежат к разным сообществам. И те из них, что осели на  берегах
Данубия,  не  поощряли  передвижения  по  своим  землям   чужих   войск.
Собственно, именно за  это  готам-федератам  и  платила  империя:  чтобы
"держали" границы. Готы тоже были проблемой, но  не  главной.  С  готами
договориться можно. Или даже в компанию взять. Готы - ребята  спокойные,
надежные, хозяйственные, а "лось большой, всем хватит", как сказано было
в одном старом  мультике.  Куда  более  серьезной  проблемой  был  флот.
Римский флот. Многоводный Данубий охраняли  боевые  корабли  данубийской
флотилии. Которые были настолько мощнее вандальских  посудин,  насколько
медведь  сильнее  волка.  Конечно,  стая  волков  может  и  с   медведем
управиться, но во что обойдется стае такая победа?
   И наконец, самая большая проблема - римские легионы. В отличие от тех
же готов и вандалов, у которых каждый землепашец мог при случае  взяться
за топор и смахнуть им пару-тройку голов, имперские пахари  были  просто
овцами для стрижки. Не суйся туда, где на земле сидят  варвары-федераты,
и с землепашцами проблем не будет. Но легионы... Профессиональная  армия
империи - это серьезно. То есть  с  ними  просто  ловить  нечего.  Самое
большее, на что была способна дружина Дидогала, - разбить личную  охрану
какого-нибудь римского землевладельца-латифундиста.  И  выпотрошить  его
виллу и закрома. Но против легионеров вандальские парни не  тянули.  При
том  что  каждый  отдельно  взятый   легионер   ничего   особенного   не
представлял. Любой головорез из дружины Дидогала накрошил  бы  полдюжины
этих коротышек. Но чтобы раздавить сотню таких  недомерков,  требовалось
уже не меньше сотни вандалов. А  полтысячи  римлян  запросто  стаптывали
тысячу  храбрых  варваров.  Дидогал,   прочувствовавший   все   это   на
собственном печальном опыте, очень хотел разобраться, в чем тут дело. Он
прекрасно  помнил,  как  еле  ноги  унес  от   римских   катафрактариев.
<Катафрактарии  (катафракты,  клибакирии)  -  латная   конница   римлян.
Вооружение их скопировано у парфян. Это типично для римлян -  перенимать
у противника.> Унес, но всю добычу  пришлось  бросить.  Обидно,  однако!
Дидогал не дурак, кое-какие выводы сделал. Например, посадил всех  своих
воинов на коней. Сначала к алеманнам  ездил:  с  подарками.  Алеманны  -
конники изрядные. А  с  вандалами  им  делить  нечего.  Поучился  у  них
Дидогал. Затем своих стал учить. Два года обучал. В долги влез:  дорогое
удовольствие это - конную дружину  выучить.  Правда,  потом  дела  пошли
лучше - когда Дидогал от  теории  к  практике  перешел.  И  материальное
положение улучшил, и большое уважение  завоевал  у  соседних  племен.  С
другой  стороны,  многие  соплеменники  и  соседи  после  этого  здорово
невзлюбили Дидогала. Да и рикс тоже стал  коситься  на  своего  вождя  с
подозрением. А против рикса Дидогал идти был еще не готов. Благородством
не вышел. Чтобы такой  серьезный  недостаток  в  осполнить,  нужна  была
серьезная победа. Славная и добычей обильная.  И  тогда  понял  Дидогал:
надо идти на римлян.
   Нынешняя поездка рыжего  вандала  -  подготовительное  мероприятие  в
рамках будущего проекта. Договориться с готами, чтобы  те  связались  со
своими родичами по ту сторону Данубия, а те в  свою  очередь  не  чинили
препятствий вандальскому воинству.
   Готский  рикс  согласился.  Но   потребовал   "предоплату".   Дидогал
предложил долю добычи. В итоге сошлись на смешанном варианте.  В  общем,
такой результат вандала устраивал. И в остальном его поездка  тоже  была
успешной. Нашел союзников. Одно из племен неких  карпов.  Наполеоновских
планов Дидогал не  строил.  Задачу  поставил  себе  конкретную  и  четко
ограниченную: перебраться через реку и  пошарить  по  богатым  имперским
землям. Городов не брать, в сражения не вступать... По  возможности.  Но
поскольку в общей сложности под командой Дидогала должно оказаться около
тысячи копий,  то  бегать  от  гарнизона  какого-нибудь  провинциального
городишки стыдно. Тем не менее, несмотря на общий эмоциональный  подъем,
сидела в вожде вандальском  некая  неуверенность,  чтобы  не  сказать  -
страх. И не в нем одном - в каждом  из  бесстрашных  вандальских  парней
жила эта позорная опаска. Рим есть Рим. Пусть в последнее время  он  уже
не подминает под себя чужие земли, но старики еще помнили страшные удары
римских легионов, следовавшие за вторжениями на земли Великого Рима.  Да
и те, кто ходил с Дидогал ом на тот берег, тоже не забыли,  как  драпали
от имперских орлов. В общем, и психологическое состояние войска было, по
мнению Дидогала, не на должной высоте. Это раз. Кроме того, Дидогал, как
уже  сказано,  мужик  рассудительный  и  пытливый,  очень  хотел  узнать
побольше о том, как воюет враг. Это два. И наконец, совсем неплохо  было
бы перенять кое-какие полезные навыки у лучшей армии мира. Это три.
   Именно  поэтому  рыжий  вандал  и  не  пожелал  обменять  Гонория   и
Черепанова на золото. Он счел, что знания  и  опыт  пленников  -  дороже
квеманского золота.
 
*** 
 
   Все это  вождь  изложил  своим  пленникам,  когда  корабль  вандалов,
который справедливее  было  бы  назвать  лодкой,  влекомый  упряжкой  из
четырех  лошадей,  неторопливо  поднимался  вверх  по   течению   речки,
впадавшей в полноводный Данубий.
   Большая часть отряда Дидогала ехала сушей, но сам  вождь  с  десятком
дружинников и обоими пленниками предпочел седлу палубу.
   Временами речь вандала становилась невнятной, поскольку, рассказывая,
вождь одновременно вгрызался  в  здоровенный  кусок  копченой  грудинки,
обильно запивая его пивом.
   Пленники же имели