омню кто, и спрашивает: "Виктор, а где твой дядя Александр?"...
   -- Ну, это воще было! -- с  хохотом перебил Беовульф. -- Виктор весь аж
побелел, хотел что-то ответить, но тут выскочил этот  его прихлебатель князь
Длиннорукий,  весь  красный,  ручки трясутся, глазки  воровасто по  сторонам
бегают,  да как  зачастил: "Господа славные рыцари,  Его Величество  малость
захворал, находится в какой-то там  усадьбе, но мы с ним большие друзья, все
время поддерживаем связь, и как только он поправится,  так сразу  вернется в
замок". Ну и  все в  том  же духе. A хорошо было  сказано: "Виктор, где твой
дядя Александр?" -- И Беовульф захохотал пуще прежнего.
   -- A кстати, где? -- заинтересовался Дубов. -- Вот бы его найти!
   -- Кто знает! -- вздохнул Беовульф. -- Поначалу,  как я  слышал, короля
содержали  в  его же горницах, что называется, под  домашним  заточением,  а
потом  в одно  прекрасное утро слуги  явились --  а Его  Величества нет. Ну,
Длиннорукий  сразу  своих наемников за  задницу  -- где  король?  A  те, как
всегда, лыка не вяжут.
   -- Уж  не  учинили ли они чего с Его  Величеством? --  горестно покачал
головой Грендель.
   --  A может быть, вы же и его похитили? -- хитро прищурился Василий. --
Так же как нас.
   -- Да мы хотели,  -- протянул Беовульф, -- даже записки к нему посылали
через Кузьку. Кстати сказать, именно Кузьма Иваныч нам и  про вас стукнул...
Да, так вот, послали это мы Его Величеству записку -- дескать, готовы помочь
вам  бежать из заточения,  а  затем встать под ваше  начало, дабы изгнать из
Мухоморья вурдалаческих прислужников, этих жалких наемников...
   -- A король что? -- не выдержала Надя.
   --  A он  тоже прислал  записку. Да  вот она.  -- Хозяин пошарил под не
совсем  чистой скатертью,  небрежно постланной  на  столе,  и  извлек  мятый
листок:  --  "Благодарю  вас,  верные  рыцари,   за   заботу  обо  мне,   но
обстоятельства  к  нам  неблагоприятны. Оставайтесь  на своих  местах,  а  я
остаюсь на своем".  Ну, мы решили, что Его Величеству  виднее.  A чуть не на
следующее утро он исчез.
   --  Может  быть, они  узнали о его переписке  с  вами  и  сплавили куда
подальше? -- предположила Надя. -- A объявили, что исчез.
   -- C них станется, -- проворчал Грендель.
   -- Король -- не иголка, -- глубокомысленно заметил Дубов, в котором уже
пробудился  детектив  высокой  квалификации.  --  Будем  искать.  Если  его,
конечно, не вывезли тайно в Белую Пущу.
   --  A кстати, что в Белой Пуще? --  спросила Чаликова. --  Установилась
там стабильная власть, или нет? То есть я хотела сказать -- устойчивая.
   --  Какая уж там власть, --  хмыкнул  Беовульф.  --  Одно название.  Я,
конечно, не знаю подробностей, но  один мой хороший  приятель, купец Авелат,
ездил  туда  по  своим  торговым  делам  и  даже  встречался  с   кем-то  из
Семиупырщины...
   -- Чего-чего? -- удивленно переспросил Дубов.
   --  Ну, Семиупырщина  -- так  теперь  называется  ихняя  шайка. То есть
вообще-то она зовется более красиво  -- Временный Совет по управлению  Белой
Пущей, или черт его  там  знает как. Но все  зовут  их Семиупырщиной,  это и
короче, и суть точно отражает.
   -- И кто же эти семь упырей? -- заинтересовалась Чаликова.
   -- Да нет,  упырей  среди них Авелат  насчитал только  двоих --  самого
барона Альберта и  воеводу. A остальные -- какие-то бояре,  потомки еще тех,
шушковских,  недорезанные  князем   Григорием,  да   парочка   богатеев.  Но
заправляют,  конечно же, упыри во главе с Альбертом. A барон будто  бы после
смерти князя  Григория совсем с крыши спрыгнул --  верит во  все  приметы  и
собственной тени боится. Хотя пардон -- у вурдалаков тени не бывает...
   -- Ну  хорошо,  вероятность того,  что короля вывезли в Белую  Пущу, мы
рассматривать не будем, -- задумчиво промолвил Дубов, -- тем более что у них
там, как я понимаю, и  своих  проблем хватает. Значит,  Его Величество  либо
держат где-то в тайном месте, либо похитили, условно говоря, "третьи силы".
   -- A ну как убили? -- ахнул Грендель.
   -- Не думаю, -- покачал  головой  Василий. -- Король им нужен живым, во
всяком случае  до того момента, пока не подпишет отречения в пользу Виктора.
Да  и  каким  бы  Виктор  ни  был,  но  титул  убийцы собственного дяди  ему
совершенно ни к чему.
   --  Да  уж, это  вам  не  королевич  Георг, -- заметил хозяин.  -- Тот,
говорят, на своего дядюшку чуть не с ножом кидался!
   -- Теперь относительно  предположения, что его  могли перевести в более
закрытое место, чем  королевский замок, -- продолжал детектив. -- Я знаю Его
Величество Александра как человека отнюдь не глупого, он не мог не понимать,
что его положение  более чем ненадежное,  и  тот  факт, что он отказался  от
вашего предложения о побеге, может означать только  одно: Его Величество уже
ждал помощи  совсем с  другой стороны. Это подтверждает и  его  исчезновение
сразу  после вашего  письма.  Так что скорее  всего  король  жив,  здоров  и
находится в надежном месте.
   -- Боюсь,  боярин Василий, что вы  просто пытаетесь нас  успокоить,  --
пристально глянул на Дубова Грендель. -- A заодно и самого себя.
   -- Не без этого, -- развел руками детектив.
   Тут в залу заглянула горничная. Вид у нее был весьма растерянный:
   -- Господин Беовульф, к вам гость...
   --  Гость?  Прекрасно. Ну  так ведите  его сюда,  -- прогудел  радушный
хозяин. -- A заодно и винца принесите.
   Но когда  объявленный  гость  появился  на пороге, то все непроизвольно
вскочили из-за стола и почтительно склонились перед ним,  хотя  тот был одет
очень скромно, по-крестьянски. Нежданный гость был король Новой Ютландии Его
Величество Александр.


x x x


   Петрович со спущенными штанами стоял посреди длинноруковской комнаты, а
князь,  макая  тряпочку  в миску с  водкой, собственноручно протирал бывшему
Грозному Атаману царапины на заднице.
   -- Что, шибко больно? -- участливо спросил Длиннорукий, когда Петрович,
не выдержав, слегка визгнул.
   --  Все с  того раза,  -- проворчал  Петрович. -- Котяра проклятый. Так
меня цапнул, что до сих пор ни сесть, ни встать. A нынче ночью снова на меня
броситься хотел, хорошо я успел удрапать!
   -- Ничего,  скоро поймаем твоего кота, -- обнадежил Длиннорукий. --  Ну
все, можешь одеваться.
   Но  тут  в  неплотно  закрытой  двери  появилась  благообразная  фигура
Теофила. Старый слуга держал в руке небольшое блюдечко  с  молоком.  Завидев
сию двусмысленную сцену, он несколько смутился и деликатно кашлянул.
   --  Извините,  господа,  -- почтительно проговорил Теофил  и снова было
повернулся к двери, но тут его как ни в чем не бывало окликнул Длиннорукий:
   -- Постой, любезнейший, как там тебя, Теодор?
   -- Теофил, Ваше  Сиятельство,  -- с достоинством ответил слуга, проходя
внутрь. Петрович едва успел натянуть штаны.
   --  Послушай, Теофил, -- немного смущаясь, заговорил князь, -- тут ведь
у  вас  в замке  живет кот,  белый  такой,  пушистый?..  --  При  этом князь
покосился на блюдечко, которое держал слуга.
   Теофил непринужденно отпил немного молока и поставил блюдечко на комод:
   -- Жил, Ваше  Сиятельство.  Но вот как  Его Величество  исчезли,  так и
Уильям пропал. Должно быть, ушел вместе с Его Величеством.
   -- A кто же тогда меня ночью?.. -- начал было Петрович.
   -- A-а-а, так это призрак! -- радостно подхватил Теофил. -- Еще чуть ли
не  во  времена  достославного королевича Георга тут поселился какой-то злой
дух в облике  кота,  и  он  все  эти  годы  по  ночам  преследует  тех,  кто
злоупотребляет  хмельным зельем. Но вы не опасайтесь,  он совсем безобидный,
уверяю вас.
   -- Ничего себе безобидный! -- потер задницу Петрович.
   -- A  я вам вот еще что скажу, -- доверительно понизил голос Теофил. --
Этот Уильям, пока Его Величество находились в домашнем заточении, служил ему
верным письмоносцем: разносил куда надо записки, кои король привязывал ему к
хвосту. Умная бестия!
   --  Что-о?  --  вытаращился на  Теофила  Петрович,  а  Длиннорукий  зло
проговорил:
   -- По-моему, он над нами смеется.
   -- A ты только сейчас заметил?! -- истерично взвизгнул Петрович.
   -- Ну что вы,  господа, -- скорбно  покачал головой Теофил, --  разве я
позволил бы себе смеяться над столь почтенными особами?
   --  Ничего, дайте с делами разобраться, я еще этого кота поймаю и шкуру
спущу! --  пообещал Длиннорукий.  --  Вот,  как сейчас помню, в бытность мою
градоначальником учинили мы как-то отлов бродячих  котов -- любо-дорого!  Уж
мы их душили-душили, душили-душили, душили-душили, душили-душили... -- Князь
аж прикрыл глаза, а на его лоснящейся физиономии заиграла блаженная усмешка.
   -- Извините, Ваше Сиятельство, -- деликатно кашлянул Теофил, -- что  же
вы делали с этими несчастными задушенными котами?
   -- Шубейки боярыням шили, -- осклабился князь. -- Собольи...
   --  O  темпоре,  о морес, -- горестно вздохнул  старый  слуга  и,  взяв
блюдечко, покинул комнату.
   -- Чего он сказал? -- скривился Петрович.
   --  Умник, -- фыркнул Длиннорукий. И, немного подумав,  добавил:  --  A
кота я изведу -- теперь это для меня дело княжеской чести!


x x x


   В корчме, как  обычно, было тихо и  малолюдно.  Лишь  корчмарь-леший за
стойкой  протирал  посуду,  а  водяной  за  столиком потягивал свою  любимую
болотную водицу.
   -- Ну что, опять  без работы остался? --  сочувственно спросил водяной,
опрокинув в себя очередную кружку.
   Леший со стуком поставил тарелку на стойку:
   -- Да какая уж работа  в нашей глухомани! Боюсь, совсем придется корчму
закрывать. Тут вот на ночь глядя боярин Василий  пожаловал, да не один, а  с
двумя спутниками. -- Леший тяжко вздохнул.  -- Думал, погостят  хотя б денек
какой,  так  нет  же  --  ни  свет  ни  заря  отъехали. Тебе хоть  работенка
подвалила, и то неплохо.
   -- Ну да, -- важно кивнул водяной. -- Вел  по болотам  этого, как  бишь
его, Ивана.
   -- По  болотам?  --  несколько  удивился  корчмарь. --  И  чего он  там
потерял?
   -- A кто  его знает! -- отхлебнул  водицы водяной. -- Должно быть, тоже
по делам боярина Василия.
   -- Ох, не к добру все эти дела боярина Василия, -- озабоченно проворчал
леший.  --  В  тот  раз приехал тоже якобы по  своим делам, а князь Григорий
погиб.
   -- Ну так чего ж ты не радуешься?
   -- A я  и  радуюсь! Да только едва Григория не стало, так его вурдалаки
сразу сюда полезли.
   -- Какие вурдалаки? -- удивился водяной.
   -- Да, ты прав, вурдалаки пока еще не  полезли, -- согласился корчмарь,
-- да князь Длиннорукий с наемниками хоть и не вурдалаки, а того навроде. Ну
а короля Александра, скажи, зачем с престола согнали?
   -- Но не боярин  же Василий  в этом виноват, -- возразил водяной. -- Он
ведь  хочет  чтобы как лучше,  чтобы  жить  по  людским  законам,  а  не  по
вурдалачьим.
   -- Хочет-то как лучше, -- протянул леший, -- а что выходит? A ежели еще
и  Иван  тут  по  делам  боярина  Василия... Он  тебе  что-нибудь по  дороге
рассказывал?
   --  Не, все больше молчал,  --  горделиво  приосанился водяной. -- Меня
слушал. Сразу видно, умнейший человек.
   --  От  этого ума  одно  горе, -- проворчал  леший. --  Вот  и  Виктор,
говорят, умный человек, а с кем связался!
   --  Ну,  мы еще  не  знаем  всех обстоятельств, --  чуть понизил  голос
водяной. -- Кто знает, может быть, он просто вынужден был идти с ними, чтобы
всем нам не стало еще хуже!
   --  Пока  что  я  вижу  только  одно  --  ежели   и  дальше  так  будет
продолжаться,  то очень  скоро сюда придут  настоящие  упыри,  и  мне  опять
придется  убираться не знаю куда! -- чуть не выкрикнул леший.  И, пристально
глянув на своего друга, тихо добавил: -- Да и тебе тоже.
   Тут за дверью послышались какие-то крики и грохот.
   -- Ну, вот  и  тебе работенка подвалила, -- обрадовался водяной. Однако
леший отнюдь не разделял оптимизма своего приятеля.
   -- Это они, -- зло проворчал корчмарь.
   -- Кто, упыри? -- удивился водяной.
   --  Хуже. Те, когда кровь пускают, то только чтоб насытиться,  а эти...
Бес их знает, ради удовольствия что ли?
   Тем  временем  дверь опрокинулась  вовнутрь,  и  в  корчму  с  гиканьем
ввалились несколько человек в черных накидках и капюшонах, закрывающих лицо.
Один  из них выхватил из-под плаща какую-то  чудную длинную палку и направил
один конец в потолок. Леший поспешно зажал уши пальцами, и тут  же  раздался
оглушительный тарахтящий  звук,  а с деревянного потолка  посыпались  щепки.
Водяной  от  неожиданности  аж сполз  под  стол,  а  леший,  уже привыкший к
подобным набегам, вытащил из-под прилавка бутыль с  мутной жидкостью и молча
поставил на стойку. Один из налетчиков схватил бутыль в охапку, и вся ватага
с радостными криками покинула корчму.
   Водяной  выполз из-под стола и с  трясущимися руками отправился ставить
дверь на место.
   --  И вот так чуть ли  не  каждый день, -- вновь  вздохнул  леший. -- A
попробуй не дать -- убьют!
   -- Кто они такие? -- дрожащим голосом спросил водяной.
   --  Да наемники, кто ж еще, -- проворчал корчмарь.  --  Никакой  на них
управы...
   -- A может, Виктору пожаловаться? -- предложил водяной. -- Он, говорят,
беспорядка не терпит.
   -- Виктор-то, может, беспорядка и не терпит, -- подумав, ответил леший,
-- да он и сам от этих наемников целиком зависит. Так что жаловаться -- себе
дороже.
   Но  тут дверь  вновь отворилась,  и в  корчму вернулся  совсем  молодой
парень  из  числа  наемников -- во  время налета  он  стоял у входной двери.
Подойдя к стойке, он неловко сунул лешему пару смятых бумажек.
   --  Нет,  вы  не  подумайте,  мы  же  не  бандиты  какие,  --  смущенно
пробормотал  парень.  --   Мы  только  ради  справедливости,  против  всяких
антинародных режимов. -- Сказав это, он поспешно вышел вон.
   Водяной  подошел  поближе к стойке, и они вдвоем принялись разглядывать
бумажки -- те  были зелененькие и расписаны разными  непонятными  буквицами.
Кроме того,  на  обоих  наличествовал вытянутый  круг  с каким-то  бородатым
мужиком.
   --  Ты  что-нибудь понял из того, что он  сказал? -- удивленно  спросил
водяной, осмотрев необычные листки.
   -- Все очень странно, -- озабоченно покачал головой леший. -- И бумажки
какие-то  непонятные суют, и изъясняются вроде как  по-нашему, да  ничего не
поймешь. Совсем как боярин Василий со своим парнишкой.
   -- A ведь и Иван так же  само говорит, -- вставил  водяной,  -- только,
пожалуй, еще мудренее.
   -- Не к  добру  все это, ох не  к добру, --  прокряхтел леший и,  заняв
привычное  место  за  стойкой,  вновь  принялся  протирать тарелки.  Водяной
вернулся за столик и, налив себе из кувшина очередную  кружку, залпом выпил.
В корчме опять  воцарилась сонная тишина,  и  лишь несколько щепок  на  полу
напоминали о налете.


x x x


   Устало  откинувшись  в   кресле,  король  Александр  рассказывал  своим
друзьям, как ему удалось исчезнуть из собственного замка:
   -- Извините великодушно, что пришлось отказаться от вашего предложения.
Я  ценю  ваши  высокие  порывы,  но к  тому  времени  побег  уже  был  почти
подготовлен.
   --  И  кто  помог вам бежать?  --  не  без  скрытой  ревности  вопросил
Беовульф. -- Уж не...
   -- Нет-нет,  -- вздохнул король,  --  все равно не угадаете.  Могу ли я
положиться  на  вашу   скромность,  друзья  мои?  Мне   помогла  бежать  моя
возлюбленная,  простая девушка, но  чистая  и  светлая  душою,  будто горный
ручеек среди мрачных скал.
   Услышав это, Надя  чуть заметно улыбнулась -- наконец-то ей стало ясно,
куда исчезал Александр в дни ее первого пребывания в королевском замке и чем
вызваны его предосудительные разговоры о династических браках.
   --  Вот оно  что, --  протянул Беовульф, -- то-то Ваше  Величество были
столь  неотзывчивы,  когда я  пытался  вам  сосватать  свою кузину,  графиню
Бернадетту Прокопьевну!
   -- A по-моему, это необычайно поэтично, -- закатил глаза к почерневшему
потолку  Грендель. -- Один  король,  весьма  достойный,  влюбился  в девушку
простую...  Я  уже чувствую, как  в моей душе  слагается  возвышенная  песнь
всепобеждающей любви, стоящей много выше всех сословных предрассудков!
   -- Все это, конечно, замечательно, но отчего же вы, Ваше Величество, не
желаете  собственноручно  возглавить борьбу  за престол и справедливость? --
вопросил  Беовульф. -- Сами-то мы разобщены и тяжелы на подъем, но стоит вам
только свистнуть... То есть я хотел сказать -- кинуть боевой клич.
   -- A  что  толку!  -- безнадежно  махнул рукой Александр.  --  Виктор с
князем  Длинноруким  просто  ввели  де юре  то, что уже многие  годы  и  так
существовало де факто. То есть нашу полную зависимость от Белой Пущи.
   --  Но  для  чего  им  тогда  понадобилось  устраивать  этот  дворцовый
переворот? -- удивился Дубов. -- Не вижу логики.
   -- Видимо, у  покойного князя Григория  были какие-то  свои виды, а его
преемники просто  впопыхах забыли отменить то, что он задумал, --  не  очень
уверенно ответил король. -- Вот все и шло как бы по накатанной.
   -- Почему "как бы"? -- переспросила Чаликова.
   -- Потому что Длиннорукий обещал Виктору, что тот получит из Белой Пущи
и  денежные  средства, и  новейшие орудия производства, и умельцев,  которые
обучат  моих подданных искусным ремеслам. Очевидно, князь Григорий  так бы и
сделал, но его нет  -- и все встало. --  Александр помолчал, подлил  себе  в
кубок  немного  вина.  -- Возможно,  что  Виктор и руководствовался  лучшими
побуждениями, но что вышло -- сами видите.
   -- Хотели как  лучше,  а  получилось  как  всегда!  --  во  всю  глотку
захохотал Беовульф.
   -- Погодите, господа,  -- неуверенно  заговорила Чаликова, --  но  если
руководителям Белой Пущи теперь не до вас, то...
   -- Ну-ну, говорите же, -- поторопил ее Беовульф.
   -- Нет-нет, это, в конце концов, не мое дело. Мы с Василием  Николаичем
здесь иностранцы...
   --  Ничего,  князь  Длиннорукий  здесь  тоже  иностранец,   --  заметил
Грендель. -- A уж эти его наемники так вообще неведомо откуда.
   -- В  общем,  я  хотела  сказать,  --  продолжала  Надя,  --  что  пока
наследники князя Григория заняты  своими семиупырскими  дрязгами, вы  вполне
можете прогнать и Виктора, и Длиннорукого, и всех наемников.
   -- Вряд ли, --  с  сомнением покачал головой  король,  -- боюсь,  вы не
совсем представляете себе...
   Но договорить Александр не успел, так  как Беовульф с  грохотом опустил
кубок на стол, слегка забрызгав и без того не совсем чистую скатерть:
   -- Вот! Вот речь не мальчика, но мужа! -- И, немного остыв, добавил: --
Извините,  госпожа  Чаликова,  в  этом прикиде  я  вас  принимаю  больше  за
мальчика...
   -- Думаю, что Надя  права, -- раздумчиво заметил Василий.  -- Но решать
это действительно вам. Не нам.
   -- Ну, не знаю, -- колебался король. -- Так-то оно так,  но ведь раньше
или  позже  власть  в Белой  Пуще  установится, и  тогда  они  снова  за нас
примутся. Не стало бы еще хуже.
   --  Господа, -- понизил голос Василий, -- могу вам сообщить, что власть
упырей в Белой Пуще, по моим данным, скоро может подойти к концу.
   -- Как это? -- изумились и Грендель, и Беовульф, и Александр.
   -- Элементарно, -- по привычке произнес Василий. Но, поняв, что для его
собеседников все  это не столь элементарно, пояснил:  -- Так же как вы, Ваше
Величество, являетесь на  данный момент единственным легитимным правителем в
Новой  Ютландии,  так  и у  Белой Пущи скоро появится легитимная  наследница
княжеского престола Шушков.
   --   Иван-царевич   уже   отправился   ее   расколдовывать,   --  почти
конспиративным  шепотом  добавила  Надя. --  Но все  это до поры до  времени
должно оставаться в глубокой тайне.
   -- Что за Иван-царевич? -- пристально  глянул на  Василия и Надю король
Александр. -- Уж не  тот ли  молодой  человек с заплечным мешком,  что искал
дорогу через болота?
   -- Надеюсь, Ваше Величество не сказали ему, что Марфа -- это княжна? --
волнуясь, спросила Надя.
   -- Да нет, просто  показал до