╤ЄЁрэшЎ√: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
83 -
84 -
85 -
86 -
87 -
88 -
89 -
90 -
91 -
92 -
93 -
94 -
95 -
96 -
97 -
98 -
99 -
100 -
101 -
102 -
103 -
104 -
105 -
106 -
107 -
108 -
109 -
110 -
111 -
112 -
113 -
114 -
115 -
116 -
117 -
118 -
119 -
120 -
121 -
122 -
123 -
124 -
125 -
126 -
127 -
128 -
129 -
130 -
131 -
132 -
133 -
134 -
135 -
136 -
137 -
ошее оружие для
женщины. Они не требуют силы и больших тренировок. Так что теперь я, может
быть, буду немного более полезной для моего хозяина, так как наверняка смогу
снести голову любому, чтобы защитить его и честь своего дома. Бунтаро осушил
свою чашку:
- Я испытал гордость, когда услышал, что вы таким образом выступили
против Оми. Вы были правы. Господину Хиро-Мацу понравится ваш поступок.
- Благодарю вас, дядя. Но я только выполняла свой долг, - она церемонно
поклонилась. - Мой господин спрашивает, не окажете ли вы ему честь,
поговорив с ним сейчас, если вам будет угодно.
Он поддержал ритуал:
- Пожалуйста, поблагодарите его, но сначала нельзя ли мне принять
ванну? Если его это устроит, я повидаюсь с ним, когда вернется моя жена.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ
Блэксорн ждал в саду. Он надел коричневое форменное кимоно, подаренное
Торанагой, засунул за пояс мечи, заряженный пистолет спрятал под поясом. Из
торопливых объяснений Фудзико и слуг он понял, что должен принять Бунтаро со
всеми церемониями, потому что этот самурай был важным генералом и хатамото,
и вообще первым гостем в доме. Поэтому он принял ванну, быстро переоделся и
явился на заранее подготовленное место.
Бунтаро он видел вчера мельком, когда тот только приехал. Он был занят
с Торанагой, Ябу и Марико целый день, Блэксорн оказался один и организовывал
срочную демонстрацию атаки с Оми и Нагой. Атака получилась вполне успешной.
Марико вернулась домой очень поздно. Она коротко рассказала ему о
спасении Бунтаро, когда за ним несколько дней охотились люди Ишидо, как он
ускользнул от них и после этого прорвался сквозь враждебные провинции в
Кванто.
- Это было очень трудно, но ему это удалось, Анджин-сан. Мой муж очень
сильный и смелый человек.
- А что будет теперь? Вы уедете?
- Господин Торанага приказывает, чтобы все оставалось, как было. Ничего
не должно измениться.
- Вы изменились, Марико. Из вас ушла искра.
- Это ваше воображение, Анджин-сан. Я просто почувствовала облегчение
от того, что узнала, что он жив, когда уже была уверена, что он погиб.
- Да. Но теперь все по-другому, не так ли?
- Конечно. Я благодарю Бога, что мой супруг не попал в плен, что он
жив, чтобы служить господину Торанаге. Извините меня, Анджин-сан. Я сегодня
устала. Я прошу прощения, я очень-очень устала.
- Я ничем не могу помочь?
- Что вы можете сделать, Анджин-сан? Кроме того, что быть счастливым за
меня и за него. На самом деле ничего не изменилось. Ничего не кончилось,
потому что и не начиналось. Все идет как было. Мой муж жив.
"Ты не хочешь, чтобы он был мертв? - спросил себя Блэксорн в саду. -
Нет. - Тогда зачем этот спрятанный пистолет? Ты чувствуешь свою вину? - Нет.
Ничего не начиналось. - Разве? - Нет. - Ты думаешь, что ты взял ее. Это не
то же самое, что взять ее на самом деле? "
Он увидел Марико, выходящую из дома в сад. Она казалась ожившей
фарфоровой статуэткой, идя на полшага сзади Бунтаро, который выглядел еще
более огромным рядом с женой. Ее сопровождали Фудзико и служанки.
Он поклонился:
- ╨косо еде кудасарета, Бунтаро-сан, - Добро пожаловать в мой дом,
Бунтаро-сан.
Все стали кланяться. Бунтаро и Марико сели на подушки напротив него.
Фудзико уселась за его спиной. Нигатсу и служанка, Кой, начали разносить чай
и саке. Бунтаро взял саке, Блэксорн тоже.
- Домо, Анджин-сан. Икага дес ка?
- Ие. Икага дес ка?
- Ие. Кова дзосуну сабереру ени натта на. - Хорошо. Вы уже делаете
успехи в японском.
Блэксорн вскоре стал терять нить разговора, так как Бунтаро глотал
слова, говорил быстро и неразборчиво.
- Извините, Марико-сан, я не понял.
- Мой муж говорит, что он хочет поблагодарить вас за попытку спасти
его. С тем веслом. Вы помните? Когда мы бежали из Осаки.
- Ах, со дес! Домо. Пожалуйста, скажите ему, что я думаю, что мы
все-таки должны были пристать к берегу. Времени было достаточно. Служанка
утонула зря.
- Он говорит, это была карма.
- Это была напрасная смерть, - ответил Блэксорн и пожалел о своей
грубости. Он заметил, что она не перевела этих слов.
- Мой муж говорит, что наступательная стратегия хороша, действительно
превосходна, на самом деле.
- Домо. Скажите ему, что я рад, что он спасся невредимым. И что он
командует полком. И конечно, что мне приятно принимать его здесь.
- Домо, Анджин-сан. Бунтаро-сан говорит, да, план наступления хорош. Но
что касается его, он всегда будет носить свой лук и мечи. Он пошлет стрелу
на большее расстояние, с большей точностью и быстрее, чем пулю из мушкета.
- Завтра я буду стрелять вместе с ним, если он пожелает, и мы
посмотрим.
Блэксорн заметил, что глаза Бунтаро метались от Марико к нему и
обратно.
- Спасибо, Марико-сан. Скажите ему, что мне хотелось бы увидеть, как он
стреляет.
- Вы проиграете, Анджин-сан. Могу предупредить вас, чтобы вы даже не
пытались, - сказала она. - Он спрашивает, умеете вы обращаться с луком?
- Да, но не как настоящий лучник. Луки у нас уже довольно давно
устарели. Кроме арбалетов. А что касается морского боя, здесь мы применяем
только пушки, мушкеты или абордажные сабли. Иногда мы используем
зажигательные стрелы, но только для вражеских парусников и на близком
расстоянии.
- Он спрашивает, как вы ими пользуетесь и как вы их делаете, эти
зажигательные стрелы? Они отличаются от тех наших, которые использовали
против нас на галере в Осаке?
Блэксорн стал объяснять, начались обычные утомительные прерывания и
переспрашивания. К этому времени он уже привык, что они так невероятно
дотошны в вопросах о войне, но считал утомительным объясняться через
переводчика. Даже при том, что Марико была прекрасным переводчиком, она
редко точно переводила то, что он сказал. Длинный ответ всегда сокращался,
некоторое из того, что говорилось, конечно, слегка изменялось, и возникало
непонимание. И тогда приходилось пускаться в ненужные повторения.
Но без Марико, он чувствовал, он никогда бы не стал для них столь
ценным. "Только знания удерживают меня здесь, а не в яме, - напомнил он
себе, - но это не проблема, потому что еще надо многое им сказать и выиграть
сражение, настоящее сражение, и победить. До тех пор ты в безопасности. И ты
собираешься вернуть корабль. И возвратиться домой. Целым и невредимым".
Он взглянул на мечи Бунтаро и его телохранителя, потрогал свои,
почувствовал масляную теплоту пистолета и понял, что он никогда не будет в
безопасности в этой стране. Ни он, ни кто-нибудь другой, даже Торанага.
- Анджин-сан, Бунтаро-сан спрашивает, если он пришлет вам завтра своих
людей, вы сможете им показать, как делаются эти стрелы?
- Где мы можем достать смолу?
- Я не знаю, - Марико устроила перекрестный допрос, чтобы выяснить, где
она обычно встречается, на что похожа, как пахнет и чем ее можно заменить.
Потом она долго разговаривала с Бунтаро. Фудзико сидела все время молча, ее
глаза глядели и уши слушали, не пропуская ничего. Служанки, легко
управляемые малейшим движением ее веера, постоянно меняли пустые бутылочки
саке на полные.
- Мой муж говорит, что обсудит это с господином Торанагой. Может быть,
где-нибудь в Кванто и есть смола. До этого мы о ней никогда не слышали. Если
нет смолы, то у нас есть густое масло - китовое, - которое может заменить
смолу. Он спрашивает, вы пользуетесь боевыми ракетами, как китайцы?
- Да. Но они считаются очень ценным оружием, его применяют в случае
осады. Турки пользовались ими, когда воевали против рыцарей Сент-Джона на
Мальте. Ракеты используют обычно для того, чтобы вызвать пожар и панику.
- Он просит рассказать подробней об этой битве.
- Это было сорок лет тому назад, в самом большом... - Блэксорн
остановился, его мозг заработал. Это была самая большая осада, которую
пережили в Европе. Шестьдесят тысяч турок-мусульман, сливки Оттоманской
империи, выступили против шести сотен христианских рыцарей, поддерживаемых
несколькими тысячами мальтийских союзных войск, в заливе у их большого
укрепленного замка Святого Эльма на небольшом островке Средиземноморья.
Рыцари успешно противостояли шестимесячной осаде и, что вообще невероятно,
вынудили врага с позором отойти. Эта победа спасла все Средиземноморское
побережье и, таким образом, и христианство от опустошения ордами неверных.
Блэксорн внезапно понял, что эта битва дает ему один из ключей к
Осакскому замку: как окружить его, как атаковать, как прорваться через
ворота и как захватить замок.
- Вы продолжаете, сеньор?
- Это было сорок лет назад, на самом большом внутреннем море у нас в
Европе, Марико-сан, Средиземном море. Это была просто осада, как и много
других осад, о ней не стоит и говорить, - соврал он. Это знание было
бесценно, конечно, его не стоило выдавать так легко, совсем не сейчас.
Марико много раз объясняла, что Осакский замок неумолимо стоит между
Торанагой и победой. Блэксорн был уверен, что решение проблемы с Осакой
может дать ему обратный пропуск в Европу, со всеми богатствами, которые
только могут потребоваться в этой жизни.
Он заметил, что Марико чем-то обеспокоена.
- В чем дело, сеньора?
- Ничего, сеньор, - она начала переводить то, что он сказал. Но он
понял, что она догадалась, что он что-то скрывает. Его отвлек запах тушеного
мяса.
- Фудзико-сан?
- Хай, Анджин-сан?
- Сокузи ва мадака? Куаку ва... сазо куфуку де оро, нех? - Когда ужин?
Гости проголодались.
- Ах, гомен насаи, хи га курете кара ни итасимасу. Блэксорн увидел, как
она показала на солнце, и понял, что она сказала: "После заката". Он кивнул
и хмыкнул, что японцы сочли за вежливое: "Спасибо, я понял". Марико снова
повернулась к Блэксорну:
- Моему мужу хотелось бы, чтобы вы рассказали ему о битвах, в которых
участвовали.
- Они все в том руководстве по военному делу, Марико-сан.
- Он говорит, что прочитал его с большим интересом, но там содержатся
только краткие данные. В ближайшие дни он хочет узнать обо всех ваших
сражениях. А об одном сейчас, если вы не возражаете.
- Они все в военном руководстве. Может быть, завтра, Марико-сан, - ему
нужно было время, чтобы обдумать ослепившую его мысль об Осакском замке и
этой битве, ему надоело разговаривать, он устал от перекрестного допроса, но
больше всего он хотел есть.
- Пожалуйста, Анджин-сан, может быть, вы расскажете снова, еще раз, для
моего мужа?
Он услышал в ее голосе осторожный намек, мольбу и сжалился над ней:
- Конечно. Какая из них, по-вашему, ему понравится?
- Та битва в Нидерландах. Около Зеландии - вы это так произносите?
- Да, - сказал он.
И он начал рассказывать о битве, которая была похожа на все другие
битвы, в которых люди гибли из-за ошибок и глупости командиров.
- Мой муж говорит, что здесь не так, Анджин-сан. Здесь командиры очень
хорошие, или они очень быстро гибнут.
- Конечно, моя критика распространяется только на европейских
командиров.
- Бунтаро-сама говорит, он расскажет вам как-нибудь на днях о наших
войнах и наших командирах, особенно о господине Тайко. Честный обмен на вашу
информацию, - сказала она уклончиво.
- Домо, - Блэксорн сделал легкий поклон, чувствуя, что глаза Бунтаро
впиваются в него: "Что на самом деле хочет от меня этот сукин сын? "
Обед оказался сущим наказанием. Для всех. Еще на выходе из сада, когда
они переходили на веранду для еды, появились дурные предзнаменования.
- Извините меня, Анджин-сан, но что это? - показала Марико. - Мой муж
спрашивает, что это такое, вот там?
- Где? Ах, это! Это фазан, - сказал Блэксорн. - Господин Торанага
прислал его мне вместе с зайцем, которого мы приготовили по-английски и
съели - по крайней мере я, хотя там было достаточно для всех.
- Спасибо, но... мы, мой муж и я, мы не едим мяса. Но почему фазан
висит там? При такой жаре, не надо ли его убрать и приготовить?
- Вот так и надо готовить фазана. Вы вешаете его, чтобы мясо дошло.
- Что? Таким образом? Извините меня, Анджин-сан, - сказала она,
вспыхнув, - извините, но это быстро сгниет. Тем более он еще в перьях и
не... очищен.
- Мясо фазана сухое, Марико-сан, так что его приходится подвешивать на
несколько дней, может быть пару недель, в зависимости от погоды. Потом вы
ощипываете его, чистите и готовите.
- Вы оставляете его на воздухе? Гнить? Прямо так...
- Нан дза? - нетерпеливо спросил Бунтаро. Она виновато заговорила с
ним, он вздохнул, потом встал, посмотрел на фазана и ткнул в него пальцем.
Несколько мух взлетело с жужжаньем, потом они снова уселись на фазана.
Фудзико нерешительно объяснила что-то Бунтаро, и он вспыхнул.
- Ваша наложница говорит, что вы приказали никому не трогать его, кроме
вас? - спросила Марико.
- Да. Разве вы не подвешиваете у себя дичь? Не все же у вас буддисты?
- Нет, Анджин-сан, я не думаю, чтобы кто-то подвешивал.
- Некоторые люди считают, что фазана нужно подвешивать за хвостовые
перья до тех пор, пока он не упадет, но это бабушкины сказки, - сказал
Блэксорн. - Правильнее подвешивать за шею, тогда все соки остаются, где им и
положено быть. Некоторые дают ему висеть, пока шея не оторвется, но я лично
не люблю такое мясо. Мы привыкли... - Он замолчал, так как она вдруг
позеленела.
- Нан дес ка, Марико-сан? - быстро спросила Фудзико.
Марико объяснила. Они все нервно засмеялись, Марико встала, слабым
движением смахнула пот со лба: - Извините, Анджин-сан, вы не разрешите мне
на минуту...
"Ваша пища такая странная, - хотел сказать он ей. - Ну, вот хотя бы
вчера, этот сырой моллюск - белое, слизистое, почти безвкусное, пережеванное
мясо без ничего, только с соевым соусом? Или эти рубленые шупальцы
осьминога, тоже сырые, с холодным рисом и водорослями? А эта ваша почти
живая медуза с желто-коричневым "торфу" в бульоне - с заквашенными бобовыми
стручками, которые выглядят как собачья блевотина? О, да, подано на хрупком
красивом блюде, но все же выглядит как собачья блевотина! Да, ей-богу, этого
достаточно, чтобы человека замутило! "
В конце концов они перешли на веранду, и после обычных бесконечных
поклонов, незначительных разговоров, зеленого чая и саке начали подавать
еду. Маленькие подносики с пустым рыбным супом, рисом и сырой рыбой, как
всегда. И потом его тушеное мясо.
Блэксорн поднял крышку горшка. Поднялось облако пара, золотистые шарики
жира заплясали по блестящей поверхности. Густая вызывающая слюну подливка
покрывала куски нежного мяса и жира. Он с гордостью предложил его гостям, но
все покачали головами и попросили его есть одного.
- Домо, - сказал он.
Считалось правилом хорошего тона пить суп прямо из маленьких
лакированных чашечек, а все твердое есть палочками. На подносе лежал черпак.
С трудом сдерживая голод, он налил себе в чашку и начал есть. Потом он
увидел выражение их глаз.
Они следили за ним с зачарованным видом, безуспешно пытаясь скрыть
чувство тошноты, охватившее почти каждого. Его аппетит сразу начал исчезать.
Он пытался не замечать их, но не мог, его желудок возражал. Скрывая свое
раздражение, он отставил свою чашку, закрыл крышку и грубо сказал, что ему
не нравится.
- Фудзихо спрашивает, может быть, его тогда выбросить, - с надеждой
сказала Марико.
- Да.
Фудзико и Бунтаро расслабились.
- Вам не хочется еще рису? - спросила Фудзико.
- Нет, спасибо.
Марико обмахивалась веером, ободряюще улыбаясь, она снова налила чашку
саке, но Блэксорн не смягчился и на будущее решил готовить тайком в горах,
есть в одиночку и только охотиться в открытую.
"Бог с ними, - подумал он, - Если Торанага может охотиться, я тоже
могу. Когда я увижусь с ним? Сколько мне еще ждать? "
- Черт с ними и с Торанагой, - сказал он по-английски вслух и
почувствовал себя лучше.
- Что, Анджин-сан? - спросила тут же Марико по-португальски.
- Ничего, - ответил он, - я только интересуюсь, когда я повидаю
господина Торанагу.
- Он мне не сказал. Очень скоро, я полагаю. Бунтаро громко прихлебывал
саке и суп, как это и было принято у японцев. Это начало раздражать
Блэксорна. Марико оживленно разговаривала со своим мужем, который бурчал,
едва обращая на нее внимание. Она ничего не ела, и это, а также то, что обе
они, Марико и Фудзико, чуть ли не пресмыкались перед Бунтаро, а он сам тоже
должен был считаться с незваным гостем, очень раздражало Блэксорна.
- Скажите Бунтаро-саме, что в моей стране хозяин произносит тост в
честь почетного гостя, - он поднял свою чашку со зловещей улыбкой. - Долгих
лет жизни и счастья! - и выпил.
Бунтаро выслушал объяснения Марико. Он кивнул, соглашаясь, поднял в
свою очередь чашку, улыбнулся сквозь зубы и осушил ее.
- Ваше здоровье! - опять произнес тост Блэксорн. И так несколько раз.
- Ваше здоровье!
На этот раз Бунтаро не выпил. Он поставил полную чашку и посмотрел на
Блэксорна своими маленькими глазками. Потом позвал кого-то со двора. Седзи
тут же раскрылись. Его телохранитель, всегда бывший настороже, поклонился и
протянул его огромный лук и колчан. Бунтаро взял его и что-то быстро и
горячо сказал Блэксорну
- Мой муж говорит, что вы хотели видеть, как он стреляет, Анджин-сан.
Он думает, что завтра будет слишком поздно. Сейчас подходящее время. Вот там
ворота вашего дома. Он спрашивает, какой столб вы выбираете?
- Я не понимаю, - сказал Блэксорн. Главные ворота находились на
расстоянии в сорок шагов, через сад, но сейчас они были совсем не видны
через закрытые седзи правой стены.
- Левый или правый столб? Пожалуйста, выберите, - она была как-то
странно настойчива.
Почувствовав что-то нехорошее, он посмотрел на Бунтаро. Тот сидел сам
по себе, забыв о них, квадратный безобразный тролль, смотрящий в
пространство.
- Левый, - сказал он, заинтригованный.
- Хилари! - сказала она.
Бунтаро тут же выхватил стрелу из колчана, все так же сидя, поднял лук
на уровень глаз и выпустил стрелу с дикой, почти сказочной плавностью.
Стрела метнулась к лицу Марико, тронула прядь волос, пролетела мимо и
исчезла, пройдя через бумагу седзи в стене. Вторая стрела была пущена почти
до того, как исчезла первая, потом еще одна, каждая из них проходила в дюйме
от лица Марико. Она оставалась спокойной и недвижимой, сидя, как всегда, на
коленях.
Пролетела четвертая, последняя стрела. Молчание было наполнено
отголосками звона тетивы. Бунтаро выдохнул и медленно откинулся назад, лук
он положил на колено. Марико и Фудзико вздохнули и с улыбками стали
кланяться и хвалить Бунтаро, он кивнул им и слегка поклонился. Все
посмотрели на Блэксорна. Он знал, что был свидетелем почти что чуда. Все
стрелы прошли через одну и ту же щель в седзи.
Бунтаро вернул лук телохранителю и поднял свою маленькую чашку. Он
мгновение смотрел на нее, потом поднял, повел ею в сторону Блэксорна, выпил
и что-то хрипло сказал, снова став таким же грубым.
-- Мой муж просит, пожалуйста, пойдите и посмотрите.
Блэксорн несколько мгновений думал, пытаясь успокоиться: - В этом нет
необходимости. Конечно, он поразил цель.
- Он говорит, что ему бы
╧Ёшъы■ўхэш 