╤ЄЁрэшЎ√: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
83 -
84 -
85 -
86 -
87 -
88 -
89 -
90 -
91 -
92 -
93 -
94 -
95 -
96 -
97 -
98 -
99 -
100 -
101 -
102 -
103 -
104 -
105 -
106 -
107 -
108 -
109 -
110 -
111 -
112 -
113 -
114 -
115 -
116 -
117 -
118 -
119 -
120 -
121 -
122 -
123 -
124 -
125 -
126 -
127 -
128 -
129 -
130 -
131 -
132 -
133 -
134 -
135 -
136 -
137 -
тр, но размерен, так шагал он
на охоте и при необходимости мог непрерывно держать этот темп в течение двух
дней и ночи. На нем все еще была дорожная одежда и кимоно Кири, но они были
подтянуты, его военные краги выглядели нелепо.
Они пересекли еще одну пустынную улицу и начали спускаться по аллее. Он
знал, что тревожное сообщение скоро достигнет Ишидо и начнется очень
серьезная охота.
"Времени достаточно, - сказал он про себя. - Да, это был хороший план.
Но я не ожидал засады. Это стоит мне трех дней безопасности. Кири была
уверена, что она сможет три дня скрывать этот обман. Но теперь все
обнаружилось, и я не смогу проскользнуть на корабль и выйти в море. На кого
была устроена засада? На меня или на кормчего? Конечно, на кормчего. Но
разве стрелы не летели в оба паланкина? Да, но лучники были далеко, и им
было трудно разобрать, кто где, поэтому было разумнее и безопаснее
расстрелять оба паланкина, просто на всякий случай.
Кто приказал устроить это нападение, Кийяма или Оноши? Или португальцы?
Или священники-христиане? "
Торанага повернулся, чтобы проверить, где кормчий. Он увидел, что тот
не выглядел усталым, как и женщина, шедшая рядом с ним, хотя обоим и
досталось. На горизонте он видел огромную приземистую громаду замка и
напоминающий фаллос силуэт главной башни. "Сегодня уже второй раз я был
здесь на волосок от гибели, - подумал он, - Действительно ли замок
собирается покарать меня? Тайко достаточно часто говорил мне: "Пока жив
Осакский замок, мой род не прекратится, и ты, Торанага Миновара, получишь
эпитафию на его стенах. Осака погубит тебя, мой верный слуга! " - И вечно
свистящий насмешливый смех, который выводил из себя".
Жив ли Тайко в Яэмоне? Так или нет. Яэмон - его законный наследник.
Торанага с трудом отвел глаза от замка, повернул за другой угол и
скользнул в лабиринт аллей. Вскоре он остановился у стареньких ворот; На
столбах была изображена рыба. Он постучался условным стуком, дверь сразу же
открылась. Через мгновение ему уже кланялся непричесанный самурай:
- Господин?
- Соберите ваших людей и следуйте за мной, - сказал Торанага и вышел.
- С радостью.
Этот самурай не носил форменного кимоно коричневых, только пестрые
лохмотья ронина, но он входил в один из секретных специальных отрядов
отборных самураев, которые Торанага тайком переправил в Осаку на случай
непредвиденных событий. Пятнадцать человек, одинаково одетых и одинаково
хорошо вооруженных, тронулись за ним следом и быстро занимали места в
охранении спереди и сзади, а другие в это время побежали поднимать по
тревоге остальные отряды. Вскоре с Торанагой уже было пятьдесят человек. Еще
сто человек прикрывали его с флангов. Другая тысяча должна была
приготовиться к рассвету, если в них возникнет необходимость. Он расслабился
и замедлил шаг, чувствуя, что кормчий и женщина слишком быстро устанут. Они
были нужны ему сильными.
x x x
Торанага стоял в тени склада и рассматривал пристань, галеру и берег в
зоне прилива. Ябу и самурай стояли около него. Другие собрались плотной
толпой в ста шагах дальше по аллее.
Подразделение из ста серых ожидало около входа на галеру, в нескольких
сотнях шагов от них, с другой стороны утоптанной пустой площади, это
исключало возможность внезапной атаки. Сама галера была дальше,
пришвартованная у столбов каменного мола, который на сотню ярдов тянулся в
море. Весла были закреплены на бортах, на палубе можно было с трудом
разобрать нескольких моряков и воинов.
- Это наши или нет? - спокойно спросил Торанага.
- Слишком далеко, чтобы сказать наверняка, - ответил Ябу.
Прилив был высокий. За галерой подходили и уходили рыбачьи лодки,
фонари на них зажигались для плавания и как приманка для рыбы. К северу,
дальше по берегу, располагались ряды вытащенных на берег рыбацких судов
разного размера, с ними возились несколько рыбаков. В пятистах шагах к югу,
около другого каменного мола, стоял португальский фрегат "Санта-Тереза". При
свете факелов толпы носильщиков торопливо загружали его тюками и бочонками.
Около них в небрежных позах располагалась еще одна группа самураев. Это было
нормально, так как все португальские и другие иностранные корабли в порту
согласно закону загружались под постоянным наблюдением. Только в Нагасаки
португальские корабли могли свободно загружаться и разгружаться.
"Если охрана здесь будет усилена, мы сможем спать спокойней, - сказал
себе Торанага. - Да, но сможем ли мы запереть их и тем не менее во все
больших количествах вести торговлю с Китаем? Чужеземцы с юга поймали нас в
одну ловушку, из которой мы не выберемся, пока дайме-христиане управляют
Кюсю, и священники еще нужны. Лучшее, что мы можем сделать, - это поступать
как Тайко. Понемногу уступать им, притворяясь, что собираемся все отобрать,
пытаться блефовать, зная, что без торговли с Китаем нам не прожить".
- С вашего разрешения, господин, я бы атаковал немедленно, - прошептал
самурай.
- Я против этого, - сказал Ябу, - мы не знаем, наши ли люди на борту...
И здесь кругом может быть спрятана тысяча человек. Эти люди, - он указал на
серых около португальского корабля, - они поднимут тревогу. Мы не сможем
захватить корабль и выйти в море до того, как они блокируют нас. Нам нужно в
десять раз больше народу, чем у нас есть сейчас.
- Господин генерал Ишидо скоро узнает обо всем, - сказал самурай, -
тогда вся Осака наполнится врагами, которые слетятся на новое поле битвы. У
меня сто пятьдесят человек с теми, что на флангах. Этого будет достаточно.
- Не для полной уверенности. Нет, если наши моряки не готовы сесть на
весла. Лучше устроить тревогу, чтобы отвлечь серых - и всех тех, кто сидит в
засаде. Этих тоже. - Ябу снова указал на людей около фрегата.
- Какую тревогу? - спросил Торанага.
- Поджечь улицу.
- Это невозможно! - запротестовал самурай в ужасе. Поджог был
преступлением, наказуемым публичным сжиганием семьи виновного человека, всех
ее поколений. Наказание согласно законам было самым жестоким, потому что
пожар был самой большой опасностью в любой деревне, поселке или городе
империи. Дерево и бумага были их единственными строительными материалами, за
исключением черепицы на некоторых крышах. Каждый дом, каждый сарай, каждый
навес и каждый дворец представляли собой повышенную пожарную опасность.
- Мы не можем поджечь улицу!
- Что важнее, - спросил Ябу, - разрушение нескольких улиц или смерть
нашего хозяина?
- Огонь распространится, Ябу-сан. Мы не можем сжечь всю Осаку. Здесь
живет целый миллион народу - и больше.
Мертвенно-бледный, самурай повернулся к Торанаге.
- Господин, я сделаю все, что вы скажете. Вы хотите, чтобы я это
сделал?
Торанага только поглядел на Ябу.
Дайме только презрительно ткнул пальцем в сторону города.
- Два года назад он сгорел наполовину, а посмотрите на него сейчас.
Пять лет назад был великий пожар. Сколько сотен тысяч пропало тогда? Ну и
что? Они же просто лавочники, торгаши, ремесленники и "эта". Это не деревня,
заселенная крестьянами.
Торанага долго молчал, определяя направление ветра. Он был слабый и не
смог бы раздуть сильного пламени. Может быть. Но пламя легко могло стать
наказанием, которое уничтожило бы весь город. За исключением замка. "Ах,
если бы оно могло уничтожить только замок, я бы не колебался ни минуты".
Он повернулся на каблуках и подошел к остальным.
- Марико-сан, возьмите шесть самураев и кормчего и идите на галеру.
Притворитесь, что вы почти в панике. Скажите серым, что на вас была устроена
засада - бандитами или ронинами, вы не уверены, кем именно. Скажите им, где
это случилось, что вы были спешно посланы вперед командиром сопровождающих
вас серых, чтобы позвать на помощь, что битва все еще продолжается, что вы
думаете, что Киритсубо убита или ранена, - пожалуйста, поторопитесь. Если вы
их убедите в этом, большинство их уйдет отсюда.
- Я вас поняла, господин.
- Затем, независимо от того, что будут делать серые, поднимайтесь на
борт вместе с кормчим. Если наши моряки там и корабль цел и надежен,
возвращайтесь к сходням и притворитесь, что падаете в обморок. Это сигнал
нам. Сделайте это точно в начале лестницы. - Торанага посмотрел на
Блэксорна. - Скажите ему, что вы собираетесь делать, но не упоминайте, что
вы собираетесь падать в обморок. - Он отвернулся, чтобы отдать приказы
остальным своим людям и специальные секретные инструкции шести самураям.
Когда Торанага кончил, Ябу отвлек его в сторону.
- Зачем посылать чужеземца? Разве не безопаснее оставить его здесь?
Безопаснее для вас?
- Безопаснее для него, Ябу-сан, но не для меня. Он полезная приманка.
- Поджигание улицы будет даже безопаснее.
- Да. - Торанага подумал, что лучше иметь Ябу на своей стороне, чем на
стороне Ишидо. - Я рад, что не заставил его вчера прыгать с башни.
- Господин?
- Да, Марико-сан?
- Извините, но Анджин-сан спрашивает, что делать, если корабль занят
врагами?
- Скажите ему, что необязательно ему идти с вами, если он недостаточно
силен.
Блэксорн едва сдержался, когда она передала ему, что сказал Торанага.
- Скажите господину Торанаге, что его план нехорош для вас, что вам
следует остаться здесь. Если все будет хорошо, я дам сигнал.
- Я не могу сделать этого, Анджин-сан, это не то, что приказал наш
хозяин, - твердо сказала Марико. - Любой план, который он придумывает,
отличается большой мудростью.
Блэксорн понял, что спорить не о чем. "Боже, покарай их за это
кровожадное, ослиное высокомерие, - подумал он. - Но, ей-богу, каково
мужество! И у него, и у этой женщины".
Он следил за ней, стоящей у засады с боевым мечом такой длины, что он
был почти вровень с ней, готовой сражаться насмерть за Торанагу. Он увидел,
как она умело пользуется мечом, и хотя нападавшего убил Бунтаро, она
облегчила ему задачу, заставив того отступить. На ее кимоно еще была кровь,
оно было разорвано в нескольких местах, грязь была и на лице.
- Где вы так научились пользоваться мечом? - спросил он, пока они
бежали к доку.
- Вам следует знать, что все женщины-самураи очень рано учатся владеть
ножом, чтобы защищать свою честь и честь их господ, - сказала она сухо и
показала ему, как она прячет свой стилет, готовый к немедленному действию, -
но некоторые из нас, немногие, учатся владеть еще мечом и пикой, Анджин-сан.
Некоторые отцы считают, что их дочери, так же как и сыновья, должны быть
готовы к битве за своих хозяев. Конечно, некоторые женщины более
воинственны, чем другие, и рады, когда идут на битву вместе со своими
мужьями и отцами. Мои отец и мать решили, что я должна уметь владеть мечом и
пикой.
- Если бы не подвернулся тот капитан серых, первая стрела попала бы
прямо в вас, - сказал он.
- В вас, Анджин-сан, - уверенно поправила она его, - но вы спасли меня,
оттащив в безопасное место.
Теперь, глядя на нее, он знал, что ему не хочется, чтобы с ней
что-нибудь случилось.
- Давайте я пойду с самураями, Марико-сан, а вы оставайтесь здесь.
Пожалуйста.
- Это невозможно, Анджин-сан.
- Тогда мне нужен нож. Лучше дайте мне два. Она передала это требование
Торанаге, который согласился. Блэксорн засунул один под пояс, внутрь кимоно.
Другой он привязал, вниз рукояткой, к руке под рукавом, использовав для
этого полоску шелка, оторванного от обшлага кимоно.
- Мой хозяин спрашивает, все ли англичане носят ножи тайком в рукавах,
как вы?
- Нет. Но большинство моряков делают именно так.
- Это необычно - не как у португальцев, - сказала она.
- Лучшее место для запасного ножа-в сапоге. Тогда вы можете нанести
хороший удар очень быстро. Если это необходимо.
Она перевела его слова, и Блэксорн заметил, как Торанага и Ябу
внимательно поглядели на него, и понял, что им не понравилось то, что он
вооружается. "Хорошо бы, - подумал он, - мне удалось остаться вооруженным".
Он опять стал думать о Торанаге. После того, как нападение из засады
было отбито и серые перебиты, Торанага через Марико перед всеми коричневыми
поблагодарил его за "верность". И больше ничего, ни обещаний, ни соглашений,
ни наград. Но Блэксорн знал, что это придет позднее. Старый монах сказал
ему, что верность была единственной вещью, за которую они награждали.
"Верность и обязанность, сеньор, - говорил он. - Это их культ, это бусидо.
Там, где мы отдаем наши жизни за Бога и его сына Иисуса и Марию, Матерь
Божью, эти животные жертвуют собой за жизнь своих хозяев и умирают как
собаки. Помните, сеньор, ради спасения своей души они животные".
"Они не животные, - подумал Блэксорн. - И многое из того, что ты
сказал, отец, неправда и преувеличение фанатика".
Он сказал Марико:
- Мне нужно знать сигнал - если корабль свободен или если нет.
Она опять перевела Торанаге, на этот раз все было спокойно.
- Господин Торанага говорит, что один из наших солдат сделает это.
- Я считаю, что это трусость - посылать женщину выполнять мужскую
работу.
- Пожалуйста, будьте терпеливыми с нами, Анджин-сан. Нет различий между
мужчиной и женщиной. Женщины такие же самураи. В этом плане женщина может
быть много лучше, чем мужчина.
Торанага коротко спросил ее о чем-то.
- Вы готовы, Анджин-сан? Мы сейчас выходим.
- План плохой и опасный, и я устал быть проклятой священной ощипанной
уткой, но я готов.
Она засмеялась, поклонилась Торанаге и побежала. Блэксорн и шесть
самураев побежали вслед за ней.
Она бежала очень быстро, и он не смог догнать ее до поворота, когда они
завернули за угол и попали на открытое пространство. В тот же миг, как они
появились, серые заметили их и бросились вперед. Вскоре они были окружены.
Марико лихорадочно затараторила с самураями и серыми. Потом он тоже добавил
к этому галдежу, пыхтя, смесь из португальских, английских и немецких слов,
жестами прося их поторопиться, и схватился за трап, ему не было
необходимости притворяться, что он задыхается. Он пытался рассмотреть, что
происходит внутри корабля, но ничего не видел достаточно отчетливо, только
многочисленные головы, появляющиеся у планшира. Он мог видеть бритые макушки
многочисленных самураев и не менее многочисленных моряков. Цвета кимоно
различить ему не удавалось.
Сзади один из серых быстро заговорил с ним, он повернулся, объясняя,
что не понимает, - идите туда, быстро, назад по улице, где продолжается эта
проклятая битва. "Вакаримас ка? Убери отсюда к черту свой зад с поджатым
хвостом! Вакаримас ка? Там бой идет! "
Марико с безумным видом что-то рассказывала командиру серых. Офицер
отошел назад к кораблю и прокричал приказы. Сразу же более сотни самураев,
все серые, начали выскакивать из корабля. Он послал нескольких человек к
северу вдоль берега, чтобы встретить раненых и помочь им при необходимости.
Один был спешно послан за помощью от серых около португальской галеры.
Оставив десять человек охранять сходни, он быстрым шагом повел остальных по
улице, которая, извиваясь, шла от дока и поднималась вверх в город.
Марико подошла к Блэксорну.
- Как вам кажется, с кораблем все в порядке? - спросила она.
- Он на плаву.
С большим усилием Блэксорн уцепился за канаты сходней и подтянулся на
палубу. Марико последовала за ним. За нею поднялись двое коричневых.
Моряки, толпившиеся у прохода через планшир, уступили им дорогу.
Четверо серых охраняли ют, еще двое были на палубе полуюта. Все они были
вооружены луками со стрелами и мечами.
Марико расспросила одного из моряков. Тот ответил ей с большой
любезностью.
- Это все моряки, нанятые, чтобы доставить Киритсубо-сан в Эдо, -
сказала она Блэксорну.
- Спросите его... - Блэксорн замолчал, так как он вдруг узнал
низенького приземистого моряка, которого он сделал капитаном на галере после
шторма, - Конбанва, капитан-сан! (Добрый вечер! )
- Конбанва, Анджин-сан. Ватаси ие, капитан-сан, има, - ответил моряк с
ухмылкой, качая головой. Он указал на гибкого моряка с серо-стальной
торчащей косичкой, который один стоял на юте, - Имасу капитан-сан!
- Ах, со дес? Хэллоу, капитан-сан! - крикнул Блэксорн и поклонился,
потом сказал, понизив голос: - Марико-сан, проверьте, есть ли еще серые на
борту в трюме.
Прежде чем она успела что-либо сказать, капитан ответил на поклон и
прокричал что-то моряку. Тот кивнул и ответил очень подробно. Некоторые из
матросов что-то согласно прокричали. Капитан и все остальные на борту были
поражены.
- Ах, со дес, Анджин-сан. - После этого капитан крикнул: - Кейрей! (Что
значит - салют! ) - Все на борту, кроме самурая, приветственна поклонились
Блэксорну.
Марико сказала:
- Этот моряк говорит капитану, что вы спасли корабль во время шторма,
Анджин-сан. Вы не рассказали нам о шторме и вашем плавании.
- Там нечего рассказывать. Просто был еще один шторм. Пожалуйста,
поблагодарите капитана и скажите, что я счастлив снова оказаться на борту.
Спросите его, готовы ли мы отплыть сразу же, как прибудут остальные. - И
тихонько добавил: - Проверьте, есть ли еще серые в трюме.
Она сделала, как он приказал.
Подошел капитан, и она расспросила его, а потом, сопоставив все намеки
капитана о важности пребывания Блэксорна на борту, она поклонилась
Блэксорну:
- Анджин-сан, он благодарит вас за спасение его корабля и говорит, что
они готовы, - добавив тихонько: - Об остальном он не знает.
Блэксорн взглянул на берег. Признаков Бунтаро или колонны на севере не
было. Самурай, посланный бегом на юг по направлению к "Святой Терезе", все
еще был в сотне ярдов от своей цели, пока еще не замеченный.
- Что теперь? - сказал он, когда уже не смог больше ждать. Она спросила
себя: "Корабль в безопасности? Решай".
- Этот человек скоро доберется до места, - сказал он, глядя на фрегат.
- Что? Он показал:
- Это - самурай!
- Так что самурай? Извините, я не могу разобрать на таком расстоянии,
Анджин-сан. Я вижу все, что на корабле, кроме серых перед ним - они как в
тумане. Кто этот человек?
Он объяснил, добавив по-латыни:
- Теперь он всего в пятидесяти шагах. Его хорошо видно. Нам очень нужна
помощь. Кто даст знак? В таком положении его нужно подать как можно быстрее.
- А мой муж, его нигде не видно? - спросила она по-португальски.
Он покачал головой.
"Шестнадцать серых стоят между моим господином и его спасением, -
сказала она себе - О Мадонна, защити его! "
Потом, доверившись Богу, но опасаясь, что она принимает неверное
решение, она прошла к началу лестницы и сделала вид, что упала в обморок.
Блэксорн не был предупрежден об этом. Он увидел, что ее голова
ударилась о деревянные ступеньки. Моряки начали собираться около нее, серые
подходили от пристани и с палуб, Блэксорн подбежал к ней. Он поднял ее и
понес обратно, на ют.
- Принесите немного воды... воды, хай?
Моряки уставились на него, не понимая. Он отчаянно искал в уме японское
слово. Старый монах говорил ему пятьдесят раз. "Боже, да как же это? "
- О, мизу, мизу, хай?
- Ах, мизу! Хай, Анджин-сан. - Человек кинулся за водой. Внезапно
раздался трев