▌ыхъЄЁюээр  сшсышюЄхър
┴шсышюЄхър .юЁу.єр
╧юшёъ яю ёрщЄє
╧Ёшъы■ўхэш 
   ╧Ёшъы■ўхэш 
      ╩ыртхыы ─цхщьё. ╤хуєэ -
╤ЄЁрэшЎ√: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  - 116  - 117  - 118  -
119  - 120  - 121  - 122  - 123  - 124  - 125  - 126  - 127  - 128  - 129  - 130  - 131  - 132  - 133  - 134  - 135  -
136  - 137  -
а, Ваше Святейшество. Это война. Кийяма послал через брата Михаила сообщение, его подтверждает и другой наш источник информации. Михаил только что вернулся из замка. Голосование было анонимным. - Когда? - В момент, когда они поймут, что император сюда не приедет. - Эта война никогда не прекратится. Боже, смилуйся над нами! И благослови Марико, - по крайней мере Кийяма и Оноши были предупреждены о вероломстве Торанаги. - А что Оноши, Ваше Святейшество? Насчет его измены по отношению к Кийяме? - У меня нет доказательств, Солди. Что-то непонятно. Не могу я поверить, что Оноши пошел на это. - Но если это так, Ваше Святейшество? - Именно сейчас это невозможно, даже если он и намерен так поступить. Они слишком нужны друг другу. - Ну да, пока не потребуется делить наследство Торанаги... - Вы не должны напоминать мне о том, как они не любят друг друга, или о том, как далеко они могут зайти, - Бог простит их обоих. - Он пошел дальше. Солди подскочил к нему. - Можно послать эту информацию отцу Алвито? - Нет. Пока нет. Сначала я должен решить, что делать. Торанага узнает об этом достаточно скоро из своих источников. Бог возьмет эту землю на свое попечение и сжалится над всеми нами. Солди открыл для отца-инспектора дверь. - Еще известие: Совет официально отказался выдать нам тело госпожи Марии. Она будет погребена завтра, со всеми почестями, мы не приглашены. - Этого следовало ожидать. Но это прекрасно, что они хотят почтить ее память таким образом. Пошлите одного из наших людей принести часть ее праха - это они разрешат. Прах ее будет захоронен в освященной земле в Нагасаки, - Он автоматически поправил икону и сел за стол. - Я произнесу прощальную проповедь - настоящий реквием, со всеми почестями и церемониями, какие мы только сумеем совершить, - когда ее останки будут официально преданы земле. Она будет похоронена на территории собора как самая почитаемая дочь церкви. Распорядитесь об украшениях, наймите лучших художников, каллиграфов - все должно быть самое лучшее. - Да, Ваше Святейшество. - Ее мужество и преданность нашим святыням окажут огромное влияние на паству. Очень важно почтить ее, Солди. - А внучка Кийямы, господин? Власти отдадут нам ее тело, он настаивал. - Надо сразу отправить ее останки в Нагасаки. Я посоветуюсь с Кийямой о том, как он хочет устроить ее похороны. - Вы проведете службу. Ваше Святейшество? - Да, если меня выпустят отсюда. - Господин Кийяма будет очень рад такой чести. - Да, но мы должны проследить, чтобы служба по ней не отвлекла от похорон госпожи Марии. Мария очень, очень важна в политическом отношении. - Конечно, Ваше Святейшество. Я это хорошо понимаю. Дель Аква внимательно посмотрел на своего секретаря. - Почему вы не доверяете Оноши? - Простите, Ваше Святейшество, - может быть, потому, что он прокаженный и пугает меня. Простите... - Всем должно быть стыдно перед ним, Солди, он не виноват в своей болезни. У нас нет доказательств заговора. - Все остальное, о чем нам сообщала эта дама, оказалось правдой. Почему бы и здесь... - У нас нет доказательств, только предположения. - Да, предположения. Дель Аква передвинул стеклянный графин, любуясь игрой преломленных лучей. - Когда я молился - я чувствовал запах цветущих апельсиновых деревьев, свежего хлеба... Так захотелось домой... Солди вздохнул: - Я мечтаю об аббаччио, Ваше Святейшество, и пиццайоле, о бутылке "Лакрима-Кристи" и... Боже, прости меня, голодного из голодных! Скоро мы сможем вернуться домой, Ваше Святейшество. На следующий год. К тому времени здесь все успокоится. - К следующему году ничего здесь не успокоится. На нас обрушится война... Она много-много навредит нам: и церкви, и нашей вере... - Нет, Ваше Святейшество, Кюсю будет христианским, кто бы ни выиграл. - Солди своей уверенностью желал подбодрить отца-инспектора. На этом островке еще наступят хорошие времена для нашей веры. Дел и на Кюсю более чем достаточно, Ваше Святейшество. Обратить в нашу веру три миллиона душ, направлять полмиллиона верующих... А еще Нагасаки, и торговля... Они же должны как-то торговать. Ишидо и Торанага будут разрываться на куски. Но какое это имеет значение? Оба они против христианства, оба язычники и душегубы! - Да... К сожалению, то, что происходит в Осаке и в Эдо, имеет значение и для Кюсю. Что делать, что делать? - Дель Аква старался прогнать грустные мысли. - Что с англичанином, где он теперь? - Все еще под охраной в главной башне замка. - Оставьте меня пока одного, мне надо подумать. Решить, что делать. Окончательно. Церковь в большой опасности. - Дель Аква выглянул из окна во двор: к входу приближался монах Перес. Солди подошел к дверям перехватить монаха. - Нет, я поговорю с ним сейчас. - Ах, Ваше Святейшество, доброе утро, - начал монах, машинально оправляя рясу, - Вы хотели меня видеть? - Да, Солди, сходите, пожалуйста, за письмом. - Я слышал, ваша часовня разрушена, - заметил монах. - Повреждена. Садитесь, пожалуйста. - Дель Аква сел у стола, на свой стул с высокой спинкой, монах расположился напротив. - Никто не пострадал, слава Богу. Через несколько дней она будет как новая. А что с вашей миссией? - Не тронута. - Монах не скрывал своего торжества. - Вокруг нас после землетрясения столько пожаров и человеческих жертв... Но мы невредимы... Бог не оставляет нас. - Тут он таинственно добавил: - Я слышал, прошлой ночью в замке язычники перебили друг друга. - Да, это так. В схватке была убита одна из наших знатных прихожанок, госпожа Мария. - Ах да, мне тоже поступило сообщение. "Пожалуйста, убейте его, ╨синака", - сказала госпожа Мария. Так началась эта кровавая баня. Я слышал, она даже сама пыталась убить нескольких человек, перед тем как совершила самоубийство. Дель Аква вспыхнул: - Вы ничего не понимаете в японцах после стольких лет жизни здесь! Вы даже едва говорите на их языке! - Я понимаю, что такое ересь, глупость, убийство и вмешательство в политические дела. А на этом языческом наречье я говорю, и неплохо. И многое понимаю в этих язычниках. - Но не в хороших манерах! - Слово Божье этого не требует. Это Слово... Я даже понимаю в адюльтере. Что вы думаете об адюльтере и проститутках, Ваше Святейшество? Открылась дверь, Солди предложил дель Акве письмо от папы и вышел. Отец-инспектор передал письмо монаху, торжествовавшему победу. - Это от Его Святейшества. Прибыло вчера со специальным посланцем из Макао. Монах стал читать папский ордер. Всем священникам всех религиозных орденов предписывалось, с формального разрешения короля Испании, посещать Японию только через Лиссабон, Гоа и Макао. Под страхом немедленной смертной казни запрещалось всем отправляться в Японию из Манилы. Последним пунктом всем священникам кроме иезуитов официально предлагалось сразу же выехать из Японии в Манилу, откуда они могли, если так желало их начальство, вернуться в Японию, но только через Лиссабон, Гоа и Макао. Монах Перес изучил печать, подпись, дату, перечитал ордер еще раз, очень внимательно... Потом язвительно усмехнулся почти бросил на стол. - Я этому не верю! - Это ордер Его Святейшества... - Еще одна ересь против собратьев Бога, против нас или всех других монахов нищенствующего ордена, которые несут слово Божье язычникам. Нам навсегда закрывают Японию! Португальцы, кое-кем подстрекаемые, будут увиливать от ответа и никогда не дадут нам пропусков или виз. Если это письмо подлинное, оно только доказывает то, что мы говорим уже многие годы: иезуиты могут победить даже папу римского! Дель Аква сдержал свой гнев. - Вам приказано уехать! Или вы будете казнены. - Угрозы иезуитов бессмысленны, Ваше Святейшество. Вы не говорите языком Бога, никогда не говорили и никогда не сможете. Вы не солдаты Христа! Вы служите папе, Ваше Святейшество, - человеку. Вы политики, люди земли, люди с корыстными интересами, - вашими языческими шелками, землями, властью, богатствами и влиянием... Господь наш Иисус Христос пришел на землю в обличье простого человека, он чесался и ходил босиком, от него плохо пахло. Я никогда не уеду, и братья мои тоже! Дель Аква впервые был так резок: - Вы уедете из Японии! - Перед Богом клянусь - не уеду! Но здесь я в последний раз. Если захотите меня видеть, пожалуйте в нашу святую миссию - приходите: ухаживайте за бедными, больными, отверженными, как это делал Иисус Христос! Мойте им ноги, как это делал Он и спасете вашу душу, пока еще не поздно! - Вам приказано под страхом смертной казни немедленно покинуть Японию! - Послушайте, Ваше Святейшество, меня пока не казнили и вряд ли когда-нибудь казнят. Конечно, я приму этот документ, если он не устарел. Он же датирован шестнадцатым декабря тысяча пятьсот девяносто восьмого года - почти два года назад. Это нужно проверить, он слишком важен, чтобы принимать его так просто, - а это займет четыре года как минимум. - Конечно, он не устарел! - Вы не правы. Бог мне судья, я верю, что это так. Через несколько недель, самое большее через несколько месяцев у нас наконец будет архиепископ Японии. Испанский епископ! Письма, которые я получаю из Манилы, говорят, что королевское постановление ожидается с ближайшей почтой. - Невозможно! Это территория Португалии и наша провинция! - Была - Португалии. Была - иезуитов. Но теперь все изменилось. С помощью наших братьев и Божьего напутствия король Испании победил вашего генерала в Риме! - Это вздор! Ложь и слухи! Ради своей бессмертной души подчинитесь распоряжениям наместника Христа! - Я подчинюсь. Я напишу ему сегодня же, обещаю вам. Тем временем мы ждем испанского епископа, вице-короля Испании и нового капитана Черного Корабля - тоже испанца! Это оговорено в королевском указе. И у нас есть друзья на высоких постах, и они наконец пересилили иезуитов, раз и навсегда! Я иду с Богом, Ваше Святейшество, прощайте. - Монах Перес встал, открыл дверь и вышел. В комнате перед кабинетом дель Аквы Солди проводил монаха взглядом и поспешил войти. Напуганный цветом лица дель Аквы, он налил немного бренди из графина. - Ваше Святейшество? Дель Аква покачал головой и снова невидящим взглядом уставился в пространство... За последний год от делегатов ко двору Филиппа Испанского в Мадриде доходили тревожные новости о растущем влиянии врагов общества. - Это неправда, Ваше Святейшество, испанцы не смогут прийти сюда! Это неправда! - Это может быть правдой, очень даже легко! Слишком легко! - Дель Аква прикоснулся к папскому ордену. - Этот папа может умереть, наш глава ордена может умереть... даже король Испании... Тем временем... - Он встал во весь свой рост. - Тем временем мы должны готовиться к худшему и делать что можем. Пошлите сразу же брата Михаила, чтобы он привел сюда Кийяму. - Да, Ваше Святейшество. Но Кийяма никогда здесь не бывал. Вряд ли он захочет прийти сюда теперь... - Скажите Михаилу - пусть говорит все что угодно, но он должен привести сюда Кийяму до захода солнца! Потом немедленно отправьте Мартину новости о войне, чтобы он тут же передал их Торанаге. Вы сообщите ему о деталях, но я тоже хочу отправить с ним личное сообщение. Еще: пошлите кого-нибудь - нужно, чтобы сюда пришел Феррьера. - Да, Ваше Святейшество. Но что касается Кийямы, Михаил, конечно, не сможет... - Скажите Михаилу - пусть прикажет ему прийти сюда! Именем Господа Бога, если потребуется! Мы - солдаты Христа, мы собираемся воевать - воевать за нашего Бога! Поторопитесь! ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ДЕВЯТАЯ - Анджин-сан? - Сквозь сон Блэксорн услышал имя. Оно донеслось до него издалека, отзываясь в вечности. - Хай? - ответил он. Затем он услышал, как его имя повторили еще несколько раз. Кто-то прикоснулся к нему рукой... Он открыл глаза. В предрассветной тьме все вокруг постепенно обретало четкие очертания. Сознание вернулось к нему, удалось сесть... Перед кроватью на коленях сидел доктор, рядом стояли Киритсубо и госпожа Ошиба, глядя на него сверху вниз. Серые вокруг заполняли всю комнату. Масляные лампы бросали теплый свет. Доктор заговорил с ним... В ушах все еще стоял звон, голос доносился очень слабо, но ошибки теперь быть не могло - он снова мог слышать... Непроизвольно он поднес руки к ушами, прижал их... В голове сразу же взорвалась боль, посыпались искры и цветные огоньки, началась бешеная пульсация... - Простите... - пробормотал он, дожидаясь, когда утихнет боль, отчаянно приказывая, чтобы она утихла". - Извините, уши болят... Но я теперь слышу - вы понимаете, доктор-сан? Я теперь слышу - немного... Простите, что вы говорите? - Он следил за губами доктора, стараясь разобрать слова. - Госпожа Ошиба и Киритсубо-сан хотят знать, как вы себя чувствуете. - Ax! - Блэксорн посмотрел на них. Теперь он заметил, что они одеты по всем правилам: Киритсубо вся в белом, только зеленый шарф на голове. Кимоно Ошибы темно-зеленое без рисунка и украшений, на ней еще большой платок из тонкой белой ткани. - Лучше, благодарю вас... - На душе у него при виде одежд белого цвета стало тревожно. По освещению снаружи он понял, что время подходит к рассвету, а не к сумеркам. - Доктор-сан, скажите, пожалуйста, я что, спал целый день и целую ночь? - Да Анджин-сан. День и ночь. Ложитесь, прошу вас, - Доктор взял Блэксорна за кисть своими длинными пальцами и сжал их, щупая пульс, - кончиками пальцев он пробовал девять ударов: три на поверхности, три в середине и три в глубине, как учила с незапамятных времен китайская медицина. Все в комнате ждали его решения. Доктор удовлетворенно кивнул. - Кажется, все хорошо, Анджин-сан. Тяжелых повреждений нет, вы меня понимаете? Сильные головные боли, да? - Он подробно объяснил все госпоже Ошибе и Киритсубо. - Анджин-сан, - обратилась к нему госпожа Ошиба. - Сегодня похороны Марико-сама. Вы поняли - похороны? - Да, госпожа. - Хорошо. Сразу после того, как рассветет. Вы имеете право пойти, если хотите. Вы понимаете? - Да... Думаю, что да... Если можно, я бы пошел. - Очень хорошо. - Ошиба поговорила с доктором, попросила его еще лучше следить за состоянием больного. Потом, вежливо поклонившись Киритсубо, улыбнулась Блэксорну и вышла. Киритсубо подождала, пока она уйдет. - Как вы, Анджин-сан? Как себя чувствуете? - Голова болит, госпожа... Прошу меня извинить... - Простите меня, я только хотела поблагодарить вас. Вы меня понимаете? - Это долг... Я только выполнял свой долг... Не повезло... Марико-сан погибла... Кири почтительно поклонилась ему. - Нет, повезло... Ох, нет, не повезло... Благодарю вас, Анджин-сан. За нее... за себя... за всех... Мы еще с вами поговорим. Благодарю вас. - Она вышла. Блэксорн собрался с силами и встал на ноги. Боль в голове была так чудовищна, что вызвала желание закричать... Он сжал губы в тонкую линию... В груди ломило, желудок бурлил... Но через некоторое время желудок пришел в норму, тошнота прошла... Правда, во рту остался противный привкус... Он направился вперед, подошел к окну, взялся за подоконник, стараясь перебороть тошноту, подождал, прошелся туда-сюда... Головная боль и тошнота не проходили. - Все нормально, спасибо... - Он с облегчением снова сел. - Вот выпейте это - вам станет лучше. Установите хара. - У доктора была добрая улыбка. Блэксорн выпил и задержал дыхание, - запах был как у древнего птичьего помета и заплесневелых водорослей, смешанных с гниющими листьями, в жаркий летний день, вкус был еще хуже. - Пейте, Сразу станет лучше, а пока прошу меня извинить. Блэксорн снова сжался, но заставил себя сделать глоток. - Скоро станет лучше, извините. Пришли женщины-служанки, причесали его, уложили волосы, парикмахер побрил. На руки и лицо положили горячие полотенца. После всего этого он почувствовал себя намного лучше. Другие слуги помогли ему одеться в обычное кимоно и крылатую накидку. Принесли новый короткий меч в ножнах. - Подарок, господин. Подарок от Киритсубо-сама, - объяснила служанка. Блэксорн принял меч и засунул за пояс вместе с боевым мечом, тем самым, который подарил ему Торанага, - рукоятка была расщеплена и чуть не сломана - он ведь бил ею о засов. Он вспомнил, как Марико стояла спиной к двери... Потом ничего не мог вспомнить до того момента, как он стоял над ней на коленях и смотрел, как она умирала... И снова провал - вот до этого момента... - Простите, мы в главной башне? - спросил он капитана серых. - Да, Анджин-сан. - Капитан с почтением поклонился, короткий и толстый, как обезьяна, и, пожалуй, не менее опасный. - Почему я здесь? Капитан улыбнулся и вежливо перевел дыхание. - Так приказал господин генерал. - Но почему - здесь? Самурай повторил, словно попугай: - Так приказал господин генерал. Извините, вы меня понимаете? - Да, благодарю вас, - устало ответил Блэксорн. Когда он наконец был готов, то почувствовал себя ужасно. Зеленый чай немного помог ему, потом слабость снова навалилась и его все-таки вырвало в блюдо, которое подставила служанка... Грудь и голова при каждом спазме пронзались горячими красными иголками... - Извините, - терпеливо предложил доктор, - вот, пожалуйста, выпейте... Он выпил еще этого варева, но оно не помогло. К этому времени рассвет уже разлился по всему небу. Слуги сделали ему знак и помогли выйти из большой комнаты. Охрана шла впереди, остальные - сзади. Так они спустились по лестнице и вышли во двор, где их ждали носилки с новой охраной. Он с удовольствием вошел в паланкин. По приказу капитана серых носильщики подняли паланкин, и, сопровождаемые охраной, они присоединились к процессии из паланкинов, пеших самураев и дам, тянущейся по лабиринту улиц замка к выходу. Все были одеты в самое лучшее. Некоторые женщины - в кимоно темных цветов, с белыми шарфами на голове, другие - во всем белом, только шарфы цветные. Блэксорн отдавал себе отчет в том, что за ним наблюдают. Он сделал вид, что не замечает этого, пытался выпрямить спину и придать лицу равнодушное выражение, молясь, чтобы его не настигла снова та же слабость и он не опозорился, но боли все усиливались... Кортеж петлял между укреплениями крепости, вдоль тысяч самураев, вытянувшихся молчаливыми рядами... Никого не окликали, не требовали документов. Похоронная процессия проходила один пост за другим, не останавливаясь у опускных решеток и рвов с водой. Когда миновали ворота и, оказались за основными укреплениями, Блэксорн вдруг заметил, что серые стали более бдительными, внимательно изучали всех, оказавшихся поблизости, старались держаться к нему вплотную. Он немного успокоился, - вспомнил, что бросается в глаза. Наконец процессия пересекла открытый участок, прошла по мосту и поднялась к назначенному месту - на площадке, недалеко от берега реки. Площадка имела размеры триста на пятьсот шагов. В центре - яма в виде квадрата, со стороной пятнадцать шагов и глубиной пять, заполненная дровами. Над ямой

╤ЄЁрэшЎ√: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  - 116  - 117  - 118  -
119  - 120  - 121  - 122  - 123  - 124  - 125  - 126  - 127  - 128  - 129  - 130  - 131  - 132  - 133  - 134  - 135  -
136  - 137  -


┬ёх ъэшуш эр фрээюь ёрщЄх,  ты ■Єё  ёюсёЄтхээюёЄ№■ хую єтрцрхь√ї ртЄюЁют ш яЁхфэрчэрўхэ√ шёъы■ўшЄхы№эю фы  ючэръюьшЄхы№э√ї Ўхыхщ. ╧ЁюёьрЄЁштр  шыш ёърўштр  ъэшує, ┬√ юс чєхЄхё№ т Єхўхэшш ёєЄюъ єфрышЄ№ хх. ┼ёыш т√ цхырхЄх ўЄюс яЁюшчтхфхэшх с√ыю єфрыхэю яш°шЄх рфьшэшЄЁрЄюЁє