╤ЄЁрэшЎ√: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
83 -
84 -
85 -
86 -
87 -
88 -
89 -
90 -
91 -
92 -
93 -
94 -
95 -
96 -
97 -
98 -
99 -
100 -
101 -
102 -
103 -
104 -
105 -
106 -
107 -
108 -
109 -
110 -
111 -
112 -
113 -
114 -
115 -
116 -
117 -
118 -
119 -
120 -
121 -
122 -
123 -
124 -
125 -
126 -
127 -
128 -
129 -
130 -
131 -
132 -
133 -
134 -
135 -
136 -
137 -
судна и разрушил часть галеры корсаров, в суматохе он смог уплыть на баркасе
и спастись с четырьмя членами своей команды. Те, кто не смог плыть с ним на
баркасе, вынуждены были остаться, и он до сих пор помнит их крики о помощи.
Но Бог отвернул свое лицо от этих людей в тот день, и они либо погибли, либо
сели за весла галеры. Бог обратил свое лицо к Блэксорну и еще четверым
морякам. На этот раз они смогли добраться до Кальяри на Сардинии. Оттуда они
без единого пенни отплыли домой.
Это было восемь лет назад, - в тот год на Лондон опять обрушилась чума.
Чума, голод и мятежи голодающих безработных. Его младший брат и вся семья
погибли. Но зимой чума кончилась, и он легко получил новый корабль и ушел в
море, чтобы поправить свое состояние. Сначала работал для лондонской
компании по торговле с чужеземными странами. Потом путешествие в Западную
Индию для охоты за испанцами. После этого, немного разбогатев, он стал
плавать на кораблях Кииса Веермана, голландца, в его второй экспедиции на
поиски легендарного Северо-Восточного прохода в Китай и острова Пряностей в
Азии, который, как считалось, находится в Ледяных морях на севере России -
страны, где правит царь. Они искали два года, потом Киис Веерман умер в
арктических пустынях и с ним восемьдесят процентов команды, а Блэксорн
повернул обратно и привел оставшуюся часть экипажа домой. Потом три года
назад он явился во вновь создаваемую голландскую Восточно-Индийскую компанию
и попросил взять его кормчим в их первую экспедицию в Новый Свет. Ему по
секрету сообщили, что они купили за большие деньги контрабандный
португальский корабельный журнал, который, как предполагается, открывает
секреты Магелланова пролива, и они хотят проверить это. Конечно, голландские
купцы предпочли бы воспользоваться услугами своих кормчих, но те были
несравнимы по квалификации с английскими, обученными монополистом Тринити
Хаус, и огромная стоимость руттера вынудила их поставить на Блэксорна. Это
был идеальный выбор: он был лучшим из оставшихся в живых протестантских
кормчих, его мать была голландкой, и он в совершенстве владел голландским.
Блэксорн с радостью согласился и принял в качестве вознаграждения за труды
пятнадцать процентов прибыли. Он перед Богом поклялся в верности компании и
обязался вести их флот и провести его назад домой.
"Боже мой, я собираюсь привести "Эразмус" домой, - подумал Блэксорн. -
И с таким количеством людей, которое ты оставишь в живых".
Они пересекли площадь, и, отведя глаза от галеры, он увидел трех
самураев, охранявших вход в яму. Они ловко ели деревянными палочками из
деревянных мисок. Блэксорн много раз видел, как они это делали, но сам так
не смог.
- Оми-сан! - Знаками он показал, что хотел бы подойти и поговорить со
своими друзьями. Только на минуту. Но Оми покачал головой, что-то сказал,
чего он не понял, и продолжал идти через площадь, вниз к берегу, мимо котла
к пристани. Блэксорн послушно шел за ним. "Всему свое время, - подумал он. -
Будь терпелив".
Выйдя на пристань, Оми повернулся и позвал часовых от погреба. Блэксорн
увидел, как они открыли люк и заглянули туда. Один из них обратился к
крестьянам, которые сходили за лестницей, бочкой со свежей водой и спустили
все это вниз. Пустую бочку они подняли наверх. И парашу.
"Они там! Если ты будешь терпелив и будешь играть по их правилам, ты
сможешь помочь своей команде", - подумал он с удовлетворением.
Около галеры собрались группы самураев. В стороне стоял высокий старик.
По уважению, которое оказывал ему этот дайме Ябу, и по тому, как все
остальные бросались бежать по первому его знаку, Блэксорн сразу понял его
значение. Ему стало интересно, не король ли это у них.
Оми покорно склонился. Старик сделал полупоклон, переведя взгляд на
Блэксорна.
Мысленно прокрутив их телодвижения, Блэксорн положил руки плашмя на
песчаную почву пристани, как это сделал Оми, и поклонился так же низко, как
он.
- Коннити ва, сама, - сказал он вежливо. Он заметил, что старик опять
полупоклонился. Между Ябу и стариком начался разговор, потом старик
заговорил с Оми. Ябу поговорил с Мурой. Мура показал на галеру.
- Анджин-сан. Пожалуйста, туда.
- Почему?
- Иди! Сейчас же. Туда!
Блэксорн почувствовал, как его охватывает паника.
- Почему?
- Исоги! - скомандовал Оми, махнув рукой по направлению к галере.
- Нет, я не пойду на...
Тут же последовал приказ Оми, и четыре самурая навалились на Блэксорна
и зажали ему руки, Мура достал веревку и начал связывать ему руки за спиной,
- Сукины вы дети! - закричал Блэксорн. - Я не собираюсь идти на этот
проклятый Богом невольничий корабль!
- Мадонна! Отпустите его! Эй, вы, дерьмоеды, обезьяны, отпустите этого
негодяя! Киндзиру, нет? Это кормчий? Анджин, да?
Блэксорн едва мог поверить своим ушам: шумная брань на португальском
неслась с палубы галеры. Потом он увидел, как по сходням спускается человек.
Высокий, как и он, примерно его возраста, но чернобородый и черноглазый, в
небрежной моряцкой одежде, с рапирой на боку и пистолетами за поясом.
Украшенный драгоценными камнями крестик висел на шее. Яркая шапочка на
голове, на лице сияет улыбка.
- Ты кормчий? Голландский кормчий?
- Да, - услышал Блэксорн свой ответ.
- Хорошо. Хорошо. Я Васко Родригес, кормчий этой галеры. - Он
повернулся к старику и заговорил на смеси японского с португальским, называл
его Обезьяна-сама и иногда Тода-сама, но то, как это звучало, происходило от
Лизоблюда-сама. Дважды он вытаскивал пистолет, указывал им со злобой на
Блэксорна и снова запихивал его за пояс; его японский язык сильно
сдабривался вульгарными португальскими словечками, которые понимали только
моряки.
Хиро-Мацу отвечал коротко, и самураи отпустили Блэксорна, а Мура
развязал его.
- Вот так лучше. Слушай, кормчий, этот человек здесь вроде князя. Я
сказал ему, что отвечаю за тебя и прострелю тебе голову так же легко, как и
выпью с тобой. - Родригес поклонился Хиро-Мацу, потом улыбнулся Блэксорну. -
Поклонись Негодяю-сама.
Как во сне Блэксорн последовал его совету.
- Ты делаешь это совсем как японец, - сказал Родригес с ухмылкой. - Ты
действительно кормчий?
- Да.
- Какая долгота Лизарда?
- Сорок девять градусов пятьдесят шесть минут северной долготы - и
следует остерегаться рифов на южной и юго-западной стороне.
- Ты кормчий, ей-Богу! - Родригес тепло пожал Блэксорну руку. - Пошли
на борт. Там есть что поесть и выпить, вино и грог. Все кормчие должны
любить друг друга, мы соль земли. Аминь. Правильно?
- Да, - слабо сказал Блэксорн.
- Когда я услышал, что мы обратно заберем с собой кормчего, я сказал:
хорошо. Прошли годы с тех пор, когда я мог поговорить с настоящим кормчим.
Пошли на борт. Как ты проскользнул Малакку? Как пробрался через патрули в
Индийском океане, а? Чей корабельный журнал ты украл?
- Куда вы повезете меня?
- В Осаку. Великий господин его высочество палач сам хочет посмотреть
на тебя.
Блэксорн почувствовал, что паника опять охватывает его.
- Кто?
- Торанага! Господин Восьми Провинций, в какой бы преисподней они ни
были! Главный дайме Японии - дайме как князь или верховный правитель, но
лучше. Они все тираны.
- Что он хочет сделать со мной?
- Я не знаю, но мы приплыли сюда за этим и, если Торанага хочет
посмотреть на тебя, он тебя увидит. Говорят, у него миллион таких косоглазых
фанатиков, которые умрут ради чести вытереть ему зад, если это доставит ему
удовольствие!
- Торанага хочет, чтобы вы привезли сюда кормчего, Васко, - сказал
переводчик. - Привезите кормчего и груз с его корабля. Возьми старого
Хиро-Мацу, чтобы осмотреть корабль. Да, кормчий, это все конфисковано, я
слышал, - твой корабль и все, что было на нем!
- Конфисковано?
- Это могут быть слухи. Японцы иногда конфискуют одной рукой, а другой
отдают обратно - или притворяются, что никогда не было такого приказа.
Трудно понять этих маленьких сифилитичных негодяев.
Блэксорн почувствовал, что холодные глаза японца вонзились в него, и
попытался спрятать свой страх. Родригес проследил за его взглядом.
- Да, они не собираются отдыхать. Времени поговорить достаточно. Пошли
на борт.
Он повернулся, но Блэксорн остановил его.
- А что с моими друзьями, с моей командой?
- Что?
Блэксорн коротко рассказал ему о яме. Родригес расспросил Оми на
ломаном японском.
- Он говорит, с ними все будет хорошо. Слушай, ни ты, ни я не можем
ничего сделать. Ты должен ждать - ты никогда не сможешь договориться с
японцами. У них шесть ликов и по три сердца. - Родригес поклонился
Хиро-Мацу, как европейский придворный. - Как будто мы при дворе проклятого
Филиппа Второго, забери Бог этого испанца пораньше. - Он направился на
корабль. К удивлению Блэксорна, там не было ни рабов, ни цепей.
- В чем дело? Ты болен? - спросил Родригес.
- Нет. Я думал, здесь гребут рабы.
- В Японии их нет. Даже на шахтах. Сумасшедшие, и мы среди них. Ты
никогда не увидишь таких сумасшедших, а я объехал земной шар три раза. У нас
гребцами самураи. Они солдаты - солдаты этого старого хрыча, - и ты нигде не
найдешь рабов, которые гребли бы лучше, или солдат, воюющих более упорно. -
Родригес рассмеялся. - Они никогда не угомонятся. Мы весь путь из Осаки -
триста с лишним морских миль - прошли за сорок часов. Пошли вниз. Мы скоро
отдадим швартовы. Ты уверен, что у тебя все в порядке?
- Да, спасибо, думаю, что так. - Блэксорн глядел на "Эразмус". Он стоял
на стоянке в сотне ярдов, - Кормчий, нет никаких шансов подняться на борт,
а? Не пустят ли они меня на борт обратно, у меня нечего надеть, всю одежду
опечатали в тот момент, когда мы сюда приплыли. Ну пожалуйста. Родригес
долго разглядывал корабль.
- Когда вы потеряли мачту?
- Как раз перед тем, как причалили сюда.
- На борту еще есть запасная?
- Да.
- Какой у вас порт приписки?
- Роттердам.
- Корабль был там построен?
- Да.
- Я там был. Плохие отмели, из-за них не причалишь к берегу. У него
хорошие обводы, у твоего корабля. Новый - я не видел прежде кораблей такого
класса. Мадонна, он быстроходный, очень быстроходный. Очень трудный в
управлении, - Родригес смотрел на него. - Можешь ты быстро поставить всю
оснастку? - Он повернулся к получасовым песочным часам, прикрепленным к
нактоузу.
- Да, - Блэксорн пытался удержать растущую надежду, не показать виду.
- Тогда такие условия, кормчий. Никакого оружия, из рукава или
откуда-то еще. Твое слово как кормчего. Я сказал этим обезьянам, что я
отвечаю за тебя.
- Согласен, - Блэксорн смотрел, как песок медленно падает через
горлышко песочных часов.
- Я размозжу голову тебе или при малейшем намеке на попытку обмануть
меня или перережу тебе глотку. Если я соглашусь.
- Даю тебе слово как кормчий кормчему, ей-Богу. И черт с этими
испанцами!
Родригес улыбнулся и дружески хлопнул его по спине.
- Ты мне начинаешь нравиться, англичанин.
- Откуда ты знаешь, что я англичанин? - спросил Блэксорн, зная, что
прекрасно говорит по-португальски и не сказал ничего, что помогло бы
отличить его от голландца.
- Я предсказатель. Разве не все кормчие прорицатели? - Родригес
засмеялся.
- Ты говорил со священником? Тебе сказал отец Себастьян?
- Я не говорю со священниками, если могу обойтись без этого. Для любого
человека более чем достаточно одного раза в неделю. - Родригес молча плюнул
в шпигат и подошел к сходням, которые вели на пристань. - Лизоблюд-сама!
Исимасо ка?
- Исимасо, Родрига-сан. Има!
- Има, - Родригес задумчиво посмотрел на Блэксорна. - Има - значит
"теперь", "сразу же". Мы отплываем сейчас, англичанин.
Песок уже образовал маленькую аккуратную кучку на дне склянки.
- Спроси его, пожалуйста, нельзя ли мне подняться на мой корабль?
- Нет, англичанин. Я не буду спрашивать о таком безнадежном деле.
Блэксорн внезапно почувствовал пустоту. И старость. Он смотрел, как
Родригес идет к релингу на юте, - вот он подходит к невысокому моряку,
стоящему на носу.
- Эй, капитан-сан. Икимасо? Прими самурая на борт, има! Има, вакаримас
ка?
- Хай Алджин-сан.
Родригес тут же позвонил шесть раз в судовой колокол. Капитан начал
отдавать приказы морякам и самураям на берегу и на борту. Моряки из трюма
поднялись бегом на палубу, чтобы приготовиться к отплытию, и в этой
привычной им обоим суматохе Родригес спокойно взял Блэксорна за руку и
потянул его в направлении сходней на правом борту, противоположном берегу.
- Там, внизу, лодка, англичанин. Не торопись, не оглядывайся вокруг и
не обращай внимания ни на кого, кроме меня. Если я скажу тебе возвращаться,
поторопись.
Блэксорн прошел по палубе, спустился по сходням к маленькому японскому
ялику. Он слышал сердитые голоса позади и почувствовал, как волосы у него на
шее шевелятся: наверху, на корабле, было много самураев, вооруженных луками
со стрелами, а некоторые - мушкетами.
- Ты не должен об этом беспокоиться, капитан-сан, я отвечаю за это. Я,
Родрига-сан, иши бан Анджин-сан, клянусь Святой Девой. Вакаримас ка? -
перекрыл он все другие голоса, но те становились все сердитее.
Блэксорн уже почти был в лодке и увидел, что там не было уключин.
"Я не могу грести как они, - сказал он себе. - Я не могу
воспользоваться лодкой. И плыть слишком далеко. Или поплыть? "
Он колебался, определяя расстояние. Если бы он был здоров, он бы не
ждал ни минуты. А теперь?
Послышались шаги вниз по сходням, и он поборол в себе желание
обернуться.
- Садись на корму, - услышал он, как требовательно произнес Родригес. -
Поторопись!
Он сделал, как ему было сказано, и тут же быстро в лодку прыгнул
Родригес, схватил весла и, все еще стоя, с большой ловкостью оттолкнулся от
корабля.
У входа на трап стоял самурай, очень возмущенный, два других были сбоку
с луками наготове. Командир самураев позвал их: несомненно, приказав им
отойти.
В нескольких ярдах от корабля Родригес обернулся.
- Прямо идем туда! - прокричал он ему, указывая на "Эразмус". - Пусть
самураи будут на борту! - Он твердо повернулся спиной к своему кораблю и
продолжал грести, работая веслами по японскому обычаю, стоя в середине
корабля.
- Скажи мне, если приготовят стрелы к стрельбе, англичанин! Смотри за
ними внимательно. Что они делают сейчас?
- Их капитан очень сердит. Ты ищещь неприятностей, да?
- Если мы не выплывем вовремя. Старый Лизоблюд будет иметь повод для
недовольства. Что делает лучник?
- Ничего. Они слушают его. Он, кажется, не может решиться. Нет. Сейчас
один из лучников вынул стрелу. Родригес приготовился к остановке.
- Мадонна, они чертовски аккуратны, чтобы рисковать чем-нибудь. Она еще
в луке?
- Да, но подожди немного! К капитану кто-то подошел, - я думаю, морях.
Похоже, он что-то спрашивает у него о корабле. Капитан смотрит на нас. Он
что-то говорит человеку со стрелой. Теперь лучник убирает ее. Моряк
указывает на что-то на палубе.
Родригес украдкой бросил быстрый взгляд, чтобы удостовериться в этом, и
задышал легче.
- Это один из моих людей. Он займет его на добрых полчаса, чтобы
получить указания, как разместить своих гребцов. Блэксорн подождал,
дистанция увеличивалась.
- Капитан опять смотрит на нас. Нет, с нами все в порядке. Он уходит.
Но один из самураев следит за нами.
- Пусть следит, - Родригес расслабился, но не сбавил темпа гребли и не
посмотрел назад. - Не нравится мне, когда я спиной к самураю или когда у
него в руках оружие. Или когда я вижу этих негодяев даже безоружными. Они
все мерзавцы'
- Почему?
- Они любят убивать, англичанин. Это их обычай, они даже спят со своими
мечами. Это великая страна, но самураи опасны, как змеи, и гораздо больше.
- Почему?
- Я не знаю, почему, англичанин, но они таковы, - ответил Родригес,
радуясь, что может поговорить с равным себе. - Конечно, все японцы
отличаются от нас - они не чувствуют боли или холода так, как мы, но самураи
намного хуже. Они ничего не боятся, по крайней мере смерти. Почему? Один Бог
знает, но это правда. Если их господин говорит "убей" - они убивают; если он
говорит "умри" - они все падают на свои мечи или распарывают себе животы.
Для них убить или умереть так же легко, как для нас помочиться. Женщины тоже
бывают самураями, англичанин. Они будут убивать, чтобы защитить своих
хозяев, так они называют здесь своих мужей, или они убивают себя, если им
прикажут. Они делают это, разрезая себе горло. Здесь самурай может приказать
своей жене покончить с собой, и она по закону обязана это сделать. О
Мадонна, женщина значит кое-что еще, и здесь, англичанин, некоторые могут
быть лучше всех на земле, но мужчины... Самураи - это пресмыкающиеся, и
самое безопасное - обращаться с ними как с ядовитыми змеями. Ты в порядке
теперь?
- Да, благодарю. Немного слаб, но все нормально.
- Как проходило ваше плавание?
- Плохо. А самураи - как стать одним из них? Просто достать два меча и
выбрить волосы, как они?
- Ты должен родиться самураем. Конечно, есть разные ранги самураев, от
дайме наверху этой кучи дерьма до того, что мы называем пехотинцем в ее
основании. В основном это наследственное, как у нас. В старые времена, как
мне говорили, было как сейчас в Европе - крестьяне могли быть солдатами и
солдаты становиться крестьянами, наследственными князьями и дворянами, до
короля наверху. Некоторые солдаты из крестьян поднимались до самых высоких
рангов. Тайко был таким.
- Кто он?
- Великий деспот, правитель всей Японии; величайший убийца всех времен.
Я расскажу тебе о нем когда-нибудь. Он умер год назад и теперь горит
где-нибудь в аду... - Родригес сплюнул за борт. - Сегодня самураем можно
стать, только родившись им. Это все наследственное, англичанин. Мадонна, ты
не представляешь, сколько средств они тратят на наследство, положение в
обществе и тому подобное, - ты посмотри, как Оми кланяется этому дьяволу Ябу
и оба они пресмыкаются перед старым Лизоблюдом-сама. "Самурай" идет от
японского слова, означающего "служить". Но пока они все кланяются и
раболепствуют перед вышестоящим, они все равные самураи, с особыми
самурайскими привилегиями. Что там происходит на борту?
- Капитан что-то быстро говорит другому самураю и указывает на нас. Что
такое с ними?
- Здесь самурай управляет всем, владеет всем, у них собственный кодекс
чести и свой свод правил. Высокомерные? Мадонна, ты и не представляешь!
Самый низкий из самураев может законно убить любого несамурая, любого
мужчину, любую женщину или ребенка, по любому поводу или без повода. Они
могут убить законно, чтобы проверить остроту своего поганого меча, - я
видел, как они делают это, - а они делают лучшие в мире мечи. Лучше, чем
дамасская сталь. Что этот негодяй делает теперь?
- Просто наблюдает за нами. Его лук сейчас за спиной, - Блэксорн
передернул плечами. - Я ненавижу этих негодяев даже больше, чем испанцев.
Родригес опять рассмеялся, не переставая грести.
- Если говорить правду, у меня от ни