╤ЄЁрэшЎ√: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
83 -
84 -
85 -
86 -
87 -
88 -
89 -
90 -
91 -
92 -
93 -
94 -
95 -
96 -
97 -
98 -
99 -
100 -
101 -
102 -
103 -
104 -
105 -
106 -
107 -
108 -
109 -
110 -
111 -
112 -
113 -
114 -
115 -
116 -
117 -
118 -
119 -
120 -
121 -
122 -
123 -
124 -
125 -
126 -
127 -
128 -
129 -
130 -
131 -
132 -
133 -
134 -
135 -
136 -
137 -
я, отец, но что делать с вашими самураями, которые
вернулись из Осаки? Как бы вы хотели их повидать - всех вместе или
поодиночке?
- Поодиночке.
- Да, господин. Еще: священник Тсукку-сан хотел бы повидать вас, когда
вам будет удобно.
- Скажи, что я пошлю за ним, как только представится такая возможность.
- Торанага снова заговорил со своей наложницей, но она вежливо и
безоговорочно попросила у него прощения и ушла, зная, что он хотел бы
немедленно поговорить с самураями. Он просил ее остаться, но она просила
разрешения уйти, и он согласился.
Торанага дотошно допросил всех своих людей, размышляя над их
рассказами; как бы случайно вызывал их еще раз; проводил перекрестную
проверку... К заходу солнца он уже ясно представлял себе, что случилось на
самом деле или что они думали об этом... Потом он быстро и совсем немного
поел, впервые за весь день, и послал за Кири, отправив телохранителей за
пределы слышимости разговора.
- Сначала расскажите мне, Кири-сан, что вы делали, что видели, чему
были свидетельницей.
Ночь наступила задолго до того, как Торанага счел - с него достаточно,
хотя Кири хорошо подготовилась к этому разговору.
- Э-э-э, - сказал он наконец, - это было рискованное дело, Кири-сан,
очень рискованное.
- Да, - ответила Кири, сложив руки на своем обширном животе. И добавила
с большой нежностью: - Все боги, большие и малые, охраняли вас, господин, и
нас. Прошу извинить меня за то, что я сомневалась в исходе дела, сомневалась
в вас. Боги нас опекали.
- Видимо, вы правы. - Он смотрел в темноту. Пламя факелов колебалось
под легким ветром с моря, отгонявшим ночных насекомых, - это делало ночь еще
приятнее. На небе поднялась яркая луна... Темные пятна были на ней так
хорошо заметны... Торанага рассеянно подумал: интересно, так ли все, как
считают: пятна эти- суша, а остальное - лед и снег... И кто там живет... "О,
как много есть неизвестного, непознанного... И как хотел бы я это постичь",
- подумал он.
- Можно мне задать вопрос, Тора-сан? - Какой вопрос, госпожа?
- Почему Ишидо нас отпустил? Он же не должен был этого делать? Будь я
на его месте, я бы никогда не допустила... Почему?
- Сначала - какое послание от госпожи Ошибы.
- Госпожа Ошиба сказала: "Пожалуйста, передайте господину Торанаге, что
я почтительно прошу его найти какой-нибудь способ решить его разногласия с
наследником. Как доказательство хорошего отношения к нему наследника я
хотела бы уверить Торанагу-сана: наследник много раз выражал свое нежелание
вести какие-то армии против своего дяди, господина... "
- Она это сказала?
- Да, о да!
- Она ведь знает, как и Ишидо: если Яэмон поднимет против меня свое
знамя, я проиграю!
- Она так сказала, господин.
Торанага сжал мозолистый кулак и стукнул им по татами.
- Если это настоящее предложение, а не какая-то хитрость - я на полпути
к Киото и даже на один шаг дальше.
- Да, - подтвердила Кири.
- А какая цена?
- Мне это неизвестно. Больше она ничего не передавала, господин, -
кроме пожеланий всего хорошего своей сестре.
- Что я могу дать Ошибе такого, чего у нес еще нет? Осака - ее, все
сокровища - у нее, Яэмон всегда был для меня наследником правителя
государства. Эта война не нужна! Что бы ни случилось, через восемь лет Яэмон
станет квампаку и унаследует страну - всю страну. Мне больше нечего ей
дать...
- Может быть, она хочет выйти замуж?
Торанага энергично замотал головой:
- Нет, только не брак! Эта женщина никогда не вышла бы за меня замуж.
- Для нее, господин, это было бы идеальным решением.
- Она никогда так не думала. Ошиба - моя жена? Она четыре раза просила
Тайко, чтобы он предложил мне отправиться в потусторонний мир.
- Да, но тогда он был жив...
- Я сделаю все, чтобы объединить государство, укрепить мир и сделать
Яэмона квампаку. Она этого хочет?
- Это укрепило бы династию. Она об этом мечтает. Торанага опять
уставился на луну, но теперь он сосредоточился на этой задаче... Он
вспомнил, что сказала ему госпожа ╨доко в Осаке... Тогда немедленного ответа
не требовалось, и он отложил этот вопрос, сосредоточившись на более важных
текущих делах.
- Я думаю, она опять придумала какую-нибудь хитрость. Кийяма сказал
вам, что корабль варваров сгорел?
- Нет, господин.
Торанага нахмурился.
- Это удивительно - он должен был знать об этом. Я сказал Тсукку-сану,
как только услышал, - он сделал все, чтобы сразу послать почтового голубя.
Но это только подтвердило бы то, что они и так уже знали.
- Ведь это злодейство должно быть наказано. И поджигатели, и глупцы,
которые это позволили.
- Со временем они все получат по заслугам, Кири-сан. Я слышал, что
заявляют священники-христиане - это "перст Божий".
- Какое лицемерие и глупость!
"Да, очень глупо... с одной стороны, - думал Торанага. - Но не с
другой... "
- Благодарю вас, Кири-сан. Скажу еще раз, - я безмерно рад, что вы
благополучно вырвались оттуда. Мы останемся здесь на всю ночь. А сейчас,
пожалуйста, извините меня... Пошлите за Ябу-саном, когда он придет, подайте
чай, саке и оставьте нас одних.
- Да, господин. Могу я задать теперь один вопрос?
- Тот же самый?
- Да, господин. Почему Ишидо дал нам уехать?
- Ответ таков, Кири-сан: я не знаю. Он допустил ошибку.
Кири поклонилась и ушла - ее устроил ответ Торанаги.
Ябу ушел почти в полночь. Торанага раскланялся с ним как с равным, еще
раз поблагодарил за все, пригласил на тайный военный совет завтра, утвердил
как генерала мушкетного полка и письменно подтвердил его владение Тотоми и
Суругой - как только они будут завоеваны и окажутся в безопасности от
врагов.
- Теперь полк абсолютно готов к войне, Ябу-сан. Вы один ответственный
за его подготовку и боеспособность. Оми-сан будет посредником между нами.
Используйте знания Анджин-сана во всех областях.
- Это очень правильно, господин. От всей души благодарю вас.
- Вы оказали мне большую услугу, доставив сюда моих женщин и
Анджин-сана в целости и сохранности. Ужасная история получилась с кораблем,
- это карма... Будем надеяться, что скоро придет еще один. Спокойной ночи,
мой друг, - Торанага отхлебнул чаю. Теперь он почувствовал, что сильно
устал.
- Нага-сан?
- Господин?
- Где Анджин-сан?
- Все у корабля, со своими вассалами.
- Что он там делает?
- Просто смотрит на то, что осталось от корабля, - Нага почувствовал
себя неловко под пронзительным взглядом отца. - Извините, отец, что-нибудь
не так?
- Что? А, нет, ерунда... Где Тсукку-сан?
- В одном из домиков для гостей, господин.
- Ты сказал ему, что в следующем году хочешь креститься?
- Да, господин.
- Хорошо. Сходи за ним.
Через несколько минут Торанага увидел: священник направляется к нему -
высокий, худой, строгое лицо исчерчено морщинами, черная голова с тонзурой,
без малейших признаков седины... Слуги идут за ним с факелом. Внезапно
Торанага вспомнил про ╨косе.
- Терпение - великая вещь, Тсукку-сан...
- Да, конечно. Но почему вы заговорили об этом, господин?
- А я думал про ╨косе. Тогда было все по-другому - совсем недавно...
- Пути Господни неисповедимы, господин. Я так рад, что вы еще не
выехали за пределы своих границ.
- Вы хотели меня видеть? - Торанага смеялся про себя над японским,
каким говорил священник, но и завидовал в глубине души - редкие способности
к языкам...
- Только чтобы просить извинения за случившееся.
- Что сказал Анджин-сан?
- Много злых, несправедливых слов... Обвинения... Что я поджег его
корабль.
- Вы поджигали?
- Нет, господин.
- А кто?
- На то воля Божья. Была буря, и корабль загорелся.
- Это не дело рук Бога. Вы говорите, что не участвовали в этом - вы,
или кто-нибудь из священников, или еще кто-то из христиан?
- О, я помогал как мог, господин. Я молился, мы все молились...
Ей-богу, я считаю, что этот корабль был орудием дьявола, - я много раз
говорил это. Знаю, что вы так не думаете, и еще прошу меня простить, что
выступаю здесь против вас. Но не думаете ли вы, что это стихийное бедствие
помогло, а не помешало вам?
- Как это?
- Отец-инспектор больше не будет отвлекаться, господин, и
сконцентрируется на господине Кийяме и господине Оноши.
Торанага без обиняков заявил:
- Все это я слышал и раньше, Тсукку-сан. Какую практическую помощь
может оказать мне главный священник христиан?
- Господин, доверьтесь... - Алвито спохватился, потом искренне
произнес: - Извините меня, пожалуйста, господин, но я чувствую, что, если вы
доверитесь Богу, он поможет вам.
- Я так и делаю, но больше верю в себя. А тем временем узнаю, что
Ишидо, Кийяма, Оноши и Затаки собрали свое войско. Ишидо выставит против
меня триста или четыреста тысяч...
- Отец-инспектор выполнит свое соглашение с вами, господин. В ╨косе я
потерпел неудачу, - теперь, я думаю, появилась надежда.
- В бою мне вряд ли удастся использовать эту надежду.
- Да, но Бог может победить при любом перевесе сил.
- Да... Если Бог существует, он может победить при любом перевесе сил.
- Голос Торанага стал резче. - О какой надежде вы говорите?
- Честно говоря, я не знаю, господин. Но разве Ишидо не выступает
против вас? Разве он не выбрался из Осакского замка? Разве это не еще одна
случайность?
- Нет, но вы поняли важность его решения?
- Да, очень хорошо. Я уверен: отец-инспектор тоже понял.
- Может быть, Ишидо передумает, сделает господина Кийяму
главнокомандующим, спрячется в Осаке и направит против меня Кийяму и
наследника?
- Я не могу ответить на этот вопрос, господин. Но если Ишидо покинет
Осаку - это будет чудо.
- Вы серьезно сочтете это чудо еще одним делом рук вашего христианского
Бога?
- Ничто не случается без его ведома...
- Даже если мы умрем - то ничего не будем знать о Боге! Я слышал,
отец-инспектор выехал из Осаки. - Торанага возликовал: по лицу Тсукку-сана
пробежала тень... Эта новость пришла в день, когда они покидали Мисиму.
- Да, это так, - признался священник. - Он отправился в Нагасаки,
господин. - Опасения его усилились.
- Провести погребение Тоды Марико-сама?
- Ах, господин, вы уже все знаете! Мы все - глина на гончарном круге,
который вы вертите.
- Не люблю пустую лесть... Вы забыли?
- Нет, господин, прошу меня извинить. Я не то имел в виду. - Алвито уже
почти пал духом в этой беседе. - Вы против такого погребения, господин?
- Я тут ни при чем. Она была особенной женщиной, и пример ее
заслуживает любых почестей.
- Да, господин, благодарю вас. Отец-инспектор будет очень рад. Он
убежден - это очень важно.
- Конечно. Она была моим вассалом и христианкой, - ее пример не
останется незамеченным другими христианами. Или теми, кто хочет перейти в
христианство.
- Я бы сказал - не это не останется незамеченным... Конечно, она
заслуживает всяческих похвал за свое самопожертвование.
- За то, что отдала свою жизнь, чтобы другие могли жить? - загадочно
поинтересовался Торанага, не упоминая о сеппуку, просто о самоубийстве...
- Да, за это.
Торанага улыбнулся про себя, заметив, что Тсукку-сан ни словом не
обмолвился о другой женщине, Кийяме Ачико, - о ее смелости, ее смерти, о
захоронении. - Оно тоже должно проводиться с большим почетом и положенными
церемониями. Голос его стал строже:
- Вы, стало быть, не знаете, кто распоряжался или помогал в этой
диверсии на моем судне?
- Нет, господин. Мы только молились...
- Я слышал, строительство вашей церкви в Эдо подвигается...
- Да, господин. Еще раз благодарю вас.
- Ну, Тсукку-сан, я надеюсь, что труды главного священника христиан
скоро принесут свои плоды. Мне нужна больше чем надежда, и у меня долгая
память. А сейчас у меня к вам просьба - мне нужна ваша помощь как
переводчика. - Внезапно он почувствовал, что священнику это очень не по
нутру. - Вам нечего бояться.
- О, господин, я не боюсь его... Прошу меня простить, - я просто не
хочу иметь с ним дела.
Торанага встал.
- Я требую, чтобы вы уважали Анджин-сана! Его мужество не требует
доказательств - он несколько раз спасал жизнь Марико-сан. Он сейчас не в
себе, - его можно понять... Потерял свой корабль...
- О да, такая жалость...
Торанага направился к берегу, телохранители с факелами освещали ему
путь.
- Когда ваше руководство даст мне отчет о том случае с передачей
оружия?
- Как только будет получена вся информация из Макао.
- Пожалуйста, попросите ускорить отчет.
- Да, господин.
- Кто из дайме-христиан связан с этим делом?
- Простите, не знаю. Не знаю даже, участвовал ли кто-то из них.
- Жаль, что не знаете, Тсукку-сан... Это сэкономило бы мне много
времени. В том, чтобы узнать правду об этом деле, заинтересованы многие
дайме.
"Ах, Тсукку-сан, - думал Торанага, - вы прекрасно понимаете, я мог бы
загнать вас в угол... И вы бы извивались и метались, как змея, и я бы
вынудил вас именем вашего христианского Бога, и вам пришлось бы признаться:
"Кийяма, Оноши и, возможно, Харима". Но время еще не пришло... Вы еще не
готовы узнать: я считаю, что вы, христиане, не повинны в диверсии с
кораблем, - ни Кийяма, ни Харима, ни даже Оноши. Я уверен в этом! И все-таки
это не просто случайность, воля провидения. Это дело рук Торанаги... "Но
почему? " - можете вы спросить.
Кийяма мудро отказался от предложения в том моем письме, которое
передала ему Марико. У него не было доказательств моей искренности. Чем еще
мог я поступиться, кроме корабля - и этого варвара, - что доставляло
беспокойство вам, христианам? Я думал - лишусь и того и другого... Удалось
пожертвовать только одним... Сегодня в Осаке посредники скажут Кийяме и
главному вашему священнику об этом моем добровольном пожертвовании -
доказательстве моей искренности: я не против церкви, - только против Ишидо.
А вот и доказательство? "Да, но можно ли доверять Кийяме? " - спросите вы
совершенно обоснованно. - Нет, нельзя. Но Кийяма прежде всего японец, а
потом уже христианин. Об этом вы всегда забывали. Кийяма поймет, что я
искренен. Пожертвовать кораблем - это нечто единичное, как пример Марико или
смелость Анджин-сана... - "А как вам удалось устроить этот поджог? " -
наверняка спросите вы. "Какая вам разница, Тсукку-сан? Достаточно того, что
мне это удалось. И никого не оказалось хитрее меня, нескольких надежных
людей и самого поджигателя. Кто им был? Ишидо нанял ниндзя. Почему бы и мне
так не сделать? Только я нанял одного человека и мне удалось. А Ишидо
потерпел неудачу".
- Проигрывать глупо! - произнес он вслух.
- Что вы сказали, господин? - переспросил Алвито.
- Глупо, если не удастся скрыть правду в таком щекотливом деле, как
контрабанда мушкетов, - отрезал Торанага. - И подстрекательство
дайме-христиан на восстание против их сюзерена Тайко.
- Да, господин, - если это было на самом деле.
- О, я уверен, что так и было, Тсукку-сан. - Торанага дал разговору
постепенно иссякнуть, увидев, что Тсукку-сан явно возбужден и готов
переводить не за страх, а за совесть.
К этому времени они уже спустились на берег, и Торанага, отбросив
усталость, уверенной поступью пересек несколько дюн... На самом берегу он
заметил, как Тсукку-сан в страхе перекрестился, и подумал, - как глупо быть
таким суеверным и бояться непонятно чего. - Задолго до того, как они
появились, вассалы Анджин-сана уже вскочили на ноги и кланялись. Анджин-сана
с ними не было, он все еще сидел в сторонке, невидящим взглядом уставившись
в море.
- Анджин-сан! - негромко окликнул его Торанага.
- Да, господин? - очнулся Блэксорн, вскакивая на ноги, - Простите, вы
хотите поговорить со мной?
- Да, пожалуйста. Я привел с собой Тсукку-сана, - мне хочется, чтобы
все было ясно. Понимаете? Быстро и точно.
Торанага заметил при свете факелов, что глаза у него совершенно
неподвижны, а сам он крайне истощен. Торанага оглянулся на Тсукку-сана.
- Вы понимаете, что я говорю? - Он подождал, пока священник начал
переводить, и внимательно прослушал все на этом дьявольски звучащем языке.
Анджин-сан кивнул. Его обвиняющий взгляд не смягчался.
- Да, господин, - сказал наконец священник.
- Теперь переводите для меня, Тсукку-сан, как раньше. Все точно:
слушайте, Анджин-сан, я привел с собой Тсукку-сана, так что мы можем
говорить прямо и быстро, не теряя значения ни одного слова. Для меня это так
важно, что я прошу вас потерпеть. Я думаю, так будет лучше всего.
- Да, господин.
- Тсукку-сан, сначала поклянитесь вашим христианским Богом, что ничего,
что вы здесь услышите, вы никому не передадите - как на исповеди... Мне и
ему!
- Но, господин, это не...
- Вы это сделаете. Сейчас. Или я перестану, вам помогать, навсегда, -
вам и вашей церкви.
- Очень хорошо, господин. Я согласен. Перед Богом клянусь.
- Хорошо. Спасибо. Объясните ему, что вы согласились. - Алвито
повиновался. Тогда Торанага уселся на песчаной дюне и стал отмахиваться
опахалом от налетевших насекомых.
- Теперь, пожалуйста, расскажите мне, Анджин-сан, о том, что случилось
в Осаке.
Блэксорн начал говорить запинаясь, но постепенно стал оживать, и скоро
речь хлынула потоком - отец Алвито с трудом поспевал за ним. Торанага слушал
в молчании, не прерывая этого потока, лишь иногда вставляя осторожные
подбадривающие замечания, - он был идеальным слушателем.
Закончил Блэксорн уже на рассвете. К этому времени Торанага знал все...
все, что хотел ему поведать Анджин-сан, поправил он себя. Священник это
понимал. А Торанага был уверен: не сказано ничего, что Кийяма или католики
могли бы использовать против Марико или него самого... Анджин-сан теперь
почти не замечал священника...
- Вы уверены, что адмирал собирался поставить вас к этому столбу,
Анджин-сан? - переспросил он.
- О да. Если бы не этот иезуит. Я еретик в его глазах - предполагается,
что огонь очищает душу.
- Почему отец-инспектор спас вас?
- Не знаю. Это как-то связано с Марико-сан. Без моего корабля я им не
опасен. О, они продумали все очень тщательно, но она, наверное, намекнула
им, как это сделать.
- Каким образом? Что она знала о поджогах кораблей?
- Мне это не известно. В замок проникли ниндзя. Возможно, ниндзя
побывал и здесь поджег мой корабль. В день смерти Марико-сама виделась с
отцом-инспектором в замке. Думаю, она подсказала ему, как сжечь "Эразмус" -
в обмен на мою жизнь. Но я не могу жить без своего корабля, господин...
- Вы не правы, Анджин-сан. Благодарю вас, Тсукку-сан. - Торанага
отпустил его. - Я очень ценю вашу помощь. Пожалуйста, теперь вы можете
отдыхать.
- Да, господин. Благодарю вас. - Алвито заколебался. - Я хотел бы
просить извинения за адмирала. Мужчины рождены в грехе, большинство их и
живут в грехе, хотя и становятся христианами.
- Христиане рождаются в грехе, мы - нет. Мы цивилизованные люди,
которые понимают, что такое грех