▌ыхъЄЁюээр  сшсышюЄхър
┴шсышюЄхър .юЁу.єр
╧юшёъ яю ёрщЄє
╧Ёшъы■ўхэш 
   ╧Ёшъы■ўхэш 
      ╩ыртхыы ─цхщьё. ╤хуєэ -
╤ЄЁрэшЎ√: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  - 116  - 117  - 118  -
119  - 120  - 121  - 122  - 123  - 124  - 125  - 126  - 127  - 128  - 129  - 130  - 131  - 132  - 133  - 134  - 135  -
136  - 137  -
гал за Крууком... - Крики и похабные шуточки перебили Ван-Некка. - Вам нужна одежда, кормчий. Послушайте, мы же принесли сюда вашу одежду. В Эдо мы приплыли на "Эразмусе". Они отбуксировали его сюда, и нам разрешили взять с собой на берег нашу одежду - ничего, кроме нее. Взяли и вашу, они позволили нам это, держим ее для вас. Мы принесли мешок с вещами - всю вашу морскую одежду. Сонк, сходи за ним, а? - Конечно, схожу, но попозже, а, Баккус? Мне не хочется ничего пропустить. - Ладно уж. Тонкая усмешка Жана Ропера показалась Блэксорну очень ехидной: - Мечи, кимоно... все как у настоящего язычника... Может, ты теперь вообще предпочитаешь все языческое, а, кормчий? - В этом прохладнее, лучше, чем в нашем, - смущенно ответил Блэксорн. - Я уже и забыл, что одевался по-другому, - столько всего случилось... Мне давали носить только это, вот я и привык. Никогда по-настоящему об этом не задумывался. Эта одежда, между прочим, намного удобнее. - А мечи настоящие? - Да, конечно, а почему бы нет? - Нам не дают оружия! Никакого оружия! - Жан Ропер, казалось, злится, - Почему вам разрешают его носить? Словно какому-нибудь их самураю... Блэксорн расхохотался. - Ты не изменился, Жан Ропер, не так ли? Все такой же святоша? Ну, всему свое время, мы еще поговорим о моих мечах, но сначала - хорошие новости для вас. Послушайте, скоро мы снова будем в открытом море. - Боже мой, что ты имеешь в виду, кормчий? - спросил Винк. - Именно то, что сказал. Раздался одобрительный рев и новый ворох вопросов и ответов: - Я говорил, что мы выберемся! - Я говорил, что Бог на нашей стороне! - Дайте ему сказать - пусть кормчий расскажет! Наконец Блэксорн поднял руку. Он показал на женщин, которые не двигаясь стояли на коленях; когда на них обратили внимание, они сделались, казалось, еще более жалкими. -- Кто они? Сонк рассмеялся. - Это наши любовницы, кормчий. Наши проститутки, и дешевые, ей-богу, они стоят не больше пуговицы в неделю. У нас рядом их дом, и их еще много в деревне. - Они тараторят, как горностаи, - вмешался Круук. А Сонк возразил: - Они хоть маленькие и болтливые, но зато здоровые - сифилисом не больны. Вам нужна будет одна, кормчий? У нас у всех свои койки, мы не как обезьяны, - у нас у всех свои койки и комнаты... - Попробуйте толстозадую Мэри, кормчий, она как раз для вас, - предложил Круук. Всех перекрыл голос Жана Ропера: -- Кормчий не хочет ни одной из наших шлюх - у него есть своя. Так, кормчий? Все оживились: - Правда, кормчий? У тебя есть баба? Ну, расскажи нам, а? Эти обезьянки лучше всех остальных, да? - Расскажи нам о своих шлюхах, кормчий, - Сонк опять почесал искусанное вшами место. - Тут можно много чего рассказывать, но это дело личное. Чем меньше ушей, тем лучше, не так ли? Отправьте куда-нибудь своих женщин, и мы поговорим более откровенно. Винк ткнул в них большим пальцем: - Да черт с ними, а? Женщины поклонились, пробормотали слова благодарности, извинились и вышли, тихонько закрыв за собой дверь. - Сначала о корабле. Это невероятно. Я хочу поблагодарить вас - за все, что вы сделали, - и поздравить. Когда мы вернемся домой, я потребую, чтобы вам дали тройные доли премиальных за все, что вы сделали, а премия составит кроме... - Он заметил, что все удивленно смотрят друг на друга: в чем, мол, дело, про что это толкует кормчий? Ван-Некк сконфуженно признался: - Это не мы, кормчий. Это сделали люди короля Торанаги. Они все сделали, Винк только показывал им как, но мы ничего не делали... - Что?! - Нас не пускали на борт сначала. Кроме Винка, на борт не пускали никого, а он поднимался туда раз в десять дней или около того. Мы ничего не делали... - Только один он, - подтвердил Сонк, - Джохан показал им. - Но как ты объяснялся с ними, Джохан? - А есть один самурай, который говорит по-португальски, так мы и разговаривали с ним - довольно прилично понимали друг друга. Этому самураю, Сато-сама, было поручено заниматься кораблем, когда мы приехали сюда. Он спросил, кто у нас офицеры, кто моряки, мы сказали про Джинселя, но он только артиллерист, обо мне и Сонке, который... - Который самый плохой повар, который... - Заткнись, ради Бога, Круук! - Паршивец, ты не мог готовить на берегу, так устроился на корабль, ей-богу! - Перестаньте, вы оба! - велел Блэксорн, - Продолжай, Джохан. Винк продолжал: - Сато-сама спросил меня, что с кораблем, и я объяснил ему, что корабль надо килевать и чистить, а также ремонтировать. Ну, я сказал им все, что знал, и они занялись им. Они неплохо выполнили килевание и почистили дно, проскребли его, как дом какого-нибудь принца, - самураи командовали, остальные обезьяны работали как демоны - сотни этих педерастов. Черт побери, кормчий, вы никогда не недели таких работников! - Это верно, - согласился Сонк, - работали как демоны! - Я делал все, что мог, до того дня... Боже мой, кормчий, вы правда думаете, что мы можем выплыть? - Да, если будем терпеливы и если... - Если этого захочет Бог, кормчий. Только тогда. - Да-а, может быть, вы и правы... - протянул Блэксорн, не понимая, в чем дело, почему Ропер такой фанатик. Он нужен, все они нужны. И помощь Бога. - Верно, помощь Бога нам не помешает. - Он повернулся к Винку: - А как днище? - Чистое и гладкое, кормчий. Они сделали все даже лучше, чем я мог подумать. Эти негодяи так ловки - как лучшие плотники, корабелы и канатчики в Голландии. Такелаж в порядке - полностью. - Паруса? - Кое-какие они смастерили из шелка - прочного, как брезент. И запасные. Они сняли наши и точно скопировали, кормчий. Пушки все в полном порядке, лучшего не пожелаешь, и все снова на борту, там же и порох, и ядра. Судно готово плыть, как только будет прилив, и даже ночью, - прямо сегодня, если потребуется. Конечно, в море оно еще не проверено, мы не знаем, как поведут себя паруса, если свежий ветер или шторм. Но я готов поставить на спор свою жизнь, что обшивка такая же крепкая, как в момент спуска на воду в Зейдер-Зе, - даже лучше, потому что дерево выдержано, слава Богу! - Винк перевел дыхание. - Когда мы выйдем в море? - Через месяц. Или около того. Они подталкивали друг друга локтями, переполненные радостью, и шумно провозглашали тосты за кормчего и за корабль. - А что вражеские корабли? Здесь есть что-нибудь близко? Как насчет добычи, кормчий? - полюбопытствовал Джинсель. -- Много - ты о стольких и не мечтал. Мы все богачи. Новые крики радости: - Как раз вовремя! - Богаты, да? Я куплю себе замок! - Боже мой всемогущий, когда я вернусь домой... - Богаты! Молодец, кормчий! - Перебить кучу папистов? Хорошо, - осторожно сказал Жан Ропер. - Очень хорошо. - Какой у вас план, кормчий? - задал вдруг вопрос Ван-Некк, и все сразу замолчали. - Я перейду к этому через минуту. У вас есть охрана? Вы можете свободно ходить, когда вам захочется? Как часто? Винк быстро начал: - Мы можем свободно передвигаться по деревне, ну, может, на пол-лиги вокруг нее. Но нам нельзя выходить в Эдо и... - И пересекать мост! - радостно перебил Сонк. - Расскажи ему о мосте, Джохан! - О, ради Бога, я и собирался как раз о мосте, Сонк. Ради Бога, не прерывай! Кормчий, вот там, в полумиле к юго-западу отсюда, есть мост, на нем масса всяких объявлений. Вот до него нам и можно топать, за него заходить нельзя. "Киндзиру", ей-богу, - так говорят самураи. Ты понимаешь, что значит "киндзиру", кормчий? Блэксорн кивнул, но ничего не ответил. - Кроме этого, мы можем ходить куда нам захочется. Но только до оград. Эти ограды - кругом, на расстоянии полумили... Боже мой, разве можно поверить - скоро домой! - Расскажите ему о докторе и о... - Самурай прислал нам однажды доктора, кормчий, нас заставили раздеться, и он нас осматривал... - Да. Достаточно человеку устроиться до ветру, и какой-нибудь негодяй туземец уже на тебя глазеет. - Кроме этого, кормчий, они не докучали нам, кроме того, что... - Эй, не забывай, что доктор дал нам эту чертову противную молотую траву под названием "чар", - противная, ее, наверно, надо было бы настаивать в горячей воде, но мы ее выкинули. Когда болеем, старина Джохан пускает нам кровь - и все в порядке. - Верно, - кивнул Сонк, - мы выбросили этот чар. - Ну, вот так и было, за исключением... - Здесь нам повезло, кормчий, не так, как сначала... - Это верно. Сначала... - Скажи ему про инспекцию, Баккус! - Я собираюсь к этому перейти, - ради Бога, потерпите, не сбивайте. Как я могу ему что-то рассказать, если вы все болтаете! Налейте мне выпить! - взмолился Ван-Некк и продолжал: - Каждые несколько дней сюда приходят самураи, мы выстраиваемся снаружи, и они нас пересчитывают. Потом дают нам мешки с рисом и деньги, медную мелочь. Этого хватает на все, кормчий. Мы меняем рис на мясо и другие продукты - фрукты и все остальное... И женщины делают все, что мы хотим. Сначала мы... -- Но так было не все время. Расскажи ему, Баккус! Ван-Некк сел на пол: - Боже, дай мне силы! - Ты заболел, бедняга? - заботливо проворковал Сонк. - Тебе лучше всего не пить больше, или ты опять допьешься до чертиков, а? Он раз в неделю напивается до чертиков, кормчий. Мы все - тоже. - О господи, да помолчи ты, дай мне рассказать вес кормчему... - Это ты мне? Да я не сказал ни слова... Я тебя не прерывал... На вот твой стакан! - Спасибо, Сонк! Ну, кормчий, сначала они засунули нас в дом в западной части города... - Внизу, уже около полей. - Черт возьми, тогда давай ты рассказывай эту историю, Джохан! - Хорошо. О Боже, кормчий, это было ужасно... Ни еды, ни выпивки, и эти чертовы бумажные дома - как будто живешь в поле: ни помочиться, ни в носу поковырять - ничего не сделаешь, чтоб за тобой кто-нибудь не подсматривал, да? Самый слабый шум - и тут же собираются все соседи, и уже самурай на крыльце, а кому нужно, чтобы вокруг слонялись эти мерзавцы, а? Они размахивали перед нами своими мечами, кричали и вопили - просили нас вести себя спокойно. Однажды ночью кто-то уронил свечу - так эти обезьяны прямо обмочились! Боже мой, вы бы это слышали! Они прибежали из своих деревянных домов с ведрами воды, проклятые Богом сумасшедшие, шикали, кланялись и ругались... Всего-то одна паршивая стена сгорела. А сбежались они прямо сотнями, как тараканы. Негодяи! Вы... - Ага, дальше! - Ты хочешь рассказать? - Ну, Джохан, не обращай на него внимания. Он всего только паршивый повар. - Что-что-о?.. - Ох, заткнись! Ради Бога! - Ван-Некк поспешил продолжить рассказ: - На следующий день, кормчий, они выпроводили нас оттуда в другой дом, у пристани. Там было так же плохо. Потом, через несколько недель Джохан наткнулся на это место. Ему единственному из нас разрешали выходить, на этот раз из-за корабля. Они каждый день забирали его и вечером приводили обратно. Он ходил на рыбалку - мы были всего в нескольких сотнях ярдов от моря... Лучше ты расскажи об этом, Джохан. Блэксорн почувствовал зуд в босой ноге и машинально почесал ее. Но стало еще хуже. Тут он увидел пестрое пятно на ноге от блошиных укусов, а Винк гордо продолжал: - Все так и было, как говорил Баккус, кормчий. Я спросил Сато-сама, нельзя ли нам переехать, и он сказал - да, почему бы и нет. Они обычно отпускали меня ловить рыбу на одной из своих маленьких лодок, чтобы я мог убить время. Вот мой нос и привел меня сюда, кормчий. Старый нос привел меня к крови! Блэксорна осенило: "Бойня! Бойня и дубильня! Вот оно что! " Он замолчал и побледнел. - Что такое? В чем дело? - Так здесь деревня эта? Боже мой, эти люди - эта? - Так что тут плохого? - удивился Ван-Некк, - Верно, здесь живут эта. Блэксорн отмахивался от москитов, заполнивших все пространство, по его коже побежали мурашки. - Проклятые жучки! Они... они же гнилые, не так ли? Здесь же дубильня, да? - Да. Несколько улиц наверху, ну и что? - Ничего. Я не узнал запаха, вот и все. - А что тебе эта? - Я... Я, дурак, не понял. Если бы я видел мужчин, я бы догадался по коротким волосам. А с женщинами никогда не знаешь... Извини. Ну, продолжай свою историю, Винк. -- Ну, тогда они сказали... Жан Ропер прервал их: - Подожди минутку, Винк! Так что тут такого, кормчий? Что плохого в эта? - Только то, что японцы считают их другими существами. Они палачи, живодеры, имеют дело с трупами. - Он чувствовал, что на него все смотрят, особенно Жан Ропер. - Эта - живодеры, это их работа, - повторил он, пытаясь говорить как можно беззаботнее. - Они убивают старых лошадей и быков и имеют дело с мертвецами. - Но что тут плохого, кормчий? Ты сам не меньше дюжины раз хоронил людей, клал их в саваны, обмывал - мы все так делали, да? Мы сами разделываем мясо, всегда так делали. Джин-сель, вот он, - он был палачом... Что тут плохого? - Ничего, конечно, - Блэксорн знал, что это так, и все же чувствовал себя оскверненным. Винк фыркнул: - Эта - лучшие из всех язычников, которых мы встречали. Они больше похожи на нас, чем все остальные ублюдки. Нам чертовски повезло, что мы здесь, кормчий, - нет проблем со свежим мясом или жиром: они дают нам все, и не надо ни о чем заботиться. - Правильно. Если бы вы жили с эта, кормчий... - Боже мой, да кормчему приходилось все время жить с другими негодяями! Он не знает никого лучше их. А что, сходить за толстозадой Мэри, Сонк? - Или Двухзадой? - Нет уж, не ее, не эту старую шлюху! Кормчему захочется чего-нибудь особенного. Давай спросим Мама-сан... - Бьюсь об заклад, он изголодался по настоящей жратве! Эй, Сонк, отрежь-ка ему кусок мяса. - Вот еще грог... - Трижды ура кормчему!.. В этом веселом гвалте Ван-Некк хлопал Блэксорна по плечам: - Вы дома, кормчий, старина! Теперь вы вернулись к нам, наши молитвы услышаны, и теперь все хорошо! Вы дома, старина... Слушайте, ложитесь на мою койку! Я требую!... Блэксорн приветливо помахал рукой в последний раз. Из темноты в дальнем конце моста послышались ответные крики. Как только он отвернулся, его вынужденная сердечность испарилась; он повернул за угол, стража из десяти самураев шла за ним. По дороге обратно в замок он погрузился в мучительные раздумья. Ничего плохого нет в эта, и все-таки все здесь не так... А его команда, его собственные люди... А эти язычники, иностранцы, враги... Он плохо различал улицы, мосты и переулки, которыми они проходили. Вдруг он поймал себя на том, что засунул руку в карман кимоно и чешется - и тут же остановился как вкопанный. - Эти чертовы грязные... - Он распустил пояс, содрал с себя промокшие от пота кимоно и, как если бы оно было грязное, скомкал и бросил в канаву. - Досо, нан дес ка, Анджин-сан? - обратился к нему один из самураев. - Нани мо! Ничего, ей-Богу! - Блэксорн двинулся дальше со своими мечами. - Ах! Эта! Вакаримас! Гомен насаи! - Самураи залопотали что-то между собой, но он не обращал на них внимания. "Так-то лучше", - подумал он про себя с деланным облегчением, не заметив, что вдет почти раздетым, - зато кожа перестала чесаться, когда он сбросил кимоно с набившимися туда блохами. - Боже мой, как бы я хотел прямо сейчас принять ванну! Он поведал команде о своих приключениях, но не о том, что стал самураем и хатамото, или о том, что он один из любимчиков Торанаги, или о Фудзико. И о Марико тоже. И что они должны будут пристать в Нагасаки и штурмом брать Черный Корабль, и что он будет командовать самураями... "Это можно сделать позднее. - сказал он себе устало. - Как и все остальное. Смогу ли я когда-нибудь рассказать им о Марико-сан? " Его деревянные башмаки простучали по деревянным планкам Первого Моста. Часовые-самураи, также полуголые, сидели в небрежных позах, пока не увидели его, - они сразу же встали и вежливо раскланялись, напряженно следя за Блэксорном, пока он проходил мимо: им казалось невероятным, что этому чужеземцу так симпатизировал господин Торанага и, это совсем уж невероятно, удостоил его никогда ранее не дававшегося варварам звания хатамото и самурая. У главных южных ворот замка его ждал еще один сопровождающий. Блэксорна проводили в дом, расположенный в пределах внутреннего кольца. Ему отвели комнату в одном из укрепленных, хотя и очень симпатичных гостевых домиков, но он вежливо отказался сразу же идти туда. - Пожалуйста, сначала в баню, - сказал он самураю. - Ах, понятно... Это очень предусмотрительно с вашей стороны. Банный домик вот там, Анджин-сан. Да, жаркий сегодня денек, не так ли? И я слышал, вы спускались к этим грязнулям... Остальные гости в вашем домике оценят вашу предусмотрительность. Я благодарю вас от их имени. Блэксорн не уловил всей этой любезной речи, но понял слово "грязнулям". "Так называют моих людей и меня - нас, а не их, бедняг, не эта". - Добрый вечер, Анджин-сан, - приветствовал его главный банщик. Это был огромный, средних лет мужчина с большим животом и мощными бицепсами. Его только что разбудила служанка - прибыл поздний посетитель. Он хлопнул в ладоши. Появились банщицы, Блэксорн прошел за ними в мыльную: его сполоснули, намылили, он попросил повторить все снова, потом, уже в ванной комнате, влез в очень горячую воду и терпел сколько мог и, наконец, отдался умопомрочаю-щей хватке массажиста - сильные руки мяли его, втирали в кожу ароматное масло, раскручивали мускулы и шею... Потом его провели в комнату отдыха, где подали выстиранное, просушенное на солнце кимоно. Блэксорн прилег, глубоко вздохнул и полностью отдался необыкновенно приятному ощущению возвращающейся бодрости и одновременно расслабленности. - Дозо гомен насай - хай, Анджин-сан? - Хай, домо. Принесли зеленый чай. Он сказал служанке, что останется здесь на ночь - не хочет идти к себе. Потом один, в полном спокойствии, он пил чай, чувствуя, как этот напиток окончательно очищает его. "... Противного вида обугленная трава... " - с отвращением вспомнил он, но тут же поправил себя вслух: "Будь терпелив, не давай разрушить свою внутреннюю гармонию. Они только бедные, невежественные глупцы, которые не знают ничего лучшего, ты был таким же когда-то. Ничего, теперь ты можешь показать им, да? " Он сумел выкинуть все это из головы и достал словарь. Но сегодня вечером, в первый раз с тех пор, как получил этот словарь, он осторожно отложил его в сторону и задул свечу. "Я слишком устал, - утешил он себя. - Но уж не настолько, чтобы не ответить на простой вопрос, - напомнил ему внутренний голос. - Они и вправду невежественные глупцы или это ты дурачишь себя? Ну, будет, я отвечу позже, когда придет время... Сейчас я уверен в одном: не хочу, чтобы они были поблизости... ". Он повернулся к стене и отогнал эти мысли в дальний угол сознания - ему просто необходимо выспаться... Проснувшись, Блэксорн почувствовал себя отдохнувшим. Чистое кимоно и набедренная повязка с таби лежали рядом. Ножны обоих мечей были тщательно вычищены. Он быстр

╤ЄЁрэшЎ√: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  - 116  - 117  - 118  -
119  - 120  - 121  - 122  - 123  - 124  - 125  - 126  - 127  - 128  - 129  - 130  - 131  - 132  - 133  - 134  - 135  -
136  - 137  -


┬ёх ъэшуш эр фрээюь ёрщЄх,  ты ■Єё  ёюсёЄтхээюёЄ№■ хую єтрцрхь√ї ртЄюЁют ш яЁхфэрчэрўхэ√ шёъы■ўшЄхы№эю фы  ючэръюьшЄхы№э√ї Ўхыхщ. ╧ЁюёьрЄЁштр  шыш ёърўштр  ъэшує, ┬√ юс чєхЄхё№ т Єхўхэшш ёєЄюъ єфрышЄ№ хх. ┼ёыш т√ цхырхЄх ўЄюс яЁюшчтхфхэшх с√ыю єфрыхэю яш°шЄх рфьшэшЄЁрЄюЁє