╤ЄЁрэшЎ√: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
83 -
84 -
85 -
86 -
87 -
88 -
89 -
90 -
91 -
92 -
93 -
94 -
95 -
96 -
97 -
98 -
99 -
100 -
101 -
102 -
103 -
104 -
105 -
106 -
107 -
108 -
109 -
110 -
111 -
112 -
113 -
114 -
115 -
116 -
117 -
118 -
119 -
120 -
121 -
122 -
123 -
124 -
125 -
126 -
127 -
128 -
129 -
130 -
131 -
132 -
133 -
134 -
135 -
136 -
137 -
у?
Собрание прихожан? И послала Дзиммоко договориться об этом?
- Об этом или обо всем, Анджин-сан. Все госпожи дайме, обе подруги
генерала и те, кто могут быть настроены против него, строго ограничены в
передвижениях за пределами замка. Как только они приезжают туда, они
остаются в нем, как рыба в золотом садке, ожидающая гарпуна.
- Хватит! Достаточно этих мрачных разговоров!
- Простите. Я думаю, Анджин-сан, госпожа Тода теперь уже больше не
выйдет оттуда. До тех пор, пока не наступит девятнадцатый день.
- Я просил вас - перестаньте, пожалуйста! Я понял про заложников и про
последний день. - На палубе было тихо, голоса умолкли. Охрана спокойно
отдыхала, дожидаясь своей вахты. О корпус бились мелкие волны, такелаж уютно
поскрипывал.
Через минуту Урага опять заговорил:
- Возможно, Джиммоко принесла приглашение - просьбу встретиться с ней
отцу-инспектору. Она, конечно, была под наблюдением сразу после пересечения
Первого Моста. Конечно, Тода-Марико-нох-Бунтаро-нох-Джинсаи была под охраной
с того момента, как пересекла границу владений господина Торанаги.
- Можно нам будет узнать, если отец-инспектор пойдет в замок?
- Да. Это легко.
- А узнать, что он сказал - или что сделал?
- Это очень трудно. Прошу простить меня, но они будут говорить
по-португальски или на латыни. А кто говорит на этих двух языках кроме вас и
меня? Меня узнают оба, - Урага показал на замок и город, - Там много
христиан. Многие хотели бы оказать ему такую услугу - убрать вас или меня.
Блэксорн молчал - отвечать не было нужды. Он смотрел на главную башню
крепости - она четко выделялась на фоне звезд - и вспоминал то, что Урага
рассказывал ему о легендарных, безграничных сокровищах, собранных Тайко по
всей империи путем грабительских налогов, все эти богатства хранились в
башне. Еще он размышлял о возможных действиях Торанаги и гадал, где теперь
Марико и какова цель ее поездки в Нагасаки. "Так вы говорите, девятнадцатый
день - последний день, день смерти, Ябу-сан? " - повторил он про себя, почти
ощутив тошноту от мысли, что петля, накинутая на Торанагу, а стало быть, и
на него и на "Эразмус", затягивается.
- Сигата га наи! Мы поплывем очень быстро в Нагасаки и обратно. Быстро,
понимаете? Всего четыре дня, чтобы набрать людей. Потом вернемся.
Но зачем? Когда Торанага окажется здесь, все погибнут... Но Ябу сошел
на берег, сказав ему, что послезавтра они уплывут. В волнении Блэксорн
смотрел тогда, как уходит Ябу, и думал, насколько лучше был бы для него
"Эразмус", а не галера. "Эразмусом" он обошел бы Осаку и отправился прямо в
Нагасаки, а может, даже скрылся бы, нашел уютную гавань и там, на свободе,
обучил бы своих вассалов работать на корабле.
"Ты дурак! - обругал он себя. - С такой маленькой командой, как у тебя
сейчас, тебе не удалось бы даже поставить корабль на стоянку, если бы ты и
нашел такую гавань, чтобы переждать этот дьявольский шторм. Ты был бы уже
покойник".
- Не беспокойтесь, господин, - утешил Урага. - Карма.
- А, карма... - Внезапно, каким-то шестым чувством Блэксорн уловил
опасность, идущую с моря, - тело его рванулось прежде, чем сработал мозг, он
изогнулся, и стрела пролетела сзади, заставив его укрыться в рубке. Он
толкнул Урагу в безопасное место, но тут другая стрела, из того же самого
залпа, со свистом вонзилась в горло Ураги и пронзила его... После первого
залпа все легли на палубу и оказались невредимы. Урага пронзительно
закричал, самураи вопили, вглядываясь из-за планшира в море. Серые,
шнырявшие на берегу, кинулись на борт, из ночной тьмы со стороны моря
раздался еще один залп - все рассыпались в поисках укрытия. Блэксорн подполз
к планширу, заглянул через шпигат и увидел рядом рыбачью лодку - гребцы
окунали в воду факелы, стремясь скорее раствориться во тьме... То же делали
и на других лодках. В какое-то мгновение Блэксорн ухватил еще отблески света
на мечах и луках...
Крик Ураги перешел в бормотание, хрип агонии... Серые уже кинулись на
ют с луками наготове... На корабле раздавался их топот и сопение. На палубу
выскочил Винк с пистолетами наготове, пригибаясь на бегу:
- Боже, что здесь происходит? С вами все в порядке, кормчий?
- Пока да. Смотри-они в рыбачьих лодках! - Блэксорн пополз назад к
Ураге, который в агонии загребал рукой у горло, пытаясь вытащить древко
стрелы, - кровь сочилась из носа, рта и ушей...
- Боже! - задохнулся Винк.
Блэксорн одной рукой взялся за наконечник стрелы, положил другую на
теплое, пульсирующее тело и со всей силой потянул. Стрела вышла легко, но
вслед за ней хлынул пульсирующий поток крови... Урага стал задыхаться.
Их окружили серые и самураи Блэксорна. Некоторые принесли щиты и
закрывали Блэксорна, не заботясь о собственной безопасности. Другие сидели в
укрытиях и тряслись, хотя опасность уже миновала. Кто-то яростно стрелял в
ночь и кричал, приказывая исчезнувшим рыбачьим лодкам вернуться...
Блэксорн беспомощно держал Урагу на руках, - он должен что-то сделать,
но что? Ужасный запах крови и смерти забивал ему ноздри, а инстинкт его, как
всегда и у каждого в таких случаях, непроизвольно вопил: "Слава Богу! Это не
я! Не моя кровь! Не я... Слава Богу! "
Он видел - глаза Ураги молили, рот двигался, но не издавал ни звука,
только хрип, грудь вздымалась... Потом Блэксорн заметил, как задвигались его
собственные пальцы, крестя Урагу, почувствовал, как тело Ураги задрожало,
забилось, рот беззвучно завопил, напоминая ему загарпуненную рыбу... В этот
ужасный момент Урага расстался с жизнью.
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ
Блэксорн шел в замок со своей охраной из двадцати вассалов, окруженный
в десять раз большим эскортом серых. Он гордо выступал в своей новой форме,
коричневом кимоно с пятью нашивками - вензелем Торанаги, - и в первый раз в
официальной, с огромными крыльями накидке. Золотистые вьющиеся волосы были
заплетены в аккуратную тугую косичку. Мечи, которые подарил ему Торанага, по
всем правилам были заткнуты за пояс. На ногах - таби и кожаные сандалии.
На каждом перекрестке встречалось множество серых, они усеяли и все
стены, демонстрируя силу Ишидо каждому дайме и генералу, всем крупным
самурайским офицерам, приглашенным сегодня вечером в Большой зал,
построенный Тайко в пределах внутреннего кольца укреплений. Солнце садилось,
быстро наступала ночь.
"Ужасная потеря - смерть Ураги, - думал Блэксорн, все еще не
представляя, была ли эта атака направлена против Ураги или против его
самого. - Я потерял лучший источник знаний, какой только мог иметь".
- В полдень вы едете в замок, Анджин-сан, - сказал Ябу в это утро,
когда вернулся на галеру. - За вами прибудут серые.
- Да, Ябу-сан.
- Сейчас совершенно безопасно. Я сожалею, что произошло это нападение.
Сигата га наи! Серые переведут вас в безопасное место. Сегодня вечером вы
останетесь в замке, в части замка, принадлежащей господину Торанаге. А на
следующий день мы поедем в Нагасаки.
-- У нас есть разрешение?
Ябу сердито покачал головой.
- Сделаем вид, что идем в Мисиму забрать господина Хиро-Мацу. А также и
господина Судару с семьей. Пока отдыхайте, Анджин-сан. Не думайте о новом
нападении. Сейчас всем лодкам приказано держаться подальше отсюда.
-- Понимаю. Пожалуйста, извините меня, а что будет сегодня ночью? Зачем
меня зовут в замок?
Ябу улыбнулся своей кривой улыбкой.
- Вы будете представлены Ишидо, он хочет посмотреть на вас. Как гостю
вам не грозит никакая опасность, - добавил он и сразу же покинул галеру.
Блэксорн спустился вниз, оставив Винка на вахте, но в тот момент, когда
он крепко уснул, Винк растолкал его и он снова кинулся на палубу.
Небольшой двадцатипушечный португальский фрегат на всех парусах,
кренясь от сильного ветра, входил в гавань, впритирку к скалам у входа.
- Этот негодяй торопится. - Винк вздрогнул.
- Видимо, это Родригес. Никто другой не вошел бы сюда под всеми
парусами.
- Будь я на вашем месте, кормчий, я бы забрал нас всех и кинулся отсюда
ко всем чертям по приливу или даже без прилива. Да мы здесь как мотыльки в
бутылке с грогом. Надо убираться!
- Мы останемся! Тебе придется вбить это себе в башку! Мы останемся,
пока нам не разрешат уйти. Мы останемся пока Ишидо не скажет, что мы можем
уйти, даже если Папа и испанский король выйдут на берег вместе со всей Богом
проклятой Армадой!
Он опять спустился вниз, но сон не шел. В полдень прибыли серые, и в
сопровождении большого эскорта он поехал в замок. Они петляли по городу,
миновали место казней, где все еще стояло пять крестов, - у каждого креста
по два человека с копьями, людей все еще привязывали и снимали, толпа
внимательно наблюдала за происходящим. Блэксорн вновь пережил агонию и страх
того нападения, ощущение руки на мече, прикосновение кимоно... Присутствие
вассалов не уменьшило ужаса от этого воспоминания.
Серые провели его в ту часть замка, где раньше жил Торанага, - он
посетил ее впервые. Теперь здесь жили Киритсубо и госпожа Сазуко с ребенком,
здесь же помещались и оставшиеся самураи Торанаги. Блэксорн принял ванну и
переоделся в приготовленную для него одежду.
- Госпожа Марико здесь?
- Нет. господин, извините, - ответил ему слуга.
- Тогда где мне ее найти? У меня для нее срочное сообщение.
- К сожалению, Анджин-сан, я не знаю. Прошу меня извинить.
Никто из слуг не мог ему помочь. Все говорили: "Извините, я не знаю".
Блэксорн оделся, полистал словарь, вспоминая ключевые слова, которые
могли понадобиться, и готовясь как можно лучше их использовать, потом вышел
в сад понаблюдать, как растут камни, - но они и не думали расти... Он
пересек внутренний ров - везде горели факелы. Отбросив все свои страхи, он
сошел с моста. Многочисленные гости, окруженные серыми, направлялись в ту же
сторону, - чувствовалось, что все украдкой наблюдают за ним... Уже почти
автоматически он миновал последнюю опускную решетку. Серые провели его по
лабиринту переходов к огромной двери и оставили перед ней. Его самураи
отошли к другой стороне двери и остались ждать вместе с другими охранниками,
а он прошел внутрь... То, что он увидел, поразило бы кого угодно.
Огромный зал, высокие, с золотыми украшениями потолки, колонны под
золочеными панелями на стропилах из редких пород отполированного дерева,
роскошные шелковые драпировки на стенах... Нарядные, одетые по всей форме
самураи - их было не менее пятисот - со своими дамами заполняли помещение.
Дамы, в великолепных кимоно, под зонтиками самых фантастических оттенков,
похожи были на яркие экзотические цветы. Аромат их духов тонко сочетался с
благовониями драгоценных древесных форм, клубившимися в изящных настенных
курильницах. Глаза Блэксорна пытались найти среди этой массы людей Марико,
или Ябу, или хоть какое-нибудь знакомое лицо, но никто ему не попадался. По
одной стороне стояла очередь гостей, ждавших возможности поклониться перед
возвышением в дальнем конце зала, где стоял важный придворный чин - сам
принц Огаки Такамото. Блэксорн узнал Ишидо - высокого, худого, с царственной
осанкой, - тоже стоявшего у возвышения, и живо вспомнил ослепляющую силу
удара по лицу и собственные пальцы, вцепившиеся в горло...
На возвышении в одиночестве, удобно расположившись на подушке, сидела
госпожа Ошиба. Даже на таком расстоянии Блэксорн обратил внимание на
ошеломляющее богатство ее кимоно - редчайшего темно-голубого шелка,
расшитого золотыми нитями. "Высочество" - так называл ее Урага, с опаской
рассказывая ему во время поездки о ней и ее истории. Теперь он мог видеть ее
воочию: легкая, почти девичья фигура, белая светящаяся кожа, черные глаза
кажутся огромными под изогнутыми, искусно подведенными бровями, блестящие
волосы уложены в виде крылатого шлема...
Процессия гостей продвигалась вперед. Блэксорн устроился в стороне, в
самом светлом месте, на голову возвышаясь над окружающими его гостями.
Вежливо отступив в сторону, чтобы дать дорогу другим гостям, он заметил, что
глаза Ошибы снова направлены в его сторону. Теперь и Ишидо смотрел на него.
Ошиба и Ишидо что-то сказали друг другу, задвигался трепетный веер...
Блэксорн неловко направился к стене, чтобы быть менее заметным, но серые
преградили ему дорогу.
- Дозо. - Самурай вежливо показал на очередь.
- Хай, домо. - Блэксорн присоединился к очереди. Те, кто стояли впереди
и сзади него, кланялись, он отвечал на их поклоны. Постепенно гул голосов
затих и совсем замер - все смотрели на него. Дамы и самураи смущенно
уступили ему дорогу. Между ним и возвышением не осталось уже никого...
Мгновение Блэксорн был неподвижен - и вот в напряженном молчании выступил
вперед. Перед самой платформой он стал на колени и чопорно поклонился, один
раз - Ошибе и один раз - Ишидо: он видел, что так делали все. Поднимаясь, он
больше всего боялся, что упадут его мечи или он поскользнется и опозорится,
но все прошло, слава Богу, удачно и он стал уже отходить в сторону.
- Подождите, пожалуйста, Анджин-сан. - Это произнесла Ошиба.
Блэксорн остановился. Ее сияние, казалось, увеличилось и она стала еще
женственнее. Он чувствовал необычайную чувствительность, исходящую от нее,
хотя она, казалось, вовсе об этом не заботилась.
- Говорят, вы знаете наш язык? - Ее голос звучал необыкновенно интимно.
- Прошу извинить меня, ваше высочество, - начал Блэксорн, используя
свой проверенный временем запас выражений и слегка, запинаясь, так как очень
нервничал, - простите, но я вынужден употреблять только короткие фразы и
почтительно прошу вас обращаться ко мне с самыми простыми словами, чтобы я
имел честь понять вас. - Он заметил, что всеобщее внимание сосредоточилось
на них и что Ябу пробирается к нему, осторожно раздвигая толпу, - Могу я
почтительно поздравить вас с днем рождения и молиться, чтобы вы счастливо
прожили еще тысячу лет?
- Это не очень простые слова, Анджин-сан, - госпожа Ошиба была
поражена.
- Прошу меня извинить, ваше высочество, я учил их всю прошлую ночь. Все
ли я правильно сказал?
- Кто учил вас этому?
- Урага-нох-Тадамаса, мой вассал.
Она нахмурилась, потом взглянула на Ишидо, который наклонился вперед и
заговорил так быстро, что Блэксорн не уловил ничего, кроме слова "стрелы".
- А, это тот отступник, христианский священник, которого убили прошлой
ночью на вашем корабле?
- Простите, ваше высочество?
- Самурай, которого убили стрелой прошлой ночью на корабле.
- Да, это он, - ваше высочество, - Блэксорн взглянул на Ишидо, потом
снова на нее. - Прошу меня извинить, ваше высочество, не разрешите ли вы
приветствовать господина генерала?
- Да, разрешаю.
- Добрый вечер, господин генерал, - Блэксорн был заученно вежлив, - В
прошлую встречу я был очень не в себе. Весьма сожалею.
Ишидо небрежно ответил на поклон:
- Да, помню. Вы были весьма невежливы. Надеюсь, вы не выйдете из себя и
не выкинете ничего такого сегодня вечером.
- Я был очень не в себе той ночью, прошу меня извинить, - повторил
Блэксорн.
- А что, такие вспышки безумия обычны среди чужеземцев?
Такая грубость по отношению к гостю, при посторонних, была очень плохим
признаком. Глаза Блэксорна на миг обратились к госпоже Ошиба, он увидел в
них удивление и решил рискнуть:
- Ах, господин генерал, вы в значительной степени правы. Чужеземцы
всегда немного сумасшедшие. Но, простите, теперь я самурай, хатамото, и это
большая, очень большая честь для меня. Я больше не чужеземец.
Он заговорил тем голосом, каким привык командовать с юта, и голос этот,
без особых усилий с его стороны, заполнил всю комнату. - Теперь я понял
правила хорошего тона самураев - и немного Бусидо. И ва. Прошу прощения, я
больше не варвар. - Последнее слово он произнес как вызов, без страха: он
знал, что японцы понимают толк в мужестве и гордости и уважают эти качества.
Ишидо засмеялся.
- Так, самурай Анджин-сан. - Казалось он развеселился. - Я принимаю
ваши извинения. Слухи о вашей смелости верны. Хорошо, очень хорошо. Я тоже
прошу прощения. Ужасно, что эти презренные ронины смогли сделать такое - вы
меня понимаете? Это ночное нападение...
- Да, господин, понимаю. Очень плохо. Погибло четыре человека. Один из
них - мой, трое - серые.
- Это плохо, очень плохо. Не беспокойтесь, Анджин-сан. Больше этого не
будет. - Ишидо задумчиво осмотрел зал, и все хорошо поняли, что он имел в
виду. - Я отдал приказы охране, понимаете? Очень хорошей охране. Никаких
нападений. Ни с какой стороны. Теперь вас будут очень хорошо охранять. В
замке совершенно безопасно.
- Благодарю вас. Простите за беспокойство.
- Ничего. Вы важный человек, вы самурай. У вас особое, самурайское
положение при господине Торанаге. Я не забываю, не бойтесь.
Блэксорн еще раз поблагодарил Ишидо и повернулся к госпоже Ошибе.
- Ваше Высочество, в нашей стране есть королева - наша королева.
Пожалуйста, извините меня за плохой японский... Да, в моей стране правит
королева. В нашей стране есть обычай - всегда дарить дамам на день рождения
подарки. Даже королеве. - Из кармана в рукаве он извлек розовый цветок
камелии, который срезал в саду. Он положил его перед собой, боясь, что
перестарался. - Прошу меня извинить, если у меня не очень хорошие манеры.
Она посмотрела на цветок... Пятьсот человек, затаив дыхание, ждали, как
она ответит на такую смелость и галантность чужеземца - и ловушку, в которую
он, скорее всего ненамеренно, заманил ее.
- Я не королева, Анджин-сан, - медленно ответила Ошиба. - Только мать
наследника и вдова господина Тайко. Я не могу принимать дары как королева: я
не королева, никогда не стану королевой, не хочу делать вид, что я королева,
и быть королевой. - Она улыбнулась всем сразу и сразу для всех нежно
промолвила: - Но как дама, в свой день рождения, быть может, я могу просить
разрешения принять подарок Анджин-сана?
Все разразились аплодисментами. Блэксорн поклонился и поблагодарил ее,
поняв только, что его подарок принят. Когда все утихомирились, госпожа Ошиба
окликнула:
- Марико-сан, ваш ученик оправдывает ваши усилия? Марико пробиралась
между гостями, рядом с ней шел юноша, еще Блэксорн узнал Киритсубо и госпожу
Сазуко и заметил, что юноша улыбается молоденькой девушке, но тут же забыл
об этом - моментально переключился на Марико:
- Добрый вечер, госпожа Тода. - И вдруг добавил по-латыни - это было
рискованно, но успех опьянил его: - Этот вечер стал еще более прекрасным,
когда появились вы.
- Благодарю вас, Анджин-сан, - ответила она по-японски, слегка
покраснев. Марико подошла к возвышению - юноша остался среди наблюдающих со
стороны - и поклонился Ошибе. - Моих трудов здесь мало, Ошиба-сан. Это все
заслуга Анджин-сана и книги, которую ему дали святые отцы.
- Ах да, словарь! - Ошиба сделала Блэксорну знак показать ей книгу и с
помощью Марико быстро разобралась в ней. Она была в восторге, Ишидо тоже.
- Мы должны сделать копии, господин генерал. Пожалуйста, прикажите им
сделать для нас сотню книг. С их помощью наши юноши скоро научатся языку
чужеземцев.
- Хорошая идея, госпожа. Чем скорее у нас будут собственные
переводчики, тем лучше, - Ишидо засмеялся. - А христианам придется пережить,
что мы нарушим их моноп