╤ЄЁрэшЎ√: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
83 -
84 -
85 -
86 -
87 -
88 -
89 -
90 -
91 -
92 -
93 -
94 -
95 -
96 -
97 -
98 -
99 -
100 -
101 -
102 -
103 -
104 -
105 -
106 -
107 -
108 -
109 -
110 -
111 -
112 -
113 -
114 -
115 -
116 -
117 -
118 -
119 -
120 -
121 -
122 -
123 -
124 -
125 -
126 -
127 -
128 -
129 -
130 -
131 -
132 -
133 -
134 -
135 -
136 -
137 -
, Ябу-сама, - ответил доктор, -
Возможно, еще и внутреннее кровотечение.
Один из самураев нервно произнес:
- Нам бы лучше поторопиться, вынести их отсюда... Огонь может
распространиться во все стороны, и мы окажемся в ловушке.
- Да, - согласился Ябу. Еще один самурай срочно позвал его на стену, и
ему пришлось уйти.
Старая госпожа Эцу лежала у стены, за ней ухаживала служанка. Лицо у
госпожи Эцу было серо, глаза слезились... Она внимательно посмотрела на Ябу,
с трудом узнавая, кто это.
- Касиги Ябу-сама?
- Да, госпожа.
- Вы здесь старший офицер?
- Да, госпожа.
Старая женщина сказала служанке:
- Пожалуйста, помоги мне встать.
- Но вам лучше бы подождать, доктор.
- Помоги мне встать!
Самураи на крепостной стене смотрели, как она встает, поддерживаемая
служанкой.
- Послушайте, - заговорила она в абсолютной тишине хриплым,
прерывающимся голосом. - Я, Маэда Эцу, жена Маэды Париноси, владыки Нагато,
Ивами и Аки, свидетельствую, что Тода Марико-сама лишила себя жизни, чтобы
избежать позорного плена, которым угрожали ей эти ужасные негодяи. Я
свидетельствую, что... Кийяма Ачико выбрала нападение на ниндзя, лишив себя
жизни, чтобы не подвергаться риску попасть в плен... Что, если бы не
смелость этого самурая - иностранца, госпожа Тода была бы захвачена в плен и
опозорена. Все мы, кто остался в живых, должны быть благодарны ему и наши
господа должны быть благодарны ему за то, что он спас нас от позора... Я
обвиняю господина генерала Ишидо в том, что он организовал это позорное
нападение... и предал наследника и госпожу Ошибу... - Старая дама
покачнулась и чуть не упала, служанка зарыдала и подхватила ее под руки. -
И-и господин Ишидо предал их и Совет регентов. Я прошу вас быть свидетелем
того, что я больше не могу жить с таким позором...
- Нет, нет, хозяйка, - всхлипывала - служанка. - Я не позволю вам...
- Отойди! Касиги Ябу-сан, пожалуйста, помогите мне! Отойди, женщина!
Ябу подхватил госпожу Эцу вместо служанки - старая женщина была почти
невесома - и приказал служанке отойти. Та повиновалась. Госпожу Эцу мучили
сильные боли, она дышала с трудом...
- Я подтверждаю, что все это правда, своей смертью, - произнесла она
слабым голосом и подняла глаза на Ябу. - Я почла бы за честь, если бы вы
помогли мне. Пожалуйста, помогите мне выйти на стену.
- Нет, госпожа, вам незачем умирать. Она спрятала лицо от остальных и
прошептала ему на ухо:
- Я уже умираю, Ябу-сама. Я меня внутреннее кровотечение - что-то там
лопнуло при взрыве... Помогите мне выполнить мой долг... Я старая, от меня
нет никакой пользы, последние двадцать лет меня преследуют боли... Пусть моя
смерть тоже поможет нашему господину... - В ее тусклых глазах мелькнул блик.
Он осторожно поднял ее и гордо стал рядом с ней на контрфорсе, двор был
далеко внизу, под ними... Ябу поддерживал ее, пока все присутствующие низко
кланялись старой госпоже.
- Я сказала правду. Я свидетельствую это своей смертью, - заявила она,
одиноко возвышаясь над бездной, - голос ее прерывался. Она закрыла глаза,
прощаясь со всеми, и шагнула вниз навстречу своей смерти.
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ВОСЬМАЯ
Регенты собрались в Большом зале на втором этаже главной башни: Ишидо,
Кийяма, Затаки, Ито и Оноши. Рассветное солнце отбрасывало длинные тени,
запах пожара все еще висел в воздухе. Присутствовала здесь и сильно
встревоженная госпожа Ошиба.
- Извините, господин генерал, я не согласен, - говорил Кийяма своим
невыразительным, скрипучим голосом. - Невозможно не заметить, что госпожа
Тода совершила сеппуку. Невозможно не заметить смелости моей внучки.
Свидетельства госпожи Маэда и ее смерти. Смерти ста сорока семи самураев
Торанаги. Ну, и того, что эта часть замка почти вся выгорела! Это нельзя
оставить просто так!
- Я тоже так думаю, - заявил Затаки. Он прибыл вчера утром из Такато и,
когда узнал все подробности противоборства Марико с Ишидо, втайне
восхитился. - Если бы вчера мы разрешили ей уехать, как я советовал, мы не
попали бы сегодня в такую ловушку.
- Все это не так страшно, как вы думаете. - Рот Ишидо превратился в
одну жесткую складку, - Ошиба в этот момент возненавидела его и за неудачу,
и за то, что он втянул их всех в эту историю. - Ниндзя напали только с целью
грабежа.
- А добыча - это чужеземец? - насмешливо осведомился Кийяма. - Они
предприняли такое нападение ради одного этого варвара?
- Почему бы и нет? Его могли потом выкупить. - Ишидо обернулся назад и
посмотрел на дайме, который сидел рядом с Ито Терузуми и Затаки. - Христиане
в Нагасаки много заплатили бы за него, живого или мертвого.
- Возможно, - согласился Затаки. - Чужеземцы воюют именно таким
образом.
Кийяма жестко произнес:
- Вы полагаете официально, что христиане задумали и оплатили это
позорное нападение?
- Я сказал, что это возможно. И это действительно возможно.
- Да, хотя и непохоже, - вмешался Ишидо, не желая открытой ссорой,
нарушать установившееся среди регентов равновесие сил. Он все еще был
взбешен, что шпионы не предупредили его о тайном убежище Торанаги. Он не
понимал, как это убежище устроили столь скрытно, что даже слухов никаких не
было. - Я считаю, что ниндзя собирались просто пограбить.
- Весьма разумно, очень правильно, - поддакнул со злобным блеском в
глазах Ито, маленький, средних лет человек с прекрасными, богато украшенными
мечами. Хотя его, как и всех, только что подняли с постели, он был
раскрашен, как женщина, зубы выкрашены черным. - Да, господин генерал. А что
если ниндзя собирались требовать выкупа не в Нагасаки, а в Эдо, у господина
Торанаги? Ведь он все еще его вассал?
При упоминании этого имени брови Ишидо нахмурились.
- Я думаю, нам лучше тратить время, обсуждая господина Торанагу, а не
этих ниндзя. Возможно, он и отдал приказ об этом нападении. Он для этого
достаточно вероломен.
- Нет, он никогда не использует ниндзя! - отрезал Затаки. - Шпионов -
да, но не такую грязь! Это могли сделать купцы или иностранцы. Не господин
Торанага.
Кийяма посмотрел на Затаки ненавидящим взглядом.
- Наши португальские друзья ни за что бы так не поступили, - они не
стали бы вмешиваться в наши дела. Ни за что!
- Вы верите, что они или их священники тайно замышляют, с одним из
даиме-христиан с Кюсю, начать войну с нехристианами - войну, поддержанную
вмешательством иностранцев?
- Кто, скажите мне? У вас есть доказательства?
- Еще нет, господин Кийяма. Но уже появились слухи и когда-нибудь у
меня будут доказательства. - Затаки повернулся к Ишидо. - Что нам делать с
этим нападением? Как выйти из положения? - Он взглянул на Ошибу: она следила
за Ишидо, затем перевела взгляд на Кийяму, и он вдруг понял, что никогда еще
она не была для него так желанна... Кийяма попытался подвести итог:
- Мы все согласны в одном: очевидно, что это господин Торанага затеял
поймать нас в ловушку с помощью Тода Марико-сама - как бы ни была она смела,
предана долгу и достойна уважения. Смилуйся над ней, Господь Бог, и упокой
ее душу. - Он расправил складки на своем безупречном кимоно. - Неужели вы не
понимаете, что атаковать своего вассала таким образом просто хитрый ход
господина Торанаги? О, господин Затаки, я знаю, он никогда не прибегал к
услугам ниндзя. Но он очень умен, способен внушить свои идеи другим и
заставить поверить, что это их собственные мысли.
- Все может быть... Но он никогда не любил ниндзя, - он слишком умен,
чтобы использовать их для своих целей или поручить кому-нибудь делать это.
Им же нельзя доверять! И зачем захватывать Марико-сама? Намного лучше было
бы ждать и дать нам совершить эту ошибку. Мы уже попались в ловушку.
- Да, мы все еще в западне. - Кийяма взглянул на Ишидо. - Кто бы ни
затеял это нападение - он совершил глупость и нисколько не помог нам.
- По-моему, господин генерал прав - все это не так серьезно, как мы
думаем, - умиротворяюще произнес Ито. - Но так печально - такая некрасивая
смерть для нее, бедняги.
- Это ее карма, мы здесь ни при чем, - Ишидо оглянулся на Кийяму. - Ей
повезло с этой потайной комнатой, иначе эти мерзавцы захватили бы ее.
- Но они не захватили ее, господин генерал, она совершила своего рода
сеппуку. Так же поступили и другие. А теперь, если мы не позволим остальным
уехать, будет еще много смертей в знак протеста и мы не сможем помешать
этому, - возразил Кийяма.
- Не согласен. Всем следует оставаться здесь - по крайней мере до тех
пор, пока Торанага-сама не пересечет наших границ, - Ито улыбнулся. - Это
будет памятный день.
- А вы думаете, он их не пересечет? - поинтересовался Затаки.
- Неважно, что я думаю, господин Затаки. Мы скоро узнаем, что он
собирается делать. В любом случае это не имеет значения. Торанага должен
умереть, если наследник - наследовать, - Ито посмотрел на Ишидо. - Чужеземец
уже мертв, господин генерал?
Ишидо покачал головой и посмотрел на Кийяму:
- Нехорошо было бы, если бы он сейчас умер или был ранен - такой смелый
мужчина...
- Я думаю, он очень вреден и чем скорее он умрет, тем лучше. Вы забыли?
- Он может быть нам полезен. Я согласен с господином Затаки и с вами -
Торанага не дурак. Есть какая-то веская причина, почему Торанага так
заботится о нем.
- Вы опять правы, - поддержал Ито. - Анджин-сан неплохо приспособился
для варвара. Торанага совершенно прав, что сделал его самураем. - Он
взглянул на Ошибу. - Когда он подарил вам цветок, госпожа, я подумал, что
этот поэтический жест достоин придворного.
С этим все согласились.
- А как же то поэтическое состязание, госпожа? - вспомнил Ито.
- К сожалению, его отменили, - отвечала Ошиба.
- Совершенно верно, - подтвердил Кийяма.
- А вы решили, с чем выступать, господин? - поинтересовалась она.
- Тогда - нет, но теперь...
На высохшую ветвь
Вдруг буря налетела...
И лето льет тайные слезы...
- Пусть это послужит ее эпитафией. Она была самурай, - спокойно
вымолвил Ито. - Я разделяю эти слезы лета.
- Что касается меня, - заявила Ошиба, - я бы предпочла другое
окончание:
На высохшей ветви
Задумался снег
О мертвом молчанье зимы.
Но я согласна с вами, господин Ито. Я тоже думаю, что мы все разделим
эти тайные слезы лета.
- Простите, госпожа, но вы не правы, - заявил Ишидо. - Слезы, конечно,
будут, но прольют их Торанага и его союзники. - Он постарался побыстрее
закончить собрание. - Я немедленно начну расследование по поводу нападения
ниндзя. Сомневаюсь, чтобы мы когда-нибудь узнали правду. Пока из соображений
безопасности, придется, к сожалению, закрыть все проходы и запретить до
двадцать второго все выезды.
- Нет! - Это Оноши, последний из регентов, - прокаженный - говорил со
своего специального места в другом углу комнаты: он лежал в паланкине, за
плотными занавесями невидимый членам Совета. - Извините, но это как раз то,
чего мы никак не должны делать. Надо разрешить выехать! Всем!
- Почему?
Голос Оноши был зол и бесстрашен.
- Во-первых, если вы это сделаете, вы унизите самую бесстрашную даму в
государстве - вы опозорите госпожу Кийяму Ачико! И госпожу Маэда! Упокой,
Господи, их души... Когда этот низкий поступок станет известен всем, только
Бог может вообразить, как это повредит наследнику - и всем нам... если мы не
проявим особой осторожности.
Ошиба почувствовала, как холодок пробежал у нее по спине. Год назад,
когда Оноши пришел отдать дань уважения умирающему Тайко, охрана настояла на
том, чтобы открыли занавески паланкина - вдруг там спрятано оружие! Она
увидела его тогда: обезображенное лицо, без носа и ушей, все в струпьях,
горящие глаза фанатика... обрубок левой руки и здоровая правая, сжимающая
короткий боевой меч. Ошиба молилась, чтобы ни она, ни ее Яэмон не заразились
проказой... Ей тоже хотелось поскорее закончить это собрание - она уже
решила, что делать: с Торанагой, с Ишидо...
- Во-вторых, - продолжал Оноши, - если вы используете эту грязную атаку
как повод, чтобы держать их всех здесь, вы тем самым покажете, что никогда и
не собирались их отпустить, хотя и дали одно письменное разрешение.
В-третьих...
Ишидо прервал его:
- Весь Совет согласился дать им пропуска!
- Извините, весь Совет согласился с разумным предложением госпожи Ошибы
предоставить пропуска, подразумевая, как и она, что уехать удастся немногим
и, даже если они уедут, возможны всякие задержки.
- Вы считаете, что женщинам Торанаги и Тода Марико не следовало
уезжать, а остальным - следовать их примеру?
- То, что случилось с этими женщинами, ни на йоту не отклонило
господина Торанагу от его цели. А нам теперь следует позаботиться о своих
союзниках! Без атаки ниндзя и трех сеппуку все это было бы просто вздором!
- Я не согласен.
- Итак, третье, и последнее: если сейчас, после того, о чем публично
объявила госпожа Эцу, вы не разрешите всем уехать, то убедите всех дайме,
что отдали приказ об этом нападении - хотя и не публично. Мы все тогда
рискуем разделить судьбу этих женщин, - вот уж будет слез...
- Мне нет необходимости полагаться на ниндзя.
- Разумеется. - Голос Оноши звучал ядовито. - Этого не сделал ни я, ни
кто-нибудь другой из здесь присутствующих. Но мой долг - вам напомнить: есть
двести шестьдесят четыре дайме; сила наследника - в союзе, вероятно, сотен
двух из них. Наследник не может и предположить, что вы, самый верный его
знаменосец и главнокомандующий, виновны в использовании таких грязных
методов и таких чудовищно неудачных нападений.
- Вы утверждаете, что я приказал совершить это нападение?
- Конечно, нет, прошу меня извинить. Я сказал только, что вы будете
признаны не выполняющим свои обязательства, если не дадите всем им уехать.
- Кто-нибудь еще здесь думает, что это я устроил это нападение?! -
Никто не принял вызова Ишидо в открытую - доказательств не было: он
благоразумно не советовался ни с кем, даже с Кийямой и Ошибой, выражал свои
намерения только туманными намеками. Хотя все знали и все одинаково
недовольны были тем, что он имел глупость потерпеть неудачу, - все кроме
Затаки. Однако Ишидо был пока хозяином Осаки и распоряжался сокровищами
Тайко - его нельзя сместить или еще как-то затронуть.
- Прекрасно. - Ишидо ничего другого и не ожидал. - Ниндзя напали с
целью грабежа. По поводу пропусков мы проголосуем. Я голосую за то, чтобы их
отобрать.
- Я не согласен, - заявил Затаки.
- Простите, но я тоже против, - присоединился Оноши. Ито покраснел под
их внимательными взглядами.
- Я должен согласиться с господином Оноши... В то же самое время...
ну... трудно сказать...
- Голосуйте! - мрачно потребовал Ишидо.
- Я согласен с вами, господин генерал.
Кийяма высказался последним:
- Простите, я не согласен.
- Это решено, - подхватил Оноши. - Но я солидарен с вами в том,
господин генерал, что у нас есть и другие срочные проблемы. Надо знать, что
будет делать теперь господин Торанага. Как вы считаете?
Ишидо уставился на Кийяму, лицо его было неподвижно.
- А вы что думаете?
Кийяма пытался выбросить из головы все страхи, ненависть, злобу,
беспокойство... Надо собраться с духом и сделать окончательный выбор - Ишидо
или Торанага... Пришло время этого решения! Он живо вспомнил, как Марико
говорила об измене Оноши, предательстве Ишидо, и что у Торанаги есть
доказательства... О чужеземце и его корабле... О том, что может случиться с
наследником и с церковью, если во главе государства окажется Торанага... Что
может случиться с их законом, если страной станут править святые отцы...
Наплывали и другие мысли... Почему отец-инспектор так беспокоился об еретике
и его корабле, о том, что случится, если Черный Корабль будет захвачен... А
вот адмирал убежден, что Анджин-сан - порождение сатаны. И правда - как он
заколдовал Марико и Родригеса...
"Бедная Марико, - печально думал Кийяма. - Умереть таким образом после
стольких страданий, без причастия, без последних обрядов, без священника...
Лишиться бесконечного Божьего милосердия... Мадонна сжалится над ней... Так
много слез лета...
А Ачико! Намеренно ли убил ее вожак ниндзя или это просто еще одно
убийство? Как смело она бросилась в атаку, не испугалась... Бедное дитя!
Почему чужеземец все еще жив? Почему ниндзя не убил его? Если это грязное
нападение задумано Ишидо, ему приказали бы убить и его. Ишидо должно быть
стыдно, что у них ничего не получилось... Такая неудача! Но как мужественна
Марико, как умна, заманив нас в свою западню!
И чужеземец! Будь я на его месте, никогда не сумел бы задержать ниндзя,
проявить столько мужества... Защитить Марико от ужасного, позорного плена...
И Киритсубо, Сазуко, госпожу Эцу и даже Ачико... Если бы не чужеземец и не
это тайное убежище, госпожа Марико была бы захвачена... Вместе с
остальными... Как самурай я должен засвидетельствовать Анджин-сану свое
почтение - он истинный самурай!
Боже, прости мне то, что я не стал помощником Марико при сеппуку, как
того требовал мой христианский долг! Еретик помог ей и возвысил ее, как
Иисус Христос помог и возвысил других! Еретик, а не я! Я предал ее... Кто же
из нас христианин? Не знаю... Но все равно - он должен умереть... "
- А как быть с Торанагой, господин Кийяма? - упорствовал Ишидо,
уставившись на него. - С нашим врагом?
- А как быть с Кванто? - Кийяма в свою очередь внимательно следил за
Ишидо.
- Когда Торанага будет уничтожен, предлагаю отдать Кванто одному из
регентов.
- Кому же?
- Вам, - успокоил его Ишидо. - Или, может быть, Затаки, господину
Синано.
Кийяма считал это правильным: Затаки очень нуждается, пока жив
Торанага; Ишидо уже говорил ему, что Затаки просит отдать ему Кванто за союз
с Ишидо. Вдвоем они пришли к решению пообещать это Затаки, но каждый знал,
что это только пустые посулы. Оба согласны: при первом удобном случае Затаки
за такую дерзость лишится не только провинции - жизни.
- Вряд ли я заслуживаю такой чести. - Кийяма пытался потихоньку
сообразить, кто здесь за него, а кто против. Оноши не скрыл своего
неодобрения:
- Это предложение, конечно, ценно, достойно обсуждения, но на будущее.
А вот что собирается делать сегодняшний властелин Кванто?
Ишидо все еще не сводил взора с Кийямы.
- Ваше слово, господин Кийяма.
Кийяма чувствовал враждебность Затаки, хотя лицо его врага ничего не
отражало. "Двое против меня, - подумал он. - И Ошиба, хотя она не голосует.
Ито проголосует по указке Ишидо, так что я выигрываю - если Ишидо
действительно имеет в виду то, что говорит. А так ли это? " - спросил он
себя, всматриваясь в непроницаемое, с жестким выражением лицо сидящего перед
ним и пытаясь определить, правду ли он говорит. Наконец он решился:
- Господин Торанага никогда не пойдет на Осаку.
- Тогда он изолирован, объявлен вне закона и для подписи Возвышенного
уже заготовлено императорское предложение совершить сеппуку! И это конец
Торанага и всей его династии! Навсегда! - Ишидо, казалось, добился своего.
- Если Сын Неба прибудет в Осаку, - вставил Кийяма.
- Что-о?
Кийяма пр