Земля  и  земля.  Немного  камней.
Несколько гладких... в-от, я прихватил  один...  (Вынимает  из  кармана  и
кладет на стол)
   Гальт. Сувенирчики собираете? А в гараже?
   Низкий. А в гараже был очень толстый бетон...
   Гальт. Не доводите меня до... Нет! Мне нельзя волноваться. А  что  было
под бетоном? Никаких трупов?
   Высокий. Никаких.
   Гальт. Остатки сожженных волос? Одежды? Зубы?
   Низкий. Нет, господин инспектор...
   Гальт. Тогда, может быть, скажете, куда  девались  одиннадцать  парней,
здоровых, сильных как быки? А? Может, испарились? Растворились в воздухе?
   Низкий. Не знаем, господин инспектор. Мы сделали все; как вы приказали.
   Гальт. Стены простучали?

   Высокий угрюмо кивает.

   Гальт. Потолки?
   Низкий. Потолки тоже.

   Стук в дверь.  Входит  Агент,  одетый  работником  телефонной  станции.
Небольшой аппарат, моток провода, форменная фуражка.

   Гальт. Вы можете идти.
   Агент (довольно развязно). Добрый день, господин инспектор.
   Гальт. Привет! Вы от профессора?
   Агент. Да, инспектор.
   Гальт. И ничего?
   Агент. Не знаю, ничего ли...
   Гальт. Как это понять?
   Агент. Я должен был якобы проверить телефон. Профессор сам облегчил мне
задачу, спросив, можно ли поставить дополнительную  телефонную  розетку  в
спальне. Я сказал, что должен точно вымерить.
   Гальт. Ага! И произвели осмотр?
   Агент. В пределах возможного. У него в стене несгораемый шкаф.
   Гальт  (с  некоторым  оживлением).  Несгораемый?  Ну  вот,  пожалуйста.
Большой?
   Агент. Вот такой. (Обозначает руками довольно маленький ящичек.)
   Гальт (грустнеет). Так туда и один-единственный труп не войдет?
   Агент. Нет.
   Гальт (с последней надеждой). Но, может, после сожжения?
   Агент. Этого я не знаю. А зачем бы ему держать пепел в сейфе?
   Гальт. Ну, ладно, ладно. И что же вы нашли?
   Агент. Прежде всего вот это... (Подает Гальту парик а-ля Людовик XVI.)
   Гальт. Это?  (Рассматривает  парик.)  Обычный  парик...  (Нюхает.)  Где
нашли?
   Агент. На шкафу, под старыми газетами.
   Гальт. Что-нибудь еще?
   Агент. Да. Вот это. (Подает Гальту альбом. Там  -  фотографии  большого
формата. На них лица молодых людей, по одному на  каждой  -  во  все  поле
карточки. К бритым, гладким  лицам  на  каждой  фотографии  дорисованы  то
эспаньолка, то бакенбарды, то саженная борода и закрученные тонкие усы, то
длинные завитые локоны. Подрисовано простым карандашом;  похоже,  что  это
делал ребенок.)
   Гальт. Так. А это где нашли?
   Агент. Тоже на шкафу.
   Гальт. Что еще?
   Агент. А этого мало?
   Гальт. И что нам это дает?
   Агент. Но ведь это же фотографии всех исчезнувших!
   Гальт. Я и сам вижу. И что? Я должен отдать приказ  об  аресте  на  том
основании,  что  склеротик-профессор  подрисовывает  усы   и   бороды   на
фотографиях своих ассистентов?! Если я пойду с этим к прокурору,  он  меня
высмеет!
   Агент. Но есть еще парик.
   Гальт. Парик? Парик... Какая у  него  с  этим  связь?  Возьмите  его  в
лабораторию на анализ. Или нет - лучше потом. Я его еще раз осмотрю.
   Агент. Так я загляну через час.

   Когда Агент выходит, Гальт рассматривает парик со всех сторон, наконец,
натягивает его, словно примеряя,  на  голову.  Входит  полицейский.  Гальт
быстро сдергивает парик.

   Полицейский. Приехал старший инспектор Альфен. А вот сегодняшняя почта.
(Кладет на стоя газеты.)
   Гальт. Проси, проси!

   Входит молодой, коренастый старший инспектор Альфен.

   Альфен. Ну, как вы тут, Гальт? Что это за история, с которой  вы  никак
не разделаетесь?
   Гальт. Садитесь, Альфен! Рад, что вы наконец приехали.
   Альфен. Раньше не мог. Мы вешали того убийцу старушек, знаете. Слышали,
что он делал? Чудовище. Брал кусок воска, швейную иглу, дратву...
   Гальт. Что бы он  ни  делал,  Альфен,  он  ничто  в  сравнении  с  этим
профессором Тарантогой, уверяю вас!
   Альфен. Даже так? Я  не  знаю  подробностей.  Может  быть,  вы  вкратце
расскажете?
   Гальт. Пожалуйста. Время от времени  в  печати  появляются  объявления.
Например, такие (вынимает вырезку из газеты и читает): "Известному ученому
срочно требуется личный секретарь. Молодой, идеалист, холостой, не имеющий
родственников, интересующийся  наукой,  среднего  роста,  с  продолговатым
лицом,  орлиным  носом,  возможно  более  темными  глазами.   Преимущество
предоставляется лицам,  владеющим  итальянским  языком  и  имеющим  высшее
образование. Прекрасные материальные  условия,  в  перспективе  -  прочное
место в истории человечества. Обращаться по адресу..." - и так далее.
   Альфен. Говорите, время от времени. И много было таких объявлений?
   Гальт. До сих пор одиннадцать. Первое появилось семь месяцев назад.
   Альфен. Они появляются через определенные промежутки времени?
   Гальт. Не обязательно. Иногда  через  неделю,  иногда  через  несколько
месяцев. Объявления эти дает некий Тарантога, профессор физики, космологии
и чего-то там еще. Обычно откликается несколько молодых людей. Он выбирает
одного, дает ему комнату, высокий оклад,  а  спустя  некоторое  время  так
называемый "секретарь" исчезает.
   Альфен. Каким образом?
   Гальт. Понятия  не  имею.  Просто  в  один  прекрасный  день  перестает
существовать.
   Альфен. И профессор заявляет в полицию?
   Гальт. Что вы! Просто дает очередное объявление!
   Альфен. И все начинается сызнова?
   Гальт. В том-то и дело. Поначалу  мы  ничего  не  знали.  Только  после
пятого исчезновения этим заинтересовался один из соседей профессора.  Дело
в том, господин Альфен, что напротив Тарантоги  живет  Бруммер,  судья  на
пенсии. От нечего делать он начал в бинокль наблюдать за домом  Тарантоги,
и от него-то мы узнали, что обстоятельства исчезновения всегда  одинаковы.
В один прекрасный день новый ассистент входит в дом - я имею в виду  виллу
профессора, тут есть ее фотография (подает) - и больше уже не выходит.
   Альфен. Вы предполагаете убийства?
   Гальт. Преднамеренные, систематические, массовые. Да.
   Альфен. Хм... А что, все объявления сформулированы одинаково?
   Гальт. Нет. Можете посмотреть. В этой папке  вырезки.  Иногда  он  ищет
худощавого и высокого,  знающего  латынь,  иногда  выпускника  физического
факультета  со  склонностью  к  полноте,  иногда   лысеющего,   с   легким
косоглазием...
   Альфен. Вы шутите?
   Гальт. Мне, Альфен, не до шуток! Тут написано черным по белому!
   Альфен. Вы провели обыск?
   Гальт. Официально - нет.  Нет  основания.  Но  я  посылал  туда  тайных
агентов, переодетых под  кого  только  можно.  Под  строителей,  печников,
ассенизаторов, телефонистов, электриков и уж сам не знаю под кого. Как раз
сегодня вернулись три группы. Прежде всего мы взяли под  наблюдение  жилую
часть. Стены,  полы,  мебель,  канализацию.  Потом  сад,  погреб,  чердак,
гараж...
   Альфен. И какие результаты?
   Гальт. Никаких. Ни следа трупов. Ничего. Абсолютно ничего.
   Альфен. Личные вещи исчезнувших?
   Гальт.  Ни  следа.  Впрочем,  у  них  вообще  бывало   немного   вещей.
Чемоданчик, в нем  мыло,  зубная  щетка,  пара  сорочек.  Это  в  основном
выпускники или студенты...
   Альфен. А чем, собственно, занимается ваш Тарантога?
   Гальт. Не знаю. У него есть домашняя  лаборатория,  рядом  -  небольшая
закрытая комната, в  которую  невозможно  проникнуть.  Дверь  покрашена  в
черный цвет...
   Альфен. Ага! Запретная комната! Что в ней?
   Гальт. Дверь открыть не удалось. Четыре специальных цифровых замка.
   Альфен. Может, там у него большой холодильник?
   Гальт. Я об этом уже думал. Нет, видите ли,  окно  комнаты  выходит  на
улицу как раз напротив дома судьи Бруммера.  Туда  можно  заглянуть  через
бинокль. Кроме того, под предлогом ремонта уличных фонарей  мы  установили
напротив дома Тарантоги пожарную лестницу с агентом, который четыре дня не
спускал с комнаты глаз.
   Альфен. И что?
   Гальт.  Всю  комнату  через  окно  не  видно,  но  часть,   недоступная
наблюдению, сравнительно невелика. Вот план  (показывает).  Заштрихованную
часть можно видеть через окно.  А  вот  этот  угол  не  видно.  В  нем  не
уместится никакой холодильник.  Самое  большое  -  какая-нибудь  маленькая
мельничка.
   Альфен. Для перемалывания костей?
   Гальт. Да. Время от времени профессор входит в комнату, опускает штору,
спустя несколько минут поднимает ее и выходит.
   Альфен. Он бывает там один?
   Гальт. Иногда один, иногда с секретарем.
   Альфен. Секретарь тоже выходит из комнаты?
   Гальт. В то время, когда мой человек  наблюдал  за  домом,  он  выходил
живым и невредимым. Но  я  не  мог,  сами  понимаете,  держать  агента  на
лестнице до бесконечности. А дом судьи расположен так, что  дверь  комнаты
полностью не просматривается, даже в бинокль.
   Альфен. Одним словом - ничего не известно.
   Гальт. Ничего. То есть... сегодня один из моих  людей  принес  мне  вот
это. И это (подает Альфену парик и альбом). Нашли на шкафу в спальне.
   Альфен  (рассматривая  парик   в   лупу).   Хм...   Совершенно   новый.
Интересно...
   Гальт. Что?
   Альфен. Это не театральный парик...
   Гальт. Вы думаете?
   Альфен.  Уверен.  Тонкая  работа.  Надо  узнать,  где   профессор   его
заказывал. Может  быть,  он  заказывал  и  другие.  Ага...  (Просматривает
альбом.) Это и есть исчезнувшие?
   Гальт. Да.
   Альфен. Кто это намазюкал?
   Гальт. Думаем, профессор.
   Альфен. Его телефон прослушивается?
   Гальт. Конечно. Но он почти  не  пользуется  телефоном.  К  тому  же  -
никаких подозрительных разговоров.
   Альфен. Живет один?
   Гальт. Со старухой кухаркой.
   Альфен. Какой-нибудь старый колодец в саду?
   Гальт. Альфен, за кого вы меня принимаете?! Мы прощупали все газоны  на
четыре метра вглубь,  бетон  в  гараже  и  погребах  пробит  через  каждые
полметра, стены и фундамент просвечены переносным рентгеном!
   Альфен. Солидная работа. И ничего?
   Гальт. Абсолютно!
   Альфен. Профессор препятствовал?
   Гальт. Нисколько.
   Альфен. Очень подозрительно...
   Гальт. Вы так думаете?
   Альфен. Конечно. Вы позволяли бы беспрерывно  портить  стены  и  пол  в
своей квартире?
   Гальт. Действительно. Нет, он совсем не мешал.  А  на  прошлой  неделе,
когда мой агент, переодетый печником, проверил все печки  и  уже  собрался
уходить,  профессор  сказал  ему,   что   он   пропустил   старый,   давно
бездействующий камин в прачечной...
   Альфен. Что вы говорите? Превосходно!
   Гальт. Что же тут превосходного?
   Альфен. Неужели не понимаете? Да он издевается над вами! Смеется  прямо
в глаза. Провоцирует...
   Гальт. Вы думаете - он унюхал? Догадывается?..
   Альфен.  Готов  побиться  об  заклад.  Ну  так.  Постепенно  я  начинаю
представлять себе, как все это выглядит...
   Гальт. Да неужели?
   Альфен. Но сначала еще несколько подробностей. Вы пытались связаться  с
кем-нибудь из этих юношей, прежде чем они исчезала?
   Гальт. Да.  С  последним.  Это  был  некто  Ричард  Факстон,  выпускник
физического факультета. Ему  требовались  средства  на  дипломную  работу,
поэтому  он  и  согласился.  Я  беседовал  с  ним  лично.  Предупредил   о
необходимости сохранять абсолютную тайну. Он  уже  четыре  дня  работал  у
профессора.
   Альфен. Вы его предостерегали?
   Гальт. Разумеется. Он должен был ежедневно сообщать  по  телефону,  что
все в порядке. Я приказал ему быть начеку и дал оружие.
   Альфен. Оружие? Хорошо. И что?
   Гальт. Первые четыре дня он не  замечал  начет  подозрительного.  Потом
звонил ежедневно. Он был в прекрасном настроении, шутил.
   Альфен.  Не  боялся?  У  него  не  было  желания  отказаться  от  своей
должности?
   Гальт. Ни малейшего. Сказал,  что  он  вице-чемпион  по  джиу-джитсу  в
университетском клубе, спит чутко, дверь закрывает на задвижку, ест только
то, что ест профессор, а кроме того - доверяет ему.
   Альфен. Любитель риска?
   Гальт. Я бы не сказал. Очень выдержанный, решительный,  спокойный  тип.
Он сказал, что  успел  полюбить  Тарантогу  и  не  верит,  чтобы  тот  мог
кого-либо убить. Его просто распирало от любопытства...
   Альфен. Он и сейчас у профессора?
   Гальт. Нет. Исчез четыре дня назад. После восемнадцати дней  пребывания
у Тарантоги.
   Альфен. И перед этим не подал никакого знака, никакого сигнала?
   Гальт. Ничегошеньки.
   Альфен. А что-нибудь характерное, чего требовал от него профессор?
   Гальт.  Пожалуй,  ничего.  Он  делал   выписки,   приносил   книги   из
университетской библиотеки... То да се. Ах да... Впрочем, это мелочь...
   Альфен. В нашем деле нет мелочей. Слушаю.
   Гальт. Профессор просил его  изменить  прическу.  Он  носил  пробор,  а
профессор хотел, чтобы он зачесывал волосы назад.
   Альфен. А! Так я и думал! Прекрасно! Еще что-нибудь?
   Гальт. Да. Если вы хотите знать даже такие мелочи: у него была стальная
коронка на зубе, тут, на переднем... (Показывает.)  Профессор  посоветовал
сменить ее на фарфоровый зуб. За свой счет.
   Альфен  (поражен,  пытается  это  скрыть).  Да!..   Хм...   После   его
исчезновения было новое объявление?
   Гальт. Нет. А, впрочем, может быть, в сегодняшних газетах...  (Начинает
искать.) Есть! Есть!  "Известному  ученому  срочно  нужен  молодой,  очень
способный  человек,   с   всесторонними   музыкальными,   художественными,
литературными интересами, умеющий  хорошо  рисовать,  со  способностями  к
конструированию   механических   моделей   и   изобретательской    жилкой.
Преимущество имеют кандидаты,  владеющие  итальянским  языком,  с  темными
волосами и интенсивно темными глазами. Обращаться..." Опять!  Опять!  Этот
Тарантога, это чудовище в гроб меня сведет! Я из-за него работу потеряю!
   Альфен. Успокойтесь, Гальт! Я сказал, что уже кое-что понял.
   Гальт. Так говорите же, Альфен! Чего вы ждете?
   Альфен. У вас найдется какая-нибудь энциклопедия?  О,  вон  там  стоит.
Дайте, пожалуйста, том на букву "Н".

   Гальт подает. Альфен листает, находит портрет  Исаака  Ньютона  во  всю
страницу, рядом кладет фотографию Ричарда Факстона. В прическе, в строении
лица - поразительное сходство. Поскольку Факстон появляется в  дальнейшем,
снимок должен быть фотографией актера, исполняющего его роль.

   Альфен (победно). Видите?
   Гальт. Действительно! Подретушировал фотографию, чтобы она была  похожа
на портрет Ньютона! Как вы догадались? И что это значит?
   Альфен. Детектив - это прежде всего проницательность! Они  поразительно
похожи. Я думаю, порывшись в  энциклопедии,  мы  отыскали  бы  портреты  и
других известных исторических личностей, под которых профессор  "подгонял"
своих секретарей...
   Гальт. Ну хорошо, но зачем? Зачем, я вас спрашиваю?!
   Альфен. По сути это очень просто. Профессор не в своем уме. Его мания -
ненависть к знаменитым людям: Ньютону, Шекспиру и другим. Однако их нет  в
живых уже сотни лет и он ничем не может им напакостить. Что же он  делает?
Ищет людей, похожих на них хоть поверхностно, увеличивает подобие,  требуя
изменить прическу, отрастить бороду, усы, носить парик, а когда добивается
максимально  желаемого  эффекта,  когда  перед  ним   появляется   двойник
ненавистного гения - убивает его!! Понимаете?
   Гальт. Убивает... Понимаю. Вы... феноменальны, Альфен!
   Альфен. Я это уже слышал.
   Гальт (немного остыв). Ну хорошо, но... что он делает с трупами?
   Альфен. Я не ясновидец. Я приехал двадцать минут  назад.  По-вашему,  я
должен вынуть из кармана неопровержимые улики против профессора?
   Гальт. Нет, это я так... Альфен, но он никому не  приказывал  отпускать
бороду или усы...
   Альфен. Нет?
   Гальт. Нет. Что вы скажете на это?
   Альфен (барабанит пальцами по столу). Ну и что же? Хм... А!  Ясно!  Ну,
конечно...  Он  не  приказывает  отпустить  бороду  или  усы,  потому  что
наклеивает им искусственные, - надевает же  он  им  парики!  Если  бы  они
выходили из дому с отрастающими бородами, это обратило бы на них внимание.
Поэтому он избрал другой путь, более безопасный - гримировку!
   Гальт. Да! Это возможно! Я немедленно  прикажу  разыскать  парикмахера,
работающего на Тарантогу. А что дальше?
   Альфен. Я вам скажу, что дальше. Профессор  ищет  молодого  человека  с
темными волосами и глазами, знающего итальянский, умеющего рисовать... Как
вы думаете, я подойду?!
   Гальт. Что? Вы хотите... сами?!
   Альфен. Я пойду к нему сегодня же. Лучше  всего  -  сейчас.  У  вас  не
найдется пистолета? Я не прихватил с собой ничего.
   Гальт. Пожалуйста...

   Открывает ящик, полный оружия.  Альфен  примеряет  к  руке  парабеллум,
браунинги, подбрасывает, ловит, наконец, прячет  один  пистолет  в  задний
карман брюк, второй - плоский маленький -  в  карман  пиджака,  а  третий,
большой, помещает в специальной кобуре под левой рукой.

   Альфен. Ну так... Я не силен я живописи, но это... и вот это... заменит
мне кисти. А кастета у вас нет?
   Гальт. Найдется. Может, резиновую дубинку?
   Альфен. Чересчур велика. Достаточно кастета. (Берет у Гальта.) О,  этот
подойдет. Какая приятная тяжесть! Хорошо. Иду!
   Гальт. Успеха, Альфен! (Провожает его к двери.) Ну и история...

   Стук. Входит полицейский.

   Полицейский. Господин инспектор, поступило сообщение от радиоавтомобиля
номер шесть. Они установили контакт с фельдшером, к  которому  ходили  все
исчезнувшие. Он им ничего не делал, только провожал в поликлинику.  Всегда
по пятницам.
   Гальт. Они ходили в поликлинику? Зачем?
   Полицейский. Делать  прививки.  Тут  это  написано  (читает  с  листа):
"Черная оспа, чума, холера, тиф, туберкулез, малярия, дизентерия и  сонная
болезнь". Им делали эти прививки.
   Гальт. Прививки? Всем?
   Полицейский. Так точно, господин инспектор.
   Гальт. Но зачем?
   Полицейский. Наверно, чтобы не заболели...
   Гальт (бежит к двери). Альфен! Альфен!
   Полицейский. Господин старший инспектор уже вышел, господин инспектор.



2

   Кабинет Тарантоги. Рабочая комната ученого:  старый  письменный,  стал,
кресла, уставленные книгами полки. Тарантога и Альфен. Оба сидят.

   Тарантога. Молодой человек, ожидая в  гостиной,  вы  видели,  что  пять
кандидатов покинули мой дом, так как условия, которые я ставлю, показались
им неприемлемыми. Я вам их изложил. Могу предложить  вам  славу  уходящего
века, вы станете необыкновенным человеком, ваше имя станет известно многим
поколениям, но с другой стороны, я говорю это открыто:  ваша  жизнь  будет
трудной и полной лишений. Прежде всего вам  придется  отказаться  от  всех
благ цивилизации, затем вас будут преследовать власть  имущие,  однако  вы
найдете и сильных покровителей. Одним словом, венец,  которым  судьба  при
моем посредничестве увенчает  вас,  будет  из  прекрасных  роз  с  острыми
шипами. Принимаете ли вы мое предложение?
   Альфен. Так точно, господин профессор, принимаю.
   Тарантога. Подумайте как следует. Ибо, если вы  решитесь,  возврата  не
будет. Я вывел уже многих ваших  предшественников  на  подобные  жизненные
пути и до сих пор ни разу не ошибся.  С  другой  стороны,  я  должен  быть
осторожным. Судьба возложила на  меня  миссию,  за  выполнение  которой  я
отвечаю перед человечеством. Я обязан исполнить ее до конца. Вы - один  из
тех, от кого будет зависеть будущее мира. Но прошу помнить о  колоссальных
трудностях, о которых я говорил... Кроме того, вы еще  будете  подвергнуты
испытанию...
   Альфен. Какому испытанию, господин профессор?
   Тарантога. Сначала вы должны дать согласие  и  заверить  меня  в  своей
скромности честным словом порядочного человека. Я слушаю.
   Альфен. Соглашаюсь и даю вам честное слово.
   Тарантога. Прекрасно. Теперь так.  Я  требовал  таланта  художника.  Вы
говорили, что он у вас есть.
   Альфен. Я умею рисовать. Разумеется, умею.
   Тарантога (вытаскивает из-за шкафа копию "Джоконды" Леонардо да Винчи в
натуральную величину). Посмотрим. Убедимся. Извольте взять этот портрет  и
сделать копию. Мольберт, холст, кисти и краски вы найдете в приготовленной
вам комнате...