...
     - Помогите, - обратился он к водителю, - этому юноше  снять  с  брони
газовые баллоны, а вы, - сказал он уже телеграфисту, -  вызывайте  Луну-1,
космодром, Строительство, патрули и первому, кто отзовется, сообщите,  что
Сэтавр уничтожил один вездеход, по-видимому со Строительства,  и  что  три
человека с нашей машины пошли охотиться.  Пусть  там  никто  не  суется  с
лазерами, не стреляет вслепую и так далее... А теперь пошли.
     Поскольку каждый мог унести только один баллон, они захватили с собой
четыре. Пиркс повел товарищей не на вершину "черепа", а несколько  дальше,
туда, где спускалась вниз неглубокая расщелина. Они прошли,  сколько  было
можно,  и  поставили  баллоны  под  большой  глыбой,  после   чего   Пиркс
посоветовал водителю вернуться. Сам же он, приподнявшись над камнем,  стал
осматривать в бинокль котловину. Интеллектроник и курсант сидели  рядом  с
ним на корточках; наконец Пиркс заговорил:
     - Не вижу его. Доктор, то, что он говорил, имело какой-нибудь смысл?
     - Нет, пожалуй. Разорванная речь - что-то вроде шизофрении...
     - Обломки уже догорают, - заметил Пиркс.
     - Зачем стреляли? - спросил Маккорк. - Там же могли быть люди.
     - Там никого не было.
     Пиркс  передвигал  бинокль  миллиметр  за  миллиметром,   внимательно
осматривая каждый бугорок освещенного солнцем пространства.
     - Они не успели выпрыгнуть.
     - Почему вы так в этом уверены?
     - Он разрезал машину пополам.  Это  видно  даже  сейчас.  Он  стрелял
метров с десяти. Кроме того, оба люка остались запертыми. Нет,  -  добавил
он через несколько секунд, - на солнце его нет. А ускользнуть он, пожалуй,
не успел... попробуем его выманить.
     Пригнувшись, он втащил тяжелый баллон на верхушку камня и, толкая его
перед собой, бормотал сквозь зубы:
     - Вот они, истории с индейцами, о которых я всегда мечтал...
     Баллон наклонился; придерживая  его  за  вентиль,  распластавшись  на
камне. Пиркс отрывисто бросил:
     - Если увидите голубой блеск, стреляйте сразу же  -  в  его  лазерный
глаз...
     Изо всех сил он толкнул баллон, который сначала медленно, а  потом  с
нарастающей  скоростью  покатился  под  откос.  Все   трое   приготовились
стрелять, баллон скатился уже метров на двести и двигался  все  медленнее,
потому что крутизна уменьшалась. Раз или два показалось, что его остановят
выступающие камни, но  баллон  перекатывался  через  них,  становился  все
меньше и тускло поблескивающим пятнышком уже приближался ко дну впадины.
     - Не вышло, - сказал разочарованно Пиркс, -  либо  он  умнее,  чем  я
думал, либо не обратил внимания, либо...
     Пиркс не договорил. На склоне под ними что-то ослепительно сверкнуло.
Пламя почти сразу превратилось в тяжелое грязно-желтое облако,  сердцевина
которого полыхала угрюмым огнем, а края расплывались, цепляясь за  обломки
скал.
     - Хлор...- прокомментировал Пиркс. - Почему вы не стреляли? Ничего не
было видно?
     - Ничего, - в одно слово ответили курсант и Маккорк.
     - Прохвост... укрылся за каким-нибудь бугорком... или бьет с  фланга;
теперь-то я вправду сомневаюсь, получится ли что-нибудь...
     Он поднял второй баллон и  отправил  его  вслед  за  первым.  Сначала
баллон покатился точно так же, но где-то на середине склона  повернулся  и
замер в неподвижности.  Пиркс  не  смотрел  на  него  -  все  внимание  он
сконцентрировал  на  треугольном  полотнище  мрака,  в  котором  скрывался
Сэтавр. Медленно текли секунды. Внезапно склон содрогнулся  от  взрыва,  и
вдалеке, как куст, поднялось газовое облако.
     Место, где укрылся автомат, Пирксу не удалось заметить, но он  увидел
линию выстрела, точнее ее часть, которая материализовалась в ослепительную
нить, пронзившую  остатки  первого  газового  облака.  Пиркс  сразу  повел
прицелом вдоль этой светящейся траектории, которая уже угасала,  и,  когда
край темноты попал на пересечение паутинок, нажал на  спуск.  По-видимому,
одновременно с Пирксом то же самое сделал Маккорк, а через мгновение к ним
присоединился  и  курсант.  Три  солнечных  лемеха  вспахали  черное   дно
котловины, и тут же словно какая-то раскаленная дверца захлопнулась  перед
стрелявшими - их каменный заслон задрожал, с его краев посыпались  мириады
яростных радуг, расплавленный кварц осыпал скафандры и шлемы,  моментально
превратившись  в  микроскопические  слезки;  Маккорк   и   Пиркс   лежали,
распластавшись, за скалой, а над их головами  раскаленным  добела  клинком
ударили второй и третий световые разряды,  выглаживая  поверхность  скалы,
которая тут же покрывалась стеклянными пузырями.
     - Все целы? - спросил Пиркс, не поднимая головы.
     - Да! Я тоже! - услышал он в ответ.
     - Спуститесь к машине и скажите телеграфисту, чтобы вызывал всех, что
Сэтавр здесь и  мы  постараемся,  насколько  возможно,  задержать  его,  -
обратился Пиркс к курсанту; тот отполз назад  и,  пригнувшись,  побежал  к
скалам, среди которых стоял вездеход.
     - У нас остались два  баллона,  по  одному  на  каждого.  Доктор,  мы
переменим  теперь  позицию.  Прошу   соблюдать   осторожность   и   хорошо
укрываться, потому что он уже пристрелялся к нашему утесику...
     С этими словами Пиркс поднял баллон и, используя тени,  отбрасываемые
большими обломками скал, как можно быстрее двинулся вперед.  Пройдя  шагов
двести, они уселись в углублении магматической  осыпи.  Курсанту,  который
побывал возле вездехода, не сразу  удалось  их  найти.  Он  тяжело  дышал,
словно пробежал милю.
     - Спокойней, не горит, - заметил Пиркс. - Ну, что там слышно?
     - Связь установлена... - захлебываясь, доложил курсант; он присел  на
корточки рядом с Пирксом, и тот увидел за  иллюминатором  шлема  моргающие
глаза юноши. - В машине, которая погибла, находились  четыре  человека  со
Строительства. Второй машине пришлось  покинуть  поле  боя  из-за  дефекта
лазера... Остальные прошли стороной и ничего не заметили.
     Пиркс кивнул головой, словно говоря: "Именно так я и думал".
     - Что еще? Где наша группа?
     - Почти вся в тридцати километрах отсюда; там  была  ложная  тревога:
какой-то патруль сообщил, что видит Сэтавра, и всех стянули к тому  месту.
А три машины не отвечают на вызов.
     - Когда они прибудут сюда?
     - Пока есть только прием... - несмело проговорил курсант.
     - Только прием?.. Как это?!
     - Телеграфист говорит: либо с передатчиком что-то случилось,  либо  в
этом месте экранируются радиоволны, - он спрашивает,  нельзя  ли  изменить
место стоянки, чтобы попробовать...
     - Пусть изменит место, если надо, - ответил Пиркс, -  и,  пожалуйста,
не мчитесь так, надо смотреть под ноги...
     Но  курсант,  наверное,  ничего  не  услышал,  потому  что  стремглав
бросился назад.
     - В лучшем  случае  они  будут  здесь  через  полчаса,  если  удастся
установить связь, - сказал Пиркс.
     Маккорк промолчал. Пиркс обдумывал, как поступить.  Выжидать  или  не
выжидать? Конечно, если вездеходы прочешут котловину, то успех  обеспечен,
однако не без потерь. Вездеходы в противоположность Сэтавру  были  крупной
мишенью, неповоротливой и должны  были  нападать  сообща,  иначе  поединок
окончился бы так же, как с машиной Строительства. Пиркс старался придумать
какую-нибудь уловку, которая выманила бы Сэтавра на освещенное место. Если
двинуть  на  Сэтавра  как  приманку  пустой,  телеуправляемый  вездеход  и
поразить автомат из другого места, скажем сверху...
     Ему пришло в голову, что вовсе не нужно никого ждать,  поскольку  они
располагают вездеходом.  Но  план  как-то  не  конкретизировался.  Пускать
машину вслепую не имело смысла. Сэтавр разнесет ее вдребезги, а  сам  и  с
места не сдвинется. Неужели  он  понимает,  что  именно  теневая  зона,  в
которой он держится, дает ему преимущество?.. Но ведь  Сэтавр  не  машина,
созданная для боя, со всей его тактикой... В этом безумии есть система, но
какая?
     Они сидели, сжавшись в комок, у подножия каменной плиты,  скрытые  ее
густой, холодной тенью. Внезапно Пирксу показалось, что он ведет себя  как
последний осел. Будь он там, на месте этого Сэтавра,  что  бы  он  сделал?
Пиркс  сразу  же  ощутил  беспокойство,  ибо  не  сомневался,  что  Сэтавр
попытается  атаковать.  Пассивное  выжидание  не  могло  принести  никакой
пользы. Так, может быть, автомат подкрадывается к ним? Именно сейчас! Ведь
он может дойти до западных  утесов,  двигаясь  все  время  под  прикрытием
темноты, а дальше так много огромных камней  и  потрескавшегося  базальта,
что в этом лабиринте можно укрываться бог знает сколько времени...
     Пиркс был почти уверен, что Сэтавр именно так и поступит  и  что  они
могут ожидать его в любую минуту.
     - Доктор, я боюсь, что он захватит нас врасплох, - проговорил  Пиркс,
быстро вскакивая на ноги. - А вы как думаете?
     - Вы полагаете, что он может нас перехитрить?  -  спросил  Маккорк  и
усмехнулся. - И мне это пришло в голову. Разумеется, это было бы  логично,
но поступает ли он логично? Вот в чем вопрос...
     - Придется еще раз попробовать, - буркнул Пиркс. - Нужно сбросить эти
баллоны вниз; посмотрим, что он сделает...
     - Понимаю. Прямо сейчас?..
     - Да. Поосторожней!
     Они  втащили  баллоны  на  вершину  холма  и,   стараясь   оставаться
невидимыми со дна котловины, почти одновременно сбросили оба металлических
цилиндра. К сожалению, из-за отсутствия воздуха невозможно было  услышать,
как они катятся и катятся ли вообще. Пиркс принял решение и, чувствуя себя
странно нагим - совершенно нагим, словно голову его не прикрывала стальная
оболочка, а тело - трехслойный, отнюдь  не  легкий  скафандр,  -  вплотную
прижавшись к скале, осторожно высунул голову.
     В долине ничего не изменилось. Разве что остов машины стал  невидимым
- ее охладившиеся обломки слились с окружающей темнотой.  Тень  охватывала
пространство  в  форме  неправильного,  сильно  вытянутого   треугольника,
упирающегося основанием в обрывы самого высокого, западного, гребня  скал.
Один баллон остановился шагах в ста под  ними,  потому  что  наткнулся  на
камень,  который  развернул  его  продольно.  Другой  еще   катился,   все
медленнее, пока не замер. И то,  что  на  этом  все  кончилось,  вовсе  не
понравилось Пирксу. "Он и вправду неглуп, -  подумал  Пиркс.  -  Не  хочет
стрелять по мишени, которую ему подсовывают". Пиркс попытался найти место,
откуда каких-то десять минут назад Сэтавр  дал  знать  о  себе  сверканием
лучеметного глаза, однако это  оказалось  очень  нелегким.  "Что,  если  в
теневой зоне его уже нет? - размышлял Пиркс. - Он может отступать прямо на
север, может двигаться параллельно, по дну котловины или по одной из  этих
трещин в магматическом потоке... Если он доберется до  обрывов,  до  этого
лабиринта, то исчезнет, как камень  в  воде..."  Медленно,  на  ощупь,  он
поднял приклад лазера и расслабил мышцы.
     - Доктор Маккорк, - сказал он, - проберитесь ко мне.
     И когда доктор подполз к нему, проговорил:
     - Вы видите оба баллона? Один - прямо под нами, другой - дальше...
     - Вижу.
     - Стреляйте сначала в ближний, а потом -  в  дальний,  с  интервалом,
скажем, в сорок секунд... только не отсюда! - добавил он  быстро.  -  Надо
найти место получше. Вон там! - он показал рукой. - Неплохая позиция в том
углублении. А когда выстрелите, сразу же отползайте назад. Хорошо?
     Маккорк, ни о чем не спрашивая, тут же двинулся, низко пригнувшись, в
указанную сторону. Пиркс с нетерпением  ждал.  Если  Сэтавр  хоть  немного
походит на человека, он должен обладать  любопытством  -  всякое  разумное
создание  обладает  любопытством,  -  и  это  любопытство  побудит  его  к
действию, когда случится что-то непонятное... Пиркс уже не видел  доктора.
Он запретил себе  смотреть  на  баллоны,  которые  должны  взорваться  под
выстрелами Маккорка, все внимание он сосредоточил  на  освещенной  солнцем
каменистой полосе между зоной тени и обрывами.  Пиркс  приложил  к  глазам
бинокль и направил его на этот участок лавовых потоков; в стеклах медленно
проплывали гротескные  фигуры,  будто  изваянные  в  мастерской  какого-то
скульптора-абстракциониста, - истонченные,  закрученные  винтом  обелиски,
плиты,  иссеченные  змеящимися  трещинами;  хаотическая   путаница   ярких
плоскостей и извилистых теней, казалось, щекотала глазное дно.
     Краешком глаза Пиркс заметил пламя, набухающее внизу, на  склоне.  По
прошествии долгого времени взорвался и второй баллон. Тишина. Только пульс
колотился в шлеме, через который солнце пыталось ввинтить свои лучи в  его
череп. Пиркс водил объективом по полосе беспорядочно расколотых  обломков.
Какое-то движение. Пиркс  застыл.  Над  острым  как  бритва  краем  плиты,
похожей  на  треснувший  клин  гигантского  каменного  топора,  выдвинулся
полукруглый предмет, по цвету напоминающий темную  скалу,  однако  у  него
были руки, которые обхватили камень с обеих сторон, и теперь  Пиркс  видел
его уже до пояса. Он не казался безголовым, скорее  походил  на  человека,
которому надели сверхъестественную маску африканского колдуна, закрывающую
лицо, шею и плечи,  словно  расплющенную  и  потому  чудовищную...  Локтем
правой руки Пиркс ощущал приклад лазера, однако сейчас ему и в  голову  не
приходило стрелять. Риск был слишком велик, а  шанс  поразить  Сэтавра  из
сравнительно слабого оружия на таком расстоянии - ничтожно мал.
     Сэтавр, застыв, казалось,  вглядывался  своей  едва  выступающей  над
плечами головой в остатки газовых облаков, которые  стекали  по  склону  и
бессильно  рассеивались  в  пустоте.  Это  продолжалось  довольно   долго.
Казалось, он не понимает, что произошло, колеблется, как поступить. В этом
его колебании, в этой неуверенности, которую  Пиркс  великолепно  понимал,
было что-то столь близкое человеку, что комок сдавил Пирксу горло.  Что  я
сделал бы на его месте, о чем бы подумал? Что  кто-то  выстрелил  в  точно
такие же предметы, в какие перед этим  стрелял  я,  и,  стало  быть,  это,
по-видимому, не противник, не враг, а скорее как бы  союзник.  Но  ведь  я
знал бы, что у меня нет никаких союзников... А если этот  кто-то  -  такой
же, как я?
     Сэтавр шевельнулся. Движения его были плавными и необычайно быстрыми.
Внезапно он появился весь,  выпрямившись  на  вертикально  стоящем  камне,
словно все  еще  высматривал  таинственную  причину  двух  взрывов.  Потом
повернулся  и,  спрыгнув  вниз,  побежал,  слегка   наклонившись   вперед;
временами Пиркс терял его  из  виду,  но  всякий  раз  не  больше  чем  на
несколько секунд - Сэтавр вновь выбегал на солнечный свет  в  каком-нибудь
из ответвлений базальтового лабиринта.
     Так он приближался к Пирксу, но бежал все время по дну котлована;  их
разделяло уже лишь пространство склона, и Пиркс раздумывал, не  выстрелить
ли. Но Сэтавр мелькал только в узких полосах света и снова  растворялся  в
темноте, а поскольку он все  время  изменял  направление,  выбирая  дорогу
между осыпями, невозможно было заранее предвидеть, где в следующий  момент
вынырнут, чтобы сверкнуть металлом и снова  исчезнуть,  его  руки  бегуна,
служащие для поддержания равновесия, и его безголовый торс.
     Внезапно зигзаг молнии разорвал каменную мозаику,  высекая  метелочки
искр среди обломков скал, как раз там, где бежал  Сэтавр;  кто  выстрелил?
Пиркс не видел  Маккорка,  но  огненная  линия  пришла  с  противоположной
стороны - стрелять мог только курсант, этот сопляк,  этот  осел!  Пиркс  в
душе проклинал курсанта, потому что тот, очевидно,  ничего  не  добился  -
металлическая спина показалась на долю секунды  где-то  дальше  и  исчезла
совсем. "И к тому же стрелял ему в спину!"  -  с  яростью  подумал  Пиркс,
совершенно не ощущая бессмысленности своего обвинения. А  Сэтавр  даже  не
попробовал ответить огнем; почему? Пиркс попытался  снова  увидеть  его  -
тщетно. Наверно, склон закрыл его  своим  изгибом.  Вполне  возможно...  в
таком случае передвижение теперь безопасно.
     Пиркс сполз со своего камня, поняв, что с этого места уже  ничего  не
высмотрит, и, слегка пригнувшись, побежал по самому краю  склона,  миновал
курсанта, который улегся, как на стрельбище, - развернув ступни  и  прижав
их к скале, и почувствовал желание ударить его ногой  в  зад,  выступающий
смешным  бугорком  и  увеличенный  плохо  подогнанным  скафандром.   Пиркс
замедлил бег, но  только  для  того,  чтобы  крикнуть:  "Не  смей  у  меня
стрелять, слышишь?! Брось лазер!" И, прежде чем тот, повернувшись на  бок,
принялся искать его ошалелым  от  удивления  взглядом,  ибо  голос,  вдруг
раздавшийся  из  наушников,  не  указал  ни  направления,  ни  места,  где
находился Пиркс, побежал дальше, опасаясь, что потеряет время; он  ускорял
свой бег как только мог и, наконец, очутился  у  широкой  трещины,  сквозь
которую неожиданно открылся вид на дно котловины.
     Это было нечто вроде тектонического ущелья, столь древнего, что  края
его осыпались, утратили угловатость, и оно стало  похожим  на  расширенную
эрозией горную расщелину. Пиркс заколебался. Он не видел Сэтавра; впрочем,
наверное, и не мог бы отсюда его увидеть. Он углублялся  в  ущелье,  держа
лазер наготове, хорошо понимая безумство своей затеи и, однако, не в силах
противиться тому, что толкало его туда. Он убеждал себя,  что  хочет  лишь
увидеть Сэтавра, что  остановится  сразу  же,  как  только  сможет  хорошо
рассмотреть нижний участок склона и весь лабиринт под ним, и, может  быть,
сам верил в это, пока бежал, все  еще  пригнувшись,  а  камешки  градинами
брызгали у него из-под башмаков. Впрочем, в эти секунды он не  задумывался
ни над чем.
     Он находился на Луне и весил здесь только пятнадцать килограммов,  но
от нарастающей крутизны у него все же подгибались ноги.  Он  бежал  теперь
восьмиметровыми скачками, стараясь уменьшить скорость. Почти  на  середине
склона расщелина перешла в неглубокий желоб; на солнце, в каких-нибудь ста
метрах под ним, лежали первые плиты лавового потока, черные  с  теневой  и
искрящиеся с освещенной стороны.
     "Попался", - подумал он; до лабиринта, где бродил Сэтавр, было  рукой
подать. Пиркс быстро огляделся по сторонам -  никого;  хребет,  оставшийся
высоко над ним, исполинской стеной простирался к черному небу;  раньше  он
мог заглядывать в коридорчики между  камнями  как  бы  с  высоты  птичьего
полета, теперь ближние обломки скал заслонили от него  сеть  междускальных
щелей. "Плохо дело, - подумал он, - надо бы вернуться". Однако, неизвестно
почему, он знал, что не сделает этого.
     Стоять  на  месте  было  нельзя.  Несколькими  шагами   ниже   лежала
отделившаяся базальтовая глыба - скорее всего,  конец  того  озера  магмы,
которая  некогда  изливалась  раскаленным  потокам  с  огромных  террас  у
подножия Торричелли, и Пиркс по последнему участку  коридора  добрался  до
этой впадины. За  неимением  лучшего  она  могла  послужить  укрытием.  Он
добрался до  нее  одним  прыжком,  причем  особенно  неприятным  было  это
длительное лунное планирование, замедленный, как во сне, полет, к которому
он так никогда и  не  сумел  привыкнуть.  Притаившись  за  этой  угловатой
скалой, Пиркс выглянул и  увидел  Сэтавра,  который  появился  из-за  двух
остроконечных пирамидок, обогнул третью, царапнув ее металлическим плечом,
и остановился. Пиркс видел  его  сбоку,  освещенного  лишь  наполовину,  -
правая  рука  Сэтавра  отсвечивала  темным  жирным  блеском,  как   хорошо
смазанная деталь машины, остальную часть корпуса покрывала тень. Пиркс уже
поднимал  лазер,  чтобы  прицелиться,  когда  Сэтавр,  словно   охваченный
внезапным предчувствием, исчез, точно его сдуло ветром. Вероятно,  он  все
еще стоял там, только спрятался в тень...
     Быть может, выстрелить в эту тень? Пиркс уже поймал ее в  прицел,  но
даже не положил пальца на спуск. Расслабил мышцы, ствол лазера  опустился.
Ждал.  Сэтавра  не  было.  Завалы  простирались  внизу,