е  вооруженный
лучеметом?  Поэтому,  когда  на  втором  совещании  "на  высшем   уровне",
состоявшемся в полдень, кто-то предложил обратиться  в  ООН  или  хотя  бы
попросить  у   Совета   Безопасности   "специальной   санкции"   на   ввоз
артиллерийского оружия (лучше всего боевых ракет) или,  быть  может,  даже
атомных снарядов.  Пиркс  вместе  с  другими  запротестовал:  после  такой
просьбы они станут посмешищем для всей Земли.
     Впрочем, было ясно, что подобного решения международного органа  надо
ждать много дней, если не недель; тем временем "сумасшедший"  робот  может
забрести бог знает куда, а до того, кто спрятался в  недоступных  трещинах
лунной  коры,  не  доберутся  уже  никакие   орудия;   надлежало   поэтому
действовать быстро и решительно. Тут выяснилось, что наибольшую  трудность
составит проблема связи - больной вопрос всех лунных мероприятий.  Имелось
около трех тысяч  патентов  на  различные  изобретения,  которые  пытались
улучшить  эту  связь,  от  сейсмического   телеграфа   (с   использованием
микровзрывов в качестве сигналов) до "троянских"  стационарных  спутников.
Такие спутники были выведены на орбиту еще в прошлом  году,  что,  однако,
никак не улучшило существующего положения.
     Практически задачу решали  с  помощью  системы  ультракоротковолновых
передатчиков, вынесенных на мачты; это очень походило  на  прежние  земные
ретрансляционные линии  доспутникового  телевидения.  Такая  система  была
надежнее спутниковой связи, поскольку инженеры все еще ломали головы,  как
сделать орбитальные передатчики не чувствительными к  "солнечному  ветру".
Любой скачок  активности  Солнца  и  вызванный  им  "ураган"  электрически
заряженных частиц высокой энергии,  которые  пронизывали  космос,  тут  же
создавал  помехи,  затруднявшие  связь  зачастую  на  несколько  дней.   В
настоящее время как  раз  бушевал  один  из  таких  "солнечных  тайфунов",
поэтому сообщение между Луной-1 и Строительством шло по наземным линиям  и
успех "Операции Сэтавр" в значительной мере зависел от того,  не  вздумает
ли "мятежник" уничтожить фермы мачт, сорок пять штук которых находилось  в
пустыне, отделяющей Луна-сити с космодромом от  территории  Строительства.
При  условии,  конечно,  что  автомат  по-прежнему  будет  рыскать  в   их
окрестностях.
     Сэтавр обладал полной  свободой  маневрирования,  не  нуждался  ни  в
горючем, ни в кислороде, ни в сне или отдыхе; он был столь автономен,  что
многие инженеры лишь  теперь  по-настоящему  осознали,  какую  совершенную
машину создали они собственными руками - дальнейших ее поступков никто  не
мог предугадать. Меж тем,  разумеется,  продолжались  начатые  еще  ранним
утром прямые переговоры Луна  -  Земля  между  командованием  операцией  и
фирмой "Кибертроникс" - штабом конструкторов Сэтавра, но от  конструкторов
не удалось узнать ничего такого, чего ранее не сказал бы  доктор  Маккорк.
Только профаны пытались еще уговорить специалистов предсказать при  помощи
большой вычислительной машины, какую тактику изберет автомат.
     Был  ли  Сэтавр  разумен?  Конечно,  но  по-своему!  Эта  "излишняя",
приносящая  сейчас  вред  "разумность"  машины  вызывала  гнев  участников
операции: они  не  могли  понять,  чего  ради  инженеры  наделили  машину,
предназначенную   только   для   горных   работ,    такой    свободой    и
самостоятельностью   действий.   Маккорк   спокойно   растолковывал,   что
"интеллектронное  завышение"  представляет  собой  -  на  нынешнем   этапе
развития техники - то же самое, что и избыточный запас прочности, которым,
как правило, обладают  традиционные  машины  и  двигатели.  Это  аварийный
резерв,  повышающий  безопасность  и  надежность   функционирования,   ибо
невозможно  заранее  предвидеть,  в  каких  ситуациях   окажется   машина,
энергетическая или информационная.
     Таким образом,  никто,  по  существу,  не  мог  предугадать,  что  же
предпримет Сэтавр. Конечно, отовсюду, а в частности и с Земли, специалисты
слали по телеграфу свои рекомендации; беда была  только  в  том,  что  они
оказывались диаметрально противоположными. Одни предполагали,  что  Сэтавр
попытается  уничтожить  "искусственные"  объекты,  вроде   мачт   высокого
напряжения или ретрансляционных вышек, другие, напротив, считали,  что  он
растратит свою энергию на непродуктивное уничтожение всего, что  попадется
ему на пути, будь то лунная скала или вездеход с людьми. Первые склонялись
к мысли о немедленной атаке с целью уничтожить Сэтавра, вторые  советовали
избрать тактику выжидания.
     Мнения сходились  только  в  том,  что  надо  неотступно  следить  за
передвижениями  Сэтавра.  Вот  почему  двенадцать  малых  кораблей  лунной
флотилии уже с утра патрулировали Море Спокойствия и  непрерывно  посылали
донесения группе, обороняющей территорию  Строительства  и  находящейся  в
постоянном контакте с Управлением космодрома. Было нелегко найти  Сэтавра,
этот кусок металла, среди  огромной  скалистой  пустыни,  покрытой  полями
осыпей, трещинами,  полузасыпанными  расщелинами  и  к  тому  же  усеянной
оспинами миниатюрных кратеров.
     Если б в этих донесениях говорилось, что Сэтавр не  найден!  Но  ведь
патрулирующие  экипажи  уже  неоднократно  поднимали  тревогу,   обнаружив
"сумасшедшего", который оказывался потом скалой какой-то  особенной  формы
или  куском  лавы,   искрившимся   в   лучах   солнца.   Даже   применение
ферроиндукционных искателей наряду с локаторами не очень-то помогало: ведь
от исследовательских экспедиций времен первоначального покорения  Луны  на
скалистых  пустынях  осталось  огромное  множество  металлических   баков,
обгорелых гильз от ракетных патронов  и  всевозможного  жестяного  мусора,
который то и дело становился причиной новых тревог. Так  что  командование
операцией все сильней и сильней  желало,  чтобы  Сэтавр  атаковал  наконец
какой-нибудь объект, чтобы он появился; однако в последний раз  он  дал  о
себе знать девять часов  назад  атакой  на  маленький  вездеход  аварийной
технической помощи электриков и с той поры словно провалился сквозь лунную
поверхность.
     А поскольку никто не считал возможным  ждать  -  электроэнергия  была
нужна Строительству немедленно, -  операция,  которая  разворачивалась  на
девяти тысячах квадратных  километров,  была  основана  на  том,  что  две
встречные волны вездеходов прочесывали эту территорию, направляясь друг  к
другу с противоположных сторон: с севера и с юга. Со стороны Строительства
шла  одна  цепь  под  командованием  главного  технолога  Стрибра,  а   от
космодрома Луна-сити - другая, и в ней-то  при  командующем,  которым  был
капитан-навигатор  Плейдар,  роль  координатора  действий   обеих   сторон
выполнял Пиркс.  Он  хорошо  понимал,  что  в  любую  минуту  они  рискуют
пропустить Сэтавра, укрывшегося, скажем, в глубокой тектонической трещине;
они не заметят его, даже если  он  будет  просто  обсыпан  светлым  лунным
песком; Маккорк,  который  как  "советник-интеллектроник"  ехал  вместе  с
Пирксом, придерживался того же мнения.
     Вездеход швыряло из стороны в сторону с чудовищной силой; они шли  на
скорости, от которой, как их безмятежно предупредил  водитель,  "рано  или
поздно вытекут глаза". Они находились в восточной зоне Моря Спокойствия, и
меньше часа езды отделяло их от района, где с наибольшей вероятностью  мог
находиться автомат. После пересечения этой условной  границы  весь  экипаж
должен был надеть шлемы, чтобы  тотчас  покинуть  вездеход  при  внезапном
поражении и пожаре или утрате герметичности.
     Вездеход переделали в боевую машину:  механики  смонтировали  на  его
шарообразной башенке мощный горный лазер,  однако  с  точностью  боя  дело
обстояло  плохо.  Пиркс  считал  ее  совершенно  иллюзорной,  особенно   в
сравнении с  меткостью  Сэтавра,  который  был  оборудован  автоматическим
прицелом; его фотоэлектрические глаза сопрягались  с  лазером,  и  он  мог
мгновенно поразить объект, находящийся в центре поля зрения. На  вездеходе
же установили какой-то странный прицел, переделанный, наверно, из  старого
космического  дальномера,  и  опробовали  его  при  выходе  из  Луна-сити,
постреляв по скалам на горизонте. Скалы были довольно большими, расстояние
не превышало километра, и все же удалось попасть в них лишь  с  четвертого
выстрела. Тут еще раз дали себя знать лунные условия, ибо луч лазера виден
как ослепительная нить только в  рассеивающей  среде,  например  в  земной
атмосфере; в вакууме пучок света любой интенсивности невидим, пока  он  не
наткнется на какое-либо препятствие. Поэтому на Земле  можно  стрелять  из
лазера, как стреляют трассирующими пулями, корректируя  огонь  по  видимой
линии их полета. На  Луне  лучемет  без  прицела  был  лишен  практической
ценности. Пиркс сказал об этом Маккорку, когда лишь несколько  минут  езды
отделяли их от предполагаемой опасной зоны...
     - Я не подумал об этом, - ответил ему инженер и добавил с усмешкой: -
Зачем, собственно, вы мне это говорите?
     - Чтобы избавить вас от иллюзий, - ответил Пиркс, не отрывая глаз  от
окуляра  перископа.  Хотя  оправу  окуляра  и  прикрывала   подушечка   из
пенорезины. Пиркс сознавал, что очень долго будет ходить с подбитым глазом
(разумеется, если выйдет живым из этой истории).- А также чтобы  объяснить
вам, для чего мы тащим за собой всю эту лавочку.
     - Эти баллоны? - спросил Маккорк. - Я видел, как вы брали со  склада.
Что в них такое?
     - Аммиак, хлор и какие-то углеводороды, - ответил Пиркс. - Думаю, что
они нам пригодятся...
     - Газо-дымовая завеса?.. - попытался угадать инженер.
     - Нет, я думал скорее о каком-то способе корректировать  огонь:  если
нет атмосферы, надо ее создать, хотя бы ненадолго...
     - Боюсь, что нам не хватит времени...
     - Может быть; я взял их на всякий случай. Против безумца лучше  всего
применять безумную тактику...
     Они  замолчали,  потому  что  вездеход  начало  швырять,  как  мячик,
амортизаторы бились и скрежетали, в любое мгновение в них  могло  закипеть
масло. Вездеход мчался по скату, усеянному остроконечными обломками  скал.
Противоположный склон сверкал пемзовой белизной.
     - Вы знаете, чего я больше всего опасаюсь? - начал Пиркс, когда рывки
вездехода немного ослабли (он стал удивительно разговорчивым).- Не Сэтавра
- совсем не его... Этих вездеходов со Строительства:  будет  весело,  если
один из них примет тебя за Сэтавра и начнет вспарывать лазером.
     - Я вижу, вы все предусмотрели, - буркнул инженер.
     Курсант, сидевший рядом с радистом, перегнулся  через  спинку  своего
кресла и подал Пирксу кое-как нацарапанную радиограмму.
     - Вошли опасную зону района  двадцатой  ретрансляционной  мачты  пока
ничего точка Стрибр точка, - громко прочитал Пиркс. - Скоро и нам придется
надевать шлемы...
     Вползая на склон, машина сбавила  скорость.  Пиркс  заметил,  что  не
видит левого соседа - только правый вездеход темным пятнышком  полз  вверх
по откосу. Он приказал вызвать левую машину по  радио,  однако  ответа  не
последовало.
     - Начинаем разбредаться, - спокойно сказал он. - Этого  я  и  ожидал.
Нельзя ли поднять антенну повыше? Нет? Плохо.
     Они взобрались уже на вершину пологого холма. Из-за горизонта высунул
свой зубчатый хребет  кратер  Торричелли,  находящийся  почти  в  двухстах
километрах отсюда; залитый солнцем, он резко вырисовывался на черном  фоне
небосклона. Равнина Моря Спокойствия почти вся осталась позади.  Появились
глубокие тектонические трещины, из-под крупного  песка  кое-где  выступали
базальтовые плиты, через которые вездеход  переползал  с  трудом,  задирая
нос, словно яхта на волне, а потом тяжело валился  вниз,  будто  собираясь
лететь  кувырком   в   бездонную   пропасть.   Пиркс   заметил   очередную
ретрансляционную мачту, бросил взгляд  на  прижатый  к  колену  планшет  с
целлулоидным верхом  и  приказал  всем  надеть  шлемы.  Теперь  они  могли
разговаривать только по внутреннему телефону; оказалось, что пустыня может
швырять вездеход еще сильнее, чем до сих пор, - голова болталась в  шлеме,
как ядрышко ореха в пустой скорлупе.
     Когда, наконец,  они  спустились  ниже  по  склону,  зубчатый  кратер
Торричелли исчез, закрытый ближними холмами, - и почти одновременно  исчез
из виду правый сосед. Еще минуты  две  они  слышали  его  позывные,  потом
волны, отраженные от скал, исказились, и наступил так называемый  "мертвый
радиоштиль". Смотреть в перископ, когда на голове  шлем,  очень  неудобно;
Пирксу казалось, что либо он выбьет иллюминатор, либо разобьет окуляр.  Он
делал что мог, стараясь не повторять обзор;  равнина,  усеянная  обломками
скал, колыхалась в такт с толчками машинами. Перед глазами  в  хаотическом
смещении мелькали черные как уголь тени и ослепительные поверхности  скал.
Внезапно  крохотное  оранжевое  пламя  прыгнуло  во  мрак  далекого  неба,
замерцало, сжалось  и  исчезло.  И  снова  блеск,  немного  поярче.  Пиркс
крикнул: "Внимание! Вижу какой-то взрыв!" -  и  принялся  яростно  крутить
ручку перископа, отсчитывая азимут  по  прозрачной  гравировке  стеклянной
шкалы.
     - Изменить курс! - рявкнул он. - 47 запятая 8, полный вперед!
     Водитель понял его, хотя так командуют,  собственно,  на  космическом
корабле;  обшивка  и  все  узлы  вездехода  спазматически  вздрогнули,  и,
развернувшись почти на месте, машина рванулась вперед.  Пиркс  поднялся  с
кресла, потому что, когда он сидел, толчки отрывали его от окуляра.  Новая
вспышка - на это раз малинового перистого пламени. Однако источник вспышек
или взрывов находился вне поля зрения, скрытый  хребтом,  на  который  они
взбирались.
     - Внимание! - сказал  Пиркс.  -  Подготовить  личные  лазеры!  Доктор
Маккорк, подойдите к люку, по моей команде или в случае попадания откройте
его. Водитель, сбавьте скорость...
     Холм, на который карабкалась  машина,  вздымался  над  пустыней,  как
голень какого-то лунного чудовища, наполовину погруженная в крупный песок;
гладкостью эта скала и в самом деле напоминала отполированный  скелет  или
гигантский череп; Пиркс приказал водителю  въехать  на  вершину.  Гусеницы
заскрежетали, словно сталь царапала по стеклу. "Стоп!"  -  крикнул  Пиркс:
вездеход, резко затормозив, клюнул носом  скалу,  закачался,  амортизаторы
застонали от напряжения и замерли в неподвижности.
     Пиркс вглядывался в неглубокую котловину, охваченную  с  двух  сторон
вытянутыми в виде лучей каменными осыпями древних  магматических  потоков;
две трети обширной впадины  лежали  под  ярким  солнцем,  последнюю  треть
окутывал саван  абсолютного  мрака.  На  фоне  этой  бархатной  тьмы,  как
сатанинская драгоценность, угасал в красном свечении наполовину распоротый
остов какой-то машины. Кроме Пиркса, его видел только водитель, потому что
броневые заслонки иллюминаторов были опущены.
     Пиркс, по правде говоря, не знал, что делать. "Это какой-то вездеход,
- раздумывал он. - Куда он шел? На юг? Видимо, из группы Строительства, но
кто же подбил его? Сэтавр? В таком случае  мы  стоим  здесь  на  виду  как
кретины, надо укрыться. Но где все остальные вездеходы, северные и южные?"
     -  Готов!  -  крикнул  радист.  Он  переключил  рацию  вездехода   на
внутреннюю сеть так, чтобы все могли слышать в шлемах принимаемые сигналы.
     - Осе-портативный обвал. Стена осумкобелена  -  повторение  повторное
излишне -  доступ  по  азимуту  -  поликристаллическая  метаморфизация...-
загудел  в  наушниках  Пиркса  голос,  выговаривающий   слова   отчетливо,
монотонно и без малейшей интонации...
     - Это он! - взревел Пиркс. - Сэтавр! Алло, радист!  Пеленгуй,  быстро
пеленгуй! Давай пеленг! Черт побери! Пока он еще передает!
     Он орал так, что его оглушил собственный  крик,  усиленный  замкнутой
полостью шлема; не ожидая, пока радист очнется,  он  прыгнул,  согнувшись,
под купол, схватил двойную рукоять тяжелого лазера и стал поворачивать его
вместе с башенкой, прильнув глазами к  окуляру  прицела.  Тем  временем  в
шлеме гудел этот низкий, как бы немного грустный, размеренный голос:
     -  Труднодвукислое  вискозное  недоокрашивание,  а  не   раскрышечные
сегменты без новых  седлообразных  включений...-  бессмысленная  болтовня,
казалось, ослабевала.
     - Где этот чертов пеленг?!!
     Пиркс, не отрывая глаз от прицела,  услышал  неразборчивый  шум:  это
Маккорк бросился вперед, оттолкнул радиста, послышалась какая-то возня,  и
тут же в наушниках раздался спокойный голос кибернетика:
     - Азимут 39,9... 40,0-40,1-40,2...
     - Передвигается, - понял Пиркс.
     Башенка поворачивалась вращением рукояток, и он вращал  их  так,  что
едва не вывихнул руки. Цифры ползли лениво. Красная черточка  переваливала
за сорок.
     Внезапно голос Сэтавра перешел в протяжный визг и  умолк.  В  тот  же
момент Пиркс нажал на спуск - и в полукилометре  ниже,  на  самой  границе
света и тени, скала брызнула сверхсолнечным блеском.
     Из-за толстых рукавиц было чудовищно  трудно  удерживать  рукоятку  в
неподвижности. Пламя, ярче солнечного, ввинтилось во тьму котловины метрах
в десяти от погасающего  остова,  остановилось  и,  разбрызгивая  окалину,
пробилось  дальше,  выбросив  две  метелочки  искр.  В  наушниках   что-то
бормотало. Пиркс, не  обращая  внимания,  резал  все  дальше  этой  линией
тончайшего страшного огня, пока она не  разбилась  искристым  радиантом  о
какой-то  каменный  столб.  Перед  глазами  вращались,  все   разрастаясь,
багровые круги, но сквозь их танец Пиркс заметил ослепительный синий глаз,
меньший, чем острие иглы, который раскрылся в самой глубине мрака,  где-то
сбоку, не там, куда он стрелял, и, прежде чем он успел нажать на  рукоятки
лазера, чтобы повернуть его вместе с турелью, скала у самой машины плюнула
в них жидким солнцем.
     - Полный назад! -  рявкнул  Пиркс,  рефлекторно  подогнул  ноги  и  в
результате перестал что-либо видеть, - впрочем, он ничего бы и не  увидел,
кроме этих багровых, медленно  ползущих  кругов,  которые  становились  то
черноватыми, то золотистыми.
     Двигатель  заревел,  их  швырнуло  так,  что  Пиркс  полетел  на  дно
вездехода и покатился вперед между коленями радиста и  курсанта;  баллоны,
крепко  принайтовленные  снаружи   к   броне,   отозвались   пронзительным
дребезжанием. Машина мчалась задним ходом, что-то  страшно  хрустнуло  под
гусеницей,  развернуло  вездеход,  швырнуло  его  в  сторону  -  мгновение
казалось, что он начинает  уже  переворачиваться,  но  водитель,  отчаянно
нажимая на газ, тормоза и сцепление,  преодолел  это  бешеное  скольжение,
машину пронизала как бы затяжная судорога, и они остановились.
     - Как герметичность?! - крикнул Пиркс, поднимаясь с пола.
     "Счастье, что покрыт пенопластом", - подумал он.
     - В порядке!
     - Ну что ж, довольно близко, - совершенно иным голосом сказал  Пиркс,
вставая с пола и распрямляя спину. Не без сожаления он добавил вполголоса:
- Каких-нибудь двести метров влево, и я бы его зацепил...
     Маккорк пробирался на свое место.
     - Спасибо, доктор, - сказал Пиркс, уже прильнув к перископу. -  Алло,
водитель, спуститесь вниз по тому самому пути, каким мы  поднимались.  Там
такие маленькие скалы, что-то вроде арки, - вот,  вот,  въезжайте  в  тень
между ними и остановитесь...
     Медленно, словно с преувеличенной осторожностью,  вездеход  въехал  в
полузасыпанную песком нишу среди обломков скал и остановился  в  их  тени,
которая сделала его невидимым.
     - Великолепно! - почти весело сказал Пиркс. - Теперь мне надо  двоих,
кто пошел бы со мной на небольшую разведку...
     Маккорк вызвался почти одновременно с курсантом.
     - Хорошо. Внимание! Вы, -  обратился  он  к  остальным,  -  остаетесь
здесь. Не выходите из тени, даже если Сэтавр пойдет прямо на вас, - сидите
тихо. Ну, разве что он полезет на вездеход, тогда обороняйтесь, у вас есть
лазер, но это маловероятно