которую им довелось форсировать недавно.
Если бы ночь выдалась темной, то им пришлось бы  дожидаться  рассвета  для
переправы, но сейчас вовсю сияла Каска, а на  востоке  вдобавок  к  ней  -
Прима, и все прошло без каких бы то ни было затруднений, не  считая  того,
что они ехали чуть ли не по пояс в ледяной воде.
   На первой же мало-мальски пригодной поляне они остановились на  привал,
переоделись в сухое, дали обсохнуть лошадям. Ночной ветер был холоден,  но
вовсе не противен, - по меньшей мере не противен для тех, кому  предстояло
высохнуть. Разуваясь, Дэмьен заметил, что Таррант пристально смотрит  себе
под ноги.
   - В чем дело?
   - Течения... Они тут какие-то... странные.
   Одного тона, которым это было сказано, хватило Дэмьену для того,  чтобы
насторожиться. Он увидел, что и уши Хессет стрельнули вперед.
   - В каком смысле странные?
   Охотник  жестом  призвал  его  к  молчанию.  Дэмьен  видел,  что   взор
серебряных глаз  сфокусировался  на  какой-то  точке,  оставшейся  позади:
возможно, потому что  там  Фэа,  забираясь  на  горку,  становилась  более
доступной Творению. Мгновение спустя он весь  подобрался.  С  губ  у  него
сорвалось тихое шипение.
   - Нас преследуют, - объявил он.
   Дэмьен услышал, как на языке ракхов выругалась Хессет. Да ведь и впрямь
все до сих пор складывалось чересчур удачно для того, чтобы это  оказалось
правдой. Охотник вновь жестом призвал к молчанию, его взгляд устремился  к
сложному рисунку Фэа, распознать  который  мог  только  он.  Его  спутники
замерли в ожидании.
   - Они нашли наши следы. И идут по следу. Они не знают,  кто  мы  такие,
они не понимают, на каких животных мы  едем...  Черт  побери!  -  внезапно
воскликнул он. - Они обладают  сведениями.  Реальными  сведениями!  И  они
хорошо организованы.
   - Крестьяне? - наугад спросил Дэмьен.
   Нет, не следовало ему задавать этого вопроса. Тем более что  об  ответе
он догадывался заранее.
   - Нет, на такое везенье  нам  рассчитывать  не  приходится,  -  буркнул
Охотник. Лицо его  стало  предельно  мрачным.  -  Нет,  не  крестьяне.  И,
кажется... вообще не люди.
   На мгновение эти слова как бы зависли в воздухе, каждый вдумывался в их
возможный смысл.
   - Кажется? Значит, вы в этом не уверены?
   Таррант покачал головой. Раздраженно и обиженно.
   - Они к северу от нас, а это означает, что мне приходится читать против
течения. Вдобавок там есть и кое-какие дополнительные неясности, возможно,
своего рода Затемнение... -  Он  вновь  покачал  головой  в  недоумении  и
досаде. - Колдунов среди них вроде бы нет. И тем не менее я чувствую силу.
Нечто наплывающее на них. Но что? Трудно сказать.
   - И что это означает? - бесцеремонно спросила Хессет.
   Тонкости человеческого колдовства были для нее  китайской  грамотой,  и
она не давала себе труда скрывать это.
   - Это означает, что нам нужно уходить. -  Мягкие  волосы  заблистали  в
свете двух лун, когда  посвященный  повернулся  лицом  к  ней.  Его  глаза
оставались в тени, и по ним ничего нельзя  было  узнать.  -  И  как  можно
скорее. Это означает, что нам и  самим  необходимо  продумать  собственное
Затемнение, хотя им уже известно о  том,  где  мы  находимся,  из-за  чего
Творение становится  особенно  трудным.  Это  означает,  что  нам  следует
отказаться от самого естественного маршрута и найти место,  которое  можно
превратить  в  крепость.  Это  означает,  что  нам  следует  считаться   с
возможностью засады...
   Он  намеренно  замолчал,  давая  своим  спутникам  время   проникнуться
ощущением опасности, в которой они очутились.
   - Это означает, что время спокойствия миновало, - сухо закончил Дэмьен.
   - Неужели это они?
   Глаза Хессет налились темным пламенем.
   -  Возможно,  следует  подумать  о  переходе  по  горным  перевалам,  -
предложил Таррант. - Именно потому, что это более трудный маршрут.
   - Но они сильно отстают от нас, -  возразил  Дэмьен.  -  И  у  них  нет
лошадей. И нет ничего, что могло бы заменить  лошадей.  Так  что  если  мы
пойдем на хорошей скорости...
   - Вы меня не слушаете, - тихо оборвал его Охотник. И  из-за  того,  что
это прозвучало так деликатно, угроза, подразумеваемая им,  показалась  еще
более страшной. - Я объяснил, что они обладают определенной информацией. А
это означает, что они ее откуда-то черпают. А это в свою очередь означает,
что здесь наличествует своего рода оперативная сеть.
   Дэмьену потребовалась целая минута, чтобы осмыслить услышанное.
   - Ах ты, черт побери, - пробормотал он. - Черт побери!
   -  Нам  известно,  что  здешнее  побережье  поделено  на  протектораты,
единственное предназначение которых заключается в том,  чтобы  выявлять  и
уничтожать любого врага. И если здесь подняли общую тревогу, то неужели вы
и впрямь думаете, будто нам удастся ускользнуть? Каждая  граница,  которую
нам придется пересечь, будет означать новое войско, изготовившееся напасть
на нас. Мне это не нравится. Даже пребывай мы все время втроем,  это  было
бы крайне опасно, а с учетом того, как коротки сейчас ночи...
   Продолжать не было необходимости.  Мысль  о  том,  чтобы  противостоять
вооруженным силам протекторатов, была страшна сама по себе, -  а  уж  если
это столкновение произойдет в дневные часы, то есть в отсутствие Тарранта,
то пиши пропало.
   - Ну, и что вы предлагаете? - прямо спросила Хессет.
   Таррант махнул на юг.
   - Пока идти, как шли. Еще какое-то время у нас просто не будет  другого
выбора. Совместив наши усилия, мы, возможно, сумеем Затемнить наши  следы,
но это ничего в принципе не  изменит.  Затемнение  объекта,  как  правило,
оказывается бесполезным после того, как его уже обнаружили.
   - И что потом?
   - Судя по карте, перевал в  сорока  милях  к  югу  отсюда.  Правда,  не
понятно, что это за перевал. Может, широкая перемычка, а  может,  и  узкая
тропка, лишь чуть более  безопасная,  чем  соседние  с  нею  скалы.  Будем
исходить из того, что нам  удастся  воспользоваться  этим  перевалом.  Мне
легче оставить ложные следы того, что мы  якобы  продолжаем  путь  на  юг,
нежели Затемнить наши истинные следы. К тому времени, как они  спохватятся
и сообразят, что происходит, мы уже покинем земли протекторатов  и  сумеем
организовать самое настоящее Затемнение.  И,  разумеется,  если  мы  решим
уничтожить своих преследователей или  хотя  бы  посмотреть  на  них  одним
глазом, в том краю у нас появятся идеальные условия для засады.
   - И не только у нас, - напомнила Хессет. - А что,  если  наоборот,  они
нас подстерегут?
   - Это маловероятно, - фыркнул Охотник. - Сами подумайте. Они  не  могут
быть уверены даже в том, что нам известно о  предпринятой  ими  погоне,  а
дорога, пролегающая к западу от гор, - та  самая  дорога,  по  которой  мы
ехали до сих пор, довольно удобная и,  соответственно,  позволяет  развить
хорошую скорость. Так с какой стати нам, на их взгляд, вдруг  отказываться
от нее? К тому же... - Он посмотрел на Дэмьена.  -  Там  земли  Терата.  И
неужели жалкая кучка людей настолько устрашится элементарной  погони,  что
добровольно свернет в места, переполненные кровожадными демонами?
   - Это серьезный довод, - заметил Дэмьен.
   По лицу Охотника на мгновение проскользнула легкая улыбка.
   - Лично мне любые демоны милее вооруженной погони. Демоны,  по  крайней
мере, в дневное время не нападают.
   - Вам-то демоны действительно милее, - рявкнул Дэмьен. - Но как  насчет
нас?
   Бледные глаза поблескивали в лунном свете.
   - А у вас есть приемлемая альтернатива?
   Дэмьен, закусив губу, задумался. И в конце концов пробормотал:
   - Черт побери, вы правы. Но мне это не нравится. Совсем не нравится.
   - Да, он прав, - тихим голосом  произнесла  Хессет.  -  С  демонами  он
справится. И большинству из них не будет никакого дела до  меня.  И  кроме
того...
   - А сожрут они всего лишь меня. Спасибо. Большое спасибо.
   - Мы тебя защитим, - заверила его ракханка, едва заметно улыбнувшись.
   Дэмьен  посмотрел  на  нее,  потом  на  Тарранта.  Разыгралось  ли  его
собственное воображение, или губы этого аристократа и впрямь  презрительно
скривились? А может быть, это не презрение, а вызов?
   - Не знаю, - буркнул он, обращаясь к Тарранту. - В последний раз, когда
я принял сходное решение, в опасную переделку попали как раз вы.
   Вздохнув, он вставил ногу в стремя и вскочил на лошадь.  Он  уже  успел
привыкнуть к седлу так, словно провел в нем  полжизни.  Что  ж,  и  это  к
лучшему.
   - Какого черта, - пробормотал он. - Так или иначе, мне все это надоело.
Так что для разнообразия...



        19

   Полупризрачная фигура материализовалась из полуночного воздуха,  черпая
из тьмы свое вещество. Все вокруг зазвенело хрустальным звоном,  ибо  дело
происходило в стеклянном саду,  представляющем  собой  последнее  творение
Миранды Кирстаад. Призрак, впрочем, ничего не слышал. На западе,  куда  он
устремил взгляд, изящный  полумесяц  Домины  скрывался  за  черной  линией
крыши, каменные строения не пропускали ее бриллиантовый блеск. Гостя замка
это  не  интересовало.  В  замке  царила  суматоха,  первый  же  гвардеец,
заметивший появление призрака, помчался  известить  своего  господина.  Но
гость и об этом ничего не знал. И  ничто  не  шевельнулось  в  нем,  когда
лже-Кирстаад вышел в хрустальный сад, ибо ему не  было  известно,  кто  из
самцов,  направленных  им  сюда,  захватит  лидерство  в  стае  на  момент
вторжения, а послание,  доставленное  призраком,  было  адресовано  именно
вожаку. Он подождал столько, сколько, по мнению его создателя, требовалось
для того, чтобы в сад вышел лже-протектор, а потом еще несколько минут  на
всякий случай.
   И вдруг призрак обрел настоящую материальность, он превратился в живого
человека. Синие глаза обежали взглядом весь сад и остановились на том, кто
оказался ближе остальных. Лже-Кирстааду было  трудно  выказать  ритуальное
повиновение - для этого у  него  теперь  отсутствовали  необходимые  части
тела, но он сделал все, что  позволяло  несовершенное  человеческое  тело.
Этого, так или иначе, должно было хватить.
   Образ Принца постарел, заметил новый хозяин замка. Бледная кожа уже  не
была безупречно гладкой, ее цвет больше не  свидетельствовал  об  отменном
здоровье. В рыжеватые волосы вплелась седая прядка, да и линии  лица  были
уже не теми, что прежде. Так оно и  бывает,  подумал  он.  Безукоризненная
плоть Неумирающего Принца остается юной и прекрасной на протяжении  многих
десятилетий, но едва она начинает стареть, как процесс  распада  протекает
стремительно и драматично. Душа, заточенная  в  этом  стройном  и  изящном
теле, начинает готовиться к Новому Рождению, и ни людям, ни ракхам не дано
предугадать, в каком образе Принц явится в следующий  раз;  им  неизвестно
даже, какого он окажется пола.
   "Интересно, - подумал лже-Кирстаад, - в каком образе Принц явился в мир
впервые". Но подумал он об этом как бы невзначай. Он был воином из племени
ракхов,  специально  подготовленным  для  решения  определенных  задач   в
интересах Принца, и в качестве такового  не  обладал  ни  склонностью,  ни
способностями, необходимыми для длительного умствования.
   Гость меж тем перевел дух и заговорил:
   - Мне известно, что захвачены два протектората. И это сделал  ты.  Люди
не подняли ропота, следовательно, тебе и твоим бойцам удалось сохранить  в
тайне ваше пребывание на севере. Это прекрасно. Я понимаю,  что  для  тебя
это трудно, что тебе нравится убивать, а вовсе не прятаться, тебе нравится
мстить людям, а не выдавать себя за одного из их  племени...  но  наберись
терпения. Время для этого еще придет. Обещаю.
   А пока запомни вот что: если ударить сейчас, то  погибнет  лишь  жалкая
горстка людей. Если же ударить позже, собрав необходимые  силы,  то  можно
будет очистить весь край от их смрадного присутствия.
   Перейдем, однако, к другим делам. Тебе известно, что чужаки, которых мы
разыскиваем, могут сейчас находиться на твоей территории.  Не  сомневаюсь,
что ты уже выслал погоню в соответствии с Материнским наказом  и  выставил
наблюдательные посты и засады в наиболее вероятных  местах  их  появления.
Все это прекрасно. Но Матери не ведают, кто эти  люди  и  зачем  они  сюда
явились,  и,  соответственно,  их  инструкции  неполны.  Так  что   слушай
внимательно, а выслушав, действуй; судьба  всего  нашего  дела  -  и  твоя
собственная жизнь, разумеется, тоже - может зависеть от этого.
   Из трех людей, пробирающихся сейчас на юг, как минимум двое -  оба  они
мужчины - являются колдунами. Это означает, что любую засаду  они,  скорее
всего, распознают заранее и что сила, у них наличествующая, может в прямом
бою перевесить численное преимущество, которое будет на твоей стороне.  Но
при всем  своем  могуществе  они  остаются  людьми,  а  человеческая  сила
напрямую привязана к земле. Когда земля сотрясается и еще  какое-то  время
после землетрясения, Фэа, на которое  они  полагаются,  слишком  накалено,
чтобы с ним можно было иметь дело. И только в эти часы на  них  и  следует
нападать. Только в эти часы они и окажутся беспомощными.
   Я понимаю, что землетрясения непредсказуемы, и это делает  твою  задачу
особенно трудной. Тем  не  менее  преимущества  предложенного  мною  плана
действий перевешивают его недостатки. Ты находишься в сейсмически активной
области  -  и  редкая  неделя  проходит  здесь  без  хотя  бы   небольшого
землетрясения. Наберись терпения. Будь предельно внимателен. Подожди, пока
сама Эрна не предоставит тебе шанс отправить наших врагов  в  ад,  который
они сами для себя и  изобрели.  Я  меж  тем  предприму  Творение,  которое
отвлечет их, а ты воспользуйся этим для того,  чтобы  действовать  тихо  и
надежно.
   Я уверен, что ты в силах совершить это убийство и спасти тем самым  все
наше начинание. Наверняка запах твоего торжества окажется  по  возвращении
домой настолько сильным, что все самки станут твоими.
   И призрак исчез. Сперва глаза превратились в два  черных  пятна,  потом
пропала  и  вся   фигура.   Какое-то   время   лже-Кирстаад   простоял   в
неподвижности, впитывая смысл сообщения. До сих пор он и не думал  о  том,
как повлияет исход дела на его любовные успехи, а перспектива  меж  тем  и
впрямь выглядела многообещающей.
   Но не одно только гормональное равновесие позволило ему стать  вожаком,
хотя и оно, разумеется, сыграло свою  роль,  -  он  был  умен,  и  сейчас,
возвращаясь во дворец, уже мысленно прикидывал,  где  и  как  лучше  всего
организовать засады и куда направить подвижные ударные группы.
   Путникам придется обойти деревню там... а потом еще там... близость гор
означает, что у них остается лишь одна доступная тропа, значит, они по ней
и пойдут... им  придется  соблюдать  те  или  иные  меры  предосторожности
буквально на каждом шагу... следовательно, их маршрут  предсказуем...  вот
именно. Теперь он видел мысленным взором всю карту. Да. Именно  так  он  и
сделает.  Дождется  землетрясения,  дождется,  пока   люди   не   окажутся
беспомощными, а затем нанесет удар...
   Запах торжества он чувствовал уже сейчас - оставалось  подождать,  пока
его не ощутят самки.



        20

   Дома, на Западе,  вычислить  засаду  было  бы  просто.  В  Джаггернауте
хватило бы простого Познания, чтобы разглядеть таинственные контуры Фэа  и
выявить  конкретное  местонахождение   узелков,   в   которые   завязалась
человеческая злоба. Таррант смог бы поддерживать Познание на таком  уровне
в течение нескольких часов подряд. И даже Дэмьену удалось бы то же  самое,
тверди он без конца  словесные  конструкции,  придающие  ему  Видение.  Но
здесь, где то и дело происходят  землетрясения,  продолжительное  Познание
очень опасно, поскольку источник земной Фэа в  ходе  толчков  забил  бы  с
такой силой, что непременно сжег бы мозг Охотнику прежде, чем тот успел бы
что-нибудь почувствовать, не говоря уж о том, чтобы предпринять.  Так  что
им  пришлось  положиться  на  кратковременные  Творения,  приносящие  лишь
короткие вспышки информации, да и это они  могли  себе  позволить  лишь  в
самую спокойную пору.
   Охотника это крайне раздражало,  и  Дэмьен  прекрасно  понимал  почему.
Будучи посвященным,  Таррант  погрузился  в  земное  Фэа  с  первых  минут
сознательной жизни; овладевать этой энергией и  подчинять  ее  своей  воле
было для него так же естественно, как для самого Дэмьена - дышать.  И  ему
стоило немалых трудов удерживать себя от Творения - и эти труды бесконечно
злили его. Время от времени священник видел, как Охотник весь  подбирается
в седле или что-то злобно бурчит себе под нос, борясь с  труднопреодолимой
жаждой войти в процесс Познания.
   "Интересно, как бы  он  справился  в  детском  возрасте,  если  бы  ему
случилось родиться в здешних краях", - подумал Дэмьен. И пришел к  выводу,
что здесь  Таррант  не  дотянул  бы  и  до  отроческого  возраста.  Ничего
удивительного в том, что здесь совсем нет  посвященных  и,  следовательно,
способных на истинное колдовство...
   Но тут он вспомнил истинную причину, по которой здесь нет  посвященных,
и лицо его потемнело от гнева и стыда, и он  погнал  лошадь  еще  быстрее.
Даже не отягощенный своей  особой  миссией,  он  все  равно  стремился  бы
добраться до юга, лишь бы отомстить за всех этих  детей.  Из  поколения  в
поколение беспомощные невинные создания  приносятся  в  жертву  на  алтарь
нетерпимости... и в этом виноваты  все  здешние,  подумал  он.  Каждый  из
здешних людей - и тот, кто перерезает тонкое горло, и тот, кто  выставляет
испуганную девочку в качестве  приманки  для  демонов,  и  даже  тот,  кто
остается дома, никак не  протестуя  против  происходящего  и  предоставляя
другим делать за него грязную работу, - все они виноваты и все до  единого
ответят перед Господом за страшное прегрешение.  И  он,  Дэмьен  Килканнон
Райс, лично проследит за тем, чтобы чудовище, несущее  ответственность  за
все это, попало в ад и было обречено на вечные муки. И  если  даже  ему  в
жизни не удастся совершить более ничего достойного, одно это будет славной
службой Господу.
   Когда рассвело и Таррант покинул их, Дэмьен и Хессет  устроили  привал,
но ни раскидывать палатку, ни разводить костра не стали. Взяли  из  мешков
еду, расседлали лошадей, напоили и накормили их, расчесали им гривы, затем
вновь оседлали. Хотя они и не разговаривали друг с другом, было ясно,  что
обоим хочется быть готовыми к немедленному отъезду, если  возникнет  такая
надобность.  Даже  лошади  уловили,   казалось,   внутреннее   напряжение,
овладевшее человеком и ракханкой, и безропотно  приняли  на  круп  тяжелые
седла. Быть может, опасность просто витала здесь в  воздухе.  Быть  может,
лошади чувствовали ее запах.
   Спали они по очереди - и весьма беспокойно, -  готовые  проснуться  при
первом же тревожном шорохе. Сколько Дэмьен потерял сна,  нервно  отзываясь
на каждый птичий щебет, на каждый треск сломанной ветром ветки, - этого он
не знал и сам. Но хотя его нервы походили сейчас на  часовую  пружину,  он
так и не увидел и не услышал ничего, что сказало бы о приближении реальной
опасности, и  когда,  расхрабрившись,  он  начал  считывать  информацию  с
потоков Фэа, там тоже не нашлось ничего тревожного. Что ж, отлично. Земная
энергия распространяла какой-то странный запах, но он  был  слишком  слаб,
чтобы сфокусировать на нем Познание; источник  запаха  они  распознают  не
раньше, чем вернется Таррант.
   Они подыскали хорошее место для привала - на берегу реки, но с воды  не
просматривающееся, на твердом скальном обнажении,  на  котором  лошади  не
оставляли следов, к тому же там легко было  бы  обороняться,  -  и  решили
остаться здесь до темноты. Дэмьену не хотелось  идти  на  риск  дальнейшей
поездки в отсутствие Тарранта, и хотя Хессет внешне не разделяла  подобных
чувств, он был уверен, что и красти в глубине души  настроена  аналогичным
образом. Какое бы личное отвращение ни питала о