тали? Она хотела  получить  ответ  на
все эти вопросы. И был только один способ получить желаемое.
   Я проводил ее  до  Южного  перевала  в  Ниспосланных  горах.  Она  была
необычайно воодушевлена предстоящим  путешествием,  ее  переполняла  жажда
новых впечатлений. Я смотрел ей вслед, пока она не достигла края Завесы  и
не скрылась за ней. Проследить ее дальнейший путь я не мог. Сиани  выбрала
место, где Фэа дремало, и не оборачиваясь прошла  через  преграду,  многие
века ограждающую земли ракхов.
   Спустя шесть лет ее принесли ко мне. Какие-то люди выловили ее из Кали.
Она наглоталась воды и продрогла до костей. И она продолжала дрожать  даже
после того, как согрелась. Она все время чего-то боялась.  Ее  приняли  за
сумасшедшую или одержимую, или  еще  чего  похуже.  Они  помогли  ей,  как
сумели, и оставили на волю  богов.  В  данном  случае,  -  демон  небрежно
поклонился, - на мою волю.
   Дэмьена передернуло, но Сензи успокаивающе положил руку ему на плечо.
   - Нравится ли вам это или нет, -  продолжал  демон,  -  но  таково  мое
положение здесь. Если это вас  задевает,  обсудите  этот  вопрос  с  моими
жрецами.
   Мои владения - человеческие удовольствия во всех  их  проявлениях.  Нет
таких наслаждений, которые бы я  порицал,  поскольку  я  питаюсь  сильными
переживаниями. Единственное, чего я не выношу, - это безразличия. Это  мое
проклятие, мой враг, моя гибель. Я сделал для Сиани все, что мог, но очень
мало узнал о том, что  же  с  ней  произошло.  Несколько  случайных  слов,
ускользающие образы - и ничего более. Проникнуть в ее  воспоминания  я  не
мог - это грозило бы мне смертью да и ей не принесло бы ничего хорошего.
   Все, о чем я узнал, - что ракхи существуют  и  поныне  и  что  это  они
создали Завесу, чтобы защититься от агрессии людей.  Как  и  все  существа
этого мира,  они  воспринимают  Фэа  неосознанно,  как  нечто  само  собой
разумеющееся. Их психика совершенно не похожа на человеческую. И все же  в
чем-то они подобны людям. Сотворенные ими демоны не  упускают  возможности
при случае полакомиться людьми.
   Сиани исследовала одно подземное  жилище  таких  демонов.  И  это  было
ошибкой с ее стороны. Уверен, что вам не надо объяснять, какие силы таятся
в тех местах, куда никогда  не  заглядывало  солнце.  Отсюда  и  произошел
обычай раз в год освещать шахты  и  винные  погреба  дневным  светом.  Они
поймали Сиани, схватили ее и насытились ею. Но их пища -  не  плоть  и  не
кровь. Им нужна сущность... глубина... все взаимосвязи... и  они  получают
это за счет узников, которых держат в  своих  подземельях  -  как  держали
Сиани. Они питаются воспоминаниями своих узников, пока те  еще  в  здравом
рассудке, и их бредом, когда те сходят с ума. Поначалу эти  существа  были
чем-то лишь немногим больше, чем обыкновенные духи.  Потом  они  научились
поддерживать жизнь своих пленников и существовать за  их  счет.  В  случае
гибели источника пищи они вынуждены искать новый. Постоянный  голод  гонит
их на поиски  плоти,  наполненной  жизнью,  чтобы  поддержать  собственное
существование. И я думаю, что это их еще и забавляет.
   Эти твари изловили Сиани и упрятали в подземелье,  никогда  не  знавшее
солнечного света. Они обрекли ее на медленную и ужасную смерть,  превратив
ее в источник пищи. Но несмотря ни на что, ей удалось вырваться  из  этого
застенка. Она убила своего тюремщика и вернула свои воспоминания, но у нее
не было ни времени, ни сил, чтобы исцелить  себя.  Измученная,  полуживая,
немного не в себе, она сумела проделать обратный путь и вернуться в  земли
людей. Потом ее принесли в мой храм, и там она наконец-то обрела утешение.
   Демон выждал несколько мгновений, дав  слушателям  время  осознать  его
слова, потом спокойно закончил:
   - Это все, что мне известно. Большего не знает никто. Я  не  мог  ничем
помочь Сиани - только помочь ей  избавиться  от  этих  воспоминаний,  что,
собственно, я и сделал. Возможно, я был не прав. Но она не смогла бы вновь
обрести свою личность, если бы ее память оставалась в ловушке прошлого.
   - В ваших  словах  эти  существа  выглядят  такими...  примитивными,  -
обронил Дэмьен.
   Демон поколебался.
   - Я думаю, что  эти  создания  действительно  довольно  примитивны.  Им
знакомы лишь чувство голода, страх перед  солнечным  светом  и,  возможно,
некоторые начатки жестокости. Но я полагаю, что некоторые  из  них  сумели
достичь большего. Возможно, это произошло в результате  контакта  с  Сиани
или с  человечеством  вообще,  когда  они  проникли  сюда  сквозь  Завесу.
Несомненно, они обнаружили, что человечество  наилучшим  образом  подходит
для  удовлетворения  их  инстинктивной  жестокости.  -  В  глазах   демона
сверкнули огоньки. - И в качестве противника.
   - Мне уже случалось уничтожать демонов, - холодно произнес Дэмьен.
   Кэррил чуть отодвинулся и изучающе посмотрел на священника.
   - Вы же хотите помочь  Сиани,  не  так  ли?  Но  существует  лишь  одна
возможность сделать это.  Вам  понадобится  убить  того,  кто  похитил  ее
память. Это очень необычное создание. Самое изощренное из  них,  -  мрачно
сообщил демон. - Возможно, он  уже  вернулся  к  себе  домой,  за  Завесу.
Чародейство людей не способно проникнуть туда  -  значит,  вы  не  сможете
заранее подготовиться к тому, что можете там встретить.  Что  же  касается
ракхов... когда-то люди попытались  их  истребить.  Как  по-вашему,  какие
чувства они будут к вам испытывать? Или вы думаете, что  сумеете  сдержать
их при помощи колдовства - существ, которые взаимодействуют с Фэа  так  же
легко и свободно, как вы дышите? Существ,  которые  не  забыли,  что  люди
пытались стереть их с лица земли?
   Некоторое время Дэмьен молчал.  Он  вспоминал  Сиани,  какой  она  была
раньше. И какой стала. Потом он посмотрел на Сензи и увидел в  его  глазах
то, что и предполагал увидеть, - боль, перешедшую в решимость, равную  его
собственной.
   - Да, это будет нелегко, - признал Дэмьен. - Ну так с чего начнем?



        11

   Замок Наслаждений возвышался за городской чертой,  где  строгие  законы
Джаггернаута, касающиеся публичной  нравственности,  уже  не  действовали.
Ночь была теплой, и семь из  восьми  стен  замка  убрали,  впуская  свежий
воздух  и  выпуская  посетителей.  На  ступенях  вольготно   располагались
парочки, троицы и даже убежденные одиночки, усердно вкушающие то,  что  им
представлялось удовольствием. В воздухе смешались ароматы  вина,  курений,
духов, резкий запах горящих факелов. Порывы ветра  уносили  их  в  сторону
города. На границе  освещенного  пространства  вокруг  замка  сновали  еле
различимые в  полночной  тьме  фигуры.  Зеваки  из  Джаггернаута.  Демоны,
выбравшиеся из ночной бездны на пир. Суккуб в соблазнительном женском теле
выискивал  лазейку  в  сети  заклинаний,  ограждающих   Башню...   Вампир,
принявший  облик  мужчины,   облизывал   сухие   губы,   предвкушая,   как
какая-нибудь женщина  примет  его  предложение...  Здесь  не  возбранялись
никакие виды удовольствий.  Что  же  до  безопасности  людей,  предающихся
наслаждению... Бог  наслаждений  Кэррил  заботится  только  о  собственной
безопасности.
   У края освещенного факелами пространства стоял  высокий,  стройный,  со
вкусом одетый мужчина. Он никак  не  походил  на  горожанина,  увлеченного
созерцанием эротических сцен из темноты. Словно в подтверждение этого,  он
выступил в свет и пошел  к  замку.  Женщины,  заинтригованные  необычайной
красотой новичка, потянулись к нему, но он не  обращал  на  них  внимания.
Одна, самая настойчивая, подошла слишком близко. Мужчина  только  взглянул
ей в глаза, и она попятилась, вся дрожа.
   Фонтан в центре  зала,  украшенный  по  бордюру  откровенно  эротичными
барельефами, извергал ввысь струю  пенистого  красного  вина,  олицетворяя
алтарь божества наслаждений.
   Над ним склонился невысокий человек неопределенного возраста в  измятой
одежде.  Он  блаженно  улыбался,  будто   только   что   покинул   объятия
какой-нибудь красотки.
   Незнакомец подошел к нему.
   - Правильно угадал, - весело отметил улыбчивый мужчина.
   - Ты забыл, что я способен узнать демона?
   - В смысле, угадал, что я здесь.
   - Ты забыл, что я тебя немного знаю?
   Коротышка хихикнул.
   - Да, это так, - вздохнул он и окинул взглядом собравшихся в  замке.  -
Когда-нибудь они превратят меня в настоящее божество - разве  не  так  это
происходит? Достаточно ужасное и внушительное, наверное. Интересно, замечу
ли я, как это случится? Или это произойдет постепенно?
   - Избавь меня от твоей языческой философии!
   - Это твоя философия, друг мой, а не моя, - возразил  демон,  зачерпнул
украшенной каменьями чашей вина из  фонтана  и  жадно  выпил,  не  обращая
внимания на то, что вино течет ему за пазуху.
   - Можно с тобой поговорить? - осведомился пришелец.
   - Ну конечно!
   - В укромном месте, наедине.
   Демон пожал плечами:
   - А чем тебе здесь не укромное место?
   И внезапно вокруг них возникла небольшая комната, убранная с крикливой,
безвкусной роскошью.
   - Это, конечно, иллюзия, но если тебе так удобнее...
   - Все эти утехи представляются мне... м-м... малоприятными.
   - Ах да! Ты же у нас церковник, у тебя тонкие чувства! Я всю неделю  об
этом думаю. - Демон вновь захихикал. - Как тебе не стыдно, друг мой!  Я-то
думал, ты все это давно перерос!
   Он развалился на кушетке, обитой бархатом, и указал на  такой  же  стул
напротив.
   - Он тебя выдержит!
   Пришелец сел.
   - Тебе чего-нибудь хочется? Вина? Церебуса? Человеческой крови?
   Лицо пришельца слегка смягчилось. Можно было даже сказать, что он почти
улыбнулся.
   - Я не пью, Кэррил, ты же знаешь.
   -  Знаю.  А  все-таки  приятно  предложить,  чтобы  услышать,  как   ты
отказываешься.
   Кэррил залпом осушил свой кубок, а когда тот опустел,  просто  заставил
его исчезнуть.
   - Ну, так зачем же Лес явился в Джаггернаут?
   - За красотой, как обычно.
   - Ну и как, нашел?
   - Нашел. Очаровательный, но чересчур робкий цветок, выросший на грязной
ферме.
   Лицо демона омрачилось.
   - Решил поохотиться?
   - Как ни странно, нет. Ей повезло: она встретилась со мной в тот редкий
момент, когда меня посетил приступ великодушия. Я ей  обещал,  что  с  ней
ничего не случится.
   - Что-то ты размяк! - ухмыльнулся демон.
   - А я люблю разнообразие. Правда,  это  развлечение  и  впрямь  было...
хм... странноватым.
   - Смотри, испортишь себе репутацию злодея!
   - Это вряд ли! - хмыкнул пришелец.
   - Ну, а зачем ты явился сюда? Ко мне? Не  хочешь  же  ты  сказать,  что
попросту соскучился!
   Некоторое время пришелец безмятежно смотрел на хозяина. Кэррил сотворил
себе новый кубок, выпил еще вина и поставил кубок рядом с собой.  Молчание
гостя могло означать что угодно.
   - Что тебе известно о происшествии в Колдовской  Лавке?  -  спросил  он
наконец.
   Демон сразу помрачнел, встал и отвернулся.  Кубок  и  кушетка  исчезли.
Чувственно-пурпурные   цвета   убранства   комнаты    сменились    унылыми
пыльно-голубыми тонами.
   - А что именно ты хочешь знать?
   - Сегодня вечером я побывал там. Видел то, что  осталось  от  лавки.  Я
пустил в ход Познание - и Видение, и Прозрение,  и  еще  кое-какие  штуки,
названия которых тебе ничего не скажут. И ничего не сработало. А ведь  мои
чары не из тех, которым может противостоять любой подмастерье,  Кэррил!  В
той лавке, должно быть, случилось что-то очень важное, если  над  ней  так
потрудились.
   - Это тебя не касается, - тихо произнес демон.
   - Меня все касается.
   - Только не это! - Демон снова обернулся к пришельцу - и лицо его  было
очень напряженным. - Можешь мне поверить.
   - Я мог бы разрушить эти чары, поверь мне. Во всем Джаггернауте нет  ни
одного чародея, чьи чары устояли бы передо мной, если  я  решу  уничтожить
их. Но тогда они будут разрушены окончательно. А то, что они скрывают... -
Он развел руками. Кэррил помрачнел, но не сказал  ни  слова.  -  Нужно  ли
напоминать, что я могу просто связать тебя заклятием и заставить отвечать?
Это было бы очень неприятно нам обоим. Почему ты не хочешь говорить?
   - Потому что это может повредить кое-кому.
   Глаза незнакомца расширились от  удивления.  Когда  он  заговорил,  его
голос упал до шепота. Манящего шепота:
   - Ты действительно думаешь, что я воспользовался бы твоими страданиями?
За столько лет ты должен был бы узнать меня получше.
   - У нас с тобой немножко разные вкусы и привычки.
   - Ты питаешься Охотой...
   - Я питаюсь охотниками. И если их удовольствия завтра станут  иными,  я
лишь порадуюсь.
   - Даже если...
   - Да какое твое дело?  -  возмутился  демон.  -  Почему  это  так  тебя
беспокоит?
   - Совершено нападение на Магистра Знаний.  Я  уважаю  беспристрастность
подобных  людей,  и  это  нападение  встревожило  меня.  Потоки  в  городе
изменились, и далеко  не  случайно.  И  это  меня  не  касается?  Какой-то
непосвященный вытворяет черт знает что с Фэа, ставит блоки, которые  я  не
могу преодолеть...
   - И Тьма проникает в Джаггернаут, но не из Леса... Так вот  где  собака
зарыта! Охотник защищает свои угодья!  А  Магистр  Знаний  со  всем  своим
искусством не сумела защититься от неизвестной опасности.
   - Тоже верно. - Губы Охотника изогнулись в подобии улыбки.
   Голубые тона обстановки сменились оранжевыми.
   - Мне нужно твое слово, - решился демон.
   - Недавно я уже дал его одной молоденькой девушке, - насмешливо ответил
Охотник. Его глаза сверкнули. - Она не знала, чего  стоит  мое  слово.  Ты
знаешь.
   - Потому и прошу тебя...
   - Не преследовать леди Сиани? Но у меня нет никаких...
   - Твое слово!
   - Иногда ты бываешь таким надоедливым, Кэррил!  -  Голос  гостя  звучал
ровно, но глаза метали молнии. - Хорошо. Как пожелаешь. Я не причиню вреда
Сиани Фарадэй, пока это имеет для тебя какое-то значение...
   - Никогда.
   - Хорошо, никогда. Ты доволен? - Он улыбался, но взгляд  его  оставался
холодным. - Ты доверяешь мне? Немногие отваживаются на это.
   - Мы очень давно знакомы, правда? Я знаю, откуда ты пришел,  знаю,  кто
ты. И что гораздо важнее, я знаю, кем ты был раньше.
   - А теперь ты сделаешь и меня столь же хорошо осведомленным.
   - В это дело ввязался священник, - предупредил демон. - Рыцарь Пламени.
Это тебя не смущает?
   - Пусть это смущает его.
   - Не думаю, что он способен оценить тебя по достоинству.
   - Что ж, это будет даже... забавно.
   Демон улыбнулся. Сотворил себе кресло, сел.  Комната  вновь  украсилась
пурпурным бархатом.
   - Ты уверен, что не хочешь ничего выпить?
   - Рассказывай.
   И демон начал рассказывать...



        12

   - Это ракх.
   Сензи бережно  принял  старинный  рисунок  и  аккуратно  вынул  его  из
футляра. Бумага пожелтела от времени, краска выцвела. Развернул,  стараясь
не повредить ветхий листок.
   Там  было  изображено  внешне   ничем   не   примечательное   животное.
Четвероногое, с хвостом, как  любое  млекопитающее  Эрны.  Сензи  прочитал
латинское название,  написанное  под  рисунком.  Сейчас  уже  трудно  было
догадаться, что означали эти термины, слова древнего земного языка. Дата -
"2 П.Ж.". Молодой человек потрясение посмотрел на Дэмьена:
   - Второй год после Жертвоприношения?
   - Дата оригинала. А  это  копия,  сделанная  через  две  сотни  лет,  с
сохранением всех обозначений. Если верить пояснениям, рисунок  принадлежал
одному из первых колонистов.
   - С места высадки! - выдохнул Сензи, пораженный древностью изображения.
   Дэмьен удобно устроился в  мягком  кожаном  кресле.  Над  ним  высились
скрытые в полумраке своды хранилища редких документов Собора.
   - Это самое раннее изображение. Единственное, оставшееся с тех  времен.
Очевидно, ракхи не обладали никакими достоинствами, заслуживающими особого
внимания колонистов. К тому же у них хватало и других забот.
   - Им нужно было выжить.
   Дэмьен кивнул:
   - Посмотри-ка.
   Он   разложил   на   столе   несколько   рисунков   в   хронологической
последовательности. Сензи склонился над рядом картинок,  рассматривая  их.
Чуть погодя его глаза сузились, он  удивленно  покачал  головой.  Еще  раз
просмотрел, более внимательно.
   - Невероятно!
   - Теперь понятно, почему поселенцы испугались.
   - Еще бы... Если они не понимали Фэа...
   - Это было еще до перемены Первого Впечатления. Люди еще  не  осознали,
как сильно их присутствие меняет эту планету. - Он  взял  первый  рисунок.
Пробормотал: - Животное. И ничего более. Едва ли  заслуживавшее  внимания,
пока Превайда Ракхи не провозгласила его самым противоречивым существом на
Эрне. Это произошло спустя сорок один год  после  Жертвоприношения.  Ровно
столько и длился период невинности человека на этой планете.
   Он бережно поднес тонкий листок к свету. Изображенное на  нем  животное
могло принадлежать к любому из  полудюжины  известных  видов  или  даже  к
какому-нибудь исчезнувшему. Это трудно было определить по  одному  старому
рисунку.
   - Ты думаешь, они начали меняться еще до выступления Ракхи?
   - Вероятно, изменения начались незадолго до Жертвоприношения. Но  когда
Ракхи объявила этот вид эквивалентом человека на Эрне, сила  человеческого
воображения подстегнула их эволюцию.
   Сензи вновь перелистал рисунки.  Выполненные  в  различной  манере,  на
разной бумаге. Сомнений не было - существо изменялось.
   - Конечно, сейчас мы понимаем, что произошло. Теперь нам известно,  что
на Эрне эволюция - совсем не то же, что  на  Земле.  Здесь,  если  деревья
вырастают, следующее поколение жирафов  уже  рождается  с  более  длинными
шеями. Если озера высыхают, потомство их обитателей появляется на  свет  с
рудиментарными легкими. Они способны влиять на свой генетический код.  Нам
это кажется вполне естественным. Некоторые посвященные  достигли  того  же
своим Искусством, приобретая весьма необычные для землян  способности.  Но
мы понимаем это только сейчас, имея за плечами опыт веков.  Так  представь
себе, что могли подумать наши предки, когда такое  происходило  у  них  на
глазах!
   - Когда же они догадались, в чем дело?
   - Не скоро. Не раньше, чем сами ракхи. Они считали происходившие вокруг
них изменения случайными. Кроме того, менялись ведь не только ракхи.  И  у
них хватало других забот. Теперь представь себе ракха тех  времен:  вполне
разумного, сообразительного.  Противопоставленный  палец  дал  им  широкие
возможности для развития ловкости рук. Они занимали  ту  же  экологическую
нишу, что и примитивные предки  человека  на  Земле.  Изменяясь,  ракхи  с
каждым поколением все лучше приспосабливались к присутствию людей на Эрне,
к появлению соперничающего вида.  Медленно  и  осторожно.  Эрна  тщательно
выверяла необходимость  каждого  изменения  в  генотипе,  сохраняя  баланс
экосферы.
   И вот появилась Превайда Ракхи. И убедила всех, что, если  бы  люди  не
появились на этой планете, ракхи заняли бы здесь  доминирующее  положение,
став  настоящими  хозяевами  Эрны.  Стали  бы  здешним   аналогом   людей.
Человеческое воображение, подстегиваемое любопытством,  или  инстинктивной
реакцией на  соперника,  или  животным  страхом,  представляло  ракха  как
псевдочеловека. Нужно ли удивляться, что восприимчивое Фэа стало влиять на
эволюцию ракхов в соответствии с этим образом?
   Дэмьен выбрал из кипы листов еще один и положил его перед Сензи.
   - Сто тридцать первый год после Жертвоприношения, - тихо произнес  тот.
- Внешний вид животного заметно изменился. Задние конечности  стали  более
мощными, позвоночник изогнут так, что  туловище  уже  можно  было  считать
выпрямленным, хотя передние конечности все еще используются как опора  при
ходьбе. Наибольшее впечатление  производило  превращение  хищной  звериной
морды в подобие человеческого лица.
   Сензи ткнул пальцем в дату под рисунком:
   - Вот когда они догадались, что происходит.
   - У них появились только предположения. Нужно по