к, теперь никого не было.  Ничто  не
говорило о том, что этот человек (если можно его так назвать)  был  здесь;
ничто не говорило о том, куда он делся.
   К ним подошел капитан. Мрачно ухмыльнулся.
   - Говорят, что если рыба проплывет здесь от одного берега к другому, то
вернется уже не такой, как была.
   Он потер руки, размазывая по ладоням темное масло. Моряк,  по-видимому,
собирался сказать и что-то еще - вне сомнения, столь же обнадеживающее,  -
но Дэмьен перебил его:
   - Где господин Таррант?
   - Вы имеете в виду его светлость?  -  Капитан  коротко  мотнул  головой
назад, в сторону двери его личной  каюты.  -  Вроде  как  отдыхает.  И  не
суйтесь к нему, ясно? Таковы условия сделки.
   Священник исподлобья взглянул на хозяина яхты  и  направился  к  каюте.
Сиани схватила его за руку.
   - Оставь его, - тихо попросила она.
   - Что он там еще...
   - Дэмьен, пожалуйста! Останься здесь. С ним все будет в порядке.
   Некоторое время священник смотрел на нее, ничего не понимая. Наконец до
него дошло. Завеса. Охотник. Постоянное Творение, которое требуется, чтобы
поддерживать эту неестественную жизнь. Что сделает Завеса с такой магией и
с человеком, который почти полностью зависит от Фэа?..
   Должно быть, он непроизвольно шагнул в сторону  каюты  -  Сиани  крепче
вцепилась в его рукав, не пуская его.
   -  Оставь  его,  -  настойчиво  повторила  она,  тихо,  но  твердо.   -
Пожалуйста. Мы ничего не сможем сделать, только хуже будет.
   - Что, так плохо? - спросил он внезапно охрипшим голосом. О Господи, он
едва успел привыкнуть к этому человеку...  Как  это  похоже  на  Тарранта:
бросить их именно тогда, когда он нужнее всего...
   Дэмьен видел в женских глазах озабоченность и немой страх. Она  боялась
не за безликого посвященного  и  не  за  древнее  воплощение  зла,  но  за
человека.  В  священнике  вспыхнула  ревность,  но   он   сурово   подавил
недостойное чувство. Не место и не время. Лучше смириться...
   И тут Завеса коснулась их. Сперва  мягко,  обезоруживающе,  как  легкий
ветерок, что летит впереди урагана. Облик  Сиани  расплылся,  развеялся  в
смутный, туманный образ, постепенно растворявшийся в ночном воздухе,  пока
ее тело не стало настолько прозрачным, что сквозь него можно  было  видеть
берег и скалы. Дэмьен втянул в себя воздух - тот был густым,  текучим,  он
обжигал легкие и воспламенял кровь. Казалось,  вокруг  звучит  музыка,  но
даже эта музыка была  какой-то  неопределенной:  то  тихая  и  нежная,  то
сложная  и  дисгармоничная,  то  мягкая  и  плавная,  то  пронзительная  и
душераздирающая - словно  оркестр,  состоящий  из  множества  расстроенных
инструментов, пытался сыграть фортиссимо. Дэмьен обнаружил, что  дрожит  -
скорее от растерянности, чем от страха. За спиной панически  заржала  одна
из лошадей и раздались удары  копыт.  Это  тоже  смешалось  с  музыкой,  и
мерцающая стена Фэа объединила все это в единую гармонию, как будто  целый
зоопарк  зверей  взревел  согласно,  как  по  нотам.  Сила  тяжести   тоже
переменилась - Дэмьена потянуло  вперед,  в  глубь  Завесы.  Он  с  трудом
удержался на месте - это  странная  сила  притягивала  его,  словно  пение
сирен. Все вокруг расплывалось, ничего не было видно отчетливо. Он уже  не
знал, держится ли по-прежнему Сиани  рукой  (а  может,  обеими  руками?  А
может, у нее уже не две руки, а больше?) за его рукав. Сам он ухватился за
фальшборт и обнаружил, что  перила  извиваются  у  него  в  руках,  словно
ползущая змея. Позади один конь захрипел  от  ужаса,  второй  -  от  боли:
испуганный товарищ лягнул его. Сиани вроде бы упала ему на руки, а  может,
это и не она, а клок колдовского тумана, принявший ее облик?  Дэмьен  даже
не был уверен, что Сиани рядом, как не был уверен, что палуба внизу, а  не
вверху. У ног струилось нечто ледяное,  как  воды  Змеи,  и  уже  начинало
засасывать его. Это  нечто  было  пахучим,  нежным,  соблазнительным,  как
женские объятия. Дэмьен изо всех сил боролся, чтобы не потерять  последнюю
связь с реальностью, - или хотя бы  теми  осколками  реальности,  что  еще
оставались в его распоряжении, - и  как  можно  дольше  твердо  стоять  на
палубе яхты. А это становилось все труднее и труднее по мере того, как они
продвигались в глубь Завесы. Инстинкт самосохранения подсказывал, что пора
пускать в ход Творение, но Дэмьен знал, что это опасно и может стоить  ему
жизни. В лучшем случае Завеса просто сведет его усилия на нет; в худшем  -
обратит Фэа против него. Священник закрыл глаза, пытаясь  отгородиться  от
окружившего их хаоса - лошадям еще повезло, у них  глаза  завязаны!  -  но
веки тоже стали прозрачными, как стекло, и Дэмьен по-прежнему  видел  бурю
красок, бушевавшую на маленькой яхте. "Нет!" - приказал он себе и заставил
глаза закрыться, закрыться по-настоящему, так,  чтобы  ничего  не  видеть.
Заставил себя _поверить_,  что  он  закрыл  глаза.  Вспомнить,  что  такое
темнота, вспомнить ее цвет, вкус, и запах, и какова  она  на  ощупь...  Он
собирал Тьму  внутри  себя,  пока  она  не  заструилась  наружу,  подавляя
назойливые видения. И наконец наступила настоящая  тьма.  Прохладная,  как
сама ночь, она остудила его разгоряченный мозг. Никогда в жизни Дэмьен  не
думал, что будет так радоваться темноте.
   Казалось, прошла целая вечность - впрочем, может, так  оно  и  было  на
самом деле: кто может знать, как идет время в подобном месте? -  и  палуба
постепенно снова приобрела устойчивость. Мучительно медленно сила  тяжести
тоже вернулась к своему обычному направлению и  силе.  Туман  сгустился  и
обрел знакомую форму и запах - Сиани!  Странные  огоньки  потухли.  Музыка
утихла. Страх выпустил Дэмьена из своих объятий  настолько,  что  он  смог
достаточно свободно вдохнуть. Он обнял Сиани  и  ощутил  знакомое  теплое,
трепещущее женское тело. Она тихонько  всхлипывала.  "Тс-с-с!"  -  ласково
шепнул Дэмьен, желая успокоить ее.  Но  голос,  искаженный  краем  Завесы,
прозвучал как шипение. Сиани напряглась. У каюты стоял человек -  это  мог
быть Сензи, но все  вокруг  еще  настолько  несло  печать  искажений,  что
разглядеть что-либо было невозможно. Может, это был капитан,  а  может,  и
вовсе какое-нибудь фантастическое видение, созданное диким Фэа.
   "Надо просто дождаться, пока это пройдет, - думал  Дэмьен.  -  Ускорить
это невозможно. Худшее уже позади. Надо только подождать".
   Священник был так рад  тому,  что  вновь  обрел  способность  нормально
видеть, что на миг забыл о  грозящей  им  опасности  и  о  том,  что  надо
держаться настороже. Как и предполагал  Таррант,  если  бы  капитан  решил
избавиться от них, это был  бы  самый  благоприятный  момент.  Он  мог  бы
спокойно сбросить их в пролив, пока они еще были беспомощны,  как  котята.
Дэмьен заставил себя открыть глаза и оглядеться - но это было  все  равно,
как покружиться на  карусели,  а  потом  резко  остановиться.  Мир  бешено
завертелся, и священник почувствовал, что теряет равновесие, споткнулся  о
медный столбик фальшборта... и понял, что падает. Фальшборт был высотой по
пояс, Дэмьен перегнулся через него  и  чуть  было  не  свалился  в  темную
бурлящую воду, но тут что-то теплое и тяжелое навалилось  на  него  сзади,
стащило назад, вниз, и стукнуло о палубу  с  такой  силой,  что  он  сразу
пришел в себя. Остатки иллюзии были разбиты резкой, вполне реальной болью.
   Наконец  Дэмьен  снова  решился  открыть  глаза  и  увидел  над   собой
беззвездное небо. Голова  гудела.  Над  ним  склонилось  озабоченное  лицо
Сиани.
   - Ты чуть не упал за борт! - прошептала она.
   Дэмьен перекатился на бок, выискивая глазами капитана. И  на  этот  раз
нашел. Капитан был на корме с  одним  из  своих  матросов,  они  проверяли
турбину, вполголоса обсуждая, не испортился  ли  механизм  от  прохождения
сквозь Завесу.  Заметив,  что  Дэмьен  смотрит  на  него,  капитан  лукаво
ухмыльнулся и подмигнул, словно догадываясь, о чем думает священник.  Так,
словно все это было устроено исключительно затем, чтобы позабавить его.
   - Что, не сладко пришлось? - крикнул он Дэмьену. - Держитесь крепче!
   Тут к ним подошел - вернее, подковылял - Сензи и помог обоим  подняться
на ноги. Значит, все на месте - кроме одного.
   - Где этот чертов Таррант? - пробормотал Дэмьен.
   Сиани ответила не сразу.
   - Он сейчас должен выйти, - пообещала женщина, но видно было, что  сама
она вовсе не уверена в этом. Она бросила взгляд на дверь каюты и  поспешно
отвернулась, словно ее страх мог каким-то образом повредить  посвященному.
- Он скоро выйдет, - еще раз прошептала она.
   - Земля! - окликнул их капитан. И добавил: - Лошади ваши, похоже, целы.
   Дэмьен взглянул  на  привязанных  коней.  Его  опытный  глаз  сразу  же
обнаружил, что оптимизм капитана не очень-то  оправдан.  Одна  из  лошадей
была вся в мыле и задыхалась, словно загнанная, а другая демонстративно не
наступала на заднюю ногу. Но все же они были живы. И прошли сквозь Завесу.
"Могло быть хуже, - сказал себе Дэмьен. - Гораздо хуже".
   Он оглянулся на Сиани и увидел, что она не сводит глаз с  двери  каюты.
Она даже как будто дрожала. Дэмьен мягко коснулся ее щеки и  почувствовал,
как она вздрогнула.
   "Она боится. Его? Или за него?"
   Священник заставил себя говорить ласково:
   - С ним что-то случилось?
   Сиани ответила не сразу.
   - Могло случиться, - подтвердила она наконец. И опустила глаза, словно,
говоря об этом, совершала предательство. - Он говорил,  что  Завеса  может
убить его. Он решился пойти на это, чтобы помочь мне...
   "Он решился на это, чтобы спасти самого себя!" - с раздражением подумал
Дэмьен. Но ему все же удалось сохранить ровный тон. Если Таррант  погиб  -
что ж... Если же он жив - настолько жив, насколько он  вообще  может  быть
жив, в его-то годы, - незачем обострять и без того натянутые отношения.
   - Может быть, стоит пойти посмотреть? - предложил он.
   Как раз в этот  момент  дверь  отворилась.  Таррант  вышел  на  палубу,
моргая, как будто даже лунный свет  слепил  ему  глаза.  Несколько  долгих
мгновений он стоял у двери, держась за стену. Выглядел он ужасно - видимо,
таким он и должен был быть:  худой,  осунувшийся,  неестественно  бледный.
Дэмьену пришло в голову, что  впервые  за  все  время,  что  они  знакомы,
Таррант выглядит как оживший мертвец. От этой мысли его почему-то пробрала
дрожь.
   - С вами все в порядке? - встревожилась Сиани.
   Таррант ответил не сразу.
   - Я жив, - с трудом выдавил он. - Если  это  называется  "жив".  -  Он,
похоже, хотел сказать еще что-то, но потом отказался от этой мысли. Голова
его склонилась набок, словно шея была не в силах держать  ее  прямо,  руки
судорожно сжимали дверной косяк. - А ведь это самое главное.  Не  так  ли,
святой отец?
   - Вам помочь? - тихо спросил Дэмьен.
   - Вы что, хотите попробовать Исцеление? Это  убьет  меня  вернее  любой
Завесы!
   Посвященный поглядел туда, где были привязаны лошади. Те все еще нервно
метались. Он поморщился при мысли, что придется успокаивать их  с  помощью
магии, но тем не менее оторвался от  косяка  и  подошел  к  животным.  Его
движения были достаточно ловкими, и  для  рядового  человека  он  двигался
вполне нормально, но Дэмьен путешествовал с  Охотником  достаточно  долго,
чтобы заметить, что его жесты выглядят несколько  скованными,  что  каждый
шаг причиняет ему боль, что ступает он тяжелее обычного.
   Таррант принялся Творить над лошадьми, как тогда, в Кали. Но здесь  был
не Кали. Да и сам Таррант утратил прежнюю силу. Каждое усилие  стоило  ему
немалой части энергии; перед каждым  новым  Творением  он  делал  перерыв,
чтобы отдышаться. Дэмьен заметил, что он мелко дрожит, как  от  сильнейшей
усталости или от боли.
   Священник подошел и встал рядом, наблюдая, как лошади  одна  за  другой
опускают головы и принимаются щипать воображаемую  траву.  Потом  нарочито
небрежно заметил:
   - Вода здесь глубокая, до Фэа добраться нелегко...
   Некоторое время Охотник  не  отвечал  и  только  смотрел  на  воду.  Но
все-таки прошептал:
   - Да, и это тоже...
   - С вами все в порядке?
   - А вам не все равно?
   - Сиани беспокоится...
   Охотник взглянул на него. Глаза у него запали и налились кровью.
   - Бывало и хуже. - На губах у него появилась слабая  улыбка,  почти  не
смягчившая  его  лица,  всего  лишь  слабая  тень  прежнего   насмешливого
Тарранта. - Правда, крайне редко, - добавил он.
   Тем  временем  Сензи,  стоявший  на  носу  яхты,  тоже  начал  Творить,
внимательно  глядя  на  волны,  рассекаемые  кораблем.  Капитан  собирался
высадить их к востоку от устья Ахерона, где был самый ровный берег во всех
этих местах. Но и там их поджидали сотни незримых препятствий, зазубренных
каменных гребней, вздымавшихся со дна  пролива,  выточенных  замысловатыми
приливами  и   отливами   Эрны   и   расколотых   на   острейшие   обломки
многочисленными землетрясениями. Кое-какие ловушки можно было  обойти,  но
большинство из них выглядели непреодолимыми. Хорошо еще, что все они  были
открыты взору колдуна благодаря земной  Фэа,  которая  пробивалась  сквозь
тонкий слой воды. Мели буквально светились силой,  тогда  как  на  глубине
царила непроницаемая тьма. Сензи находил рифы один за другим и указывал на
них лоцману корабля. В обычных обстоятельствах  судно  такого  размера  не
стало  бы  подходить  так  близко  к  берегу.  Если  кому-то   требовалось
высадиться, для этого использовались каноэ и гребные лодки, более мелкие и
маневренные. Но необходимость  перевезти  коней  делала  это  невозможным:
скакуна в каноэ не засунешь.
   Дюйм за дюймом, ярд  за  ярдом  приближались  они  к  берегу.  Шлепанье
гребных  колес  почти  стихло,  и  яхта  дрейфовала  вперед  своим  ходом,
медленно-медленно. Капитан стоял рядом с  Сензи,  одобрительно  кивая  при
каждом новом его указании. По другую руку от мага застыла Сиани, также  не
отрывавшая глаз от волн. Дэмьену было жаль ее до слез. Как она была похожа
сейчас на истинного посвященного! Как сосредоточенно смотрела она на волны
- словно и впрямь могла Видеть струящиеся под водой потоки силы!
   "Словно слепой, уставившийся на солнце, как будто солнечный свет  может
рассеять тьму, что застит ему глаза! - подумал Дэмьен. - А я не могу  даже
представить себе, как ей плохо. Не могу даже сделать вид,  будто  понимаю,
как тяжело ей было лишиться своей  силы.  Но  мы  вернем  ей  способности!
Помоги нам, Боже! Клянусь, что сделаю это!"
   Наконец капитан, похоже, разглядел вдали нечто  нужное:  он  указал  на
восток и кивнул Сензи, чтобы тот Посмотрел. Колдун прищурился, потом  тоже
кивнул - поначалу нерешительно, потом еще раз, уверенней.
   - Вы могли бы неплохо заработать, - сообщил капитан Сензи.  -  В  наших
местах человеку с вашим искусством будут платить кучу денег.
   - Вы нашли место, где можно высадиться? - перебил его Дэмьен.
   - Я нашел место, где можно подойти почти к  самому  берегу,  не  рискуя
продырявить корпус. Ничего лучшего тут не сыщешь. Будем надеяться, что она
не подведет, - добавил капитан, кивая на спасательную шлюпку. -  Я  посажу
вас в нее вместе с одним из матросов, который потом приведет ее обратно. А
вот лошади...
   - Лошади смогут проплыть, - холодно вставил Таррант.
   - Вы уверены?
   Светлые глаза обратились к нему с  явным,  хотя  и  несколько  усталым,
пренебрежением.
   - Вы хотите спросить, уверен ли я, что этот навык у них врожденный? Да,
уверен. Я проверял.
   Он оставил капитана стоять разинув рот, точь-в-точь как выброшенная  на
берег рыба, и прошел на нос посмотреть,  как  продвигается  судно.  Дэмьен
подумал, что высокомерие Тарранта, слава Богу, обратилось на  сей  раз  на
другого, и ощутил легкие угрызения совести.
   Мимо медленно проползали острозубые  утесы.  Непрерывные  землетрясения
раскололи каменные скалы в десятках мест, и весь берег был усыпан  сотнями
обломков, так что непонятно даже было, где  кончается  вода  и  начинаются
скалы. "Да, местечко негостеприимное",  -  решил  Дэмьен.  А  при  отливе,
должно быть, здесь еще неуютнее. Сколько здесь скал и мелей, которые через
несколько часов станут совершенно непреодолимыми?
   "Капитан знал, что делает, когда  говорил,  что  надо  плыть  во  время
большого прилива. Стало быть, человек он толковый и знающий". Это утешало.
   Место,  которое  приметил  капитан,  оказалось  выступом  скалы,   косо
уходившим  под  воду,  достаточно  плоским,  чтобы  на  него  можно   было
выбраться, и в то же время обрывавшимся на достаточной глубине.  Вода  над
ним была сравнительно спокойной, без барашков, которыми пестрела почти вся
береговая линия. Когда они подошли поближе, капитан одобрительно кивнул  и
обменялся несколькими словами с Сензи, чей ответ вполне удовлетворил  его.
Видя, что капитан относительно спокоен, при том, как тревожился он  насчет
заключительной части путешествия, Дэмьен подумал: "Ну, похоже,  выберемся.
- И добавил, уже несколько мрачнее: - По крайней мере, на берег".
   Должно же им было повезти наконец!
   Внезапно близ вершины одного из утесов  мелькнула  искорка  -  короткая
вспышка,  Дэмьен  едва  успел  заметить  этот  яркий  проблеск  света.  Он
повернулся в ту сторону и внимательно осмотрел утес, но не увидел  ничего,
кроме скал и деревьев, цепляющихся за расщелины, чьи корни змеями тянулись
к воде. Дэмьен осторожно пустил в ход Творение. Выудить  Фэа  из-под  воды
было нелегко, но ему все же удалось это. Он пустил в ход Познание...
   Металлические украшения... блестящие стеклянные бусины...  человеческие
глаза,  в  которых  светятся  нечеловеческие   мысли,   и   острый   запах
ненависти...
   Дэмьен содрогнулся и прервал контакт прежде, чем  это  существо  успело
перехватить его. Очевидно, за ними следили.  Насколько  он  мог  судить  -
контакт был слишком коротким и прикосновение  слишком  осторожным,  -  это
существо не было человеком и, похоже,  оно  питало  к  ним  вражду.  Через
некоторое время Дэмьен взял себя в руки  и  попытался  снова  Увидеть  это
существо. Но наблюдатель уже исчез, и все следы,  которые  он  оставил  за
собой, были слишком далекими или слишком слабыми. Дэмьен не  сумел  ничего
распознать.
   Он вдруг подумал - хорошо, что  они  отоспались  в  Саттине.  Священник
подозревал, что теперь им долго не придется поспать как следует.
   - Что-то случилось? - Подошел Таррант.
   Дэмьен кивнул в  сторону  утеса,  возвышающегося  неподалеку  в  лунном
свете.
   - По-моему, там что-то вроде береговой охраны. Это был не человек.
   - Ракх, - шепнул Охотник.
   Дэмьен пристально поглядел на него:
   - Вы это Знаете? Или просто догадываетесь?
   - А кто еще станет охранять эти утесы? И кто может  знать,  что  именно
здесь есть место, где можно высадиться? - Он помолчал, разглядывая  берег.
- Эта земля - последнее прибежище  ракхов,  святой  отец.  И  я  бы  очень
удивился, если бы здесь не было охраны. И в  случае  вторжения  людей  они
будут отчаянно защищать ее.
   - Вы думаете, они нападут на нас?
   - Не сомневаюсь. Другой вопрос - когда.
   - А вы не можете Провидеть этого?
   - Вы имеете в виду - прочесть будущее? Этого не может никто. Что же  до
того, чтобы узнать настоящее настолько, чтобы суметь что-то предсказать...
Могу, но не сейчас. Для этого нужны силы, ясность ума...
   Его голос затих на полуслове, и это молчание красноречивее всяких  слов
говорило о его изнеможении. Дэмьен посмотрел на посвященного. Хотел бы  он
иметь какую-нибудь шкалу, по которой можно  было  бы  судить  о  состоянии
Охотника! Много ли времени потребуется ему, чтобы  исцелиться?  Ведь  пока
Таррант без сил, все они в опасности!
   - Подплываем! - объявил  капитан,  и  облегчение,  прозвучавшее  в  его
голосе, порадовало Дэмьена.
   Матросы остановили  турбину,  бросили  якорь.  Убедившись,  что  все  в
порядке, капитан подошел к священнику с Охотником, встал рядом  с  ними  и
посмотрел на берег. Там было темно, и в темноте  могло