Охотник вроде бы улыбнулся, но приближающийся  рассвет  прогнал  с  его
лица все следы улыбки.
   - Мордрет - место особое. Но осенние ночи слишком коротки  для  длинных
разговоров. Если у вас есть вопросы, приберегите  их  до  вечера  -  может
быть, я на них и отвечу.
   - Похоже, этот свет вас не  особенно  беспокоит,  -  с  вызовом  бросил
Дэмьен.
   Таррант покосился на него. Что выражал  этот  взгляд?  Трудно  сказать.
Гнев? Раздражение? Презрение? Быть может, и то, и другое, и третье.
   -  Любой  человек,  который  может  вынести  свет  звезд,  переживет  и
солнечный свет. Все дело в количестве. - Он спешился, легко и бесшумно.  -
Но проверять, на сколько меня хватит,  что-то  совсем  не  хочется.  -  Он
передал поводья Дэмьену. Поколебавшись, тот взял их. - Кормите его тем же,
чем и своих, - подсказал Охотник. - Всем, что едят лошади. Не бойтесь,  он
выживет.
   - Как, разве вы не позавтракаете с нами?
   - Боюсь, моя манера завтракать испортит вам аппетит.  -  Таррант  снова
взглянул на восток и, похоже, напрягся.  -  Днем  можете  делать  что  вам
угодно, - тихо закончил он. - Я вас найду.
   - Но как же вы... - начал Сензи.
   Но Охотник уже скрылся в Лесу, и темнота укрыла его, словно плащом.
   - Да, он явно не жаворонок, - заметил Дэмьен.


   Как хорошо было снова очутиться в городе, среди нормальных живых людей!
Как хорошо было войти в чистую, добела отмытую комнату в кирпичном доме, с
яркими лоскутным одеялами на кроватях и тонкими занавесками, пропускавшими
дивный солнечный свет! Как хорошо было снова окунуться в море человеческой
деятельности - даже несмотря на то, что этот шум мешал заснуть! И  солнце,
солнце, солнце!
   Впрочем, радости хватило всего на несколько часов.  К  закату  они  уже
торопились снова пуститься в путь, и когда  к  ним  наконец  присоединился
Джеральд Таррант, они испытали почти что облегчение.
   "Всем нам хочется поскорее добраться до  места.  Поскорее  покончить  с
этим", - думал Дэмьен.
   Они  выехали  на  восток.  Предместья  города  выходили   на   равнину,
называемую долиной Ракшей. Добравшись до реки Лета,  они  двинулись  вдоль
нее на юго-восток. К берегам реки прилепилось множество  мелких  поселков.
Когда им хотелось есть, они ели нормальную еду в нормальных  трактирах.  А
Таррант молча поглядывал на них, прихлебывая из стакана свежую кровь  или,
когда крови не было, северное вино. Чем он еще питался  -  в  то  короткое
время после заката, которое он отводил для своих личных дел, -  Дэмьен  не
знал и знать не хотел. Но днем ему часто снились всякие ужасы  с  участием
Тарранта, и священник нередко просыпался в холодном поту, хватаясь за меч.
И с ужасом сознавал, что это из-за него  Таррант  странствует  по  здешним
землям, и путь их наверняка отмечен чередой его жертв.
   В  конце  концов  они  достигли  цели  своего  путешествия.   Маленький
городишко,  живущий  не  столько  торговлей,  сколько   туризмом.   Саттин
находился так близко от границы земель ракхов, что в ясную погоду за Змеей
были  видны  зубчатые  утесы,  охранявшие  этот   таинственный   край   и,
предположительно, силовую завесу, которая также хранила его.  Даже  в  эту
неласковую пору городок кишел зеваками, которые выложили  немало  денег  и
проделали тяжелый путь лишь затем,  чтобы  хоть  издали  увидеть  то,  что
реклама именовала "Последним бастионом туземного влияния". Правда,  строго
говоря, на самом деле эта страна не была ни бастионом, ни даже "туземной".
Но эта фраза служила хорошей рекламой.
   Здесь вовсю практиковали колдуны - и в таком количестве, что их хватило
бы  на  заселение  небольшой  колонии.  Подобная  деятельность  отмечалась
крупными жирными заголовками в местной  газетке,  отпечатанной  на  грубой
северной бумаге: "Южанин кормит Змею: самоубийство или жертвоприношение?",
"Колдунья  находит  знак  Охотника  на  спинке  своей  кровати!"   Ну   и,
разумеется,  "Возвращение  Призрака  Каски  -  местный  колдун  раскрывает
чудовищную истину!" Реклама лезла из каждой щели. Предложения  "Поделиться
Видением", лодочные экскурсии "До самой Завесы!" или "Пророк предсказывает
будущее - за умеренную плату!".
   Дэмьена вся эта бесстыдная и  безвкусная  коммерция  только  забавляла.
Тарранта  же  она  возмутила  до  глубины  души.   Но,   похоже,   ночного
посвященного мучило не только это. Он несколько раз огрызнулся в ответ  на
какие-то реплики Дэмьена, что обычно было ему совершенно  не  свойственно.
Один раз священнику даже показалось, что в  серебристых  глазах  мелькнуло
нечто похожее на страх. Но это выражение исчезло так стремительно и к тому
же это было так не похоже на Охотника, к  которому  они  привыкли,  что  в
конце концов Дэмьен решил, что  ошибся.  Чего  бояться  Охотнику  в  таком
месте, как это?
   Пока они пытались справиться с тем, что называлось ужином  в  одном  из
многочисленных местных ресторанов, - безумные цены без малейшего намека на
доброкачественность, немногим лучше их походного сухого пайка,  -  Таррант
отправился искать лодку, которая перевезла бы их на ту сторону. Это заняло
на удивление много времени, если принять во внимание, что  обычно  Таррант
справлялся с такими вещами довольно быстро, так что они успели  уничтожить
несколько одинаково несъедобных блюд, прежде чем он вернулся.
   - Трусы они все! - фыркнул он. - Подплыть к самой  Завесе  ради  горсти
туристского золота - это пожалуйста, а вот проплыть сквозь нее...
   Говоря, он постукивал пальцами  по  столу  -  столь  нетерпеливый  жест
прежде тоже не замечался. "С чего бы это?" - еще раз задумался Дэмьен.
   - Ладно, в конце концов я нашел человека, который согласился  рискнуть.
Правда, просит он дорого. Я бы назвал  это  грабежом  -  но,  впрочем,  не
важно. - Увидев, что Дэмьен хочет что-то сказать, Таррант перебил  его:  -
Деньги у меня есть. К тому  же  монеты  йаганнской  чеканки  заставят  его
дважды подумать, прежде чем попытаться выкинуть нас в пролив.
   Сиани вздрогнула:
   - Разве такое возможно?
   - Чужая душа - потемки, миледи. Кому это знать, как не мне? А  жадность
- могучий властелин. Добавьте к этому  чувство  самосохранения,  и...  Да,
думаю, вполне возможно, что человек, которого я нанял, чтобы отвезти нас к
устью Ахерона, может счесть  полезным...  м-м...  слегка  разгрузить  свою
посудину перед тем, как пристать. Это очень даже вероятно. Те земли таят в
себе реальные опасности, а рисковать любят далеко  не  все.  Так  что  нам
лучше быть настороже.
   - Я мог бы Сотворить... - предложил Дэмьен.
   - И я мог бы. И получше вашего. Но под Завесой все это утратит силу. Вы
что, хотите, чтобы наш лодочник проявил свою  звериную  сущность  как  раз
тогда, когда мы будем менее  всего  способны  себя  защитить?  Когда  даже
бессознательное применение силы может ударить по нам самим?  -  Он  устало
пожал плечами. Этот жест выглядел удивительно  человеческим.  -  Я  выбрал
лучшего из тех, кого мог найти. Сначала хорошо заплатил ему,  потом  умело
припугнул.  Принуждение  -  один  из  моих  врожденных   талантов.   Будем
надеяться, что оно сработает. - Он обернулся к Сиани. - Миледи, я три раза
кряду обыскал весь город, а также его окрестности  и  Змею.  Я  просмотрел
каждый из потоков Фэа, что протекает через него. Ваших врагов  здесь  нет.
Лодочник говорит, что надо выждать две ночи - тогда прилив сам отнесет нас
в сторону земель ракхов. Ждать придется здесь. О чем я весьма сожалею. Это
место... гм... мягко говоря, неприятное. Зато безопасное. Я хочу, чтобы вы
знали об этом. Ваши враги ушли отсюда несколько дней назад и  не  оставили
никаких сторожевых знаков. Это я знаю точно.
   - Спасибо, - тихо поблагодарила Сиани. - Это для меня очень важно.
   - Так. А теперь... - Таррант  отодвинул  стул  и  встал.  Он  посмотрел
Дэмьену прямо в глаза, и взгляд его светился враждебностью. -  Должен  вам
сказать, святой отец, что предпочел бы иметь своим спутником кого  угодно,
только не вас. Думаю, наша неприязнь взаимна. Вы не будете возражать, если
я проведу оставшееся до отъезда время в другом обществе?
   - Ни в коем случае, - вежливо заверил его Дэмьен. И снова подумал: "Что
за черт его гложет?"


   Гора отстояла довольно далеко от города,  и  подниматься  на  нее  было
нелегко. Зато сюда не забредали даже случайные туристы,  несмотря  на  то,
что сверху открывался прекрасный вид на пролив. Сиани потребовалось немало
времени, чтобы достичь вершины, и потом она еще долго не могла отдышаться.
   Он стоял на самой вершине,  на  краю  обрыва,  совершенно  неподвижный.
Ночной бриз слегка развевал черный плащ, светлые глаза смотрели куда-то на
тот берег. А может, и в пустоту. Подойдя  ближе,  Сиани  увидела,  что  он
абсолютно не шевелится. Казалось,  он  даже  не  дышит.  Сиани  попыталась
вспомнить, а дышит ли он, когда говорит? На какой ступени между  жизнью  и
нежизнью он застрял?
   Он обернулся и увидел ее. На миг  в  его  глазах  вспыхнуло  изумление.
Потом он снова взял себя в  руки,  и  лицо  его  спряталось  за  привычной
непроницаемой маской. Он поклонился:
   - Миледи! Вы одни?
   - Вы же говорили, что здесь безопасно.
   - Я говорил, что здесь нет ваших врагов. Зато,  как  и  везде,  хватает
грабителей, насильников и прочего сброда. Это же город.
   - Я родилась и выросла в городе, - возразила Сиани. -  И  неплохо  умею
защищаться. Даже без помощи Фэа. Любому грабителю не так-то просто со мной
управиться.
   Некоторое время Таррант  внимательно  изучал  ее,  в  уголках  его  губ
появилось нечто, похожее на улыбку.
   - Да. Думаю, вы правы.
   Потом он снова взглянул в сторону другого  берега,  и  улыбка  исчезла.
Ноздри его раздувались, словно Охотник принюхивался.
   - Вы меня искали, - отметил он с вызовом.
   Она кивнула.
   - И они отпустили вас?
   - Они не знают об этом.
   Он удивился.
   - Они думают, я  у  себя,  -  заявила  она  вызывающе,  словно  нарочно
напрашиваясь на выговор. - Вы же сами сказали, что я в безопасности.
   Он помолчал. Потом заметил, очень тихо:
   - Знаете, как-то непривычно слышать, что  женщина  в  моем  присутствии
чувствует себя в безопасности.
   - Но разве это не так?
   - В отношении вас? Да, конечно. Но ваши  друзья,  похоже,  не  очень-то
верят в это.
   - Они не видели вас изнутри. А я видела.
   Он напрягся и отвернулся к проливу.
   - Как вы меня нашли?
   - Это было нетрудно. В этих краях не  так  уж  много  мест,  где  можно
побыть одному. А посвященный захочет  видеть  Завесу.  Я  задавала  те  же
вопросы, что задавали бы вы, желая найти такое место. Вот  мне  и  указали
эту гору. - Сиани посмотрела в ту же сторону, что и он. - Что вы Видите?
   Он поколебался, потом ответил:
   - Ничего.
   - Быть может, когда мы окажемся ближе...
   Таррант покачал головой:
   - Вы меня не поняли. Завесу прекрасно видно и отсюда. Это точно она, ее
ни с чем не спутаешь. Такое впечатление, что в этом месте  мир  кончается.
Проходит черта, а за ней ничего нет. Нет, разумеется, я  вижу  и  море,  и
горы на том берегу... но силы, зримые лишь для посвященного, обрываются, и
за этой чертой ничего нет. Пусто. Стена пустоты.
   - И вы думаете, что она убьет вас.
   Охотник напрягся. Сиани видела, что  он  собирается  ответить  в  своей
обычной манере - учтивой и уклончивой. Но вместо этого он просто сказал:
   - Быть может. Не знаю. Я не могу предвидеть этого. Если там  совершенно
невозможно использовать Фэа, то... то я  буду  отрезан  от  силы,  которая
поддерживает мое существование. - Он пожал плечами. Жест вышел  неуклюжий,
натянутый. - Ваши друзья, священник и колдун-подмастерье, это знают?
   - Они могут догадываться. Я им ничего не говорила.
   - И не надо.
   Сиани кивнула.
   - Вы затем и пришли, чтобы это узнать?
   Вместо того чтобы ответить, Сиани спросила:
   - Не могу ли я чем-нибудь помочь вам?
   Охотник посмотрел на нее. Сиани поняла, что он пытается заглянуть ей  в
душу. И очень старается сдержать свои силы в узде.
   - Сделайте так, чтобы они находились от  меня  подальше,  -  сказал  он
наконец. - На яхте есть закрытая каюта, ключ от нее у меня. Это было одним
из условий сделки. Но кто знает, что они могут натворить, если  попытаются
вмешаться? Даже если они всего лишь захотят помочь. Хотя это маловероятно,
- добавил он и рассмеялся невеселым смехом.
   - Я постараюсь, - пообещала Сиани. - За этим, собственно, я и пришла, -
тихо заметила она. И направилась по каменистому склону в сторону городка.
   - Миледи...
   Она остановилась, полуобернувшись.
   - Вы можете вернуть себе Фэа.
   Несколько секунд  женщина  стояла  и  смотрела  на  него,  не  в  силах
произнести ни слова. Затем слегка дрожащим голосом спросила:
   - Как?
   - Нет, не способности посвященного. Этого не смогу вернуть вам даже  я.
Но вы можете научиться Творить, как это делают колдуны. Видения это вам не
вернет. Вам потребуются ключи, символы, множество заклятий и упражнений...
   - И вы предлагаете научить меня этому? - выдохнула она.
   Его серебристые глаза горели холодным огнем в лунном  свете,  так,  что
больно было смотреть.
   - Ну а если бы я вам это предложил?
   Она встретилась с ним взглядом, упиваясь болью, и силой, и всем сразу.
   - Что бы вы сказали, если бы в час вашей  смерти  кто-нибудь  предложил
вам жизнь? Стали бы вы спрашивать об условиях? Или вы ухватились бы за это
обеими руками!
   - Это сравнение ближе, чем вы думаете, - предупредил ее  Таррант.  -  И
мне, наверное, не стоит говорить вам, что выбрал бы  я.  Что  я  _выбрал_,
когда передо мной встал такой выбор.
   - Тогда вы знаете, что выберу я.
   Он протянул ей руку. Сиани взяла ее не раздумывая.  Она  вздрогнула  от
прикосновения ледяной ладони, но этот холод  сулил  ей  радость  -  и  она
улыбнулась.
   - Когда мы начнем? - прошептала она.


   Они отправились в поход на земли ракхов сразу  после  заката.  Владелец
яхты ворчал по поводу позднего отъезда,  и  по  поводу  лошадей  и  плохой
погоды, и по тысяче других поводов, пока,  наконец,  Джеральд  Таррант  не
подошел и не взглянул на него. Просто взглянул. Но взгляд его был не менее
красноречив,  чем  у  змеи,  собирающейся  напасть.   Капитан   немедленно
заткнулся.
   Но у них хватало и других проблем, и разобраться со всем было далеко не
так просто. Во-первых, лошади. Нанятая яхта была гораздо  меньше  той,  на
которой они плыли к Морготу. Мелкая осадка, низкая палуба и отовсюду видна
вода. Так что коней как следует не спрячешь. Дэмьен  втихомолку  мечтал  о
судне с нормальным трюмом, прекрасно зная при этом, что корабль с  большей
осадкой не прошел бы среди предательских мелей у берегов  ракхов.  Таррант
не мог даже успокоить животных с помощью Фэа - ведь был риск, что действие
заклятия прекратится,  как  только  они  войдут  под  Завесу.  Оставались,
конечно, наркотики, которые могли успокоить  животных,  и  путешественники
обсуждали, не стоит ли пустить их в дело. Но в этом тоже имелся свой риск:
высадка могла оказаться опасной и опоенные лошади до добра бы не довели. В
конце концов по совету капитана  было  решено  завязать  лошадям  глаза  и
привязать их так, чтобы они никого не зашибли, если  им  вдруг  вздумается
вырваться.
   "Мы можем потерять коней и должны быть готовы к этому", - говорил  себе
Дэмьен. Предвидя такую возможность, они достали из вьюков все самое ценное
и уложили в свои сумки. Так было спокойнее. Но что  толку  во  всем  этом,
если вдруг придется плыть? Что лучше: встретиться с врагами безоружным или
потонуть с двумя тяжелыми мечами на спине? Вернее, что хуже... "Все  хуже.
И никуда от этого не денешься. Просто  надо  сделать  все,  что  можно.  И
молиться об удаче", - добавил Дэмьен.
   Но поначалу все вроде бы  шло  хорошо.  Вопреки  мрачным  предсказаниям
капитана, Змея вела себя на удивление спокойно. Вода блестела как ртуть  в
свете Домины.  На  востоке  вставала  Прима,  быстро  догоняя  свою  более
массивную товарку. Большой прилив должен был начаться около полуночи:  две
крупнейшие луны Эрны совместно потянут  за  собой  море,  и  вода  в  Змее
поднимется настолько, что даже самые крупные скалы берега ракхов  скроются
на глубине нескольких футов. По крайней мере, путешественники надеялись на
это. Иногда безопасность отделяет от смерти всего несколько дюймов. Дэмьен
рассчитывал, что их капитан и в самом деле так хорошо знает тот берег, как
утверждает. И что этот берег не слишком переменился с тех пор, как капитан
побывал там в последний раз: здесь, в зоне сейсмической активности,  ничто
не оставалось неизменным достаточно долго.
   Тут он случайно бросил взгляд на  воду,  и  ему  показалось,  будто  он
что-то видит. Обрывок свечения  Фэа,  поднимающийся  с  поверхности  воды.
Дэмьен попытался рассмотреть его получше, но свечение ускользало от  глаз.
Каждый раз, как Дэмьен пытался  сосредоточиться,  взор  уходил  куда-то  в
сторону, а если Дэмьену  удавалось  зафиксировать  какое-то  место,  тогда
рассеивались мысли.
   - Край Завесы, - заметил Таррант, стоявший позади.
   На  этот  раз  Дэмьен  не  вздрогнул:  теперь   ему   казалось   вполне
естественным, что посвященный стоит рядом и взгляд его так же холоден, как
волны за бортом. Через мгновение  Сиани  легким  прикосновением  дала  ему
знать, что тоже подошла и встала рядом. Слева от нее держался  Сензи.  Его
лицо порозовело после  недавнего  Исцеления.  Он  слегка  касался  прочных
медных перил, которые опоясывали нос яхты.
   -  Не  пытайтесь  Смотреть,  -  предупредил   Охотник.   Тихо,   словно
предостерегая ребенка.
   Дэмьену почему-то показалось, что эти слова обращены не к нему и  не  к
Сензи, а к Сиани. Он обернулся к посвященному, собираясь спросить... но не
успел и  рта  раскрыть,  как  Охотник  застыл  и  напрягся,  словно  волк,
почуявший запах добычи. Глаза его сузились, руки сжались  в  кулаки...  Он
что,  боится?  Возможно  ли  это?  Или,  быть  может,  Дэмьен  приписывает
посвященному свое собственное беспокойство, заметив признаки  человеческих
эмоций в человеке, который давным-давно отрекся от всего человеческого?
   Он посмотрел на юг, туда же,  куда  и  Охотник.  И  увидел  Завесу.  По
крайней мере, ее ближний край. Та была отчетливо  видна  даже  без  помощи
Видения. Не как плотный объект и даже не как что-то эфемерное, но  все  же
материальное, вроде облака. Это была не столько вещь, сколько впечатление:
она на миг касалась разума и исчезала, оставляя лишь след, но столь яркий,
что он  крепко-накрепко  врезался  в  память.  Завеса  плясала  над  водой
какими-то обрывками сияния - это напомнило Дэмьену зеркальную гладь  воды,
когда смотришь  на  нее  снизу,  из  глубины:  светлая,  чуть  трепещущая,
переливчатая поверхность. А на самом краю поля зрения, как далекие  звезды
на  границе  Галактики,  вспыхивали  крохотные  дразнящие  искорки.   Если
всматриваться достаточно долго, сквозь эту мерцающую занавесь  можно  было
различить вдалеке более материальные объекты: берег ракхов, зубчатые скалы
и угрюмые утесы, залитые светом двух лун, и белые барашки над  мелями.  На
миг это зрелище отчасти успокоило Дэмьена. Но потом он заметил,  что  даже
сама береговая линия как будто плывет и меняется, словно эти скалы были не
прочнее висевшей перед глазами Завесы ракхов. "Иллюзия!" - сказал он себе.
Эта мысль наполнила его холодным страхом.  Если  Завеса  может  влиять  на
зрение за несколько миль,  как  же  они  проплывут  туда?  Как  они  будут
причаливать? Внезапно Дэмьен отчетливо осознал, что это просто невозможно.
Для того чтобы пристать к берегу, надо пересечь Завесу.  Иначе  никак.  Он
попытался припомнить, какова ширина Завесы,  насколько  быстро  она  может
перемещаться, на каком среднем расстоянии от берега находится.  Но  ничего
не вспоминалось. Он обернулся к Тарранту - уж  посвященный-то  должен  это
знать, он ведь наверняка собирал все сведения об оккультных силах, - но на
том месте, где только что стоял Охотни