с нами  дальше.  Герцогу  и  Хальверику  приходится  изрядно
попотеть, чтобы те хотя бы не жгли  все  на  своем  пути  -  деревни,  сады,
огороды...
   - Зачем они вообще нам нужны?
   - Они хотят сражаться с Синьявой, и это главное. У  нас  были  потери,  и
герцог, видимо, согласен с чем-то мириться, но не упускать союзника. Хотя, я
вам скажу, они совсем не такие, как мы.
   - Их не распределят по нашим когортам? - беспокойно спросила Воула.
   - Думаю, что нет, - ответила Пакс.  -  Иначе  это  сделали  бы  с  самого
начала. Где, кстати, они?
   Дженитс махнул рукой:
   - Отсюда не видно. Они идут между двумя ротами своим  строем.  Капитан  у
них тоже свой. Форма у них зеленая с пурпурной полосой.

***

   Вскоре отряд перешел реку вброд и после двухдневного перехода оказался  у
опушки огромного - до горизонта в обе стороны - леса. Пакс  сообразила,  что
это, видимо, были владения  Черного  Алюреда,  бывшего  пирата,  занявшегося
сухопутным разбоем.
   Войдя в лес, Пакс почувствовала  себя  очень  неуютно.  Больше  всего  ее
беспокоило то, что ей до сих пор не выдали оружие.  Врач  настоял  на  этом,
считая, что кожа на ее ладони  еще  не  зажила,  чтобы  держать  меч.  Пакс,
чертыхаясь, тащилась в обозе  с  остальными  ранеными.  Напряжение  росло  с
каждой минутой. Пакс  даже  обрадовалась,  когда  наконец  прозвучал  сигнал
тревоги. Взвод роты Хальверика ощетинился  оружием,  встав  вокруг  обоза  с
ранеными. Пакс, сжимая в левой руке выпрошенный у  квартирмейстера  короткий
трофейный нож, встала за спинами охранения, больше всего на свете жалея, что
не получила оружия.
   Вскоре протрубили отбой тревоги, и герцог Пелан  с  Хальвериком  проехали
вдоль колонны, представляя солдатам Черного Алюреда. Он оказался  совсем  не
таким, каким, по мнению Пакс, должен  был  быть  пират  или  бандит:  острые
черные глаза, пышные  брови,  прямые  черные  волосы,  заплетенные  в  тугую
косичку на затылке. В общем Алюред производил впечатление сильного, опытного
в  военном  деле  человека.  Правда,  вплетенные  в  косичку   украшения   с
драгоценными камнями и  серьга  в  ухе  выглядели  несколько  легкомысленно.
Тяжелый меч и большой лук пирата уравновешивали это впечатление.
   Четыре дня колонна шла по лесу, останавливаясь на ночлег  на  полянах  по
указанию Алюреда и под пристальным наблюдением его людей, одетых  в  удобные
для леса брюки и куртки с вытканной слева на груди и на плече эмблемой серой
башней на черном фоне. Эти же  солдаты-бандиты  снабжали  каждый  вечер  всю
колонну мясом - кроликами и дичью, чтобы  не  охотиться  в  начале  лета  на
оленей.
   На пятый день колонна  вышла  из  леса  и  пошла  вдоль  шумевшей  где-то
неподалеку реки по чуть  всхолмленной  равнине  -  территории  Сильвана.  Ни
единого камня или валуна не виднелось на поверхности  земли,  всюду  плотным
ковром росли травы и цветы. Кое-где поля были распаханы под пшеницу, рожь  и
овощи. Раскидистые тенистые сады окружали фермы и деревни,  дома  в  которых
были  построены  из  дерева  и  очень  хорошо  ухожены.  Правда,  их  жители
предпочитали прятаться в полях и выжидать, пока колонна уйдет подальше.
   Около полудня колонна поравнялась с одной из деревень, и  Пакс  с  ужасом
увидела, как солдаты из Плиуни, сломав строй, бросились в дома, хватая  все,
что подвернется под руку. Лишь немедленное и жесткое вмешательство Пелана  и
Хальверика остановило мародеров. Капитан ополченцев попытался  протестовать,
утверждая, что они имеют право на добычу, поскольку воюют  далеко  от  своей
земли и не за  деньги,  как  наемники,  но  под  угрозой  применения  оружия
солдатами двух рот был вынужден приказать  своим  солдатам  вернуть  в  дома
краденое. Те,  огрызаясь  и  опасливо  поглядывая  на  не  обещавшие  ничего
хорошего лица наемников, повиновались. Судя по всему, они так и  не  поняли,
чем руководствовались Пелан, Хальверик и  Кларт,  не  позволяя  им  и  своим
подчиненным  грабить  подданных  своего  злейшего  врага.  Утверждение,  что
крестьяне - не враги, а солдаты - не грабители, было для них явно красивыми,
но пустыми словами.

***

   На следующий день, войдя в небольшой лесок,  они  встретились  с  изрядно
измученной и потрепанной ротой Влади, оставшейся без обоза и продовольствия.
Распределенные ужинать по другим  ротам,  солдаты  Влади  поведали  о  своих
злоключениях. Влади привел свою роту к Сильвану раньше Синьявы, но  половина
городского ополчения была,  оказывается,  на  стороне  Медового  Кота.  Граф
Сильвана не стал рисковать, опасаясь восстания накануне войны,  и  отказался
арестовать даже явных предателей. Поговаривали также, что брат его жены тоже
поддерживал  сторонников  Синьявы.  Союзники  Влади  -  ополченцы  Вонги,  -
прослышав, чем дело оборачивается, каким-то  образом  сумели  заблудиться  и
опоздать к условленному сроку.
   Один из сержантов роты Влади, подсевший к костру, где ужинали  Стэммел  и
Пакс, рассказывал:
   - Можете себе представить, в какое положение мы  попали.  Граф  сидит  со
своими ополченцами в Сильване, заявляя, что это его город и что он останется
там, где его трон. Придурок. Вкусно у вас, - заметил сержант,  глотая  куски
вяленого мяса. - Мы-то три дня уже на  сухарях  и  воде  сидим...  Так  вот,
добавьте к этому потерявшихся союзников из Вонги. Стоим себе в  чистом  поле
против всей оравы Медового Кота.  Соотношение  -  пять,  если  не  шесть,  к
одному. Все, что мы сумели сделать, - это немного задержать их.  А  Синьява,
естественно, на второй же день взял город и вывесил  тело  графа  на  башне.
Хорошо еще, что тот согласился до осады  передать  нам  наследника.  Славный
такой парнишка лет десяти. Его теперь отправят в Андрессат к  родственникам.
Там у старого графа он будет в безопасности.
   - Синьява преследовал вас? - спросил Стэммел.
   - Преследовал? Как бы не так! Мы  еще  напали  на  его  арьергард,  когда
основные силы стали штурмовать город. Только потом, когда они развернулись и
ударили по нашим рядам с трех сторон, мы отступили. Очень уж тяжко было.  Да
и обоз пришлось бросить. А этих чертовых  ополченцев  мы  нашли  преспокойно
стоящими лагерем в лесу. Но случилось это уже после того, как  Сильван  пал.
Естественно, Влади обменялся с  их  капитанами  парой  любезностей.  Так  те
болваны еще и заявили, что не хотят с нами дело  иметь  и  что  Синьяву  они
перехватят сами. Можете себе представить, что из этого вышло.
   - И что же?
   - Когда Синьява, оставив в Сильване гарнизон,  ушел  на  Коури,  мы  были
уверены, что даже ополченцы сумеют изрядно потрепать его по дороге. Все-таки
там были отряды не только Вонги, но и Сореллина, и Амбелы. Но оказалось, что
часть ополченцев Вонги - сторонники Синьявы. Они отказались вступать с ним в
бой. А узнав об этом, и другие отряды решили не связываться с Медовым  Котом
в одиночку. В общем,  Коури  он  взял.  Разграбив  город,  он  ушел  дальше.
Последнее, что я слышал, это то,  что  Совет  Фосса  все-таки  возмутился  и
выслал нам в помощь свои отряды. Но вот когда они доберутся сюда  и  захотят
ли вступать в бой, это еще вопрос. Ополченцы, одним словом.
   Стэммел согласно кивнул и поинтересовался:
   - Тут-то хоть все тихо?
   - Не скажи. Синьява оставил в Сильване какую-то  банду  головорезов.  Они
могут бесшумно снимать часовых, нападать на патрули. Если не утроить  посты,
будешь каждую ночь терять по несколько человек. Пропадают  бесследно.  Потом
находим только куски - то ступню на тропинке, то руки в кустах на опушке.
   - Никого не удалось схватить?
   - Да все не удается. Эх, поймать бы...

***

   На следующий день колонна, пополнившаяся ротой Влади, вышла к Иммерресту,
одному из крупнейших притоков Иммера. Река была глубокой, и  офицеры  решили
не рисковать и не переправляться на плотах  и  лодках,  а  пройти  вверх  по
течению, где, по словам Хальверика, не доходя до Вонги, был брод.
   В тот же день диверсанты Синьявы впервые напали на колонну. Это случилось
при свете дня. После обеда в строю  недосчитались  трех  человек.  Поиски  в
прибрежных кустах ничего не дали. Пакс слышала, как ополченцы Плиуни  что-то
судачили по поводу "типичных  наемников-дезертиров",  но  даже  не  захотела
доказывать им обратное. Она-то  знала,  что  Харрек,  ветеран,  прослуживший
больше десятка лет, ни за что не покинул бы роту.
   Ближе к вечеру Алиам Хальверик, подъехав к Стэммелу, поинтересовался,  не
видел ли тот его старшего капитана, и,  получив  отрицательный  ответ,  явно
заволновался. Пакс тоже забеспокоилась: почему офицер  пропал?  Неужели  его
захватили в плен и убили? Но как? При  свете  дня?  На  привале  по  колонне
передали приказ никому не отходить из зоны  видимости  своих  подразделений.
Пакс увидела стоявших рядом Пелана и Алиама Хальверика. Никогда еще на  лице
последнего Пакс не видела такого мрачного выражения.  Старший  офицер  роты,
старший из оставшихся в живых  его  сыновей,  пропал.  Вспомнив  о  страшных
пыточных приспособлениях, Пакс покрылась холодным потом.
   Вскоре  после  наступления  темноты  Стэммел  передал  Пакс,  что  герцог
вызывает ее к себе. У входа  в  шатер  она  столкнулась  с  еще  несколькими
солдатами. Поздоровавшись, они вошли внутрь, где их ждали герцог  и  офицеры
роты.
   Пелан обратился к вошедшим:
   - Я вызвал сюда тех, кого порекомендовали капитаны, -  самых  отважных  и
ловких. Но то, о чем я  вас  прошу,  выходит  за  рамки  обычной  солдатской
работы. Во-первых, те, кто пойдет на задание, должны быть абсолютно здоровы:
если у кого простуда или болят раны - отказывайтесь  сразу.  Во-вторых,  мне
нужны только добровольцы.
   Солдаты всем своим видом  выражали  готовность  выполнить  любой  приказ.
Герцог повторил:
   - Если кто-то откажется, это не  будет  расценено  как  трусость.  Ничего
постыдного в этом нет.
   В этот момент один  из  добровольцев  чихнул  и  был  немедленно  отослан
обратно в когорту. Он попытался протестовать, но Пелан был непреклонен:
   - Если ты чуть простужен, - сказал он, - значит, можешь чихнуть  в  самый
неподходящий момент. А рисковать мы не можем.
   Повинуясь строгому знаку Кракольния, его солдат неохотно вышел из шатра.
   Пелан обвел взглядом остальных.
   - Итак, я расцениваю вас как добровольцев, - помолчав, сказал он.  Далее.
Как вы уже могли догадаться, сын Алиама Хальверика, старший офицер его роты,
пропал. Я больше чем уверен, что его похитили  диверсанты  Синьявы.  Убивать
его сразу они не станут - слишком уж он ценный пленник. Но будут пытать - он
много знает.
   Пакс поняла, к чему клонит герцог, но не  могла  взять  в  толк,  как  им
удастся проникнуть  в  лагерь  Синьявы.  Словно  прочитав  ее  мысли,  Пелан
продолжил:
   - Сами вы в лагерь Медового Кота не пойдете. У меня есть там  свои  люди,
которые, по крайней  мере,  могут  свободно  передвигаться  по  лагерю.  Они
сделают все возможное,  чтобы  освободить  Кэйла...  капитана;  если  им  не
удастся спасти его живым, они выкрадут тело. Ваша задача  -  встретить  этих
людей на том берегу реки: нельзя, чтобы их видели близко к нашему лагерю или
хватились в их отрядах, - и доставить сюда капитана Кэйла. Насколько я знаю,
некоторые из вас неплохо управляются с лодкой.
   - Так точно.
   Вперед шагнули Гэм и Амисси из когорты Кракольния и Питер  -  ветеран  из
одного с Пакс взвода.
   -  Отлично.  Остальные  будут  выполнять  ваши  распоряжения,  касающиеся
переправы. А теперь взгляните все на карту.  Мы  сейчас  здесь.  Вы  пойдете
через эту рощу, найдете большой каменный  амбар,  обойдете  его,  пересечете
фруктовый сад, затем - ползком - вот это небольшое поле и выйдете к реке. На
берегу увидите большую раскидистую иву. На  полмили  вокруг  другого  такого
дерева нет. У ее корней будет привязана лодка. На другом берегу пристанете к
высокой - в три человеческих роста - скале, обойдете ее слева и  там  будете
ждать. Старайтесь не шуметь. Над водой звук слышен очень далеко. Ни  в  коем
случае не разделяйте группу. Поодиночке или по двое вас либо перережут, либо
захватят живыми. Ваш пароль для тех, кто доставит к реке Кэйла, будет такой:
"Как добраться до Хавенсфорда?" Отзыв: "Это через горы, два дня пути". Любой
другой ответит, что Хавенсфорд лежит в часе пути вниз по течению. На  всякий
случай, хотя  надеюсь,  что  это  вам  не  понадобится,  сегодняшний  пароль
патрулей Синьявы - "Персик", а отзыв "Слива". Не перепутайте.
   Никто не стал спрашивать, как герцогу удалось  узнать  меняющийся  каждый
день пароль. Все предпочли несколько раз повторить его про себя.
   Выждав немного, Пелан продолжил:
   - Пойдете с оружием, но без щитов. И чтобы  ничего  блестящего  на  себе.
Вернетесь к рассвету или чуть позже. Если попадете в засаду на этой  стороне
реки - поднимайте как можно больше шума. Я хоть и не буду выдвигать вслед за
вами прикрытие, чтобы не выдать наш маневр, но лагерь будет  наготове,  если
что-нибудь случится. Теперь вот что:  если  Кэйла  вам  привезут  живым,  но
возникнет опасность попасть  в  плен  всем  вам,  не  допустите,  чтобы  его
схватили во второй раз. Ни в коем случае - любой ценой. Ясно? Любой ценой  -
это значит убить его в самом  крайнем  случае.  Все  поняли?  Тогда  вперед,
выполняйте.
   Выйдя из шатра, Пакс поняла, что не слышит ничего,  кроме  шума  крови  в
висках.  Она  с  трудом  разобрала  предварительные  указания  гребцов:   не
дергаться, сидеть спокойно, руки за борт не опускать. Наконец  их  небольшая
группа нырнула в лес из расположения роты Влади, чтобы  не  вызывать  лишних
разговоров у своих караульных.
   Следуя  инструкциям  герцога,   они   даже   в   полной   темноте   легко
сориентировались на местности и без всяких приключений добрались до  ивы  на
берегу. Заметили ли их шпионы Синьявы,  оставалось  только  гадать.  Общаясь
лишь жестами, гребцы усадили всю группу по очереди в лодку. Изрядно осевшая,
но не перегруженная, она, повинуясь умелым  действиям  гребцов  и  рулевого,
беззвучно заскользила по водной глади.
   Пакс даже не поняла, как Питеру удалось в темноте вывести лодку именно  к
нужному им камню.  Быстро  выскочив  на  берег,  солдаты  заняли  позицию  у
подножия скалы. Казалось, целая вечность прошла до того, как до них  донесся
стук копыт, который, приблизившись вплотную, стих. Амисси,  говоря  с  южным
акцентом, негромко спросил:
   - Как добраться до Хавенсфорда?
   - Это через горы, два дня пути, - последовал столь же тихий ответ.
   В темноте Пакс разглядела лишь две  неясные  тени  с  головами,  скрытыми
капюшонами. Незнакомцы полувели, полунесли третьего человека.
   - Он живой? - шепотом спросил Амисси.
   - Живой, но... - Незнакомец вздохнул.
   Пакс и еще двое из группы подошли к нему и  взяли  на  руки  застонавшего
Кэйла Хальверика.

28

   - Нельзя же быть таким беспечным, господин  капитан,  отходить  от  своей
колонны так далеко. Это чистое безумие. - Голос, говоривший это, был мягок и
почти ласков, чего нельзя было сказать о веревках, опутывавших ноги  и  руки
Кэйла. Капитан предпочел не отвечать, и голос продолжил:
   - Ваше счастье, что мои люди не оказались быстры на руку и не  убили  вас
на месте. А вообще-то мы нечасто принимаем гостей вашего ранга, капитан.
   Кэйлу ничего не было видно сквозь мешковину, наброшенную ему на голову  и
завязанную на шее. Он прикинул,  что  о  его  офицерском  звании  похитители
догадались лишь по его форме и сбруе коня. Оставалось надеяться, что они  не
знали, какой именно капитан попал им в руки.
   - Надеюсь, вы меня слушаете внимательно, капитан. - Голос стал чуть более
жестким.
   Что-то твердое - носок сапога или тупой конец пики - ощутимо ткнулось ему
в грудную клетку. Кэйл молчал. Через мгновение более сильный удар пришелся в
то же самое  место.  Хрустнуло  сломанное  ребро,  и  Хальверик  не  сдержал
прорвавшегося сквозь зубы стона.
   Прежде чем он пришел в себя, чьи-то руки подняли  его  с  земли  и  резко
затянули петлю у него на горле. Одновременно два пальца сильно надавили  ему
на глаза. Кэйл дернулся. Петля на шее затянулась еще туже. Он  попытался  не
реагировать ни на что, но, когда отсутствие кислорода помутило рассудок, его
тело инстинктивно задергалось, отчаянно и безнадежно борясь за жизнь. Вместо
облегчения он,  уже  теряя  сознание,  ощутил  несколько  сильных  пинков  в
живот... Когда сознание и слух вновь вернулись к  Хальверику,  мягкий  голос
продолжил:
   - Как видите, капитан, я должен быть уверен в том, что  ваше  драгоценное
внимание целиком поглощено нашей приятной беседой. Имею  я  право  на  такое
нахальство?
   Кэйл молчал, и веревка на его шее вновь затянулась. Не контролируя  себя,
он захрипел.
   -  Вы  сказали  "да",  капитан?  Вы  уж  говорите  почетче  во  избежание
недоразумений.
   Кэйл с трудом поборол в себе искушение выдать этому негодяю все, что он о
нем думает; слишком уж ярко вспомнился ему погибший младший брат Селиам. Но,
сжав зубы, Хальверик молчал.
   На этот раз ему перекрыли дыхание до полной потери сознания...
   - Кэйл, Кэйл, очнись, - сквозь пустоту донесся до него все тот же голос.
   Очнувшись, Хальверик потянулся за кинжалом, как всегда делал  это  в  тот
момент, когда просыпался, но обнаружил, что его руки связаны. Горло  горело,
боль пронизывала живот и грудную клетку. Было темно. Он лежал  связанный  по
рукам и ногам, с ужасом понимая, что похитители знают о нем все.
   Голос все так же негромко продолжал:
   - Кэйл, Кэлиам Хальверик, старший из живых сыновей Алиама Хальверика, его
заместитель в роте, его наследник, как я понимаю.
   Кэйл понял, что лежит голый на холодном полу. Чья-то рука коснулась его и
пробежала по одному из  старых  шрамов.  Хальверик  вздрогнул  и  постарался
убедить себя, что это от холода.
   - Кэлиам Хальверик, много ли ты стоишь в  глазах  своего  отца?  Живым  и
почти невредимым, если не считать одного кусочка твоего драгоценного тела.
   Чужая рука крепко, до боли сжала его мошонку.
   - Боюсь только, что враги вашей семьи смогут заплатить мне больше  твоего
папаши и мне придется отослать ему лишь обрубок некогда полного сил сына,  а
твои руки, ноги, глаза, уши и язык  я  раздам  страждущим  конкурентам.  Что
молчишь, Кэйл? Начнем, пожалуй, отсюда...
   Рука еще сильнее сжала чувствительное место.
   Кэйл заставил себя улыбнуться под мешком.
   - У меня достаточно взрослых сыновей, и с женой я натешился всласть,  как
мог бодро ответил он из-под мешка, закрывавшего ему голову.
   - Ну, разумеется. Ты женат, и у вас пятеро сыновей и три, нет - четыре, с
младшенькой, дочери. Но неужели ты думаешь, что у меня на севере  нет  своих
людей? И хватит ли тебе пятерых сыновей, если больше ты сделать не сможешь?
   Кэйла прошиб ледяной пот. Он судорожно пытался подавить тревогу,  убеждая
себя, что его семья в безопасности. Но как, как они узнали  все  так  точно?
Неужели кто-то из роты его отца оказался предателем?
   После долгой паузы голос продолжил:
   - Твой  отец,  Кэйл,  совершил  страшнейшую  ошибку,  связавшись  с  этим
обреченным безумцем - герцогишкой Пеланом. И если  ему  дорог  его  сын,  то
пусть Алиам хотя бы на время откажется от этого союза.
   - Вряд ли он забудет одного из сыновей, убитого  тобою  в  спину,  только
из-за того, что ты грозишь ему мучительной смертью другого.
   - Какие мучения! Ты пока что цел и  невредим.  Ребро  ты  мог  сломать  и
свалившись спьяну с коня. Так ты говоришь, что  твой  отец  решил  отомстить
за... неужели это был твой брат? Я бы не стал его убивать, знай я,  что  это
не наемный капитанишка, а такая важная птица.
   Кэйл надеялся, что Синьява будет считать убийство  капитана  единственной
причиной, побудившей Хальверика выступить против него. По крайней  мере  это
был очевидный и ясный мотив. Об остальных планах отца  он  предпочел  бы  не
распространяться.
   - Потеря одного сына вовсе не означает,  что  ему  будет  легче  потерять
остальных. Скорее нао