,  раздался
голос второго номера из ее отделения.
   Пакс согласно хмыкнула и впилась зубами в кусок мяса.
   - Мы-то ладно, - подхватил кто-то с другой стороны костра. - А видели  бы
вы, на что похожи ребята из взвода Кефера. По пояс в грязи по меньшей  мере.
Сколько еще будет продолжаться это мучение?
   Пакс дожевала сухарь и запила его глотком холодной воды.
   - Пока дождь не кончится, я так  думаю.  Нам  еще  повезло,  что  мы  шли
первыми. А если завтра порядок поменяют...
   Раздался протестующий голос Кери:
   - Еще чего! Сам герцог сказал, что мы - первые.
   - Да, это честь  для  нас.  Но  сейчас  речь  идет  уже  о  том,  что  мы
оказываемся в неравных условиях. Во-первых, это нечестно, и, во-вторых,  все
равно весь отряд будет идти медленнее - дожидаясь измучившихся замыкающих.
   - Может быть, к утру подсохнет...
   - Может быть.
   Пакс, посидев немного у костра, сняла сапоги и разложила мокрые носки  на
теплых камнях. Из темноты в круг  света  шагнул  Стэммел.  Новобранцы  стали
подниматься, но сержант остановил их:
   - Сидите, сидите. Ну как дела? Как сиб варится?
   Взяв из рук Пакс ложку, он попробовал густой напиток.
   - Нет, еще с полчасика. Смотрите, не спалите сапоги. И  кстати,  я  хотел
поговорить с вами о порядке строя на завтра...
   Пакс вскинула голову:
   - Мы как раз обсуждали, поменяете вы нас или нет.
   Стэммел удивился:
   - Интересно, а кто первым предположил это? Ты, Пакс? Так вот, ты угадала.
Сейчас нам не до почета. Дело в грязи. Последнему взводу приходится  тяжелее
других, и он задерживает всю колонну.
   Пакс кивнула:
   - Мы так и думали. А как мы будем меняться?
   - Через каждые два часа. Надеюсь, это меньше вымотает всех.  Обоз  пойдет
впереди - мулам с их узкими  копытами  по  такой  грязи  за  нами  будет  не
угнаться. Наш взвод с утра пойдет замыкающим, затем вторым, затем первым.
   Кто-то спросил:
   - А почему мы не можем идти по полям, если дорога так раскисла?
   Стэммел покачал головой:
   - Нет. Мы не  должны  вытаптывать  поля.  Это  одно  из  железных  правил
герцога, и поэтому-то мы и проходим по  всем  этим  территориям  без  всяких
проблем Крестьяне не видят в нас врагов, а это уже немало.
   - Далеко нам идти? - спросила Пакс.
   - Завтра?
   Пакс кивнула.
   - Мы сейчас в часе ходьбы по сухой дороге от Малого  Моста.  А  следующий
сносный ночлег можно найти только в Пяти Дворах. Это  -  в  хорошем  дневном
переходе от Моста. Сколько мы будем тащиться по  этой  грязи  -  понятия  не
имею. Посмотрим.
   Пакс перевернула подсыхающие сапоги:
   - А здесь всегда так?
   - Частенько. В это время года дожди льют повсюду от Вереллы  до  подножия
Гномьих гор. Там, на перевалах, посуше будет, а  когда  спустимся  на  южный
склон - тут уж настоящая весна, для вас, северян, считай, почти лето. А этот
участок пути - дней пять-шесть - обычно всегда проходишь под  дождем.  Совет
Вереллы должен был бы что-то сделать с дорогой, учитывая, сколько  караванов
проходит по ней, но никто ничего не ремонтирует с тех пор, как  умер  старый
король. Все отдано на откуп тем землевладельцам, по чьей территории проходит
дорога. Деньги-то они берут, да делать ничего не хотят.
   Пакс вспомнила увиденный накануне город - совсем другой мир  -  и  вдруг,
сама удивившись своей смелости, спросила:
   - А почему тот человек в трактире назвал нас падальщиками?
   Стэммел недовольно буркнул:
   - Что, и вы слышали? Нечего обращать внимание на всякую шваль. А имел  он
в виду, что вороны слетаются на поле боя и едят мертвечину. Вот некоторые  и
зовут нас так, считая, что наемники и мародеры - это одно и то же.
   Пакс подумала и спросила:
   - А кто эти  люди?  Одеты  они  были  очень  богато.  И  почему  они  так
отозвались о герцоге? Он же настоящий герцог, правда?
   - Эти-то? Главари городских банд. Они думают, что за их  драгоценности  и
шелка люди примут их за потомков благородных родов... Чушь! А  что  касается
нашего герцога - я что-то не припоминаю,  чтобы  кто-либо  пытался  оспорить
принадлежность ему этого титула. По мне, он герцог как  герцог,  куда  более
достойный того, чтобы следовать за ним в любых передрягах, чем  иной  принц,
который в седло-то сам влезть не может, да и меч достает  только  с  помощью
слуг.
   Решив, что сиб  уже  достаточно  проварился,  Стэммел  добавил  в  каждый
котелок по поварешке меда. Выпив  полную  кружку  горячего,  тягуче-сладкого
напитка, Пакс почувствовала, как тепло растекается по всему  ее  телу  -  от
головы до пальцев ног. Ее взводу,  как  наименее  уставшему,  выпало  первым
выставлять караул. Дождь поначалу, казалось, ослаб, и Пакс  уже  понадеялась
на улучшение погоды, но  к  концу  ее  смены  стало  ясно,  что  надежды  не
оправдались - небо не прояснилось, а дождь зарядил с прежней силой.
   Сменившись, Пакс получила свой плащ из плотно упакованного и  завернутого
в промасленный холст вьюка. Все предосторожности помогли лишь частично. Плащ
не вымок, но отсырел насквозь. Пакс нашла  место  под  деревом,  где  густая
листва кедра не давала дождю лить прямо на нее, но легла уверенная,  что  не
сможет заснуть.
   Сигнал  к  подъему  прозвучал  совершенно  неожиданно,  вырвав  Пакс   из
глубокого сна. Вскочив на ноги, она задела головой ветку и получила холодный
душ. Медленнее, чем обычно,  лагерь  просыпался,  и  новобранцы  с  мрачными
лицами вставали в строй. Проверив, все ли из ее отделения  проснулись,  Пакс
заняла свое место в первой шеренге, с сожалением глядя на  грязные  вымокшие
сапоги. Она уже прикинула, что будет  экономнее  идти  босиком  и  сохранить
сапоги в целости, но Стэммел наотрез отказался от такой бережливости в ущерб
собственным ногам, приказав ей не заниматься глупостями.
   Последняя смена часовых уже готовила кашу и разогревала сиб. Горячая  еда
согрела Паксенаррион, и,  чуть  повеселев,  она  села  у  костра,  дожидаясь
команды к построению в колонну.
   Вскоре отряд, вновь колонной по одному, вышел на дорогу.  Солдаты  взвода
Кефера встали во главе общего строя. Дорога напоминала недоеденный, остывший
пудинг. Ступив на  нее,  новобранцы  сразу  же  увязли  в  грязной  жиже  на
несколько дюймов. В низинах  грязь  была  еще  гуще.  Взвод  Стэммела  начал
отставать, но, когда Пакс попыталась ускорить шаг, несколько человек  тотчас
же поскользнулись и чуть не упали. Стало ясно, что  колонне  придется  идти,
приноравливаясь к скорости последнего - самого медленного взвода.
   Кто-то затянул строевую  песню,  которую  подхватили  несколько  голосов.
Когда одни выдыхались, мелодию и - главное! - ритм подхватывали другие.  Так
колонне было легче держать строй. Ноги Пакс  устало  ныли  от  ежесекундного
переставления  тяжелых,  словно  железных,  сапог,  становившихся,  как   ей
казалось,  тяжелее  с  каждым  шагом.  Неожиданно  Паксенаррион  с  радостью
обнаружила, что ее взвод почти догнал идущих впереди. Но  радость  сменилась
разочарованием: просто-напросто головной взвод попал в такую  топкую  грязь,
что с трудом передвигал ноги.
   Капитан  Понт,  проезжавший  в  это  время  рядом   с   нею,   разразился
проклятьями:
   -  Медные  сапоги  Тира!   Я   ведь   предупреждал   Совет   и   местного
землевладельца, что в следующий раз, когда мои солдаты увязнут здесь, я  сам
отремонтирую дорогу по своему разумению...  Ладно,  слушай...  э-э...  Пакс,
если не ошибаюсь.
   - Так точно, сэр.
   - Нужно набросать в эту яму камней. Видишь вот эти изгороди?
   Капитан показал на тянувшиеся вдоль дороги и уходившие перпендикулярно  к
ней в поля каменные изгороди, служившие ограничительным забором  при  выпасе
коров и овец. Пакс кивнула.
   - Так вот, когда  подойдет  череда  вашего  взвода  -  начиная  с  твоего
отделения, забросайте промоину камнями. Эти чертовы  скряги  фермеры  больше
потеряют, вытаскивая свои телеги из ямы, ломая ноги мулам и  волам,  чем  от
того, что кусок изгороди станет чуть пониже. В конце концов, мы  каждый  год
платим дорожный налог, а грязь как была, так и есть. Приступайте, ребята!
   Граница промоины прорисовывалась четко: в нее мул проваливался по  брюхо.
Первые камни, казалось, были проглочены этой бездонной ямой, но  мало-помалу
она начала заполняться,  и  вскоре  взвод  Стэммела  перешел  через  нее  по
уложенным сверху плоским камням, почти не замочив ног.
   Затем они снова оказались по  щиколотку  в  грязи,  но  краткий  отдых  и
перемена мест словно  придали  всей  колонне  новые  силы.  Вновь  зазвучали
маршевые песни. "Кедровая долина" сменяла столь же длинную "Дочь кочевника",
и отряд  медленно,  но  упорно  продвигался  вперед.  Наконец  на  горизонте
показалась река -  такая  же  свинцово-серая,  как  и  небо.  У  ее  берегов
прилепился небольшой городишко, который новобранцы готовы были  благословить
за одно то, что на подходе к  нему  жидкое  месиво  дороги  сменило  твердое
гравийное покрытие.
   Колонна остановилась на поливаемой дождем центральной площади, и  капитан
Понт  скрылся  за  дверями  единственного  постоялого   двора   в   городке.
Оглядевшись, Пакс увидела, что впереди дорога  упирается  в  мост,  который,
видимо, и дал селению его название.
   Обеденный отдых в зале трактира пролетел как один миг. Успев лишь  поесть
горячего, но  нисколько  не  высохнув  и  не  согревшись,  новобранцы  вновь
оказались под дождем, маршируя в строю по направлению к мосту.
   За мостом городские кварталы кончились. Но не перемена пейзажа  волновала
новобранцев, а то, что вскоре гравийная дорога уступила место  осточертевшей
всем раскисшей дороге проселка.
   Оставшаяся часть дня вымотала  всех  до  предела.  Дождь  то  стихал,  то
возобновлялся, зато ледяной ветер дул без перерыва. Грязь  была  повсюду  то
густая и липкая, как каша, то больше похожая на жидкий суп, - но ни один шаг
не давался солдатам легко. К вечеру у Пакс болели не только ноги, но  и  все
тело. Ее уже не интересовало, заржавеет ли ее меч и где они будут спать.  На
каждом  привале  она  валилась  на  обочину  как  подкошенная.  Когда  стало
смеркаться, очередную перестановку взводов в колонне произвели без отдыха.
   - Надеюсь, что мы успеем до ночи попасть в Пять Дорог, - словно откуда-то
издалека донесся до Пакс голос Стэммела.
   Колонна продолжала устало месить грязь. Сгустились сумерки, и новобранцам
стали видны лишь спины товарищей да  дорога  на  шаг-другой  вперед.  Вскоре
темнота поглотила и это, и отряд  шел,  ориентируясь  не  столько  на  глаз,
сколько на ощупь. Строевая песня давно умолкла. Пакс не смогла  бы  сказать,
сколько они шли так, в полной темноте, - четверть часа  или  полночи.  Вдруг
цепочка  огоньков  показалась  на  горизонте.  По   мере   приближения   они
превращались  в  светлые  пятна  -  сначала  бесформенные,  а   затем   явно
прямоугольные. "Окна", - с явным усилием сформулировала мысль Пакс.  Но  это
открытие ничуть не обрадовало ее, наоборот, девушка почувствовала  себя  еще
более уставшей и замерзшей.
   Наконец дорога вновь стала твердой  -  отряд  вошел  в  городок.  Цепочка
факелов, отражавшихся от мокрой брусчатки,  преградила  колонне  путь.  Мимо
Пакс проехал на лошади капитан Понт. Вскоре  из  темноты  показалась  группа
вооруженных людей, державших в руках факелы.  Пакс  вздрогнула,  а  ее  рука
потянулась к оружию. Послышались голоса, но о чем  говорил  капитан  Понт  с
местными ополченцами, Паксенаррион разобрать не  могла.  Ко  взводу  подошел
сержант Стэммел, держа в руках факел.
   - Здесь неподалеку есть ночлег, по крайней мере -  сухое  место,  устало,
почти без радости в голосе сказал он. - Взвод Воны получит на  всех  пищу  в
трактире. Пакс, твое отделение развьючивает мулов. Следуй  за  Девлином,  он
знает, куда идти.
   Паксенаррион казалось, что она уже ни за кем никуда не может следовать. К
ее собственному удивлению, она еще была способна  стоять  на  ногах  и  даже
переставлять их. Девлин провел взвод по узкой улочке и вывел  новобранцев  в
поле,  поросшее  первой  короткой  травой.  Впереди  угадывались   очертания
какого-то внушительного сооружения. Подойдя ближе, новобранцы увидели  амбар
с каменными стенами и деревянной островерхой крышей, в котором места  должно
было хватить на всех. Пакс на ощупь вошла внутрь, ведя за  собой  одного  из
мулов. Привязав его к перекладине, шедшей вдоль стены, она последним усилием
расстегнула подпругу и сняла с уставшего  животного  вьюки.  В  этот  момент
кто-то занес в амбар первые факелы.
   Оказаться под крышей,  защищенной  от  дождя  и  ветра,  показалось  Пакс
спасением. Амбар был почти пуст, не считая огромной  груды  соломы  в  одном
углу. Паксенаррион хотелось  только  одного  -  упасть  в  солому  и  лежать
неподвижно.  Но  Девлин  приказал  новобранцам  закончить  работу  с  мулами
обтереть их, покормить и смазать натертые подпругой места на спине и  боках.
В это время новобранцы взвода Кефера, вставив факелы в держатели на  стенах,
разложили солому на полу  ровным  слоем.  Последней  работой  было  натянуть
веревки для сушки одежды. К счастью, в стены амбара было  вделано  множество
крюков. Как раз к этому времени к амбару подошел взвод Воны с едой,  которая
даже не успела остыть.
   Свежие, еще теплые буханки хлеба резались на толстые  куски,  на  которые
намазывалось янтарное масло. От котелков с супом валил густой  пар.  Сначала
Пакс  даже  не  понимала,  что  именно  ест,   но,   по   мере   согревания,
почувствовала, как вкусно был приготовлен ужин. Вылизав котелок дочиста, она
обнаружила, что  можно  получить  добавку,  чем  поспешила  воспользоваться.
Наконец по рукам пошли кружки, полные какого-то ароматного горячего напитка,
менее терпкого,  чем  сиб,  но  такого  же  согревающего  и  расслабляющего.
Паксенаррион вдруг почувствовала, что засыпает сидя. Боск и  Девлин  собрали
пустую   посуду.   Встретившись   взглядом   со   Стэммелом,    Паксенаррион
приготовилась к еще одному усилию - отнести посуду обратно в трактир.  К  ее
облегчению, сержант улыбнулся и приказал ей и всем укладываться спать.
   Пакс с трудом поднялась на ноги, сделала несколько шагов до груды  соломы
и, рухнув на одно из брошенных на солому одеял, провалилась в сон, не  успев
даже наскоро вспомнить прожитый день.

9

   На следующее утро  дождь  по-прежнему  лил  стеной.  Капитан  Понт  решил
прервать марш на день. Новобранцы выразили свою радость дружным храпом. Но к
полудню, отоспавшиеся, они с непривычки к праздности заскучали и  были  рады
любому делу. Так, Пакс с  удовольствием  вызвалась  отнести  грязную  посуду
обратно в трактир. В  городок  вступил  большой  караван,  направлявшийся  в
Вереллу. Огромные телеги-фургоны перегородили  улицы,  а  трактир  наполнили
промокшие и недовольные погонщики и купцы.
   - Пропади пропадом этот ваш граф или кто он  там  у  вас!  -  донесся  до
Паксенаррион раздраженный голос хозяина каравана. - Я плачу транзитный  сбор
каждый год, а на дороге ни единого камня не прибавилось с тех пор, как  умер
мой отец.
   Караванщик,  высокий  дородный  мужчина  с  крепкой  шеей,  был  одет   в
заляпанную грязью кожаную куртку. Толстая золотая цепь  красовалась  на  его
груди; в каждом ухе болталось по массивной  золотой  серьге.  Этот  здоровяк
совсем припер к стене трактира щуплого,  с  застывшей,  приклеенной  к  лицу
улыбкой деревенского старосту.
   - Передай своему господину, как его там, - продолжал рычать караванщик, -
что Союз Гильдий, если на то пошло, может выбрать и другой  путь  на  север.
Тогда вы здесь останетесь ни с чем.
   Когда, вернувшись,  Пакс  рассказала  об  этом  инциденте  Стэммелу,  тот
расхохотался.
   - Это, наверное, был один из караванов Совета Фосса или  семейного  клана
Манина. Не заметила, что они везут?
   - Нет, сэр. Все фургоны были закрыты. А что это за Союз Гильдий  упоминал
караванщик?
   - Ну, города, вступившие в Союз Гильдий торговцев; имеются в виду  города
северного торгового пути, а не маршрут по Иммеру.
   Пакс это ничего не объяснило. Стэммел заметил озадаченное выражение на ее
лице.
   - Тебе известно хоть что-нибудь про юг, про Ааренис?
   - Да, оттуда привозят специи и яркие украшения, - отрапортовала Пакс.
   - М-да... негусто. И явно недостаточно для солдата наемной  роты.  Ладно,
надо будет поучить вас географии. Про море Иммерхофт ты слышала?
   Пакс кивнула - Джорнот как-то упоминал о море в своих рассказах.
   - Так вот, - продолжал Стэммел, - за морем Иммерхофт лежал  Аар,  древнее
королевство.  Его  жители  постепенно  заселили  острова  в  море,  а  затем
отправились под парусами на поиски большой земли  к  северу  от  Иммерхофта,
которую они назвали Ааренис - дочь Аара. Высадившись на новом материке,  они
заселили его и поделили между знатными родами своего народа. Постепенно  они
вышли к Гномьим горам, оттеснив на  своем  пути  эльфов,  а  затем  нашли  и
перевалы, ведущие на север. Так вот, для нас, северян, юг  это  юг,  а  сами
южане зовут свою землю Ааренис - от моря Иммерхофт  до  Гномьих  гор.  Часть
этого народа заселила и западные земли севера.
   Пакс нахмурилась:
   - А я думала, что Восемь Королевств были заселены кочевниками  с  севера.
Мой дед...
   - Скорее всего и был кочевником-коневодом. Частично так все и  было.  Все
эти  народы  встретились  на  Великой   равнине   Хонноргат.   В   восточных
королевствах большинство жителей составляют потомки мореплавателей. В  Тсайе
и Финте больше кочевников. А Лиония и Прэлит вообще  остались  государствами
эльфов. Но немало жителей  всех  этих  стран  пришли  туда  давным-давно  из
Аарениса. Между Ааренисом и Восьмью Королевствами идет оживленная  торговля,
и большинство караванов использует тот перевал, через который пойдем  и  мы,
перевал Вальдайр. Раньше большая  часть  грузов  шла  по  реке  Иммер  и  ее
притокам, так как товары кораблями  доставлялись  напрямую  из  Аара,  через
море. Но  сейчас  Аар  превратился  в  пустыню.  Конечно,  морская  торговля
сохранилась,  но  куда  плывут  корабли  -  я  точно  не  знаю,  а  то,  что
рассказывают о заморских странах, почти сплошь небылицы.  В  общем,  поэтому
или по какой другой причине несколько королевств договорились проложить  для
караванов другой путь - сухопутный. Говорили, что прибрежные  землевладельцы
заламывают слишком высокие сборы за провоз грузов, да и пираты делали речной
путь небезопасным. Но, скорее  всего,  просто  сами  эти  королевства  много
торгуют с севером, и этот путь - более короткий  -  нужен  был  им  самим  в
первую очередь.  Вот  их  торговые  гильдии  и  организовали  союз,  который
построил дорогу, поддерживает ее в рабочем состоянии, а караваны идут по ней
с юга к нам, на север, и от нас - на юг. Большая часть  войн  в  Ааренисе  и
ведется сейчас между городами - членами Союза и городами, стоящими на  реке,
на старом торговом пути.
   - А мы на чьей стороне? - осторожно спросила подошедшая поближе Эффа.
   -  Да  кто  наймет,  за  того  и  воюем,  -  безразлично  пояснил   Боск,
облокачиваясь на груду соломы.
   Стэммел кивнул:
   - Да, это так. Герцог заключает договор с тем  или  иным  правителем  или
городом - кто предложит цену повыше да условия неприемлемей, вот мы за них и
воюем.
   Эффу это открытие явно потрясло:
   - Но... но ведь герцог не станет договариваться... с кем попало?
   - Ну... в общем - нет. В конце концов, мы благородные северные  воины.  У
герцога есть свои принципы и правила. Но подчас мы воюем за  один  город,  а
некоторое время спустя за его противников. Так бывает. Нам  это  в  общем-то
неважно.
   - А что значит: мы -  благородные  воины?  Разве  не  все  отряды  такие?
спросила Барри.
   - Тир! Да конечно же  -  нет!  Если  бы  все  были  такими...  Понимаешь,
благородные роты и полки - в основном с севера - договариваются  кое  о  чем
между собой. Ну, например, мы не укрываем  дезертиров  или  преступников  из
других отрядов, не пытаем пленных  и  обращаемся  с  ними  достойн