перстнях, в полированных  застежках  и
сверкающих ножнах оружия. Кроме того,  он  сияющими  узорами  плясал  на
стенах,  где  глянцевыми  изразцами  были  выложены   какие-то   древние
заклинания.
   - А, так, значит, ты паладин! - Голос хозяина таверны был по-прежнему
спокоен; по крайней мере, яркая вспышка не вогнала его в страх.
   - Да, я прибыла в  Чайю  по  зову  богов,  которым  служу.  Этот  зов
направил меня на поиски эльфов - эльфов, которые помнят лучшие  дни:  те
дни, когда у короля Фалькьери была жена из  знатного  эльфийского  рода,
когда у них было двое детей...
   - Кто это вдруг решил вспомнить о тех днях? - спросил эльф,  сидевший
в углу помещения. Он восседал на резном  стуле,  напоминавшем  сплетение
корней дерева в форме довольно внушительного трона. Бархатный плащ этого
посетителя таверны был расшит золотыми и серебряными узорами.
   - Это нужно королю, - ответила Пакс. - Он прислал меня к вам  с  этим
вопросом.
   - Человеческому королю?
   - Да. Он знает, что дни его сочтены, и хочет, чтобы  Лиония  осталась
после него мирным и процветающим королевством.
   Сидевшие за столами  эльфы  переглянулись.  Пакс  почувствовала,  как
много всего было сказано между ними при помощи этих взглядов.
   - Значит, сейчас, на смертном одре, он вдруг вспомнил о той мудрости,
которая могла бы спасти всех нас, обратись он к ней раньше? -  В  голосе
одного из эльфов, сидевшего у окна, слышалась ядовитая ирония.
   - Успокойся, Чаум, -  сказал  ему  богато  одетый  эльф.  -  Мудрость
никогда не бывает  лишней,  и  обрести  ее  никогда  не  поздно,  а  для
человека, душа которого живет после  его  смерти,  мудрость  -  и  вовсе
бесценный дар.  -  С  этими  словами  он  встал  и  подошел  к  Пакс.  -
Паксенаррион, - обратился он к ней, - ты этого не помнишь,  но  нам  уже
доводилось встречаться с тобой.
   Пакс внимательно посмотрела ему в лицо, покопалась в памяти,  но  все
было напрасно. Эльф улыбнулся ей:
   - Мы нашли тебя замерзающей в горах. Мы едва  не  опоздали,  но  наши
усилия увенчались успехом. И мы поступили  с  тобой  не  очень  вежливо:
наложили на тебя заклинание, с тем чтобы ты кое о чем  забыла.  Впрочем,
клянусь тебе, мы доставили свиток к Эстиль Хальверик  быстрее,  чем  это
сделала бы ты.
   Пакс сначала даже не нашла что сказать.
   - Ты... значит, ты - один из  тех  эльфов,  которые  обнаружили  меня
после того, как...
   - Да. После того, как ты уничтожила зло  в  Проклятом  Лесу  -  нашем
древнем святилище. Братья мои, - обратился он к сидевшим в зале,  -  эта
женщина - действительно настоящий друг эльфийского народа. Я рад  видеть
тебя, Паксенаррион, не только во здравии, но и полной  новых,  неведомых
тебе ранее сил. До нас прежде доходили слухи, что не все в  твоей  жизни
было гладко.
   Пакс только кивнула в ответ на это.
   - Можешь погасить свет, потому что  у  нас  есть  свое  освещение,  -
сказал ей эльф.
   Пакс улыбнулась в ответ и мысленно велела волшебному свету погаснуть.
Буквально спустя секунду комнату осветил волшебный  свет  эльфов,  почти
такой же, разве что с жемчужным оттенком. Казалось,  что  он  зажигается
просто в воздухе, без какого-либо определенного источника. К тому  же  в
эльфийском свете предметы и люди не отбрасывали тени.
   - В ту ночь ты спросила, как меня зовут, -  вновь  обратился  эльф  к
Пакс. - Я полагаю, что ты не хотела быть невежливой, несмотря на то, что
мы обошлись с тобой весьма сурово. Знаешь,  было  тяжело  признать,  что
какой-то смертный сделал то, что  так  долго  не  удавалось  эльфам.  Но
теперь...  -  он  поклонился,  -  позволь  мне  представиться:  мое  имя
Амбротлин. Тот, что правит сердцем Леса  Великой  Госпожи,  и  брат  той
королевы, о которой ты говорила.
   - Той самой королевы, которая...  которая  погибла  вместе  с  сыном,
наследником трона?
   - Да, той самой. И если мне не изменяет зрение - а оно,  насколько  я
помню, никогда меня не подводило, - у  тебя  на  поясе  тот  самый  меч,
который...
   По правде говоря, в ходе этого разговора Пакс совсем забыла  о  своем
мече. Теперь она положила ладонь на его рукоятку и сказала:
   - Это то самое, из-за чего... Эльф кивнул:
   -  Я  понял.  -  Он  обвел  взглядом  комнату  и  обратился  ко  всем
присутствующим:
   - Пора, братья мои. Пора  и  еще  раз  пора.  Мы,  эльфы,  обычно  не
торопимся, но  время  нераскрытых  тайн  прошло.  Настало  время  узнать
правду. Я возьму шестерых из вас с собой: тебя, Дельвис, тебя, Джиорлан,
тебя, Чаум... Пойдут со мной также Адриад, Сигнис  и  Прелиат.  -  Вновь
обернувшись к Пакс, он спросил:
   - Когда король желает нас видеть?
   - Как можно скорее, мой господин, - ответила ему Пакс.
   - Мы отправимся во дворец прямо сейчас.  -  Эльф  взмахнул  рукой,  и
волшебный свет погас. Пакс  на  какое-то  время  почти  ослепла  в  этом
полумраке,  пока  ее  глаза  не  привыкли  снова  к   багровому   свету,
исходившему от очага. Затем она развернулась и  вышла  на  улицу.  Эльфы
последовали за ней.
   За всю дорогу они не обменялись ни словом, по крайней мере вслух. Тем
не менее Пакс была уверена в том, что ее спутникам было о чем  подумать.
У стражников, дежуривших перед входом во дворец, глаза полезли  на  лоб,
когда они увидели компанию,  сопровождавшую  Пакс.  По  всей  видимости,
страже были даны соответствующие указания, потому что, несмотря  на  все
свое изумление, стражники распахнули перед пришедшими двери  и  впустили
их во дворец. На этот раз Пакс оказалась внутри замка с парадного входа.
На ступенях ее и эльфов  встречала  Льет,  переодетая  в  церемониальные
доспехи и плащ цветов флага Лионии.
   - Госпожа Паксенаррион,  опознание  меча  будет  происходить  в  Зале
Листа, -  негромко  доложила  Пакс  оруженосец.  -  На  вызов  Эскерьеля
откликнулось слишком много людей, так что вопрос о проведении встречи  в
королевской  опочивальне  отпадает  сам  собой  -  мы  там   просто   не
поместимся.
   Пакс представила пришедших  вместе  с  ней  эльфов,  и  Льет  вежливо
поклонилась им.
   - Уважаемые дамы и господа, добро пожаловать в королевский замок. Его
величество скоро примет вас. -  Льет  распахнула  широкую  двустворчатую
дверь, за которой открылось  большое  помещение  с  высоким  потолком  и
стенами, покрытыми резными деревянными панелями. Зал  был  ярко  освещен
множеством свечей. Человек двадцать - мужчины и женщины - уже  собрались
в этой комнате. В двух каминах,  находившихся  в  противоположных  углах
зала, весело трещали дрова. Мягкое удобное кресло, в котором человек мог
бы не столько сидеть, сколько лежать, было выставлено на почетном  месте
для его величества. Эльфы вслед за Пакс вошли в  комнату.  Она  обратила
внимание, что на лицах некоторых  присутствовавших  мелькнула  довольная
улыбка, другие же приобрели озабоченное выражение. Обернувшись  к  Льет,
Пакс спросила:
   - Вам помочь перенести его величество в зал?
   - Ни в коем  случае,  госпожа.  Он  настоял,  чтобы  его  облачили  в
парадную кольчугу, а когда переодевание будет закончено, мы с Эскерьелем
и двумя младшими оруженосцами перенесем его сюда. Он велел передать  вам
его просьбу ждать его здесь, в зале.
   - Ну что ж, так мы и поступим. Кивнув, Пакс вошла в зал. Почти  сразу
же к ней подошел барон Хальверик.
   - Ну что ж, уважаемая госпожа паладин,  вы  воткнули  факел  прямо  в
бочку с маслом. Скажите, по какому поводу нас здесь собрали? Я  полагаю,
вам это известно?
   -  Мой  господин,  я  подожду,  пока  его  величество  прикажет   мне
рассказать вам об этом.
   Хальверик тревожно посмотрел на нее.
   - Вы полагаете, мне не следовало об этом спрашивать? Прошу  прощения,
уважаемая госпожа, я, видимо, несколько поторопился. Я так давно  состою
в Правящем Совете, а король так давно болен, что вот уже  долгие  месяцы
все королевские дела и вопросы  становятся  делами  и  вопросами  нашего
Правящего Совета, и мы уже просто привыкли к такому положению вещей.
   - Я понимаю и вовсе не осуждаю вас, господин Хальверик.
   Барон кивнул и продолжил:
   - Надеюсь, мне будет  позволено  поблагодарить  вас  за  то,  что  вы
облегчили страдания его величества. Нам уже сообщили, что он впервые  за
последние месяцы спокойно уснул.
   - Я сожалею, мой господин, что моих сил оказалось недостаточно, чтобы
исцелить вашего короля.
   По правде говоря, Пакс не  была  уверена  в  том,  что  ей  следовало
признаваться в этом. Слишком много народу внимательно  прислушивалось  к
их разговору с Хальвериком.
   - Увы, никто из нас не всесилен, - сказал Хальверик, поклонился  Пакс
и отошел в глубь зала.  В  тот  же  миг  к  Паксенаррион  подошел  барон
Бельварин и, нахмурившись, заметил:
   - Прошу прощения, уважаемая госпожа, но мне странно, что вы  решились
пригласить во дворец эльфов. Может быть, вы не знаете, как мы  относимся
к...
   - Я не знаю, как и к чему относитесь вы, господин Бельварин,  -  сухо
возразила  ему  Пакс,  -  но  я  прекрасно  знаю,  что  это  королевство
принадлежит как эльфам, так X людям. И так было  с  тех  пор,  как  люди
пришли сюда. Эльфы предоставили людям все права на эти земли,  но  право
первенства осталось за ними. Мы не должны забывать, что они  здесь  жили
долгие века еще до появления в этих краях  наших  предков.  -  Бельварин
покраснел, а Пакс решила продолжить:
   - Кроме того, я лишь выполняю распоряжение  его  величества,  который
приказал мне привести сюда эльфов.
   - Что? Король пригласил эльфов во дворец?
   - Именно так, - сказала Пакс, не удержавшись от торжествующей улыбки.
- Уверяю вас, я не решилась бы привести сюда кого-либо  -  человека  или
представителя  иной  расы  -  без  согласия  короля.  Я  повторяю:   его
величество лично приказал мне разыскать и привести сюда этих эльфов.
   Бельварин покачал головой и  растворился  в  толпе  придворных.  Пакс
внимательно  смотрела  ему  в  спину.  Нет,  у  нее  не  было   ощущения
присутствия зла где-либо по соседству, как это было  с  ней  в  крепости
герцога Пелана, но она чувствовала, что что-то здесь идет  не  так,  как
нужно.
   - Дамы и господа! - донеслось со стороны входа.  В  дверях  появились
четыре оруженосца, несшие на руках кресло, на  котором,  откинувшись  на
груду подушек, сидел  король.  О  прибытии  его  величества  собравшимся
возвестил незнакомый  Пакс  человек  в  зеленом,  цвета  лесной  листвы,
камзоле. Все присутствующие низко поклонились. Оруженосцы проследовали к
почетному месту в центре зала,  и  из  вежливости  никто  не  смотрел  в
открытую на то, как они пересаживают короля из одного кресла  в  другое,
более роскошное, напоминающее трон и подобающее такому случаю.  Закончив
эту процедуру, оруженосцы заняли свои места по обе стороны от короля.
   - Уважаемые господа, дамы, а также представители высоких родов эльфов
Лионии и Эльфийских Лесов! - Голос короля звучал негромко, но  уверенно.
Переведя дыхание, король продолжил:
   - Богам было угодно, чтобы сегодня в Чайю  прибыла  паладин  Геда.  Я
счел необходимым созвать вас всех в связи с тем, о чем поведала мне  эта
госпожа. - Взяв из рук Льет серебряный кубок,  король  сделал  глоток  и
приступил к объяснению:
   - Среди вещей госпожи паладина  обнаружился  один  предмет,  который,
возможно - я повторяю: возможно, - является  одной  из  реликвий  нашего
королевского дома. Этот предмет считался утерянным  с  того  дня,  когда
супруга короля Фалькьери и наследник были убиты, что случилось, как  вам
известно, более сорока лет назад. Если  это  окажется  так,  то  госпожа
паладин выразила готовность вернуть нам эту реликвию,  которая,  в  свою
очередь, может помочь нам в нынешние тяжелые времена. Я вызвал  вас  для
того, чтобы вы были свидетелями при опознании этого  предмета,  а  также
выслушали все то, что известно о нем нашей гостье.
   - И что, ради этого стоило будить нас и тащить во дворец среди ночи?
   Пакс с трудом разглядела в дальнем конце  зала  высокую  темноволосую
женщину, задавшую столь дерзкий вопрос.  К  ее  удивлению,  король  лишь
улыбнулся в ответ и сказал:
   - Именно так,  Джаннелит.  Все  вы  знаете,  что  жить  мне  осталось
недолго. Паладин Паксенаррион попыталась исцелить меня, попросив об этом
богов. Увы,  они  отказали  мне  в  выздоровлении.  -  Чтобы  остановить
поднявшийся в зале шум, король был вынужден требовательно поднять  руку.
- Я прошу вас, не отвлекайте меня и не  заставляйте  зря  тратить  силы.
Паксенаррион удалось облегчить мои  страдания.  С  прошлой  весны  я  не
чувствовал себя так хорошо, как сейчас. Если  богам  угодно,  чтобы  моя
жизнь оборвалась именно в эти дни, то кто я такой, как, впрочем,  и  кто
такая Паксенаррион, чтобы оспаривать их волю? Я  ни  в  коем  случае  не
гневаюсь,  а,   наоборот,   испытываю   к   нашей   гостье   глубочайшую
благодарность. Но в то недолгое время, что осталось мне провести на этом
свете,  я  хотел  бы  узнать  все,  что  возможно,  об  этом  сокровище.
Паксенаррион, подойдите сюда.
   Пакс  подошла  к  королевскому  креслу,  чувствуя,  как  глаза   всех
присутствующих внимательно  следят  за  ней.  Спиной  она  ощущала,  что
Амбротлин  неотступно  следует  за  ней.  Выждав,  пока  Пакс  церемонно
поклонится, король приказал:
   - Покажите всем собравшимся меч прямо в ножнах. Пакс отстегнула меч с
перевязи и на вытянутых руках показала его столпившимся  у  королевского
кресла придворным.  На  большинстве  лиц  не  отразилось  ничего,  кроме
простого любопытства. Но  кое-кто  явно  заволновался.  Среди  них  Пакс
заметила барона Хальверика, одного  очень  пожилого  человека  в  зимней
охотничьей куртке и подбитом мехом плаще. Удивление и буря других эмоций
отразились на лицах эльфов.
   - Кто из вас считает, что этот меч ему знаком? - спросил король.
   Первым шагнул вперед барон Хальверик.
   - Ваше величество, судя по драгоценному камню на рукоятке и по  форме
ножен,  этот  меч  очень  похож  на  тот,  что  принадлежал   эльфийской
принцессе, супруге вашего брата Фалькьери. Насколько я помню, тот клинок
был украшен несколькими рунами. Я полагаю, что это он и есть.
   - Подождите, - остановил его король. - Кто-нибудь еще? Вперед  шагнул
поддерживаемый под руку каким-то юношей пожилой человек в синем камзоле.
   - Я видел этот меч в ее руках, - с огромным трудом произнес старик. -
В тот день, ваше величество, когда королева уезжала, я  вывел  ей  коня,
помог усадить ребенка у нее за спиной. В тот день этот меч был у нее  на
поясе. Если вы позволите мне посмотреть на ножны с  внутренней  стороны,
скорее всего мне удастся обнаружить там небольшую царапину.  Ее  оставил
маленький наследник,  ковырявший  ножны  чем-то  острым.  Я  помню,  как
королева еще рассмеялась, увидев эту  царапину,  и  сказала,  что  будет
считать  ее  первым  шрамом,  нанесенным  ей  подрастающим  сыном.  Она,
конечно, имела в виду, что дети, подрастая, не только радуют, но и порой
больно ранят своими поступками родителей. Впрочем, дело даже не в  этом.
-  С  этими  словами  старик  наклонился  над  мечом,  перевернул  ножны
внутренней  стороной  кверху  и  стал  водить  скрюченными  пальцами  по
скрывающему клинок футляру. Он явно искал царапину в определенном месте,
чуть выше середины ножен.
   - А, так вот же она, - с едва заметной  улыбкой  произнес  старик.  -
Видите, вот здесь.
   Пакс протянула меч королю, и тот тоже увидел эту царапину.
   - Благодарю вас, лорд Хаммарин. Кто-нибудь еще? Настал черед пожилого
человека в простой зимней  одежде.  Кожа  на  его  лице  была  выдублена
ветрами, дождями, солнцем и морозами. Морщин на ней было побольше, чем у
других, но двигался этот старик, несмотря на возраст, достаточно легко и
даже изящно. Возложив узловатую, всю в  трещинах  ладонь  на  ножны,  он
сказал:
   - Ваше величество, я уверен, что это тот самый меч.  Он...  я  ощущаю
его точно так же, как тогда. Он совсем особый, даже не на  ощупь,  а  по
ощущению,  которое  возникает  при  прикосновении  к  этим  ножнам   или
рукоятке.  Кстати,  камень,  венчающий  эту  рукоятку,  тот   самый.   -
Аккуратно, одним пальцем он прикоснулся к самоцвету. - Я много раз видел
этот меч, во всяком случае его рукоятку и ножны. Но насколько  я  помню,
он принадлежал не королеве, а мальчику...
   - Что?! - не выдержав, воскликнул один из младших пэров.
   - Это действительно так, - подтвердил Хаммарин, вновь обратившись  ко
всем собравшимся. - Я помню, она как-то говорила, что настанет  день,  и
этот меч будет вручен ее сыну. Но какое это теперь имеет значение?
   - Уважаемый егерь Тэкко, - обратился король к старику, -  вы  знаете,
что за руны  украшают  клинок  этого  меча?  Старый  егерь  расплылся  в
беззубой страшноватой улыбке:
   - Ваше величество, вы меня спрашиваете? Знаете ли, единственные руны,
которые мне ведомы, - это следы зверя, птицы или человека, оставленные в
лесу в любое время года. Я помню, что на этом клинке были  выгравированы
какие-то знаки, но какие именно и что они означали - увольте. Это вопрос
не ко мне.
   -  Я  прошу  прощения,  ваше  величество,  -  негромко,  но  уверенно
обратился к королю Амбротлин, - позволено ли будет мне взять слово?
   - Уважаемый гость, как я понимаю, вы эльф?
   - Да, - спокойно кивнув, ответил Амбротлин. - Альфара, о  которой  мы
говорим, супруга вашего брата, короля Фалькьери, приходится мне сестрой.
Этот меч и связанная с ним история хорошо известны мне.
   В зале послышался неясный гул,  все  придворные  явно  заволновались.
Король опять призвал  подданных  к  молчанию  и  вновь  отпил  целебного
травяного отвара из серебряного кубка, поданного Льет. Затем он сказал:
   - Уважаемый господин эльф, мы все с  нетерпением  ждем,  что  вы  нам
расскажете.
   Амбротлин повернулся так,  чтобы  все  собравшиеся  хорошо  видели  и
слышали его:
   - Ваше  величество,  в  те  дни,  когда  королева  вынашивала  своего
первенца, она  попросила  своих  родственников  в  Стране  Леса  Великой
Госпожи,  чтобы  ее  будущему  сыну  выковали  достойный   клинок.   Она
предчувствовала, что жизнь его будет полна опасностей, и  хотела,  чтобы
он мог защищаться от  них  с  помощью  такого  клинка,  какими  славятся
эльфийские мастера.  Кузнецы  сделали  свое  дело,  затем  настал  черед
колдовских песнопений. Только что  выкованный,  этот  меч  был  навсегда
заговорен и предназначен только одному человеку - будущему принцу.
   - Но ведь королева сама носила этот меч и  пользовалась  им?  -  Пакс
услышала, как и без  ее  участия  остальные  поспешили  одернуть  самого
нетерпеливого из членов Правящего Совета.
   - Вы правы, - спокойно  согласился  Амбротлин.  -  Так  оно  и  было.
Королева предполагала, что ее сын будет высокого роста, какими вырастают
большинство детей, рожденных в смешанных браках. Соответственно,  и  меч
был выкован полноразмерным, как и подобает  мечу,  предназначенному  для
сильных мужских рук.  Но...  -  Тут  эльф  сделал  паузу  и  внимательно
посмотрел на меч, который продолжала держать в руках Пакс.  -  Всем  вам
известно, что некоторые заколдованные мечи, предназначенные  к  тому  же
лишь одному человеку, могут до некоторых пределов изменять свою форму  и
размеры. До  тех  пор  пока  наследник  не  вырос  бы  настолько,  чтобы
управляться с этим клинком, королева носила его сама, поддерживая в  том
состоянии, в котором ей  было  удобно  пользоваться  этим  оружием.  Она
рассудила, что так меч будет в большей сохранности,  чем  если  оставить
его лежать без дела. Да, вот еще: несмотря на  то  что  меч  был  сделан
непосредственно для наследника и заколдован  под  его  имя  сразу  после
изготовления, другое заклинание было наложено на него как раз перед  тем
самым путешествием. До тех пор этот  клинок  мог  быть  использован  как
простое оружие любым человеком. После дополнительных заклинаний  он  мог
принадлежать только владельцу или искренне желавшим ему добра  людям,  а
попади меч в руки злых сил, он немед