бокий снег. В два прыжка гнедой оказался рядом с ней. Пакс
протянула Льет руку и помогла взобраться на круп своего  коня.  К  этому
времени  Гаррис   добил   зверя,   раненного   Эскерьелем,   но   третья
волкоподобная тварь решила загнать оставшуюся без  седока  лошадь  Льет.
Хозяйка стала  призывно  свистеть,  но  перепуганное  насмерть  животное
помчалось прочь не разбирая дороги.
   - Льет, спрыгивай! - приказала  Пакс.  -  Забирайся  на  коня  Сурии.
Держитесь вместе, а я попробую догнать твою лошадь. - Пустив  гнедого  в
галоп, Пакс одним движением загнала меч в ножны и, выхватив из-за  плеча
лук, наложила стрелу на тетиву.
   - Нет, госпожа! - закричал Гаррис. - Только не в одиночку!  Подождите
меня!
   - Может быть, именно этого они и добиваются. Без лошади нам никак!  -
крикнула в ответ Пакс, а ее конь уже мчался вдогонку убегавшей лошади  и
ее преследователя.
   Гаррис и Эскерьель помчались вслед за  Пакс.  Оставшаяся  без  седока
лошадь  неслась  вдоль  русла  ручья.  Кровожадная  тварь   стремительно
настигала ее. Пакс поблагодарила богов за то, что  те  надоумили  ее  не
убирать лук и стрелы во  вьюки,  и,  постаравшись  получше  прицелиться,
выстрелила. Стрела вонзилась хищнику в спину. Гнедой  скакун  постепенно
догонял зверя. Раненый, тот сбавил ход, и расстояние  между  ними  стало
быстро сокращаться. Пакс выхватила из  колчана  вторую  стрелу.  Теперь,
когда ее конь почти поравнялся с гигантским волком, целиться было легче.
Вторая стрела угодила хищнику между  ребер.  Зверь  взвыл,  побежал  еще
медленнее, заметно припадая на левую сторону. Кровавый след  тянулся  за
ним по снегу. Вдруг Пакс услышала крики Гарриса и Эскерьеля.
   Обернувшись, она увидела, что наперерез ее спутникам, отсекая  ее  от
них, скачут четыре всадника в  латах  серого  цвета  и  рогатых  шлемах,
которые Пакс так хорошо запомнила по походу в Дарение. Один из всадников
поскакал  навстречу  Пакс;  рядом  с  ним  на  поводке  несся  еще  один
гигантский волк. Остальные,  повернув  лошадей,  понеслись  в  атаку  на
оруженосцев. Пакс выпустила еще одну стрелу в хищника и забросила лук на
ветви ближайшего дерева. Вновь в ее руке сверкнул синим огнем эльфийский
клинок. Разворачивая гнедого, она,  уже  не  опасаясь  воющего  от  боли
зверя, одним взмахом меча снесла ему голову. Через секунду могучий  конь
уже нес Паксенаррион навстречу нападавшим.
   Один из незнакомцев  издал  какой-то  дикий,  душераздирающий  боевой
клич. Пакс уже давно не реагировала  на  такие  запугивания,  но  успела
заметить, что оруженосцам стало явно не  по  себе,  и  они  встревоженно
переглянулись. Тем временем противник,  который  несся  навстречу  Пакс,
спустил с поводка свою дрессированную тварь.  Огромный  зверь,  опережая
лошадь хозяина, понесся навстречу гнедому. Пакс  была  готова  к  такому
повороту событий. По ее команде гнедой приготовился к  прыжку,  и  когда
серый хищник с горящими глазами оказался на расстоянии двух-трех  шагов,
конь оттолкнулся от земли всеми четырьмя ногами, и хищник промчался  под
ним. Прежде  чем  кровожадная  тварь  сообразила  и  развернулась,  Пакс
стремительно налетела на ее хозяина.
   С такого близкого расстояния ей удалось  разглядеть,  что  казавшиеся
издалека серыми доспехи на самом деле были черного  цвета,  но  измазаны
какой-то серовато-белой не то краской, не  то  слизью.  В  руке  всадник
держал длинный, по всей видимости, тяжеленный меч с зазубренным,  словно
у пилы, лезвием. Встретив первый удар, эльфийский клинок тяжело застонал
от такой нагрузки,  но  прекрасно  справился  с  задачей.  Гнедой  вдруг
неожиданно дернулся и отодвинулся  подальше  от  коня  противника.  Пакс
успела бросить взгляд на эту лошадь и увидела, что ее  сбруя,  чепрак  и
нагрудник  сплошь  увешаны  острыми  зазубренными  крючками.  Противник,
громко  рассмеявшись,  занес  меч  для  следующего  удара.  Пакс   также
рассмеялась в ответ и, поднырнув под щербатый  клинок,  коротким  тычком
вогнала свой меч в стык между боковыми  пластинами  панциря  противника.
Удар пришелся в нужное место, но, к несчастью, ей не удалось вонзить меч
достаточно глубоко. Лишь кончик лезвия обагрился кровью врага. Случилось
так потому, что именно в этот момент гнедой подскочил на несколько футов
вверх, отчего Пакс чуть не выронила меч из рук. Она знала, что  ее  конь
не позволяет себе таких неожиданных маневров без крайней  необходимости.
Так было и в этот раз. Не успели его копыта вновь вонзиться в снег,  как
на то место, где он  только  что  стоял,  приземлился  гигантский  волк.
Хищная тварь не ожидала такой  прыти  от  намеченной  жертвы  и  на  миг
потеряла равновесие. В  следующую  секунду  гнедой  вновь  подпрыгнул  и
рухнул всем своим весом и четырьмя копытами на зверя. Гигантский волк  с
переломанным позвоночником жалобно взвыл от боли, не в силах  встать  на
лапы или сдвинуться с места.
   У Пакс не  было  времени  добивать  его.  Она  успела  заметить,  что
оруженосцам  приходится  очень  и  очень  несладко.  Нападавшим  удалось
оттеснить их, и теперь ее друзья сбились в тесную группу вокруг  мертвой
вьючной лошади. Льет отражала нападение уже в роли  пехотинца.  По  всей
видимости, вскоре к ней должна была присоединиться и Сурия - лошадь  под
ней сильно хромала. Эскерьель и Гаррис как могли прикрывали их, но  один
из нападавших всадников был вооружен длинным копьем с крюком  на  конце,
действуя которым он мог теснить оруженосцев, оставаясь вне  досягаемости
их мечей. Все спутники Пакс  были  в  крови;  впрочем,  издали  не  было
понятно, ранены они сами или это кровь лошадей.
   Раненный Пакс всадник еще мог сопротивляться и вести бой, но  ей  уже
было не до него. Она бросилась в атаку на остальных, понимая, что ей  во
что бы то ни стало нужно выбить это страшное копье  из  рук  противника.
Только так она могла развязать руки  своим  товарищам.  Прежде  чем  она
добралась  до  намеченного  в  жертвы  врага,  двое   других   всадников
развернулись и понеслись ей наперерез. Копьеносец, изрядно постаравшись,
вполне мог один не только сдерживать  атаки  оруженосцев,  но  и  вообще
держать их на одном месте.  Скачущие  в  сторону  Пакс  всадники  издали
похожий на волчий вой боевой клич. В ответ Пакс во весь голос закричала:
   - С нами сила Великого Господина и Геда!
   С ближайшим из нападавших она сошлась лоб в лоб, понимая,  что  таким
образом подставляет бок второму противнику, но рассчитывая на то, что ее
гнедой успеет вовремя отскочить. Первый  из  нападавших  подался  назад,
явно желая увести Пакс подальше от оруженосцев и  полностью  переключить
ее внимание на себя. Пакс не поддалась на эту уловку и,  подняв  гнедого
на дыбы, резко повернулась в сторону. Сделала она это как  раз  вовремя,
чтобы уклониться от атаки второго всадника,  решившего  напасть  на  нее
сзади. Она смогла нанести ему  страшной  силы  удар  по  доспехам.  Латы
зазвенели, всадник покачнулся в седле, и конь пронес его мимо Пакс.
   Она развернулась, чтобы вновь сойтись лицом к лицу с первым  из  этих
всадников. Гнедой полноценно участвовал в битве: он  чуть  попятился  и,
встав на дыбы, обрушился передними копытами на  шею  лошади  противника.
Пакс отразила удар, который должен был перерубить ее коню  сухожилия,  и
попыталась вонзить меч противнику в горло. Тот увернулся и  вновь  занес
свое оружие для очередного удара. Под  заостренным  книзу  забралом  его
шлема, над грудной пластиной доспехов оставался небольшой зазор.  Лошади
продолжали  ржать  и  пытались  укусить  друг  друга;  при  этом  гнедой
неумолимо давил коня противника книзу. Пакс  повторила  попытку  вонзить
меч в уязвимое место под забралом врага. Тот попробовал отклониться,  но
в этот момент его лошадь споткнулась  и  резко  дернулась  назад,  чтобы
вырваться из-под навалившейся на нее тяжести тела гнедого. При этом,  не
удержавшись  на  ногах,  лошадь  стала   заваливаться   набок.   Пытаясь
удержаться в седле, всадник откинулся назад, и в ту же секунду его горло
было вспорото острием меча Пакс. Всадник и конь рухнули на снег, заливая
его кровью.
   Гнедой чуть попятился, и тут  на  Пакс  обрушился  страшный  удар  со
спины, едва не выбивший ее из седла. Ее левая рука онемела  и  бессильно
повисла, выпустив поводья.  Затем  по  ней  разлилась  острая  боль,  от
которой у Пакс свело пальцы. Из последних сил она обернулась и встретила
лицом к лицу второго нападавшего. Судя по всему, он был опытным воином и
прекрасно владел мечом. К тому же  боковым  зрением  Пакс  увидела,  что
самый первый противник, раненный ею, медленно приближается  к  месту  ее
поединка. Он не без труда держался в седле, сидел  чуть  согнувшись,  но
при этом уверенно держал в руках оружие.
   - Да хранит тебя Фальк! - услышала она крик одного из оруженосцев.
   - С нами Гед и Фальк - святые воины Великого Господина! -  прокричала
она в ответ. Ее меч вновь и вновь взлетал  в  воздух  и  обрушивался  на
врага. Словно предупреждая хозяйку об опасности, гнедой захрапел и  чуть
повернулся. Пакс успела среагировать и встретила  подъехавшего  раненого
противника скользящим ударом по  ноге.  Из  образовавшейся  раны  ручьем
хлынула кровь. Теперь  вновь  тот,  второй.  Понимая,  что  пробить  его
доспехи будет трудно, Пакс снова нацелилась  на  раскрывающийся  просвет
между забралом и нагрудником. Врагу удалось уйти от ее удара,  затем  он
сам, сделав хитрый финт, сумел занести клинок прямо  над  головой  Пакс.
Неожиданно за его спиной возник силуэт  Эскерьеля,  и  всадник  в  серых
доспехах получил не смертельный, но спасительный для Пакс удар в  спину.
Когда он инстинктивно  обернулся,  чтобы  встретить  оказавшегося  сзади
противника, Пакс изо всех сил вонзила меч ему  в  бок  между  пластинами
доспехов. Всадник рухнул  на  землю,  и  его  растерявшаяся  лошадь  еще
прошлась по нему копытами. Пакс развернулась и атаковала державшегося из
последних сил в седле первого врага. На него обрушился град ее ударов, и
через несколько секунд третий труп в серых доспехах рухнул на заметенную
снегом поляну.
   Всадник с копьем остался один против пусть и раненых, но все же  пяти
нападавших. К удивлению оруженосцев, он не обратился в бегство. Пакс  же
поняла, что справиться с ним будет труднее, чем с остальными. Было в его
поведении что-то особенное, неуловимо грозное и чрезвычайно опасное. Его
конь, повинуясь хозяину, отступил на несколько шагов, и  всадник  как-то
странно, непривычным образом перехватил свое грозное копье - так, словно
это было не колющее, а легкое метательное оружие. Наконечник  копья  был
нацелен на Эскерьеля.
   - Уходи! Уходи назад! - закричала Пакс, поняв,  что  сейчас  случится
непоправимое. - Пригнись!  Уходи  зигзагами  и  падай!  -  кричала  она,
бросаясь к  противнику,  но  понимая,  что,  скорее  всего,  не  успеет.
Эскерьель,  не  поняв,  что  происходит,  остановился  и  с   удивлением
посмотрел на Пакс.
   С наконечника копья неожиданно сорвалась огненная стрела. Она ударила
Эскерьеля прямо в грудь, и он беззвучно рухнул на  снег.  Стремительный,
как  змеиный  язык,  всадник  развернул  коня  и,  воспользовавшись  тем
замешательством, которое произвело  на  оруженосцев  колдовское  оружие,
вновь занес копье и  стал  нараспев  читать  какую-то  мрачную  литанию.
Гнедой стремительным галопом несся к нему, но противник успел  выпустить
в сторону оруженосцев еще одну огненную стрелу. На этот раз она попала в
Гарриса и выбила его из седла. Теперь чудовищное копье нацелилось  прямо
на Пакс. Черный всадник вновь затянул свое заклинание. Пакс прокричала в
ответ молитву своим богам, и навстречу огненной стреле с клинка ее  меча
сорвался и понесся вихрь  синего  пламени.  Когда  два  огня  сошлись  в
ледяном зимнем воздухе, раздался взрыв, подобный раскату грома, отчего у
Пакс даже заложило уши. Главное было сделано -  она  выиграла  несколько
драгоценных секунд и теперь была совсем  рядом  с  противником,  на  том
расстоянии,  где  сталь  и  сила  мышц  оказываются  эффективнее  любого
колдовства.
   Стоило клинку Пакс встретиться с копьем врага, как  она  поняла,  что
этот поединок будет по-настоящему трудным, действительно на  пределе  ее
возможностей. Вновь и вновь сходились равные  по  силам  противники,  их
лошади  уже  перемешали  снег  с  землей,  и   теперь   место   поединка
представляло собой серое пятно на  белой,  кое-где  окропленной  красным
поляне.  Наступил  момент,  когда  Пакс  не  столько   поняла,   сколько
почувствовала, что гнедой начинает уставать. Он потемнел от пота, хлопья
пены слетали с его губ, но  он  столь  же  упорно  продолжал  сражаться,
угадывая каждое пожелание хозяйки и раз за  разом  спасая  ее  жизнь.  В
какой-то миг Пакс и ее конь встали против солнца. Его  лучи,  отраженные
снегом, ударили им  в  глаза.  Вдобавок  именно  в  этот  момент  гнедой
поскользнулся, встав одним задним  копытом  на  подвернувшийся  под  его
весом камень. Не успел конь восстановить равновесие, как этой  секундной
заминкой воспользовался противник, и в тот же миг  копье  чуть  было  не
вонзилось в Пакс. Неимоверным усилием она сумела увернуться  от  острого
наконечника, покрытого, как она уже давно заметила, подозрительным бурым
налетом - скорее всего, яд. Увы, от зазубренного крюка ей увернуться  не
удалось. Его острие зацепило Пакс  под  мышкой,  и,  резко  попятившись,
всадник в серых доспехах выдернул свою противницу из седла,  как  улитку
из раковины. Пакс упала на снег, перекатилась с боку на  бок,  извиваясь
всем телом, чтобы сорваться с прижимавшего ее к  земле  крюка.  Каким-то
чудом острые зазубрины на стальном крюке не зацепили ее кольчугу, и Пакс
вскочила на ноги уже свободной. Всадник засмеялся чудовищным злым смехом
и бросился в атаку. Он решил, что победа уже практически одержана и  что
ему остается лишь добить почти поверженного противника. Не учел он  лишь
того, что давно прошли те времена, когда несущаяся  на  Пакс  лошадь  со
всадником-копьеносцем могла заставить ее замереть от страха. Годы службы
в пехотной роте сделали свое дело. Пакс была готова, и когда  наконечник
копья почти уперся ей в грудь, она низко присела, а затем изо  всех  сил
выпрыгнула  навстречу  несущемуся  на  нее  всаднику.  Левой  рукой  она
схватила его за плечо и потянула вслед за собой на землю. Ее  обнаженная
правая рука, сжимавшая меч, взмыла вверх, занеся оружие для удара.
   Всадник не удержался в седле и вместе с Пакс повалился на  снег.  Как
она и рассчитывала, в падении противник  выпустил  копье  из  рук,  и  в
результате   этого    рассчитанного    и    многократно    отработанного
акробатического трюка в  момент  приземления  Пакс  оказалась  сверху  и
придавила  врага  к  земле.  Прежде  чем  он  понял,  что  произошло,  и
сообразил, как можно защититься в  такой  ситуации,  Пакс  вспорола  ему
горло по дуге, от уха до уха.
   Все разом стихло. До слуха Пакс больше не  доносились  ни  крики,  ни
тяжелое дыхание противника, ни ржание лошадей, ни звон металла.  Она  не
без труда встала, чувствуя, как стынет под кольчугой  намокшая  в  крови
одежда. Это была кровь поверженных врагов и, несомненно, ее собственная.
Пакс начал бить сильный озноб - первый признак предельной  усталости.  В
нескольких шагах от нее Льет и Сурия растерянно стояли на снегу спина  к
спине, прикрывая неподвижно лежащего Гарриса.  Их  лица  были  настолько
бледны, что почти не отличались цветом от серого, истоптанного  копытами
снега. Чуть поодаль,  там,  где  его  настигла  огненная  стрела,  лежал
Эскерьель.
   Только теперь Пакс смогла  перевести  дыхание.  Она  остановилась  и,
устремив взгляд в небо, обратилась к богам со словами благодарности:
   - Хвала вам, Гед и Фальк! И пусть примет  мою  благодарность  Великий
Господин!
   Затем, вытерев меч о плащ, она вложила клинок в  ножны  и  подошла  к
оруженосцам.
   - Как Гаррис? - спросила она.
   - Он жив, - ответила Сурия. - По крайней мере  он  дышит,  хотя  и  с
трудом. - Сама она при этом опустила голову, стараясь не столько  скрыть
слезы, сколько перебороть свой плач.
   - Ты все сделала правильно, - все еще задыхаясь, сказала Пакс.  -  Вы
все вели себя так, как нужно. Сурия, ты не ранена?
   - Нет, госпожа. - Ее голос задрожал, и сквозь слезы самая младшая  из
оруженосцев произнесла:
   - Я... я не смогла... я не сделала того, что должна была...
   Пакс сдернула с рук пропитавшиеся кровью перчатки и  положила  ладонь
на плечо Сурии.
   - Сурия, ты сделала все, что могла, и  сделала  немало,  поверь  мне.
Поверь также на слово, что эти четверо - едва  ли  не  самые  опасные  и
сильные противники из тех, с кем можно встретиться в этих краях.  Уверяю
тебя, далеко не каждому из рыцарей доводилось вступать  в  бой  с  таким
противником. И, увы, лишь немногим из  них  улыбается  удача  рассказать
потом об исходе этого поединка. Льет, а что с тобой? Ты ранена?
   Та кивнула:
   - Да, но, по-моему, не тяжело, госпожа. Один раз я не  увернулась  от
меча, и дважды это кошмарное копье пусть  вскользь,  но  все  же  задело
меня.
   - Нужно посмотреть, что с Эскерьелем. Сурия, пойдем со  мной,  а  ты,
Льет, оставайся с Гаррисом. Потом посмотрим,  может  быть,  мне  удастся
исцелить тебя сразу же.
   Эскерьель лежал на спине, раскинув руки, - так, как  упал  с  лошади.
Кожа его была холодна почти как снег, но,  наклонившись  над  ним,  Пакс
почувствовала слабое дыхание.
   - Нужно перенести его туда, где лежит Гаррис, - сказала  Пакс.  Сурия
кивнула и просунула руки под плечи оруженосца. Пакс взяла его за ноги.
   - Госпожа, а что это было? Я имею  в  виду  эти  огненные  стрелы,  -
спросила Сурия.
   - Точно я и сама не знаю, - ответила  Пакс.  -  Это  какое-то  особое
оружие, овладеть которым смогли  члены  этого  зловещего  ордена.  Очень
похоже на молнию, но, конечно, гораздо слабее. Впрочем, этой силы  почти
всегда хватает, чтобы убить или тяжело ранить.
   Эскерьеля уложили на снег рядом с Гаррисом. Пакс положила  ладони  им
на лица.
   - Они оба живы, - сказала она, - но я не  знаю,  поправятся  ли  они.
Нужно срочно поставить палатку, потому что, даже  если  мне  удастся  им
помочь, им надо будет находиться в  тепле,  чтобы  восстановить  силы  и
прийти в себя.
   Неожиданно  где-то  совсем  рядом  заскрипел  снег   под   лошадиными
копытами. Пакс подняла голову и с удивлением  обнаружила,  что  ее  конь
неспешно, но очень целеустремленно легкой рысью направился к  замерзшему
ручью. На мгновение у Пакс перехватило дыхание. Она с ужасом представила
себе, что гнедой решил бросить ее. Означало ли это, что  она  больше  не
является паладином, или просто было признаком того, что миссию,  которую
она считала делом своей жизни и чести,  ей  выполнить  не  удастся?  Эти
мысли пронеслись в голове  Пакс,  но  по-настоящему  испугаться  она  не
успела. Буквально через секунду она поняла, что  ее  конь  направился  к
стоявшей поодаль лошади  Льет,  по-прежнему  боявшейся  подойти  к  тому
месту, где только что кипел бой. Гнедой, чувствуя себя  вожаком  в  этом
табуне, просто решил пригнать отбившуюся  лошадь  поближе  к  остальным.
Пакс вновь посмотрела на Льет и Сурию, пока еще  державшихся  на  ногах.
Оценив состояние обеих, Пакс велела Сурии, которая почти не пострадала в
бою, снимать вьюки с погибшей лошади и ставить палатку.
   Затем она обернулась к Льет.
   - Теперь давай-ка займемся тобой. Не думай, что твои  раны  -  просто
царапины. Вряд ли они заживут сами собой.  Я  попытаюсь  исцелить  тебя,
причем займусь тобой первой, потому что потом тебе придется помочь Сурии
заниматься устройством лагеря. Нам всем, и в первую очередь Эскерьелю  и
Гаррису, понадобятся крыша, тепло и горячая еда. - Договорив, Пакс взяла
в руки ладони Льет и стала молиться. Она почувствовала, как яд разъедает
раны, как постепенно проникает через кровь все глубже и глубже  в  тело,
как вытягивает из Льет  силы  и  подкрадывается