,
уже не удастся.
   - Будем надеяться, - сказал король, вскочивший  с  разостланного  для
него прямо на снегу плаща. Судя по его голосу, усталость все же давала о
себе знать. Пелан подошел к тому углу каре, который был  ближе  всего  к
поросшему лесом склону холма. Пакс последовала за ним и направила  в  ту
сторону луч волшебного света. Опушка едва угадывалась в  темноте.  Между
деревьями что-то двигалось.
   - Что бы это ни было, оно... оно очень большое, - негромко произнесла
Доррин. - И оно не одно. Король вздохнул:
   -  Честно  говоря,  я  бы  предпочел  неожиданное  появление  когорты
лионийских солдат. Так просто, хотя бы для разнообразия.
   Тем временем из леса на открытое пространство выбралась  целая  толпа
каких-то странных существ.  Пакс  узнала  среди  них  нескольких  чудищ,
подобных тому, что жило в логове бандитов под Бреверсбриджем.  Огромные,
волосатые, лишь отдаленно напоминающие людей твари.
   - Золотая клятва Фалька! - пробормотал Гаррис. -  Это  же  джибба!  И
кажется, не один.
   - Разве это не холсы? - спросила Пакс.
   - Нет, холсы живут в воде. Они не  такие  волосатые  и,  главное,  не
такие здоровенные и сильные. Нет, это джиббы. А вот другие...
   Орков Пакс повидала на своем веку немало. Но  ей  еще  не  доводилось
видеть их охотничьих псов - огромных, ростом  почти  по  плечо  среднему
человеку,  темно-бурых  зверей,  которые  бежали  рядом   с   хозяевами,
точь-в-точь как свора гончих.
   - Это фолокаи, - доложила Льет. - Быстрые, сильные и очень злобные.
   - Ну, в этом я и не сомневалась, - сказала Пакс. - Какие у них слабые
места?
   - У джибб - не знаю. Фолокаи - ночные хищники. Они не  любят  огня  и
яркого света. Но они хитрые и умные, по крайней мере не  глупее  волков.
Живучести их можно только  позавидовать:  смертельным  оказывается  либо
удар в сердце, либо в основание черепа.
   Через несколько секунд дикие  кровожадные  создания  уже  мчались  по
склону долины. Пакс зажгла волшебный свет  и  вскочила  в  седло,  чтобы
лучше видеть, что происходит вокруг. Похоже, что  появление  непонятных,
но явно опасных созданий обеспокоило когорты противников не меньше,  чем
отряд Пелана. До слуха Пакс доносились крики как на паргунском, так и на
тсайском языке, а также вопли орков, которые чуть не  передрались  между
собой, выясняя, на кого следует нападать: на одну из когорт Верракая или
на отряд, занявший оборону в центре долины. В полосе  света  от  факелов
над гвардейцами Верракая мелькнул один из жрецов Лиарта. Послышалась его
отрывистая команда, отданная оркам. Пакс увидела, как к  ним  обернулись
их мерзкие рожи, и заметила, что один  из  фолокаи  присел,  готовясь  к
прыжку.
   Размахивая короткими копьями над головами, орки бросились в атаку  на
отряд Пелана. Первый  фолокаи  высоко  подпрыгнул  и,  перемахнув  через
первую шеренгу, вцепился  в  ближайшего  солдата,  стоявшего  во  второй
линии. Пакс уже была рядом. Ее  гнедой  конь  успел  аккуратно  обогнуть
всех, стоявших в строю. Быстрым движением  она  вонзила  меч  в  затылок
огромному зверю. Голова фолокаи поникла, но в следующую  секунду  острые
клыки второго такого же хищника с  лязгом  сомкнулись  на  ее  кольчуге.
Гнедой резко развернулся и лягнул фолокаи, отбросив  того  на  несколько
шагов. Тот мгновенно вскочил на ноги  и  злобно  оскалился,  нацеливаясь
перегрызть коню сухожилия. Пакс дождалась, пока хищник  бросится  на  ее
скакуна, и попыталась вновь одним вертикальным ударом меча разделаться с
огромной зверюгой. Удалось ей это  лишь  частично:  смертельно  раненный
фолокаи подпрыгнул на высоту ее лица, и если бы не стальной  шлем,  Пакс
было бы не сносить головы в самом прямом смысле этого слова. Ей пришлось
добивать хищника еще одним ударом меча в брюхо. Выдернув меч из  мертвой
туши зверя, Пакс огляделась. Двое джибб, прихватив из  леса  здоровенное
бревно, бросились на шеренгу, действуя им, как тараном. Им  уже  удалось
пробить строй солдат, и лишь удары мечей  маршала  Сулинерриона  и  Льет
замедлили их продвижение к  центру,  впрочем  не  причиняя  этой  словно
закованной в броню нечисти особого вреда. По всей видимости,  веса  меча
было недостаточно, чтобы пробить их  толстенную  шкуру.  Пакс  вспомнила
Мала из Бреверсбриджа и поискала среди ополченцев кого-нибудь,  кто  был
бы вооружен тяжелым топором.  Во  второй  шеренге  отряда  действительно
стоял здоровенный на вид дровосек, который пока был занят лишь тем,  что
подбадривал сражавшихся в первом ряду. Слегка ткнув его острием  меча  в
плечо, Пакс привлекла внимание ополченца, и  он  мгновенно  развернулся,
занося топор для разящего удара.
   - Эй, полегче! Давай за мной! - крикнула Пакс. Дождавшись понимающего
кивка, она повела коня вперед через шеренги ополченцев, чтобы ударить по
джиббам  сзади.  -  Руби  им  позвоночник!  -  крикнула  она  дровосеку,
одновременно вонзая меч  между  чешуйчатой  шеей  и  толстенной  роговой
пластиной на плече почти неуязвимой твари. Этим лихим  маневром  Пакс  и
дровосек избавили отряд от перспективы  перестроения  и  ведения  боя  с
парой почти непобедимых чудовищ в тылу. При  этом  в  пылу  боя  она  не
забыла о том, что, решившись  на  такой  рискованный  обход  противника,
оказалась вне строя своего отряда, так же как и вышедший ей  на  подмогу
ополченец. Прикрыв его отступление за первую шеренгу, Пакс еще несколько
раз повернула коня кругом,  чтобы  несколькими  ударами  меча  заставить
ненадолго отступить орков, вознамерившихся закрепить успех  джибб.  Пакс
поняла, что ее, по всей видимости, пытаются увести подальше от отряда, и
была очень благодарна сержанту  из  когорты  Доррин,  который  мгновенно
перестроил солдат так, что Пакс оказалась внутри строя.
   Тем временем Пелан вступил в схватку с другим фолокаи, перепрыгнувшим
через головы  солдат.  За  хищником  Пакс  увидела  лежавшего  на  земле
Гарриса. Маршал Секлис попытался зайти зверю во фланг, но тот  мгновенно
оценил  ситуацию,  громко  зарычал  и  ложной  атакой  заставил  маршала
отступить на пару шагов. Затем фолокаи моментально развернулся  и  опять
набросился на короля. Эльфийский клинок  взмыл  вверх,  успев  сверкнуть
ярко-синей молнией, и прежде чем Пакс успела  вмешаться,  король  всадил
меч в сердце фолокаи. Зверь рухнул на землю, все еще пытаясь  дотянуться
до противника когтями или зубами.
   Из леса появлялись все новые орки, уже без размышлений бросавшиеся  в
атаку на отряд Пелана. Бой шел уже по всей восточной  стороне  холма.  В
темноте за передними шеренгами когорты гвардейцев Верракая Пакс заметила
свет факелов.
   - Это паргунцы, - негромко, так, чтобы слышали только офицеры, сказал
король. - Сейчас они тоже пойдут в атаку.
   - Что, в темноте? - изумился Аммерлин.
   - Да. Они иногда так делают: выделяют часть солдат, чтобы те  держали
факелы.
   - Сколько времени мы еще...
   Не дослушав Аммерлина, король обратился к Паксенаррион:
   - Слушай, Пакс, сколько может гореть этот волшебный свет?
   - Не знаю,  -  ответила  она.  -  Никогда  не  пыталась  одновременно
освещать пространство вокруг себя и вести бой.
   - Тут найдется кому вести бой, - мрачно  сказал  Пелан.  -  А  ты  уж
постарайся, добавь нам света, а мы от души  помашем  мечами  и  за  тебя
тоже.
   Пакс не успела ни о чем попросить богов, а вокруг нее  уже  разлилось
волшебное свечение. Было оно ярче, чем когда-либо  прежде.  На  миг  она
вспомнила волшебный свет, разливавшийся вокруг Сибили в ту  ночь,  когда
они штурмовали городскую стену. На  этот  раз  ее  собственный  свет,  в
котором ни предметы, ни люди не отбрасывали тени, осветил узкую  долину.
На минуту паргунские когорты  остановились,  а  затем  продолжили  марш,
заходя  отряду  Пелана  в  тыл  и  во  фланг.  Стоявшие  ближе  всех   к
оборонявшимся гвардейцы Верракая закрыли глаза  руками  и  старались  не
смотреть на этот слепивший их свет. Сидя в седле, Пакс увидела,  как  на
какое-то время замерли на опушке и готовившиеся к решающему штурму орки.
Собравшись огромной толпой, они ринулись вниз по склону. Волшебный  свет
отражался в глазах противников, сверкал на клинках мечей и  наконечниках
копий. Пакс увидела, как один из фолокаи, в последний раз оскалившись  и
сверкнув клыками, развернулся и  бросился  в  лес,  не  выдержав  яркого
света. Гнедой медленно разворачивался на месте, давая  Пакс  возможность
оценить обстановку вокруг ее отряда. Противник наседал со  всех  сторон,
сдавливая небольшое  каре  все  теснее  и  теснее.  Оставшиеся  в  живых
верховые и вьючные лошади сбились в  центре  строя  плотной  группой  и,
нервно прядая ушами, время от времени тихонько и жалобно ржали.
   И вот когорты противника бросились в последнюю  решающую  а-таку.  Не
обращая внимания на крики, звон металла  и  стрелы,  пролетавшие  совсем
рядом с нею, Пакс подняла к небу меч и стала молиться.  Всей  душой  она
стремилась достучаться этой молитвой до богов, моля их лишь об  одном  -
чтобы они помогли ей удержать этот волшебный свет над полем боя, где  ее
товарищи сошлись в последнем бою с жестоким и многократно  превосходящим
их по численности противником.

Глава XXXI

   Сколько  времени  Пакс  удалось  бы  удерживать  волшебный  свет  над
сражающимися товарищами, ей так и не довелось узнать. В какой-то  момент
пронзительный мелодичный звук эльфийского горна  всколыхнул  ее  сердце.
Этот звук она однажды услышала в  Колобии  и  запомнила  на  всю  жизнь.
Посмотрев на восток, Паксенаррион увидела, как по поросшему лесом склону
холма  скатывается  вниз,  в  долину,  волна  серебряного  света.  Между
деревьями замелькали те,  кого  людям  уже  давным-давно  не  доводилось
видеть. Высокие, стройные,  верхом  на  бледных,  как  пена,  освещенная
звездами, скакунах, они мчались во весь опор, и их перекличка  сливалась
в единую мелодию, перекладывавшую на свой лад музыку  сражения.  Шеренга
за шеренгой выходили они из темного леса, неся с собой  аромат  весны  и
свет эльфийских королевств - свет, порожденный не солнцем и не звездами.
Оказавшиеся ближе всех к лесу орки забеспокоились и в  какой-то  момент,
не сговариваясь, бросились бежать. Далеко уйти  они  не  успели:  первая
шеренга эльфийских рыцарей уже налетела  на  них.  Стоявшая  на  том  же
фланге когорта гвардейцев Верракая запаниковала и нарушила строй.  Часть
эльфов сменила направление, преследуя тех, кто пытался бежать. Остальные
продолжали двигаться вперед стройными рядами.  Пакс  не  поверила  своим
глазам, когда увидела скакавшую в середине  эльфийского  строя  всадницу
без доспехов. Боясь поверить в то, что происходит, и опасаясь радоваться
преждевременно, она посмотрела туда, где еще недавно стояли  бок  о  бок
паргунцы и гвардейцы Верракая.  Оставшись  без  прикрытия  разбежавшихся
гвардейцев, когорты  паргунских  солдат  отступали  достойно,  удерживая
строй.   Еще   одна   группа   эльфийских   рыцарей   проскакала   вдоль
противоположной стороны каре  защищавшихся  солдат  Пелана.  Серебристый
свет накрыл обороняющихся, сияющей стеной отгородив их от нападавших.
   К крикам и лязгу металла - привычным звукам боя  -  добавились  новые
ноты: звон копыт эльфийских  скакунов,  пронзительные  крики  всадников,
испуганные возгласы и даже  мольбы  о  пощаде  со  стороны  отступающего
противника. К ее удивлению,  вокруг  короля  образовалось  словно  озеро
тишины: все меньше и меньше проникали в центр каре когорты Пелана  звуки
жаркого боя. Без единого слова передние шеренги каре с той стороны,  где
командовала Доррин, разомкнулись и пропустили  внутрь  строя  эльфийских
всадников. Без единого слова, в полной тишине Пелан шагнул им  навстречу
и  поднял  меч  в  знак  приветствия.  Сжимая  занесенный  над  головой,
сверкающий голубыми всполохами меч, он выглядел как  король  из  древней
легенды. Королева эльфов, подъехав к нему вплотную, наклонилась в седле,
сняла с его головы шлем и передала его Льет, мгновенно преодолевшей  тот
шаг, на расстоянии которого она оставалась  от  своего  короля  все  это
время.  Тогда  Пелан  опустил  меч  и  преклонил  колени  перед  великой
альфарой.
   - Госпожа, - сказал он, и голос его  зазвучал  совершенно  по-новому;
таким Пакс его еще никогда не слышала. - Какая честь для меня...
   - Ваше величество, - последовал ответ, и, услышав  этот  голос,  Пакс
отбросила последние сомнения относительно того, кем была эта  прекрасная
всадница. - Вы тоже оказали большую честь нам - как нашему народу, так и
нашему королевству.
   Король поднял голову и обратился к Госпоже с вопросом:
   - Значит, вы согласны признать меня...
   - Встаньте,  ваше  величество.  -  Жестом  показав  на  меч,  Госпожа
продолжала:
   - Я видела, как сын моей дочери защищается мечом, который был выкован
для него в год его рождения лучшими мастерами моего народа. Я  видела  и
слышала, как этот меч отозвался  на  прикосновение  руки  его  истинного
хозяина. Мы прибыли  сюда,  чтобы  приветствовать  вас  и  возрадоваться
вместе с вами вашему прибытию, и мы  глубоко  сожалеем  о  том,  что  не
успели сделать это чуть раньше.
   Король встал на ноги и, держа меч перед собой, подошел к скакуну,  на
котором сидела Госпожа. Она слегка  наклонилась  и  прикоснулась  к  его
голове. Одно легкое касание руки, сверкнувшей серебряным огнем. В голосе
альфары послышалось искреннее удовольствие и веселье:
   - Если бы я в чем-то и сомневалась,  сын  моей  дочери,  сами  враги,
которых ты себе нажил, были бы прекрасными свидетелями в твою пользу. Ни
один человек, сердце которого отдано пороку, не собрал  бы  против  себя
такую армию.
   Король спокойно и не смущаясь рассмеялся:
   - Госпожа, благодарю вас за ваше доверие. С другой стороны, я не могу
не спросить вас: не считаете аи вы, что только безнадежно глупый человек
мог накликать на себя столько бед сразу?
   - Я так не думаю. Глупые люди слишком осторожны. Но, ваше величество,
я вырвала вас из неоконченной битвы. Быть может,  вы  желаете,  чтобы  я
предоставила  вам  возможность  закончить  ее?  Мои   рыцари   в   вашем
распоряжении.
   Оглядев свой отряд и сверкающее подкрепление, король сказал:
   - С вашего позволения, уважаемая Госпожа, мы постараемся очистить эту
долину от всякой гадости, надолго отвадив силы зла от этих мест.
   Альфара поклонилась, и король стремительным шагом  вернулся  к  своим
защитникам. Пакс вдруг поняла, что давно уже  не  освещает  пространство
вокруг отряда Пелана. Погас ли волшебный свет из-за того, что истощились
ее силы, или  от  пережитого  ею  потрясения,  она  не  знала,  но  факт
оставался фактом: над долиной горел лишь свет эльфов. Король  же,  заняв
свое место в центре каре, подозвал ее к себе. Никогда еще Пакс не видела
столько величия в его облике.
   - Паксенаррион, - обратился он к ней, - мы не будем гнать паргунцев и
стремиться перебить их солдат. Я подозреваю, что их фактически  заманили
сюда,  чтобы  впоследствии   обвинить   во   вторжении   на   территорию
сопредельного королевства и в резне, учиненной над  отрядом  лионийского
короля. Пусть уходят. Я не хочу бессмысленных жертв среди моих солдат  и
солдат соседнего, пусть и враждебного мне королевства. Не нужна мне и их
слепая ненависть и жажда мести. Но что касается жрецов Лиарта"  орков  и
слуг Верракая, то они должны ответить за все.
   - А вы, ваше величество? Как же вы? - спросила Доррин.
   - Я останусь здесь, и если будет на то воля Великой Госпожи, поговорю
с ней. Мне нужно спросить ее очень и очень о многом.
   В ту ночь противник оказался заперт словно  ожившей  тьмой  леса,  не
позволившей никому покинуть долину. До  самого  утра  эльфийские  рыцари
прочесывали ее склоны и дно. Все три маршала и  Пакс  скакали  вместе  с
эльфами, выслеживая и  преследуя  жрецов  Лиарта.  К  утру,  добавившему
золота к серебряному свету, осиявшему  долину,  Пакс  успела  убить  еще
двоих жрецов в рогатых шлемах. Каждый маршал записал  на  свой  счет  по
одному жрецу, и еще одного эльфы обнаружили скончавшимся от ран.  Помимо
жрецов, убитыми оказались два десятка джибб,  дюжина  фолокаи  и  больше
сотни орков. Паргунские когорты  стояли,  запертые  невидимой  стеной  в
дальнем конце долины, лишь по привычке сохраняя какое-то подобие  строя.
Когорты барона Верракая были разбиты на несколько  групп,  разоружены  и
взяты  под  охрану.  Больше   половины   стрелков   Комхальта   погибли.
Оставшиеся" так же как. и гвардейцы Верракая, стояли, тесно  сбившись  в
одну  плотную  кучу"  под  неусыпным  надзором  конвоиров.  Что  же   до
последователей Лиарта, то большую часть из них разметали по всей  долине
и затоптали копытами эльфийских скакунов.
   Пакс вернулась к строю  королевского  отряда,  щурясь  от  смешанного
сияния эльфийского света и солнечных лучей. Она сразу же  присоединилась
к маршалам, вознесшим молитву об исцелении раненых. Когда  последний  из
исцеленных уснул, положенный, на ворох теплых плащей,  чтобы  набираться
сил, Пакс почувствовала рядом е собой чье-то  присутствие.  Обернувшись,
она обомлела.
   За  ее  спиной  стояла  Госпожа  Леса  и  смотрела  на  нее  в  упор,
пристально, так же как недавно смотрела в глаза королю.
   - Я хочу поговорить с  тобой,  паладин  Геда,  -  произнесла  Великая
Госпожа.
   Пакс вслед  за  ней  отошла  чуть  подальше  от  раненых.  За  время,
прошедшее с тех пор, как королева эльфов появилась в долине, по  берегам
ручья не только растаял снег, но и появилась нежная зеленая травка.  При
этом  каждый  росток,  каждая  травинка,  казалось,  переливались  всеми
цветами радуги. Госпожа подвела Пакс  к  самому  берегу  ручья,  где  на
высоком  пригорке  уже  распустились  первые  желтые  цветы.  Здесь  она
расстелила плащ прямо на земле и жестом предложила Пакс  сесть  рядом  с
собой. Пакс, робея и  стесняясь,  аккуратно  села  на  самый  краешек  и
поджала под себя ноги. Некоторое время они сидели молча, прислушиваясь к
журчавшему по-весеннему ручейку.
   - Мы появились здесь не для того,  чтобы  воевать,  -  этими  словами
нарушила тишину королева эльфов. - Просто я захотела сама встретиться  с
Фалькьери перед тем, как он войдет в Чайю.
   - Я помню это ваше желание, - сказала Пакс.
   - Я  вовсе  не  хочу  уязвить  твою  честь,  когда  говорю,  что  мне
захотелось самой увидеть его. До  нас  дошли  известия  о  том,  что  ты
позволила взять себя в плен и  попросила  одного  из  киакданов  разжечь
священный костер от его имени. - На мгновение взгляд Госпожи стал  более
суровым и жестким. - А когда речь заходит о таких вещах,  как  священный
костер, священное дерево  или  священное  чутье  тонкого  мира,  -  это,
Паксенаррион, как ты понимаешь, не может  не  касаться  эльфов  хотя  бы
потому... потому что огонь бывает очень опасен для нас, для нашего леса.
   Пакс покачала головой:
   - Я приношу свои извинения, Великая Госпожа. Я знала только, что  мне
нужно известить всех о том, где он и что с ним. А киакдан...  просто  он
первым пришел мне в голову.
   - Мы принимаем твои извинения. Мы не можем не брать в  расчет  и  то,
что один из киакданов в свое время исцелил тебя. Но даже в  этом  случае
нам показалось, что будет  разумным  приветствовать  короля  на  ведомой
людям границе его королевства.  Да,  мы  знали,  что  ему  здесь  грозит
опасность. Но я так давно не покидала  Эльфийского  Леса,  что  даже  не
могла себе представить, насколько эта опасность велика.  Великое  Дерево
Мира скорбит о том, что  под  его  кроной  смогли  собраться  воедино  и
нанести удар столь многочисленные силы зла. Великий Певец безмолвствует,
ибо не в силах описать все  предательства,  обрушившиеся  на  сына  моей
дочери и близких ему людей. -  Великая  Госпожа  замолчала  и  некоторое
время спокойно сидела, глядя на  воду  и  поглаживая  рукой  траву,  как
человек гладил бы лежащую у его ног любимую собаку. - Но Великий Певец и
Великое Дерево Мира объединились  в  стремлении  к  торжеству  истины  и
с